Текст книги "Буденный"

Автор книги: Александр Золототрубов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– А как обстоят дела с транспортом, как метрополитен?

– Наши солдаты трудятся день и ночь, но городской транспорт пока не работает. Трамвайные линии все взорваны, треть станций метро затоплена водой.

– А жители помогают?

– Так точно. Они же видят: все, что делается, только для них, их детей…

Маршал Буденный и генерал-полковник Берзарин се ли в машину и вместе с сопровождающими их липами направились в центр Берлина. Берзарин давал маршалу пояснения, докладывал, какие работы предстоит выполнить в ближайшую неделю.

– Через два дня мы откроем движение по первой линии метрополитена, а к концу мая введем в эксплуатацию пять линий – там сейчас идет откачка воды, ремонт станций. Новая дирекция метро сумела привлечь к восстановительным работам демократически настроенных немцев. Завтра начнет свои передачи Берлинское радио, готовим также издание газеты советских оккупационных войск «Ежедневное обозрение» на немецком языке. Вот– вот начнут работать театры. Вчера я беседовал с директорами берлинских театров Густавом Грюндгеном, Эрнстом Легалем и Паулем Вернером. Мы обсудили все вопросы, связанные с подбором трупп, репертуара. На днях откроем несколько кинотеатров и будем демонстрировать советские художественные и документальные фильмы.

– Вот, вот, это очень важно – показать немцам наши кинофильмы, – оживился маршал. – Пусть увидят, как и чем живут советские люди. Надо им показать документальные ленты о зверствах фашистов на советской земле. По этим вопросам мы уже беседовали с маршалом Жуковым. Работа, которую вы проводите сейчас среди немцев, – это работа политическая.

Москва готовилась к Параду Победы. В нем должны были принять участие и кавалеристы. Старший сержант запаса П. Ф. Скакун, бывший помощник командира пулеметного взвода, рассказал о таком эпизоде. 4-й гвардейский Кубанский казачий корпус находился в Польше, когда поступил приказ послать в Москву для участия в Параде Победы сводную группу в форме кубанских казаков. Начальник штаба фронта генерал-полковник М. В. Захаров (впоследствии Маршал Советского Союза) обходил выстроенные батальоны. Часть людей была одета в форму кубанских казаков, а часть – в обычную общевойсковую. На вопрос генерала Захарова, почему так получилось, командир сводного полка доложил, что всем кубанской формы не хватило. Тогда генерал Захаров приказал:

– Радировать в Москву лично Семену Михайловичу и передать мою просьбу изготовить вот такую форму… – Он головой показал на кубанских казаков. – Сколько казаков?

– Двести восемь, товарищ генерал! – доложил командир сводного корпуса.

– Изготовить двести десять комплектов! – Улыбаясь, генерал прошел вдоль строя. – Ничего не скажешь, бравые ребята!..

В чем была сложность? Сшить форму кубанского казака не так-то просто, если учесть, что шили люди, которые ее и в глаза не видели. Пришлось Буденному съездить на швейную фабрику. Он потом говорил маршалу Захарову, как своей просьбой тот озадачил его. Но все было сделано отлично, швейники постарались на совесть.

Парад Победы принимал маршал Г. К. Жуков. Рапорт отдавал командующий парадом маршал К. К. Рокоссовский. Мимо Мавзолея, чеканя шаг, прошли войска – представители десяти фронтов. Каждый фронт был представлен одним полком самых заслуженных воинов. Одиннадцатым шел сводный полк Военно-Морского Флота. Пожалуй, самым волнующим был момент, когда участники особого батальона под дробь барабанов бросали на землю к подножию Мавзолея поверженные фашистские знамена, в том числе и личный штандарт Гитлера. Штандарт захватили в «фюрер-бункере» 2 мая 1945 года воины 301-й Донецкой стрелковой дивизии, которой командовал Герой Советского Союза генерал-майор А. Антонов.

На другой день, 25 июня, правительство устроило прием в честь участников Парада Победы. На нем присутствовали члены Президиума Верховного Совета СССР, народные комиссары, члены ЦК ВКП(б), маршалы, генералы и офицеры Красной Армии и Военно-Морского Флота, виднейшие деятели советской промышленности, науки, искусства, литературы. В Большом Кремлевском дворце собрались прославленные полководцы – командующие фронтами Великой Отечественной войны, командующие армиями, Герои Советского Союза, участники исторических сражений за Вену, Прагу, Белград, Будапешт, воины, водрузившие Знамя Победы над поверженным рейхстагом. Среди прославленных полководцев находился и С. М. Буденный. Стоя среди них, он не стесняясь говорил:

– Я будто помолодел в День Победы… Я счастлив, что сражался с врагом, счастлив, что завоевания революции мы отстояли в жестокой войне и советские солдаты приумножили силы нашей героической армии. Ради этого стоило переносить тяготы и лишения войны.

Всюду, куда в годы Великой Отечественной войны посылали маршала С. М. Буденного партия и Советское правительство, он своей беззаветной и неутомимой работой содействовал достижению победы советского народа и его доблестных Вооруженных Сил над немецко-фашистскими захватчиками. За ратные подвиги во время войны он удостоен высокой награды – ордена Суворова 1-й степени.

В 1958 году Семену Михайловичу Буденному было присвоено звание Героя Советского Союза, в 1963 году он награжден второй, а в 1968 году третьей медалью «Золотая Звезда».

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
РОДИНА У НАС ОДНА…

1

Когда закончилась Великая Отечественная война, Буденному исполнилось 62 года. Но об отдыхе он не думал, хотелось еще многое сделать. Впоследствии он говорил, что, когда ездил по стране и видел разрушенные города и села, у него «от боли за людское горе душа разрывалась на части», хотелось работать больше и лучше, чтобы поскорее залечить раны, нанесенные войной. В 1947 году по предложению Генерального секретаря ЦК партии маршал Буденный по совместительству назначается заместителем министра сельского хозяйства СССР. В беседе с ним И. В. Сталин спросил:

– Вот скажите, что требуется для успешного развития животноводства в стране?

Буденный доложил, что для этого необходимы два условия: во-первых, создание прочной кормовой базы, во– вторых, организация и проведение племенной работы в животноводстве…

– Я же говорил, что вам все это хорошо знакомо, – сказал Сталин. – У меня была беседа с министром сельского хозяйства Бенедиктовым. Он говорит, что у вас есть опыт по организации и руководству коневодческим хозяйством страны…

Бывший министр сельского хозяйства СССР И. А. Бенедиктов вспоминал: «В один из обычных рабочих вечеров, было это в 1947 году, в моем кабинете раздался требовательный звонок.

– Бенедиктов у аппарата.

– Здравствуйте, Иван Александрович, – услышал я хорошо знакомый голос Н. А. Поскребышева. – Сейчас с вами будет говорить товарищ Сталин.

– Товарищ Бенедиктов, – услышал я неторопливый, чуть с хрипотцой голос Иосифа Виссарионовича, – мы тут в Политбюро посоветовались и приняли решение направить к вам заместителем по коневодству товарища Буденного…

После небольшой паузы, длившейся ровно столько, чтобы я мог сообразить, что бы это означало, Сталин сказал еще несколько слов о том, что коневодство, этот особый, государственной важности участок находится в запущенном состоянии и его надо как можно скорее выправлять.

«Такого человека к нам, в Министерство сельского хозяйства», – невольно подумал я после того, как положил трубку на рычаг. Честно говоря, в те минуты мне подумалось, что, как бы ни сложилась его работа в качестве моего заместителя по коневодству и куратора главка этой отрасли, он подомнет своим авторитетом и славой всех специалистов…»

Кое-кому это назначение Буденного показалось странным – маршал, военный деятель и вдруг занимается вопросами сельского хозяйства. Однако маршал воспринял это как ответственное задание партии. «Новая должность не помешала моему маршальскому званию, – писал Буденный. – Работал. Старался, и как будто мною были довольны». А вот что сказал спустя годы И. А. Бенедиктов: «Буденный, большой знаток вопросов коневодства и коннозаводства, сделал для сельского хозяйства очень многое. Достаточно сказать, что написанная им книга «О племенной работе в коневодстве и коннозаводстве» стала настольной для зоотехников и специалистов в области продуктивного животноводства».

Сразу же после окончания войны вопросам дальнейшего развития сельского хозяйства страны Коммунистическая партия и Советское правительство уделили огромное внимание. В стране не хватало лошадей, крупного рогатого скота. Свою работу в министерстве Буденный начал с того, что укрепил кадрами все звенья коневодческого хозяйства страны. Особенно тщательно подбирал руководящие кадры для конных заводов. Он лично знакомился с каждым директором конного завода, инструктировал их. Чаще всего это были люди опытные, бывшие командиры кавалерийских частей и соединений, которых хорошо знал маршал. Буденный много ездил, изучал работу конных заводов, колхозов и совхозов, встречался с их руководителями, секретарями райкомов партии, специалистами сельского хозяйства и обсуждал многочисленные вопросы. Без коренного улучшения кормления и содержания животных, говорил им маршал, а также без правильно проводимой работы по улучшению существующих и по выведению новых пород, отбора и подбора невозможно добиться высокой продуктивности животноводства. Что касается племенной работы в животноводстве, ее надо строить на основе передовой биологической науки. Об этом Буденный сказал и на сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина, проходившей 5–9 мая 1949 года.

Сессия обсудила вопрос о задачах научно-исследовательских учреждений по выполнению трехлетнего плана развития общественного колхозного и совхозного продуктивного животноводства (1949–1951 гг.). Позже Буденный писал, что академия и вся научно-исследовательская сеть должны так организовать свою работу, чтобы она способствовала быстрейшему подъему животноводства. В одной из своих статей он отмечал: «Работники академии, институтов, специалисты всех звеньев должны держать тесную деловую связь с колхозами, совхозами, так как только при этом условии они смогут совершенствовать свои знания, быть полезными стране и не превратятся в схоластов, мимо которых пройдет живая действительность».

Почти два года Буденный готовил научный труд, который был издан Государственным издательством сельскохозяйственной литературы. В своей работе он рассматривал многие вопросы: требования к коневодству по зонам; система организаций по улучшению коневодства; что такое порода, чистопородность и чистокровность; о родственном разведении; способы племенной работы в коневодстве и коннозаводстве; выведение лошадей буденновской породы; выведение лошадей терской породы. К этому следует добавить, что буденновская порода лошадей выведена в конных заводах имени С. М. Буденного и имени Первой Конной армии. Лошади этой породы по своим рабочим качествам универсальны: они пригодны под седло и упряжь, прекрасно использовались в кавалерии и на сельскохозяйственных работах.

Академик Герой Социалистического Труда П. П. Лобанов отмечал, что маршал Буденный был известен «как один из лучших знатоков теории и практики коневодства и коннозаводства, он успешно наладил планомерную работу по выведению новых, более продуктивных и выносливых пород лошадей на базе конного завода, носившего его имя». Профессор И. Ф. Бобылев, заведующий кафедрой коневодства Московской ветеринарной академии имени К. И. Скрябина, много лет работавший в этой области рядом с Буденным, писал, что Семену Михайловичу «потребовалось более 25 лет, чтобы путем скрещивания знаменитых чистокровных скакунов с неутомимыми золотисто-рыжими донскими работягами вывести новую породу лошадей. Создание буденновской и терской пород – результат вдохновенного труда многих советских специалистов отрасли, руководил которой заместитель министра сельского хозяйства С. М. Буденный».

Большую работу проводил маршал Буденный на посту члена Президиума Верховного Совета СССР. Опираясь на помощь местных партийных и советских органов, он глубоко вникал во все области жизни Советского государства, помогал местным органам власти, не оставлял без внимания пи один негативный факт. Так было и в 1952 году, когда он побывал у себя на родине, на Дону. «Меня поразила одна особенность, – писал позднее Семен Михайлович. – Всегда донские станицы утопали в зелени. Возле каждой хаты здесь имеются сады. И вот эти сады очень сильно поредели. Я спросил у земляков, почему вырубают фруктовые деревья? Оказывается, на каждое деревцо финансовые органы накладывали налог. Заниматься садами стало невыгодно. Началась вырубка фруктовых деревьев. Слезы навертывались на глаза, когда валили под корень цветущие яблони, вишни, груши.

Возвратившись в столицу, я написал специальное письмо по этому поводу. Однако по письму мер принято в свое время не было».

Тогда Семен Михайлович лично поехал в ЦК партии, чтобы доложить о положении с фруктовыми деревьями на Дону. Вскоре налоги на них были отменены.

Маршал в те годы объездил тысячи колхозов и совхозов, оказывал им большую практическую помощь.

Буденный принимал активное участие в совершенствовании советского законодательства и правовой системы в целом. Климент Ефремович Ворошилов как Председатель Президиума Верховного Совета СССР поручал боевому другу важные задания, и Семен Михайлович с присущей ему взыскательностью к себе выполнял их: он ездил по стране, изучал работу местных органов власти, вносил на обсуждение Президиума Верховного Совета СССР важные вопросы жизни народа.

Большой вклад внес Буденный в проведение определенного Коммунистической партией курса на мирное сосуществование со всеми странами. Во время поездок за рубеж, встреч с представителями иностранных государств в нашей стране он в своих беседах настоятельно пропагандировал миролюбивую политику Советского государства, разъяснял внешнеполитический курс Коммунистической партии Советского Союза, направленный на борьбу за ослабление угрозы войны, обуздание гонки вооружений. Однажды на приеме по случаю Дня Победы один из иностранных дипломатов в беседе с Буденным сказал, что Англия и США наравне с Советским Союзом вели борьбу с Гитлером. Буденный подозвал к себе переводчика и попросил передать господину дипломату следующее: да, Англия и США оказали некоторую помощь советскому народу в его борьбе с гитлеровскими захватчиками. Но советско-германский фронт был главным фронтом второй мировой войны, СССР вынес на своих плечах основную тяжесть войны, в которой погибло свыше двадцати миллионов советских граждан. «Я гость вашего посольства, – сказал маршал Буденный, – а гости должны быть сдержанными. Однако вынужден заявить вам, что искажение истины – это дело рук наших недоброжелателей, а мы хотим со всеми жить в мире и дружбе. Я немало воевал на фронтах, не раз был ранен, знаю, что такое война, и могу сказать, что только враги желают проливать народную кровь. Судьба Гитлера – хорошее предупреждение всем тем, кто мечтает о чужих землях».

Особое значение придавал Буденный укреплению дружеских интернациональных связей СССР со странами социалистического содружества. Как-то в беседе с военным атташе ГДР Рихардом Фишером Буденный говорил о том, как важно укреплять дружеские связи между СССР и ГДР. «Мы хотим, – подчеркивал маршал, – чтобы ваш народ знал: советские люди гордятся дружбой с ГДР, всегда готовы прийти на помощь, если кто-либо попытается нарушить ваш мирный труд. Но и мы хотим, чтобы каждый гражданин ГДР знал, какой дорогой ценой добыта наша с вами дружба. Гитлеровский фашизм потерпел крах, и надо сделать все, чтобы он никогда не возродился на немецкой земле».

Военный атташе Рихард Фишер с уважением относился к маршалу, ценил его незаурядный талант военного деятеля. В марте 1967 года Р. Фишер, уезжая в ГДР после пяти лет деятельности в качестве военного атташе при посольстве Германской Демократической Республики в СССР, не смог увидеться с Буденным, поэтому написал ему прощальное письмо, в котором сообщал: «Хочу заверить Вас, что для моей супруги и для меня было большой честью и радостью нашей деятельностью вносить вклад в дело углубления дружбы между ГДР и СССР. Население нашей родины делает все, что в его силах, для того, чтобы с немецкой земли не разразилась новая война. Наши люди знают, что дружба с Советским Союзом означает для них счастье, благосостояние, мир и счастливое будущее.

Бросая взгляд на предстоящую пятидесятую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции, заверяю Вас, уважаемый товарищ маршал, что сердца нашей молодежи тысячей уз связаны с сердцами вашей молодежи…»

Буденный внес большой вклад в установление и укрепление отношений между СССР и Монгольской Народной Республикой: многие годы Семен Михайлович был председателем Центрального правления Общества советско-монгольской дружбы. В апреле 1973 года правительство МНР наградило Буденного вторым орденом Сухэ-Батора. Тогда же посол МНР в СССР Н. Лувсанчултэм вручил маршалу этот орден. «Я с радостью выполняю поручение правительства моей страны; вручаю вам, дорогой товарищ Буденный, орден Сухэ-Батора, – сказал посол. – Вы много сделали и делаете для Монголии, и наш народ этого не забыл». – «Благодарю вас, товарищ посол, за высокую награду, – ответил Буденный. – Я буду носить орден с гордостью…»

Семена Михайловича лично поздравил с высокой наградой Первый секретарь Монгольской народно-революционной партии Юмжагийн Цеденбал. Еще в годы Великой Отечественной войны у маршала сложились с ним добрые отношения. После войны Буденный неоднократно встречался с Ю. Цеденбалом. На XVII съезде КПСС Семен Михайлович говорил Цеденбалу:

– Прошло десять лет с тех пор, как я гостил в Монголии, и рад, что многое изменилось за эти годы. Я читал ваш доклад четырнадцатому съезду Монгольской народно-революционной партии. Ваша страна стала еще сильнее, ваш народ добился больших успехов.

– Да, мы стали сильнее, – ответил Цеденбал. – Но это благодаря бескорыстной помощи великого Советского Союза. У нас простроены предприятия угольной, мукомольной, молочной промышленности, воздвигнуты важные объекты транспорта и связи… Я уверен, что экономическая мощь вашего государства сыграет огромную роль в выполнении третьего пятилетнего плана развития народного хозяйства МНР. Я чувствую это сердцем, а оно меня еще не подводило…

В январе 1966 года советская партийно-правительственная делегация во главе с Первым секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым прибыла на землю древней Монголии. В канун приезда ее в Улан-Батор маршал Буденный выступил в газете «Унэн» со своей статьей. В ней были и такие слова: «Нам, советским людям, кому Ленин завещал быть верными интернациональному долгу революционеров, радостно знать, что свои успехи монгольский народ неразрывно связывает также с советско-монгольской дружбой, с широким и плодотворным сотрудничеством наших стран. Наше братство, родившееся в революции, было осенено великим Лениным и славным сыном монгольского народа Сухэ-Батором».

Маршал вел большую переписку. Рабочие рапортовали ему о первых трудовых успехах, писали колхозники, ветераны войны; другие благодарили маршала за участие в их судьбе, а кто просто рассказывал о себе или напоминал давнюю встречу с Семеном Михайловичем, делился радостями. Сотни, тысячи писем, и в каждом угадывался искренний порыв души советского человека, его уважение к заслугам маршала перед Родиной. Молодые рабочие Камского автомобильного комплекса писали Буденному: «Мы гордимся тем, что народ доверил нам, молодым, эту стройку, и мы докладываем вам, товарищ маршал, что не уроним рабочей чести, будем изо дня в день перевыполнять задания на каждом объекте…»

– Я верю этим ребятам, – говорил Семен Михайлович. – У них есть цель в жизни, а это как крылья для человека.

Некоторое время спустя Буденный узнал, что к строителям Камского автозавода и города Набережные Челны с напутственными словами обратились герои первых пятилеток – Алексей Стаханов, Мария Виноградова, Петр Кривонос, Александр Бусыгин и Иван Гудов. Прославленные ветераны труда призывали строителей добиваться высоких результатов на любом участке. «Стране нужен массовый большегрузный автомобиль. И мы, люди, знающие цену рабочему слову, уверены, что в срок, назначенный партией и правительством, начнет действовать и даст очень нужную народному хозяйству продукцию Камский автомобильный комплекс…»

– Знаю многих героев первых пятилеток, лично знаком с ними, – сказал тогда маршал. – Помню первый съезд стахановцев. Это был гимн труду. А люди-то какие собрались на нем! Орлы! Спрашиваю Алексея Стаханова, мол, как дела. А он: «Взять бы еще рекорд!» Хорошо знал я и Макара Мазая, лучшего сталевара страны. Двадцать дней подряд средний съем стали у него был почти тринадцать тонн с квадратного метра площади мартеновской печи. Серго Орджоникидзе, в то время нарком тяжелой промышленности, пожал комсомольцу руку, назвав его рекорд революцией в металлургии. Когда я беседовал с Макаром, – продолжал Буденный, – то свой успех он не считал подвигом. В бою проявить себя – да, это мужество, подвиг, а на работе – ну что, мол, там такого? Вари себе сталь, гляди в стеклышко, как кипит она в мартеновской печи, не в огонь же лезешь! В годы войны Мазай сражался в рабочем отряде под Мариуполем, а когда в город ворвались фашисты, остался в подполье. Но его схватили враги, они хотели склонить Мазая к измене Советской Родине, обещали ему несметные богатства, только бы он согласился работать на них. Но Мазай не предал свою Родину. Погиб, но не предал. Характер у него оказался покрепче той стали, которую сам он плавил.

Кто бы ни приезжал к маршалу, для каждого он находил время. Принес адъютант как-то на подпись документы, а маршал говорит: «Поезжайте во Внуково, там у военного коменданта ветеран ждет, ко мне прилетел из дальних краев. Что-то с пенсией у пего неладно…» Однажды у Буденного поднялось давление. Врач, осмотрев его, строго заметил: «Покой и покой. Лежать в постели». Но едва врач уехал, как маршалу позвонили из приемной Президиума Верховного Совета СССР. С Кубани приехала старая женщина, вся в слезах – сын под суд попал, а ей кажется, что он вроде бы и невиновен. Просит встречи с членом Президиума Верховного Совета СССР Буденным. «Я ему все по совести расскажу, а уж Семен Михайлович сам решит, что мне делать…».

– Пусть ко мне приезжает, – маршал положил трубку телефона. – Я чуть-чуть, два слова скажу ей, и все. Только два слова…

Дело оказалось не «на два слова». Когда женщина ушла, маршал продиктовал адъютанту письмо Генеральному прокурору СССР с просьбой взять жалобу под особый контроль. И действительно, через месяц с Кубани пришло радостное письмо, полное всяких благодарностей.

В ноябре 1969 года предстоял III Всесоюзный съезд колхозников. Семену Михайловичу принесли гостевой билет № 0272, где указывалось, что он, маршал Буденный, приглашается принять участие в работе съезда. В билете значился первый ряд в зале. Один из близких друзей маршала по гражданской войне, генерал-майор П. К. Случевский, сказал:

– Тут, видно, произошла какая-то ошибка. Ваше место, Семен Михайлович, в президиуме съезда.

– Петр Кириллович, а может, попросить для себя отдельную ложу? – с иронией спросил Буденный и серьезно добавил: – Важно не то, где сидеть, важно дело делать… Правда, у меня были ситуации посложнее. – Буденный лукаво прищурил глаза. – В феврале тридцать пятого года я участвовал в работе второго съезда колхозников-ударников. Так вот Мария Демченко начала свою речь с упоминания моей персоны. Ничуть не смущаясь, с трибуны съезда она во весь голос заявила: «Хай живе любимый Буденный!» Честное слово, я так смутился, что глаз не мог поднять. А сидевший рядом Демьян Бедный толкает меня в бок и шепчет: «Семен, ты слышишь? Если Демченко желает тебе долго жить, то будешь ты жить сто лет!» Хотя бы только раз упомянула мою персону, а то не раз и не два. В перерыве ей и говорю, мол, к чему прославлять меня, а она смеется: «Так це ж привет от сельчан!..» Ну каково, а? – Семен Михайлович улыбнулся. – Потом попросила меня с ней сфотографироваться. «Если, – говорит, – я не привезу фотокарточку, мне никто не поверит, что я передала вам привет от колхозников района».

Когда маршал работал над третьей книгой своих воспоминаний «Пройденный путь», возникла необходимость проверить написанное, особенно те страницы рукописи, где рассказывалось о деятельности Г. К. Жукова в инспекции кавалерии РККА. Семен Михайлович поручил адъютанту съездить к маршалу Жукову. Может, вкралась какая-нибудь ошибка. А тут важна объективность. Книги ведь живут века.

В те дни Георгий Константинович прибаливал, но он все же нашел время выслушать просьбу маршала.

– Нет уж, – сказал Жуков, – читать я не стану. Не имею права. Не год и не два я служил под началом Семена Михайловича. Я многому научился у него до войны, уже тогда известного всей стране полководца и народного героя. И то, что он счел нужным написать обо мне, ему лучше известно, нежели мне. Он был моим командиром, и он вправе оценивать мою работу. Знаете, – добавил Жуков, – если ученик начинает поучать своего учителя, то это плохой ученик. А я не хочу быть плохим учеником. Нам с ним довелось пройти тяжкими дорогами Великой Отечественной войны. Но даже в те горячие годы мы оставались с Буденным искренними боевыми друзьями. Не раз в Ставке или у Верховного Главнокомандующего обсуждали разные военные вопросы, особенно когда Семен Михайлович был командующим кавалерией Красной Армии. Не скрою, порой мы спорили с ним, расходились в оценке той или иной операции, в подготовке войск, в частности, кавалерийских частей и использовании их на различных фронтах. Но всегда это был деловой, партийный разговор. Буденный по натуре своей хотя и горяч, но эго не мешало ему быть во всем объективным. Мне, как заместителю Верховного Главнокомандующего, не раз приходилось давать Семену Михайловичу поручения, и всегда он выполнял их на совесть, в пример другим военачальникам. Точно так же поступал и я в двадцатых и тридцатых годах, когда служил и работал под его началом…

Буденного связывала большая дружба с писателями, художниками, скульпторами, артистами. Как-то ему позвонил художник В. Н. Мешков и попросил разрешения писать его портрет. Семен Михайлович дал согласие, и художник стал работать у маршала на квартире. Сеансы проходили интересно: Мешков рассказывал Буденному о художниках, о различных течениях в искусстве, а маршал – о подвигах воинов Красной Армии.

– Однажды, оставшись один после очередного сеанса, – рассказывал маршал, – я стал рассматривать портрет, и мне показалось, что застежка на гимнастерке не на середине и усы уж очень жесткие, торчат, как у кота. Я взял кисть и поправил портрет. Мне показалось, что портрет стал лучше. Но каково же было мое удивление, когда на следующий день, приехав домой, я еще в передней услышал разгневанный голос художника. Вхожу в кабинет и вижу разъяренного Мешкова. Он ругался, что кто-то «изуродовал» портрет.

– Не изуродовал, а подправил, – сказал я.

Это окончательно вывело художника из равновесия. Я тоже вспылил. И в результате сеанс не состоялся.

Через некоторое время Мешков позвонил.

– Семен Михайлович, вы на меня не сердитесь? – спросил он.

– Нет, – отвечаю я, – я быстро отхожу.

– Я тоже, – сказал Мешков. – Может, продолжим наши встречи?

– Пожалуйста, – ответил я.

Портрет получился хороший и мне очень понравился.

– Но почему глаза вы сделали светлыми, с голубизной? – спросил я. – Ведь они у меня, как у кошки, карие с зеленцой?

– Глаза – зеркало души, а душа у вас светлая, – ответил художник с улыбкой.

Так был закончен портрет, и мы расстались друзьями. Буденный выдвигал таланты, помогал людям утвердить себя. Так было и с народным артистом СССР, лауреатом Государственной премии СССР К. К. Ивановым. «Мой Костя» – как любовно называл его маршал. Иванов был воспитанником одного из полков Красной Армии, где научился хорошо играть на духовых инструментах. Прослужив некоторое время музыкантом в пехотных частях, он попал в кавалерию и был очень рад, потому что давно мечтал стать кавалеристом. В Тифлисе, где в ту пору жил Иванов, свою службу он совмещал с учебой в консерватории. Директором консерватории был известный композитор профессор М. М. Ипполитов-Иванов. Но вот Иванов уволился из полка и приехал в Москву с одним желанием – поступить учиться в Московскую консерваторию. Устроился он в 63-й полк Особой кавбригады, который стоял на Ходынке. Там его и увидел Буденный. Командир полка Павловский доложил Семену Михайловичу, что «наш трубач Костя Иванов и музыку сам сочиняет». Оркестр сыграл один из маршей, сочиненных Ивановым. Буденный, когда утихла музыка, сказал: «Тебе, парень, учиться надо, нам нужны хорошие музыканты». Буденный отдал приказание начальнику штаба по слать Иванова учиться и дал направление в музыкальный техникум имени Скрябина. Позже, когда при Московской консерватории открылись курсы военных капельмейстеров, он перешел на эти курсы, и потом его перевели на симфоническое отделение. Так Иванов стал студентом Московской консерватории. В апреле 1963 года маршалу Буденному исполнилось 80 лет. Не забыл его поздравить и народный артист СССР К. К. Иванов. Позже Иванов писал: «За разговором Семен Михайлович вдруг спросил меня:

– Костя, а помнишь ли ты наши боевые сигналы? – Я ответил утвердительно. Да и разве мог я забыть наши кавалерийские сигналы!..

– А ну спой, – сказал Семен Михайлович, – «Всадники, двигайте ваших коней в поле галопом быстрей» (то есть галоп).

Я спел. Он попросил спеть «По переднему уступу». А потом мы в два голоса начали с Семеном Михайловичем петь другие сигналы…

Встречи с Семеном Михайловичем оставили след в моей душе, в моей жизни. Ведь, дав мне направление на учебу, он стал моим крестным отцом, помог найти себя. Не обрати Семен Михайлович тогда, в те далекие годы, внимания на мальчишку с трубой, может, и не стал бы я дирижером. И за это особое, великое спасибо ему…»

Лауреат Ленинской премии скульптор Е. В. Вучетич давно мечтал вылепить из мрамора бюст полководца, и когда ему удалось это сделать, бюст экспонировался на Всесоюзной художественной выставке 1951 года в Третьяковской галерее. Семен Михайлович приехал на выставку. Долго и с интересом разглядывал он скульптуру, затем сказал стоявшему рядом Евгению Викторовичу Вучетичу: «Вот уж не думал, что из мрамора можно сделать такое живое лицо». На вопрос скульптора, похож ли он, маршал ответил: «Очень даже…»

Затем они заговорили о другом произведении – «Степан Разин». В работе над ним Вучетичу помог М. А. Шолохов. По первому замыслу, горбинки на носу у «Степана» не было. Сделал ее Вучетич по совету Шолохова.