Текст книги "КГБ против СССР. 17 мгновений измены"

Другой западный чекистовед Д. Байррон в 19 74 г. написал книгу «KGB: The Secret Work of Soviet Secret Agents», куда по за данию ЦРУ был вставлен список офицеров ПГУ, но туда же были вклинены и чистые дипломаты, внешторговцы и проч. зарубеж ный люд. Из-за этого крупно перессорились наши ведомства.

У КГБ имелось несколько точек высоковероятных конфлик тов с другими участниками игры. Один круг противоречий: пар тия, которая имеет формальное право вмешиваться в дела чеки ст ов; второй: сильная, хотя и недалекая армия, ряды которой будут в процессе перест ройки смешаны так, что будет скована направленность их действий и их мощь обернется против самих же обладателей; третий: националисты, сектанты и проч., лите раторы и другие люди из искусства, церковь, диссидентствую щая интеллигенция – их сильная сторона в том, что они явля ются властителями дум и чаяний народов, с помощью пятой ли нии они будут использованы и отброшены.

Есть и еще некие группировки, где КГБ тоже не жалуют: ра диослушатели голосов – посредник Система глушения, но все понимают, что за ним с тоит КГБ; отказники – посредник ОВИР МВД, но все понимают, что за ним стоит КГБ; пресса, возжаждавшая свободы критики – им противостоят идеологи из партаппарата и цензура, но все понимают, что за ним стоит КГБ. У известных журналистов И. Андронова и Ю. Щек отихи– на, например, как-то не сложились отношения с КГБ. Кримино генный мир сталкивается с МВД и Прокуратурой, но серьез ными делами занимаются в КГБ. КГБ любит прятаться задруги– ми и старается их вовлечь в свои игры. И чем больше сталкивают советских гр аждан, тем для них лучше. Как внутри страны, так и за границей.

У Лубянки было четыре основных конкурента, но их предпо читали называть «смежниками»: ЦК, МИД, МВД, ГРУ. ЦК – формально сильно, но если использовать методы вовлечения, успокоения, то при слабо м контроле можно считать, что руки у тебя развязаны. МИД – противоречия могут быть за границей, но в каждом посольстве офицеры безопасности и резидентуры, успевающие присматривать за послами. МВД – конкурент № 1 внутри страны, но на него идет постоянный сб ор информации. ГРУ сильно ограничено во внутренних делах. Таковы на самом деле были позднесоветские «производственные отношения», ес ли пользоваться наиглупейшими коммунистическими штампа ми. Арбитраж в это дело не звали, да и вряд ли бы он помог.

В КГБ по является само опасное понятие «внутренняя раз ведка». На СССР отныне будут смотреть как на страну пребыва ния. Подсистема с такой установкой будет неминуемо чувство вать себя отторгнутой от остальной материнской системы. Бо лее того, «при Андропове значите льно расширились масштабы деятельности органов безопасности. (…) Решения по вопросам, отнесенным к компетенции КГБ, стали обязательными для ис полнения всеми учреждениями страны» (12. С. 402).

Вмешательство же повсюду было легко оправданно: сущест вует в озможность Запада через идеологическую диверсию проник нуть во внутренние дела СССР. «В связи с проблемой организа ции борьбы с идеологической диверсией хочу затронуть еше один вопрос, которому Ю.В. Андропов придавал большое зна чение. Он понимал, что под влиянием западной пропаганды, вследствие имевшихся различного рода внутренних неустроен- ностей (…) в отдельных слоях, группах общества могут возни кать негативные социальные процессы. Кое-кто считает, что та кие процессы не являются предметом деятельнос ти органов КГБ, ими должны заниматься соответствующие партийные, со ветские, профсоюзные и иные органы отраслевого государст венного управления. С формальной точки зрения это, наверное, так и должно быть. Но, говорил Юрий Владимирович, мы долж ны в этом во просе видеть и наш, чекистский аспект работы. (…) Достоверно установлено, что большой интерес проявляют к не гативным социальным процессам спецслужбы противника, уже были факты, когда к таким процессам они подстраивались на прямую, пытаясь направить их в нужное для них русло. (…) На этот аспект деятельности Юрий Владимирович обращал внима ние десятки и сотни раз. Он много говорил: мы все сидим в од ной лодке, поэтому нельзя ее раскачивать, она может опроки нуться. (…)

Беседуя с руководителями местных органов КГБ, он всегда ставил перед ними задачу: посмотрите, что в вашей республике, крае, области делается в решении проблемы конверсии оборон ных предприятий, какие новые товары потребления и конкрет но на каких заводах, фабриках начали производить, как идут де ла в строительстве жилья для народа, какие меры принимаются для повышения товаропроизводства в сельском хозяйстве. Он говорил: вы должны опираться на партийные органы, но не за бывайте, что и сами являетесь членами бюро партийных ко митетов и депут атами советов депутатов трудящихся, поэтому будьте в гуще народа, как можно больше бывайте на предпри ятиях, в колхозах, совхозах, беседуйте с руководителями и про стыми тружениками, острее ставьте необходимые для решения вопросы, побольше предъявляйте тре бований к нерадивым, бес компромиссно подходите к бесхозяйственности и расточитель ству» (39. С. 32-33, 39).

Комитетчики старались с высоты своего положения задавать тон всей работе. Так, например, представитель КГБ в Афгани стане В.Н. Спольников «…отста ивал идею координации дейст вий представительств советских силовых министерств в Афга нистане. Причина? Вот только один пример: генерал из Мини стерства обороны, предположим, называет в рапортах в Москву количество вооруженных формирований афганских моджах едов что-то около пятисот, МВД – восемьсот, МИД – одну тысячу, * КГБ – тысячу пятьсот. Кто из них прав? Убежден, что КГБ. Почему? Министерство обороны было просто зациклено на снижении цифр, поскольку из Москвы немедленно спросят: «А на кой хрен мы держим этот ограниченный контингент, если количество вооруженных формирований с каждым годом не уменьшается, а увеличивается?» Следовательно, нужно подать на начальственный стол угодную для него цифру. То же самое с МИД и МВД. Виктор Спольников предлагал на тот м омент, чтобы все ведомства и службы согласовывали (не для доклада в Москву, а для общего дела) конкретные факты и отсылали в Москву информацию от имени всех ведомств, а не от каждого в отдельности. Приняли вроде бы это предложение Спольникова. (…) И шли официально подписывать совместную сводку, а в обход отправляя другие, оправдывающие себя данные» (9.8. С. 87-88). Всякий недостаток в Советской сверхцентрализован ной системе использовался ей во вред. И это настолько явно, что – дело неслыханное! – признае тся даже в литературе учеб но-официальной: «Практика деятельности вновь созданных Управлений (3-го, 4-го, 6-го) показала, что во многих случаях они вместо сосредоточения своих основных усилий на контр разведывательной защите порученных объектов от шпионско й и иной подрывной деятельности иностранных спецслужб и орга низаций занимались выявлением недостатков в их служебной деятельности, что подменяло функции других ведомств, снижа ло эффективность решения контрразведывательных задач» (9.9. С. 246).

Много позж е, когда пошла волна разоблачений, это явление также было несколько раз представлено самой широкой обще ственности: «Концентрация властных полномочий, позволяю щая КГБ контролировать все без исключения сферы жизни страны – политику, экономику, силовые стру ктуры, личную жизнь, плюс – монополия на информацию, на основе которой принимаются государственные решения, – вот что определяет положение и могущество КГБ в обществе. И это же обеспечило ему успех в непростом деле захвата власти в стране.

Итак, монополия КГБ на информацию. Как она создава лась? Так же, как и всякая другая – отсутствием или практиче ским отсутствием альтернатив. В Соединенных Штатах Амери ки, например, информация поставляется правительству: ЦРУ. ФБР, РУМО (военная разведка), Бюро разведки Г осдепарта мента, Агентством национальной безопасности, исследователь ской службой конгресса, общественными организациями и т.л и т.п. Поставляется по независимым друг от друга каналам (что дает возможность эту информацию сравнить) и в условиях жест кой кон куренции одного разведывательного ведомства с дру гим.

Эта конкуренция, кстати сказать, является одним из самых надежных гарантов защиты демократии и личности от секрет ных служб, которые везде и во всех странах, конечно же, нару шает закон. Ибо никакая ко миссия конгресса, никакой парла мент, убеждена, не способен проконтролировать разведыватель ную организацию лучше, нежели другая разведывательная организация, борющаяся за приоритеты финансирования из го сударственного бюджета.

Так вот, в нашем Отечестве в ся основная информация, в том числе и та, что добывается Главным разведывательным управле нием Министерства обороны СССР (во всяком случае, в наибо лее важной своей части), стекается в КГБ СССР. Что происхо дит с информацией дальше? А дальше она отфильтров ывается. Та, что приходит по каналам разведки из-за рубежа, – в Инфор мационном управлении Первого Главного Управления, та, что рассказывает о ситуации в стране, – в Аналитическом управле нии, куда поступают все наиболее серьезные документы и све дения, на правляемые чекистами с мест. Следующий фильтр – руководители главных направлений – разведки и контрразвед ки. От них информация ложится на стол Председателя КГБ СССР, который, как объясняли мне мои собеседники, «может дать ее наверх, то есть Президенту, на пример, а может и не дать». Как было, если вы помните, с информацией по поводу грядущей кровавой бойни в Сумгаите или Фергане.

Если Председатель сведения «давал», то она приходила к ру ководству страны в виде записок, которые, как правило, подпи сывал Пред седатель КГБ СССР, или в виде телеграмм – это входит уже и в компетенцию заместителей и начальников управлений. Причем интересно, что информация может быть первого сорта – так называемая «первая разметка», – которая расписывалась Горбачеву и его ближайшему окружению, и сор та второго – «вторая разметка» – руководству калибром по меньше, коему все знать не обязательно.

Кроме того, информация самым тщательным образом ана лизируется и изучается.

Только по моим, полагаю, далеко не полным, сведениям, этой работо й занимаются: Управление информационного пла нирования и анализа, уже упоминавшееся Информационное Управление, Информационно-исследовательский институт, в чье ведение входит углубленное исследование проблемы (все Находятся в ведении ПГУ), Информационно-ана литический от дел НИИ КГБ СССР Второго Главного Управления, Информа ционно-аналитическое управление, которому поручено гото в ить аналитические справки о всех процессах, идущих в стране.

Однако кроме той информации, что стекается с мест, есть еще и информац ия заказная. Как хорошо сказал уже упоминав шийся мной полковник КГБ Владимир Рубанов: «КГБ сам себе заказывает музыку».

Готовится она следующим образом. В районные и городские управления КГБ рассылается, например, указание «О предос тавлении информации об оперативной обстановке в рабочей среде». В этом документе уже содержатся инструкции, какая ин формация руководству КГБ, которое скромно именуется «цент ром и инстанциями», нужна. А именно:

«факторы и условия, способствующие негативному воздей ствию на раб очую среду… средств массовой информации»;

«динамика развития независимого рабочего движения и его взаимодействие с международными организациями и профобъ единениями» (читай – связь с Западом);

«дать оценку оперативными источниками… негативных по следст вий деструктивных явлений в рабочей среде».

«В общем, программа задана, – резюмирует сотрудник Уп равления КГБ по Волгоградской области майор Александр Мав– рин. – Если действия, то обязательно «экстремистские», дея тельность – «деструктивная», проявления – «негативные». …Подготовленная подобным образом информация, – осторож но предполагает майор, – может ввести в заблуждение руково дство КГБ и политического заказчика. Есть опасность, что от ветные шаги (властей) будут неадекватными происходящему – у стра ха глаза велики».

Примерно о такой же «информационной кухне» рассказывал мне и сотрудник Управления КГБ по Ростовской области майор Михаил Шевцов. Правда, его «кухня» включала в себя еще и подготовку возмущенных либо благожелательных «откликов» народа на т е или иные действия властей» (4. С. 225-227),

КГБ придавливал всех остальных игроков, но так, что проти воречия шли через Комитет.

В Советском Союзе о межведомственных противоречиях не было сказано ни слова. А в реальности их хватало. Наш «под– крышник» с горечью пишет о вражде между советскими органи зациями: Всесоюзного Агентства по авторским правам и Госу дарственного Комитета по делам издательств и книжной тор говле: «Казалось, два ведомства должны, дополняя друг друга, сотрудничать, дружить на пользу к нижного дела страны, ан нет Между руководством Агентства и Госкомиздата установилась прочная глухая вражда». Зато на Западе эти и другие аспекты от мечали бойцы их идеологического фронта. Президент Ассоциа ции американских издателей Т. Хупс по окончании по ездки н

Москву в 1973 г., где он и его коллеги провели раунд перегово ров в ВААП, Госкомиздате и Союзе Советских Писателей, пре доставил отчет на основе опросника ЦРУ. Помимо прочего пы тались угадать принадлежность контрагентов к КГБ (неудачно), а еше там говорилось: «Мы должны использовать естественные противоречия, сложившиеся между ВААП, Госкомиздатом и из дательствами, для продвижения на советский книжный рынок таких американских авторов, которые окажут наиболее эффек тивное воздействие на советского ч итателя» (Цит. по: (22. С. 444, 295)). Из всего этого видно, что в ЦРУ знают о «естественных противоречиях, складывающихся» между советскими ведомст вами и о том, что их оказывается можно использовать и для ус пеха внешнего политического давления, а внутри СССР об этом ведать не ведали (извините за каламбур!).

С изложенной точки зрения вся перестройка – не что иное, как межведомственная война по линии КГБ СССР – остальные союзные структуры, где победу одержал Комитет.

…Впрочем, сколько бы мы сухо ни расск азывали о противо борстве ведомств, классики остаются все равно предпочтитель нее. Кто не помнит бессмертного «Золотого теленка»? – там концерн «Геркулес» во главе с т. Полыхаевым бился за свое по мещение – бывшую гостиницу «Каир» с гостиничным трестом, чт о, собственно говоря, и составляло основную сферу их дея тельности в описываемый в книжке период. Незаметно, правда, в это дело вторгся начальник Черноморского отделения Арба– товской конторы по заготовке рогов и копыт. Последнее – шу точка Остапа Ибрагимо вича Бендера, который создал из отделе ния себе «крышу», а на самом деле занялся сбором компромата на подпольного миллионера Корейко, что, согласитесь, отно сится к операциям разведывательного плана. Ох, и недаром на нашу общую беду любил это произведение Председатель Андро пов…

КГБ против МВД: подмять своих же друзей, да так, чтоб и пикнуть не смели!

Особая война была развернута против МВД СССР – когда– то называемого ближайшим смежником. Сама атмосфера взаи моотношений между ними поз воляла это сделать: «…кадровые Работники КГБ хотя и знали оперативную работу и следствие, воспитанные в пренебрежении к «быдлу» – милиции, они ^Укрепляли» ее, но, окунувшись в омут грязи, которую приходи лось чистить милиции, да еще лишившись размеренной работы по выявлению шпионов «внутри» и пр., вынужденные на новой для них работе не сидеть, к чему они не привыкли, а, набивая шишки на «плохой раскрываемости», они стремились побыст рее вернуться обратно…» (35. С. 57).

Когда Ю.В. Андропов стал как член Политбюро недосягае мым для критики и контроля, то из всего блока безопасности только еще МВД СССР было независимым, хотя и курирова лось Отделом «В», но позволяло себе относиться к всемогущему Председателю ЧК строптиво.

После смерти Л.И. Брежнева первым д елом оговорили ми нистра Н.А. Щелокова в коррупции и уволили, на него завели уголовное дело. Застрелился он сам, или ему помогли, точно не известно, но в некоторых источниках говорится о том, что его в этот момент пришли арестовывать. В соответствии с реше нием Политбюро ЦК КПСС (П90/105) от 27 декабря 1982 г. из КГБ на укрепление аппарата МВД СССР было откомандировано 100 офицеров «из числа опытных руководящих оперативных и след ственных работников». Приказом МВД от 3 февраля 1983 г. N° 069/027 «О порядке н аправления лиц офицерского состава КГБ в МВД» они распределялись на посты в министерстве. Но они же не приходили на новые места – они заменяли собой других, причем более опытных профессионалов. При этом увольнялись хорошие специалисты – начальник ГУУР докт ор наук И.И. Карпец, например, вынужден был уйти в науку. Было создано и Управление особыми отделами КГБ по внутренним войскам МВД СССР. Кадровые перетряски в милиции тех и по следующих лет и параллельный резкий взлет преступности – тропа, еще нетореная дл я исследователя.

На место Н.А. Щелокова отправили В. Федорчука, который зарекомендовал себя как редкий самодур-разрушитель еще па посту Председателя КГБ. Как вспоминает начальник информа ционно-аналитического управления ПГУ генерал Н.С. Леонов: «Эти месяцы стали настоящим испытанием разведки на выжи ваемость. Федорчук был воплощением солдафонского духа. Ни чего не смысля в международных делах и не желая разбираться в них (ни разу не собрал специалистов и не попросил доклада ни по одному вопросу), он букваль но терроризировал Первое глав ное управление. Его любимым был вопрос о сроках прохождс ния шифртелеграмм разведки с момента расшифровки до док лада председателю КГБ. Если он узнавал, что телеграмма была «в работе» более 8-10 часов, то устраивал разнос по в сем прави лам чиновничьего мордоворота. Мы получали вот такие указа ния: «Т. Крючкову В.А. т. Андрееву Н.Н. (нач. управления шифр- связи). Тов. Федорчук просил отобрать письменные объяснения АХ всех причастных к задержке прохождения на доклад ш/т jsft…» или «Прошу провести расследование и доложить о причи нах несвоевременного доклада ш/т №… Федорчук. 29.6.82».

Я писал обстоятельные объяснения, что, мол, телеграммы были полны сомнительных, непроверенных фактов, что они пришли далеко за полночь, когда на работе не было экспертов, детально знающих проблему, что вообще в них не содержалось фактов, требующих принятия срочных мер, а излагалась теку щая оценочная информация. Но это еще больше ярило предсе дателя КГБ. Он слал новую резолюцию: «Т. Крючкову В.А. О бъ яснение явно неудовлетворительное и неубедительное… Прошу исполнить мое указание по существу. Федорчук. 30.6.82». Сама категория экспертов вызывала нарекания. От меня требовалось доложить, «кто такие эксперты, почему в них имеется необходи мость, може т быть, их совместить с круглосуточной дежурной службой и пр.».