Текст книги "Магия вето (СИ)"

Автор книги: Александр Изотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 12. Каменный

Так начались первые мои дни в этом новом мире.

Поездка к Жёлтому Карлику, как это не удивительно, состоялась на поезде. Но железнодорожная станция находилась на другой стороне Маловратска, и туда надо было добраться на нескольких каретах, запряженных в двойки.

Сам город на меня особого впечатления не произвёл, хотя некоторые вывески заставляли задуматься.

«Зубной лекарь с сильной жёлтой магией».

Фёдор охотно подсказал, что жёлтая – это магия земли. Но я и так уже это знал.

– Это зубная лавка моего дяди, – улыбнулся Гром, – Так что, если с зубами какие проблемы, обращайся.

Он при этом стукнул кулаком по ладони, а потом улыбнулся, поняв, что прозвучало двусмысленно.

Я усмехнулся:

– Буду иметь в виду.

Оракулов я подмечал на улице и сегодня. Фёдор на это сказал, что они всегда немного следят за обществом.

– Это Царская Гвардия… Стражи Душ, – Фёдор проводил взглядом одного из оракулов в длинном чёрном плаще и фуражке.

Тот, в свою очередь, проводил взглядом нашу карету. Василий во мне на миг заволновался, но мне было уже всё равно. В любом случае, мой кокон должен сработать, если что.

Всё же роль полиции, следящей за порядком, тут играли солдаты гарнизона, но оракулы тоже всегда находились в городе, отслеживая все странности.

А впрочем, некоторые вывески говорили о том, что не все оракулы состоят на государственной службе.

«Оракул-духоправ».

Краем глаза я успел увидеть, что под большой вывеской стоит щит, где мелом были написаны услуги. Что-то про «очищение подлунной крови, настройка на луны, снятие лунных блоков» и всё в этом роде.

Я чуть голову не выкрутил назад, пытаясь дочитать вывеску. Что значит, снятие блоков?

– Эти духоправы, как считает мой дед, только покалечить могут, – проворчал Фёдор, – А тебе вообще бы подальше держаться от любого оракула…

Я на это ничего не ответил. Ночь с Еленой… кхм… ночная боевая вылазка с Еленой показала, что оракул – понятие растяжимое. Она ничего не почувствовала, а значит, специализируется на другом.

В любом случае, я для себя решил, что мне точно надо попасть к этому духоправу. Только сначала и вправду стоит выяснить, не вызовет ли он наряд оракулов после того, как осмотрит меня.

А может, я уже достаточно слился с этим телом, чтобы быть незаметным? Ведь если Фёдор рассказал о своём предке-Ином, который даже приблизил его род в Царскому двору, значит, тот предок чувствовал себя вполне уверенно.

Вокруг государя Красногории наверняка находятся самые сильные маги, кем бы они ни были. Это обычная логика.

– Фёдор, а почему, твой род утратил былое могущество? – спросил я.

– Опасненько спрашиваешь, – Гром сначала набычился, а потом ответил, – Если б я не знал, кто ты, просто вломил бы.

Оказалось, всё дело было в том, плохом Ином. Который вселился в троюродного родственника совсем недавно, всего поколение назад, и успел убить нескольких сильных магов. Дед самого Фёдора тогда чудом выжил, но с тех пор лунная жилка в роду Громовых сильно подорвалась.

Мне сразу вспомнилась история о Борзовых. Как целый род перестал существовать, хотя там дело, скорее всего, не в Иных. Про свойства таинственных вертунов мне ещё предстоит разузнать.

Что-то мне подсказывало, что здоровяк втайне надеется, что я каким-то образом помогу его роду. Ну, расстраивать его пока не буду, союзник мне очень нужен.

– А комендант вон там обитает, – указал пальцем Фёдор.

Здание напоминало небольшой кирпичный форпост, его окружали высокие стены с проволокой наверху. На воротах дежурили солдаты, и оттуда как раз выезжал грузовик.

Наши кареты двигались по одной длинной улице, и, к счастью, я пока мог ориентироваться в городе. Так что, если вдруг прижмёт, найду коменданта…

А вот одно из зданий привлекло меня сильнее прочих. Оно отличалось от остальных тем, что было покрыто чёрной штукатуркой, имело несколько башен с высокими куполами-шапками как будто из золота, только очень тёмного, почти чёрного.

Оно привлекло тем, что Василий опять заворочался внутри.

– Чернолунники, – кивнул Фёдор.

До меня сразу дошло, что означает чёрный диск в золотой окантовке, который возвышался на кончике каждого купола.

– И чем они занимаются? – спросил я.

Громов пожал плечами:

– Дед запрещал мне ходить туда. Верят в Чёрную луну, ждут её прихода.

– А почему запрещал?

– Вроде как они могут испортить магию, – Громов потёр затылок, – Ну, лунного сделать безлунным…

Да твою-то псину!

Я снова выкрутил шею, до последнего разглядывая чёрный храм. Неужели и туда мне придётся наведаться?

***

Город вокруг заставлял меня подумать, что я переместился во времени. Лет так на триста-четыреста назад. С одной лишь поправкой, что всё здесь, кажется, построено на магии.

Да, нас повёз самый настоящий паровоз. Правда, у меня возникли сомнения насчёт того, что он работает на угле. Потому что чадящего чёрного дыма из трубы не было, а вот водяной пар, который иногда сбрасывался через клапаны, присутствовал.

– А я и не силён в этом, – Фёдор пожал плечами, – Там вроде какая-то смесь эфируса и пируса.

– А по-моему… – нас услышал один из студентов, стоя рядом на перроне, – …хомус ещё.

– Да какая разница, хомус там или пирус. Ведь всё зависит от обработки камней, – вставил слово третий, – В нашем роду всегда самые сильнейшие техники были.

– Ой, ладно брехать-то…

Они стояли, глазея на железное чудо техники, как обычные пацаны. И я понял, что на самом деле тоже смыслят в этом не больше моего.

Но показывать свои пробелы в знаниях я не спешил. Громову-то ещё можно было довериться, а вот остальным…

С нами было не так много студентов, которых наставник по имени Саймон Бриц взял с собой.

Вчерашние события с когортой оракулов привели к тому, что очень много народу сегодня получили право на отдых, и лишь самые стойкие отправились на тренировку. Поэтому смуглый наставник и удивился, когда увидел в вагоне среди десятки смельчаков и меня.

Как мне пояснил Гром, этот темнокожий Саймон – маг-вечерник.

Иностранец с какими-то очень южными корнями, гораздо дальше Великолунии. Высокого роста, орлиный нос, с чёрными волосами. Говорил он чисто, но если начинал увлекаться, то появлялся акцент.

– Третий вагон, – он указал в сторону, – Давай, давай.

– У них там чего-то совсем плохо, на южных островах. И с магией, и с вертунами, – прошептал Фёдор, – Наши думают, что это великолунцы всё устроили.

– А что именно устроили?

Громов пожал плечами:

– Наверное, выродились лунные у них. И вот, самые последние разъехались, кто куда.

В этом вагоне находились люди, насколько я понял, не самого низкого сословия. Одетые во все те же старомодные фраки и сюртуки, они галантно склоняли головы, иногда касаясь пальцами головных уборов, если те были.

Из окна я видел, что в задние вагоны садились люди, одетые гораздо проще и беднее, чем мы.

– Безлунь, – сказал Гром, увидев, на кого я смотрю, – Ну, то есть, безлунные.

Нам с Фёдором повезло сидеть чуть в стороне от остальных, что, кстати, удивляло некоторых студентов. Видимо, раньше Громова не наблюдали в компании с пустым Ветровым. Хотя каштана и пеликана тут не было, они удачно симулировали в лазарете, поэтому никто особо не лез с расспросами.

– Кто такие Лунные? – наконец, шёпотом спросил я.

Фёдор даже чуть удивился:

– Ну, это… маги, кто ещё.

– И всё? – я даже удивился.

Мне казалось, что тут чуть более сложная система.

– Ну, как тебе объяснить, чтоб хорошенько? – он старательно почесал череп, – Вот у нас в роду есть лунные и подлунные.

Из его сбивчивых объяснений я всё же понял, что дворянские рода имеют тут некоторые отличия от нашей земной истории.

Да, родовитость и великая фамилия тут значила довольно много, но, как сказал Гром, даже самый великий род может «выродиться». Ценность любой благородной семьи зависела от способности произвести на свет мага.

Лунные – это жемчужины рода, носители магической крови. Чем больше в роду магов на сегодняшний день, тем он считается сильнее.

Остальная родня, которая собирается вокруг магов, считаются Подлунными. Это всё ещё благородные люди, хотя, если в роду подлунных становится слишком много, это звоночек, что не всё гладко с кровью.

– Вроде как если в течении трёх поколений нет магов, и одни подлунные, – прошептал Фёдор, – то даже самый великий род станут безлунными.

Безлунные находились внизу всей этой системы и их, конечно, было больше всех.

Сельские крестьяне и городские рабочие, торговцы, лавочники… Те, у кого в роду когда-то были и подлунные, и маги, находились чуть повыше в обществе, но также относились к «несвободным».

Безлунные всегда кому-то принадлежали. В основном, тому роду, на чьих землях они жили, если говорить о крестьянах. В городе было с этим сложнее, свободы побольше, но всё равно прав у безлунных было меньше.

Например, здесь, в Маловратске, самым сильным родом были Плетнёвы, они и заправляли всем городом. Это не значило, что другие рода принадлежали им, но и так всё понятно – даже Громовы должны были прислушиваться к самым сильным.

– Глава Плетнёвых скоро должен стать магом Второго Дня. У них огняшей очень много, – кивнул Гром, рассматривая свои руки, – Красногория, она же Красными вертунами сильна, поэтому огненные маги ценятся.

Про ситуацию в стране я помнил ещё из разговора солдат, которые, естественно, разбирались в этом даже лучше, чем государь.

У этих самых Плетнёвых с лунными в роду всё пока было нормально, и даже очень. Маги рождаются каждое поколение, и некоторые рода даже согласны жениться на их подлунных девушках, до того сильная кровь. В то же время Плетнёвские подлунные парни брали в жёны только лунных.

– Это у нас с этим… хреновастенько, – вздохнул Фёдор, – Мой дед – глава рода. Он тоже земляш, как и я.

Вот и получалось у Фёдора, что его отец и мать – подлунные. Поэтому дед был на седьмом небе от счастья, когда родился внук с явной лунной кровью.

Ведь прадед Громова тоже был подлунным, и эта нестабильность очень нервировала. В мире магии на одной фамилии далеко не уедешь. Не дальше трёх поколений…

– А Вепревы? – осторожно спросил я.

– Ого, ты и о них слышал? Ну, это соседний край, Магославский. Да, тоже огняши, и там глава рода давно уже маг Второго дня.

Про Борзовых я не рискнул спрашивать, вспоминая наезд Елены на меня. Но спросил я другое:

– А Третьего Дня бывают маги?

Реакция у Громова была ожидаемой. Огромные глаза, и он даже осенил себя знамением – нарисовал круг перед собой.

– Это величайшие маги, говорят. В Красногории их всего несколько, и все в столице, рядом с государем.

Кажется, нас услышали, потому что наставник нахмурился. И про то, какой ранг у самого государя, я решил спросить при другом удобном случае.

***

Жёлтый Карлик находился в нескольких километрах от города, но с другой стороны. Ну, если я правильно ориентировался.

Местность здесь была гористая, и состав даже один раз проехал через тоннель.

Завтрак за счёт Фёдора на вокзале, а потом поход от деревенской станции по лесу и по горным тропкам, и в конце концов мы остановились на краю большого пустыря.

Бетонная полусфера, потрёпанная ветром и засыпанная наполовину камнями, здесь была будто вмурована в скалу перед нами. Мы прошли к ней через несколько рядов давно заросших окопов, выдолбленных прямо в каменистой почве.

– Давно потухший вертун, – сказал мне Фёдор, – Он даже в Жёлтую Луну спит.

– Да, для обучения самое то, – довольно кивнул наставник, услышавший его.

Я уже предчувствовал, что это будет.

Как оказалось, все студенты здесь были магами земли. Пустым здесь оказался только я.

Сначала наставник потребовал от всех активировать магию…

– Ну, тебе, Ветров, просто слушать себя. Быть может, сегодня тот самый день, – с лёгкой скукой сказал он.

Студенты скинули сюртуки, оставшись в одних рубашках. Даже две девушки, оказавшиеся здесь, закатали рукава на своих блузках.

На моих глазах руки Громова снова стали покрываться камнем, только в этот раз уже гораздо рельефнее. Кажется, на кулаках даже шипы выросли, сантиметров по пять в длину.

– Да, с уходом Белой Луны стало получше, – довольно кивнул Саймон.

У остальных получалось не так круто, и я понял, что Фёдор в нашей десятке самый сильный студент.

Один смог активировать только одну руку. У другой, светленькой девушки, окаменели только пальцы. А у третьего вообще нога.

Над ним ещё стали смеяться, а наставник, сам улыбаясь, стал требовать внимательнее работать с энергией.

– Направляете в руки, – говорил он, показывая ладонью, как от живота энергия вдруг движется к груди, а потом к рукам, – Почувствуйте силу вашего вертуна, витающую вокруг…

И вдруг он дёрнул руками, и из его ладоней выросли длинные каменные пики и воткнулись в землю. Саймон прикрыл глаза, пики резко втянулись в ладони, а потом ударили в землю ещё раз.

– Воу, – послышалось от студентов.

– Классненько, – Фёдор отклячил губу и со вздохом посмотрел на шипчики, торчащие из его каменных кулаков.

У меня даже бедро заныло, когда я вспомнил, как сильно они могут бить. Естественно, у меня, как у пустого, не было никаких подвижек.

Сначала я постоял, честно пытаясь чувствовать энергию. На меня веяло псионикой от занимающихся студентов, иногда даже очень сильно – это наставник демонстрировал свои способности.

Нижняя чакра всё так же пульсировала, пропуская только положенную струю энергии. Вот только кем положенную, я не знал.

Чья-то чужая рука создала этот блок, и мне оставалось только гадать, насколько сильным был тот маг. Ведь запрет на магию спокойно стоял, и никакие мои потуги не могли его сдвинуть.

А может, он всегда где-то неподалёку, этот маг? И стоит, наблюдает за мной, жжёный псарь.

Я открыл глаза, покрутил головой. Если это маг какого-нибудь Второго Дня, то у меня большие сомнения, что он будет таскаться за пустым Ветровым по горам.

Снова я послушал энергию, проходящую через меня. Ничего, только пыхтения студентов, постигающих свою энергию.

Я одну чакру только вижу, а вокруг работают уже со вторыми и третьими.

– Запомните, маг Первого Дня может полностью использовать магию своего вертуна. Вы ещё утренние маги, и можете только взять столько, сколько позволяет ваше тело, – громко говорил Саймон.

Это ещё раз подтвердило, какой умный запрет стоит во мне. Он обрубал энергию до уровня безлунного, не оставляя надежду на магию.

Интересно, почему тогда меня направили в академию магов? Или я сам сбежал?

– Громов, ты так можешь надорваться. Секрет не в том, чтобы взять больше магии, а в том, чтобы её грамотно использовать.

Фёдор пыжился, пытаясь удлинить шипы. Так на него произвела впечатление магия наставника.

Что-то немного отвлекло меня, когда я в очередной раз прикрыл глаза.

Шум.

Я посмотрел в сторону скалы. Эта полусфера чуть меньше, чем та, в степи. До саркофага было около двадцати шагов, и от него не отделяли никакие рвы. Раньше было что-то, но несколько оползней давно сгладили яму, едва не засыпав самого вертуна.

Шум шёл оттуда… Или мне послышалось?

Видя, что на меня не обращают внимания, я осторожно подошёл. Да, что-то хрустело там, за потрескавшимся бетоном. Словно пересыпались тонны гравия, скатываясь по стенкам с той стороны.

Этот саркофаг давно не подновляли. Было видно шлепки цемента, в некоторых местах уже отвалившегося.

Снова что-то хрустнуло…

Я сравнивал звуки с тем, что слышал в степи. Там словно лопасти били, как у вентилятора. А тут в основном скрежет и скрипы, только приглушённые, будто у саркофага звукоизоляция внутри.

Лёгкая тревога кольнула меня, какое-то неспокойное чувство. Вертун шумит, и это нехорошо – такой урок я вынес из ночной вылазки.

– Ветров, ты разве не должен заниматься?

Я вздрогнул.

Саймон Бриц, оставив студентов, подошёл ближе. Он с интересом смотрел на меня, словно ожидая какой-то реакции.

– Ты почувствовал энергию? – с лёгкой надеждой спросил наставник, – Тогда тебе следует начать с кончиков пальцев. Их легче всего обратить в камень.

Я покачал головой.

– Вертун… шумит.

У Саймона чуть подпрыгнули брови, и он сам подошёл ближе, положил руку на бетонную стенку.

– Он не может шуметь, – сказал наставник.

– Но Белый Карлик же шумел…

– Тот действующий, а это давно потухший, – покачал головой наставник, – Чтобы его услышать, надо…

Тут раздался громкий треск, и мы оба вздрогнули. Вот только звук шёл не от стенки саркофага, а откуда-то сверху.

Я вскинул голову.

На одном из выступов скалы, словно отделившись от неё, показались острые гребни. Ещё треск, движение – и нарисовался силуэт.

Она была похожа на «снежка», только совсем другого цвета и крупнее в два раза. Такое же поджарое тело, с длинными передними, и мощными задними конечностями. Голова-яйцо без глаз, но расколотая пастью на половинки, и гребень-грива, только не из прозрачных игл, а из массивных каменных шипов.

Меня дёрнули назад, когда тварь резко выпустила пару шипов вниз.

Отпрыгнув вместе со мной, Саймон переместил меня себе за спину. А тварь, словно паук, спокойно спустилась по скале, проминая когтями камень. Даже бетон, когда монстр спустился на неё, скрипел, покрываясь трещинами.

– Это ж как нам повезло «комка» встретить, твою-то луну? – выругался наставник.

Сзади уже послышались испуганные вскрики, студенты подбегали один за другим.

Глава 13. Незнакомый

На миг воцарилась тишина. Подвывал ветер в вершинах старых гор, шелестели полувысохшие кустики вокруг. Хрустел гравий под нашими ногами… и под лапами приближающейся твари.

«Комок» водил безглазой головой, словно прислушиваясь к чему-то, и создавалось впечатление, что он нас не видит. Но двигался он всё равно прямо к Саймону.

Тот встал, чуть согнув ноги в коленях и раскинув руки в сторону. Ладони и пальцы наставника чуть подрагивали, то словно собираясь сжаться в кулаки, то вдруг передумывая.

Саймон готовился к бою.

Я стоял позади, рядом замер Гром. Наблюдая за наставником, я подумал, что не ждал бы, атаковал бы первым.

От твари так и веяло псионикой… Грязной, первобытной.

Стоп. Мне кажется, или у твари появились проблески разума? Там, в степи, где на нас бежали толпы «снежков», такого не было. А у этого «комка» сквозь поток первородного магического инстинкта пробивается мысль.

Клокочущий рык, тварь повела головой, явно фокусируясь на наставнике. Чуть подогнула лапы…

Вот же жжёный псарь! По сути, наша группа сейчас была беззащитна.

И с точки зрения безопасности, этого Саймона Брица можно протаскать по всем инстанциям, а в конце запереть за решёткой. Отправиться с группой студентов в горы с пустыми руками, когда ты знаешь, что там может быть. Я не говорю про магострелы, но хотя бы одну саблю на всю группу.

Словно в подтверждение моих слов, у одного из студентов в руках оказался небольшой нож.

Хрустнул гравий, и «комок» прыгнул. Саймон, стараясь уйти чуть в сторону, выпустил из рук пики. Каменные клинки ударили в грудь твари, проскрежетали…

«Комок» пролетел дальше, к нам, а наставник ушёл перекатом в сторону, вскочил, готовясь в новой атаке… Но в следующем прыжке монстр кинулся вдруг на студента с ножом.

– Иди сюда, тварь! – заорал Саймон, бросаясь следом.

Пацан явно растерялся, и даже неясно, что он пытался сделать. То ли ударить ножом, то ли вызвать каменную магию. Кажется, это именно у него на тренировке получилось сделать твёрдой только ногу…

В следующий миг пасть твари перехватила его за бедро, брызнула кровь. Нож ударил по каменным гребням, высек пучок крошки, а потом «комок» завертел головой, мотая парнем, как тряпкой.

Бедняге явно не жить – при каждом ударе о бока монстра он натыкался на каменную гриву, и на иглах оставалась кровь. Пара таких рывков головой, и парень уже перестал кричать.

– А-а-а! – Саймон разбежался, скрестив перед собой каменные пики.

А «комок» вдруг развернулся и отпустил тело парня прямо в подоспевшего наставника. Саймон попытался пригнуться, убрал магические клинки, но его всё же задело окровавленным снарядом.

Наставник пошатнулся, неловко опёрся о землю, попытался выпрямиться… и в следующий же миг его снёс прыгнувший монстр. Брызнувшую струю крови, когда пасть «комка» сомкнулась где-то в районе головы наставника, видели все.

– Хреновастенько, – прошептал бледный Фёдор.

Все студенты бросились бежать назад, и неожиданно на пустыре остались только мы с Громом, да одна девушка. Кажется, она просто от страха приросла к земле, поэтому и не двигалась.

Понимая, что от этой твари не убежать, я в два прыжка метнулся вперёд, к месту кровавой бойни. «Комок», как обычная озверевшая псина, тряс головой и рычал, мотая тело наставника, словно тряпку – прямо передо мной тряслась каменная бесхвостая задница.

Но меня интересовал лишь нож… Хрустнул под моими ногами гравий, когда я коснулся оружия.

«Комок» замер. Отпустил истерзанного Саймона и повернул окровавленную голову, скрипя игольчатой гривой.

– Вася, да на хрена ножом-то? – послышалось от Громова.

Он тужился, пытаясь покрыть каменные кулаки шипами.

Я, перехватив нож обратным хватом, отступал. Да, эта тварина крупная, но вела себя, как собака.

А если пожертвовать левой рукой, позволить схватить её пастью, потом вогнать лезвие в шею, под основание черепа? Нет, меня смущала каменная грива вокруг головы. Не пробью, а только вторую руку себе покалечу.

Снизу ещё труднее попасть, там она когтями мне руку раздерёт. Теперь я понимал сомнения Саймона перед схваткой – такую зверину размером с телёнка хрен знает как валить. Да ещё вся бронированная.

На меня снова пахнуло псионикой…

Тварь шагнула, разворачиваясь, заклокотала каменным горлом. Странный был звук, будто где-то внутри неё перекатывались жернова. Лишь отчасти это было похоже на рычание.

Я отступил ещё на шаг. Что ж ты не прыгаешь-то?

– Давай ко мне, Вася, тихонько… – пыхтел позади Фёдор.

Такая опасность подарила мне высокую чувствительность, и я остро ощущал, как вокруг витает энергия. Спящий вертун шумел, окатывая слабыми откликами. Позади Гром хрустел гравием, в боксёрской стойке приближаясь ко мне.

От девушки не было никакого излучения, кроме страха. Какая-то она совсем зелёная, и даже Елена-оракул вела себя смелее в степи, где «снежков» была целая толпа, да ещё и вывертыш выполз из вертуна.

А вот от твари веяло псионикой ровным фоном, словно ветер дул, и, судя по всему, это из-за того, что она сама по себе – порождение магии вертуна.

Жжёный псарь!

Я округлил глаза, вдруг снова ощутив ещё один тонкий луч. Более чистая псионика, которая говорила о разуме.

О разуме использующего её мага.

Именно мага, а не твари. Я не сразу это понял, пока не оказался вот так лицом к лицу со смертью. Теперь луч бил чуть со стороны, и становилось понятно, что это идёт не от монстра.

Тут был кто-то третий…

Подняв глаза над каменистой гривой приготовившегося к прыжку «комка», я вгляделся в горный пейзаж. Впереди скала с бетонной сферой, но правее она разрезалась ущельем, по которому куда-то вверх вела извилистая горная тропка.

И вот на этой-то тропке, гораздо выше нас, за большим камнем кто-то мелькнул. Мне ясно виделись внимательные глаза человека, хладнокровно наблюдающего за расправой.

Эти глаза на миг встретились с моими… и моё сознание свернулось. Да, твою псину, не сейчас!

Я снова в коконе, словно в утробе. И что-то там, за тонкой стенкой-скорлупой, мечется и глухо шумит. Словно пересыпается гравий… Нет, уже будто вода льётся. Или это пламя бьёт, вон даже отсветы бликуют, словно тени двигаются.

На хрен, нужно выбираться! Я напрягся, пытаясь выскочить обратно, развернуться в тело Василия.

И обнаружил себя лежащим на гравии. Нож в паре сантиметров от руки, а передо мной ноги Грома. За ними я вижу «комка» – он рычит и мечется, вгрызаясь в землю, будто пытается разрыть нору, в которой спрятался вкусный суслик.

На землю капает кровь с рукава рубашки Фёдора…

– Чушка, ты живой?! – нервно вырвалось у крепыша.

Я подхватил нож и вскочил.

– Да.

– Вася! – Гром развернул круглые глаза, – Я лунит выбросил!

– А? – я хлопнул по карману.

Кажется, мой кусок был ещё при мне.

– Лунит, твою мать! – Гром мотнул головой, и процедил сквозь зубы, – Целое состояние… просто в пробоину спустил.

На левом предплечье у него виднелись явные следы зубов, и, кажется, крепость кожи Фёдора тварь совсем не впечатлила. Прокусила, будто это и не камень.

Я снова кинул взгляд на тропу. Мелькнули глаза наблюдателя, но потом он вдруг присел, прячась за камнем.

Оглянувшись, я увидел, что девушка лежит без сознания.

– Что с ней?

– Я вырубил её. На меня кинулась, – Гром повёл шеей, – С ума, что ли, сошла?

Тот незнакомец так и не вылезал из-за камня.

Что сейчас случилось? Я отразил коконом пси-удар? Или этот хмырь понял, что меня не возьмёт, и кинул «контроль разума» на девушку?

То, что это контроль разума, и так было понятно.

– На хрен пошёл, – продолжал причитать Гром, будто пытаясь отпугнуть, – Чтоб ты подавился, урод!

А «комок» так и рылся в земле, что-то там раскусывая. Иногда он кувыркался, начинал ёрзать на спине, как балдеющая от валерьянки кошка, и каменистая почва просто вспахивалась от гривы монстра. Но тут же он снова вскакивал и начинал рыть страшенными когтями землю.

И вдруг до меня дошло… Цепь событий замкнулась в цепочку.

Тот, который на тропе, просто натравил на нас эту тварь. Сейчас исчез едва ощутимый поток незнакомой псионики. Если мой кокон свернулся, значит, этот хмырь на тропе точно пытался влезть мне в мозги.

– Гром, ты видел? – я ткнул пальцем в сторону тропы.

– А?

В этот же момент фигура за камнем выпрямилась. Незнакомец поднял руку.

– Это кто? – Гром повернулся ко мне.

– А я знаю, жжёный ты пёс? – выругался я.

И снова пахнуло псионикой. Да с такой злостью, будто этот, на тропе, был в ярости.

«Комок» дёрнул головой, замер, не отрывая морды от разрытой в земле ямы. Его гребни зашевелились, тело задёргалось.

Я напрягся. Вот теперь нам точно придётся сдохнуть…

Монстр тряхнул головой, повернул безглазую рожу в нашу сторону, потом на тропу. И уткнулся снова в землю, заурчал… Видимо, лунит действительно оставлял слишком явный магический след.

И да, «комок» явно вышел из-под контроля.

Мои колени подрагивали от нетерпения, всё во мне просто кричало – этого урода в горах надо поймать и насадить на клинок. Потому что это очень плохо, натравливать разъярённую зверину на группу студентов.

Тим, глупо срываться в погоню.

– Гром, можно ли управлять «комком»? – спросил я, не сводя взгляда с фигуры на тропе.

– А… ну, если оракул только… сильный, – Фёдор пожал плечами, морщась от боли в руке, – Но такого почуют наши. А если слабенький, то навряд ли сможет.

Новая попытка контроля от хмыря на тропе. И в этот раз я едва ощутил поток псионики, словно последние капли прилетели. У мага явно иссякли силы…

Тварь даже не дёрнулась, продолжила рыть землю. А незнакомец развернулся и исчез на скале, за поворотом ущелья. Только взвился плащ грязно-серого цвета.

Я ощерился и задрожал, словно хищник, почуявший раненую жертву.

Это глупо, Тим. Берите девку, и валите на станцию. Там объясняйте всё полиции, или оракулам, кого встретите – этим должны заниматься те, кому по должности положено.

Даже Василий внутри меня замер от ужаса, поняв, что я могу сорвать в погоню за магом.

Это глупость, Тим. Конкретная глупость… Не путай миры.

И пусть это похоже на ту ночь, когда ты упустил механического псионика. Этот незнакомец-маг тоже использовал контроль разума, и намного более слабый, чем сфера, спустившаяся из корпуса танка-«дестроера».

Сколько тогда хороших ребят погибло?

А сейчас?

Ты в другом мире, Тим…

– Фёдор, – хладнокровно сказал я, делая первый шаг в сторону тропы, – Забирай девку, сообщи на вокзале, что кто-то натравил «комка» на студентов.

– Ты чего, чушка, творишь?

Я обернулся, и Гром едва не отшатнулся. Что он увидел в моём взгляде, я не знал, но хищник внутри меня чуял, что ещё чуть-чуть – и добыча уйдёт.

Вытащив лунит, я кинул Фёдору.

– Если псина за вами бросится, отвлечёшь.

Тот перехватил белый камень, округляя глаза.

– Всё, пошёл, – я кивнул и сорвался на бег.

***

Это было нетренированное тело, которое не позволяло набрать полную скорость. Я пытался применять известные мне техники бега, но ноги забились уже на тропе, которую я преодолел за несколько минут.

Тяжело дыша, я пытался переместить дыхание в нижние отделы лёгких, накачивая единственную чакру, которую чувствовал. Пусть она с блоком, и не пропускает энергию, но надо пользоваться тем, что имеем. Разработаем, на хрен!

Быть может, сейчас запустится берсерк? Нет, погублю Василия, а значит, помру и сам.

Взобравшись наверх, я понёсся между невысоких скал, петляя по тропкам. Это был склон какой-то горы, которая уже рассыпалась от времени, и обнажились массивные древние наслоения – они торчали толстыми стенами, иногда превращая дорогу в целые ущелья.

В прямой видимости того мага не было, и я напрягался до предела, пытаясь ощутить хоть какой-то пси-след. Опасная ситуация подарила мне высокую чувствительность, а удивление наставника Саймона насчёт того, что я услышал вертуна, только подтверждало это.

Я мог чувствовать псионику, но не мог ей пользоваться. Как немой среди говорящих…

Магический след не ощущался, но спустя пару минут я наткнулся на физический. Незнакомец явно не скрывался – пробежался по известняковой пыли, оставив чёткие отпечатки ботинок.

Приободрившись, я чуть ускорился, но сразу же сбавил шаг. Лёгкие Василия уже горели огнём.

Что, впервые такое состояние, задохлик? Ничего, для тебя будет открытием, что потом открывается второе дыхание. Правда, долго на нём не протянешь, если не выбрать правильный темп.

А это я умел… Вот только завтра мы с тобой не встанем даже с кровати. Я уже отвык от мышечной боли, но вчерашние подвиги со «снежками» прекрасно чувствовались в моих мышцах. Намахался саблей, и теперь я чуял каждую жилку в руках.

Завтра с ногами будет то же самое, только в десять раз хуже.

Внутренне я радовался, что снова в своей стихии. Одинокий снайпер, посылаемый в трудную точку выполнить невозможное задание. И чаще всего оно выполнялось именно потому, что считалось невыполнимым.

А вот это уже похоже на тренировочную иллюзию. Я снова попытался всмотреться внутрь, сдвинуть блок с нижней чакры. Нет, намертво стоит, жжёный псарь!

Ещё несколько секунд бега, мне пришлось преодолеть пару трёхметровых скалистых отрогов, и я почувствовал, что выдыхаюсь. На хрен, Василий, в который раз я удивляюсь, какой же ты хилый.

Я уже перешёл на шаг, понимая, что лучше повернуть назад, когда снова повеяло псионикой.

Чистой… невероятно чистой для этого мира.

Твою-то псину!

***

Крепко сжимая нож, я осторожно, стараясь не шуметь, приблизился вдоль отвесной скалы к разрыву впереди, куда сворачивала тропка.