Текст книги "Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы"

Автор книги: Александр Гогун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Даже в период демократии и относительной свободы прессы, много ли случаев избиений и грабежей милиционерами обычных граждан фиксировалось в отчетах прокуратуры или МВД России или Украины, или как-то вообще фиксируется на бумаге? Ничтожная часть. Что же говорить о 1940-х годах!?!

Кстати, следует внести корректировку в образ чекиста, который рисуют до сих пор публицисты и государственная пропагандистская машина: беззаветно преданный партии, дьявольски прозорливый и запредельно жестокий интеллектуал, вышедший из простого народа.

Как свидетельствует тот же Санников, «После окончания войны в 1945 г. в органы МВД-МГБ Украины пришло много молодежи, среди них большинство фронтовиков, но они в лучшем случае имели только среднее и специальное чекистское образование в виде шестимесячных или годичных курсов… Многие работники центрального аппарата МГБ-МВД Украины ни интеллектом, ни грамотностью не отличались» [349]349
  Там же.С. 149.


[Закрыть]. О работниках периферии и говорить не стоит! Недостаток ума и образования они часто восполняли жестокостью.

Наверное, Санников имел в виду работников вроде упоминавшегося Перекреста, деловито свидетельствовавшего: «Наград у нас не было, поскольку публично о той войне нигде не упоминалось, и за лично убитого в бою бандеровца стали давать краткосрочный отпуск. Но честно скажу, что если уж сдавался бандеровец, то ради отпуска его не стреляли – отдавали под суд» [350]350
  ПерекрестН.Унасбылсвой «моментистины»//Известия.12.10.2003.


[Закрыть].

Честный Перекрест опять что-то напутал. Давали в той войне и ордена и награды. Бойцу погранвойск НКВД ефрейтору Семёну Пустельникову звание Героя Советского Союза присвоили посмертно – 31 марта 1945 года – за то, что во вермя боя с бан-деровцами 5 февраля того же года он не сдался в плен, а подорвал гранатой себя и, как гласит официальная версия, двоих повстанцев.

Что же касается убийств пленных, то, может быть, сам Перекрест никого и не убивал, но для его коллег такие вещи были обычной практикой. Некоторые цифровые данные уже приводились в этой работе в главе о противостоянии УПА и Красной армии – в описании боя под Гурбами.

Да и вообще в 1944 г. националистов в плен брали редко – обычно каратели поголовно расстреливали взятых с оружием в руках повстанцев. Примерно до 1945 г. «взятые в плен и задержанные», а также большинство «явившихся с повинной» – это только что мобилизованные бадеровцами крестьяне, дезертиры, уклонисты, члены ОУН и бывшие коллаборационисты, а так же все те же мирные крестьяне, оказавшиеся в неподходящее время в районе проведения чекистских операций. Если все же «член антисоветских формирований» был не расстрелян сразу после пленения, то ему без особых церемоний давали 25 лет концлагерей, невзирая на такие смягчающие обстоятельства, как юный возраст или насильственный характер мобилизации в УПА.

Да и над мирным населением, с повстанцами не сотрудничавшим, люди с холодной головой достаточно горячо издевались.

В справке особой инспекции отдела кадров МГБ УССР «О наиболее характерных случаях нарушения советской законности сотрудниками УМГБ западных областей УССР» [351]351
  Літопис УПА. Нова серія. Т. 5. С. 142–144.


[Закрыть]от 1 июля 1946 г., можно найти информацию о:

– «незаконных методах ведения допроса» (т. е. пытках) обвиняемых;

– фальсификациях обвинений со стороны чекистов (выдумывались целые антисоветские организации);

– неоправданно длительных сроках предварительного заключения;

– избиениях, оскорблениях и грабежах подозреваемых, свидетелей, а также простых селян при проведении оперативно-розыскных мероприятий.

Товарищи из НКВД-МВД, как и эмгэбисты, также особой корректностью не отличались.

Вот описание некоторых случаев нарушения «социалистической законности» в 1945 году:

«Для ликвидации банды из гор Чертково в село Кривеньки на автомашинах выехала группа бойцов 174-го батальона войск НКВД под руководством начальника штаба батальона, майора Полянского.

С группой войск НКВД для оперативной работы выехали: заместитель] начальника Пробижнянскогор[айонного] о[тдела] НКВД лейтенант милиции Костин Николай Семенович; старший оперуполномоченный того же райотдела мл[адший] лейтенант милиции Смирнов Иван Федорович; начальник паспортного стола мл[адший] лейтенант милиции Фирсов Михаил Григорьевич; начальник] Пробижнянского РО НКГБ Беляев и пом[ощник] оперуполномоченного Пробижнянского РО НКГБ Литвяк Иван Петрович.

Находившийся в командировке при РО НКВД оперуполно-моченньй о[тдела по] б[орьбе с] б[андтитизмом], мл[адший] лейтенант Молдаванов по оформлению дел выселяемых семей оу-новцев самовольно присоединился к группе майора Полянского.

22 октября группа прибыла в село Кривеньки, но банды здесь не обнаружила. Майор Полянский и мл[адший] лейтенант Молдаванов, будучи в пьяном виде, в порядке репрессии за убитых бандитами 3-х красноармейцев отдали приказание бойцам жечь дома и расстреливать жителей села Кривеньки. По приказанию Полянского и Молдаванова было расстреляно 10 человек престарелого возраста от 60 до 80 лет. В числе расстрелянных большинство являются членами семей красноармейцев. Группой Полянского сожжено 45 домов с надворными постройками, домашним имуществом, а также сожжено большое количество намолоченного хлеба, убиты лошадь и корова. В числе сожженных домов около 20 домов принадлежат семьям красноармейцев.

Участвовавший в операции заместитель] начальника Про-бижнянского РО НКВД лейтенант милиции Костин мер к предотвращению незаконных расстрелов и поджога домов, принадлежащих гражданам села Кривеньки, не принял.

Пом[ощник] оперуполномоченного РО НКГБ Литвяк в одном из домов граждан забрал водку, напился пьяным, отдал приказание бойцам истребительного батальона сжечь два дома, и сам лично расстрелял двух ни в чем не повинных граждан.

Ст[арший] оперуполномоченнгяй РО НКВД мл[адший] лейтенант милиции Смирнов по приказанию Молдаванова расстрелял ни в чем неповинного гражданина села Кривеньки престарелого возраста.

Начальник паспортного стола мл[адший] лейтенант милиции Фирсов ходил по домам села Кривеньки, забирал водку, напился пьяным до бессознания, утерял свой головной убор и пьяным был доставлен в райотдел НКВД.

По данному делу Военной Прокуратурой войск НКВД по Тернопольской области майор Полянский, оперуполномоченный ОБЕ УНКВД мл[адшии] лейтенант Молдаванов и пом[ощник] оперуполномоченного Пробижнянского РО НКГБ Дитвяк арестованы и привлекаются к уголовной ответственности.

Заместитель] начальника Пробижнянского РО НКВД лейтенант милиции Костин и начальник Пробижнянского РО НКГБ Беляев решением бюро Тернопольского обкома КП(б]У с занимаемых должностей сняты.

Заместитель начальника Райотдела НКВД Костин переведен в другой район на должность старшего оперуполномоченного.

Старший оперуполномоченный Пробижнянского РО НКВД мл[адший, лейтенант милиции Смирнов и начальник паспортного стола того же райотдела мл [адший] лейтенант милиции Фирсов арестованы: в административном порядке на 20 суток каждый» [352]352
  Літопис УПА. Нова серія. Т. 4. С. 307–308.


[Закрыть].

Во всей этой истории лейтенант милиции Фирсов представляется наименее невменяемым. Не исключено, что, видя расправу своих коллег над жителями деревни Кривеньки, он просто решил напиться, чтобы в этих бесчинствах не участвовать и легче перенести картины зверств.

Прокуратура фиксировала и случаи изнасилования сотрудниками «органов» местных девушек: «14 февраля 1946 года на-пальником отделения ББ Глинянского РО НКВД мл[адшим] лейтенантом Матюхиным задержанная Михальская была вызвана им в кабинет, где после краткого разговора с задержанной Матюхиным было предложено Михальской иметь с ним половое сношение, взамен чего обещал Михальскую освободить из-под стражи, после чего потребовал от задержанной раздеться догола и сесть к нему на колени, что и было выполнено Михальской.

На другой день, т. е. 15.11.1946 года вечером, Михальская снова была вызвана на “опрос” начальником отделения ББ Матюхиным, где было предложено арестованной сожительство, обещая ее освободить и устроить последней хорошую жизнь.

Когда же арестованная Михальская отказала в половом сношении Матюхину, последний избил арестованную резиновой палкой, раздев догола, положил ее за косы на пол и под видом проверки венерического заболевания в половой орган указанной Михальской воткнул резиновую палку. После оказанного сопротивления со стороны Михальской и заявления, что она сообщит о проделанном прокурору, Матюхин вторично избил Михальскую, предложив последней стать на колени, взять его половой орган в руки и положить в рот.

После продолжительных издевательств, граничащих с садизмом, Матюхин таким образом испачкал своим выделением лицо и платье Михальской, и когда позднее в кабинет Матюхина вошли 4 человека сотрудников РО НКВД и увидели лицо и платье Михальской выпачканными, то Матюхиным было разъяснено: “Смотрите, какая сморкачка, а про связь с бандой ничего не хочет рассказывать”

18 февраля с. г. задержанная Михальская была освобождена из-под стражи как необоснованно задержанная.

Кроме того, с таким же садизмом начальником отделения ББ Глинянского РО НКВД Матюхиным были изнасилованы задержанные девушки, как то: Пастернак Ольга Михайловна, 1927 года рождения из с. В[еликий] Полюхов, Костив Мария Юрьевна, 1929 г. рождения из того же села, Прокира Галина Николаевна, 1924 г. р. из села Женив и Степанова Эмилия Брониславовна, 1930 г. рождения из села Задворье.

Указанные девушки содержались в КПЗ с грубым нарушением ст[атьи] 93 УПК УССР без санкции прокурора от 15 до 20 дней и после учиненного насилия и издевательства последние были освобождены как необоснованно задержанные» [353]353
  Літопис УПА. Нова серія. Т. 5. С. 89–90.


[Закрыть].

Обычно уличенные в подобных бесчинствах чекисты или милиционеры отделывались «строгими выговорами с предупреждением», двадцатью сутками ареста, часто – понижением в звании или исключением из «органов». Но были и случаи заключения и даже расстрела наиболее свирепых и опустившихся «стражей порядка», пристреливших в нетрезвом виде какого-нибудь советского, партийного или комсомольского работника. За убийство простого крестьянина, или военнопленного повстанца чекистов не расстреливали.

Последний главнокомандующий УПА Василий Кук так охарактеризовал разницу между методами антипартизанской войны СС и НКВД: «Советские методы страшно подлые. Немцы воевали прямо. Советы, в отличие от немцев, использовали провокации… И агентура на местах, и засылка внутренних агентов. Немцы и большевики не отличались по уровню террора – стреляли как одни, так и другие. Но большевики хотели придать убийствам какой-то законный вид: “Он совершил какое-то преступление, что-то нарушил и поэтому надо расписаться”. А немцы без лишних церемоний убивали всех евреев и славян» [354]354
  Интервью с Василием Куком // ЛАА.


[Закрыть].

Как здесь не вспомнить крылатую фразу российского реформатора Сергея Витте: «Чем правее – тем тупее, чем левее – тем подлее».

Эту разницу в методах борьбы повстанцы почувствовали на себе моментально – в 1944 г.

А на 1945 г. приходится фаза наибольшей активности УПА. Если за весь 1944 г. было зарегистрировано 2903 военнотеррористические акции повстанцев и подпольщиков, то только за первую половину 1945 г. – 2207. Из них 689 терактов, 212 диверсий на железных дорогах, объектах связи, шоссейных путях, 11 нападений на райцентры, 236 нападений на госучреждения и предприятия, и прочих – 1059 [355]355
  Сергійчук В.ОУН-УПА в роки війни… С. 607.


[Закрыть].

В 1946 г. количество «бандпроявлений» было лишь чуть меньше аналогичного показателя за 1944 г. – 2598. Но характер «банд-проявлений» в 1946 году изменился – если в 1944 или 1945 году курень или сотня могли на несколько часов занять райцентр, то с 1946 года повстанцы действовали уже мелкими группками.

Для того, чтобы описать «бандпроявления», то есть в переводе на русский язык повстанческие операции, приведём отрывок из партийного отчёта 1945 года:

«По данным обкомов КП(б)У западных областей Украины в августе с. г. было 79 бандпроявлений. В том числе в Волынской области – 24 бандпроявления, во Львовской – 16, в Ровен-ской – 13, Станиславской – 13, Тернопольской – 12 и в Дрого-бычской одно.

Бандпроявления, главным образом, направлены на срыв хлебопоставок (уничтожались сельскохозяйственные машины, поджигались посевы, скирды, зернохранилища), а также совершались террористические акты против партийных, советских, военных работников и местных активистов.

В Волынской области в августе были убиты 9 партийных и советских работников, два председателя сельских советов и 28 местных жителей (…)

Следует отметить, что за первые семь дней сентября с. г бандпроявления усилились. С 1 по 8 сентября в шести западных областях было 21 бандпроявление, в том числе во Львовской – 7, в Станиславской – 4, Тернопольской – 4, Волынской – 3, Ровен-ской – 2, Дрогобычскои – 1.

Из 21 бандпроявления 7 направлены на срыв хлебопоставок

Так, 1 сентября в селе Торское Залещицкого района Тернопольской области бандиты увели в лес уполномоченного по хлебозаготовкам – заместителя] директора Залещицкой МТС по политчасти тов. Петренко Судьба его неизвестна.

4 сентября в этом же селе бандиты разбили два трактора и молотилку. 2 сентября в селе Зашков Городокского района Львовской области были обстреляны бандитами уполномоченные района по хлебозаготовкам.

Жертв не было.

В этот день возле села Санжары Обертинского района Станиславской области бандиты перехватили обоз с зерном, направлявшийся на пункта “Заготзерно”. Забрав все 25 центнеров хлеба, бандиты отпустили возчиков вместе с подводами домой.

4 сентября в селе Сморжев Лопатинского района Львовской области бандиты увели в лес председателя сельсовета т. Кучин-ского и, продержав его до вечера, отпустили, предупредив, что если он будет продолжать заниматься организацией хлебопоставок, то его повесят.

В ночь на 5 сентября бандиты обстреляли зажигательными пулями скирду хлеба, принадлежащую крестьянам села Завильне Рогатинского района Станиславской области Пожаром уничтожена молотилка Рогатинской МТС и 15 копен хлеба.

6 сентября в колхозе села Гринковцы Пробежнянского района Тернопольской области бандиты подожгли скирду соломы. В результате распространившегося пожара сгорела молотилка и нескошенная пшеница на площади 16 га.

Бели в августе банды действовали преимущественно из засад, то в сентябре участились открытые нападения на села.

Так, 1 сентября банда совершила нападение на село Жалеево Золочевского района Львовской области. В селе находился гарнизон в составе 16 бойцов.

В этот день на село Клинки Ракитновского района Ровенской области напали три бандгруппы: “Серомаза”, “Павленко” и “Велеса” в составе 200 бандитов. В завязавшемся бою убиты участковый уполномоченный райотдела НКВД, 8 бойцов из группы самоохраны, а 20 бойцов были уведены бандитами в лес.

2 сентября бандбоевка «Донбасс» ворвалась в село Липсу-ки Владимерецкого района Ровенской области и обезоружила 12 бойцов самоохраны.

4 сентября бандбоевка в составе 10 бандитов в селе Кобылье Збаражского района Тернопольской области зверски убила четырех крестьян-активистов» [356]356
  Літопис УПА. Нова серія. Т. 4. С. 461–461.


[Закрыть].

В общем, разоряли как могли совхозы-колхозы, убивали чекистов и представителей новой власти, а также тех, кто с этой властью сотрудничал.

Согласно партийным отчетам, за 1946 г. органы МВД и МГБ, внутренние и пограничные войска уничтожили 10 774 «бандитов и членов ОУН», пленено 9541 и явилось с повинной 6120 человек. Не совсем ясно, входит ли в это число тысячи повстанцев, убитых бойцами Красной армии.

Таким образом, двумя наиболее тяжелыми годами как для советской власти, так и для ее противников были 1944 и 1945 гг. Причем квалификация оставшихся в живых повстанцев в дальнейшем несколько возрастает – при резком уменьшении численности УПА, и, соответственно, потерь, число «бандпроявлений», т. е. операций, снижается не столь радикально (хотя их масштабы становятся меньше). Да и чекистско-войсковые операции гораздо реже приносили результаты.

Наиболее успешной акцией – МВД УССР совместно с МГБ и Советской армией – против УПА была упоминавшаяся блокада почти всех населенных пунктов Западной Украины, проходившая в январе-апреле 1946 года. Повстанцам пришлось зимовать в лесу, расформировать курени и сотни на чоты и рои (взводы и отделения), а добывать продовольствие в деревнях, в которых стояли гарнизоны, нередко приходилось с боем. Потери УПА достигли 40  %личного состава.

А вот как эта акция отразилась в справке за подписью главы НКВД УССР Тимофея Строкача, за период с 1 января по 25 мая 1946 г. Проведено операций и засад 47 798, убито повстанцев – 7523, задержано «бандитов и прочих» 25 277. То есть в среднем при проведении операции или засады чекисты захватывали или убивали 0,7 повстанца. За тот же период явилось с повинной 6157 человек.

Были взяты трофеи: 10 327 автоматов и винтовок, 765 ручных пулеметов, 2183 пистолет. «Бандпроявлений» зафиксировано 601, при проведении операций погибло 236 бойцов ВВ, и «потери при бандпроявлениях» составили 864 человек [357]357
  Подсчитано по: Сергійчук В.Десять буремних літ. С. 493–494.


[Закрыть].

В ходе блокады и после нее Главный военный штаб УПА решил провести частичную демобилизацию, отправив «домой» несколько тысяч бойцов. По плану все они должны были влиться в подполье ОУН, но в реальности часть из них «явилась с повинной», часть была выявлена и арестована МВД и МГБ.

В дальнейшем противостояние УПА – ВВ МВД и МГБ пошло на спад, поскольку силы повстанцев постепенно таяли, украинское население видело бесперспективность противостояния сталинской империи.

К периоду наибольшей интенсивности боев УПА относится гибель ее первого командира – Дмитрия Клячковского («Клима Савура»).

Родился этот бандеровский командир в семье крестьян-бед-няков на Тернопольщине, а когда подрос – пошел учиться на юрфак Львовского университета. Это учебное заведение являлось рассадником радикального национализма, несмотря на то, что украинских студентов там было мало. После университета Кляч-ковский проходил службу в Войске Польском, по демобилизации занимался торговлей. За принадлежность к ОУН в 1937 г. угодил в польскую тюрьму, откуда вышел еще до войны. Был членом управы спортивной организации «Сокол», в 1939–1940 гг., уже при большевиках, руководил оуновским комсомолом – Юнацтвом – в Станиславской области. За это был арестован чекистами и проходил одним из обвиняемых по знаменитому «процессу 59-ти». Коммунисты были куда злее поляков, поэтому Клячковско-го, отрицавшего свое участие в ОУН, приговорили не к краткосрочному тюремному заключению, а к «высшей мере социальной защиты». Потом все же приговор смягчили – дали 10 лет тюрьмы. Во время отступления Красной армии, когда НКВД тысячами расстреливал заключенных по тюрьмам Западной Украины, Клячковскому удалось этой участи избежать и, более того, еще до прихода немцев вырваться на волю из Бердичевской тюрьмы. Сразу по освобождению он возглавил оуновскую организацию города Львова, а потом стал краевым руководителем ОУН на Волыни, то есть непосредственным подчиненным Николая Лебедя и непосредственным же начальником Василия Ивахова. К тому моменту, когда Ивахова сменил Клячковский на посту главкома УПА, последнему было 32 года.

Решением ОУН он был снят с поста командующего УПА в конце августа, но передача дел новому главкому Роману Шухеви-чу (Тарасу Чупрынке) шла до конца ноября 1943 г.

26 января 1944 г. Клячковского повысили до звания майора и назначили главой УПА-Север, то есть отрядов УПА, действовавших на Волыни и Полесье.

Зная про то, какую роль он играл в повстанческом движении, чекисты основательно охотились за этим человеком. Центральный аппарат НКВД Украины во главе с бывшем главой Украинского штаба партизанского движения Тимофеем Строкачем разработал план ликвидации руководящего актива ОУН и УПА на Волыни. Все материалы подшивались в папку «Агентурное дело “Щур”» (т. е. «Крыса»). Основным объектом этого дела был Клячковский. Толку от этого дела было практически никакого, поскольку конспирация у повстанческих командиров была высока, да и сотрудники «органов» в 1944 г. пока еще не были поднаторевшими в сложных агентурных комбинациях, проводя свои чекистско-войсковые операции по принципу «стреляю во все движущееся».

В уничтожении Клячковского им помог случай.

В конце января 1945 г., проводя одну из операций по ликвидации отрядов УПА в Волынской области, чекисты в бою захватили сани, на которых лежал больной тифом командир соединения групп УПА «Завихвост» «Кайдаш» (он же «Рудый») – Юрий Стельмащук. Сопровождавшая его сотня, несмотря на все попытки, не сумела отбить командира. Стельмащука сразу же отправили в Киев и 8–9 февраля 1945 г. его впервые допросили, причем при допросе присутствовал сам Строкач. Неизвестно, чем подействовали на «Кайдаша» чекисты, но он полностью сломался, рассказав все, что знал, в том числе и про «Савура».

Например, на вопрос: «Где сейчас находится Клим Савур?» он ответил следующее:

«Исходя из того, что “Клим Савур” условился со мной о встрече на 30 января 1945 г. в Оржевских хуторах Клеванского района Ровенской области, я думаю, что до настоящего момента он со своей личной охраной, которая состоит из 2-3-х хорошо вооруженных хлопцев, должен находиться на указанных хуторах, где у него есть надежная база пособников.

На расстоянии 1–1,5 километров от “Клима Савура” для прикрытия постоянно находятся ООН (“Отдел особого назначения”) под командованием “Узбека” в составе 60 человек, вооруженных ручными пулеметами, автоматами и винтовками.

Насколько мне известно, “Клим Савур” никогда в подземных крыивках не прячется, отдавая предпочтение пребыванию весь день в лесу, а ночью – на конспиративных квартирах, которые содержат преданные ему персоны из местных жителей.

В частности, я думаю, что одной из таких квартир является строение зажиточной крестьянки Оржевских хуторов, муж и сын которой, как мне сообщил “Клим Савур”, были активными участниками УПА и погибли в 1943 г. в боях с немцами.

В этой хате, как я уже говорил, 30 ноября 1944 г. я ужинал с “Климом Савуром”. (…)

Расположение указанной хаты я хорошо знаю и безошибочно могу ее показать.

Другая хата, где я ночевал с “Климом Савуром”, находилась в южной части Оржевских хуторов… Собственником ее является женщина годов 30-32-х, низкого роста, полновата, темная шатенка.

Место расположения этой хаты я тоже могу показать» [358]358
  Марчук І. “Останній бій “Клима Савура”” (фрагмент з історичної розвідки) // Визвольний шлях. 2003. № 3. С. 34–35.


[Закрыть].

В указанное место тут же были направлены 20-я и 24-я стрелковая бригада ВВ НКВД, которым помогали местные Клеван-ские районные отделения НКВД и НКГБ и организованные ими «спецгруппы». Строкам также был на месте, прихватив с собой предателя Стельмащука.

К 10 февраля район предполагаемого нахождения Клячков-ского был полностью окружен.

О дальнейших действиях чекистов Строкам так в день окончания операции отчитывался перед Хрущевым: «В ходе операции 12 февраля с. г. в лесу, 2 километра западнее села Оржев Кле-ванского района Ровенской области, отрядом 20 бригады под командованием начальника штаба 233 стрелкового батальона старшего лейтенанта Хабибулина была обнаружена вооруженная группа в количестве 3 человек, которая, заметив красноармейцев, открыла огонь и начала отходить. Захватить живьем отходивших бандитов не представлялось возможным, так как они усиленно отстреливались из автоматов и убили одного красноармейца.

В результате боя все три бандита были убиты. При трупах обнаружено 3 автомата, 3 пистолета, орден Красная Звезда, гвардейский знак и полевая сумка с оперативными документами ОУН-УПА, а также фотография “Клима Савура”

В числе документов имеются данные о численном составе и наличии бандформирований УПА под командованием “Рудого”, “Дубового”, “Энея” и “Верещака” и ряд других важных документов.

Все три трупа доставлены в город Ровно. По захваченной в документах фотографии, а также содержащихся у нас под арестом бандитских главарей “Рудым” и бывшим помощником “Дубового” по хозчасти “Карым” точно опознан “Клим Савур”. Остальные два трупа не опознаны» [359]359
  Літопис У ПА. Нова серія. Т. 4. С. 311.


[Закрыть].

Владельцев явочных квартир «Савура» тоже арестовали и присудили к длительным срокам заключения.

А Стельмащук по выздоровлению выступал на митингах, озвучивая речи, сочиненные спичрайтерами из НКВД. От имени «Рудого» была издана листовка – призыв прекратить борьбу, помещенный рядом с фотографией убитого Клячковского. Таким образом чекисты надеялись деморализовать командный состав УПА и руководителей ОУН. Полностью использовав Стельмащука, коммунисты вынесли ему смертный приговор, и через полгода после описываемых событий расстреляли.