Текст книги "Погружаясь в Атлантиду..."
Автор книги: Александр Мухортофф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
ГЛАВА 7
Всё-таки судьба мстила мне за издевательства над капитаном Джексоном.
В этот раз десантирование прошло крайне неудачно, так как вместо земли мы приводнились в воды Средиземного моря. До берега было метров двести-триста, и несмотря на то, что я был в хвалённом спецкостюме, мне было боязно, так как плавал я не бог весть как. Чёрт, почему же мне так не везёт! Вот например Хат море любит больше девушек, в этом я уже не сомневался. Или тот же моряк Морелли – ему любить водную стихию по должности положено, а он сейчас летит на «стелсе» в Нью-Йорк обналичивать наше маленькое перуанское капиталовложение. Но я ведь не такой как они, я не супергерой, а журналист!
Мне было страшно. Пописав в спецкостюм, я неуклюже поплыл к берегу. Помню, что где-то я читал о том, что морские волны куда меньше океанских, так вот автору тех строк я хочу сказать следующее: «ХРЕНА ЛЫСОГО ОНИ МЕНЬШЕ!»
Озираясь в поисках кровожадных акул, я, качаясь на огромных волнах, медленно плыл к прекрасному египетскому берегу.
– Где ты, Хат? – спросил я, надеясь, что рация спецкостюма работает и в воде.
– Я уже на берегу, здесь красиво, – услышал я голос Оултера. – Нас высадили очень удачно, здесь какой-то отель.
– Египет – страна отелей, дружище!
Делая мощные гребки, я преодолел последние метры своего плавания и без сил выполз на песочный пляж. Полежав на земле минут пять я, пыхтя, поднялся на ноги. Отель был примерно в километре. Семь роскошных современных зданий утопали в зелени. Хотя на фоне пустыни, окружающей этот рукотворный оазис, даже маленькая хижина показалась бы мне сейчас Тадж-Махалом. Напевая себе под нос песенку про старого Макдоналда, имевшего ферму, я поковылял в сторону самого большого корпуса.
Когда я уже бодро поднимался по ступенькам, ведущим от пляжа к отелю, наткнулся на парочку туристов. Мужчина и женщина стояли на небольшой площадке и мирно беседовали, когда появился я. Мой внешний вид их, конечно же, смутил, но отреагировали туристы по-разному: женщина широко открыла глаза и истошно завопила, а мужчина, сказав странное слово: «Хуясе!», сноровисто разбил мне об голову бутылку пива, которую держал в руке. Хвалёный шлем спецкостюма смягчил удар, но всё-таки было очень больно. Не думая, я залепил мужчине кулаком в глаз, но тот, крякнув, ответил мне хуком слева.
– Хватит! – завопил я.
Однако мужчина не унимался, осыпая меня градом ударов, он оттеснил меня к перилам.
– Ладно, – сказал я и достал пистолет, который мне дал Морелли.
Увидев пушку, мужчина сразу же остановился. Отвесив женщине, стоявшей рядом с ним и всё ещё орущей, подзатыльник, мужчина прикрыл рот рукой и сказал.
– Заткнись, дура, он не инопланетянин!
Теперь я смог рассмотреть колоритную парочку. Женщине было около тридцати лет, и в ней с первого взгляда безошибочно угадывалась постоянная клиентка пластического хирурга. Силикон был везде, там же, где его не было, – сияло золото. Такое количество украшений, собранных в одном месте, я видел только в ювелирном бутике на Пятой авеню. Мужчина был здоровяком, похоже, бывшим спортсменом, слегка заплывшим жиром. Из одежды на нём присутствовали плавки кислотного цвета и ремень-сумка на поясе. На лице мужчины зиял огромный шрам, пересекавший и без того несимпатичную физиономию от переносицы до губ и делая его рожу еще ужаснее.
– Извини, братан, – повернувшись ко мне, сказал мужчина, – непонятка вышла!
Он говорил на русском, который я знал так же хорошо, как и английский.
– Да ладно, забыли, – отмахнулся я.
– Земеля! – расплываясь в улыбке, заревел мужчина.
– Почти, я поляк.
– Один хрен, славяне все. Православные!
– Вообще-то Польша католическое государство, – ответил я.
Улыбку с лица русского как ветром сдуло.
– Хватит придираться! Не чурка мусульманская, как все эти вокруг, и то хорошо. Пошли, выпьем что ли? Меня кстати, Васей зовут, а это моя жена Света. Красивая она у меня, падла!
– Тадеуш, можно просто Теди, – пожимая протянутую руку, представился я.
– А чё это на тебе за хреновина одета?
– Скафандр последнего поколения для глубоководных погружений, мы здесь с друзьями ныряем.
– Ничёшный такой! – ощупывая мой спецкостюм, сказал Вася. – Слышь, Теди, а продай мне его? Пять штук баков дам, прям щас!
– Спасибо, у меня своих полные карманы, тратить некуда, – вежливо отстраняясь от русского, ответил я.
– Та к пойдём, выпьем! – похоже, другого способа отдыхать Вася себе не представлял.
– Позже, сейчас мне нужно встретиться с другом.
– Не вопрос, нас вечером всегда можешь в баре у бассейна найти! – хлопая меня по спине, крикнул Вася и, оборачиваясь к жене, сказал. – Светка, пошли на пляж.
– Чего ты на парня накинулся, по дому соскучился?! Вот путешествуй с тобой после этого по заграницам. А что ты тогда на Мальдивах устроил? Животное!
– Вообще-то ты первая заорала, а я уже машинально…
Оставив русских разбираться друг с другом, я поспешил в отель. Хат был хорошим учеником, на подходе к отелю он успел переодеться в гражданскую одежду и выглядел типичным юным туристом из Мексики или Испании. Закидав портье денежными купюрами, он легко снял президентский люкс и в ожидании меня уже начал флиртовать с пышногрудой немецкой туристкой.
– Молодец! – сказал я, выслушав его доклад о проделанной работе. – Но меня сейчас больше волнует не наш отдых, а то, где Анату и когда мы наконец-то встретимся?
– Скоро, – пообещал Оултер, – она уже по дороге сюда. Завтра утром мы увидимся. Скажи, Теди, как ты думаешь, понравился я Бригите?
– Ты про немку что ли? Конечно, понравился, – ответил я. – То , что ты во всем берёшь пример с меня, мне, конечно, льстит, но как потенциальный бог ты должен быть скромнее и придерживаться строгой гайенской морали. Будешь клеить всех девок подряд, быть беде!
– Что мне может грозить? – удивился Хат.
– Триппер, и это в лучшем случае, – припугнул его я.
– Триппер – это такая болезнь?
– Нет, сынок. Триппер – это наказание за распущенность и беспорядочные половые связи.
– Я одену средства защиты, те, которые ты давал мне в Перу, когда я возлюбил украинскую девушку Наташу, – гордясь собственными познаниями, заявил Оултер.
– Да ну тебя, – обиделся я, – то говоришь умные вещи, прямо как бог, заслушаться можно, а то ведёшь себя как пацан малолетний.
– Ну... фактически, я и есть пацан, – заметил Хат, – если вычесть время проведённое в крио состоянии, мне четырнадцать лет.
– Лучше никому этого не говори, – оглядываясь по сторонам, сказал я, – а то меня посадят за растление малолетних. Хотя, в Египте могут за это что-нибудь и отрубить – у арабов законы суровые. Всё, никаких тебе больше оргий с проститутками!
Забрав у Хата ключи, я решительным шагом направился в номер, а Оултер, тяжело вздыхая, поплёлся за мной. Глядя на его расстроенную физиономию было ясно, что боги любят секс не меньше нашего.
– Наверх! – сказал я молодому работнику гостиницы обслуживающему лифт.
Парень, хлопая большими чёрными глазами, молча разглядывал меня.
– Перестань глазеть на белого господина, – включив переводчик, закричал я, приводя его в чувство.
– Извините, белый господин – американский астронавт? – боязливо отстраняясь в угол кабины, спросил юноша.
– Белый господин аквалангист. Копишь, арабская твоя душонка?! – не выдержал я. – Чёрт, надо было снять спецкостюм заранее...
– Я, например, это предвидел, – скалясь, сказал Хат. – Наши спецкостюмы предназначены для секретных военных операций, а не для дефиле среди туристов.
– Да уж, – остывая, согласился я, – на подходе к отелю я даже подрался из-за него с русскими.
Выйдя из лифта, мы оказались перед шикарными дверями из чёрного дерева. Сразу за ними оказался наш президентский люкс. Обставлено помещение было куда круче, чем в Лиме, но там была атмосфера с большой буквы «А», здесь же – только лоск, роскошь и ничего больше.
До того, как скинуть с себя надоевший спецкостюм, я вызвал по спутниковой связи Морелли, но тот не отвечал, зато в эфир вышел Хаджет.
– Привет, Теди! – судя по голосу, выпил он сегодня уже достаточно много.
– Здорово, старый пират! – сказал я, без сил падая на шикарный кожаный диван, отделанный шкурой леопарда.
– Президент несколько раз звонил, – сообщил он.
– Орал? – поинтересовался я.
– Естественно, но я тебя отмазал. Сказал, что ты уже ведешь расследование. Кстати, ты его ведёшь?
– Веду, – сухо сказал я, потягивая из трубочки спецкостюма осточертевший за это время кофе.
– Хорошо. Президент высылает тебе на подмогу кого-то из госдепартамента. Я пытался объяснить, что это лишнее, но он был неумолим.
– Достал, блин, козёл!
– Это точно, – хихикая, сказал Хаджет и перешёл на шёпот, – такой же дубина как его дядюшка. Ну, расскажи, как идёт твоя операция?
– Нормально, вчера имели секс с замечательными латинскими женщинами. Сегодня ещё не успели, но чувствую, что напьюсь.
– Латинки – это здорово! – похвалил адмирал. – Помню, была у меня в Панаме одна краля…
– До ТОГО-САМОГО-СЛУЧАЯ? – ехидно поинтересовался я.
– Теди, ну зачем ты так? – расстроился адмирал.
– Больше не буду, – извинился перед Хаджетом я, – привезу тебе сувениров из Египта. Да, и ещё, если Морелли выйдет на связь, пусть сидит на месте, ждёт дальнейших поручений.
– Окей! До связи, друг, – сказал адмирал и отключился.
Заказав по телефону еды, я отправился в душ, а Хат уселся смотреть телевизор. Под горячими струями воды я, наконец-то, расслабился и смог подумать о дальнейших действиях.
Итак, скоро нас посетит чиновник из госдепа, и это не есть хорошо. Это плохо, мать его так! Лишние глаза и уши мне ни к чему, тем более, что я абсолютно не знаю, что нас ждёт впереди. Если верить Хату, то скоро на нас нападут агрессивные инопланетные граждане и, скорее всего, цацкаться они не будут, разнесут планетку к чертям собачьим, и все дела! А если третий мир уничтожат, кому будет нужна моя великая статья в модном журнале «Все тайны мира»? Хорошо хоть аванс успел взять...
Я закурил, стараясь не намочить сигарету. Думай, Теди, думай! Я слишком мало знаю, то, что рассказал мне Оултер, не имело практического смысла, так – общие знания о положении вещей. Лаптоги, Гайена, древние цивилизации, война добра и зла – всё это уже было. Моя ошибка в том, что я слепо хожу за Хатом в поисках Анату. Все наши перемещения по миру – это лишь следствия, причина в другом. Но в чём? Зачем мы прилетали в Перу, зачем сейчас находимся в Египте? Да, разумеется, две древние великие цивилизации обитали и тут и там, но пыль веков давно осела на их останках. Что ищут здесь Анату и Хат? Понятное дело, что не сокровища фараонов, тем более, их уже давно выкрали. Тогда что? Ответ на какой-то вопрос, способный изменить ход истории? Оружие, способное остановить лаптогов? Или работающую летающую тарелку, чтобы свалить с нашей планеты?
Вряд ли Хат мне сейчас скажет правду, если он вообще говорил ее до этого. Может, он сам лаптог. Я расслабился, а ведь главная заповедь любого профессионального журналиста – не верь никому, пока не получишь факты. Но ведь Оултер на самом деле приятный парень. И потом, всё же, если верить его словам, он наследник клана Онтри, а стало быть, потенциальный бог...
Бред! Никому не верю!
Я затушил сигарету, выключил воду и вылез из душевой кабинки. Накинув халат, который был мне немного мал, я вышел из ванной комнаты. Еду уже принесли и Хат вовсю лопал какое-то овощное рагу.
– Как пища? – поинтересовался я.
– Угу! – с набитым ртом ответил Оултер и показал большой палец – этому жесту его научил Морелли.
– Быстро учишься, – сказал я, присаживаясь рядом.
Еда была вкусная, много специй и соли, как я люблю.
Налегая на жареное мясо, я открыл бутылку вина и прямо с горла стал пить. Ненавижу стаканы и придуманный сто лет назад этикет. Наевшись, Хат, зевая, отправился на кровать, а я отодвинул пустую тарелку, развалился на диване и задремал.
Проснулся я под вечер оттого, что почувствовал холод. Из открытых окон ощутимо дуло, всё-таки март месяц: днём тепло, а вечером прохладно. Хата в номере не оказалось. Одев тапочки и взяв пять сотен баксов, я вышел из номера и спустился вниз. Прикупив в небольшом магазине, расположенном на первом этаже, туфли и костюм, я вернулся в свой номер. Оултер стоял возле окна и смотрел куда-то вниз.
– Где ты был? – спросил его я, кидая покупки на диван.
– Приходила Бригита, мы с ней ходили гулять.
– Когда она узнает, сколько тебе лет, гулять с тобой ей перехочется! – сурово сказал я. – Тебе не холодно в плавках? Возьми пару сотен и купи себе какую-нибудь одежду, магазин внизу. Кого ты там высматриваешь?
– Там у бассейна Бригита с подругой Келли, – отходя от окна, сообщил Хат, – они ждут нас!
– Такой маленький, а уже развратник, – проворчал я, – дуй в магазин за шмотками, а то он через двадцать минут закроется.
– Я не развратник, я просто беру пример с тебя, – улыбаясь, сказал Оултер, выскакивая за дверь.
– Ну вот, теперь я предмет для подражания у юных представителей высшего разума, – польщёно сказал я.
Надев костюм и туфли, я покрутился у огромного зеркала, послюнявил волосы, кое-как уложив их в подобие причёски. Красив как бог! А что? Высокий, широкоплечий блондин в белом костюме от «Кавалли» просто не может иначе выглядеть. Хотя, если честно, то я себе, любимому, конечно льстил...
Вскоре вернулся Хат в новом костюме, вкус у парня был, ничего не скажешь. Он взял себе чёрный классический смокинг с бабочкой и теперь выглядел просто потрясающе.
– Бригита оценит, – похвалил я Оултера.
Спустившись на лифте вниз, мы прошли через холл и вышли к ресторану у бассейна. Там было шумно и многолюдно. Многочисленный туристический люд сменил купальники и плавки на вечерние костюмы, отдыхающие медленно и чинно вышагивали вокруг бортика бассейна, попивая халявную выпивку.
– Тусовка! – восхищённо сказал я и, схватив с ближайшего столика бутылку «Вдовы Клико», направился в сторону Хата и его подружек.
Келли и Бригита были очень похожи друг на друга. Именно таких женщин имел в виду Адольф Гитлер, говоря о чистой арийской нации. Девушки были высокие, можно даже сказать крупные, с большими арбузоподобными бюстами естественного происхождения. Одетые на них платья больше показывали, чем скрывали, и мне, чёрт подери, это нравилось!
– Привет, девчонки! – широко улыбаясь, сказал я.
Они посмотрели на меня и расплылись в улыбках, показав крупные белоснежные зубы.
– Я Бригита! – на ломаном английском сказала одна.
– Я Келли! – подмигнула мне другая.
– Вы что, сёстры? – поинтересовался я.
– Да! – они опять засмеялись.
Оултер положил руки им на плечи и стал что-то шептать, заговорчески улыбаясь и тыча в меня пальцем. Я начал злиться: без году неделя на фронте любовных дел, а уже корчит из себя мачо и плетёт интриги.
– Хат, мальчик мой, о чём ты там шепчешься с девочками?! – грозно поинтересовался я.
– Мы обсуждаем тебя, – ответил тот, подписывая себе, тем самым, приговор.
Взболтав шампанское, я окатил их тучей брызг. Немки, завизжав, бросились в рассыпную, а Хат юркнул за спину полного мужчины с внешностью типичного итальянца.
– Эй, поляк! – окликнули меня сзади.
Обернувшись, я увидел русского туриста Васю и его жену, стоя в двух метрах от меня они приветливо улыбались.
– Привет! – протягивая мне руку, сказал Вася. – Развлекаешься?
– Вроде того, – кивнул я, пожимая его потную ладошку, – познакомься, это мой друг Хат, а это – Бригита и Келли.
– Немки? – кивая на девушек, спросил Вася. – Дали мы им под Сталинградом в своё время!
– Ты, что ли, давал? – укоризненно спросил я.
– Нет, но фрицев не люблю. Это у меня врождённое. Хотя, ничего так тёлки!
– Вася! – зашипела его жена.
– Чё, Вася? – встрепенулся он. – Блин, не лезь, когда пацаны разговоры разговаривают. Сколько тебя учить можно? И вообще, Света, не нервируй меня.
– Извините его, – обращаясь ко мне, сказала жена русского, – быдло, оно и в Африке быдло!
– Кто быдло?! – заорал Вася. – Как дай денег, так Васенька, а как я с пацанами говорю, так быдло?! Иди столик занимай!
– Урод! – сообщила общественности Света и гордо покачивая силиконовым бюстом удалилась за столик.
Проводив жену взглядом, Вася смачно плюнул на асфальтовую дорожку.
– Достала, блин! Нет, пацаны, с женой отдыхать невозможно! Вот когда мы с братвой на семинары и бизнес форумы ездим, совсем другое дело. Недавно в Таиланд летали, так вот там оттянулись так, что я потом полгода по венерологам бегал... А сейчас не отдых, а скукота. Ни тебе побухать вволю, ни трансвестита трахнуть... Сидим, блин, как в ялтинском санатории!
– Я Вас плохо понял, – сказал я, – у Вас в речи присутствует очень много сленга, а моё знание русского не так хорошо.
– Чего? – вытаращил глаза Вася. Кажется, теперь не понял он.
– Забыли, – махнул рукой я, – если Вы не против, мы сядем за соседний столик Да говно вопрос! – сообщил русский, видимо соглашаясь.
Галантно подвинув стул, я усадил Келли, Оултер последовал моему примеру и помог удобно расположиться своей подруге. Девушки всё время переглядывались и хихикали.
– Кажется, наш новый русский друг – бандит! – сказал я Хату.
– Они забавные, – внимательно разглядывая русского и его жену, решил Оултер, – мне кажется, они просто не привыкли так жить.
– Ты о чём? – не понял я.
– Раньше они жили очень бедно и всего боялись, а теперь у них есть всё, но они всё равно в себе не уверены.
– Опять телепатишь, психолог? – перебивая Оултера, поинтересовался я.
– Да, – просто ответил Хат. – Мне их жалко. Тяжело жить не своей жизнью, ведь они украли эту жизнь.
– О чём вы болтаете, мальчики? – капризно надувая губки, спросила Бригита. – Мы вам не интересны? Может, вы любить друг друга?
– Нет, сегодня вечером мы любить вас, – пародируя немецкий акцент, сказал я.
– О, потрясающе! Как я любить смелый и сильный мущина! – восхищенно замурлыкала Келли, обнимая мой бицепс.
– А ты, мой прекрасный испанец, так же горяч как твой друг? – спросила у Хата Бригита.
– Да, – ответил Оултер, щипая её за грудь.
– О, как приятно! – закричала она.
Мне было приятнее Бригиты, ведь это был мой ученик. Заказав немкам коктейли и десерт, я взял себе бутылку скотча, так как текила мне уже порядком поднадоела. Хат, заказав себе какой-то местной водки и жареной рыбы, продолжил тискать Бригиту. За соседним столом Вася литрами поглощал пиво, а, сидевшая рядом жена, чистила ему омаров. Видимо они всё-таки помирились.
За столом в хорошей компании время летит быстро и незаметно. Осушив пол бутылки великолепного шотландского скотча, я откинулся на спинку стула и с интересом глазел по сторонам, изредка реагируя на сексуальные поползновения Келли. На сцене, возле которой находился наш столик, закончили танцевать красивые мулатки и появился араб-конферансье.
– Дамы и господа! – на хорошем английском обратился он к публике. – Я надеюсь, что вам нравится отдых в нашем отеле. Сейчас мы проведём, ставший уже традиционным, конкурс караоке. Участвуют все, кто пожелает. Главный приз конкурса – бесплатная поездка на яхте по Нилу.
– Ура! – хлопая в ладоши, обрадовались немки. – Мы будем петь!
– Эй, Томми! – меня не совсем лестно похлопали по макушке.
Я обернулся, возле меня стоял Вася и пьяно улыбался.
– Меня зовут Теди! – сказал я.
– Да ладно?! – обрадовался русский. – Ну ты красавчик!
– Я Вас абсолютно не понимаю, – признался я Васе.
– Ты мне скажи, чего этот чурка на сцене сейчас сказал?
– Он сказал, что сейчас состоится конкурс караоке, с призом – поездкой на яхте.
– Хуясе! – сказал Вася то самое странное слово, с которого началось наше знакомство. – Светка! Светка, я петь пошёл, тут у них яхту разыгрывают!
Жена русского вяло махнула рукой, склонившись над стаканом глинтвейна.
Слегка пошатываясь, русский выпорхнул на сцену, при этом случайно сбив с неё араба с микрофоном в руках.
– Кагалым рулит! – закричал Вася, показывая публике средний палец.
Глаза у собравшихся стали заметно увеличиваться в размере.
– Щас я спою! – грозно размахивая остатками омара, предупредил публику Вася и вырвал у взобравшегося на сцену конферансье микрофон.
Вяло сопротивляясь, араб протянул русскому буклет с каталогом песен. По-видимому названия были на английском языке, так как Вася, изумлённо посмотрев в каталог, стал стучать конферансье по голове микрофоном и возмущённо кричать:
– А где «Владимирский централ» я тебя спрашиваю? Говно у тебя караоке, даже «Мурки» нет! В занюханном Салехарде лучше!
– Господин, поймите, это все песни, что у нас есть, – умоляюще причитал араб.
– О, ништяк! Эту песню знаю, – внезапно сказал Вася и, подтолкнув конферансье в лоб, приказал, – зажигай пятьсот тридцатую!
Видимо в России было в моде ретро, так как из динамиков послышались звуки сверхпопулярной песни прошлого века.
Закрыв глаза и блаженно покачиваясь, Вася тихо выл в микрофон:
– Естадей, о май трамбл симстар фарывей!
Выпучив глаза, мы потрясённо смотрели на сцену. Кто-то из публики не выдержал:
– Что за хрень?!
Видимо у Васи был очень острый слух и хорошая реакция – остатки омара пролетели над головами зрителей и ударили в лицо выразившего неудовольствие туриста. Закончив петь, русский похлопал сам себе в ладоши и, положив микрофон в чью-то тарелку, сел за свой столик.
– И попробуйте сделать так, что я не выиграю! – угрожающе сообщил публике Вася, гладя уснувшую жену по голове.
После русского петь решились только наши немки. Качая своими внушительными бюстами, они спели модную сейчас в мире песню Кристины Агилеры. И, хотя пели они значительно лучше Васи, приз всё-таки достался ему. Бросая на победителя испуганные взгляды, конферансье пригласил его на сцену. Получив билеты на экскурсию вместо настоящей яхты, Вася полез в драку, но его скрутили появившиеся из ниоткуда охранники отеля и быстро увели.
В результате вечер получился весёлым, но каким-то скомканным и мы решили продолжить его в нашем номере. В эту ночь я пришёл к выводу, что нет предела совершенству, и наша перуанская оргия – детский праздник по сравнению с тем, что я испытал сейчас. Немки оказались куда изобретательнее профессиональных жриц любви из Южной Америки, хотя Оултер горячо доказывал, что украинская гейша Наташа не хуже!
Я опять уснул под утро, даже не в силах снять с себя презерватив. Если в Перу мне снились кошмары, то в Египте мне не снилось ничего. Либо я слишком много выпил, либо очень устал. Не знаю, но спал я без снов. Проснулся же от того, что стал задыхаться. С большим трудом разлепив отекшие веки, я увидел у себя на носу два женских пальца с хорошим маникюром.
– Какого хрена! – сурово закричал я, но получилось как-то хрипло и совсем не страшно, так как моё горло пересохло.
– Вставай, Теди, – услышал я нежный женский голос, – нам пора идти!
Отпихнув женскую руку, я отвернулся в сторону, уткнувшись носом в стену, и опять стал погружаться в сон. Ледяной дождь, коварно обрушившийся на меня, вернул мне бодрость так быстро, что я заорал от восторга.
– Ты что, сука, с ума сошла?! – завопил я, отталкивая девушку с ведёрком для шампанского в руках.
– Так-то лучше, – улыбнулась девушка и перевела свой взгляд с моего лица куда-то вниз. – Интересный у тебя интимный костюмчик.
Сорвав со своего сморщенного достоинства презерватив, я метнул его в окно, откуда тут же возмущенно закричали по-арабски.
– Кто ты такая? – спросил я девушку, одевая мятые брюки.
– Я – Анату! – ответила та, насмешливо разглядывая меня.
Я вытаращился на неё, не веря своим глазам. Девушка была обычная и совсем не походила на божественной красоты диву, какой я её себе представлял.
Брюнетка, одежда – бесформенные брюки и широкая рубашка, причёска – простецкий хвостик. Ничего особенного, я таких на Манхэттене каждый день встречаю. Единственное, что могло выделить ее из толпы среднестатистической женщины, это высокий рост – около двух метров. Если сказать, что я был разочарован, это значит не сказать ничего.
– Кажется, мужчина расстроился, – наблюдая за мной, сказала Анату.
– Тебя так разбуди, тоже счастливой не будешь, – буркнул я, уходя в туалет.
Вот так всегда, воображения и мечты ломаются о непреклонную реальность. Почистив зубы и справив все остальные утренние потребности, я вернулся в комнату.
Анату стояла в центре комнаты, ожидая меня.
– Привет! – сказал я, встретившись с ней взглядом.
– Привет! – улыбнулась она. – Пришёл в себя?
– Вроде того, – сказал я и, сняв трубку гостиничного телефона, стал заказывать завтрак – кофе, круассаны, овсянку и две бутылки «Будвайзера». Анату, ты голодна?
– Да, – ответила девушка, – закажи мне то же самое, что и себе.
Положив трубку, я испытал некоторую неловкость. Никогда ещё присутствие девушки не действовало на меня так угнетающе.
– Ты, кажется, чем-то расстроен? – поинтересовалась она.
– Да нет, – пожал плечами я, – просто по-другому тебя представлял.
– Те девушки, которых пошёл провожать Хат, выглядят лучше? – поинтересовалась Анату.
– Знаешь, это нескромный вопрос, – прямо ответил я, – ты другая.
– Раньше мне говорили, что я подавляю мужчин. Ты так считаешь?
– Нет, что ты… – вначале замялся я, – хотя, какого чёрта! Да. Подавляешь. Едва я тебя увидел, растерял всю свою харизму и интеллект. И на самом деле я тебя представлял другой, но это мои личные сексуальные фантазии, и они останутся со мной.
– Ты мне нравишься, – улыбнулась девушка, сверкнув своими бирюзовыми глазами.
Я не нашел ничего лучше, чем сказать самую тупую фразу:
– Спасибо, ты тоже ничего!
– Раньше у меня не было волос на голове, это бы тебе понравилось, – то ли спрашивая, то ли утверждая, сказала Анату.
В дверь тактично постучали, удачно нарушив повисшее в комнате напряжение.
– Войдите! – обрадовано сказал я.
Почтительно кланяясь, в номер зашёл официант из ресторана, катя впереди себя тележку с едой. Заплатив за завтрак и добавив внушительные чаевые, я отправил его восвояси и накинулся на еду. Чему-то усмехнувшись, девушка последовала моему примеру и вскоре в комнате было слышно только усердное чавканье, преимущественно моё.
После того, как мы позавтракали, Анату тоном не признающим возражения приказала мне собираться и следовать за ней, после чего вышла из номера. Взяв все наши с Хатом вещи в количестве двух спецкостюмов и пачки наличных, я захлопнул дверь и сел в лифт. А спустившись вниз, увидел Хата, горячо спорящего с Васей. Осторожно подойдя сзади, я услышал интересный диалог:
– Это «Радо» понимаешь? Ни фуфло какое-нибудь, а правильные котлы. Тачка у меня «Бентли», костюмы от «Китон», дома на Рублёвке, в Кагалыме и Салехарде. Тёлка у меня тоже правильная – четвёртый размер сисек. Я правильный пацан, слышишь! А ты кто такой?! Ты чего меня жизни учишь? – размахивая руками, кричал русский.
– Я просто сказал, что тебе необходимо открыть в себе духовное начало. Ты – очень материальный человек…
– вежливо возразил Хат.
– Достали, бля! – перебил Вася, его и без того красное лицо приобрело пурпурный цвет. – Ты что, кришнаит? Чего вам всем от меня надо?! Живу как умею, мне все завидуют.
– Я вам не завидую, я вам сожалею.
– Да пошёл ты! – отмахнулся Вася. – У меня хорошая жизнь.
– А в детстве ты хотел стать моряком, вдыхать солёный запах моря, покорять огромные волны и открывать новые страны. Тогда в тебе был свет, а сейчас твоя жизнь серая и однообразная. Тебе ведь плохо, Вася, другой ты жизни хотел…
Я просто офигел! Сгусток агрессии и недовольства по имени Вася менялся на глазах, он даже зрительно стал меньше, ссутулившись, он уткнулся в плечо Оултера и, вздрагивая плечами, зарыдал.
– Ты что это, сволочь, делаешь? – поинтересовался я у Хата.
– Обращаю человека на путь истинный, – прошептал он, гладя русского по голове, – он хороший, но боится это признать.
– Да, боюсь, – подняв залитое слезами лицо, заревел Вася, – добро за слабость принимают. А я и правда на море хочу! Моряком! Капитаном дальнего плавания! А меня всю жизнь кидают, вот и здесь яхту обещанную не подарили. Суки!
– У тебя много денег, продай всё лишнее. Купи себе яхту, а остальное раздай бедным. И твоя жизнь обретёт смысл, тебе станет хорошо.
– Ты святой человек, Хат! – заревел русский, сгребая моего друга в охапку.
– Пойдём, Оултер, там Анату приехала. Зовёт нас куда-то.
Погладив русского напоследок по голове, Хат выбрался из его медвежьих объятий, и, насвистывая весёлую мелодию, направился за мной.
– И зачем тебе эти воспитательные работы? Тренируешься в проповедях, божество ты наше инопланетное? – спросил я, когда мы вышли на улицу. – Парень был бандитом, вёл простую приземлённую жизнь, ты же ему всю жизнь испортишь...
– Он не бандит, он нефтяник! – ответил Хат.
– Сынок, это на Ближнем Востоке ты можешь родиться хозяином нефтяной скважины, – возразил я, – а в России совсем другие условия для роста. Вася плохой человек!
– Даже в самом плохом человеке есть светлое начало. Надо просто его найти и разбудить.
Скрипя тормозами, возле нас остановился древний «лендровер» за рулём которого сидела Анату.
– Садитесь! – приказала она.
– Очень резкая женщина! – заметил я.
– Да, она такая, – согласился Оултер.
Едва мы разместились на потёртых от времени сидениях, джип сорвался с места. Выжимая из рыдвана максимальную скорость, Анату вырулила на шоссе в пустыне, тонкой линией уходящее за горизонт.
– Хорошо водишь! – перекрикивая гул мотора, похвалил Анату я.
– Угу.
– Куда едем?
– В пустыню.
– Разговорчивая девушка, – подытожил я.
– Угу, – кивнула Анату, ловко объезжая туристический автобус.
– Да ну тебя, – обиделся я и, высунув ногу в окно машины, закрыл глаза.
