Текст книги "Гуси к чужому обеду"

Автор книги: Александр Ивин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Боксон довольно улыбнулся – читать столь прозрачный комплимент в свой адрес оказалось неожиданно приятно. А в разделе криминальной хроники о Джо Стокмане уже не упоминалось – все внимание захватила новая сенсация: ограбление ювелирного магазина Якоба Клаусманна – недоумки-налетчики, студенты гуманитарного колледжа, смертельно ранили охранника, в истерическом припадке умудрились прострелить мотор своего автомобиля, под вопли сигнализации и звон рассыпающихся витрин побежали по улице и начали перезаряжать оружие на глазах подоспевшего полицейского патруля.

– Не много ли ты взял на себя, Чарли? – Джейми Мак-Рэй выглядел устало, круги под глазами выдавали недосыпание. – Ты не думаешь, что твои откровения подставят под удар совершенно незаинтересованных людей?

В первые часы после выхода газеты Мак-Рэй позвонил Боксону в пансионат "Кроссроудз" и чуть не криком настоял на встрече. Они завтракали в дешевой закусочной, традиционная жареная рыба с картошкой и кока-кола – Мак-Рэю следовало экономить скудный аванс Стокмана.

– О каких незаинтересованных людях ты говоришь, Джейми? Не о тех ли, что так красиво подставили влюбленного юношу?

– Полиция разберется, там тоже не дураки... – увильнул от ответа Мак-Рэй.

– А улики? При таких вещественных доказательствах королевский суд отправит клерка на виселицу однозначно...

– Нынче уже не вешают – после смертного приговора министр внутренних дел подписывает прошение о помиловании и приговоренный получает пожизненное...

– Что тоже не сахар...

– К тому же, дела об убийстве рассматривает суд присяжных...

– Ты ещё вспомни про презумпцию невиновности! – ухмыльнулся Боксон. – Я до сих пор помню чью-то фразу из истории британской юриспруденции: "Если вы считаете, что человек совершил убийство, то он должен убедить вас, что преступление, вменяемое ему в вину, не является убийством"...

– Ты изучал британскую юриспруденцию?

– Да, мне однажды предоставлялась возможность внимательно прочитать несколько юридических справочников.

Мак-Рэй понимающе кивнул. "Похоже, парень, ты и не подозреваешь о моей Сорбонне, – подумал Боксон, правильно оценив его жест. – Ты думаешь, что я изучал право в тюремной библиотеке..."

– Между прочим, Джейми, – спросил Боксон, – почему я не встретил в газетах упоминание о третьей вершине любовного треугольника? Почему никто не рассказал публике о любовнице Стокмана?

– Я слышал, что её никак не могут найти...

– Странная медлительность, ведь с ареста подозреваемого прошло уже больше двух суток! Так что память о покойном Джо заставляет меня вслух высказывать сомнения – может быть, это заставит полицию работать более оперативно...

– А о тех парнях, что сидели с тобой за одним столом, ты не подумал!? выплеснул злость Мак-Рэй. – Всем надо, чтобы разговоры утихли, а ты наоборот, поднял крик!.. Полиция начнет нас трясти, репортеры набегут, да с нами потом никто не захочет иметь дело – мы будем засвеченные!..

– А почему меня это должно беспокоить, Джейми? Тем более что один из них орал чуть не на весь ресторан: "Я – убийца!..". Тот, суетливый, с грязным галстуком...

– А, Арчи Файфер по прозвищу Пинки! Он как-то быстро опьянел, неудачно пошутил...

– Мы все – взрослые люди, – продолжил Боксон, – все знали, на что идут, никто и не собирался работать в Африке санитаром. Если парни хотят остаться в тени, то им не следовало так лихо демонстрировали свою отвагу в ресторане!..

– Если на то пошло, то Стокману не следовало собирать нас всех вместе, да только кто мог знать...

– Знать могли убийцы, Джейми! Если любовницу Стокмана не найдут, то хороший адвокат имеет реальный шанс спасти клерка...

– Шанс есть всегда, только величина его постоянно меняется...

– Святая истина, да простит меня Господь! – согласился Боксон. – И раз уж ты просветлел разумом и начал вещать истину, то сообрази, что меня не интересуют те аферы, в которых я не участвую. Стокмана убили, но я не имею к этому никакого отношения! Я чист перед британским правосудием! По крайней мере, сегодня...

– В прошлый раз я хотел предложить тебе хорошее дело, но тебя все время тащило в сторону...

– Джейми, ты всерьез думаешь, что твое хорошее дело стоит того, чтобы им заниматься?

– Я бы не предлагал мелочевку...

– А крупное дело – это, по-твоему, сколько?

– А сколько ты хочешь?

– А сколько ты можешь предложить?

– Немало.

– Блестящий ответ! – рассмеялся Боксон. – Только такая сумма меня не вдохновляет. К тому же, скоро должен появиться заместитель Стокмана, и, видимо, впоследствии я буду очень и очень занят...

– А если заместитель Стокмана не появится?

Боксон указал на газету:

– После такой статьи он обязан найти меня!

– Но пока заместитель Стокмана не объявился, ты не хотел бы немного подзаработать? Платят хорошо!..

– Назови мне сумму и перечисли обязанности – я подумаю. Но если твое предложение секретно, то лучше промолчи – я не хочу нести ответственность за чужие секреты...

– Не волнуйся, никаких секретов ты пока не узнаешь! Слушай внимательно... – Мак-Рэй лениво огляделся по сторонам, определил, что подслушивать некому, наклонился в сторону Боксона. – Есть серьезные люди, готовые хорошо платить за свою безопасность...

– А почему они не обратятся в специальное охранное бюро?

– Им не хочется светиться в официальных документах, к тому же люди из охранных бюро слишком тесно сотрудничают с полицией...

– А ты?

– После того, как у меня отобрали лицензию, полиция меня не интересует...

– Зато ты наверняка интересуешь полицию!

– Не уверен, но не исключаю!.. Итак, есть такой человек – мистер Боло...

– Это имя или кличка?

– Не имеет значения, он платит наличными!..

– И за что же он готов заплатить? Кстати, в Америке боло – это такой кожаный шнурок, петля...

– Да, я знаю!.. Мистер Боло предлагает найти тех африканцев, кто нанимал Стокмана...

– И зачем же мистеру Боло наши черные братья?

– Чтобы нанять батальон белых наемников, нужно не менее полумиллиона долларов...

– И мистер Боло хочет ограбить несчастных детей саванны?

– Нет, он хочет предложить им свои услуги – найти людей, осуществить перевозку, помочь в закупе оружия... Война – чертовски выгодный бизнес!

– Что, у мистера Боло такие хорошие возможности для совершения подобной сделки?

– У него большие возможности – его друзья заседают даже в палате лордов...

– И он всерьез полагает, что болтуны из палаты лордов будут ему помогать в незаконных операциях?..

– Чарли, ты же отлично понимаешь, что – будут! Будут! – злобно повторил Мак-Рэй. – Нет ничего продажнее наследственного британского лорда... Все эти сэры из Итона и Харроу, где они не научились ничему, кроме виртуозного гомосексуализма, повседневно нуждаются в деньгах для поддержания светского образа жизни – и мистер Боло временами снабжает их деньгами. Взамен лорды помогают мистеру Боло избежать конфликтов с правосудием.

– И помощь лордов так существенна, что на неё можно рассчитывать? спросил Боксон.

– Когда наступает необходимость, мистер Боло беспокоит не только лордов, но и других своих знакомых из околоправительственных кругов...

– Как точно ты сказал, Джейми, – "из околоправительственных кругов"! Мне понравилось!

– Это сказал мистер Боло. Короче – ты принимаешь предложение?

– Ты не упомянул сумму...

– Пятнадцать процентов от каждой сделки.

– На одного?

– На нас двоих.

– Я так понимаю – мы должны сами находить клиентов и заключать сделки? Так?

– Не совсем. Одному человеку работать в этом бизнесе невозможно, требуются надежные помощники. Например, сопровождать партию оружия до места назначения. Или сопровождать мистера Боло в его деловых поездках, осуществляя его охрану...

– Из меня плохой телохранитель, я не буду закрывать клиента своим телом...

– Да это и не понадобится – чаще всего само наличие телохранителей является наилучшей защитой!..

– Ага, но если уж решили убить – убьют, никакой телохранитель не спасет... Но все же безопасней, чем в джунглях...

– Так я и говорю! – воодушевился Мак-Рэй. – Хорошая работа, мистеру Боло не хочется нанимать тупую шпану с улицы, от них никакого толку, одни проблемы, переходящие в регулярное стукачество...

– Как давно ты знаком с мистером Боло?

– Уже больше года. Однажды мне понадобилось делать фотографии в его заведении, охрана меня засекла, и доставила хозяину. Боло выслушал мою исповедь и предложил сотрудничество...

– В чем оно выражалось?

– Все то же – фотографирование, наблюдение... Боло всегда хорошо платил.

– Сумма?

– В месяц я получал от него до четырехсот фунтов...

– Получал? А сегодня?

– Нет работы – нет и оплаты! Боло предложил мне подобрать надежных людей для нового бизнеса – я предложил тебя...

– Не спросив моего согласия?

– Любая кандидатура сначала изучается и только потом ей делается предложение.

– Когда от меня требуется ответ?

– Лучше всего – прямо сейчас.

– Условия выхода из дела?

Мак-Рэй погрузился в мысли, формулируя ответ. Боксон не торопил, отлично понимая, как трудно произнести слово "смерть" – ведь другого выхода из такого дела не существует. Мак-Рэй сказал:

– Не рекомендуется выходить из дела в процессе осуществляемой операции любое действие надо доводить до конца. Но принципиально выход возможен в любое время – какой толк от работника, если он не желает работать?

– Могу ли я выдвинуть мистеру Боло свои условия?

– Да, конечно, иначе как он может тебе доверять!

– А скажи-ка мне, Джейми, – Боксон вдруг сменил тему, – почему ты пришел на прием к Джо Стокману? Ведь Боло, судя по твоим словам, платил тебе неплохо...

– К Стокману меня направил сам Боло – информацию лучше всего получать из первых рук.

– Откуда Боло появился в Лондоне? – снова сменил тему Боксон.

– Не знаю, можешь спросить у него.

– Он мне не ответит! – улыбнулся Боксон. – Пойдем, настало время поговорить с боссом...

5

Бар "Черный лотос" когда-то был обыкновенным пивным заведением для непривередливых клиентов. Название он получил от стоявшей за стойкой почерневшей медной статуэтки, изображавшей какого-то азиатского бога, восседающего на цветке лотоса – статуэтку привез вернувшийся из японского плена сын владельца. Живущие в соседних домах работяги, традиционно голосующие за партию лейбористов, заходили в этот паб после рабочего дня пропустить кружечку-другую пива, поговорить о перспективах сборной Англии на футбольном чемпионате мира, о росте цен, о туземцах, понаехавших со всех бывших колоний Британской империи и отнимающих рабочие места у истинных британцев... После второй кружки разговоры переходили в сравнительные характеристики футбольных сборных Англии, Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии, вспоминались новые расценки и тарифы, бездельники из профсоюза и болтуны из парламента. Жизнь после таких разговоров окрашивалась в мрачные тона. Трепыхавшееся со дня своего открытия на грани банкротства, пивное заведение в один из дождливых дней эпохи энергетического кризиса встретило клиентов надписью на закрытой двери: "Продается".

Появившийся через полгода новый хозяин решил не менять внешний облик наружная дверь и вывеска над ней остались прежними, но внутри помещения умельцы из недорогого дизайнерского бюро понаставили мебель из алюминия и пластмассы, закопченные прокуренные стены закрасили светлой краской, а для яркости освещения сделали зеркальный потолок. Так как азиатскую статуэтку прежний владелец унес с собой, огромный цветок лотоса изобразили на стене, взяв за образец рисунок из ботанического справочника. Английский паб стал интернационально-безликим баром. Рабочие сюда уже не ходили, зато постоянными посетителями стали их повзрослевшие дети.

Нового хозяина все называли Боло. Вообще-то в документах его имя звучало несколько по другому – Джонатан Себастиан Болонски, но ещё в ранней юности, сбежав от полицейских из Детройта, где его отец горбатился на фордовском конвейере, Джонатан Себастиан сократил свою фамилию, и заменил новым словом все три части своего имени. В Нью-Йорке Боло примкнул к парням из ирландских криминальных кланов; вместе с ними какое-то время работал в обыкновенном рэкете; потом ирландцы спутались с разведчиками обергруппенфюрера Гейдриха – в годы войны нацисты всерьёз занимались созданием своей сети, в Америке же особенно; континент перспективен от севера до юга, а ирландская ненависть к англичанам очень удачно врисовывалась в заранее определенную антибританскую схему. Ирландские патриоты начали усердно работать на победу гитлеровской Германии, но известие о Сталинграде заставило наиболее смышленых из них сообразить о грядущих последствиях. После же высадки союзников в Сицилии даже самые тупые догадались о своем неудачном выборе. Выходивших на контакт германских агентов начали аккуратно и взаимовыгодно сдавать Федеральному бюро расследований, а поступающие из Уругвая и Аргентины авансы за якобы готовящиеся крупномасштабные диверсии в атлантических портах приходовали наравне с деньгами от проституции, рэкета и продаж ворованных с армейских складов сигарет. Очень часто в подобных операция принимал участие и Боло.

Позднее, за несколько послевоенных лет, он скопил некоторый капитал, вошел в долю небольшого казино в Лас-Вегасе (тогда это было модно, гангстер, не имеющий хотя бы мизерной доли в игорном бизнесе, не заслуживал уважения), купил ярко-красный "кадиллак" и женился на блондинке из бродвейского кордебалета. Примерно в те же годы Боло начал быстро толстеть и лысеть.

Поздним летним вечером 1953 года, в шумном ирландском баре на 5-й авеню Нью-Йорка, рядом со скучающим за четвертой кружкой пива Боло присел мужчина в сером плаще. Боло мельком глянул на посетителя и время пошло на секунды. Первую секунду Боло вспоминал, где раньше видел это лицо, вторая секунда ушла на осознание реальности происходящего, а первую четверть третьей секунды Боло затратил на инстинктивное протягивание руки к висящему в наплечной кобуре револьверу.

– Не шевелись, Боло! – тихо, но достаточно четко прошептал человек в сером плаще. – Я ведь здесь не один... Пойдем, прогуляемся... Да ты не бойся, ты мне нужен живой!..

Этого человека в 1944-м Боло лично перевез через мексиканскую границу и на первом же таможенном посту передал федеральным агентам – парням из ФБР зачем-то срочно потребовался живой германский шпион и ирландские гангстеры оказали своим согражданам эту незначительную услугу.

– Не бойся, Боло, – повторил немец уже на улице, – война давно закончилась, сейчас нам выгоднее работать вместе...

Они сели в "кадиллак", разговаривали примерно час, поначалу Боло аж вспотел от страха (он однажды видел, что делают с предателями), потом успокоился – ему предлагали сотрудничество. Естественно, вариант отказа даже не обсуждался – такого варианта просто не могло быть.

Новоявленный приятель назвал себя Клаусом.

– Не вспоминай прошлое, Боло, – говорил он, – это удел неудачников! Надо думать о будущем, а будущее начинается сейчас...

Смысл предложения сводился к следующему: некие заграничные организации весьма заинтересованы в доходах Лас-Вегаса, готовы вложить в дело серьезные деньги, но осознают, что попытка проникновения в этот сверхприбыльный бизнес встретит жесточайшее сопротивление американской организованной преступности. Использование же в качестве официального инвестора малозаметного американского гангстера Боло удовлетворяло все задействованные стороны.

Боло открыл фирму по экспорту автомобильных запчастей и из крупного парагвайского банка ему перевели первые деньги. Пользуясь колоссальным размахом строительства в Лас-Вегасе, Боло вложил доллары в новые казино, в сеть небольших отелей, удачно открыл несколько ломбардов. Поступающие от предприятий доходы соответствовали инвестициям – деньги потекли рекой. Конечно, мощные гангстерские семьи имели значительно больше, но светить крупные суммы неизвестного происхождения было чересчур рискованно – в данном случае необходимости риска отсутствовала.

Приезжающий раз в месяц Клаус неизменно выпивал с Боло много бутылок пива "Будвайзер" и беседовал о мимолетности жизни. Однажды Боло набрался смелости и спросил:

– Как тебе удалось уцелеть?

– Мой провал был частью моего задания, так что я активно сотрудничал с американской контрразведкой. А после войны я стал совершенно никому не нужен...

– А как тебя потом приняли свои?

– Как солдата, достойно выполнившего приказ...

Несколько лет Боло работал на Клауса, регулярно получал свою долю, но случилось совершенно непредвиденное – от Боло сбежала жена. Сбежала не одна вместе с ней исчез мексиканский гитарист из ресторанного джаз-бэнда. Боло имел глупость организовать погоню, и добежавшая до Алабамы парочка, чтобы уцелеть, бросилась в объятия федералов. Жена, конечно, знала очень немного, гитарист вообще ничего не знал, но примерно в это же время люди израильской разведки сграбастали в Аргентине оберштурмбаннфюрера Эйхмана, и во всем мире неожиданно вспомнили о недобитых нацистах, а в хранилищах некоторых латиноамериканских финансовых структур якобы случайно обнаружились штабеля золотых слитков со свастикой рейхсбанка, и чертовски смышленые парни из федерального казначейства наконец-то догадались проверить некоторые контакты вышеозначенных банков с контрагентами в Сан-Франциско, Лас-Вегасе и Нью-Йорке. Глубокой ночью в дом Боло явился Клаус и приказал закрывать лавочку. Немедленно и навсегда. Вскоре мексиканский гитарист застрелил жену Боло и тотчас же застрелился сам – по крайней мере, такова была официальная версия происшествия – состояние аффекта. Правда, никто не мог толком объяснить, откуда мексиканец взял револьвер и почему отпечатки его пальцев на этом револьвере были какие-то смазанные, но у полиции Алабамы хватало проблем с разгоравшимися бунтами негров, а пронырливые американские журналисты увлеклись новомодной вьетнамской тематикой, и дело, в конечном итоге, сдали в архив.

По совету Клауса Боло покинул Штаты и переехал в Европу, а так как с иностранными языками дружбы не получилось, то поселился в Англии. Несколько первых месяцев Боло переезжал из города в город, британский климат наводил на него невыносимую тоску, британская кухня вызывала отвращение (Боло продолжал прибавлять в весе), британские женщины оказались совершенно не обольстительны, а какие-нибудь Ливерпуль или Шеффилд по сравнению с Лас-Вегасом выглядели трущобными задворками планеты. В довершение всех бед из Штатов пришло известие о пожаре, уничтожившем казино, в капитале которого была и доля Боло. Денежные поступления сократились настолько, что еле-еле хватало на скромную жизнь в недорогом отеле, и единственной роскошью осталась ежедневная доминиканская сигара после ужина. Боло решил собираться в обратный путь. Но снова появился Клаус.

На этот раз Боло получил указание организовать вложение капиталов в промышленность Великобритании. Дело пошло по накатанной схеме: подставная фирма, поступление денег из экзотических стран (к латиноамериканским контрагентам прибавились африканские и ближневосточные), скупка акций мелкими пакетами, переправка получаемых прибылей в Швейцарию. Несколько лет успешной работы опять завершились внезапно – сбежал бухгалтер фирмы. Сбежал один, но прихватил с собой всю информацию относительно многоходовых финансовых комбинаций. Прихваченный бухгалтером деньги в счет не шли – несколько десятков тысяч фунтов значения не имели, но беглец оставил письмо, в котором предостерегал Боло от поспешных шагов, угрожая в случае опасности передать секретную информацию не только властям Великобритании, но также в Интерпол и в Центр Симона Визенталя, не прекращающего свою охоту за нацистами. На этот раз Клаус распорядился все забыть, а беглого бухгалтера обнаружили где-то в Бразилии и по частям скормили пираньям Амазонки.

Несколько лет Боло промаялся в маленькой конторке, составляя инвестиционный портфель из акций многочисленных европейских компаний. Личный доход Боло стал совсем ничтожным, ежедневную доминиканскую сигару сменила дешевая голландская, но однажды все тот же Клаус предложил немного денег для покупки какого-нибудь небольшого бизнеса – видимо, задумался об уходе на покой. Тут-то Боло и увидел среди прочих объявлений в газете "Дэйли экспресс" объявление о продаже бара "Черный лотос". Оба компаньона побывали в заведении, прогулялись по окружающим кварталам, выпили пива в соседних барах, и Клаус сказал:

– Надо покупать! Эпоха молодежного бунта продолжается, дети ищут свою дорогу, поможем им в этом...

– Ты стал соратником доктора Спока? – поинтересовался Боло.

– Доктор Спок – гений, когда-нибудь это поймут даже в Америке, но к сегодняшнему делу это не относится. За последние двадцать лет молодежный рынок развивается непрерывно – и будет развиваться, на этом можно хорошо заработать...

Бывший нацистский разведчик и бывший американский гангстер составили неплохой деловой тандем – новый бар "Черный лотос" начал процветать.

Если в каком-нибудь баре торгуют наркотиками, то абсолютно всегда такая торговля происходит с ведома и одобрения хозяев – и никак иначе! Компаньоны отлично знали эту аксиому и первым делом приступили к созданию службы безопасности. Чаще всего в такую службу набирают бывших полицейских, но для "Черного лотоса" данный вариант был неприемлем – слишком дорогой роскошью могло стать для Клауса и Боло содержание несомненных осведомителей. Набрать обыкновенную шпану с крепкими кулаками – тоже глупость, эти бездельники умеют только пить за счет заведения, обязательно притащат в бар своих дружков, таких же генетических неудачников, и все закончится плохо. Исключений из этого правила не бывает – нигде и никогда.

Поэтому людей решили набирать из бывших коммандос, чином не ниже сержанта – они люди уверенные в себе и исполнительные; из спортсменов, борцов и боксеров, обязательно хоть немного титулованных – у чемпионов имеется чувство собственного достоинства, их труднее подкупить; в штат службы безопасности ввели женщин, спортсменок из клуба дзю-до, – для контроля над дамским туалетом и обыска заподозренных в правонарушении посетительниц. Разместив заказ в фирме по подбору персонала, компаньоны перебрали около двухсот карточек возможных кандидатов, с несколькими десятками из них провели беседы, и в конечном итоге служба безопасности бара "Черный лотос" стала одной из лучших в Лондоне.

С такой же тщательностью набрали обслуживающий персонал – поваров, барменов, официанток.

Первого продавца наркотиков схватили на второй день после открытия трясущегося семнадцатилетнего придурка сдали вызванным полицейским. Ещё один попался на следующий день – уже постарше, лет двадцати, и рискнувший оказать сопротивление. Ему сломали руку и тоже сдали полицейским. Первую мисс, закурившую косячок марихуаны, выволокли из дамского туалета через три дня. Барышня визжала и царапалась, на неё вылили ведро воды и потрясенная таким нестандартным методом любительница кайфа впала в ступор. В полицейскую машину её внесли на руках – самостоятельно идти она не могла. На следующее утро в "Черный лотос" приехал начальник местного полицейского участка и лично поблагодарил Боло за столь активное содействие в борьбе с наркоманией.

К вечеру того же дня из "Черного лотоса" вышибли бармена, очень недорого купившего у одного из посетителей золотое обручальное кольцо. Бармен честно округлял глаза и клялся, что и предположить-то не мог о криминальном происхождении кольца, но этот почти искренний лепет совершенно не подействовал на Боло – если и есть в этом мире наивные люди, то за стойкой бара им делать нечего.

Через полгода "Черный лотос" превратился в благопристойное и доходное предприятие. Разумеется, прибыли лас-вегасских казино неизмеримо выше, но в рабочем районе Лондона сведенные к нулю убытки – уже великое достижение.

В один из зимних дней 1974-го в Лондон приехал Клаус, привез с собой небольшой бочонок настоящего кельнского пива "кёльш", Боло немедленно организовал соответствующий стол, минут двадцать они молча пили изделие кельнских пивоваров, почему-то не экспортируемое в другие страны, потом Клаус сказал:

– Пора начинать новое дело...

– Дело – не жена, устареть не может... – заметил Боло.

– Начинаем собирать информацию о высокопоставленных персонах...

– Шантаж? – моментально сообразил американец. – Я слишком стар для тюрьмы...

– Мы никого не будем шантажировать, мой дорогой друг! – улыбнулся Клаус. Мы будем снабжать их деньгами...

– Просто так?

– Большей частью! Но иногда мы будем просить у них совета – как поступить в том или ином случае. Они же изучали философию, любят порассуждать о проблемах мироздания и запросто могут оказать благожелательному слушателю некоторые необременительные услуги. Содействие в заключение контракта, слухи о скрытой активности... Боло, пусть бездельничают молодые – у них вся жизнь впереди – нам, старикам, надо работать!..

Так начался подбор новой команды – требовались люди умные, способные не только на принятие самостоятельных решений, но и умеющие работать с оружием и при этом уже перешедшие грань закона. Первым в команде оказался склонный к мелкому жульничеству частный детектив Джейми Мак-Рэй – его действительно изловили в момент использования портативного фотоаппарата (на полицейское прошлое Мак-Рэя компаньоны решили не обращать внимания – в конце-то концов, его знакомства в Скотланд-Ярде могли при случае быть полезны). Потом по приглашению Боло из Нью-Йорка приехал Марио Бикслер – убийца, вовремя догадавшийся об опасном для себя приближении людей из ФБР. Третьим стал португалец Алваро Диаш – бывший десантник, каратель, воевавший против партизан в Мозамбике. Его дед перебрался из нищей Португалии в благодатную африканскую колонию ещё во времена короля Карлуша Первого, но провозглашение независимости оставило его несчастливых потомков без гроша. Среди сотен тысяч "реторнадос" португальцев, вынужденных вернуться из Африки в метрополию – таких враз обнищавших, как Диаш, было большинство, а если точнее – то почти все. Португальца порекомендовал Клаусу коллега, бывший эсэсовец, после войны укрывшийся в Лиссабоне. Бикслер и Диаш, кроме всего прочего, обладали ещё и ценным качеством не задавать лишних вопросов, при необходимости спокойно шли на преступление и не обременяли себя проблемами морали.

За полгода эти трое собрали компрометирующую информацию на нескольких членов парламента, высокопоставленных чиновников правительства (Клауса очень интересовало министерство иностранных дел) и нескольких высокопоставленных работников лондонских финансово-кредитных учреждений (секретная информация о денежных потоках зачастую ценнее, чем военная тайна).

Прочитав объявление о вербовке наемников, проницательный Клаус догадался о больших деньгах, вложенных в этот бизнес. На разведку послали Мак-Рэя, который подтвердил догадку – вербовка шла с размахом. Тот же Мак-Рэй после ужина в ресторане отеля "Парк оук" порекомендовал обратить внимание на Чарли Боксона "парень себе на уме, не глуп, но у него какая-то темнота в прошлом". (Отыскать пансион "Кроссроудз" оказалось несложно – Мак-Рэй запомнил номер такси, на котором Боксон уехал из отеля "Парк оук", на следующий день поговорил с таксистом, все остальное – примитивные процедурные подробности.)

Навстречу входившим в кабинет Мак-Рэю и Боксону из-за стола поднялся лысый толстяк с сигарой. "Нет, Черчилля все-таки скопировать невозможно!" – взглянув на него, подумал Боксон.

– Где вы бродили, ковбои? – не ответив на приветствие, спросил толстяк и развернул лежащую на столе газету. – Утром в Темзе выловили подружку Стокмана – этот клерк и её зарезал...

6

Лондон – большой город – в великом имперском мегаполисе случается всякое. Когда ласковыми волнами Темзы к берегу прибило женский труп, никто особенно и не удивился, перерезанное горло тоже не вызвало ажиотажа, и только когда в кармане жакета обнаружили визитную карточку Стэнли Бердека, а на белье – метки "Дж. Х.", то вспомнили, что точно такие же имелись на белье пропавшей любовницы убитого американца Стокмана – манекенщицы Джессики Хандорф. Проведение официальной идентификации трупа стало обычной полицейской формальностью – ещё до составления протокола в вечерних газетах появились заголовки "Вторая жертва Стэнли Бердека!".

Продемонстрировав Мак-Рэю и Боксону газетный заголовок, Боло указал на стоящие напротив стола кресла:

– Присаживайтесь!

Боксон сел спиной к двери с видимым недовольством, но мебель в кабинете была расставлена так, что за дверью мог наблюдать только хозяин.

– У меня имеется для тебя работенка, парень... Я хочу создать контору по вербовке решительных ребят для Африки. На мой-то спрос всегда найдется предложение – безработных нынче пруд пруди, но вот на мое предложение надо найти чей-то спрос... То есть, надо найти в Африке того, кто готов заплатить деньги за пару сотен коммандос. Я понятно говорю?

– Мне все понятно, Боло! – Боксон не счел нужным особо церемониться с этим типом. – Но где ты наберешь две сотни коммандос? Те ребята, что приходили к Стокману, годятся, наверное, для избиения одинокого прохожего в пяти кварталах от констебля, но в настоящем бою сразу наделают в штаны...

– А как насчет твоих штанов? – спросил Боло.

– Если у тебя есть сомнения, то давай прекратим эту трепотню и я пойду – к вечеру возможен дождь, я без зонта...

– Смелый парень! – Боло засмеялся, тряся жирными складками на подбородке. – А что ты скажешь про двести фунтов в неделю?

– Чуть больше, чем предлагал покойный Джо, но меньше, чем цена жизни. Мне ведь предлагается рисковать жизнью, нет?

– Мы все рискуем – так или иначе! Двести фунтов и дорожные расходы. При успешной сделке – пять процентов на двоих...

– И кто же второй сумасшедший?

– Кого назовем – тот и будет, здесь не школа танцев, партнера не выбирают...

– Нет, босс, у тебя слишком суровые условия – я задыхаюсь в этих рамках...

– Задыхаться ты будешь в петле, когда повесишься в тюремной камере!.. Я предлагаю тебе хорошее дело, такого ты никогда и нигде не найдешь, упустишь сейчас – будешь жалеть всю жизнь!..

Боксон услышал, как сзади открылась дверь, обернулся. В кабинет вошел совершенно седой пожилой мужчина в темном костюме.

– Меня зовут Клаус! – представился вошедший. – Мы с компаньоном готовы выслушать ваши условия, мистер Боксон.

Разведчик Клаус, ученик адмирала Канариса, правильно оценил отказ Боксона – парень не будет продавать себя по дешевке, он действительно стоит дорого – в словах Боксона слышалась не тупая наглость шпаны из предместий, но осознанная уверенность профессионала.

– Мистер Клаус, – ответил на предложение Боксон, – я слишком долго выполнял команды моих командиров и заработал стойкую неприязнь к любому начальству. Я психологически не смогу работать в вашей команде – надеюсь, вы понимаете меня правильно...