Текст книги "Награда королевы Марго"
Автор книги: Александр Андрюхин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
49
После этого прошло несколько дней. Трубников ежедневно узнавал от детектива новости относительно сдавшегося Колесникова. Явившийся с повинной, он чистосердечно признался в убийстве Маргулина. Согласно протоколу, он совершил убийство в тот же самый день, когда на него самого было совершено покушение. Кем? Вероятно, какой-то криминальной группировкой.
Как выявило следствие, Колесников застрелил Маргулина в семь вечера на Воробьевых горах. Тело бросил в пруд, а сам бежал в Малаховку. Мотив убийства вполне бытовой. Ревность! Колесников больше не мог ждать, когда гражданка Маргулина разойдется со своим очередным мужем и наконец выйдет за него замуж. Марго, как ни странно, подтвердила, что обещала выйти за него замуж, после развода со вторым мужем. Но разводиться не спешила, да и, честно говоря, в ближайшее время не планировала. Если бы она знала, чем в конечном итоге аукнется для нее эта шутка, то лучше бы вырвала язык.
– Но в этом деле есть кое-какие нестыковки, на которые следствие умышленно закрывает глаза, – высказывал соображения опальный капитан. – Прежде всего, бросается в глаза, что труп был найден в десяти метрах от берега. Колесников утверждает, что протащил его волоком по льду, но к этому времени лед уже был довольно хрупкий.
– А как насчет давности трупа? Заключения так и нет? – спросил Трубников.
– Заключение, конечно, есть. Но оно почему-то не фигурирует в деле. Вообще у меня сложилось впечатление, что прокуратура очень торопится завершить расследование, поэтому закрывает глаза на все нестыковки. Кстати, на Колесникова хотели повесить и убийство медсестры, но здесь у него твердое алиби. В этот час его видели на Ленинском проспекте с одной женщиной… Кстати, вашей однофамилицей.
Трубников отвел глаза и невнятно пробормотал:
– С Колесниковым мне все ясно. Что там относительно причастности Маргулина к взрыву на «Белорусской».
– С этим тоже тупик. Две свидетельницы как бы его опознали. Но есть другие свидетели, которые видели в том же месте чеченцев. Вам не надо объяснять, что при расследовании подобных инцидентов предпочтение отдается последним. Маргулиным занимались довольно тщательно, но его причастность отмели. Хотя кое-что следствие смутило: Маргулин в армии служил в саперном подразделении. В принципе он мог подорвать. Но во всем остальном его биография безукоризненна. В школе был отличником. Химико-технологический закончил с красным дипломом. На работе преуспевал. Однако два месяца назад уволился по неизвестным причинам. Кстати, он сирота. Супруги Козловы – его приемные родители. До пяти лет он воспитывался в московском шестнадцатом детдоме. До усыновления он носил фамилию Конюшин. Но это так, к сведению. Насколько мне известно, следственные органы в теракте на «Белорусской» ищут чеченский след. И они его найдут. Не сомневайтесь! Маргулин для них даже не запасной вариант.
– Но он все-таки на подозрении?
– Ну еще бы ему не быть на подозрении. Во-первых, в тот день его видели в метро, во-вторых, во время взрыва он был на привокзальной площади. Хотя и с женой.
– Ну положим, не с женой, а со знакомой, – хмыкнул Трубников.
– Со знакомой? – удивился Горохов. – Интересно. А его жена утверждает, что в тот день была с ним и даже расписалась в свидетельских показаниях. Она, кстати, очень живо описала, как у них в «Жигулях» забарахлил карбюратор и как под ногами хлопнуло взрывное устройство.
– Но Маргулины даже были не на «Жигулях», а на «Москвиче», – засмеялся Трубников. – В протоколе указана марка автомобиля?
– И марка, и номер! Все как положено. Белая девятка, номер их. Я проверил. Впрочем, – задумался Горохов, – допускаю, что в той суматохе номер машины могли и не записать. Не до этого было. Данные дописали задним числом. Так часто делается, на второй день звонят свидетелям домой и дополняют протоколы. Да, скорее всего так и было, если Маргулина с такой уверенностью заявила, что была в тот вечер с мужем.
– Но могли бы сравнить подписи? – не унимался Трубников.
– Зачем? – удивился детектив. – Никому и в голову не пришло, что Маргулина была в другом месте. Если бы, скажем, наоборот, она была на месте происшествия, а утверждала противоположное, тогда бы это вызвало подозрение. Ведь многие слиняли, чтобы не быть свидетелями. А Маргулины остались, хотя у них было время сделать ноги.
– Но не было возможностей.
– Именно. Вот поэтому к Маргулину, как к подозреваемому, отнеслись скептически, – поставил точку детектив. – Какой дурак поедет совершать теракт на неисправной машине?
Разговор был окончен. Впереди намечался скучный рабочий день. Сразу потянуло на зевоту. «В бассейн начать ходить, что ли? – подумал Трубников. – Или в какой-нибудь ночной клуб?»
– А как поживают наши друзья-уголовники? – зевнув, спросил Трубников.
– Ведут себя благопристойно. Устроились в охранную фирму. Работают добросовестно. Их даже хвалят. Вы не волнуйтесь. Я их держу в поле зрения.
Трубникова уже ничего не волновало. С того дня, как ушла Настя, ему стало все безразлично. За кого беспокоиться? За жену? Таковой уже нет. За дом? Дома тоже нет. Какой это дом, если в нем пусто и тоскливо. За себя же беспокоиться было лень.
Детектив направился к двери, но на пороге остановился:
– Да, чуть не забыл. Хотя не знаю, имеет ли это значение? Маргулины оформляли гостевую визу одному гражданину США, некоему мистеру Хенксу.
– И что? – поднял брови Трубников.
– Собственно, ничего, – пожал плечами детектив. – Это так, к сведению. Может, вас заинтересует. В Россию он прилетал дважды, и оба раза жил в гостинице «Космос» в номере люкс. Первый раз он прилетел двадцать четвертого января, а улетел седьмого февраля. Второй раз – седьмого марта, а улетел двадцать второго.
Трубников долго соображал, уставясь на опального капитана, но так ничего и не сообразил.
– А кто этот мистер Хенкс?
– Понятие не имею, – пожал плечами детектив. – Если хотите, я наведу справки.
– Наведите, – вздохнул Трубников.
50
После того как детектив ушел, сон сняло как рукой. Странные мысли начали одолевать измученного издателя. Он взял ручку и написал: «23 января – 7 февраля». Пятнадцать дней. Две недели и еще один день прожил в России этот непонятно откуда взявшийся американец Хенкс. С одной стороны, ничего особенного, а с другой – за день до его отлета Колесников убил Олега. Убил, разумеется, не физически, а в мыслях, виртуально. Если, конечно, не наврал. Но скорее всего наврал. Колесникову верить нельзя. Так что все это пустое.
Трубников грустно вздохнул и написал: «7 марта – 22 марта». Тоже пятнадцать дней. Первая цифра ни о чем не говорила, а двадцать второго марта произошел целый калейдоскоп событий, связанных опять-таки с этим сумасшедшим Колесниковым: покушение на него самого, убийство медсестры, сожжение двери Трубникова и, наконец, убийство того, кто сам покушался на Димана, то есть Олега. Бред, конечно, но тем не менее.
Трубников поднялся с кресла и принялся сосредоточенно ходить из угла в угол. Но не придя ни к какому выводу, решил позвонить Маргулиной. По счастью, она оказалась дома.
– Привет, Марго. Это я. Ты еще продолжаешь соблюдать траур по супругу? – спросил он с иронией в голосе, предполагая, что такие женщины, как Марго, долго не скорбят по мужьям.
– Что за вопрос, Евгений? Ты мне все больше перестаешь нравиться.
– Извини, это от тоски, – буркнул издатель. – Тоска делает людей грубыми и бесчувственными.
– От тоски по кому?
– По тебе, конечно, – перешел на шепот Трубников.
В трубке раздался иронический смешок, после чего Марго поинтересовалась:
– Ты хочешь опять меня спросить, что я делаю сегодня вечером? Отвечаю: тоскую по мужу. Тосковать предпочитаю в одиночестве.
– Я понял, – тяжело вздохнул Трубников. – Можно задать тебе один некорректный вопрос?
– Задай! Только не обещаю, что отвечу.
– Кто такой мистер Хенкс?
В трубке воцарилась тишина. Трубников почувствовал, что этим вопросом обескуражил невозмутимую одноклассницу.
– Боже мой! – произнесла она изменившимся голосом. – Ты-то откуда про него знаешь?
– Я знаю все. Просто хочу проверить твою честность, – насмешливо ответил Трубников.
Марго снова рассмеялась.
– Это друг моего детства. Мы с ним познакомились в международном лагере. В «Артеке», если тебе интересно. И с тех пор переписываемся.
– А зачем он приезжал в Россию?
– Ну боже мой, наверное, чтобы посмотреть Москву.
– А почему он приезжал дважды?
– Наверное, потому, что первый раз не все посмотрел, – хихикнула Марго, однако в ее хихиканье улавливалась неестественность. – Еще вопросы есть?
– Есть. Кто он и чем занимается?
– Чем занимается, я точно не знаю. Кажется, какой-то промышленник. А кто он? Простой американский джентльмен. Это все, что я могу сказать. Я удовлетворила твое любопытство?
– Нет!
– Еще нет? Боже мой, какой ты зануда. А я имела на тебя виды.
– Серьезно?
– Запомни, дорогой, я не люблю любопытных мужчин. Сплетни и чрезмерное любопытство – это особенность толстых провинциальных теток, но никак не преуспевающих мэнов. Заруби на носу, если имеешь на меня виды.
Последнее она произнесла с напускным раздражением и бросила трубку. «Просто отчитала, – выпятил губу Трубников. – Нет! От нее ничего не добьешься. Вся надежда на детектива. Хотя правильней будет на все это плюнуть и забыть».
И действительно, через полчаса Трубников плюнул и забыл, потому что позвонили сразу два заказчика. Не успел он провести с ними переговоры, как позвонили из мэрии и тоже изъявили желание разместить заказы в его издательстве. «Заказчик повалил косяком», – удивился Трубников, не понимая, за что ему такое везение?
В шесть вечера позвонил детектив.
– Я кое-что узнал о Роберте Хенксе. Это известный американский магнат. Миллиардер. Владелец сорока пяти предприятий по производству компьютеров. Можно сказать, компьютерный король. Однако в Москву оба раза приезжал инкогнито. Жил в гостинице «Космос» весьма скромно, чтобы, видимо, не привлекать внимания. Когда он приезжал во второй раз, то в своих апартаментах почти не ночевал. Дежурная по этажу уверяет, что американец жил у женщины. Она даже может сказать, у какой. По описанию очень напоминает Маргулину. Последнюю в гостинице видели дважды. Это была точно она. Я проверил.
«Так вот оно что? – покачал головой Трубников. – Ей, оказывается, американского миллиардера подавай».
– Это все? – спросил он.
– Практически все. Могу добавить, что магнат ни бельмеса по-русски, однако обходился без переводчика. Внешне выглядел вполне обыкновенно, но сильно хромал. Давал портье очень щедрые чаевые. Да, вот еще: он довольно-таки молод, ему всего двадцать пять лет.
«Молодой миллиардер, – цокнул языком Трубников. – Да еще американец! Куда нам бедным и не первой свежести издателям…»
В эту же минуту Трубникова точно прострелило: Маргулина, насколько он помнил, отдыхала в Артеке после девятого класса. Ей было пятнадцать. Выходит, тому америкашке было всего восемь? Какие странные знакомства заводила девушка на выданье. А кстати, что делал будущий компьютерный король в рабоче-крестьянском лагере «Артеке»? Там, как известно, предпочитали отдыхать дети обездоленных родителей.
– Что вам известно о родителях Хенкса? Давно они разбогатели?
– Сильно богатеть они начали на заре всеобщей компьютеризации, – продолжал детектив. – Но и до этого они входили в известную десятку миллионеров Америки: имели четыре радиозавода, кстати, были членами совета директоров чехословацкой фирмы «Тесла». В прошлом году родители Хенкса погибли в автомобильной катастрофе. Роберт остался единственным наследником.
На этом разговор завершился. Трубников положил трубку и снова задумался. «Ничего не понимаю», – пробормотал он себе под нос. Разве что снова позвонить Марго? Пожалуй, не стоит. Отошьет. Нет, все-таки нужно позвонить!
Трубников потянулся к телефону, но в это время раздался звонок. Издатель вздрогнул и снял трубку. Снова звонил детектив.
– Забыл вам сказать. Когда я просматривал визы, неожиданно наткнулся на Маргулину. Я залез в базу данных и выяснил, что наша знакомая буквально неделю назад оформила визу в США. У нее приглашение от мистера Хенкса. Я порылся в списках пассажиров и обнаружил, что у Маргулиной уже на руках билет до Нью-Йорка.
– Когда она улетает? – спросил Трубников.
– Послезавтра, – ответил Горохов.
51
Настроение с утра было паршивым. Жена ушла, Колесников под следствием, Марго улетает. Кругом один беспросвет! Трубников оторвал от стола голову и посмотрел на часы. Половина девятого. Марго улетает через час. Интересно, надолго?
Может, она собралась замуж за этого мистера Хенкса? Почему бы нет? Свободная женщина. Имеет полное право. А может, они с Хенксом на пару грохнули Олега? Но зачем? Если она собралась замуж за мистера, то могла бы запросто развестись. К тому же уже на сто процентов известно, что Маргулина укокошил Колесников. Не мог же Хенкс нанять Колесникова в качестве киллера?
Трубников уютно расположился на собственном рукаве и закрыл глаза. Почему не предположить, что Хенкс влюбился в Маргулину? Только осел может не влюбиться в такую красотку, а американцы гораздо влюбчивее ослов. Хотя с этим можно поспорить, но не об этом сейчас речь. Итак, Хенкс влюбляется в Маринку, а Маринка ему заявляет: «Увы, мистер Хенкс. Я замужем и в своем муже души ни чаю. Словом, достопочтенный мистер, чешите грудь и рвите когти обратно за океан». Тогда Хенкс, не будь идиотом, нанимает Колесникова, и Колесников за сто тысяч долларов убивает Олега. Но тут опять нелогично. Зачем миллиардеру нанимать какого-то Колесникова за сто тысяч долларов, когда он может нанять профессионала всего за десять тысяч. Вот у Марго на киллера денег не было. Она могла подбить Колесникова на убийство мужа. Но какой смысл ей?
Трубников страдальчески застонал и сильно затряс головой. «Все! Хватит! Сколько можно ломать голову? Плюнуть и забыть».
Евгений снова посмотрел на часы. Что-то не звонит детектив. Сейчас последний звонок, и можно отправляться домой. «Только что делать дома? – тяжело вздохнул он. – Может, отправиться в какой-нибудь ресторан или ночной клуб? М-да, с такой заспанной рожей только и ходить по ночным клубам. Нет уж, лучше домой».
Наконец долгожданный звонок огласил сонную пустоту кабинета. Трубников схватил трубку и рявкнул с раздражением:
– Думал, уже не дождусь.
– Не так это просто рыться в архивах миграционного агентства, – ответил Горохов. – Насчет Хенкса я выяснил.
– Ну! – подбодрил Трубников.
– Никогда Роберт Хенкс не был в советском лагере «Артек». Мистер вообще не посещал Россию ни в восемьдесят третьем году, ни в другие годы. Впервые он прилетел в Москву в январе этого года.
– Так я и думал, – устало отозвался Трубников. – Что же, спасибо, Павел Сергеевич. Отдыхайте!
«Вот шельма, опять обманула», – беззлобно усмехнулся Трубников, водворив трубку на место.
Впрочем, он и не сомневался, что это очередная ложь. Позвонить бы сейчас Марго и задать последний некорректный вопрос, где она снюхалась с этим американским магнатом? Но мадам Маргулина уже, должно быть, в аэропорту.
Трубников посмотрел на часы и все-таки набрал Маринкин номер. Но, как он и предполагал, никто не ответил. «Пора домой, – вяло шевельнулось в мозгах. – Хотя дома сплошная тоска».
Издатель не спеша вышел из-за стола, надел пальто и в нерешительности остановился у двери. «Может, правда сейчас в ресторан? Напиться, оторваться, подцепить какую-нибудь веселую девицу и рвануть с ней по ночным притонам?»
Трубников приблизился к зеркалу. В холодном стекле отразилась такая угрюмая физиономия, что хозяин поморщился. Нет, с такой мордой появляться на людях просто неприлично. Евгений устало плюхнулся в кресло и задумался.
Из коридора снова доносился шум пылесоса и шаловливое воркование вахтера с уборщицей.
– Ну что, Петровна, останешься? – уговаривал уборщицу вахтер. – Весна на улице. В груди трепещет, пониже – восстает.
– Да ну тебя, – со смехом отвечала уборщица. – Одно у тебя на уме.
«Он никогда ее не уломает, – сонно подумал Трубников, закрыв глаза. – А я никогда не узнаю правды».
– Ну расскажи, расскажи, как ты одурачила проклятого капиталиста, – засмеялся вахтер.
– Сколько можно рассказывать одно и то же…
Трубников начал куда-то проваливаться. Перед глазами поплыли цветные шары. Тепло и блаженство стали разливаться по телу. Впрочем, тела уже не существовало. «Вот так бы заснуть, и больше никогда не вернуться в этот мир», – подумал бедный Женя и услышал, что вокруг рокочет океан. Это шумел Тихий океан, на берегу которого скоро будет нежиться Марго со своим хромым миллиардером.
– В то время у нас в детдоме, где я работала, было два брата-близнеца, – доносилось откуда-то со стороны. – Оба хорошенькие, умненькие. Обоим было по пять. Один нормальный, другой с родовой травмой. Из-за этой травмы мамаша от обоих отказалась. Стерва, в общем, мамаша. А тут Олимпиада. Понаехали в Москву иностранцы, ну, кто зачем: кто Олимпиаду смотреть, а вот эта американская пара – ребенка усыновить. В Америке у них с усыновлением туго. Ну, приходят, значит, они к нам с таким предложением и с деньгами, естественно, а заведующую от одного их вида кондратий бьет. «Что вы такое предлагаете, господа? Вы где находитесь? В Советском Союзе или на своем Диком Западе? Зарубите себе на носу, здесь людей не продают». Иностранцы расстроились и пошли, значит, на выход. А я догоняю их в коридоре и говорю: «Продать ребенка можно, только как вы его провезете через границу?» А они: «Это есть не твой забот. Твой забот продать, что посимпатичней». Ну, самые симпатичные у нас близнецы. Уже одного, здоровенького, собралась забрать какая-то семья, но заведующая – ни в какую. Либо обоих, либо никого. Тогда я бегу к директрисе и предлагаю такой план: здорового показываем американцам, а потом берем с них деньги и незаметно меняем на хроменького…
Трубникова словно ткнули иглой. Он дернулся в кресле и распахнул глаза. Рокот в ушах прекратился, и куда-то испарились шары. Евгений тяжело поднялся и вышел в коридор. Вахтер с уборщицей повернули головы.
– Что-то вы сегодня припозднились, Евгений Алексеевич? – с ласковый улыбкой произнес вахтер.
Но Трубников не услышал. С багровым лицом подошел к уборщице и впился в нее взглядом.
– В каком детдоме вы работали? – спросил он.
– В московском шестнадцатом, – растерянно ответила уборщица.
Глаза Трубникова сделались совершенно сумасшедшими.
– Как фамилия этих близнецов?
– Да я уже и не помню, – засуетилась женщина. – Конниковы или Конноваловы…
– Может, Конюшины? – перебил Трубников.
– Точно, Конюшины! – радостно воскликнула уборщица и впилась влюбленными глазами в шефа.
– Черт! – хлопнул себя по лбу Трубников.
52
Пять минут спустя он на всей скорости несся в сторону аэропорта Шереметьево. В один миг прояснилось все. А ведь об этом можно было догадаться раньше, сразу после того, как детектив продиктовал числа пребывания мистера Хенкса в Москве.
Магнат улетел седьмого февраля, на второй день после убийства Олега. Прилетел через месяц. Седьмого марта. Именно в этот день Маргулин воскрес, смертью смерть поправ. Двадцать второго марта магнат улетает, и в этот день убивают Олега. На этот раз по-настоящему. Боже мой! Как они все здорово обтяпали.
Трубников гнал на всю катушку, поминутно поглядывая на часы. Теоретически он успевал, если на дороге не вляпается в какую-нибудь пробку.
Одно в этой истории оставалось непонятным. Кровь на платке и на пуле была идентична. Тут уже одно из двух: либо эксперты ошиблись, либо это мистика. Не снижая скорости, Трубников заглянул в записную книжку, нашел телефон лаборатории и набрал номер. Вообще-то было уже поздновато. Евгений не надеялся дозвониться, но внезапно на том конце отозвались.
– Нельзя ли мне услышать Павлова? – спросил Трубников, забыв поприветствовать.
– Павлов у аппарата, – браво отозвался не совсем трезвый голос, и водитель услышал на заднем плане музыку, гогот и звон бокалов. Видимо, в лаборатории справляли торжество, поэтому эксперт оказался на месте.
– Извините, Константин Эдуардович, не узнал! Это звонит Трубников по поводу повторной экспертизы крови на платке и пуле. Помните?
– Как же не помню! – икнул эксперт. – Мы провели повторный анализ. Результаты те же. Кровь на платке и на пуле идентична.
– Не может быть, – вырвалось из Трубникова. – Скажите, а были случаи, когда у разных людей совпадало ДНК.
– Таких случаев не было, – засмеялся эксперт.
– Даже у близнецов?
– У однояйцевых близнецов теоретически может совпасть ДНК, но и то, кажется, в исключительных случаях.
Теперь исчезли последние сомнения. «Теперь только бы успеть», – бешено затикало в висках.
Евгений подкатил к аэропорту за двадцать минут до отлета самолета. Сразу рванул в регистрационный зал, но пассажиры, улетающие в США, уже прошли регистрацию и находились в чистой зоне. Стоило больших усилий, чтобы прорваться туда. Никакие мольбы, уговоры и убеждения не тронули принципиального таможенника. Он был глух и нем, а также стоек, как оловянный солдатик. Тогда Трубников прибегнул к проверенному способу: сунул ему две зелененькие бумаженции, и проблема была решена.
– Только пять минут, – строго донеслось вслед.
Евгений немного пометался среди счастливчиков, покидающих Россию, и наконец узрел Марго. Она сидела на кожаном диване под пальмой и листала какой-то журнал. Трубников подошел и молча сел рядом. Марго подняла голову.
Ее глаза не выразили удивления. Они, как всегда, были спокойными и насмешливыми.
– Ты пришел меня проводить? – нежно улыбнулась чертовка.
– Я пришел узнать правду.
– Правду? – рассмеялась Марго. – Ради правды люди идут на эшафот, а тебе подай ее на блюдечке.
– Я уже достаточно настрадался, чтобы продолжать находиться в неведении, – ответил Трубников. – Скажи, это была твоя идея убить мистера Хенкса?
Маргулина более чем спокойно выдержала взгляд своего школьного друга и с улыбкой ответила:
– Если ты так алчешь правды, то я тебе ее открою. В память о нашей короткой любви. Тем более что ты ее уже знаешь. Я это вижу по глазам. Дай слово, что все останется между нами.
– Клянусь!
– Не надо клясться. Клянутся только лживые женщины. Мне достаточно твоего слова. Ведь ты поэт. А у поэта нет ничего дороже слова.
– Хорошо, я даю слово.
– Я тебе верю, – кивнула Марго. – Итак, что тебя интересует?
– Все с самого начала.
– Если с самого начала, то их было два брата-близнеца. Один инвалид. Его звали Робертом. Другой здоровый. Его звали Олегом. До пяти лет они воспитывались в одном детском доме, но в восьмидесятом году методистка продала Роберта двум зажиточным американцам. Как ей это удалось – неизвестно. Знаю только, что был скандал и что она схлопотала за это десять лет тюрьмы.
– Сейчас она работает у меня уборщицей, – вставил слово Трубников.
Марго повела глазами.
– Значит, сама судьба послала ее к тебе. Ведь ты нам чуть не сорвал всю операцию.
– Извини, не знал. Я хотел только спасти Колесникова.
– Колесникова? – брызнула глазами Марго. – Это ничтожество? Который к тому же наставлял тебе рога.
– Давай пропустим. Итак, чета Хенксов усыновила Роберта.
– Усыновила, да, – вздохнула Марго. – Усыновила, воспитала, вылечила. И он принес им счастье. После усыновления русского инвалида они стали богатеть как на дрожжах. Но в прошлом году попали в автокатастрофу, и единственным наследником их двухмиллиардного состояния стал Роберт. Первое, что он сделал, войдя в права наследства, отыскал своего брата.
– На свою голову, – усмехнулся Трубников. – Продолжай!
– Когда он прилетел в Москву, выяснилось, что они с Олежкой похожи как две капли воды. А когда купили одинаковые дубленки, то даже я стала путаться.
– Вот тогда тебе и пришло в голову заменить мистера Хенкса Олегом?
– Нет! Все было не так! – засмеялась Марго. – Мне пришло это в голову потом. Поначалу Роберта никто не собирался убивать. Он сам напросился. Представляешь, этот американский ублюдок предложил своему брату продать меня ему. Разве не подонок?
– Но, зная Олега, ни за что не поверю, что он вцепился ему в морду. Только не говори, что он отказался.
– Ты прав. Он согласился. Но только теоретически. А на практике он хотел получить деньги, а затем отправить братца домой, а не захочет – укокошить. Вот тогда меня осенило, что если и кокошить мистера, то тогда уж ради всего его состояния. А чего мелочиться?
– И тогда вы решили использовать Колесникова?
– Верно. Потому что денег на киллера у нас не было.
– А где же вы взяли деньги на взрывное устройство?
– Ну, эта самодельная хлопушка стоит гроши, – засмеялась Марго. – Кстати, эта дурацкая идея Олега сделать мое алиби безупречным, не совсем мне нравилась. Однако что сделано, то сделано. И эта глупая Зыбина так никогда и не догадается, что мы ее использовали.
Марго рассмеялась, а Трубников нахмурился.
– Шестого февраля ты выехала из дома с Олегом?
– Ну а с кем же? С Олегом и с чемоданом. Ведь на следующий день он улетал в Америку по билету Хенкса. Когда мы отъехали от дома, он пересел в такси, а я поехала в гостиницу за его братом. Хенкс обожал скачки, поэтому пришлось немного потомиться на Соколе. Но потом все прошло благополучно. Мы доехали до назначенного места, в машине забарахлил мотор. Я попросила Хенкса посмотреть, а сама пошла в лес, где уже меня ждал Олег. Мы видели, как Колесников выстрелил Хенксу в голову, а затем погрузил его в свою машину. После того как он уехал, мы спокойно вышли из леса, сели в «Жигули» и поехали на «Старую мельницу». На следующий день Олежка прямо с турбазы отправился в аэропорт.
– И в Америке никто ничего не заметил?
– Никто! – блеснула глазами Марго. – Олег в совершенстве владеет английским, как, впрочем, и я. Хотя что я тебе рассказываю? Мы все закончили одну английскую школу. Так что за океаном – никто ни ухом, ни рылом. Если даже кто-то что-то и заподозрит, – деньги решат все.
– Рад за вас, – тяжело вздохнул Трубников. – Но зачем вы подбросили мне наркотики?
– А зачем ты взялся вытаскивать с того света Колесникова? Если бы он так настойчиво не домогался меня, возможно, Олег бы не стал доводить его до самоубийства. Но ты его вытащил с того света и тем самым чуть не подставил нас. Если бы Колесников попал в психушку, нам бы пришел конец. Все самоубийцы в психушках рано или поздно развязывают языки. Так что с наркотиками извини! Это была вынужденная мера.
– Значит, Олег принес Колесникову бритву. Теперь мне понятно, почему он убил медсестру.
– Это тоже вынужденная мера. Медсестра слишком много знала. После того как Олег расстрелял кровать Димана, она могла вспомнить того, кого пускала к Колесникову с размалеванным виском.
– Значит, мою дверь тоже сжег Олег? – сдвинул брови Трубников.
– А что ему оставалось делать? Он очень нервничал. У меня еще не оформлена виза, а ты уже почти нас раскрыл.
Марго прикоснулась к руке провожающего и ласково заглянула в глаза.
– Не обижайся, Женька! Я потом возмещу тебе все убытки.
Трубников порывисто притянул ее к себе и страстно прошептал на ухо:
– Учти, возьму только натурой, несмотря на то что ты редкая мерзавка. Ой, какая же ты…
– Это наше родовое, – не менее страстно ответила Маргулина и рассмеялась.
– Когда ты вернешься?
Улетающая освободилась из объятий и грустно улыбнулась:
– Уже никогда. Зачем мне возвращаться? Я сразу по приезде выйду замуж за Роберта Хенкса и получу американское гражданство.
В это время пассажиров попросили пройти в автобус. Марго накинула на плечо сумочку и поднялась с дивана.
– Постой, – поймал за руку Трубников. – А как же я? Неужели ты ничего не испытываешь ко мне? Как понимать твою снисходительность в тот вечер за сценой?
– Понимай как награду, – засмеялась она и торопливо припала к его небритой щеке. Затем лукаво подмигнула и побежала вслед за пассажирами. Однако у выхода обернулась и крикнула на весь зал, мило сделав ручкой: – Награду королевы Марго…
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
