Текст книги "Постигая прошлое (СИ)"

Автор книги: Александр Кормильцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 15

Глава 15.

Костер почти прогорел. Сучья, окончательно потерявшие свою изначальную форму, рассыпались на фрагменты и стремительно отдавали остатки тепла в окружающее пространство. Угольки постреливали искрами, а дующий от воды ветерок поднимал их в воздух и, вместе с дымом и легчайшими чешуйками пепла уносил прочь, мимо нас с бородокосым, уже почти полностью скрытых темнотой. О том, что кто-то в этой темноте все-таки есть, могли сказать лишь наши лица, изредка освещаемые тусклыми сполохами, от раздуваемых ветром углей.

Ещё до того, как парнишка закончил рассказ, Демьян, неожиданно взваливший на себя роль няньки, увел спать наевшихся и напившихся малышей, едва только те перестали жевать и начали дружно клевать носами, да тереть глазенки.

Для ночлега выбрали избу почище и без следов крови. Можно, было, конечно, не тесниться, относительно чистых жилищ хватало, но ради безопасности пожертвовали частью возможных удобств. Хотя, места хватило всем, его первоначальный недостаток, компенсировали, вытащив почти всю нехитрую мебель на улицу. Освобожденное на полу пространство завалили набранными по избам одеялами и матрацами, устроив некое подобие топчана. Получилось довольно уютно.

Сам рассказчик тоже не стал задерживаться, так как вот-вот готов был уснуть на полуслове. Видя его состояние, мы не стали задавать лишних вопросов, тем более и без них повествование Даниила было достаточно подробным. А торопиться обрадовать его радостной новостью о том, что он, вместе с братом и сестренкой, теперь живёт в другом мире, где, те самые, растерзавшие его отца и мать, людоеды, являются вполне обычными созданиями, тоже не стоит. Тем более, придётся об Улье и сотах всё объяснять, об одержимых, о живчике и ингредиентах для его приготовления. Успеется, такие разговоры лучше на свежую голову вести.

– Ну, Пустой, чегой спросить хотишь, спрашивай уж. – заговорил первым бородокосый, задумчиво водя камнем по лезвию ножа.

– Дядь Прохор, а как ты летаешь? – Неожиданно для самого себя задал вопрос, который и не думал задавать. Но потом понял, что просто не хотел обсуждать ни произошедшее в деревне, ни историю, рассказанную Даниилом. Ничего из этого. Не только потому, что и сам уже осмыслил всё это и сделал какие-то выводы. А потому, что не хотелось вновь проворачивать в голове, рисуемые воображением, картины произошедшего. Да и нечего здесь обсуждать. Уверен, что заведи мы беседу о произошедших здесь событиях, ничего нового из неё не почерпнем, и придём к выводам, что и так лежат на поверхности и не требуют никаких обсуждений.

– Хех! – кажется и крестного мой вопрос застал в врасплох. Он даже нож перестал точить. – Спросил, так спросил!

– Ну а когда ещё об этом спрашивать? При Демьяне как-то не решался.

– От Демьяна то таица не след, Демьян надежный! – качнул головой бородокосый. – Но вона при Анисиме, например, об таком не надо гутарить. Про дар невидимых рук мой знают все, а про энтот вот, што летать могу, мало кто знат, а об том, што энти два дара – одно целое, как от ореха скорлупки, вопще никто, окромя Тайки да ещчё пары человек, не знает!

– Как это? – наморщил я лоб, пытаясь понять. – Погоди, твой дар невидимых рук – это типа телекинеза что-то. То есть, при помощи телекинеза ты летаешь?

– Никаких теликане… Тьфу ты! – и правда сплюнул бородокосый прямо в тлеющие угли. Зашипело. – Язык сломашь, об энтот твой кинес! Не знаю, об чём ты вопще. Слухай, сказывать один раз токмо стану, коли поймёшь – молодец. В опчем, энтим своим даром невидимых рук могу я энто вона ведро с водою прямо счас, не вставая поднять, да плескануть.

Указанное крестным ведро, словно услышав его слова, медленно поднялось вверх и, секунду повисев в воздухе, на высоте полутора метров, крутанулось дном вверх, затем, также медленно опустилось на землю.

– А могу руками энтими невидимыми, такоже и себя, как ведро энто, поднимать, да двигать в разны стороны. Ну ты видел жешь, тогда, на острове? Ага, помню. – я надеялся, что крестный и с собой повторно покажет, как умение работает, но он ограничился словами.

– Ну, вот такото, значица, и пользую дар свой, штоб как птица летать. – Бородокосый хохотнул, пару раз взмахнул руками, словно крыльями, ещё и клич какой-то издал, видимо подражая кому-то из пернатых. И добавил, прекратив дурачиться. – Токмо, чем большей и тяжелей то, што поднимашь, тем скорей и дар кончаеца. Такото!

– Понятно теперь всё. – кивнул я, соглашаясь и добавил, вспомнив ещё один непонятный момент в схватке на острове. – Тогда давай и про другой дар расскажи!

– Энто какой другой то?

– Тот, которым ты топтунов друг на друга натравил.

– Экий ты глазастый! – почему-то недовольно пробормотал крестный. – Когда токмо выглядеть успел?!

– Стараюсь ничего не упускать. – пожал плечами в ответ.

– Энто, конешно, правильно. Эх! Дар, значица, говоришь?! Не друг на друга я их натравил то, а токмо одного, на другого. Одну, то бишь.

– Одну? – переспросил я, непонимающе и глуповато заулыбался. – Ты их по половому признаку различаешь что ли? В смысле, можешь узнать кто мальчик, а кто девочка?

– Приходица. – не поддержав моего веселья, все с такой же неохотой произнёс бородокосый.

– Да как там поймёшь? По бегунам, конечно, ещё можно определить, кем они раньше были, но у топтунов даже вид человеческий теряется, они же, вроде как, бесполые становятся?!

– Да ну тебя, крестничек, с сужденьями твоими! – раздраженно проговорил крестный. – Мне их разглядывать и не надо. Тута просто всё, коли даром получилося зацепить, значица, из бабы одержимый вывелся. Коли не получилося, значица, мужик энто был. Такой вот у меня дар.

– Выходит, ты можешь любого одержимого, который до обращения был, то есть которая была женщиной, заставить выполнять свои команды?

– Ну да, выходит так. Токмо волотов пока не случалось даром цеплять. А с упырем было дело. Энта упыриха мне цельну деревню помогла от одержимых очистить. В той деревеньке то, выше топтуна никого и не было, вот порезвилася Зорька моя!

– Зорька?! Ты ей и имя дал? – спросил ошарашенно, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех.

– Ну да, человечье то не стал давать, одержимые, оне ж навроде скотины. Вот Зорькою и нарек.

Сдерживаться больше я не мог, хохотать начал, как сумасшедший. Поначалу продолжал сидеть на пеньке, но не прошло и половины минуты, как сполз с него на траву, завалился на бок и, так и остался лежать, схватившись за живот и то и дело, сотрясаясь от приступов дикого хохота.

– Пустой, ты чегой энто? – спросил бородокосый удивленно.

– Зо… Зорь… Зорьк – ха-ха-ха? Серьёзно? Хо-хо-хо!!! – говорить нормально я не мог.

– Ну как-то ведь надо было её называть. – пожал плечами крестный, но, глядя на меня, и сам уже начал тихонько посмеиваться.

– Зорька? – вновь спросил я, в перерыве между приступами хохота.

– Зорька, зорька! – смеялся в ответ бородокосый.

Упырь – покрытое броней, кровожадное чудовище, ростом за два метра и весом в полтонны! Как же назвать подобное существо?! Хм… Дайте-ка подумать… Ну конечно – Зорька! Самое первое, что приходит на ум при взгляде на подобную тварь и единственно возможный вариант имени для неё. Хотя, можно было ещё Майкой, Рябинкой… эх какие ещё есть коровьи имена? А можно ведь ещё и собачьи и кошачьи клички вспомнить: Жучка, Каштанка, Муська или Мурка. Тоже неплохо бы звучали.

Разговор продолжился лишь спустя две или три минуты. Хорошо, что одержимых на острове не осталось, иначе они бы уже все были здесь. А я в таком состоянии даже меч из ножен достать не смогу, чтобы от них отмахиваться. И вдвойне хорошо, что мой дикий смех не разбудил спасенных нами детей.

Демьян, кстати, прибежал, посмотреть, что происходит, но увидев, что всё в порядке, почесал в затылке, пробурчал что-то себе под нос и отправился обратно спать.

Не знаю, смеялся ли я так когда-нибудь раньше, память на этот счёт тоже молчала, но такой момент запомнится надолго. Ведь подобные случаи тоже нужны. Постоянное нервное напряжения от потери памяти, подстерегающих впереди опасностей, ужасающих событий, на вроде того, что произошло в этой деревне, от неопределённости и всего прочего, навалившегося на меня за тот короткий срок, что нахожусь здесь, и вполне здорово человека способно свести с ума. Так что эмоциональная разрядка в виде пяти минут непрерывного смеха очень полезна. Да и неизвестно, когда ещё удастся посмеяться, по всем прогнозам, ничего смешного впереди нас не ждёт.

– А что потом с Зорькой этой стало? – спросил я, когда, наконец снова смог говорить.

– Да ничаго, меч ей в затылок воткнул, мешок распотрошил и всё. – пожал плечами бородокосый и продолжил с улыбкой, глядя на мое, слегка удивлённое лицо. – А ты думал, што я с той Зорькою цельну седьмицу таскался? Нее, какой там! Энто ж надо постоянно её даром погонять, да следить, штоб не сорвалася. Жалко, конечно, помощника энтакого лишаца, каких делов можно было наделать! Но хлопотно, да и самому можно головы лишица, коли сорвеца.

– Я одного не пойму, почему ты об этом так неохотно говоришь? Дар ведь полезный!

– Польза от дару есть, спору нет. Токмо людей с энтаким даром бабы стороняца, да и мужики тож опасаюца, бояца за баб своих.

– В смысле? Он и на людей тоже действует? – улыбнулся я, заговорщически подмигивая крестному

– Нечего тута нет смешного, на людей дар тож работат, на баб то бишь. Токмо нет в ём доброго ничаго. – Бородокосый был серьезен и хмур, даже следа улыбки не осталось на лице. – Любую можно даром окрутить, да так, што она и мужа свово и детей забудет, а на тебя, как на икону молица станет, в огонь и в воду готова будет по одному твому слову идтить, ножом её будешь резать, а она тебе в ответ улыбаца станет, благодарить, да в вечной любви клясца!

– Да уж, действительно не смешно, понимаю теперь.

– Поначалу я маненько баловался энтим делом, пользовал дар, пока чуть не загубил дивчину одну. Тогда токмо сам и понял, како зло творю. Вовремя опомнился. С тех времен токмо на одержимых дар пользую. Баб с таким даром, тожить не любят, даж бояца, ведьмами зовут, хотя никаки оне не ведьмы.

– Так вот, почему тебя старейшиной в посёлке не выбрали. – озвучил я догадку, внезапно пришедшую в голову.

Меня с самого начала удивил тот факт, что крестный, имея немалое уважение в посёлке и все, необходимые лидеру, качества, прозябает на вторых или даже третьих ролях. А когда удалось познакомиться с Анисимом, вдвойне уверился в неправильности распределения ролей. Ведь, несмотря на всю браваду и попытки строить из себя предводителя, Анисим по натуре своей обыкновенный хитрый жадноватый торгаш.

Бородокосый же наоборот, честолюбием и излишним материализмом не страдает, зато о людях думает в первую очередь, даже умереть готов, лишь бы его близким жилось получше. Да и по характеру, прямой и открытый, готовый с любым человеком посидеть и обсудить даже самое незначительное дело. По всем раскладам, должны были выбрать его. Но не выбрали. Почему? Вот вам, и причина нашлась!

– Да я больно то и не рвался в старейшины, хотя… твоя правда, было дело. – произнёс крестный задумчиво и в голосе его была отчетливо слышна печаль – Человека с энтаким даром завсегда стороница будут, хоть он дажить и в мыслях не станет дар свой кому-то во вред пользовать.

Пока молчание повисло в воздухе, рядом с вновь загоревшимся костром, я достал меч из ножен и начал его разглядывать, словно видел впервые.

Заточка клинку пока не требовалась, единственное сражение, в котором он поучаствовал, было очень коротким, всего то пронзить голову топтуну, пройдя сквозь мягкие ткани. Тут и мечу из хренового железа ничего бы не было, а уж этому и подавно. Не знаю, что за сплав использовали для его изготовления, но сталь намного лучше, чем делают местные умельцы.

Отверстие посередине клинка, в котором раньше была закреплена пластинка маячка, рассыпавшаяся при активации в пыль, теперь превратилось просто в овальную сквозную дырку. И казалось, что это отверстие смотрит на меня тоскливым, наполненным пустотой, взглядом.

– Как ты топтуна то завалил? – спросил внезапно бородокосый, глядя на меч, который он долгие семь лет сберегал для меня.

Вот те на! У нас что, вечер игры в вопросы и ответы?!

– Не знаю, как-то само вышло. – пожал я плечами.

– Значица, дар ты никакой не пользовал? Уменьем воинским взял? А сказывал, што не обучен с мечом то!

– Да нет у меня умений и даров нет, выяснили ведь уже. Просто топтун хромал на одну ногу, да и повезло, наверное. – сам не веря в то, что говорю, начал оправдываться я.

– Хромой, аль кривой, кака разница, топтун он топтун и есть! Не могет мечник, дажить оченно добрый мечник, так запросто топтуна свалить! Умельцев, што управица с таковским могучим одержимым могут, по пальцам пересчитать и то пальцев лишних останеца много.

– Так я и не справился, топтун меня убил практически. – парировал я, но крестный на это лишь махнул рукой.

– А ещчё ты кусачу прямо в затылок, в мешок зарядил! С с самострелу, да с двадцати саженей то, повезло тожить?!

– Не знаю, наверное… Правда не знаю, дядь Прохор, не понимаю я, что делаю и как у меня это получается. У Таисии хотел спросить об этом, так она опять сказала, что нет ничего во мне, что пустой, только напророчила всякого непонятного. У меня ведь и сегодня что-то такое получилось, перед тем, как детей этих нашли. Я ведь их увидел сквозь стены, сквозь землю и в тот момент всё так видел, насквозь.

– А сейчас могешь видеть такоже?

– Не, один раз получилось и то не понял, как и почему.

– Жалко. Добрый дар энто. У нас в посёлке двое с таким даром. Один то недавно токмо получил, недалече глядеть могет. А другой, Архип, почитай за полверсты все могет видеть такоже и под землей и везде. Давно у его дар энтот, пяток лет, аль поболее.

– Да мне и самому жалко, что ничего не умею и дара ни одного нет. – вздохнул я невесело. А сам задумался о словах бородокосого. Если этот Архип, развивая умение больше пяти лет видит лишь на расстоянии шестисот метров, то у меня, на пару километров точно можно заглянуть, это сколько лет назад я свое умение получил?!

– Вставай! – проговорил крестный, вытаскивая меня из размышлений и, внезапно протягивая недлинную, не больше метра длиной, палку.

– Это зачем? – спросил я, взяв её в руку и заметив такую же у бородокосого.

– Твое уменье на мечах сражаца проверим, коли топтуна свалил, меня и подавно одолеешь. – произнёс крестный, отходя подальше от костра и предлагая следовать за ним.

Идея меня не особо воодушевила, но чем черт не шутит.

Я не успел подготовиться. Бородокосый не дал ни занять позицию, ни отстегнуть болтающиеся на поясе, являющиеся сейчас лишь помехой, ножны с мечом. Стоило мне сблизиться с ним на расстояние рывка, как крестный этот рывок совершил, заканчивая его резким выпадом.

Отразить этот выпад удалось каким-то чудом, также, как и следующий, и ещё три, и ещё пять… Палка в руках крестного двигалось со скоростью молнии, он сам тоже не отставал, но не делал каких-то лишних движений, просто теснил меня, пытаясь достать или пробить защиту. При этом, то и дело, ломал темп атаки резкими рывками, но и их он совершал очень экономно, словно берег силы.

Моя рука, с зажатой в ней палкой, жила своей жизнью. Хотя я и отметил, с большим удивлением, что вижу в стойке и движениях бородокосого, его следующий шаг и направление выпада, откуда ко мне приходит это понимание, я не знал. Просто доверился своим чувствам. Но стоило лишь на мгновение задуматься, задать себе один малюсенький вопросик, внезапно прозвучавший в голове удивленным возгласом: "Да как я это делаю?!" как выверенные до автоматизма движения, позволявшие держать противника на нужном расстоянии, изменились, став нервными, дерганными. Кисть, с зажатой в ней палкой, сделалась тугой и непослушной. Я попытался вновь вернуться к состоянию, где выученное тело двигалось само, но было уже поздно. Деревянный "клинок" бородокосого сверху вниз ударил в плечо.

– Чегой ты поддался то? – спросил нахмурившись, крестный, опустив вниз руку с зажатой в ней палкой.

– Да не знаю, отвлекся что ли. – ответил, с досадой потирая ушибленное плечо. Зря костюм снял, в нём бы даже не почувствовал удар этой деревяшки.

– Ты энто брось! В настоящем то бою, коли такото случица, энтаким ударом разрубил бы тебе плечо и всё, конец!

– Да понял я, понял! – самому было обидно, что так бездарно проиграл, при этом, вполне неплохо начав поединок.

– А чегой токмо отбивался, а сам то и бить не стал? Мог ведь, и не раз! Я жешь вижу, что мог, но не стал. – спросил бородокосый, поглядывая с прищуром и, не дожидаясь ответа продолжил, одобрительно хлопая по плечу. – Но теперича понимаю я, как ты топтунишку то одолел без даров. Уменье в тебе есть, да и ловкости не занимать. Да и сдерживал ты себя как будто. В полну силу, да на настоящих мечах, поостерегся бы я с тобой биться! Молодца, Пустой! Помнишь, обещался я тебя поучать с оружьем. Так вот, нечему мне тебя учить, с мечом то ты получшее меня будешь!

Да уж, не с того ни с сего, искусным мечником оказался. Вот тебе и проигрыш!

– Так ты ведь без дара своего, дядь Прохор, сражался?

– Без него, твоя правда. Так мы жешь на мечах с тобою и бились, а не дарами мерилися! – пожал плечами крестный, отбрасывая в сторону палку.

Действительно. Ответить мне было нечего.

Глава 16

Глава 16.

Проснулись поздно. Что, впрочем, не вызывало удивления. С бородокосым проговорили до поздней ночи, потом выясняли, кто из нас лучше палкой машет. В итоге легли чуть ли не под утро. Правда, когда мы с крестным уже поднялись, дети ещё продолжали спать. Старший – Даниил лежал на спине посередине, а близнецы прижимались к нему с обеих сторон, обнимая старшего брата маленькими ручонками.

Когда я, поднявшись, на цыпочках пробирался мимо них, то услышал, как малыши синхронно и трогательно посапывают одинаковыми носиками.

Демьян встал раньше всех и, за то время, пока мы досматривали утренние сны, успел не только разжечь костер, но и, судя по разносящимся от котелка волнам будоражащих аппетит ароматов, приготовить завтрак.

Да уж, в такие моменты понимаешь, что хороший повар – важный и полезный член отряда. Недаром Таисия говорила, что без Демьяна нам не сдюжить. Действительно, что бы мы делали без его чудесного кулинарного мастерства?! Но, если совсем без шуток, пользы в бою от него наверняка будет побольше, чем от меня. Свое воинское умение Демьян наглядно успел продемонстрировать ещё вчера.

Было довольно тепло, особенно, если учитывать, что утро едва успело наступить. Необходимых и срочных дел, кроме как плыть к месту, обозначенному на выданной Линой карте, не наблюдалось.

Правда, с этим придётся немного повременить, сначала нужно пристроить детишек, забота о которых, так внезапно легла на наши плечи. А для этого нужно, как минимум дождаться, когда ребятня проснётся.

Неожиданно появившееся, свободное время, решил использовать с пользой, а именно немного освежиться, заодно и отмыться, а то скоро вонять начну. Уже который день бодрствую и ночую в непосредственной близости от реки, а толком искупаться так и не удосужился. Если, конечно, не считать ныряния за выпущенными из арбалета болтами, во время рыбалки.

Вода встретила прозрачностью и прохладой, последней было даже с избытком. Но, как известно, главное, преодолеть слабость теплолюбивого организма и окунуться первый раз с головой, а там уж тело само включиться в работу, компенсируя потерю тепла энергичной работой мышц.

Вволю помахав руками и почувствовав первые признаки усталости, остановился и, перевернувшись на спину, блаженно расслабился, раскинув в стороны руки. Теперь полежать так, насладиться уединенностью и покоем.

Ещё бы от, мельтешащего в голове, хоровода мыслей отдохнуть. Только как? Что бы ни делал, поток информации, обрабатываемой мозгом, остановить не получится, сколько не пробуй. Выключателя у этого процесса, к сожалению, нет. Можно, конечно, действовать радикально, разбежаться как следует, и стукнувшись хорошенько головой об угол одной из изб, полежать в отключке. Но это, пожалуй, будет не то.

Единственный известный вариант, заняться буддийскими практикам, пытаясь остановить беспрестанно возникающие колебания ума посредством углубленных медитаций.

Правда, по слухам, на то, чтобы полностью освободить разум от не дающих покоя, мельтешащих мыслей, вроде это у них называется достичь просветления, большинству из встающих на подобный путь последователей Будды, не хватает и жизни. Хотя, сдаётся мне, что нет никакого просветления и все эти их медитативные практики и всякие джханы не больше чем способ выманивания денег у, ищущих душевного покоя, людей.

Да уж, с размышлениями опять не туда понесло. Ну, мне не привыкать. Кстати, вот откуда у меня эти знания о буддизме? Я, что, в прошлом был буддистом? Судя по сделанным выводам, вряд ли. Тогда каким образом эти знания присутствуют в моей голове, при том, что сама история их получения словно стерта из памяти? Эх, вопросы, вопросы…

Кстати, вот ещё интересный вопрос, особенно актуально выглядящий сейчас, когда я нахожусь в реке не менее, чем в сотне метров от берега.

Бывают ли одержимые, живущие в воде?

Твари ведь вырастают не только из людей, но и из хищных животных. Например, из крокодилов. Они ведь и так здоровенные, а попав в Улей, переродившись, да отожравшись хорошенько, даже страшно подумать, во что могут превратиться! Хорошо, что в наших широтах крокодилы не водиться. Хотя, кто его знает, может сюда и из других стран люди и животные попадают… В том числе крокодилы.

Когда пришёл к подобному выводу, руки и ноги начали двигаться сами по себе, шустро неся тело к берегу. Купаться как-то резко перехотелось.

Всё же, перед тем как окончательно выбраться из воды, старательно пошоркал тело песочком, но уже на мелководье. Мыло тут, к сожалению, ещё не изобрели. Ну, ничего, грязь смыл и то ладно.

Пока я устраивал себе водно-гигиенические процедуры, юная часть нашего отряда успела не только проснуться, но, судя по уносящему опустевшие тарелки Демьяну, ещё и позавтракать. Ну да, семеро одного не ждут.

Проходя мимо, уже вполне освоившихся и повеселевших малышей, помахал им рукой приветственно. На что близнецы ответили довольными, улыбающимися мордашками и продолжили увлеченно копаться в песке.

Ребятня расположилась недалеко от навеса, под которым обнаружил, устроившихся за столом бородокосого и Даниила, сидящих друг напротив друга и негромко о чём то разговаривающих. Точнее, говорил в основном крестный, паренёк лишь изредка вставлял в его монолог скудные реплики.

– Вот и получаца, што мы без энтих одержимых тожить не выживем, потроха ихи нам не меньшее, чем хлеб нужны. Дажить большее, потому как без хлеба ещчё можно пожить две-три недельки, пояс затянувши, а без живчика и пары деньков не протянешь. – говорил бородокосый Даниилу, для наглядности потрясая перед ним бурдючком с заветным напитком.

На столе перед мальчишкой лежали горсть виноградин, несколько горошин и даже одна жемчужина, чёрная. Понятно всё, втолковывает пареньку знания, необходимые для жизни в Улье, заодно показывает получаемые из затылочных наростов трофеи. И, судя по расширенным то ли от страха, то ли от удивления, глазам Даниила, перспектива всю оставшуюся жизнь хлебать настойку из потрохов людей, превращенных Ульем в хищных плотоядных тварей, его не особо радовала. Правда, мальчишка, всё-таки старался не терять окончательно лицо и, что было сил, сжимал пытавшуюся отвиснуть, челюсть.

Любезно оставленная Демьяном порция каши и ломоть хлеба терпеливо ожидали моего появления тут же. Взяв миску, присел чуть в стороне, благо длиннющий стол, явно рассчитанный на гораздо большее количество едоков, чем было нас всех, вместе взятых, позволял расположиться на расстоянии. Отсел, кстати, не только потому, что не хотел мешать разговору, но, и чтобы бородокосого послушать, информация будет не лишней. У меня такого подробного и обстоятельного инструктажа не было, большую часть необходимых в Улье знаний получал практически на ходу. Так что может услышу для себя что-то новое.

Не услышал.

Едва лишь крестный успел озвучить рецепты приготовления живца, которые уже были мне знакомы, и начал перечислять ступени развития одержимых, как прибежавшая, вместе с вернувшимся Демьяном, малышня, подняла такой шум, что описание особенностей различных тварей пришлось резко свернуть.

Оказывается, трапеза вновь не ограничилась одной лишь кашой. На столе появился знакомый уже, изрядно закопченный от частого использования котелок. По аромату, доносившемуся из принесенной Демьяном посудины, можно было понять, что угощать нас повар снова будет взваром. Правда, помимо уже известных, по дегустированному ранее варианту напитка, ингредиентов, добавлены были ещё и кусочки фруктов. Ничего необычного: яблоки да груши, но малышня явно была в восторге. К тому же, в этот раз, и мёда было больше, хотя и раньше его количество во взваре казалось избыточным. Видимо, Демьян хотел угодить ребятишкам. Ведь для детей вкус еды или напитка, в первую очередь, оценивается по количеству сахара в нём.

Повар разлил взвар по кружкам, в первую очередь детворе, вылавливая для них черпаком побольше вареных фруктов, а потом и остальным.

– Ай! Голяцее! – обиженно пискнула малышка Забава, поторопившись испробовать ароматного напитка.

– Подуй, дулаце, не будет голяце! – сказал ей маленький Зосим, кривляясь и показывая язык, за что тут же получил нагоняй от старшего брата.

– Давай, лучше я. – еле заметно улыбнувшись, предложил Демьян. Подойдя к, сидевшим рядом, близнецам, он провел раскрытой ладонью над одной кружкой, потом над другой. Пар, поднимающийся от горячего напитка, неожиданно исчез.

– Теперича не горячий. Пейте. – все с той же неуловимой, но вполне довольной улыбкой, проговорил Демьян и развернувшись, вразвалочку потопал к дымящему в стороне очагу.

– Холодная. – сказала Забава, недоверчиво потянувшись к кружке и осторожно макнув палец в напиток, удивленно уставилась на брата.

– Брешешь! – выпалил тот в ответ, но повторив действия сестры, убедился, что и в его кружке взвар полностью остыл.

– Как это?! – спросил Зосим, удивленно хлопая глазенками.

– Пейте, не бойтеся. – усмехнувшись, произнёс крестный. – Энто у Демьяна дар недавно появился новый – холод, значица, могет наворожить.

– Дядя Демьян сто, волозей? – глядя на бородокосого взглядом, в котором смешивались страх и восхищение, спросила Забава.

– Все мы тута, в Улье, малость ворожеи, и дар у каждого свой. У иньших не один дажить. Дарами нам Улей помогат супротив одержимых выстоять, да и силы да проворства добавлят, особливо тем, кто не перву весну в Улье встречат.

Я, внезапно вспомнил, что аналогичный фокус Демьян провернул, когда Таисии стало плохо. Точно также проводил рукой над кружкой охлаждая горячий напиток, перед тем как дать его знахарке, но в прошлый раз я не стал сосредотачивать особого внимания на этом его жесте.

– Это как, чем дольше тут живёшь, тем больше силы добавляеца?! – начал уточнять Даниил, заинтересовавшийся новой информацией.

Ну да, ведь бородокосый ему только о страшных или неприятных сторонах жизни в этом суровом мире успел рассказать. А то, что есть некоторые плюсы, пускай и не слишком впечатляющие, Даниил не знал. Хотя, почему не впечатляющие?! Для парнишки возможность превратиться в могучего воина, к тому же обладающего сверхъестественными способностями – мечта, ради которой можно не только с неприятными аспектами Улья смириться, но и с чем-то похуже.

– Добавляеца, ещчё как добавляеца!

– Дедуска Пьехой, ты тозе мозес холодом дуть? – влезла в разговор Забава, под неодобрительным взглядом старшего брата.

– Не, не могу. – улыбнулся крестный.

– А сто мозес? – не отставала девчушка.

Бородокосый ответил. Не сказав при этом ни слова. Но малышам такой вариант ответа очень понравился. Близнецы зачарованно смотрели, как их кружки синхронно взлетели на добрых полметра над поверхностью стола, немного подвигались в воздухе, словно закружившаяся в танце пара, отчего стало непонятно, которая из кружек Забавы, а которая Зосима.

– Такото вона могу! – сказал бородокосый, опуская кружки обратно на стол.

– А что-то потяжелее можете поднять? – восхищенно поглядывая на, устроившего это небольшое представление, крестного, спросил парнишка.

– Могу, но не стану. Дар от тяжестей быстрее кончаца.

– Дедуска Пьехой, ну позаюста, есё подымите циво! – в два голоса загомонили малыши.

– Эх, чегой не сделашь ради ребятишек… – негромко проговорил бородокосый и в голосе его можно было расслышать тоску по, оставшимся в далеком прошлом, сыновьям. Но для несведущих была это тоска почти незаметна, да и длилась всего несколько мгновений. Уже через пару секунд крестный заулыбался всей своей бородатой улыбкой и хитро подмигнул нам Даниилом.

– А-а-а-а-а!!! Боюсь, боюсь! – закричал Зосим, внезапно поднятый в воздух прямо из-за стола.

– И-и-и-и-и!!! – тонко завизжала Забава, с которой случилось то же самое.

Правда, страх от неожиданности происходящего моментально сменился восторгом, а крики малышей наполнились радостью и озорным смехом.

– Я птицка-невелицка, летаю высокооооо! – весело напевала Забава, широко раскинув руки и болтая ногами.

– А я корсууун! Съем тебя! – грозно скорчив мордашку, включился в игру Зосим.

Мы втроём хлопали им снизу. Причём бородокосого совсем не смущало, что приходится делать несколько дел одновременно. В том смысле, что перемещение с помощью телекинеза сразу двоих ребятишек, наверняка требовало немалой концентрации. А он не только успевал хлопать, но ещё хохмил и хохотал, вместе с пролетающими над головой близнецами.

Видимо не только великим правителям древности, на вроде Юлия Цезаря и Александра Македонского, удавалось постичь таинственное искусство многозадачности. Передо мной живой тому пример – бородокосый телекинетик Дядя Прохор.

Крестный покружил детей под навесом, отправляя их в полёт вокруг, подпиравших крышу, столбов, делал резкие повороты, от которых малышня заходилась восторженным визгом. Затем также медленно, как и поднимал, опустил обратно на лавку, шутки ради поменяв близнецов местами.

– Дядь Прохор, што ж ты делашь-то?! Они ж малые совсем, а ну как напугаюца! – с тревогой в голосе проговорил прибежавший Демьян, как только увидел, со стороны веселье, творившееся за столом, а также над столом, и вокруг стола.

– Брось ты энто, Демьян, вона оне, довольныя сидят! – кивнул бородокосый в сторону радостно улыбающихся, дующих из кружек взвар, малышей.

– Да с их што взять – сорванец, да егоза, пара – два сапога! А всё ж таки надобно построже с ими! – произнёс детина, неожиданно взявший на себя роль воспитателя.