Текст книги "Проклятый лес (СИ)"

Автор книги: Александр Макута

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Это было последнее, что я услышал от старухи Гедеж. Она достала из пояса какой-то шнурок с подвеской, одела мне его на шею и легонько ткнула в лоб сложенными вместе пальцами.

Ночная тьма мигнула в моих глазах и растеклась ослепляющим маревом, которое сползло с меня как тяжелое одеяло, оставив серый полумрак. А вскоре я почувствовал, что камень, на котором я лежу, стал поглощать меня, вгрызаясь в плечи и спину. Я рванулся, но не смог оторваться от его поверхности – казалось, что я уже погрузился в него, увязнув в твердой массе. Боль нарастала, вызывая крик, но вместо него я исторг из центра груди тонкие золотистые линии. Они струились, причудливо изгибаясь, и скрывались где-то вдали. Удивительным образом я их всех чувствовал и мог направить свое сознание по одной из них. Оказалось, что они тянутся на огромные расстояния, пробегая сквозь причудливые пейзажи мира духов.

Я не мог в полной мере осознавать то, что вижу, а лишь тянулся вперед как можно дальше, потому что это избавляло меня от боли, причиняемой хищным камнем. Некоторые нити обрывались, окончившись ничем, другие связывали меня с малыми и большими существами, чей облик я не мог разобрать. Почувствовав меня, эти духи начинали волноваться, пугаться, злиться, пытаясь ускользнуть, но я не препятствовал им, возвращаясь обратно к камню и начиная все сначала. Я твердо знал, что должен все это делать несмотря на слепящую боль. В этом было мое испытание и оно все еще длилось. Изредка мне попадались твари, которые яростно свирепели и нападали на меня, лишь бы скинуть нить. Я ускользал от таких, избегая схваток до поры до времени.

Во мне была сила, но применять ее я не спешил, пытаясь почувствовать что-то родное в структуре встреченных мною духов. Времени не существовало, разве что нарастала боль – с каждым разом она была все сильнее и новые возвращения к камню были все мучительнее. Хуже того, я погрузился в него почти до половины, и теперь он терзал все мое тело от пятки до макушек. И не было никакой возможности спастись, кроме как ускользать своим сознанием прочь, следуя по золотистым нитям.

Один из встреченных духов ошеломил меня, он бросился навстречу, стараясь разодрать нить, пресечь ее существование вместе со мной. Я почувствовал неукротимую ярость и злобу, отступив перед таким напором. Казалось, что местная тварь желает мне смерти настолько сильно, что готова умереть, лишь бы достичь своего. Мне уже встречались духи похожие на этого, обуреваемые безумной жаждой убийства, они забывали о себе, желая лишь добраться до цели, чтобы уничтожить. С такими я старался не связываться, опасаясь растерять имеющуюся у меня силу раньше времени.

Отступил я и сейчас, уходя от преследовавшей меня сущности. Все ранее встреченные духи были ограничены в своем перемещении, и рано или поздно отставали, этот же гнался за мной особенно долго и старался убить особенно рьяно. Но и его порыву пришел конец, он стал отставать, слабея вдали от дома. А я вдруг вместо чужой бешеной ярости почувствовал отчаянную смертную тоску, исходящую от этой сущности.

Такое было впервые, и я остановился, прислушиваясь. Бешенство и отчаяние – странное сочетание, невольно заинтересовавшее меня. Я осторожно вернулся, следуя по золотой нити, а мой преследователь затаился, загасив все свои проявления. Я знал, что он где-то здесь, но бесстрашно шел навстречу, готовясь к бою. Волна ярости обдала меня как ледяная волна, а дальше мы сошлись в смертельной схватке, сражаясь как обезумевшие дикие звери.

Боль от ран, если и была, то чувствовалась как-то по иному. Ошметки наших призрачных тел отваливались и рассеивались, а мы сами менялись, стараясь стать погибелью для другого. В какой-то момент я понял, что победил и сейчас могу прикончить врага одним движением. Сил почти не осталось, но я торжествовал, сознавая свою победу. Сломав последний барьер сопротивления, я сам стал этим яростным духом, вытеснив его сущность куда-то вовне, где она мгновенно растворилась без остатка. Я стал этой призрачной тварью, но и остался тем, кто лежал на большом камне, страдая от непереносимой боли. Мой разум мутился, осознавая эту двойственность, но я нашел в себе волю и рассек золотистую нить, связывающую воедино эти две части целого. Тонкий звон заполнил пространство, а серый полумрак накатил, поглотив все, включая меня самого.

Глава 10

Запах грязи был самым первым из тех, что ударили мне в нос. Перед глазами толстые прутья решетки, которая отделяла мою клетку от большого двора.

Я что, в темнице? Вроде бы нет, вверху видно небо…

Оглядевшись, я понял, что мое предположение все же соответствует действительности. Хуже того, я не в человеческом теле. Насколько я мог видеть, у меня мощные передние лапы, на которые я опираюсь при ходьбе, короткие задние, белый свалявшийся клочьями мех.

Я попробовал соотнести образ с известными мне животными…

Неужели в качестве тотемного зверя мне досталась горилла или какая-то другая разновидность крупных обезьян? Вот же не было печали!

Клетка небольшая, мне едва хватает места чтобы пройти несколько шагов. Движения уверенные – тело действует само, стоит только пожелать этого и чуть-чуть направить. Взглянул вверх, подпрыгнул и легко закачался на одной лапе. Подтянулся, распластавшись вдоль потолка, без труда удерживая свою крупную тушу.

Какая мощь!

Дома я едва ли раз пятнадцать мог подтянуться, хоть и уделял время всяким тренировкам. Там, конечно, больше боевка была, но все же…

Вокруг моей клетки, на некотором расстоянии, видны и другие, а рядом стена с мощной каменной кладкой. Больше всего похоже на зверинец. А я в нем экспонат, получается. Неловко как-то. После испытания в мире духов это неожиданный переход.

А мое тело? Оно что, осталось в лесу на камне? Об этом ни старуха Гедеж, ни Майя не упоминали. Разум мой при мне, но поток мыслей забивается животными инстинктами. Хочется есть, вырваться на свободу, охотиться, убивать. Хорошо хоть лохань с водой мне оставили. Жидкость пахнет неприятно, но другой нет. Прутья толстые, даже моей силе не поддаются. Ругаюсь под нос, но вместо этого из груди вырывается сдавленный глухой рык.

В соседней клетке тревожно взвыл какой-то шакал, а ему ответил следующий запертый зверь. Где-то забила крыльями крупная птица, закричав на высокой ноте. Всего клеток десятка два, и в каждой кто-то есть. Но я тут самый крупный сиделец.

Если верить бабке, то я теперь симб – маг со способностью обращаться в зверя. Вроде бы, все верно. В зверя я перекинулся, но обратно-то тоже надо… От внезапно нахлынувшего бешенства я едва не потерял разум. Тело словно взбесилось, я оглушительно взревел и начал метаться по клетке, дергая прутья, врезаясь в стены. Схватил кадушку и в один удар разнес ее в щепы. В слепой ярости лупил по земле, по решетке, выл, скреб землю, высунув лапу наружу. Дотянулся до какой-то доски и в мгновение ока изломал ее в труху. В соседних клетках поднялась суматоха и гвалт – громкие звуки перепугали животных и птиц. Они выли и орали на все лады.

Откуда-то выскочила пара заспанных сторожей с факелами в руках. Ругаясь на чем свет стоит, они сразу бросились ко мне. Некоторое время рассматривали, как я мечусь внутри, а потом похватали ведра и несколько раз окатили водой.

– Утихни, ты! – едва не взмолился один из них. – Разбудишь графа и нам влетит. А ты останешься без еды.

Пока я размышлял, появилось еще два персонажа. Молодой парень в исподнем, высокий и худой, а также стражник при полном снаряжении и с факелом.

– Шлепа, сука, что ты устроил? – напустился он на одного из сторожей, того, что постарше. – Утихомирь своих животин сейчас же. Знаешь же, что господин граф спит после вчерашнего праздника.

– Не могу я. Сам видишь, варх будто взбесился, – отозвался Шлепа. – Может вы, господин Цапел, поможете с ним сладить?

Это он к парню в исподнем так любезно обратился, едва ли не с поклоном. Важная шишка этот молодой. А я в теле варха, получается, а никак не гориллы. Уже немало.

– Попробую, – буркнул тот и меня окутало облако едкой пыли. Я начал отчаянно чихать, и это снизило ярость, отвлекло от нее. Пыль воняла чем-то неприятным и от нее хотелось держаться подальше.

– Заморозьте его, как в прошлый раз, господин Цапел, – хохотнул стражник, наблюдая за моими метаниями. – И угомоните остальных.

Оба сторожа бросились к клеткам, пытаясь подачами и ласковыми слова успокоить животных. Через некоторое время стало относительно тихо. Я сидел в углу, стараясь не тереть лапам зудящий нос. Лихо он меня отвадил от безобразий!

Закончив со мной, юноша огляделся, зевнул и заковылял обратно, сопровождаемый стражником с факелом. Вслед ему неслись слова благодарности от сторожей. А через некоторое время один из них осторожно поставил новую кадушку с водой и удалился, ругаясь себе под нос.

Приступ ярости на некоторое время лишил меня способности рассуждать, но теперь ясность мысли восстановилась. Надо было срочно учиться превращаться в человека. Но пока я об этом думал, звериная сущность варха взяла свое, и я крепко уснул.

Разбудил меня многолюдный гомон. Невдалеке от зверинца кипела жизнь – проезжали повозки и всадники, ходили торговцы, рабочие, стража и солдат, бегали дети. В тупичок, где стояли клетки, никто из них не заходил, все спешили по своим делам. Замок графа Мато жил своей обычной жизнью. А я сидел в клетке.

Напившись воды я вдруг понял, что знаю, как мне вернуть человеческий облик. Это было как осознание того, что моей воли будет достаточно. Захочу, и вместо варха в клетке окажется человек, а вернее симб по имени Итан.

Несколько раз мимо проходили сторожа, разнося еду. Передо мной, пролетев сквозь прутья, на землю шлепнулся ком какого-то неаппетитного мяса, но прежде, чем я успел что-либо сообразить, мое тело метнулось вперед и в пару движений проглотило подачку. Желудок возмущенно взвыл от голода – этой порции еды было слишком мало, чтобы хоть немного насытиться. Сдержав недовольное ворчание, я стал было наблюдать за сторожами, но они закончили обход и скрылись из виду.

Весь день я провел, наблюдая за окружающими и осознавая то, что имею связь с Кантром. Это было как еще одно чувство, помимо привычных, которое можно было использовать. Пока я только осторожно касался чего-то могучего и непонятного для меня, но был уверен, что смогу это использовать. Не прямо сейчас, но когда-нибудь точно.

Моя клетка была заперта на массивный замок, и это представляло большую проблему, ведь я вовсе не мечтал провести остаток дней в зверинце. Судя по кормежке, меня тут хотят заморить голодом.

После скудного обеда, состоявшего из такого же дурнопахнущего мяса, я едва задремал, как был разбужен ударом палки, пришедшимся по спине. Мое тело взвилось в воздух, а лапа высунулась из клетки, пытаясь дотянуться до мальчика лет двенадцати, с ухмылкой наблюдающего за мной. Зубастая пасть варха против воли оскалилась, обнажая многочисленные зубы.

Подросток был неплохо одет по местным меркам. На нем был аккуратный костюмчик, кожаные ботинки, берет с пером и яблоко, которое он иногда откусывал. И как он смог так сильно приложить меня палкой?

– Ну ты и урод, – заявил он мне. – Каждый день смотрю и никак не привыкну.

Я подобрался, пристально смотря ему в глаза. Они улыбались, ему было искренне весело.

Бам!

Снова удар палкой и снова по хребту. Сильно и неожиданно. Я подскочил, переворачиваясь в воздухе, но за спиной никого не было. А паренек счастливо захохотал.

– Вот ты тупой, а! Каждый день тебя учу, а на следующий раз ты все забываешь.

И снова удар палкой пришелся по спине. В этот раз я едва успел сдержать инстинкты и только немного дернулся.

Бам!

На этот раз я не сдвинулся с места, демонстрируя полное безразличие.

Глаза подростка перестали смеяться и в них появилась настороженность.

– Неужели ты что-то понял? Вот это да…, – его неглупый вид и навыки владения магией навели меня на мысль, что это может быть отпрыск графа Мато. Не поторопился ли я, играя в умного зверя? Пришлось встать и демонстративно помочиться.

Бам!

Опять удар, и в этот раз я взвился под потолок клетки, а подросток разочарованно скривился.

– Тупое животное, – он выкинул огрызок. – Ну, держись, сейчас я тебе задам!

И сильные удары посыпались на меня градом, причиняя немалую боль. За спиной мучителя собралась уже целая толпа зевак, наблюдая за его тренировкой. Сам он стоял почти неподвижно, пот градом катился по лицу, но своего занятия он не прекращал, безжалостно охаживая меня со всех сторон.

Исподтишка наблюдая, я чувствовал, как вибрирует моя связь с Кантром, сопровождая каждый из ударов. Через некоторое время я уже ощущал, как мальчик черпает в Канрте силу, чтобы вливать ее в магическое воздействие на меня.

Вскоре появился хорошо одетый молодой человек, тот самый, что ночью заставил меня чихать. Он постоял немного рядом, потом посоветовал:

– Господин Мато, попробуйте первый раз добавлять силу в удар в начале, когда только намечаете его, а второй раз в саму точку удара. Это сделает его более эффективным.

– Благодарю, учитель, – подросток кивнул, и сила его атак действительно немного приросла.

– Работы на вархе на сегодня достаточно, – вскоре кивнул господин Цапел. – Сейчас освежитесь, попейте воды, и займитесь управлением птицами.

– Как скажете, – кивнул его ученик и меня наконец оставили в покое. Все тело ныло от побоев, но ненависть к мучителю оказалась гораздо сильнее. Невыносимо хотелось свернуть ему шею прямо сейчас.

На хитрость я решился только под вечер, когда солнце готовилось опуститься за горизонт. Из моей клетки его было не видно даже днем, но я ориентировался, глядя на зубцы высокой каменной стены, видневшейся в отдалении.

Издав жалобный, как мне показалось, вой, я повалился на землю и судорожно задергался. Мои потуги привлекли внимание одного из сторожей, и он убежал, призывая второго. Когда они вернулись, я уже лежал без движения, вывалив язык и таращась в одну точку выкаченными глазами. Непросто было заставить тело так сделать, но я некоторое время тренировался, убеждая себя, что это необходимая охотничья хитрость.

Некоторое время сторожа ошеломленно пялились на меня, а потом тот, кого стражник ночью назвал Шлепой, схватился за голову.

– Если варх сдохнет, меня же повесят, – причитал он. – Беда, ой беда…

– Может ему еды мало? – попытался поддержать его напарник, тоже изрядно перепуганный и бледный.

– Тупица, ты посмотри на него, – взвился старший. – Причем тут еда?

Меня облили водой, потыкали палкой, но реагировать я не стал, надеясь на большее. Сторожа еще некоторое время ходили вокруг, кинули мне свежего мяса, сменили воду, но потом все же ушли. Затем вернулись и затолкали мне в клетку какую-то шавку. Та отчаянно визжала и упиралась, а я лежал все также неподвижно.

– Надо звать лекаря, – решился наконец Шлепа.

– Правильно! – поддержал его второй и куда-то убежал. А вскоре вернулся с недовольным бородатым мужиком бандитской наружности.

– Хря, ты тупой? Я за лошадьми смотрю, а тут кто у тебя? Я эту тварь мохнатую только здесь первый раз и увидел, – вызверился бородатый, едва увидев, к кому его привели.

– Ничего не можешь сделать?

– Оплеух могу тебе надавать, чтобы поумнел!

– А если лошадь так лежит, то ты что делаешь? – слабым голосом спросил Шлепа.

– Мясника зову, вот что, – сплюнул бородатый и удалился.

– Может господина Налиша позовем? Он людей лечит, может и здесь его умения помогут? – упавшим голосом предложил Хря.

Через полчаса явился престарелый толстый мужичок, которого Шлепа вел едва ли под руку. К этому моменту уже изрядно стемнело.

– Сюда, сюда, господин. Больной здесь, вы извините, что темно и ничего не видно. Факел сейчас принесут. Хря, тащи ключ от замка, господин Налиш говорит, что ему надо рукой к больному прикоснуться и все станет ясно.

– Ты что ему сказал? – зашипел Хря оттаскивая Шлепу от лекаря. – Чего ты наплел лекарю, а?

– Извините, господин Налиш, мы сейчас.

– Не ссы, он только посмотрит и скажет, есть ли шансы на выздоровление.

– А если нет?

– Тогда я свалю от графа Мато сегодня же ночью. И тебе советую!

– Это же варх… А если он очнется, когда откроем клетку?

– Он едва жив, ты сам видел. Все, тащи ключ скорее!

Звяканье замка, кряхтение лекаря и тяжелое дыхание сторожей я едва вытерпел, дожидаясь звука открывшейся дужки.

– Что за вонь? Мы что, в конюшне? Это будет вам стоит еще триста монет сверху, – старик мало что понимал, но свою выгоду упускать не хотел.

– Сюда, господин Налиш, – подтолкнул лекаря Шлепа. – Больной на земле. Вам же только рукой его надо коснуться, да?

– Несите факел, идиоты, – наконец сообразил лекарь. – Да я с места не сдвинусь, пока не будет света.

И над лекарем возник небольшой светящийся шарик, заливший мое временное пристанище желтоватым светом. Узрев прутья клетки и мохнатую тушу варха, лежащего всего в двух шагах впереди, толстяк взвизгнул и попытался выскочить из клетки. Но налетел на Шлепу, оступился и рухнул на землю, придавив стражника. Шарик погас и мы оказались в темноте.

Но я-то видел происходящее, а остальные нет. Господин Налиш что-то сипел и пытался ползти к выходу, отталкиваясь руками и ногами. Под ним корчился Шлепа, стараясь не заорать от боли и тараща глаза в мою сторону, а Хря судорожно крутил головой и шарил руками, пытаясь нащупать дверь клетки. Его трясло крупной дрожью.

Неслышно поднявшись, я в два движения добрался по потолку до двери и выскользнул наружу, едва не задев сторожа задней лапой.

– Что это было? – Хря отшатнулся и едва не упав на спину.

Сдавленные ругательства господина Налиха и Шлепы были ему ответом.

– Закрывай, Хря! Где ты там?

После некоторой суматохи и ругани, стражи закрыли замок, а толстый лекарь сбежал, бормоча себе под нос какие-то ругательства.

– Как ты умудрился притащить его в темноте? – восхитился Хря.

– Этому жадному толстяку лишь бы деньги звенели. Готов и мертвецов лечить, – отозвался Шлепа. – И это… Ты как знаешь, а я ухожу. Господин Налиш наверняка донесет на меня. Лучше в лесу счастья попытать, чем на виселице поутру болтаться. Бывай, Хря!

– Эй, погоди. Я тоже здесь не останусь без тебя, – заныл второй. – Может быть не в лес, а по реке уйдем? Или на тот берег…

Дальше я уже не слышал, перебравшись на крышу и уходя все дальше от зверинца. Надо бы найти спокойное место.

Обращение обратно в человека оказалось небыстрым, и я поминутно чувствовал, как становлюсь другим. Тело хоть и менялось, но это было не физическое превращение, а какое-то иное. Как будто поток из Кантра создавал меня вокруг некой основы. Одновременно и опустошал, и наполнял, формируя тело человека вместо мохнатого варха. Когда процесс закончился, я удовлетворенно выдохнул, встал и сделал первые шаги, возвращаясь к привычной походке. Приятное ощущение!

Пока шел, чувствовал, как на правой руке, внутри, около локтевого сгиба, кожу жгло будто огнем. И лишь добравшись до ближайшего света, обнаружил, что там появился серебристый рисунок – как будто расплавленный металл налили на кожу и он погрузился в нее, став единым целым. Изображено было неизвестное мне существо – вероятно, это и был варх – с короткими толстыми рогами, уходящими назад. Пасть оскалена, уши прижаты к массивной продолговатой голове. Мускулистая лапа занесена для удара. Действительно, чем-то напоминает гориллу, но на вид страшнее и гораздо опаснее. Неужели это теперь мое тотемное животное? Даже не верится… И я что-то не припомню рогов.

Добыть одежду оказалось плевым делом – я стянул ее с одной из веревок, где она сушилась после вечерней стирки. Немного измазавшись в грязи, я соорудил себе костыль, обмотки на ноги и захромал к трактиру, который приметил с крыши по вывеске в двух кварталах отсюда. Человеческое тело требовало еды еще сильнее – живот прямо-таки сводило судорогами голода.

Глава 11

– Эй ты, шваль, – не слишком учтиво обратился ко мне хриплый голос, и вдобавок мне едва не наподдали ногой, но я уже проснулся и успел сунуть навстречу удару какую-то деревяшку. Она встретилась с голенью и мужик взвыл от боли и неожиданности. Продрав глаза, я смог рассмотреть грубияна. Это оказался щербатый нищий, заросший грязными, нечесаными волосами, в рваном тряпье и босой. Ноги его были по колено в дорожной грязи, а сам он опирался на какую-то трость. Настоящую, кстати, просто старую. За его спиной терлось еще трое оборванцев разной степени свежести. Один пьяный в хлам, другой с язвой в пол лица, замотанной грязными бинтами, а третий молодой, с виду здоровый, но какой-то весь скособоченный.

– Чего надо? – я подтянул свой костыль поближе, но вставать не стал. Этот сброд доверия не внушал, но и опасности я не видел. А еще я хорошо помнил слова старой Гедеж, о том, что к графу Мато стекается всякое отребье. Увиденные мною люди полностью подтверждали эту информацию. Даже замеченные мною женщины в этом месте несли на себе печать порочности. Ну, или отчаяния, это уж как повезет.

– Ты ночью приперся что ли? Почему я вчера тебя не видел? – прекратив тереть ногу спросил щербатый.

– Угу, – кивнул я. – Недавно здесь.

– Хорошо. Будешь мне каждый вечер семь монет отдавать. К ратуше лучше не суйся, там артель Фофана площадь и окрестности держит. Он с тебя все пятнадцать захочет. Понял?

– У ратуши Фофан, – понятливо согласился я. – А ты кто такой?

– А я Ухо. Здесь, у складов, бараков и южных ворот главный. Понял?

– Все ясно. Южные ворота это вон те, что ли? – махнул я рукой в сторону каменного сооружения, возвышающегося над другими постройками.

– Они, – кивнул Ухо и покосился на мой костыль. – Про монеты понял? А то смотри, отделаем тебя, будешь на обе ноги хромать.

– Далеко отсюда до леса?

– А тебе зачем? Бежишь из Империи что ли?

– Интересуюсь. Так как?

– Неделя по степи, если на костылях ковылять. А на коне и за день можно добраться. Только там патрули, егеря и…, – тут он замялся. – Всякое другое.

Интересно. Похоже, обратно в лес мне действительно дороги нет. Слишком большие сложности будут, если меня поймают и станут задавать ненужные вопросы.

– Иди делом займись, а то к вечеру не успеешь деньги собрать. Понял?

Я покивал для виду, но особого значения его словам не предал. К вечеру мне хотелось бы находиться уже далеко отсюда.

– А почему такая суматоха в городе?

– Из зверинца варх сбежал, вот все и волнуются, – пояснил Ухо. – Ночью исчез из запертой клетки.

Его товарищ осенил себя каким-то защитным символом и боязливо оглянулся.

– Что за зверь такой?

– Диковинка из лесов Эруаны. Граф Мато его где-то купил по случаю. Страхолюдина еще та, мохнатый, злобный, как два быка размером, зубищи во! – и Ухо показал пальцами клыки чудовища и даже я удивился.

– Неужели такие прям?

– Может и больше!

Подошел дюжий стражник.

– Эй, Ухо, что за непорядок? – немедленно навис он над нами. – Вам здесь что, богадельня? Убирайтесь, пока ребра не пересчитал.

И он угрожающе похлопал по увесистой дубинке, висящей на поясе.

– Уходим. Простите, господин, – залебезил Ухо. – Вечером все как всегда будет.

– Валите отсюда.

Пришлось подниматься и, опираясь о неудобный костыль, ковылять прочь. Взгляд стражника мне очень не понравился. Он как будто оценивал, кто я такой.

Неспешно хромая по грязным улицам, я рассматривал людей, дома, лавки, постепенно привыкая к окружающей меня жизни. Оказаться здесь после своего привычного мира, это был прямо-таки шок. Да, мне снились сны в которых я испытывал полное погружение, но разум до конца не верил в эту возможность. Сейчас я приходил в себя, все больше осознавая, что моя жизнь действительно сильно изменилась. И если я не хочу закончить ее быстро и грустно, то придется учиться жить заново.

– Куда прешь, оборванец! – толстый краснорожий мужик с такой силой толкнул меня плечом, что я отлетел к стене, едва не сбив тетку с увесистым мешком на спине. От нее мне досталась новая порция брани. Не вовремя я погрузился в свои мысли.

Наспех выбранная социальная роль перестала мне нравиться.

Избегая конфликтов, я пробирался все дальше, и в какой-то момент грязь улиц сменилась настилами, которые вскоре перешли в каменную брусчатку. Шагать по ней было удобнее, но мой вид вызывал все больше неприязни и недоумения у встреченных горожан.

«Ты забрел не в тот район», – отметил я для себя, прикидывая, как бы не попасть на глаза страже. На мое счастье, улица внезапно закончилась, открыв вид на небольшой мост, под которым текла невзрачная речушка. Берега ее были из земли и поросшие кустами, так что я счел возможным спуститься и обосноваться под мостом. Там нашлось сухое место и пара пустых тюфяков, сбитых из грязной соломы, местного тростника и тонких веток. Грязная вода речушки не внушала доверия, так что я выкопал в прибрежном песке ямку и попил из нее. Мало ли, как тут все с болезнями.

А затем сел и задумался.

Проходя по городским улицам, я обратил внимание, что время от времени вижу какие-то необычные колебания воздуха. Иногда вокруг людей, иногда от растений. Если я останавливался и присматривался, то эта еле заметная дымка превращалась в тонкий слой, окутывающий наблюдаемый объект. Что-то подобное я видел у Мато-младшего, когда он тренировал на мне свои удары. Но тогда он брал силу извне, из Кантра, вытягивая ее оттуда, а сегодня я видел, что она существует и сама по себе. Как будто люди и растения тоже имеют к ней отношение.

Сосредоточившись на ближайшем цветке, я стал рассматривать его, и почти сразу понял, что отчетливо ощущаю его и могу воздействовать. В памяти всплыли слова шамана Михела, когда он рассказывал о магии. Но тогда это было совершенно непонятно, а сейчас многое изменилось. Закрыв глаза, я привыкал к новому восприятию. Цветок был для меня как чаша, из которой я мог зачерпнуть силу. И едва поняв это, я так и сделал.

Не в прямом смысле, конечно, а по-другому, доверившись ощущениям и новым способностям. Секунду я как бы держал в руках крохотную капельку, а потом она утекла от меня, бесследно растворившись в воздухе. Открыв глаза, я обнаружил, что цветок безжизненно опал на землю. Еще немного, и начнет засыхать.

Свою связь с Кантром я чувствовал хорошо – это было как вода или глина, которую я мог зачерпнуть. Но вот беда, она почти сразу исчезала, растворяясь в пространстве. Первая моя попытка ухватить чистую силу и бросить ее вперед провалилась – все развалилось на брызги и сразу пропало. А повторить я не успел.

– Ты не думай, Вади, завтра мы вернемся туда. И если она не согласится, то пусть пеняет на себя. А сегодня еще время есть. Нам же не убивать ее надо, а припугнуть, как просили, – хриплым громким голосом растолковывал кто-то неподалеку.

И, судя по звукам, они пробирались сюда по кустам также как и я, спускаясь под мост.

– А если она сбежит? – отозвался второй. – Дупло, скажи, разве нам заплатят, если баба пропадет?

– Не станет она убегать из дома, – возразил первый, выходя из-за куста. – Некуда ей уехать.

И тут он заметил меня.

– Глазам не верю! – он даже присвистнул. – Ты смотри, Вади, стоило нам ненадолго уйти, как здесь уже тараканы завелись. Вот что за дела, а?

– И не говори, Дупло. Талдычим им, объясняем, а все одно. Хоть табличку вешай, – поддержал его второй.

Мужчины подошли поближе и я смог их рассмотреть. Оба невысокие, худые, со впалыми, заросшими щетиной щеками. На головах тряпки намотаны, типа коротких капюшонов. У одного шрам на лбу через бровь, у другого кривой, сбитый набок нос. Одеты как нищие, но одежда мешковатая, не понять, что под ней. У одного большая торба на плече, а второй с большим деревянным подносом, висящим через ремень на шее. Такие же я видел на улицах у торговцев всяким хламом вразнос.

– Медом намазано что ли? – спросил Вади, снимая с себя торговую сбрую и ставя на землю. Когда он разогнулся, в руке он уже держал короткий кривой нож.

– А ну сидеть! – рявкнул второй, заметив, что я поднимаюсь с тюфяка. Торба соскользнула с его плеча и упала на землю. – Ты, еще и глухой что ли, морда!

У этого никакого оружия я не заметил, зато обратил внимание, что он собирается зачерпнуть в Кантре силу. Нищий и маг при этом? Как странно. Я-то думал, что это привилегированное сословие.

Поднявшись во весь рост, я оказался на полголовы выше этой парочки, но их напора это не снизило. Первым ко мне подскочил Вади и махнул рукой с ножом, метя по глазам. Быстрый, злой удар, сопровождающийся коротким ругательством. Я отшагнул назад, пропуская лезвие перед собой, и отмахнулся костылем.

– Мы здесь ночуем, – выдохнул Вади. – Все знают, только ты, урод, все равно сюда приперся!

И он снова атаковал, попытавшись располосовать мне грудь. В этот раз я ткнул костылем ему в рожу, но палка прошла мимо.

С громким треском что-то ударило меня по уху, едва не сбив с ног. Это Дупло, которого я упустил из виду, сорвал тряпку со своей руки и сейчас держал ее, вытянув в мою сторону. Вся кожа на ней была красная, как будто обгорелая, да еще и в язвах.

Отпрыск Мато бил своей магией не так сильно! А этот едва в нокаут меня не отправил.

Зашипев от боли, я снова отскочил от Вади, размахивающего ножом. Он двигался прытко, не давая попасть по себе моей палкой. Дупло опять взмахнул рукой, направляя ко мне нечто невидимое. Я успел это сообразить, и, зачерпнув силу, мазнул ей по воздуху, отгораживаясь от Дупла и защищаясь. По крайней мере, попытался. Тяжкий удар пришелся мне в живот, сбивая дыхание и едва не заставив согнуться пополам. Этим сразу воспользовался Вади, в очередной раз целя в лицо. Я ткнул в ответ, хорошо попав ему под мышку.

– Что за чудо? – вытаращился Дупло, сдерживая гримасу боли. Его странная рука как будто пульсировала и немного сочилась кровью. – Почему ты еще на ногах?

Воспользовавшись заминкой Вади, я сильно ударил его под колено, выбив опору. А когда он упал, то с размаху отоварил сверху. Он пытался откатиться, но я был готов и удар пришелся прямо поперек морды.

По голове как будто ударили мешком с песком, и вместе с Дуплом мы упали на колени. Я, отгоняя накатившую темноту, а он, скорчившись и придерживая кровящую руку. Дорого же ему обходится его магия!

Я смог встать первым, и ударом ноги сбил на землю Вади, потерявшего нож и пытающегося встать.

– Мой глаз, – причитал он, прижимая к лицу обе ладони. – Вот же сука, как больно!

Я поднял над головой костыль, выбирая, кого отоварить первым. Досталось Вади, заставив еще громче вскрикнуть от боли.

– Хватит, – взмолился он. – Что ты за урод такой?

Повязка слетела с его головы, обнажив бритую голову. На лбу я заметил искривленные шрамы. Как будто символы или буквы, вырезанные или выжженные, не понятно.