Текст книги "Мастер путей 5 (СИ)"

Автор книги: Александр Черный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11
Вернуться сюда еще успеем

Несколько суток.

Именно столько понадобилось нашей группе, чтоб совместными усилиями привести мать Рады в чувство. Про «поставить на ноги» пока разговора не было. Слишком большая потеря жидкости организмом, слишком большие потери жизненных сил. Лишь на третьи сутки женщина нашла в себе силы поддерживать разговор дольше минуты и не отключаться в процессе, теряя сознание.

В этом немалая заслуга Евы. Капеллан, осознав свою ошибку, принялась исправлять её без разговоров. Как сказала Ветрана, «не зная броду – не суйся в воду». А Распутина своим колдунством не просто окатила больную заимствованной Силой, а буквально утопила её и всё вокруг. Пришлось оперативно отводить излишки, покуда они не навредили и без того ослабшему телу.

Рада не сидела без дела, и по настоянию служительницы веры продолжала истово отмаливать мать. Свечи у аналоя сгорали одна за другой, требники с молитвословами зачитывались от корки до корки. Касательно свеч – так-то, артефактные светильники в доме присутствовали, и недостатка в питающей их Силе не имелось, но они своим довольно ярким светом мешали отдыхать пациентке, особенно в ночное время. Посему Бесчестных-Ерохина-младшая, дабы не тревожить покой родительницы, исполняла моления при свечах. Они не столь яркие, и легко заслоняются от взора отдыхающей. Удобно было всем, включая Евлампиевну.

А уж как разошёлся бывший служака, этот самый Агапов. Поликарп подрядился снабжать нашу группу хлебом-солью, покуда мы врачуем без пяти минут вдову Бесчестных-Ерохину-старшую. Первым порывом на первое же утро нашего присутствия было завалить стол снедью, числом выставленных блюд превзойдя наличный состав едоков, так что пришлось вмешаться, и существенно охладить пыл местных к закармливанию до щенячьей полусмерти.

Так-то, за угощение, вне всякого сомнения, спасибо. Но, во-первых, слишком плотно набитое брюхо не способствует продуктивной работе. А, во-вторых, оставлять не съеденное – означает переводить попусту продукты. Даже, если учесть, что тут в порядке вещей для крестьян доедать за хозяевами. Я тут столько жильцов не увидел, сколько продуктов собрались извести.

Праздное застолье однозначно учиним. Благо, как я понял, повод грядёт, и довольно весомый. Но не сегодня.

А кормили действительно вкусно и нажористо, да.

В перерывах промеж обслуживаний стремительно шедшей на поправку больной я науськивал своих девчонок, читая им лекцию за лекцией. Для этого разместились прямиком в доме, в одной из выделенной нам комнате, где своим бубнежом мы не мешали отдыхать Вере Ивановне и колдовать Еве. К моменту, когда мы реально получили возможность выдохнуть с облегчением, конспекты всех соратниц, кроме отсутствовавший Алины, были списаны плотными строками рукописей. Общая картина происходящего перед нами, перечень возможных патогенезов, способы противодействия развитию лихорадки и подробный механизм избранного мною метода лечения, тактика выхаживания, фармокинетика применяемых препаратов и их лекарственное взаимодействие и ещё много чего другого. Коль раз уж озаботились медициной, то первые уроки ей и посвятили.

Когда мы собрались на всеобщий консилиум, за бортом уже смеркалось. Наш отряд совместно с капелланом собрался в светлом, где на постели продолжала лежать, набираясь сил после лёгкого, но обязательного ужина, выздоравливающая.

За эти дни, что мы провели в имении, дом оглашал не только лишь глас молений. Во время оных стены изрядно прокадились сладостными благовониями и ладаном. Аромат тлеющих фитилей свеч стоял крепко, въедливо.

Ночь опускалась на Московскую губернию, полноправно заявляя о себе. Диск светила скрылся за горизонтом, напоследок махнув лучом по небосводу. Третий день с момента начала активной фазы лечения был ознаменован торжественным событием, после которого, технически, можно пожинать лавры благодетеля.

Наведённый на лоб исцелённой больной пирометр показал на табло заветные «36.5».

– Есть две новости, – произнёс я для всех присутствующих, опуская руку с прибором. – И обе хорошие. Первая – можно отменять капельницы. Отныне они излишни. Вторая – начинаем убирать и антипирины. Жаропонижающее ни к чему, когда температура тела нормальная или ниже нормальной. Лечение будем продолжать более щадящими средствами, и постепенно переведём нас на привычную твёрдую пищу.

Да, по моему настоянию пациентка питалась малыми объёмами еды, легкоусвояемой для обессиленного организма.

Вера слабо улыбнулась.

– Воистину, добрые вести, дорогой гость…

Разговаривать Ивановна уже могла, но не очень затяжными фразами. Пока что сил хватало на короткие реплики. Зато, ими удавалось поддерживать беседу довольно долгое время. А вот взгляд был куда живее. Увлажнились глаза, в них зажглась и раздулась хилая искра жизни, взор окреп и стал цепче.

Ветрана, стоя поодаль, скрестив на груди руки, посмотрела на Еву.

– Так, стало быть, это и впрямь было проклятье? Но, ежели так, то наши действия являлись бы профанацией. Вместе с тем, все мы видели отклик на вмешательство… Я не пойму однозначно. Это хворь или проклятье?

– Проклятье, – безапелляционным тоном, не дающим ни единой возможности усомниться в своей правоте, отрезала Распутина. – Исключительно оно есть корень первопричины. Что нашли вы отклик – то неудивительно. Вслед за собой зло притянуло и хворь. Вы по-своему с ней сладили. Я по-своему попрала нечистоту.

Я пожал плечами.

– Ни к чему делить лавры победителя. Наша цель не в этом.

В уме пронеслось предположение, заставившие меня дополнить свою позицию.

– Или Синод мздоимствует с мирян опосля своей помощи?

Капеллан скосилась на меня.

– А ты не мелочишься с хулою, Мастеров.

– Так разве ж я охулил кого? – переспросил. – Лишь догадку высказал. Только не говори, что вы за доброе слово и простое человеческое «спасибо» людей с того света вытаскиваете.

– А ежели и скажу? – с выводом переспросила Ева. – Уверуешь ли?

– А у меня есть выбор? Что бы ты ни сказала, мне придётся принять это на веру. Пока не перепроверю иным путём. А я перепроверю.

– Синод и впрямь не выставляет таксу за свои услуги, – мрачно произнесла Морозова, глядя на меня. – Но и простым глаголом благодарения не берёт. Капелланы не просто так появляются даже в тех уездах, где ещё даже часовни возвести не успели. Мздою взимание не назовёшь. Принято сообразно возмещать затраты.

Светлейшая княжна перевела взор на служительницу веры.

– Полагаю, мы говорим о некоем кошеле? Рублей эдак… на тысячу?

«Не так уж и много, особенно с учётом местного курса», – подумалось мне. «Полсотни тысяч за то, чтоб с гарантией топтать грешную землю дальше, а не разлагаться на санитарной глубине? Даже я за такое отдал бы, не раздумывая».

Ева поморщилась. Было видно, что тема ей неприятна.

– Я капеллан воинства, а не счетовод палаты, – нехотя отозвалась она. – Моё дело малое. Не горю хотением понукать ещё не восставшим от болезного одра, что дышать воздухами всяко благостней безвременной кончины. Сие превыше любых материальных благ. Да, Синод не выписывает чеки на погашения. Иже с ними не вытребует ассигнаций. Но на подобные пожертвования имеет возможность нести спасение страждущим там, где искать иных средств уже отчаялись. Ежели очернить и убрать прикрасы, за помощь вам кто-то когда-то уплатил ранее, когда некто спас и его.

«Удобная позиция», – пронеслось в уме. «Но девчонка и впрямь не бухгалтер. И, всё же, у местных свои порядки. Неспроста эта святая колдунья возникла из ниоткуда и впряглась за милую душу. У неё и впрямь был свой резон».

Чтобы как-то разрядить ситуацию, сказал:

– Так уж вышло, что задачу на исцеление страждущей мне, как сотруднику Тайной Канцелярии, поручил некто, кто, возможно, известен тебе как провидец Вещий. Деталей не выспрашивай. Там всё непросто. Так что, если имеешь расценки на свои услуги, то выставь счёт на моё имя. Погашу при первейшей возможности, как только окажусь в стенах конторы.

– Ты… довольно прямолинеен, – признала Ева. – Истинный канцелярист. Да и жалованье у вас, по слухам, не чета нашему. Однако, видать, не ведаешь ты, что «расценки», как изволишь выражаться, прогрессируют. «Десятину церкви отдай». Слышал же, ведь? У бедняка десятина окормляет семью. У зажиточных – деревню.

Голос подала Рада.

– Жизнь нам дана единожды. Она бесценна. Сколь потребно – столько и воздадим.

Капеллан поспешила сменить тему разговора. Мздоимство за благодетель явно не её любимый конёк.

– Вместе с тем осведомляю, что, хоть господин полковник и воспретил мне распространяться о тебе, наёмник, но и прав утаивать от Синода что бы то ни было не имею. Наказание последует в любом случае. Но, следуя долгу, я, хотя бы, возымею чистую совесть.

– С этим – к Протопопову, – тут я сразу умыл руки. – Поверь, у меня слишком много забот, чтоб ещё встречать в разборки между ведомствами.

И вернулся к главной героине мизансцены.

– Ты как себя чувствуешь? – спросил выздоравливающую больную. – Только честно.

Губы Веры, уже гораздо лучше выглядящие, качественно увлажнённые и не такие потрескавшиеся от обезвоживания, тронула тёплая улыбка.

– Благодарю, господин Мастеров… Уже намного лучше…

Лучше – но не идеально. Голос всё ещё слаб и самую малость хрипит. Эту проблему мы ещё дней несколько будем решать.

– Боли? Ломота в суставах? Ощущение отстающего от костей мяса? Тремор конечностей? Жар или озноб?

Пациентка чуть покачала головой.

– Ничего из перечисленного. Разве что, неудержимая тяга к утолению жажды да голода…

Вот это признак хороший. Качественный аппетит, как правило, свидетельствует о потугах организма к выздоровлению.

Если, конечно, не поражён паразитами.

Я посмотрел на Раду.

– На этом считаю своё поручение исполненным. Хотелось бы иметь возможность довести лечение до конца, но оно потребует времени, которого у нас просто нет. Вместо этого оставлю вам действующие препараты, которые будете принимать по строгому расписанию в моё отсутствие. А там как-нибудь когда-нибудь где-нибудь и встретимся.

В уголках глаз девушки начинало делаться мокро.

– Я бы просила вас задержаться сколь возможно, Александр Александрович, – Бесчестных-Ерохина-младшая пыталась сдержать дрожь голоса. – Вы с госпожой Евой Гавриловной исключительных компетенций врачеватели душ и телес! За соразмерной оплатой дело не постоит!

Лана осторожно шагнула к пятикурснице.

– Не в оплатах дело, – мягко отозвалась за меня ушастая. – Мастер в прямом смысле этого слова нарасхват. Ещё давеча он отбивал нападение айна на жилой корпус академии и врачевал мои раны. Сегодня – учил нас наставлениям и готовил к свершениям. А завтра… Уверяю. Что уготовано нам – то не каждый осилит пережить. И нам потребно время, коего нет. Ни мы, ни мастер не можем быть везде и всюду единочасно. Прошу отнестись с пониманием.

Светлейшая княжна Морозова вздохнула, почесала затылок.

– Серьёзно. Рада Евлампиевна. Господь Бог свидетель. Счастливы помочь. Да самим помощь надобна.

– А вас что за напасть постигла? – осведомилась Ева. – На вас поглядеть – так одна через одну красна девица, да добрый молодец.

– За комплимент спасибо, – хмыкнул я. – Но едва ли ты умеешь повелевать временем. Пожалуй, пока что это единственное, чего нам недостаёт…

Между прочим говоря, надо, всё же, ту служанку Бериславских навестить, что грозилась преподать урок управления временем. Крайне полезная опция будет, чую…

Капеллан оглядела нас всех с ног до головы. Посмотрела на меня, на Морозову. Перевела взгляд на её телохранительниц. Особо оценила хвостатую Лану. Вернулась ко мне.

– Прокажённая едва оправилась от ран, – не моргнув и глазом, утвердила Ева. – Прочие же девицы едва ли жалуются на здравие. Да и ты, наёмник, сетовать на него не торопишься. Стало быть, не по лекарской части вы горюете, а об воинской мощи…

Я жестом показал служительнице, чтоб завязывала с дедукцией. Не то, неровен час, сейчас всем прочим предысторию с зачином выдаст. С неё, как понимаю, станется.

– Мы отвлеклись от темы, – вернул разговор в прежнее русло. – Резюмирую вышеизложенное. Указанию провидца Вещего мы вняли и исполнили его в меру своих сил. Упомянутые деньги можете оставить себе: капеллан точно заметила, что о жаловании нам кручиниться негоже. За неимением более времени в распоряжении с превеликим сожалением вынуждены смотать удочки и покинуть вас безвременно, впрочем, искренне и от всей души благодаря за кров, снедь и постой. По всем дальнейшим вопросам – искать нас у директора Вещего, – это я адресовал Раде.

И, повернувшись к Еве, добавил:

– Или у полковника Протопопова.

Не могу сказать, что в этом доме нас больше ничто не держало. Если Протопопов прав, и Александровский хочет презентовать мне конфискованную у своего бывшего оружничего недвижимость в порядке принесения извинений, то тут работы непочатый край. И о здоровье местных справляться, с матери Рады начиная. И это самое здоровье поправлять, иже с нею. И ремонтом местных сооружений заниматься, ибо покосившиеся стены видел собственными глазами. И вообще, было бы неплохо осведомиться о положении дел местного населения с целью улучшения оных. Так что, ещё найдётся, куда ручонки приложить. Но и иных задач хватает сверх меры. Тут тот же Поликарпович прав. Не для того меня призывали в этот мир на должность мага-телепортатора, чтоб помещиком делать в каком-нибудь уезде. Надо форсировать события. Вернуться сюда ещё успеем.

Глава 12
Тема для работы с личным составом

Имение Бериславских

На сон грядущий разошлись по своим углам.

Мать Рады оставил отлёживаться в доме и приходить в себя, набираться сил. Выкарабкаться из состояния забытья при лихорадке – заявочка на победу, и неважно, чем эта самая лихорадка была вызвана. Биологические патогены, проклятье… организму в любом случае досталось.

Бесчестных-Ерохина-младшая присматривала за матерью. Уверен, им после прихода последней в себя найдётся, о чём переговорить и без нашего участия. Задача от Вещего выполнена, с остальным справятся сами. Тем паче, что в имении осталась и Распутина, так что за семью можно не переживать.

Морозову, Ветрову и Пламневу «отправил» Путями в Оболенск отсыпаться, как только наша самоходка отошла от имения на несколько километров.

Так как в Оболенске Лане делать решительно нечего, прокажённая изъявила желание остаться при мне. Именно из-за грозящей ей там опасности смутного происхождения провидец Вещий и отослал ушастую к нам в группу.

Понимая, что будем несколько не к месту, если телепортируемся прямиком перед воротами отчего дома Алины, решил сперва отогнать самоходку в Обитель. Там, в Сумеречной Долине, и оставил транспорт на первом этаже, в огромном ангаре. И уже оттуда пробросил Путь до дома, чьи стены были избраны для нас эдаким запасным командным пунктом.

А никаким иными термином описать жилой объект и не могу. При нём в наличии самый сведущий о положении дел за Уралом светлейший князь Бериславский, по совместительству являющийся одним из самых-самых в этой стране. Иже с ним самая опытная и ведающая одарённая среди известных мне Алина, а также единственная из известных мне одарённая Марина (способная к управлению временем), и туда, как в гости, заглядывает Великий Архимаг Путей Берислав.

Приятный довесок в виде стремительно идущей на поправку Златы и начавших заметно лучше чувствовать себя Яны с Иннокентием дом к статусу ЗКП не относит, но фактом своего наличия показывает, что всё было сделано правильно.

Как по договорённостям установлено, пунктом прибытия, дабы лишний раз не наводить суету и шороху, избрал комнату Алины. Открытие врат прохода, проброс Пути – и несколько мгновений спустя мы с Ланой выходим из прорехи ткани пространства по ту сторону, в хорошо освещённой комнате разноглазки, залитой ярким светом артефактных светильников.

Великий и могучий русский язык… Светом светильников залита комната, а не разноглазка.

Сама правнучка Великого Архимага Путей, судя по доносящимся из ванной комнаты звукам, плещется в душе.

Решил не мешать соратнице. За бортом уже позднее время (наручные часы показывают без пяти минут одиннадцать), девушка явно устала после трудового рабочего дня, приводит себя в порядок перед сном. Вон, на спинке стула у кровати висит, небрежно брошенный, грязный рабочий сарафан.

Чтобы дать понять Алине, что она тут не одна, перед выходом из комнаты снял свой китель и повесил его на спинку стула, накрыв им сарафан светлейшей княжны. Так, выйдя из душа, даже усталая и с замыленным глазом, она догадается, что я нанёс ей визит.

И жестом показал Лане следовать за мной. Коль раз уж я без приглашения привёл её в чужой дом, то стоит, хотя бы, поставить в известность хозяев, если они ещё не спят.

Не спят.

Несмотря на поздний час, чета Бериславских обнаружилась в своём кабинете. Яна Истиславовна занимала диван в рабочем помещении мужа, Святогор Тихомирович сидел за своим письменным столом.

– Дозволено!

Там мы и застали Бериславских-старших, открыв дверь после предупредительного стука и разрешающего отклика.

– Здравия желаю, товарищи, – рекомендовался я, первым заходя в кабинет. – Тысячекратно прошу прощения за длительное отсутствие. Прибыл справиться о положении дел.

Лана зашла за мной следом и чинно поклонилась хозяевам имения.

– О, дорогой Александр Александрович! – Бериславский будто бы разом забыл, чем занимался минуту назад.

Аж привстал со своего места и с приглашающе распростёртыми объятиями вышагнул из-за стола нам на встречу.

– Рады видеть сподвижника Великого Императора Всероссийского, твоего тезоимённого самодержца. И вас, Лана… Искренне прошу прощения, что не ведаю вашего отчества…

– Я тоже, ваше высокопревосходительство, – слегка улыбнулась девушка, выпрямляя спину после поклона. – Сиротам оно не положено. А прокажёнными… Тем паче.

Яна ухмыльнулась.

– Лана, девочка моя… Поверь. Твой спутник на деле доказал, что не происхождением кичиться надобно, ибо по делам мы судим о человеке. Ты стоишь в одном уряде с теми, на кого пал взор государя. Об отсутствии родового имени уж точно горевать не стоит.

Святогор указал мне на гостевое кресло перед диваном, сам заняв место рядом с женой, напротив.

Кое-что начиная понимать о местном устройстве и иерархии, осознал, в том числе по взору главы семейства, что приглашение адресовано мне. Пусть хвостатую и не погнали прочь из дома, как не человека, но гостевое место предложено старшему из присутствующих как по должности, так и по положению.

Ничего. В один миг мироустройство не поменяешь, и всех рабов мира не освободишь. Москва тоже не сразу строилась.

Занял предложенное мне место. Лана безропотно встала у меня за спиной на правах подручной, будто всё идёт обыденно.

– Поведай же, Александр Александрович, что за напасть тебя удержала? – осведомился светлейший князь. – Знакомы мы без году неделя, но ты не остаёшься от своих дел без веской причины. А тут на несколько дней пропал, что ни слуху, ни духу. Неужто беда какая приключилась?

– Можно и так сказать, – подтвердил я. – Директор Императорской Академии прикомандировал ко мне Лану, опасаясь за безопасность её жизни и здоровье… но это должно было случиться ещё с подачи Протопопова. Оный же директор посулил мне, что надобно оказать помощь одной из слушательниц Академии. У оной слушательницы родительница страдала от чего-то среднего между лихорадкой и проклятьем. На помощь пришла капеллан епархии, случайно оказавшаяся поблизости, но несколько дней выхаживали больную. Параллельно начали обучение тех, кто примкнул к нашей группе.

По мере краткого перечисления произошедшего лица Бериславских удивлённо вытягивались, но меня не перебивали.

Я же окинул взором чету перед собой. Святогор не изменил своему повседневному облачению, а вот на Яне красовался, не побоюсь этого слова, изящный, можно даже сказать, соблазнительный сарафан, опасно близкий по смысловой нагрузке к ночной сорочке. Такое не надевают на людях. Этот наряд предназначается лишь для самого близкого мужчины.

Да и, если так присмотреться к их лицам, оба выглядят посвежевшими…

– У вас, смотрю, дела идут в гору? – не остался в долгу я. – Яна хорошеет день ото дня. Да и ты, Свят, стал как будто крепче… Неужто Злата настолько поправилась, что вы изыскали время на качественный отдых да набрались сил?

– Не только лишь в Злате дело, – уже гораздо, ГОРАЗДО более крепким голосом, нежели при первой встрече, с гордостью произнесла Истиславовна. – Твои снадобья буквально поставили нас всех на ноги. И, твоему совету внемля, каждый из домашних взял по трое суток отвода от дел. А младшая… Она действительно стала требовать меньше внимания и сил для ухода за собой. Полагаю, в красках картину распишет старшая… Алина, дочь моя! Кончай тихориться, заходи к нам!

Дверь отцовского кабинета бесшумно качнулась на смазанных петлях, являя на пороге разноглазку. Надо же… А некоторая разлука на несколько деньков существенно раскрепостила девушку… Не припомню, чтоб она наряжалась так при мне хоть раз.

Пока мой взор услаждался внешним видом светлейшей княжны, мозг на автомате отметил, как тихо и абсолютно бесшумно сумела подобраться к кабинету отца дочь. Если это сумела сделать безоружная девчонка, то что мешает сделать вооружённому недругу? Вон, Бесчестных смог. Значит, надо в корне пересмотреть весь подход к безопасности в этом мире. Закрытая дверь ещё не означает конфиденциальность, интимность и защищённость.

А услаждаться было, отчего. Алина, приведшая себя после душа в порядок, высушив и приладив волос к волосу, надела тонко выделанную ночную сорочку, чем почти не уступила матери. Будучи одной комплекции и телосложения (очевидно, наследственное), им обеим одинаково шли идентичные вещи. Облачение напарницы в деталях отличалось от такового на теле её родительницы, но тоже было далеко от эталона целомудрия для церемоний гостеприимства. Видимо, обнаружив мой китель на своём сарафане, девушка воодушевилась на фоне воздержания от разлуки и вознамерилась получить своё за последние несколько суток. Соблазнительный наряд соратницы на то откровенно намекает.

Краем глаза отметил, что Алина проследовала до кабинета босой. Может, это и помогло ей подобраться к двери бесшумно? Нет издающей об пол звуков обуви, не шуршит ткань ночнушки… Может, зря себя накручиваю? Хотя, та же Алина упоминала, что существуют способы скрыть своё присутствие, в том числе завязанные на Силе и де-факто являющиеся колдунством…

– Доброй ночи, – улыбнулся я напарнице. – Отлично выглядишь. Тебе идёт.

Внешне наследница древних знаний осталась спокойной, лишь расплылась в улыбке от комплимента. Но вот ушки девчушки предательски заалели.

– И тебе доброй ночи, «Мастер», – с едва уловимыми нотками смущения отозвалась она. – Слышала, ты опять врачевать повадился?

И, следуя канонам гостеприимства, старшая наследница рода обратилась к гостье за моей спиной:

– И ты здравствуй, Лана.

Ушастая повернулась к Бериславской и степенно отвесила поклон.

– И вам Бог в помощь, Алина Святогоровна.

– Не без этого, Лин, – отозвался я. – Хороший санитарный инструктор на вес золота. Их всегда не хватает. Поэтому и приходится вспоминать всё, что знаешь, чтоб заменить их там, где они не достают.

И вернул разговор в то русло, которое хотел завести изначально.

– Собственно, по какому вопросу. Свят. Хотел бы заранее попросить тебя выкроить буквально полчаса-час своего времени. Хочу составить программу подготовки для нашего отряда. Ты лучше меня знаешь реалии своего мира. Учить молодых мне не привыкать, но я оперирую навыками своей страны, с учётом достижений её и её противников. Отсюда моя тактика может оказаться менее эффективной против тех же айнов. Времени у нас мало, потому прошу помочь. Подскажешь, на чём лучше сосредоточиться девчонкам? Физическое развитие, Сила, ещё чего? С географией, технической, боевой и тактической подготовкой понятно так. Но, может, у вас тут ещё какие духовные практики в ходу?

Бериславский согласился не раздумывая.

– Обязательно, Александр Александрович. Без вопросов. Полагаю, завтра, когда утро вечера мудренее, ты подойдёшь ко мне, и мы обговорим детали.

Яна посмотрела на мужа.

– Думается мне, что имеет смысл и нам поучаствовать в наставлении. Книги книгами, но ни один труд не заменит живого общения с носителями знаний.

Воистину так. Вспоминая, как меня науськивала Алина, заставляя учить руны, их значение и тексты заклятий, понимаю, что сам учил бы их намного дольше. Если вообще освоил бы без ошибок.

– Были бы премного признательны, – подтвердил я. – Но это уже на усмотрение. Если будут свободные силы и время.

Светлейший князь улыбнулся.

– Об этом не тревожься. С твоим появлением в нашей жизни мы изыскали столь много и сил, и времени, что не сможем отказать себе в удовольствии потратить их на тебя.

Косой взгляд на часы дал понять, что нам пора закругляться. Какими бы свежими ни выглядели Бериславские, а время близится к полуночи. Пора и честь знать. И без того припёрся без спросу, без предупреждения.

– В таком разе, искренне благодарю за готовность оказать посильную помощь.

Я поднялся с кресла.

– На сегодня предлагаю всем предаться отдыху. А завтра с утра начнём решать накопившиеся вопросы.

Алина посмотрела на хвостатую.

– Видимо, Лане предстоит разделить с нами кров? Увы, гостевые комнаты не готовы. Мы не ожидали гостей…

– Будто это проблема… – буркнул я. – У меня переночуем.

Лана заинтересованно наклонила головку к плечу.

– «У меня»? – переспросила ушастая. – Ты имеешь ввиду, своё расположение? В стенах Императорской Академии?

Хех… Бедняжка… Ещё даже не представляет, что её ждёт…

– Если бы, – усмехнулся я.

Троица Бериславских молча хмыкнула. Все трое поняли без слов.

Пора отвыкать от театральщины. Понимаю, что мирная гражданская жизнь без воя РСЗО и шелеста винтов «птичек» над тобой располагает к праздным шуткам, но, чую, скоро начну излишне частить с этим.

Прошёл до двери кабинета Бериславского, взял Алину за руку, потянул на себя и завёл девушку в помещение. Закрыл дверь. И открыл её секундой спустя, пробросив Путь из имения аккурат в свою квартиру.

Вот, что мне мешало просто переместить нас? Или, хотя бы, просто открыть портал в любом свободном месте? Нет же, позёр… Надо выпендриться, блин.

Хотя, учитывая отсутствие у меня тяги к дешёвым понтам, думаю, несколько безобидных выходок мне будет простительно.

– Добро пожаловать, дорогой друг Мастеров…! – бездарно кося под советскую мультипликационную экранизацию «Карлсона», нараспев продекламировал я. – Ну, и вы, девчонки, заходите…

* * *

Понты понтами, шутки шутками, но за бортом уже полночь, и людям надо спать. А ещё было бы неплохо отужинать, потому как, опять же, время позднее. Кто бы что ни говорил о том, будто после шести вечера есть нельзя, я – не я, если перед сном не закину в желудок хотя бы бутерброд с чаем.

Включил свет в коридоре, сбросил берцы. Алина пришла в мой мир босой, а Лана без вопросов последовала моему примеру и разулась следом за мной.

В кармане брюк ожил КПК.

[Салют заказчику. Комбез готов. В принципе, можем выслать курьером, но лучше подъехать самому, померить. Возможно, понадобится подшить или доработать. Часы работы мастерской знаешь. Ждём].

Отлично. Ребята с рекон-мастерской отписались. Посмотрим, что у них за зверь получился…

Убрал КПК в карман и прошёл на кухню, проводя за собой гостей.

– Что ж, – начал как палёный экскурсовод. – Прошу, приходите, располагайтесь. Алина тут уже как у себя дома, а ты Лана, наслаждайся. Мы сейчас в моём мире, похожем на твой лишь отдалённо.

Ушастая с нескрываемым любопытством осматривала квартиру с её минималистичным убранством. Горящие лампочки её почти не заинтересовали, а вот интерьер приковал глаз.

Соглашусь. Выглядит всё дёшево и не презентабельно, но всё равно отличается от того, что привыкла видеть в своём мире хвостатая. Тот же холодильник на кухне, куда я нырнул, доставая на стол продукты.

– Чай, кофе, или чего-нибудь покрепче? – поинтересовался, в темпе закидывая три порции замороженных полуфабрикатов в микроволновку.

Всё-таки, удобно, когда у печки большой объём камеры. Можно за один раз разогреть еду на несколько человек одновременно. Экономит и без того сэкономленное время.

– Кофе, – решительно выдала Алина. – Пожалуйста. Очень понравилось.

Пока жужжала микроволновка, быстро изготовил три кружки с насыпанным растворимым кофе. Пять минут – и мы уже сидим за общим столом, деля трапезу. Горячие мясные шарики с приправами в тесте как основное блюдо и кофе как разбавитель напряжённой обстановки.

Таковой последняя стала, как только я усадил Лану за стол. Девушка явно чувствовала себя не в своей тарелке. Кажется, даже догадываюсь, почему.

Это поняла и Алина.

– Не тревожься, – произнесла разноглазка хвостатой и откинулась на спинку стула, всем своим видом показывая, что всё нормально. – В этом мире нет тебе подобных. Вас тут не притесняют и не угнетают лишь за то, что непохожи на остальных. Про вас и не знают. Никто в этом мире не подымет на тебя руки за то, что сидишь за одним столом с людьми.

«Интересные у них, однако, порядки», – подумалось мне. «Ещё и сегрегация с апартеидом на марше. Что дальше? Будут прокажённых в гетто сгонять и продавать на невольничьем рынке?».

Лана опасливо подняла взор на собеседницу.

– Но вы-то не из этого мира, ваше высокопревосходительство… Мы с вами принадлежим к одному.

Разноглазка поморщилась.

– Просила же, без титулов… Говорю, не тревожься.

И, подавая пример, первой приступила к трапезе.

Я погладил хвостатую по шее и плечу.

– Приятного аппетита, – и пододвинул ближе выложенную перед ней вилку. – Не стесняйся. Тут все свои.

Ушло какое-то время на то, чтобы ушастая перестала опасливо коситься, будто ожидая удара в голову.

«Это грозится стать проблемой», – подумал я. «Охеренная тема для РЛС. Надо будет провести работу в отряде на тему любви, дружбы и дискриминации. Иначе перегрызёмся и перестреляем друг друга во сне по имя чистой крови, грязной шерсти и лживых идеалов».

(*РЛС – работа с личным составом, прим.)