Текст книги "Условия жизни (СИ)"

Автор книги: Александр Какурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Это очередная моя фанатка, прохода не дает, попридержите ее тут маленько, – Медведев вынул из кармана, какие у него были деньги, и сунул их охраннику в руку.

– Не беспокойтесь, сделаем.

Удаляясь прочь, Костик слышал как сзади ругалась, скандалила и взывала к нему Вероника. «Прощай!» – он поднял руку и помахал яхте.

Бредущего в прострации по набережной Медведева подцепила чернокожая проститутка. Девица перечисляла «меню» и расценки, Костик ей кивал, но не понимал, о чем она говорит. Мысли были заняты изменой Вероники.

Наличных у Медведева не осталось, и он протянул проститутке кредитку. Та в начале отказалась работать по безналичному расчету, но затем, передумав, повела Костика в ближайший супермаркет. Здесь она по кредитке купила себе продуктов, а Медведеву бутылку виски.

Квартира, в которую привела Костика проститутка, ни отличалась чистотой и порядком.

– Душ, вторая дверь справа, мойся, я сейчас подойду, – девица убрала ногой с прохода разбросанные вещи.

Сняв одежду, Медведев открыл кран и пощупав рукою воду, встал под душ вместе с бутылкой виски. Он отмокал под струями воды, поминутно прикладываясь к горлышку бутылки. Когда в ванну заглянула проститутка, Костик уже сидел в поддоне душа и только что и мог отфыркиваться да хлопать глазами. Девица закрыла воду.

– Да, тебе совсем худо. Пол бутылки за пять минут осилил. Ну тогда, пошли спать, – она помогла подняться Медведеву на ноги, и отвела его в комнату, где уложила на кровать.

Последняя пьяная мысль, посетившая окончательно вырубающегося Костика, была: «Я больше не буду встречаться с женщинами».

Больше двух недель Костик с Вероникой жили раздельно.

Медведев не отвечал на ее телефонные звонки и всячески избегал личных встреч. Но как-то после закрытия кафе они пересеклись, точнее Вероника подкараулила Костика на углу улицы.

Состоялся откровенный разговор, в ходе которого Вероника созналась, что спала с Али из-за возможности пристроить свои картины, но это было всего несколько раз, и при этом она не получала ни какого удовольствия.

– Сейчас столько хороших художников, но многие из них прозябают. Так, разовые заказы, или вообще рисуют портреты на улицах. Я так не могу и не хочу. Ты же видел у меня талант, а Али помог ему раскрыться. Теперь у меня есть связи со многими музеями и коллекционерами мира.

– Поздравляю, ты добилась чего хотела, – Костик внешне выглядел равнодушным, внутреннее напряжение выдавали только кончики пальцев, они подрагивали, как тогда в кафе в Каннах. Чтобы их занять он взял и закурил сигарету.

– Теперь Али мне больше не нужен, я могу обойтись без него. Обещаю, что отныне заниматься любовью буду только с тобой. Ну, прости меня дуру!

– Я не ханжа и не моралист, и измену еще могу переварить, но то, что ты мне постоянно врала…, Медведев потушил недокуренную сигарету о водосточную трубу.

Разговор на туже тему между Костиком и Вероникой состоялся через день на платформе метро. Итогом его стало заверение Медведева, что он больше не имеет претензий к Веронике и они снова друзья. Вероника хотела настоять на большем, но побоялась разрушить и то малое, что ей удалось восстановить с таким трудом.

– Я буду ждать, – она поцеловала на прощание Костика в щеку.

В течение последующих пяти дней они общались исключительно по телефону. И с каждым разом тон разговора становился все интимнее и интимнее, они дошли до того, что чуть ли не занялись сексом по телефону.

Не выдержав, Костик прошептал в трубку – Сейчас я буду у тебя.

Парочка не выбиралась из пастели двое суток. Вероника просилась отпустить ее на кухню, приготовить обед, но отдышавшийся Костик снова набрасывался на нее.

Конец июня, а с ним и июль они прожили душа в душу. Костик с Вероникой почти не расставались. Даже в те дни, когда Медведев работал, Вероника приходила к нему в кафе, устраивалась за столиком, и рисовала наброски будущих полотен.

Все испортил август. Сначала Вероника получила приглашение посетить выставку в Риме, от которого она отказалась, а затем к ним в квартиру нагрянула куратор Бостонской галереи.

Чем-то неуловимым дама ни понравилась Костику, хотя она и выглядела отменно, по-деловому стильно, да и говорила так, что ею можно было заслушаться.

Галеристка собиралась купить три картины Вероники для Бостонской коллекции.

– Я бы взяла все, но наша галерея ограничена в средствах, так что придется выбирать, – дама достала из сумочки лист бумаги и написала на нем цифры. – Это мой телефонный номер в гостинице. Я пробуду в Париже неделю, и за это время надеюсь, мы все вопросы уладим. И еще, можно я пока сфотографирую ваши картины?

– Если вам надо, то конечно, – согласно кивнула головой Вероника.

– Я пошлю снимки своим коллегам в Бостон, – дама достала фотоаппарат-мыльницу из сумочки.

На следующий день Вероника встретилась с галеристкой на Елисейских полях, они вместе обедали.

– Похвастайся успехами, – Костик встречал подругу на пороге кафе.

– Замечательно, мы о многом успели договориться. Возможно, галерея возьмет четыре мои картины. На эти деньги мы сможем купить новенький «Мерседес» или квартирку на окраине Парижа, – Вероника запрыгнула на Медведева, обхватив его ногами за талию.

– Погоди, не радуйся раньше времени. Вот когда получишь деньги на руки, тогда и строй планы, – суеверный Костик боялся сглазить удачу.

Но мысль о собственном жилье завладела им не на шутку. Медведев даже ненароком заглянул в газету на страницу с объявлениями о продаже недвижимость.

Вероника продолжала каждый день встречаться с галеристкой, кажется, они даже подружились.

– Сегодня я ее водила к Жирому в студию, а затем мы пошли по магазинам, – в захлеб рассказывала Вероника о том, как они с галеристкой провели первую половину дня.

Все эти гуляния стали немного напрягать Медведева – шла уже вторая неделя знакомства Вероники с галеристкой, а результаты были нулевые, картины как стояли у стены в комнате, так и продолжали стоять. Но стоило только Костику раз поворчать на эту тему, как тут же Вероника получила деньги за две картины.

– Еще три она заберет на следующей неделе, – дразня Медведева, Вероника помахала у него перед носом пачками с деньгами.

– Сколько тут богатства?! – Костик попытался перехватить руку подруги, но неудачно.

Вероника состроила рожицу и побежала дальше по квартире.

– Пятьдесят тысяч долларов! – она приземлилась на кровать.

– Ты и вправду стоишь таких бешеных денег? – Медведев повалился рядом с подругой на подушки.

– Это еще цветочки – мы будем ворочать миллионами! На, держи! – Вероника подкинула пачки с деньгами вверх.

– Но почему наличными, а не на счет, может они фальшивые, ты проверяла? – Костик подставил под денежный дождь голову.

– В нашем бизнесе принято подделывать картины, а не деньги. Давай пить шампанское! – и Вероника направилась к холодильнику, за заранее припасенной бутылкой.

– Цвет, печать, шершавость, все как у настоящих, – Костик изучал на свет, выдернутую наугад из середины пачки сто долларовую купюру. – Заживем же ведь мать!

В состояние эйфории Медведев прибывал до четверга. Костика все радовало: и посетители кафе, к которым он раньше относился с прохладцей, и сама работа, хмурое небо, и прохладные сырые дни.

В четверг, с семнадцати часов и до самого закрытия, все кафе забронировала супружеская пара, собиравшаяся пышно с друзьями и родственниками отпраздновать двадцати пятилетие совместной жизни.

Хозяин кафе зашивался с приготовлением изысканных и разнообразных блюд, поэтому вместо себя он попросил поехать на рынок, за недостающими продуктами, Медведева.

– У де Сева возьмешь овощи, а у Клемона устрицы, рыбу же надо брать…., – хозяин подробно рассказывал к кому и зачем подходить.

Костик затарился на рынке строго по списку и сейчас загружал продукты в нутро белого хозяйского фургончика. Мимо проходили покупатели разных возрастов и цвета кожи, но на себя обратил внимание почему-то именно один. Высокий широкоплечий здоровяк в сером костюме.

– Я его знаю? – Медведев посмотрел ему вслед. – Вряд ли, хотя я здесь в Париже столько народа перевидал. – Костик задвинул в глубь фургона ящик с листовым салатом.

При выезде с рынка Медведев снова увидел здоровяка, тот садился за руль серебристого «Бентли».

– Хорошая машина, наверное, тысяч триста стоит, – фургончик поравнялся с «Бентли». – Богатый человек вряд ли сам на рынок за продуктами поедет, значит это его шафер, или секретарь, – определил на вскидку социальный статус здоровяка Костик. – А это чего он себе в ухо вставил? – Медведев продолжал наблюдать за шафером-секретарем, пока не загорелся зеленый свет светофора. От уха к внутреннему карману пиджака здоровяка теперь тянулся скрученный колечками провод. – Такие носят охранники. – Вместо Парижской улицы у Костика перед глазами встала картина вечерних Канн, причал, яхта, и вот этот самый охранник у трапа. – Он все требовал приглашение. А теперь в столицу перебрался. Здесь тоже, наверное, какую-нибудь шишку пасет. Уж не этого коротышку Али?

Засигналили сзади стоящие машины – фургон задерживал движение, зеленый свет давно загорелся.

– Извините, извините, – Костик стронул с места машину.

Плавно кативший впереди «Бентли», повернул на перекрестке налево.

«Выбрось всю эту дребедень из головы – совпадение не более. Лучше следи за дорогой, чтобы не врезаться», путь к кафе лежал направо, и Медведев даже включил соответственный поворотник, но вместо этого руки сами повернули руль влево.

«Я только посмотрю для очистки совести, даже не буду притормаживать, проеду мимо», уверял себя Костик, следуя за «Бентли». «Мало ли у Али других дел в Париже – нефть, контракты. Вероника сейчас с галеристкой» – уверял мозг, но ему не верило колотящееся в груди сердце.

«Бентли» остановилось у парадного входа гостиницы «Парадиз». Медведев в свою очередь притормозил фургон у обочины в ста метрах позади машины здоровяка. Закрыв «Бентли», охранник скрылся внутри гостиницы. Не усидев в машине, Костик продолжил слежку уже пешком.

В роскошном холле «Парадиз» охранник у стойки администратора забрал корреспонденцию и направился к лифту.

Одежда Медведева – голубой, пропахший рыбой комбинезон и бейсболка, явно не соответствовали уровню данного заведения. За постояльца он не мог сойти даже при очень большом желании. Еще в дверях гостиницы швейцар косо посмотрел на Костика, а на подступах к лифту Медведева перехватила девушка администратор.

Пока Костик плел всякую ахинею, двери лифта за охранником закрылись.

«Упустил! В каком номере его теперь искать?» – сожалел Костик. Помимо этой неприятности нарисовалась и вторая – администратор не поверила россказням Медведева, и позвала швейцара, чтобы тот выпроводил Костика на улицу.

Раздосадованный Медведев вернулся к машине.

– Дурак, вообразил из себя Шерлока Холмса! Расследование решил провести, а девчонку, только что закончившую школу перехитрить не смог. Дома бы тебе сидеть Костик, да жену слушаться! – он набрал номер Вероники – ни кто не ответил. – Может, не туда попал? – он попробовал связаться еще раз – тщетно, диалог можно было вести только с длинными гудками.

Оставалось одно из двух – либо наплевать на продукты и работу и ждать до победного конца, когда Али, а может Вероника, покинут отель, либо возвращаться ни с чем в кафе и дальше продолжать терзаться сомнениями. Костик предпочел, не значившийся в списке, немедленный штурм с тыла.

– Может, для парадного входа я одет плохо, а вот для служебного то, что надо! – надвинув на глаза бейсболку, Медведев с лотком красных перцев открыл дверь с надписью – «Только для обслуживающего персонала».

Охранник, сидевший с газетой на стуле, даже не обратил на Костика внимания.

– Куда теперь дальше? – Медведев искал лифт, или на худой конец лестницу.

Некстати позвонил хозяин кафе и поинтересовался, когда Костик вернется.

– Скоро, только устриц возьму, – пообещал Медведев, прижимая плечом трубку к уху.

Лоток с перцами он оставил на подоконнике – «На обратном пути заберу, если он конечно будет». Наверху его мог поджидать любой сюрприз. Хороший вряд ли, а вот плохой наверняка.

Разобравшись в хитросплетениях коридоров, Костик вычислил по схеме на стене, где находится лестница – «Еще бы знать, какой этаж мне нужен, о номере апартаментов, я уже и не заикаюсь».

Медведев поднялся на последний этаж – «Начну с пенхауса».

Дверь апартаментов была открыта. Осторожно Костик заглянул внутрь. Людей не было, а вот следов их бурного веселья, было хоть отбавляй: пустые бутылки на полу, перепачканные едой диваны и стены, разбитое зеркало и сорванные вместе с карнизом шторы.

«Опоздал, оргия уже закончилась!» – выразил свое сожаление Медведев, – «Теперь я точно не узнаю, с кем тут был Али».

Из туалетной комнаты вышла горничная в резиновых перчатках.

– Свиньи, а не люди, разве так можно себя вести?! Вот посмотри, – она позвала Костика, зайти в ванну. – Они, что в раковине плясали? А унитаз, – она махнула рукой.

– Да, что взять с этих богатеев. Сидят на нефтяной скважине и только жиреют, – посочувствовал горничной Медведев, раковина в ванной комнате раскололась пополам, а унитаз был забит махровым халатом.

– Эти еще ни чего – терпимо, а вот американцы! С виду приличные люди, компьютерщики. У себя там, на родине, наверное, тише мыши сидят, а здесь конечно гуляй, круши! – женщина щеткой сметала мусор в кучу.

– Так здесь не Али жил? – Костик передал ей совок.

– Нет, мистер Али хороший постоялец, чаевые всегда большие дает. Повар у него только вредный, вечно требует гору полотенец, – горничная высыпала мусор в ведро.

– И где он сейчас? – потухшие глаза Медведева снова загорелись.

– В своем излюбленном четыреста десятом, – женщина отставила в сторону щетку с совком и взялась за тряпку.

Костик опрометью кинулся на четвертый этаж.

У номера четыреста десять стояла тележка с чистыми полотенцами.

«Тут!» – Медведев прислонил ухо к двери. «Голоса, двое – нет трое. Что же, проверим!». Постучавшись в номер и спросив: «Можно?», он закатил в апартаменты тележку с полотенцами.

В центральной комнате у окна на газовой плите худой повар араб готовил мясное блюдо.

Он сильно удивился, увидев вместо горничной, мужика в комбинезоне.

– А где эта….? – прищелкивая пальцами и языком, повар пытался вспомнить имя горничной.

– У нее личные проблемы с детьми и мужем, но скоро она подойдет, – успокоил его Костик.

– Ладно, – повар полил мясо соусом и посыпал сверху специями и зеленью, – половину полотенец оставь здесь, а остальные положи в ванной.

Откинулась штора, с балкона вернулся здоровяк охранник. Он профессиональным взглядом окинул Медведева. Стараясь, не оказаться опознанным раньше времени, Костик опустил по ниже голову, скосил глаза в кучу и по идиотски выпятил нижнюю губу. Охранник, сочтя Медведева безобидным, потерял к нему интерес и переключился на повара.

– Долго мясу еще готовиться?

– Две минуты, и можно подавать.

Оставшийся в ванной без присмотра Костик набрал номер Вероники. За стеной зазвонил телефон. Слово «Але» Медведев услышал с двух сторон: из трубки сотового и со стороны спальни.

– Привет, ты где? – Костик наклонился к замочной скважине.

– Я в ресторане, мы собираемся обедать, – Вероника в прозрачной комбинации на голое тело сидела на кровати.

– А я уж разволновался, думал с тобой, что-то случилось. Час дозвониться не мог, – в замочную скважину просматривалась только часть комнаты, и как Медведев не старался и не крутился, Али в его поле зрения не попадал.

– Да, мы были в кино, и я временно отключала телефон, – Вероника, откинувшись на подушку, наматывала на палец прядь своих длинных белокурых волос.

– Опять, наверное, смотрела любовную мелодраму? – Костик распахнул дверь, разделявшую ванну со спальней.

– Дама…, – Вероника осеклась на полуслове, перед ней стоял, с белым, как мел лицом Медведев.

– Кто это? – Костик показал пальцем, на лысого мужчину в трусах, который на прикроватном столике разливал розовое вино по фужерам.

– Мне не стало плохо, закружилась голова, потемнело в глазах, я даже потеряла сознание. Наверное, это все от нервов, или из-за давления, а в этом номере как раз проживает доктор, и он меня согласился посмотреть, – лепетала несусветную чушь Вероника.

– Правильно, а лучшее лекарство, это конечно вино, – саркастически улыбнулся Медведев. Еще, будучи в ванной, он представлял, как ворвется в спальню, надает оплеух Веронике и выволочет ее за волосы из гостиницы, а побитого Али выбросит из окна. Сейчас от плана мести не осталось и следа. Вероника выглядела конченой шлюхой, к которой даже притрагиваться омерзительно, а лысый «доктор» – он даже не Али!

Плюнув на ковер, Костик покинул апартаменты. «Вероника – проститутка, спит с любым, кто ей даст денег, ли пообещает купить картину! Зачем я снова с ней сошелся? Все же было понятно еще тогда, в Каннах, на яхте. Идиот, думал, что Веронику можно изменить, переделать. У них же блядство в генах зашифровано! И Моник, и Летиция с Жульет, а что там, даже бабка из той породы!».

Медведев прошел мимо лотка с красными перцами на окне, охранника вставшего со стула и разминавшего затекшие конечности, кухни, подсобных помещений и оказался на улице. Костик снял бейсболку с головы и подставил моросящему дождю лицо – «Ненавижу Париж, а себя еще больше!».

В кафе Медведев вернулся глубоким вечером, к тому же еще и пешком. Все лицо Костика было в порезах, а кожа на локтях и ладонях содрана. На обратном пути из «Парадиза», поглощенный внутренними переживаниями и не смотрящий на дорогу Медведев, на полной скорости въехал передком фургона в припаркованный к обочине автобус. Не пристегнутый Костик вылетел через лобовое стекло разбившейся машины на проезжую часть.

Медведев дотронулся до шрама на щеке – напоминания о той аварии.

– Новая туристка понравилась – одобряю, – бармен поставил перед Костиком стакан с коктейлем.

– С чего ты взял, совсем даже на оборот, – демонстративно повернувшись спиной к туристическому автобусу и Веронике, Медведев медленно, не отрываясь, выпил до дна весь ром с соком.

– Держу пари, что еще до заката солнца она окажется в твоей постели, – бармен достал из кармана десять долларов.

– Точно проиграешь, – Костик покачал головой, – я к ней ближе, чем на пушечный выстрел не подойду.

– Может, ты нет, а она да. Бабы на тебя как на мед липнут. По двадцатнику, – бармен «засветил» еще десять долларов.

На этом споре Медведев мог хорошо заработать. Стоило только немного поупрямиться, и бармен поднял бы ставку до ста, а может до двухсот долларов. Ведь Костик больше не испытывал ни привязанности, ни положительных эмоций и к Веронике и в постели с ней он мог оказаться разве что под дулом автомата. «Зарабатывать на бывшей подруге это мерзко! Хотя, она со мной поступила куда хуже. Может все-таки сыграть? Деньги послужат хоть какой-то моральной компенсацией».

Бармену уже не хватало своих денег втравить Медведева в спор, и он взял из кассы пятьдесят долларов.

– Целых сто семьдесят долларов!

– Ладно, твоя взяла, – согласился Костик, – только чтобы потом, ни хныкал, и не просил вернуть тебе деньги. Та туристка, – Медведев показал большим пальцем себе за спину, – мне по барабану.

– Какая? – хитро улыбнулся бармен. Возле автобуса осталась одна Едвига.

Она помахала Костику рукой. – Подожди меня я скоро подойду!

– Только этого мне ни хватало, – Медведев встал со стула. – Если Едвига спросит, скажешь, что у меня срочно образовалась группа дайверов, и мы ушли на дно. Я через тебя пройду, – он зашел за стойку бара.

– Там открыто, – бармен имел в виду заднюю дверь, – а туристка все-таки будет у тебя в постели. Я то в людях хорошо разбираюсь. Как ты ее увидел, глаза сразу заблестели.

Взяв, на всякий пожарный у Хасима ключи от яхты: «Если совсем прижмут на суше, уйду в море», Костик отправился в номер к утренней знакомой немке-нудистке.

Женщина была рада визиту Медведева, она к нему даже слегка подготовилась. На тумбочке стояла ароматическая свеча, а на изголовье кровати были защелкнуты наручники.

«Немка то с фантазией», Медведев преподнес ей в подарок бутылку «Мартини» (прихваченную в подсобке у бармена).

– Зачем нам куда-то ходить, посидим у тебя. Сок со льдом в холодильнике есть. Музыкальный канал включим погромче, вот тебе и дискотека, – он задернул шторы.

Фантазия немки ни шла, ни в какое сравнение с ее ненасытностью. Костик планировал переспать здесь до рассвета, но вот этого ему как раз и не давали. Нудистка предпочитала разговорам действие. Не пробило еще и полуночи, а Медведев был словно выжатый лимон.

– Я вспомнил, у меня еще дела, – Костик натянул трусы.

– Останься мой железный узурпатор, мы еще в это не поиграли, – немка достала из чемодана резиновый фалоимитатор, размером подходивший скорее слону, чем человеку.

– Побалуйся пока без меня ретивая кобылка, я позже вернусь, и тогда мы все игрушки сразу и применим, – накинув рубашку на плечи, Медведев вышел из номера.

В конце коридора его поджидала Едвига. Хорошо, что в этот момент она смотрела в противоположную сторону.

«Чуть не попался на крючок!», Костик вернулся в номер к немке.

– О, как ты скоро! – обрадованная женщина протягивала ему плетку. – Я очень плохая, ты должен меня строго наказать.

– Эта плетка недостойна твоей задницы, мне нужно что-то поувесистее, – не останавливаясь, Медведев прошел через комнату на балкон.

Пока немка рылась в чемодане, выбирая орудие наказания, Костик перебрался через перила и спрыгнул вниз.

Как раз пригодились ключи от яхты, Медведев открыл рубку, достал из капитанских запасов надувной матрац, одеяло и расположился на ночлег на палубе. «Наконец-то покой» – повернувшись на бок, Костик закрыл глаза. В его волосах игрался ласковый ветер, шелестели волны, ударяясь о борт яхты, мерно поскрипывала мачта. Сон проникал в Медведева сладкой негой, ряды стройных мыслей, спутавшись, разбежались, им на смену подступались красочные сюрреалистические видения.

Он не слышал, как на борт поднялась Вероника. Девушка заглянула в открытую рубку, спустилась в трюм, осветила фонариком сложенный парус.

Костик проснулся среди ночи. Над головой было черное небо с мириадами звезд, а рядом лежала Вероника. Укрывшись краем одеяла и уткнувшись ему в плечо лицом, девушка мирно посапывала. Медведев переложил сонную Веронику на матрац, а сам, прислонившись к мачте, закурил.

«Что теперь делать? Уйти, оставив ее здесь, ли дожидаться когда она проснется?». Рассудок подсказывал, немедленно собирать вещи, и линять из отеля, а может и самого Египта. Туда, где Вероника его в жизнь не сыщет. «Останусь, непременно вляпаюсь в неприятности!». Перед тем как пуститься в бегство, он украдкой в последний раз поцеловал Веронику в губы – «Прощай, вместе нам не быть». Он уже поднимался с колен, когда заметил у бывшей подруги под бровью у самого уголка глаза маленькую коричневую родинку, какой у нее никогда раньше не было. «Это не Вероника, а Моник!», Костик продолжал изучать спящую девушку. «Может, я все-таки ошибаюсь. Зачем я мог понадобиться Моник? Да и золотые часики носила только Вероника», он приподнял руку девушки, на сгибе локтя у Вероники должен был находиться, размером с ноготь, розовый шрам, след падения с велосипеда. Сейчас его не было. Сомнения отпадали, перед Медведевым лежала Моник. Вот только радоваться этому, или грустить, Костик пока не знал. «Толи сестры решили надомной подшутить и махнуться местами, толи Моник выступает в роли парламентера, и хочет померить нас с Вероникой. Ни то, ни это у нее не пройдет. Я свое решение принял еще в Париже, и отказываться от него не собираюсь!».

Неотрывный взгляд Медведева буквально прожог Моник насквозь, она вздрогнула и проснулась.

– Мы куда-то плывем? – она еще не понимала, где находится.

– Куда уж дальше, – Костик посветил фонариком вглубь воды.

– Надеюсь, ты на меня не обижаешься? – Моник села на матрасе.

– За что? – Медведев перевел луч фонарика на девушку.

– Все-таки вы с Вероникой расстались, – Моник зажмурилась от слепящего света.

– Я уже про это забыл, – теперь Медведев взялся подсвечивать фонариком небо со звездами.

– И она тебе не звонила и не приезжала? – завернувшись в одеяло, Моник подошла к Костику.

– В наше захолустье? – искренне удивился Медведев. – Здесь же ни одного банкира с нефтяником. Кому ей в «Плазе» свой талант предлагать, разве что акулам да дайверам, – наигравшись, он выключил фонарик. – А тебя саму, каким ветром к нам занесло? Если скажешь, что случайно – не поверю.

– Твой адрес мне подсказал Жиль, поляки у него до сих пор обитают. Я тебе потом от них сувенир передам, – Моник переступила через уложенный в бухту канат. – А приехала, думала, может хоть ты, про Веронику что-нибудь слышал. Она уже больше недели как пропала. На телефонные звонки не отвечает.

– Поищи ее у Али, – Костик сходил в рубку за минералкой, после ромовых коктейлей и немки-нудистки его мучила жажда.

– В том-то и дело, что его тоже нет! Яхта в Монако, самолет в Англии, а где он сам не понятно.

– Нагуляются, и вернуться, – Медведев ни видел в исчезновении Вероники большой трагедии.

– Нет, мне это совсем не нравится, раньше Вероника всегда сообщала куда отправляется. А телефон, что с ним могло случиться?

– Да мало ли чего: уронила, разбила, потеряла, – Костик говорил все так же уверенно, хотя и с натягом, но глубоко в душе зародились первые сомнения. – С кем она помимо Али в последнее время общалась?

– Я его имени не знаю. То есть он его называл, но я забыла. Наподобие Сяо или Мяо. Он толи японец, толи китаец. Вероника как-то раз позвала с ними отобедать. Али с Сяо-Мяо весь вечер обсуждали свои дела, а мы с Вероникой сидели как дуры ни чего не понимая по-китайски. Мне это надоело, и я ушла. После мы с Вероникой только созванивались. Нет, вру, она заезжала ко мне, чтобы похвастаться своей новой татуировкой. Вероника наколола ниже поясницы дракона.

– Странно, раньше она боялась малейшего укола, а здесь целый рисунок, – Медведев вспомнил, как уговаривал Веронику вытатуировать на груди маленькую, пикантную красную клубничку, но она наотрез отказалась это делать.

– Да и приехала она на красном «Феррари», а за ней черный джип с охраной. Я тогда ее спросила: «Зачем тебе это надо? За тобой, что враги охотятся? Целый полк вооруженных до зубов телохранителей!». Вероника фыркнув, ответила, что это стильно и прикольно, и предложила мне забрать половину своих охранников. «Если надо, мой Вонг мне еще головорезов подгонит!». Я эту фразу Вероники слово в слово запомнила.

– Получается он ни какой не Сяо-Мяо, а Вонг, – Костик остатки минеральной воды из бутылки вылил себе на голову.

– Верно, а я то все путалась, – Моник протянула Медведеву одеяло, чтобы тот мог вытереть мокрое лицо.

– Вероятнее всего Вонг сейчас вместе с Вероникой и Али, – одеялу Костик предпочел рукав рубашки.

– Ох, не приключилось бы с Вероникой беды, у меня не хорошее предчувствие, – на нижней реснице Моник повисла слезинка. Набравшись «силы» она упала на блузку, оставив на шелковой розовой ткани пятнышко. – Ты должен помочь мне ее найти, пока Вероника еще жива.

– Типун тебе на язык, с Вероникой все будет хорошо, она за себя может постоять. А самим заниматься сыскным делом не гоже, какие у нас возможности – ни каких. Лучше это доверить профессионалам – полиции. Только не этой местной, египетской, а французской, – Медведев спустил воздух из матраса, свернул его в рулон и отнес в рубку.

– Я уже пробовала, парижская полиция отказывалась рассматривать мое заявление. А после того как я устроила скандал на весь участок, и дело о пропаже Вероники все-таки завели, мне заявили, что шансов найти сестру не больше чем выиграть миллион в лотерею, если она, конечно, не вернется домой сама.

Звезды на небе постепенно стали тускнеть, в свои права вступал новый день. С рюкзаком на плечах по причалу шел бармен. Он заметил разговаривающих на палубе яхты Костика с Моник и присвистнул.

Медведев обернулся к бармену.

– Вот пройдоха следопыт, все-таки подловил! Пойди теперь докажи, что мы не спали вместе.

– Я не понимаю о чем ты? – Моник смотрела на человека с рюкзаком, который показывал им с причала десять долларов и радостно причмокивал губами. – Он что сутенер, или похотливый, озабоченный извращенец решивший, что меня можно купить за десять долларов.

– Хуже, это бармен-сводник. И стоишь ты не десятку, а сто семьдесят, – Костик пошарил по карманам деньги.

– А, теперь поняла, сутенер не он, а ты. Вот чем оказывается, ты здесь промышляешь. Дайвинг всего лишь прикрытие. И Веронику надо искать в местном борделе, а не в Европе. За сколько ты ее продал? – шутку Медведева Моник не поняла, восприняв все за чистую монету. – Сволочь, она же тебя любила! – девушка готова была отвесить Костику пощечину.

– Нет, деньги получу не я, а он, за то, что мы с тобой не переспали, – начал объяснять условия вчерашнего пари Медведев но, пожалуй, только больше запутал готовую сорваться в нервную истерику Моник.

– Это что, какое-то новое извращение? – она извлекла из сумочки электрошокер. – Скажи правду, Вероника убита?

– Разве я похож на монстра? – Костик хотел погладить по спине Моник, но девушка отстранилась от него.

– Нет, но внешность обманчива. Вероника тебе поверила и где она теперь?! – Моник вбежала в рубку и закрыла за собой дверь.

На уговоры, объяснения и восстановление утраченного доверия у Медведева ушло больше часа. Наконец Моник убрала в сумочку электрошокер, и открыла дверь рубки.

Виновный в инциденте бармен тоже был рядом, ожидая причитающиеся ему деньги.

– Теперь ты уяснил, что ни чего между мной и Моник не было. Мы просто разговаривали.

– Это когда я появился, вы разговаривали, а до того наверняка мяли парус, – подмигнул Костику бармен.

Медведеву ни чего не оставалось как, почесав затылок, расстаться со ста семьюдесятью долларами.

– Мы еще ни начали поиски Вероники, а я уже попал на бабки, – констатировал Костик.

Отвезти Медведева с Моник в аэропорт вызвалась Едвига. На протяжении всего маршрута, она не проронила ни звука, только одаривая Костика долгими томными и многозначительными взглядами. Уже в аэропорту она взяла с Медведева слово, что он, когда разыщет Веронику, обязательно вернется в «Плазу».

– У тебя же с ней отношения давно закончены, ты помогаешь Веронике как другу, – в который раз повторяла эту фразу Едвига, не желая выпускать Костика из своих объятий.

– Все правильно, – с той стороны от таможенного терминала, показывая на циферблат золотых часов, Медведева дожидалась Моник. – Ни каких эмоций, только дело. Теперь мне пора идти, а то опоздаю на самолет.