Текст книги "Огненное небо (СИ)"

Автор книги: Александр Воробьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

– Смирно! – рык сержанта вернул его в реальный мир.

– Вольно, – устало отмахнулся вышедший из-за ангара давишний майор. – Сержант, вы свободны, остальные за мной.

Козырнув, сержант потопал к построенной неподалеку беседке, а Джоуи принялся рассматривать офицера. Сухощавому мужчине на первый взгляд было около сорока лет, но присмотревшись к его выветренному, покрытому дубленой кожей лицу, он прибавил майору еще лет двадцать. Прямо таки не база, а дом престарелых вояк, хмыкнул он про себя. Командир базы был немногим моложе этого ископаемого, да и двое пришедших с ним офицеров тоже не отличалась молодостью. Офицеры запаса?

Из маленькой двери, рядом с главными воротами ангара высунулся молодой капрал в замызганном комбинезоне техника. Увидев майора, он выжидательно замер, и когда тот кивнул, скрылся внутри ангара.

– Стой! – поднял вверх руку майор.

Створка ворот поползла вверх, а в следующую секунду, внутри ангара раздался глухой рокот.

Со своего места, Джоуи не мог видеть происходящего в ангаре, но стоящие чуть дальше от стены удивленно зашептались. Ну точно, танки, обреченно подумал он.

– Итак, солдаты, – преувеличенно торжественно проговорил майор, – позвольте представить то, на чем вы будете учиться воевать!

Рокот усилился, и из темного провала ворот показалась хищная, похожая на зубило морда гусеничной машины. Ее приземистый корпус возвышался над землей от силы на полтора метра, зато башня с коротким и толстым стволом, впечатляла своими габаритами. Кроме ствола наружу ничего не торчало, но в броне виднелись едва различимые стыки. Похоже, при нужде, эта машина могла ощетиниться, что твой дикобраз. Зенитная установка?

– Это где же они такую древность раскопали? – восторженно прошептал стоящий рядом слева Марки.

– А что это? – не преминул поинтересоваться Джоуи.

– БУК-3МЛ, последняя модификация. Не думал, что они еще на ходу. Знаменитая кстати машина, хоть ни разу и не воевала.

– А чего она так шумит? – шепотом спросил стоящий за Марки парень.

– У нее два электрических двигателя, питаемых генератором на водородном топливе. Тогда не умели делать достаточно компактных реакторов.

Солдат ошарашено присвистнул.

– Охренеть раритет!

Услышавший его последние слова майор разгневанно повернулся, и показал свистуну кулак. Тот прикусил язык, а Джоуи еще раз посмотрел на выползающий наружу антиквариат. Несмотря на почтенный возраст двигалась она на удивление резво. Он дал зарок при случае распросить Марки подробнее, долговязый показал удивительные для своей простецкой внешности знания.

Майор подождал пока рокочущее чудовище полностью выкатиться наружу, и остановиться ровно напротив замершего строя солдат.

– Итак, давайте знакомиться, я ваш куратор, майор Щепелин. А теперь о главном, перед вами Бронетанковый Ударный Комплекс в зенитном варианте исполнения. Машина старая, но вполне отвечающая поставленным для нее задачам. И в течении трех следующих недель вы научитесь на ней воевать! Вопросы?

– Разрешите обратиться, капрал Мгоно, – Джоуи решил действовать, – это модификация 3МЛ?

– Хм, – удивленно приподнял брови майор. – Вы правы, капрал, это БУК-3МЛ. Им тогда заменили спаренную кинетическую скорострелку на импульсный лазер, обновили электронику, ну и так, по мелочам. Вы интересуетесь военной историей, капрал?

– Так точно, сэр! – щелкнул каблуками Джоуи.

– Похвально, капрал. – одобрил майор, – Итак, солдаты, сейчас я проведу краткую вводную лекцию. Итак, все подойдите сюда.

Строй распался, и солдаты полукругом обступили старую машину. Майор дождался пока они закончат, и похлопав рукой темно-зеленую, в разводах броню, начал.

– Самоходная зенитная установка БУК-3МЛ создана на основе серийного универсального шасси для применения на планетах земного типа. Масса машины пятьдесят пять тонн, два электрических двигателя мощностью по полторы тысячи лошадиных сил позволяют развивать ей скорости до ста двадцати километров в час. По твердому покрытию, разумеется. Броня башни противоосколочная, вооружение состоит из четырехмегаваттного импульсного лазера действия и двенадцати твердотопливных зенитных ракет. Машина оснащена двумя радиолокационными станциями и двумя независимыми оптико-электронными системами обзора и целеуказания. Экипаж три человека…

Продолжая слушать майора, Джоуи подошел поближе к машине. Самоходка опиралась на широкие гусеницы с пластиковыми подушками, и похоже могла пролезть по любому бездорожью. Он поискал люк механика-водителя на скосе броневого лба, и не найдя, пошел вокруг зенитки. Люков обнаружилось два, один сверху корпуса, сразу за башней, а второй на корме. Из того, что был сверху, торчала голова того самого капрала, что высовывался из дверей ангара. Парень был немногим старше Джоуи, а увидев, что на него смотрят, дружелюбно помахал рукой. Из откинутого люка тянула блаженной прохладой, видимо внутри машины работал кондиционер.

– Из крайнего пополнения? – свесился наружу капрал.

– Из него, – подтвердил Джоуи. – Весело тут у вас, как я погляжу.

– Весело, – согласился капрал. – Другого ожидал?

– Меня вообще-то в части орбитальной обороны записали.

– А ты в них и попал, – тихонько хихикнул капрал. – Будете прикрывать столицу.

Джоуи остановился, и задрав голову, посмотрел на веселящегося капрала.

– На этом?

– А что ты хотел? – продолжал веселиться капрал. – в ракетных шахтах офицеры сидят, таких салаг как ты, туда и близко не подпустят. Ну не огорчайся, на БУКе тоже воевать можно, ракеты у него до стратосферы долетают, боеголовки сбивать сможете.

– Какие боеголовки? – не сразу понял Джоуи.

– Термоядерные наверное. – пожал плечами капрал. – Вам что, еще сводку не доводили?

– Нет, – покачал головой Джоуи. – Но слухи ходили.

–, Слухи, – помрачнел капрал, и скрылся в своем кондиционированном раю. Уже изнутри он добавил – Значит вечером доведут, готовьтесью.

До вечера с них сошло семь потов, неугомонный Щепелин заставил облазать всю машину, а потом долго читал лекцию об устройстве, и мелких особенностях БУКа. Причем делал это на солнцепеке, а Джоуи как на грех забыл с вечера зарядить аккумуляторы костюма, и что бы не заиметь выговор за снижение боеготовности, ему пришлось обходиться без кондиционера. Жара же после обеда достигла своего апогея, так, что даже привычному Джоуи пришлось несладко.

Он с трудом дождался заката, и лишь когда в шесть вечера солнце скользнуло за горизонт, и наступила кромешная тьма, облегченно перевел дыхание. Воздух по прежнему оставался влажно-жарким, но хотя бы перестало припекать сверху. Тьма продлилась недолго, почти сразу вспыхнули мощные прожектора, разгоняя над базой мрак, и Щепелин не обратив внимания на краткий миг темноты, продолжил лекцию.

Их отпустили около девяти, сержант мелкой рысью погнал колонну в столовую, снова предупредив, что времени на еду будет немного. Командование базы собиралось зачитать приказ. И судя по лицу сержанта, приказ этот не сулил ничего хорошего.

После целого дня на жаре, есть не хотелось, поэтому Джоуи ограничился легким салатиком, и целым литром свежевыжатого мангового сока. Вокруг лениво ковырялись в тарелках сослуживцы, и лишь ненасытный Ди Ди уминал за обе щеки рыбное заливное. Ел торопливо и жадно, явно стараясь успеть до роковой команды “Закончить прием пищи”.

Литр сока он прикончил быстрее, чем Ди Ди успел доесть свою рыбу. Посмотрев на его стакан, Марки приподнял бровь.

– Как ты это пьешь? Он же на вкус, как мелко наструганное земляничное мыло.

Демонстративно допив остатки, Джоуи облизнулся.

– На вкус и цвет…

– А я говорю мыло!

Спор прервал сержант, рыком погнав ужинавших на улицу. Им собирались зачитывать приказ командования, и солдаты повскакивали из за столиков даже быстрее обычного. Неизвестность заканчивалась. Только Ди Ди замялся на миг, с тоской смотря на недоеденную рыбу, но уже набравший скорость Марки дернул его за рукав, и здоровяк издав печальный вздох, помчался к выходу.

Путь до клуба оказался на удивление коротким. Едва завернув за угол столовой, колонна уткнулась в неприметный купол, стилизованный под старинные марсианские поселения. В наличии имелся даже декоративный воздушный шлюз, обе створки которого сейчас были открыты. Внутри купол делился на две неравные части. В меньшей, что прилегала ко входу, стояло несколько биллиардных и теннисных столов, вдоль внешней стены росли разлапистые пальмы в кадках, горел неяркий, приятный свет. Зона отдыха, но задержаться здесь им не дали, сразу погнав дальше, туда, где во второй половине размещался амфитеатр актового зала.

Они гуськом вошли через левый вход, и Джоуи наконец убедился, что на базе кроме их отряда имеются и другие солдаты. Амфитеатр на полтысячи мест был заполнен почти до отказа. Он быстро прикинул количество людей, разделил их на три, по числу членов экипажа самоходок, и крякнул от удивления. Получалось, что столицу будут прикрывать около полутора сотен машин! Сколько же их тогда всего? Майор Щепелин говорил о двадцати тысячах выпущенных, но по его же словам, БУК-3МЛ сняли с вооружения восемьдесят лет назад!

Сцена с сиротливо стоящей трибуной пока пустовала, кто бы ни собирался зачитывать приказ, он еще не подошел. Их загнали на свободный ряд, которым как на зло оказался вторым, первый занимали офицеры. Успевшие придти раньше оставили “чумные” места опоздавшим. Джоуи их прекрасно понимал, но все равно испытал досаду и злость. Сидеть сразу за офицерами ему не хотелось.

Злость еще не успела остыть, как на сцене появился командир базы. Полковник Демин быстро прошел к трибуне, и в зале сразу погас свет, оставив освещенным только трибуну и небольшое пространство вокруг нее. С его появлением, в амфитеатре наступила гнетущая тишина, и когда голос полковника разорвал ее, Джоуи показалось, что стало легче дышать.

– Господа, большинство из вас уже в курсе произошедшего, но сегодня я получил окончательные инструкции относительно текущего положения дел. Шестнадцать дней назад в Солнечной системе финишировал флот вторжения аспайров.

Услышанное Джоуи воспринял уже почти спокойно, подобные слухи ходили несколько дней, разнясь лишь в оценке сил вторжения. Полковник тем временем продолжил.

– Сегодня мне было отдано распоряжение довести до вас совершенно секретные сведения. Поэтому, с настоящего момента, и до особого распоряжения, я объявляю казарменное положение, и запрет на любой информационный обмен с гражданским населением.

По залу прошел недовольный ропот, но Демин, словно не замечая его, продолжал говорить.

– Подобная информация вызовет панику среди мирного населения. Господа, в солнечную систему вошли четыре ударных флота аспайров, и с большей долей вероятности, флот не сумеет их остановить. Это значит, что враг прорвется к Земле, господа.

Ропот стих, люди пытались представить себе размеры разразившейся беды, но разум пока отказывался верить в реальность происходящего. Сказанное полковником звучало приговором.

– Поэтому Генеральный штаб принял решение об усилении существующих зон противоракетной обороны отрядами мобильных зенитных комплексов. Всего таких зон тридцать шесть, поэтому на усиление каждой мы сможем выделить всего по одной роте. Но столица оббъект особый, прикрывать Прайм останутся две лучших роты из выпуска нашей базы.

Полковник замолчал, что бы собравшиеся смогли осознать услышанное. В зале стояла мертвая тишина. Помимо своей воли, Джоуи умножил количество зон, на число выделенных машин. По штату в роте их насчитывалось девять, и цифра получалась смехотворно малой. На всю планету они наскребли три сотни зенитных установок!

– Времени на обучение осталось немного. – Полковник говорил спокойным, хорошо поставленным голосом, и от слов его пробирала дрожь. – Героические действия эскадры фрегатов задержали аспайров в районе Юпитера, флот купил нам немного дополнительного времени, и вы должны использовать это время на все сто! Через три недели я хочу видеть здесь воинов, которые отлично знают доверенное им оружие! Мы последняя линия обороны Земли, и мы должны защитить нашу родину любой ценой!

Последнюю фразу полковник почти выкрикнул, и эхо его слов несколько секунд гуляло под сводами купола. Личный состав молчал, говорить было не о чем, и каждый думал свое. Четыре ударных флота, бомбардировка Земли, летящая с небес смерть. В это было трудно поверить, далекая война постучалась в двери их дома. Джоуи скрипнул зубами. Эми, родители…

– А сейчас отдыхайте, набирайтесь сил, настоящая учеба начнется завтра! – полковник махнул рукой, и в зале вспыхнул свет. – Все свободны!

В общежития все шли молча, переваривая услышанное. Джоуи поднялся на второй этаж, и рухнул на застеленную кровать, даже не обратив внимания на четвертого соседа в их комнате. Примерное так же поступили и остальные. Трудный день, и страшные новости лишили желания знакомиться и разговаривать. Время разговоров придет позже.

Нормального чая не удалось заварить и сегодня. Майкл Дюффек морщась прихлебывал тепловатую бурду, и торопливо просматривал результаты ночного эксперимента. Как и ожидалось, лаборанты тест завалили, выставили на обмотку ускорителя чрезмерную нагрузку. Магнитные коконы ускорения не выдержали, и плазму разметало по всей длине кольцевой шахты.

Майкл досадливо потер заросшую щеку. С учетом сегодняшнего эксперимента, его лаборатория завалила уже четвертое испытание. И что самое обидное, окажись он на месте, эта ночь могла стать ночью триумфа. Контрольные приборы показали, что магнитный кокон оставался в стабильном состоянии целых девять секунд. Будь напряжение в обмотках ускорителя чуть меньше, разгоняйся плазма чуть плавнее, они сумели бы довести итоговую скорость пакета до приемлемых пятисот километров в секунду. Не смогли…

Его нынешняя квартира залегала в доброй сотне метров под реголитом лунной поверхности. Здесь, в кратере Тихо заправляли военные. За всю прошедшую жизнь Майклу не случалось видеть столько людей в форме, как за прошедший месяц. Их манеры вызывали у него приступы мизантропии, а еще он очень скучал по своей семье.

К несчастью, его дочери были слишком малы, для постоянного проживания на Луне. В городке при физической лаборатории имелось все необходимое, кроме одного. Земной гравитации. Закон об охране детства в этом вопросе не знал исключений. Детей до четырнадцати лет запрещалось вывозить с Земли дольше чем на две недели. Малая гравитация плохо влияла на формирование растущего скелета.

Ему тоже пришлось не сладко, Майкл забросил спорт в далекой юности, и лунное тяготение окончательно превратились его мышцы в тряпки. И это пугало. Человек мог нормально жить при лунном тяготении, но возвращение в естественную среду обитания становилось проблематичным уже через несколько лет.

Допив плохо заварившийся чай, Майкл скинул грязную посуду в мусоропровод, и со вздохом оглядел свою служебную квартиру. Здесь явно не хватало женской руки, электронный домоправитель мог поддерживать идеальный порядок, убирать пыль и небрежно брошенную одежду. Но уют он создать не мог. Не мог разложить всех этих салфеток на любой горизонтальной плоскости, развесить ухоженных цветов по стенам, дать всего того, что бесит порою женатых мужчин. Но стоит их этого лишить, как неизвестно откуда поднимается тоска.

Майкл тосковал по семье.

От мыслей о доме отвлекала работа. Изначальная теория, разработанная в свободное от преподавания время, внезапно обрела весомые доказательства. Где то там далеко, в колониях, шла война. Майкл мало интересовался политикой, да и вообще всем, что выходило за рамки его любимой физики. Да, аспайры разбили какой то флот, да, полезли вверх налоги и цены, но все это проходило мимо него. Главным было другое, оружие врага доказало верность его теории!

Кинетическое оружие активно применяли на заре космической эры, но со временем, неуправляемые снаряды стали все больше и больше проигрывать лазерным и ракетным системам вооружения. Гаусс-орудия разгоняли металлические болванки до десятков километров в секунду. Этого хватало, пока дистанции сражений измерялись сотнями, максимум тысячами километров. А когда счет пошел на десятки тысяч, кинетическое оружие быстро вышло из употребления. За несколько минут подлетного времени, из зоны поражения легко выходил даже самый неповоротливый корабль.

Скорость истечения плазмы из двигателей давно составляла десятки тысяч километров в секунду. Вот только перед тем, как выбросить ее из дюз, плазму разгоняли в кольцевых магнитных ускорителях. Известная инертность набора тяги происходила именно из-за этой задержки. Но металлическую болванку, в отличии от ионизированного газа, в кольцевой ускоритель не запихаешь, тут требовались совсем другие, недоступные пока напряженности магнитного поля. А плазма…

По сути дела, плазма это просто перегретый, ионизированный газ. И как всякий газ, она стремилась рассеяться, быстро превращаясь в безобидное остывшее облачко. После нескольких безуспешных попыток, военные поставили на плазменном оружии крест. Разве что, на вооружение десантных частей Лиги поступили импульсные плазменные огнеметы, эффективные на расстоянии до полусотни метров.

Темой докторской диссертации Майкл выбрал физику электромагнитных полей. Именно тогда, пять лет назад в его голову пришла идея того, как можно использовать энергию плазменного сгустка для поддержания капсулирующего его магнитного поля. Диссертацию он защитил, и следующие три года ушло на доработку теории, после чего, молодой профессор обратился к правительству в надежде получить грант. И получил отказ. Теорию признали сырой, а доказательства неубедительными. Но он не сдался, не бросил мечту, безвылазно сидя в крошечной лаборатории университета, Майкл строил действующий прототип.

Во входную дверь позвонили.

– Профессор, к вам капитан Иллагрио. – услужливо сообщил домоправитель.

Визит куратора из военной разведки Майкла немного удивил. Капитан частенько навещал своего подопечного, интересуясь, как тот устроился на новом месте, или как продвигается работа над проектом, но никогда еще Иллагрио не приходил так рано. Профессор работал допоздна, и в это время обычно еще спал.

Зевнув, Майкл потопал в прихожую. Он любил встречать гостей на пороге, сам открывая им двери. Его покойный отец говорил, что люди и так слишком много переложили на автоматику, что бы лишать себя еще и возможности впустить в свой дом гостя. В детстве и юности Майкл не понимал эту смешную привычку своего отца. Но став старше, окунувшись в круговорот взрослой жизни, вдруг понял, как важно бывает лично взглянуть в глаза входящему в твой дом.

Иллагрио шагнул внутрь столь энергично, что опешивший профессор едва успел сделать шаг в сторону.

– Господин Дюффек, собирайтесь!

Иллагрио не кричал, он даже не повысил голос, но было в его интонациях нечто такое, что Майкл, как завороженный двинулся вглубь квартиры. И только сделав пару шагов, опомнился.

– Простите, капитан-лейтенант?

– У нас мало времени, профессор! Лайнер стартует через два с половиной дня, а вам еще нужно демонтировать лабораторию.

– Лайнер?! – непонимающе переспросил Майкл.

– Эвакуация, профессор.

Лицо капитана оставалось при этом совершенно спокойным, и Майкл не сразу понял смысл сказанного.

– Эвакуация? Куда, зачем?

Все это время, Иллагрио, словно хорошая пастушья собака, оттеснял Майкла в сторону гостиной. После вопроса, с лица капитана на миг спала маска деланного безразличия, и в глубине его глаз Майкл увидел отголоски бушевавших чувств. Только на миг, когда Иллагрио ответил, его голос был по прежнему полон спокойной доброжелательности.

– Правительство распорядилось эвакуировать научные кадры на Большой Шрам. – успокаивающе улыбнулся Иллагрио. – Знаете, а я вам немного завидую, всегда хотел повидать иные миры. Увы, моя служба все больше проходит в кабинетах.

Майкл посмотрел на него растерянно и немного беззащитно.

– Что-то случилось, да?

– Случилось, профессор, – в уголках губ Иллагри затаилась горькая усмешка. – Полмесяца назад в Солнечную систему вошла ударная группировка аспайров. Мы ее конечно остановим, тут нет сомнений, но риск бомбардировки Земли и Луны слишком велик.

– Бомбардировки… – вздрогнул Майкл. Он хорошо расслышал сказанное, но смысл слов ускользал, сама возможность того, что на них посыплются бомбы, не укладывалась в голове. Бомбардировка…

– Флот сделает все возможное, профессор. – Иллагрио успокаивающе положил руку ему на плечо. – У Земли крепкая оборона, я не думаю, что на орбиту прорвутся даже отдельные корабли.

– Тогда зачем нас вывозят? – не смог удержаться Майкл от вопроса.

– Мы слишком долго хранили все яйца в одной корзине! – пожал плечами Иллагрио. – Обстоятельства вынуждают нас форсировать научное развитие колоний. Ну же, профессор, поторопитесь!

– Я никуда не полечу без своей семьи! – твердо сказал Майкл.

Контрразведчик обезоруживающе улыбнулся.

– Господин профессор, за кого вы нас принимаете? За вашей семьей уже послали людей, и я попрошу вас связаться с супругой, предупредить, что бы начинала сборы. До приезда машины осталось меньше часа, пусть поторопятся!

– Да, да, конечно! – торопливо закивал Майкл.

– Одна только просьба, профессор, – Иллагрио выразительно посмотрел на взъерошенного профессора. – Постарайтесь уговорить жену не распространяясь об услышанном. Она обязательно проговориться, поползут слухи, а нам бы хотелось избежать паники среди населения. Вы меня понимаете?

Вместо ответа, Майкл кивнул, и обратился в пустоту.

– Комп, запрос на связь с Землей!

– Кому желаете позвонить? – откликнулся бесплотный голос. Занятый работой, Майкл так и не удосужился поменять стандартную озвучку домашнего компьютера. Все равно домой он приходил поздно ночью.

– Марта Дюффек.

– Ждите. – несмотря на занятость, номер жены Майкл внес в память компьютера в первую очередь.

Обычно ждать приходилось по полминуты и более. Порой Майклу казалось, что запросы на сеансы связи требовали одобрение живого человека, уж очень много времени проходило между вызовом, и установлением соединения. А что, с военных дуболомов станет!

Но на этот раз все случилось быстро, не успел Майкл сделать и двух шагов, как ближайшая к нему стена мигнула, и словно бы исчезла, сменившись видом на их кухню. Видимо Марта перевела звонок с коммуникатора на домашний терминал.

Сама она появилась в кадре с минутной задержкой, вбежав туда раскрасневшаяся и со следами муки на руках. Судя по всему опять пекла для детей их любимые слоеные пирожки с сыром и малиной. Майкл чуть не захлебнулся волной нежности, и помахал супруге рукой.

– Здравствуй, милая!

– Майкл, тебе смягчили режим? – пошутила жена, но в ее глазах Майкл прочитал невысказанную тревогу.

– Милая, слушая меня внимательно! Через час за вами приедет машина, собирайтесь!

– Зачем? – опешила она. – Нас забирают к тебе? Но ведь детям вредна лунная гравитация!

Секунду Майкл молчал, подбирая слова.

– Все сложнее, милая. Мою лабораторию переводят в колонии, на Большой Шрам. Я хочу, что бы вы полетели со мной.

Сделав шаг назад, Марта опустилась на стоящий у окна стул.

– Как в колонии? Майкл, ты что то не договариваешь! В прошлый раз ты сказал, что почти добился успеха, а теперь твою лабораторию сворачивают и отправляют к Сириусу? Рассказывай свои сказки кому другому!

Ошарашенный внезапным напором, Майкл посмотрел на Иллагрио, но тот отрицательно помотал головой. Рассказывать правду было нельзя.

– Марта, – он проникновенно посмотрел ей в глаза. – Доверься мне и не задавай лишних вопросов, это очень важно! Просто сделай все, как я говорю!

– Да какого черта! – взорвалась Марта, – Дюффек, ты в своем уме, куда я полечу за три недели до нового года?! Что я скажу матери, твоим родителям?!

Обычно, если жена впадала в такое состояние, Майкл предпочитал замолчать, и переждать бурю, но сейчас на кону стояло слишком многое. Почувствовав, как багровеет, он едва ли не впервые в жизни рявкнул на супругу.

– Заткнись и делай, как я говорю! Или тебя потащат на космодром силой!

Этот его рык выбил Марту из колеи. Внезапное преображение супруга повергло ее в настоящий шок, и словно загипнотизированная, она покорно кивнула, глядя на мужа круглыми от удивления глазами.

– Хорошо…

– Поторопись! Вещи бери только самые необходимые, родителям я все сообщу сам! – профессор вдруг улыбнулся, и сбавил напор, – Пока милая, целую.

Щелчком пальцев он прервал связь, и выжидательно посмотрел на Иллагрио. Обычно невозмутимый офицер стоял чуть в стороне от фокуса камеры, и беззвучно хлопал в ладоши.

– Браво, господин Дюффек! Я думал, уговаривать вам придется гораздо дольше.

Смерив его мрачным взглядом, Майкл пробурчал.

– Я умею убеждать. Вы лучше скажите, что с моей лабораторией?

– Мы хотим отправить ее вместе с вами, поэтому прошу одеваться, и следовать за мной. Туда уже отправлены рабочие, а думаю, что вы лично пожелаете следить за упаковкой оборудования.

– Да уж смею вас уверить! – буркнул окончательно пришедший в себя Дюффек, и пошел в спальню одеваться. Похоже, что на ближайший месяц он мог забыть об экспериментах. Или сколько там длится этот перелет до Большого Шрама.

В тот день когда он стал капитаном, Анри проснулся поздно, Манн сделал ему воистину царский подарок, позволив поспать на пару часов больше обычного. За весь обратный полет к Земле спать приходилось урывками, и усталость накапливалась, как вода в весенней запруде. Принимаемые стимуляторы позволяли продержаться до конца вахты, но организм уже отчаянно сигналил, что его ресурсы не безграничны.

Дав Анри поспать, Манн принялся за него всерьез. Обычно процедура передачи корабля новому капитану занимала не менее недели, а им требовалось уложиться в один день. Помогало то, что Анри служил на “Цераме” с самого начала, придя на него старшим офицером, едва фрегат спустили с Лунной верфи ?4. Но все равно, помимо передачи паролей, требовалось ввести его в курс все происходящих на судне дел. Научить старпома смотреть на все с точки зрения полновластного капитана. А учитывая, что на посту старшего помощника Беллар пробыл неполных три месяца, то Манну требовалось фактически с нуля научить его быть командиром крупного корабля.

Сразу после завтрака, Манн вызвал его к себе, и они беседовали около пяти часов, большую часть которых, капитан рассказывал ему нюансы будущей службы. К концу разговора, выпив пару литров кофе, Анри почувствовал, что голова у него больше не способна перерабатывать информацию, и взмолился о перерыве, но вместо этого, Манн отправил его к доктору Хибберту за стимуляторами. После чего, беседа продолжилась.

Основы управления экипажем, взаимоотношения на корабле, контроль за моральным духом подчиненных. Все то, что раньше проходило мимо старшего артиллериста, и то, чему он не успел научиться за краткий период службы на должности старпома. Масса информации, которую нужно не просто запомнить, а осознать, и без промедления использовать в реальных ситуациях.

Делясь опытом, Манн ни на минуту не оставлял своих обязанностей, то и дело отвечая на приходящие вызовы, или что то набирал на коммуникаторе. Корабль постоянно требовал его внимания. Как вскоре станет требовать того от Беллара. От капитана Беллара.

– Не готов ты получить корабль, – резюмировал Манн итоги продолжительной беседы. – Ты хороший офицер, но тебе категорически не хватает опыта. Лет через пять полетов старшим помощником, тогда да, но не сейчас.

– Я не напрашивался, сэр, – угрюмо напомнил Анри.

– Одно меня радует, Беллар, – проигнорировал его Манн, – За три недели ты корабль угробить не успеешь.

– Угу, – согласился с ним Анри, – Потом его угробят аспайры.

Манн поморщился.

– Ну это мы еще посмотрим.

– Недолго осталось, они уже летят.

Вздохнув, Манн покачал головой.

– Ох уж мне этот твой пессимизм, Беллар. Ладно, тебе с ним жить. На сегодня с лекциями покончено, давай посмотрим, кого из старого экипажа я тебе оставлю.

И еще три часа они составляли перечень, страстно торгуясь за каждую ключевую фигуру. Из штаба флота пока не прислали списков нового экипажа, и приходилось гадать, кого именно придется заменять. Хотя одно Анри знал точно, опытных людей ему не достанется. Флот разрастался как на дрожжах, и кадровых военных уже не хватало. Не хватало даже после того, как на службу стали возвращать уволенных в запас по достижению предельного возраста. Мобилизованные на службу гражданские тоже не могли заткнуть собою всех образовавшихся дыр, слишком специфические знания требовались для большинства вакансий на военных кораблях.

Анри без труда удалось подтвердить прежнюю договоренность насчет Фаррела, Манн даже не стал спорить. Без опытного главного инженера было невозможно подготовить “Церам” к бою, да и с ним задача становилась немногим легче. Еще пару лет назад, скажи кто Анри, что поврежденный корабль придется чинить силами экипажа, он рассмеялся бы тому фантазеру в лицо. Конечно любой из них обладал навыками полевого ремонта, но заменять расплавленные зенитные башни их не учили. Ровно как и менять искореженные близким взрывом листы брони. И уж точно этого не умеют присланные на замену гардемарины.

Три недели на все про все. Набранный с бору по сосенке экипаж, наспех отремонтированный фрегат, даже по самым оптимистичным прикидкам боевая эффективность “Церама” падала минимум вдвое. Ни о какой слаженной работе боевых частей речь идти не могла, даже опытным военным космонавтам требовались месяцы на то, что бы сработаться. А до сражения оставались считанные недели.

Тем более, что с легкостью пожертвовав Фаррелом, дальше Манн встал намертво. Как не взывал к его рассудку Анри, ни старшего артиллериста, ни торпедиста бывший капитан ему не отдал. В глубине души Беллар его понимал, какому капитану захочется отдавать хороших офицеров, а самому идти в бой с новобранцами. Лично ему не хотелось, и Анри раз за разом пытался найти подходящие доводы, что бы оставит себе ключевые фигуры корабля.

– Сэр, вы хотите оставить мне полностью небоеспособный корабль?

Манн на провокацию не поддался.

– Послушай, Беллар, – бывший капитан фрегата развернул в воздухе проекцию “Церама”. – Вот твоя посудина.

– Я знаю, как выглядит мой корабль!

Проигнорировав это восклицание, Манн развернул проекцию так, что бы перед Анри оказалась оплавленная сторона фрегата.

– Итак, минус две пусковые установки “Люциферов”, их вы восстановить не успеете точно. Зенитных турелей взамен выбитых на складах базы и половины не наберется, а эффективность главного калибра ты у Юпитера сам оценил. Вот скажи мне, Беллар, ты сам бы на моем месте, что сделал?