Текст книги "Проклятый лес (СИ)"

Автор книги: Александр Макута

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 31

К вечеру этого же дня, когда мы миновали большую часть Долины Теней, разразилась страшнейшая буря. Сухая, без дождя, она состояла только из ветра и поднятого им мусора. Деревья гнулись к земле, с них срывало листья, сухая земля крутилась в вихрях. На открытом месте, где нас застал ураган, песок и мелкие камешки едва ли не счищали кожу с мяса.

– Укроемся в пещере, – указал Эйх на темный провал под большими камнями, рядом с мутным чахлым ручьем. Как по мне, так это скорее нора под скалой, но выбирать не приходилось.

Но неожиданно заупрямился Юм. До этого он шагал следом за нами, не отставая больше, чем ему было разрешалось. А сейчас он остановился и как-то нахохлился. Потом крутанулся на месте и заорал, перекрывая шум бури.

– Узнаешь меня, Пеку? Аа? Смог ты удержать меня, проклятый изгой?

Ветер взвыл сильнее и из клочьев пылевых вихрей сплелась огромная фигура.

Широкоплечий великан, человекоподобный по своему образу, но вместо головы из шеи вверх уходил изгибающийся смерч, чем почти полностью стирал сходство с гуманоидом.

Пылевик неуверенно выступил вперед, как будто пытаясь найти, кто звал его.

– Я здесь, Пеку! – надрывался Юм. – Вне твоей власти, жалкий тупой безумец.

Дальше пошли оскорбления. Юм бесновался, осыпая пылевого гиганта злыми словами и жестами, а тот словно в недоумении озирался, выискивая того, кто дерзит ему. Но не находил, и от этого ветер зверел все сильнее.

– Сюда! – хлестанул я подчиненного ментальной командой. Тот не сводя глаз с пылевика, стал отступать к пещере. А затем, прежде чем я успел что-то предпринять, создал что-то похожее на светящееся веретено и отправил его в полет. Плетение подхватилось потоками воздуха и заметалось над головой Юма. А он сам, подчиняясь моей команде, отходил, но все больше насыщал мадьей свое создание. Откуда он ее черпал я не смог понять, но зато хорошо видел, как его проделки все больше злят гиганта.

Теперь уже и пылевик обратил на него внимания. Светящееся веретено порхало по воздуху как ласточка, наматывало на себя суть шторма, его волокна и связующие нити.

Взревев гулким воем, великан шагнул вперед и обрушил на Юма титаническую палицу, мгновенно появившуюся в его лапах. Исполинское орудие шарахнуло по земле, лишь немного не достав отскочившего человека.

Юм счастливо захохотал, а его веретено взмыв вверх и спикировало куда-то за спину пылевику. Мгновение, и оно вышло из груди, оставляя за собой шлейф из ярких волокон. Отверстие, оставленное плетением мага, породило отверстие, которое стало стремительно расползаться вширь. Пылевик попытался закрыть рану, но не преуспел, и через несколько секунд она разрослась до такой степени, что развалила его на две части.

– Запомни этот день, Пека! – проорал Юм почти на пороге пещеры. – Я вернусь к тебе, чтобы расквитаться!

Не уверен, что пылевик слышал и понял все, что кричал наш пленник, но на свое имя он реагировал. Вернее, реагировала вся буря целиком. По ней как будто проходили спазмы, заставляя трещать и валиться деревья и взлетать вверх небольшие камни.

– Внутрь, живо! – резко дернул его за руку Кайел, затаскивая в нору. Юм не удержался на ногах и рухнул на землю. Эйх немедленно завесил вход плащом, отгораживаюсь от ярости воющего ветра.

– Эй, – Монг потыкал лежащего носком ноги, но тот не подавал признаков жизни.

– Чата-кан выжал себя досуха. Использовал всю мадью, до которой смог дотянуться. В свое плетение он вложил частичку себя и, может быть, смог ускользнуть.

– Что это за магия?

– Не знаю, – Кайел пожал плечами. – Может быть, Аспект Воли или Аспект Стихии. Такие знание и суть используемых материй мне не знакомы.

– Получается, что мы не справились с силой Юма?

– Не знаю. Веретено это якорь, а как он будет работать, знает только его хозяин. Эйх, приведи нашего приятеля в чувство.

Шади кивнул и присел на корточки около головы Юма. Сначала нажал пальцами на шею, потом на висок, что-то пробормотал. Шади призвал мелкого заар-га – духа боли и сейчас тот вцепился в тело, терзая его. Когда-то во снах я видел, как один из подручных шамана Михела контактирует с подобной сущностью. Заар-га своенравные и свободолюбивые духи, чтобы удержать их требовалась изрядное умение. У Эйха это получалось очень непринужденно.

– Он жив, но как бы не здесь. В Кантре, если можно так сказать. Лучше подождать, чем торопить события.

Кайел согласно кивнул.

– Он стал гораздо слабее после вчерашнего. Его джарх или поврежден, или распался на части. Возможно, вместе с тем плетением вырвалась не вся сущность древнего. Сейчас он больше похож на Финика, одержимого чужой волей, чем на чуждое этому миру существо, коим был чата-кан.

– Согласен, – кивнул я, присматриваясь к току энергий вокруг Юма.

Ожерелье Ульгр, дар старейшин Диких, давало возможность разглядеть всю структуру силы одержимого, но далеко не все я в ней понимал. Я видел плетение, зацикленное на тело, наблюдал мадью, которая постепенно восстанавливалась, но не понимал ее источника. Тело Юма само как артефакт, накапливающий магию. Может быть, таково было свойство его джарха, но об этом можно было только догадываться. У того же Кайела все было совсем по-другому.

Пока за нашей импровизированной дверью свирепствовал ураган, я закрыл глаза, чтобы передохнуть. Но не тут-то было – на меня немедленно накатило видение.

Я понимал, что все еще нахожусь в пещере, но мысленно перенесся к тем предгорьям, куда мы держали путь. Вообще, такие образы посещали меня каждую ночь, как бы подгоняя вперед, но сейчас было что-то другое. Смутная тревога и напряжение сковало поляну, где я находился. Казалось, сам воздух сгустился так, что стал походить на сироп, который зачем-то надо вдыхать.

Из леса на опушке вышли двое. Егеря, судя по одежде и снаряжению, но я ощущал в них силу гораздо большую, чем была видна снаружи. Он прошли невдалеке от меня, не замечая и не обращая внимания.

– Это оказалось легче, чем я думал, – заявил первый, бородатый среднего роста мужчина. – Сученыш не подвел, верно нам Трифл тогда все объяснил.

– Вроде все тихо, – кивнул второй, лысый и одутловатый, отирая рукавом обильно струящийся по лицу пот. – Здесь давным-давно не появлялся никто из людей. Это место всеми забыто… Проклятье, что ж за напасть!

Одежда на нем уже потемнела от пота, хотя со вторым его товарищем ничего такого не происходило.

– Не совсем забыто, как видишь, – не согласился первый. – Звереныш его чуял, хоть и не понимал, куда именно мы идем. Могли найтись и другие.

– Не придирайся к словам, Жозэн. – одернул его лысый. – Как бы то ни было, мы на месте. Вот центр.

Они остановились метрах в десяти от меня и стали расчищать нечто, скрывающееся в траве.

Я сделал усилие и шагнул к ним, надеясь рассмотреть, что именно они там обнаружили. Каждое движение было тягучим и тяжелым, я балансировал на грани, стараясь не упустить видение.

– Туриг, заканчивай здесь сам, – бросил бородатый через некоторое время, когда они освободили часть поляны от листьев и травы. – Я пойду в лагерь, предстоит большая работа. Подходящий момент наступит через два дня.

– Знаю, – тот кивнул, продолжая расчищать круглую каменную глыбу, выступающую из земли примерно на ладонь.

Мне же оставалось только терпеливо ждать.

Когда егерь расчистил ее поверхность от листьев, травы и прочей растительности, то я перестал дышать. Средоточие силы Хазгу, символ древнего рода, первоисточник мощи, которая когда-то повелевала этими землями.

Понимая, что именно я вижу, я переключил восприятие, и мне открылось гигантское плетение. Сложнейшее переплетение каналов силы, уходящее и вниз в землю и вверх в Кантр, а также распространившееся вширь на изрядное расстояние. Магические линии проявились мне и засияли, слепя глаза своей силой. Туриг, ползавший на карачках ничего этого не видел. Да и не мог, наверное… Они с Жозэном ориентировался на что-то другое, вероятно. От посторонних это место было хорошо скрыто.

Но они его все же нашли. Как?

На самом деле я уже знал, что таких каменных кругов было три, а не один, как считали егеря. Они соединялись в единую систему, переплетаясь и взаимодействуя между собой. Мне на ум пришла аналогия сложной компьютерной системы, остановленной и заглушенной, скрытой от всех…

«Не от всех», – мысленно поправил я сам себя. Егерей явно не двое, возможно целая экспедиция. И еще они упоминали того, кто привел их сюда…

Задумавшись, я вынырнул из видения, оказавшись в пещере и уже не смог вернуться обратно на ту поляну. Образы пропали, оставив после себя тревогу и безотчетный страх непоправимого, который пришел вместе с егерями, явившимися на священные земли Хазгу. Два дня, сказал один из них. Интересно, эти люди уже сейчас там или только вскоре будут на месте? Или это прошлое? Или как вообще?

Буря бушевала еще несколько часов, а потом внезапно стихла. Я даже не понял, что уже все. Монг откинул закрывающий вход полог и в этот же момент Юм открыл глаза и сел, вперив в меня холодный взгляд.

Наскоро проверив все части удерживающего его плетения, я убедился, что все в порядке, и оно не разрушается.

– Что это было, Юм? – обратился я к нему, надеясь разузнать и про бурю и про Пеку-пылевика.

– Юм не знает, господин, – твердо ответил одержимый. – Юм только проснулся.

Голос его звучал отстраненно, уверенно и… безразлично. Разительное отличие от вчерашнего!

– Кто такой Пека?

– Это имя мне незнакомо, господин, – отчеканил мой собеседник.

– Ты хоть помнишь, кто я?

– Нет, господин, – его глаза внимательно изучали меня, а лицо оставалось бесстрастным. – Юм не ведает, как оказался здесь и кто он.

– Джарх распался на части, оставив после себя остаточную личность, – Кайел досадливо сплюнул. – Чата-кан сбежал или затаился глубоко под этой личиной.

– Это как-то можно выяснить?

Сероволосый отрицательно покачал головой.

– Он в твоей власти, Раш-Ханн. Усиль давление и заставь сказать больше, – вмешался Эйх.

– Думаю, это бесполезно, – Кайел поднялся на ноги, потянулся и вышел наружу вслед за Монгом. Тому передышка явно пошла на пользу и сейчас шади осторожно разминался, приняв свою боевую форму. А я снова попытался разговорить Юма. Но тот демонстрировал спокойствие, покорность и полное незнание произошедших с ним ранее событий.

Проклятье, так ничего не выйдет! Я с досадой пнул подвернувшийся под ногу камень. До места, которое я посещал в видениях, еще полтора дня ходу, судя по моим внутренним ощущениям. И полдня из них по Долине Теней, а дальше по лесу, к самым предгорьям.

Обернуться вархом и перемещаться бегом? Но тогда отстанут мои спутники, да и риск влететь здесь в какие-нибудь проблемы очень велик. Но и Место силы Хазгу нуждается во мне. Кровь буквально бурлила, нагнетая напряжение и неуверенность.

– Нам надо ускориться, – оповестил я спутников. – До места совсем недалеко, но очень важно поспешить.

Эйх с Монгом синхронно кивнули, а Кайел нахмурился.

– Мы не знаем здешних троп и идем наугад.

– Их тут и нет. Даже зверье сюда не суется, – хохотнул Монг. – Хвала духам, что мы пока не встретили кого-то поопаснее, чем ветерок с пылью.

– Если ягги идут по следу…

– Ерунда! Делать им нечего, как бросаться в погоню по джунглям. Они обломали себе зубы и к нам уже не полезут. К тому же они, наверняка, наслышаны про Долину Теней.

– Почему она именно так называется? – не утерпел я с вопросом.

Мои товарищи переглянулись и пожали плечами.

– Неизвестно, – резюмировал Эйх.

– Когда чата-кан пришли в эти земли, с ними были и другие разумные существа. Множество, тысячи, – внезапно вмешался Юм. – Переселение целого народа должно было произойти. Но проводники в Необъятном сбились с пути и весь караван оказался здесь. Условия жизни в этих землях оказались непригодны для переселенцев и они погибли, все до одного. Их джархи, несущие в себе частицы Необъятного, удерживались тут силой магии.

Одержимый говорил ровным голосом, без эмоций, просто транслируя нам свое знание.

– Все чата-кан, чувствуя свою вину, пытались исправить содеянное, наделяя мечущиеся джархи живыми телами, но от этого стало только хуже. Получив плоть, переселенцы принялись рвать друг друга на части, уничтожая как себя, так и все окружающее, и эти земли оказались полностью разорены. Чата-кан удалось усмирить многих из них, объединив с ними разумы. Но постепенно безумие стало проникать и в их рассудки, превращая в таких же полудиких зверей. Это стало понятно слишком поздно.

Не все чата-кан опустились до безумцев, но многие. А те, кто избежали этой страшной участи, отказались от идеи усмирения бывших переселенцев. И бойня между ними вспыхнула с новой силой, выплескиваясь в другие земли.

Из-за неестественного внешнего вида этих существ и фактической бессмертности, выходцев из этих земель называли тенями. А саму местность – Долиной Теней.

Рассказчик замолк, полностью выдав ответ на прозвучавший вопрос.

Но мое любопытство он так и не удовлетворил.

– А где эти тени сейчас?

– В те времена не было силы, способной проникнуть сюда извне, чтобы изменить ход событий, – Юм ненадолго задумался, как будто решая, сообщать новые детали хроники или нет. – Джархи поверженных теней не рассеивались, а стремились сюда снова, отравляя Кантр и искажая его, грозя существованию самих чата-кан. Тогда пришлось создать Колодец – вместилище джархов бывших переселенцев. И заточить туда всех теней, чтобы они больше не несли разрушение и погибель аборигенам.

– Где это сооружение? – уточнил Кайел.

– Мне это не ведомо, – ответил Юм и других подробностей мы от него добиться не смогли. Ни про гробницы, ни про безумие самих чата-кан. Ну и ладно, хорошо, что вообще что-то рассказал!

По мере нашего продвижения, местность вокруг стала меняться. Появилось больше высоких деревьев, а высохшие или выжженные куски земли почти совсем исчезли. Почва стала каменистее, и время от времени попадались большие валуны и скальные выходы.

Резкая боль в солнечном сплетении едва не бросила меня не колени. Застонав, я привалился к стволу дерева и сполз в траву.

Что за ерунда со мной?

Область в районе желудка как будто залили расплавленным металлом, и сейчас там что-то выгорало, лишая меня чего-то важного. Боль сопровождалась тоской и глухим отчаянием, помешанном на страхе неизвестности.

Спутники в беспокойстве обступили меня, а я уплывал в видения. Снова…

События происходили на той же поляне, где егеря обнаружили каменную плиту с письменами и символами, относящимися к роду Хазгу. В этот раз людей было больше и все они были заняты.

Двое оттаскивали в сторону худощавого бесчувственного мальчишку с иссеченной окровавленной спиной. Трое егерей, среди которых я узнал и лысого Турига, работали массивными деревянными кольями, доламывая расколотую на части круглую плиту. Никакой магии в ней уже не было, она выпала из стройного плетения и теперь стала просто кусками камня. Понимание этого факта рвало сердце на части от какой-то безотчетной печали.

Невдалеке полыхал большой костер, в который Туриг подкидывал какие-то предметы, нараспев выговаривая непонятные слова. Рядом с ним суетились два помощника. Один следил за костром и подкидывал дрова, а другой держал поднос с разноцветными кучками чего-то мелкого.

Приглядевшись, я увидел, что вокруг расколотой каменной плиты имеется небольшая канавка, в которой по кругу идет замысловатое витое плетение. Мадья в нем почти иссякла и оно должно было вот-вот рассыпаться, но его суть я вполне смог понять.

Наконец, еще пятеро егерей держали под прицелом периметр поляны, настороженно водя по сторонам взведенными арбалетами. Только сейчас я заметил нашивки на их форме – раскрытая книга и щипцы замысловатой формы. Явно не люди графа Мато.

«Один из символов рода Хазгу уничтожен. Сломана одна из Печатей Основы», – мелькнули отдаленные как будто чужие мысли или вернее сказать комментарии происходящего. Откуда я сам мог это знать, непонятно.

Слепая ярость наполнила все мое существо и я попытался атаковать, выбрав бородатого Турига своей первой целью. Но не смог дотянуться до Кантра – в видении магия оказалась недоступна, как и многое другое. Но не совсем. Я мог передвигаться, хоть и с большим трудом. Каждое движение отнимало уйму сил, но я смог пересечь полполяны, чтобы расслышать, о чем совещаются егеря.

– Мы что-то упустили? – утирая обильный пот, спросил Туриг. – Вроде бы сучий выкормыш привел нас куда надо.

– Все сложнее, – мрачно сплюнул Жозэн, вероятно, начальник этой экспедиции. – Печатей несколько. Хорошо, если всего две.

– А я уж надеялся, что работа сделана и двинем домой, – кто-то из егерей испустил тяжкий вздох.

– Ты только и ноешь про это, Зобча, – усмехнулся другой.

– Сегодня отдыхаем, завтра работаем, – резюмировал Жозэн. – И дайте отвар зверенышу. Но немного, рано утром он мне опять понадобится.

– Неужели ему удается сопротивляться действию нектара и что-то скрывать? – удивился Туриг.

– Он привел нас к ближайшему месту, только и всего…

Видение дрогнуло и рассеялось, оставив ноющую боль в солнечном сплетении. А еще ненависть к тем, кто покушается на мое. На мою магию, на мою силу и, пожалуй, даже жизнь. Я был уверен, что разрушение Символов Хазгу лишит меня всего этого. Или, по крайней мере, очень сильно ослабит.

Глава 32

Кайел сидел неподалеку и задумчиво жевал травинку.

– Ты сам тянешься к Аспекту Линий или тебя затягивает в Кантр? – поинтересовался он.

– Скорее второе.

– Это не очень хорошо. Так живут полусумасшедшие предсказатели из простого народа. Одаренные, но потерявшие часть себя. В Кань-Лаге на базаре я встречал такую бабку, – сероволосый хмыкнул и толкнул ко мне плетение, которое висело рядом с ним. – Лови!

Что-то для контроля и управления, как я успел понять, едва коснувшись сложной магии.

– Что мне с этим делать?

– Подвесь и подпитывай, чтобы в следующий раз быть готовым к этому. Если тебя накроет в бою, быть беде.

– Спасибо! – кивнул я.

– Не стоит благодарности, брат-демон. Топорная работа, – мой товарищ извлек из кармана какой-то фигурку и подкинул на ладони. – То ли дело это!

– О чем речь? – я поднялся и подошел к Кайелу, с интересом протянув руку.

– Поставь сначала защиту разума, – отвел он мою ладонь.

– Как это?

Сероволосый закатил глаза и, отложив вещицу, принялся за новое плетение.

– Как ты вообще живешь? – укорил он меня. – С этого дня буду тебя перед сном учить. Хоть по полчаса в день. И Монга с Эйхом попрошу, чтоб натаскивали тебя по боевым кастам. У них, поверь мне, есть, что полезного перенять.

– Идет, – кивнул я, знакомясь с ментальной защитой. Суть и основа плетения показались мне вполне понятными, но исполненными гораздо более элегантно, чем я мог себе представить. Делай я такое сам, я бы просто усилил блок на разуме, затопив его мадьей.

И все равно, первое прикосновение к костяной фигурке было как удар огромного колокола, если стоять прямо под ним. Ошеломляюще!

Сила этой вещицы просто потрясала. Как сконцентрированное могущество, способное на что-то невероятное. Но когда первое ощущение немного схлынуло, я понял, что этот артефакт – щит, защитное плетение, способное укрыть и удерживать что-то внутри себя.

Кайел с интересом наблюдал за моими попытками разобраться.

– Не напрягайся так, – рассмеялся он наконец. – Это ключ из гробницы чата-кан. Именно он удерживал нашего приятеля внутри.

Я повернулся к Юму, который неподвижно сидел в отдалении.

– Как тебе удалось…? – начал я.

– Ловкость рук, – самодовольно хихикнул Кайел. – К тому же эта вещица потеряла часть силы, когда вы с чата-кан ушли из гробницы. Как будто какой-то противовес его магии, или типа того.

– Поразительная мощь, – кивнул я.

– Пока что совершенно бесполезная для нас. Плетение хоть и выглядит знакомым, на самом деле это не так. Порвет в кровавые брызги любого, кто активирует его неправильно.

– Понятно. Я готов идти дальше, – окликнул я Монга, отдыхающего в тени большого куста. – А где Эйх?

– Ушел вперед, разведать дорогу, – шади проверил снаряжение и подхватил заплечный мешок. – Теперь мы сможем идти быстрее.

Шли почти до заката, не останавливаясь и не отдыхая. От прямого пути пришлось отступиться, обходя небольшую гору, а точнее скалу, выступающую из земли как гигантский зуб. Почти отвесная каменная стена сначала казалась неприступной, но потом, пока мы шли вдоль нее, попадались и более пологие склоны.

– Впереди чей-то лагерь! – вынырнул из сгущающегося сумрака Монг. Сейчас он исполнял роль разведчика. – Маскировки нет, на видном месте горит большой костер.

– Идем, – махнул ему рукой второй шади. – Сейчас узнаем.

И воины скрылись в зарослях.

– Егеря? – предположил я.

– Слишком смело для них, – отрицательно ответил Кайел, которому я еще раньше рассказал, что мне пришло в видениях. – Они не у себя дома, чтобы так светиться. Здесь самая граница Долины Теней.

– Тогда кто? – гадал я. – Даанганцы? Местные?

– Кто бы это ни был, он уверен в себе донельзя. Что Долина Теней, что Проклятые Леса Хазгу – местечки не из простых, чтобы просто так греться у огня или жарить зефирки, – хохотнул Кайел.

– Идем, – я поднялся на ноги. – Я знаю, кто там.

И решительно зашагал туда, где скрылись шади.

– Там тот демон, – начал было Эйх, но это я уже знал и без него.

Нас поджидал Тукве Май, сидя у большого костра. Сваленные в большую кучу камни, бревна, всякие пни полыхали ярко и красиво, но делала это мадья, а не живой огонь. Магический костер, но издалека не отличишь от настоящего.

Уже хорошо знакомый мне огромный толстяк сидел за земле и объедал обугленную ногу какого-то животного. Зубастая пасть очень энергично обкусывала мясо, а широкую грудь покрывали потоки жира и крови стекавшие на нее.

– Ты убил господина Фа’лх-инха, – с полным ртом и от того невнятно заявил Тукве, указывая на меня полуобглоданной костью. И куда-то дел его джарх. Это недопустимо. Праматерь такого не потерпит.

Толстяк выглядел решительным и собранным.

– Что с ней опять не так? – я сел напротив, опасаясь оказаться к нему слишком близко. Я хорошо помнил, как он тащил меня за собой или замахивался дубиной.

– Джархи занги-таров – собственность Праматери. Фактически, это и есть она сама, прародительница и собственница, – объяснил Тукве. – Когда занги-тар заканчивает свое существование, он сливается с Праматерью. А ты уже второй раз нарушил этот порядок.

– И меня снова объявят в розыск? – пошутил я. – И снова не будет отбоя от желающих меня поймать?

– Не зубоскаль, человечек, – одернул меня собеседник. – Не путай добросердечного Тукве и длань Праматери. По ее воле я в одночасье стану орудием и прихлопну тебя как блоху.

И пламя костра вдруг стало очень горячим и хищно потянулось ко мне. Кантр и Необъятное внезапно стали очень рядом, заставив неуверенно поежиться. Но затем, эффект исчез и все вернулось.

– И заберу то, что принадлежит Ей, – закончил он.

Я поджал губы. На джарх занги-тара я уже имел свои планы, надеясь разобрать и исследовать его внутри Ловца. А затем использовать.

– Что насчет наших договоренностей? – попробовал я сменить тему.

– Это потом, – нетерпеливо рыкнул Тукве. Он даже есть перестал. – Верни джарх господна Фа’лх-инха. Иное не обсуждается.

Пользы от мира с толстяком будет, пожалуй, побольше, чем от вражды. Мог бы он одолеть меня – уже бы напал, наверняка. Хотя кто знает…

– Чата-кан едва не утащил его с собой. И только моими стараниями Праматерь не лишилась своей частички, – заявил я, извлекая на свет треугольный артефакт. – Это ли не заслуга?

– Может и так, – кивнул Тукве. – Но ты способствовал смерти занги-тара, так что все сходится. – Давай сюда, не тяни.

Эйх попытался встать на ноги и что-то сказать, но на нем повис Кайел. Наверное шади опять хотел завернуть что-то про уважение и грядущий Ат-шара, великий поход против всех демонов мира.

– Отдай мне и этого тоже, прошу, – заухал толстяк, отбросив в сторону кость. – Он будет веселить меня!

Это пожелание я оставил без ответа, извлекая джарх занги-тара. Это оказалось труднее, чем я думал. Потребовалось специальное плетение, но тут меня вовремя подстраховал Кайел.

– Так-то лучше, – кивнул Тукве. – Теперь поговорим.

В эту ночь мне удалось поспать не более часа перед самым рассветом. Как только слуга Праматери отбыл, я сразу вырубился, но отдохнуть все равно не успел. Но главного я добился – толстяк не станет наводить на меня других занги-таров и как минимум на пять лет забудет о том, что Праматерь помнит меня и ждет. А там, как говориться, или ишак сдохнет, или падишах…

Но был и еще один позитивный момент – Тукве шепнул, что дворец господина Фа’лх-инха пока пустует, ибо никто не знает, что его хозяин прервал свой жизненный путь.

А это значит, что я могу им завладеть. Если вознаградить Толстяка за это знание и за услуги проводника. Ведь сам я не умею перемещаться в Необъятном.

Любопытная история… Казалось бы, можно прислушаться, но пока доверия толстяку не очень много. Так что я оставил это предложение на обдумывание.

Как ни странно, но еще Тукве очень заинтересовался лунным камнем из могилы старца. Когда я показал сочащийся багровыми эманациями артефакт, демон облизнулся.

– Сладкая конфета, – ухнул он. – Даю за нее свиток памяти.

– Три! – что это такое я не знал, но видел вожделение толстяка.

А Кайел согласно кивнул.

– Один и плетение-ключ к нему, – отрезал Тукве. – И так жирновато будет.

На том и договорились, а вскоре, передав мне ветхий пергамент, скрученный трубочкой, демон отбыл восвояси. А большой костер сразу затух, лишившись магической подпитки.

– Хорошая цена, – сообщил мне потом Кайел, убирая свиток в небольшой кожаный тубус. Так можно получить редкие знания, если повезет.

– А что это вообще такое? – поинтересовался я.

– Ты отдал лунный камень не зная, за что именно? – поразился мой приятель.

– Типа того.

– Ну ты молодец, брат-демон, – рассмеялся он. – Кстати, где Кость жада-ам?

– Осталась на поле боя, – сокрушенно вздохнул я, только сейчас вспомнив про артефакт. Совсем вылетело из головы.

– Почему-то я так и думал, что это случится, – сокрушенно вздохнул Кайел.

– Места там глухие, может и вернем себе вещицу. Как-нибудь потом.

– Ага, если ягги ее не приметили.

Чужая боль докатилась до меня совсем слабым отзвуком, заставив насторожиться. Необычное, новое ощущение. Как знание о страдании близкого существа где-то рядом. Неподалеку другой Хазгу или, скорее тот, в ком течет немного древней крови моего рода, вот что это такое!

Потянувшись туда, к нему, я обнаружил, что могу прикоснуться, привлекая внимание. Но не стал этого делать. Если это тот мальчишка, которого пытают, используя как указатель на цель, то лучше бы ему обо мне пока не знать. Мы настигнем их очень скоро, и вот тогда его мучения прекратятся!

Сейчас мы уже шли по Проклятому лесу.

Вообще, это название мне очень не нравилось – так именовали эти места враги рода Хазгу. Имперцы и приспешники Чим.

Родные места – вот, что казалось мне. Как будто я все больше приближаюсь к дому. И здесь, казалось бы, уже можно было двигаться гораздо быстрее, но нет. Оказалось, что шади с трудом ориентируются в лесу.

Ко второй половине дня добрались до поляны с расколотой плитой. Той самой из видения. Нашли оставленный егерями лагерь и следы их ритуалов, оказавшихся гораздо более обширным, чем я думал раньше.

Что это за люди, с такими навыками и волей, способные явиться сюда, чтобы стереть саму память о роде Хазгу? Почему именно сейчас, когда мы так близко к цели? Даэрлы знают или почуяли что-то?

Рассматривая деревья, помеченные незнакомыми рунами, я ощущал чужую силу и магические связи, вызывающие у меня внутреннюю неприязнь.

– Магия Даэрлов, – подтвердил мои подозрения Кайел. – Один из этих егерей родич Императора, совершенно точно!

– Как это может быть? – поразился я, представив, что брат Императора рыскает тут неподалеку.

– Очень дальний. Седьмая вода на киселе, – рассмеялся он. – Не близкий, конечно.

До скалы в предгорьях, куда мы все это время шли, оставалось не более дня пути. Варх во мне рвался на свободу, чуя свою стихию, так что я едва сдерживался, чтобы не поторапливать обоих шади, Кайела и Юма.

Боль дальнего родича накатывала время от времени, подливая масла в огонь злобы и ярости, разгорающийся все сильнее. Наконец, когда сдерживаться дальше было нельзя, я решился.

– Слишком медленно, опоздаем!

Наскоро объяснив, куда им двигаться, я бросил вещи, обернулся вархом и помчался вперед. Звериная суть ликовала, а разум застилала жажда мести и боевая ярость. Они ответят, они умрут! Идет расплата, приближается! Трепещите!

Мчался, что было сил. Несколько раз я прямо на ходу хватал лань и зайцев, мгновенно пожирая, жадно вгрызаясь в сырое горячее мясо.

Скоро, уже совсем рядом!

Близкая цель гнала меня вперед, наполняя азартом погони и жаждой схватки. Я представлял, как ворвусь в их лагерь, круша все на своем пути, разрывая слабые человеческие тела. Звериная суть варха все больше брала верх над голосом разума.

– Дэнг…, – пропела невидимая струна и я провалился сквозь какой-то магический барьер.

Потеряв осторожность, я мчался уже только на запах людей, и влетел в ловушку. Пространство как клейкое плетение свернулось вокруг меня, почти обездвижив. Варх кубарем покатился по земле, превращаясь обратно в человека.

Но даже так я не мог избавиться от чужого плетения. Оно въедалось все глубже, проникая под защиту и цепляясь сотнями маленьких магических крючочков. Каждый из которых надо было удалять, концентрируясь на нем.

Негромкий свист раздался неподалеку.

Завалившись за кочку, я лихорадочно скидывал с себя магическую сеть, проклиная свою медлительность и неосторожность. Казалось, что я двигаюсь как сонная муха, хоть и спешил изо всех сил.

Егеря рядом. Они меня еще не видят, но я их уже чувствую. Сорок, может пятьдесят метров. Еще десяток крючков!

Чужое плетение мелькнуло сверху и лопнуло, рассыпавшись на мелкую пыль. И некоторые пылинки успели меня коснуться. Плохо.

Один идет ко мне, второй страхует. Двадцать метров.

С легким звуком рядом со мной упала круглая бутылочка, испускающая белый дымок. Секунду я смотрел на нее, понимая, что это такое. А потом эта паскудная гранатка лопнула, разбрызгивая осколки и магический каст, изменивший свойства воздуха вокруг меня. Сонное зелье или обездвиживающее, это я успел понять и защититься, но эффект ужа дал о себе знать, еще больше замедляя движения. Задержав дыхание, я скинул последний крючок сети и выпрыгнул из плотного облака газа, перекидываясь в варха.

И сразу же ударил егеря мадьей, почувствовав, что и он готовит атаку.

Крикнув что-то товарищу, имперец окутался мерцающей пеленой и моя атака разбилась об нее. Но и брошенная врагом бутылочка пролетела мимо – я в прыжке ушел в сторону, а затем сбил егеря с ног. Его магический щит выдержал, а когти варха лишь увязли в нем.