Текст книги "Через шторм (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Глава 1

Весна приходит с тёплым бризом. Снег обращается в кашицу, и по желобам вдоль улиц журча сбегают ручьи талой воды. Море меняет оттенок с угрюмого свинца на мягко-зеленоватый. Ролан облокотился о парапет балкона и с интересом наблюдает, как в порту загружают первые торговые корабли. Груз, судя по тюкам, пушнина и целебные горные травы. В сторонке стоят ящики с творениями дворфов и слитками металлов.

Вдоволь насмотревшись и надышавшись ещё прохладным, но несущем зачатки тепла, воздухом, Ролан вернулся в комнату. Хотя называть это комнатой язык не поворачивается. Настоящий зал мраморными полами и колоннами. Кровать с роскошным балдахином стоит в центре. Штора из полупрозрачного шёлка покачивается на сквозняке и открывает вид на ворох вышитых золотом подушек и толстое одеяло.

На краю ложа стоит серебряный поднос с остатками завтрака. Утром есть, почему-то, полагается только в постели и никак иначе. По крайней мере, так думают слуги, каждый раз приносящие еду стоит открыть глаза. Ещё ни разу Ролан не успел выбраться из-под одеяла.

На тарелке остались комки каши на молоке, а в кружке остатки травяного чая. Он хотел бы мяса, но увы, у королей особая диета. Это в рассказах Йора и книжках они предаются пирам и пьянству. Ролан же только и делает, что подписывает договоры, выслушивает послов и ломает голову над будущим королевства. Доходит до того, что ужин проглатывает даже не поняв, что было на тарелке. А сам в это время читает очередной доклад о строительстве.

Планы были оговорены ещё осенью, тогда же был заложен фундамент. На зиму всё стихло, пережидая вой метели и трескучий холод. Но стоило снегу сойти, как работа закипела с утроенной силой. Дворфы и пленные эльфы возводят новые крепости, на месте разрушенных. Закладывают деревни и выкорчёвывают лес под пашни.

Жизнь потихоньку налаживается.

Ролан прошёл за рабочий стол в другом конце зала, позёвывая и запахивая махровый халат. На ногах, вместо привычных сапог или ботинок, мягкие и тёплые тапочки. Кэрис нарисовала на них заячьи морды, а он не стал менять на другие.

Не успел проделать и половину пути, как двери распахнулись и зал влетели слуги во главе с постельничим. С собой принесли королевский наряд. Тяжёлый камзол со множеством золотых элементов и рубиновыми пуговицами. Рубашку из нежнейшего шёлка, штаны и сапоги из мягкой кожи, работы настолько тонкой, что на ноге почти не ощущаются.

Ролан успел скривиться, но его начали одевать там, где поймали. Быстро и сноровисто.

– Может, я уже сам буду? – Пробурчал Ролан, послушно поднимая руки и позволяя натянуть на них рукава.

– Боюсь, это невозможно. – Сказал постельничий, качая головой.

Лицо у него жёсткое, с разрубленной верхней губой и кривым носом. Совсем недавно, он был лихим вождём степного клана, а вот теперь заведует сном и одеванием Ролана. Попутно отвечая за безопасность и охрану дворца. Власти у него стало в разы больше, чем в бытность степняцкого вождя.

Даже «слуги», одевающие Ролана, не совсем слуги. У каждого большие отряды, поместья и собственные слуги. Одевать монарха абы кто не может, это в первую очередь символ положения при дворе и статуса.

– Вашей Светлости сегодня принимать послов из Империи, Вакта и пары мелких княжеств.

– Что у них? – Спросил Ролан, схватившись за разговор, лишь бы отвлечься от происходящего.

– Хотят заключить договоры о поставках морем, Вакт хочет зафрахтовать пару судов и открыть постоянное представительство. Империя… хочет освободить пленников. От подземного королевства прибудет глава торговой гильдии, с докладом о прокладке новых дорог и возведении торговых постов.

– Пусть поговорит с Жизель!

– Госпожа отбыла на рассвете. У неё назначена встреча с ханами, только прибывшими из Степи. Хочу заметить, очень важная. Они обязуются возвести пару городов и заняться скотоводством на склонах гор.

– Аргх… – Выдохнул Ролан, чувствуя, как сильные руки затягивают ремень. Не самое приятное чувство.

– У Вашей Светлости будут пожелания?

– Нет, Уэн, можешь заниматься обычными делами.

– Очень хорошо. Первая встреча через два часа, засим откланиваюсь.

Слуги ушли, а Ролан с тоской посмотрел на меч в чёрно-красных лаковых ножнах, стоящий в дубовой стойке у кровати. Жизнь была куда проще и приятнее, когда единственным имуществом был этот клинок. А ведь он просто хотел совершить пару подвигов…

На рабочем столе корона придавливает стопку бумаг, рядом лежит пучок перьев и маленький нож для чинки. В стороне целая куча пустых чернильниц, сам стол пестрит кляксами различной свежести. Ролан тяжело вздохнул и начал убирать бумаги в стол, разделяя на важные и не особо.

Торговля, мирный договор, торговля, торговля… соглашение совместном рыболовном промысле. Отдельной стопкой идут жалобы новоприбывших ханов. Кому-то земли дали меньше, кому-то дали не там. А кто-то вообще не рад урезанию власти и требует немедля идти войной на соседей. Таких большинство.

– Ну вот чего им спокойно не сидится? – Пробормотал Ролан, бросая лист за листом в мусорную корзину.

Надо обеспечить охрану послам Империи, а то не ровён час получат акинак под рёбра. Проблем не оберёшься. Самый последний лист оказался прошением о финансировании. Король озадаченно оглядел, поднёс ближе к глазам, вдруг ещё не проснулся до конца и не так прочёл. Нет, всё верно, некий Алан лен Райпо просит двести тридцать одну золотую монету на постройку академии магии. Он уже присмотрел удобное место в предгорьях. Всего-то надо провести отбор кандидатов и выписать магов из империи.

Держа листок Ролан опустился в кресло, гадая, что это? Хитрец решил срубить дармовых денег или действительно хорошая идея. Он прекрасно помнит слова матери, что магия не более чем побочный продукт жизни богов. Как дыхание или… другое, что тоже выходит из тела.

Луиджина распугала большинство демиургов, и те попрятались, впрочем, начав грызню меж собой. Однако, «запасов» магии хватит ещё на тысячи лет. Было бы глупо не использовать. В худшем случае горожанам будет потеха от пляски висельника.

Ролан положил листок на стол, взял перо и ножик. Осторожно заточил, срезая размягчившийся край, и окунул в чернильницу.

Подпись получилась красивая и размашистая. Чего-чего, а практики в этом деле ему теперь не занимать. Ещё свежие чернила присыпал мелким песком и отложил листок в сторону досыхать.

Водрузил корону на голову, вновь покосился на меч, вздохнул и понуро направился к выходу.

Впереди ещё один день королевской рутины.

Глава 2

Сумрак окутывает зал, колеблет пламя десятков свечей и резонирует в унисон горловому пению. Десяток эльфов воздевают руки к потолку и по запястьям струится кровь. Лица окрашены охрой, а пол между ними костным мозгом. В темноте гудит огромный барабан, хотя в зале его и нет. Гремит само пространство, оно сжимается и растягивается, искажая саму суть вещей.

Кровь, страх и смерть. Самые древние и самые мощные катализаторы магии, слишком грубые для тонких материй… но незаменимые для колдовства космического масштаба. Меж эльфов на полу один за другим вспыхивают символы языков чужого мира. Что были записаны тысячи и тысячи лет назад.

За дверьми нарастает шум, распадается на крики и лязг металла. Однако это только подпитывает магию, Великий Жрец едва сдерживает смех. У него получилось! Пусть весь мир сгорит, но он и его последователи прибудут в раю. Ведь нет выше благодетели, чем даровать забвение умирающему в муках. Особенно если страдает целый мир. Яд, дарующий забвение, или удар кинжалом, не имеет значения, главное оборвать мучения. Не дать обречённому впасть в агонию. Лишь глупец будет мешать…

Дверь пробил алый клинок, доски треснули и прогнулись под ударом. Багряное лезвие рассекло засов и створки распахнулись, ударились о стены и перекосились на сорванных петлях.

В зал ворвались легионеры из личной гвардии императрицы. А во главе их вошла сама Сокрушительница Богов. Та по чьей воле мир был обречён!

Волосы её красным шлейфом трепещут на призрачном ветру, а золотые глаза источают ярость. Алый клинок втянулся в порез на запястье, и Луиджина указала на жрецов.

– Остановить их!

Легионеры бросились выполнять приказ, методично и хладнокровно. Ударяя коленопреклонённых в затылки рукоятями мечей. Великий Жрец захохотал, тыча пальцем в императрицу.

– Слишком поздно! Вестник смерти уже вызван в этот мир! Узри же, его мощь и рыдай! Можешь убить нас всех, но заклятие не остановить!

Луиджина скривилась, как от кислого вина. Оглядела зал, символы на полу и тела жертв, сваленные в углу. Дети, эльфы, орки и даже двое человеческих.

– Заклинание? – Прорычала девушка, указывая ладонью на магический круг. – Ты это называешь заклинанием?

Великого Жреца скрутили до хруста в плечах, подволокли к правительнице. Луиджина схватила за волосы, безжалостно ткнуло лицом в пол.

– Видишь? «Аен, Ла-ан, Дер ко уэл»? Здесь же ошибка на ошибке, даже нарисованы неверно. Это вообще «Ла-ан» или «Пиа-ат»? Круг и тот скорее овал!

– Зря стараешься, – прорычал жрец, стараясь отвернуться от пола и сплёвывая кровь из разбитых губ, – твоя ложь ничто для меня! Вестник… уничтожит мир, а мы будем прибывать в раю!

– Я тебя огорчу. – Рыкнула императрица, отпуская волосы и отряхивая руки, с такой брезгливостью, будто держала навозного таракана. – Живых в рай не берут.

– А?

– Вас осудят и приговорят к одиночному заключению. Без света, без ветра, в камере меньше бочки! Увести!

Легионеры выволакивают сектантов волоком, кто-то из неоглушенных вопит и старается перегрызть вены на запястье. Его успокоили ударом в висок. Луиджина поморщилась и с горечью посмотрела на мёртвых детей. Ей не говорить с их родителями, она их даже не увидит. Но от этого не легче. Зима выдалась жестокая, и количество сект выросло несоизмеримо. В тяжкие времена народ всегда ищет спасение в сверхъестественном.

Брезгливо пнула свечу и развернулась к выходу… Огонёк потух и разом затухли остальные свечи. Ткань мироздания, расшатанная дикой магией, натянулась грохоча и порвалась. Вспыхнул свет, разом отовсюду, выжег даже намёки на тень. Здание тряхнуло от крыши до фундамента, с потолка посыпалась каменная пыль. В коридоре истошно засмеялся жрец.

Луиджина отчаянно заморгала, утёрла лицо ладонью. Слепящий свет схлынул, оставив её в тёмной комнате, но не одну. В магическом круге медленно поднимается мужчина, человек. Златовласый, плечистый и с мечом на поясе. Одежда заляпана кровью, крылья носа жадно раздуваются. Сердце застыло, Луиджина вздрогнула и шагнула к нему. Этот силуэт она узнает где угодно! Только двое могут иметь такой контур лица, такой подбородок и нос!

Мужчина выпрямился, провёл ладонью по лицу откидывая волосы за спину и озираясь. Императрица издала стон, полный изумления и страдания. На чистом лице юноши сверкают глаза цвета стали. Это единственное отличие.

Одет в свободные одежды, покрытые сажей и бурыми пятнами. В правой руке изогнутый меч, похожий на клинки бессмертных, но с круглой гардой. Перевёл взгляд на эльфийку, отшатнулся, глаза округлились, а челюсть отвисла. Поднял левую руку и ткнул пальцев в девушку.

– Почему у тебя такие уши? Стоп… а где я? Тот демон… где он?! Где старик?! Где мама?! Ты с ним заодно?!

Изогнутый клинок нацелился в лицо. Луиджина моргнула, старательно протёрла глаза, но наваждение не пропало. Перед ней стоит копия отца, но с серыми глазами.

– Кто ты? – Прошептала девушка.

– Это я здесь задаю вопросы! – Рыкнул юноша, и в его глазах увидела собственную смерть.

Видение было столь ярким, что она ощутила холодную сталь, рассекающую от ключицы до таза. Мотнула головой, ответила прямым взглядом. Выпрямилась и произнесла надменно, тоном воистину императорским:

– Я – Луиджина ди Креспо.

Парень вздёрнул бровь, склонил голову к плечу. Жест в точности, как у отца и Ролана.

– Какое совпадение. Я тоже.

– Луиджина?

– Креспо. Сайрус ди Креспо.

Глава 3

Перед встречей с послами Ролан в очередной раз перебрал документы. В целом, дела идут не ужасно. Если не считать возросшего потока людей из степи. Там началась ужасная засуха и улусы вцепились друг другу в глотки за остатки воды. Но это терпимо, в королевстве найдётся работа всем.

Отложив бумаги вышел в коридор и сразу оказался в окружении придворных. Большинство одеты в изысканные одежды, но есть сохранившие верность яркому стилю степняков. В тронном зале в тронном зале встретила гвардия Железного Клана во главе с Жизель.

Мачеха приветствовала кивком и прошла с ним, оттеснив придворных плечом, к трону. С её статью и могучими мышцами это оказалось проще простого. Мало кто способен потягаться с железными, даже с их женщинами.

Ролан опустился на трон, вырезанный из хрусталя и гранита, покрытый шкурой горного льва. Положил руки на подлокотники и выпрямился, прижав лопатки к спинке. Лицо привычно приняло надменно-отрешённое выражение. Став похожим на фарфоровую личину.

Что поделать, эмоции удел не облачённых властью. Даже Лу, сидя на троне, больше напоминает изящного голема, чем живое существо.

Жизель встала позади по правую руку. Сцепила ладони на пояснице, широко расставила ноги. Ни дать ни взять валькирия из рассказов Йора. Вот только крылатые девы войны были мельче.

Первыми в зал вошла делегация от Империи. Эльфы в красном и чёрном шёлке, двинулись по ковровой дорожке. Лица спокойные, даже отрешённые, будто гуляют вечером в саду. За пятьдесят шагов до трона все, кроме одного остановились. Посол приблизился. Ровно на двадцать шагов и сдержанно поклонился.

– Ваше Высочество.

– Рад видеть тебя, Фоэрон. – Сказал Ролан, приподнимая два пальца. – Как твоя жена? Если ничего не путаю, она уже родила?

– Спасибо, Ваша Высочество, милая Уна в добром здравии. Родила здорового мальчика.

– Надеюсь, мой подарок прибыл вовремя.

– Так и есть. Увы, я здесь по другому поводу. Прошу, Её Высочество, императрица Луиджина Первая просила передать вам.

Эльф опустился на колено и протянул конверт, запечатанный золочёным сургучом. Слуга бережно перенял, положил на серебряный поднос и передал Ролану. Парень, едва сдерживаясь от возбуждения, взял письмо. Вскрыл крохотным серебряным ножом и достал листок. Взгляд заметался по тонким строчкам, написанным лично Лу… Проклятье, бумага даже пахнет её духами!

Вздрогнул и рывком встал. В зале зазвенела тишина, посол озадаченно вскинул голову. Ролан глянул на Жизель и сказал:

– Ты за меня. – Простёр руку в зал на воинов и зычно добавил. – Немедля собрать отряд, изволю посетить столицу Империи!

***

Сайрус сидит за столом, откинувшись на спинку кресла. Левую руку закинул на неё, правую держит на колене. Закинул ногу на ногу и с интересом оглядывает зал. Луиджина сидит напротив и изучает новоявленного «брата». Меч прислонил к креслу, как отец, но лицо чистое… без тени мысли. Притом дураком не выглядит, а блеск глаз выдаёт острый ум.

А ещё от него идёт лёгкий аромат вишни, риса и спирта.

– Так значит, – сказал Сайрус, в который раз засмотревшись на уши Луиджины, – ты моя сестра?

– Не кровная.

– Это и так понятно. Уши всё-таки. Но старик о тебе не говорил.

– Он не помнит, эта часть его памяти… мертва. Скажи… Сайрус, сколько тебе лет?

Парень задумчиво постучал пальцем по подбородку, воздел взгляд к потолку. Засмотрелся на дивную картину, покрывающую его: огромные корабли, рассекающие шторм. Хмыкнул и сказал:

– Двадцать.

– Вот как… – Пробормотала Лу, вспоминая, что когда покидала отца, несколько лет назад он только встретился с сероглазой. – Очень интересно.

Весь разговор она следит за его мимикой, движением рук и глаз. Стараясь уловить хоть что-то, но в братце нет ничего кроме ленивого любопытства. Даже изумления.

– Так ты мечник? – Спросила Лу.

Сайрус широко улыбнулся и кивнул.

– Лучший ученик Миямото Мусаши.

– Не отца?

– Старик дал основы.

Нечто в его голосе заставило отбросить дальнейшие расспросы и Лу вспомнила уроки Орландо. Основы… так он называл череду бесконечных тренировок, после которых ладони покрыты кровавыми волдырями.

– Хм, скажи, а как ты попал сюда?

– Кабы я знал! Гостил у старика, а среди ночи на нас напали Они.

– Кто?

– О́ни, а может и ёкаи, в пожаре было сложно разобрать. – Ответил Сайрус, пожимая плечами. – Там был один огромный, в чёрных латах. Он меня схватил и швырнул в стену… и вот я тут.

Луиджина ощутила, как вдоль хребта спуская колючая лавина. Одно складывается к другому, а головоломка приобретает оформленный вид. И общая картина ей совершенно не нравится. Скорее она вселяет ужас.

– Ты не беспокоишься об отце и матери?

– А что с ними станется? – Беззаботно ответил Сайрус.

Потянулся за бутылкой из зелёного стекла и, прежде чем подскочил слуга, вбил пробку указательным пальцем. Луиджина подметила, что кисти у него тонкие, но переплетены жилами и красуются плотными костяшками.

– М-м-м… – Протянул парень, поднеся горлышко к носу. – Дивное вино!

– Разве ты не хочешь вернуться домой?

– А ты можешь организовать?

– Не знаю…

– Тогда предпочту не думать об этом.

Сайрус плеснул вино в фарфоровое блюдце, презрев золотой кубок. Сделал маленький глоток и расплылся в улыбке.

– Хорошее вино. Мне здесь уже нравится!

***

Он выпил всю бутылку. Один. А после направился на прогулку с сестрой по двору императорского дворца. Весенний полдень прогрет солнцем, что только готовится обрушить на мир летний зной. Робко поют птицы, а с океана дует прохладный ветер. Сайрус втянул его полной грудью, довольно сощурился.

Луиджина ведёт его по мощёной тропинке, рассказывая историю отца. Но парень, кажется, даже не слушает, то и дело останавливается понюхать цветы или посмотреть на дивных птиц. В момент когда Луиджина перешла к эпизоду о смерти бывшего императора, Сайрус выпрямился, прижав к носу тюльпан. Покрутил головой и спросил, указывая в сторону левого крыла замка:

– А что там?

– Тренировочная арена… – начала Луиджина и замолкла, вытаращив глаза.

Сайрус, позабыв о ней, поспешил к арене, продолжая прижимать цветок к носу. Двигается быстро, почти бежит. Девушка нагнала его только на выходе из сада. Парень даже не обратил внимания. Пересёк двор ведомый едва слышимым лязгом стали. Завернул за угол и довольно хохотнул. Перед ним огороженный прямоугольник золотого песка. В центре сошлись двое эльфов в хлопковых рубахах. Личная гвардия императрицы, ученики бывших бессмертных.

Клинки мелькают, образуя призрачную пелену, а бойцы танцующе кружат в очерченном на песке круге. Лица блестят от пота, губы сжаты в тонкую линию.

Сайрус облокотился об ограду, указал на тренирующихся и сказал, обернувшись к Луиджине:

– Я хочу сразиться с ними!

– Сразу с двумя?!

– А можно?!

Глава 4

Гвардейцы разомкнули клинч, развернулись к Луиджине и синхронно поклонились. Перехватив мечи обратным хватом и прижав к левой стороне груди. С почтительным любопытством взглянули на Сайруса. Парень помахал и из-за ограды, широко улыбаясь.

Императрица указала на него и вздохнула:

– Мой гость хочет провести поединок с вами… двумя.

– Госпожа, это… он? – Осторожно спросил гвардеец, побеждавший в спарринге.

– Нет, просто похож. У людей такое бывает.

– Мы готовы, госпожа.

Луиджина кивнула и обернулась к брату, крикнула на языке отца:

– Они согласны!

Сайрус издал почти детский крик радости, перемахнул через ограду и пошёл к ним. Разводя руки, будто собираясь обнять. Эльфы с интересом оглядели ножны, зажатые в левой руке. Чёрные с узором в виде золотых карпов по всей длине. Один ткнул напарника локтем и указал на следы человека. Второй хмыкнул и поклонился Сайрусу.

Луиджина бросила взгляд на цепочку идеальных оттисков босых ступней, будто арена покрыта глиной, а не песком. Брат успел избавиться от обуви. Преодолев половину пути, заткнул меч за пояс. Поклонился, держа спину прямой и не спуская с противников взгляда. Медленно выпрямился, расставил ноги, отведя левую чуть назад. Сжал ножны под гардой и отвёл в сторону, одновременно разворачиваясь боком.

Эльфы переглянулись и отступили друг от друга, начали обходить парня. Чем вызвали у него широченную улыбку. Встали по обе стороны, неуверенно поглядывая на императрицу.

– Они ждут, когда ты обнажишь меч. – Подсказала Луиджина.

– Он уже обнажён. – Ответил Сайрус.

Он встал так, чтобы каждое плечо смотрело на эльфа, ссутулился и опустил голову. Лу вздохнула и перевела гвардейцам слова брата. Те пожали плечами и шагнули в атаку, готовясь к быстрой победе.

Левый двигается немного быстрее товарища, меч поднимается над головой. Простой и быстрый удар. Сайрус рывком подскочил к нему, клинок с шелестом выстрелил из ножен. Гвардеец, застигнутый врасплох, отпрыгнул. Изогнутый меч устремился за ним, прямо в шею. Луиджина открыла рот, готовясь закричать и осознавая, что не успеет.

Сайрус развернулся на месте, держа меч обеими руками, отбил рубящий удар второго гвардейца. Резко опустил навершие ему на лоб. Эльф откинулся назад, закрывая поражённое место ладонью и выронив клинок. Завалился на спину. Человек шагнул в сторону, отпрыгнул, спасаясь от каскада атак. Разорвал дистанцию и выпрямился, глядя в глаза последнему врагу. Выдвинул ногу вперёд и опустил меч, будто открываясь для атаки.

Гвардеец осторожно приблизился, взгляд его сузился, а на лбу проступила холодная испарина. Он знает эту стойку, знает, как быть против неё… Но нечто сбивает с толку, а внутренний голос надрываясь кричит убегать.

Медленно скопировал позу человека, сделал шаг, оставив между ними длину меча. Сайрус склонил голову к плечу, не спуская взгляда с ног. Гвардеец гаркнул и вскинул меч над головой, готовясь выманить человека на удар, увернуться и ударить самому.

Острие меча Сайруса метнулось за клиноком эльфа, будто их сковывает короткая цепь. Металл скользнул по металлу, и гвардеец увидел лицо человека перед своим. Вздрогнул. Глаза широко распахнуты, почти круглые, а рот оскален в улыбке настолько, что видны дёсны.

Клинки описали полукруг, меч эльфа вытянулся над плечом человека. А навершие рукояти изогнутого клинка врезалось в нос гвардейца. Тот рухнул на песок, закричал, отхаркивая кровь, кое-как встал на четвереньки. Сайрус медленно, будто исполняя ритуал, заносит меч над головой.

Полуденное солнце рассыпалось искрами по лезвию, отразилось бликами на песок вокруг. Луиджина закричала, бросилась между ним и гвардейцем. Клинок с огромным ускорением ринулся вниз, ровно на открытую шею. Сайрус согнул колени, вкладывая в удар и вес тела, сдвинул центр тяжести. Чтобы удар получился и режущим. Так проще снести голову…

Луиджина закрыла собой гвардейца, зажмурилась… Меч остановился в волоске от её лба, коснулся причёски. Сайрус озадаченно отступил, лицо стало нормальным, будто и не было безумно выпученных глаз.

– Что такое, старшая сестра?

– Ты что творишь?! – Выпалила Луиджина, едва удерживая голос от срыва.

– Они ведь согласились на поединок. – Ответил брат, вскидывая бровь.

– Тренировочный! Без убийств!

– А какой тогда смысл? – Философски спросил Сайрус, не глядя убирая меч в ножны. – Воин растёт только на крови.

– У них даже мечи не заточены!

Парень дрогнул, бросил взгляд на лежащий в песке клинок и… низко поклонился встающему эльфу.

– Приношу извинения! Я не заметил, что вы с игрушками. Ещё раз простите! С радостью повторю наш бой, когда вы будете готовы!

***

Гвардейцев увели в лазарет, Луиджина наказала оказать им срочный уход. Развернулась, ища брата взглядом, вздохнула. Он устроился под деревом с бутылкой вина, скрестив ноги, как для медитации. Улыбнулся сестре и сказал:

– У тебя прекрасные слуги! Сразу поняли, что мне нужно! Не против, если я тут посижу немного?

– Н-нет… только никуда не уходи. Я скоро буду.

– Куда же я уйду от такого доброго вина?

Луиджина пошла к правому крылу дворца, в личный кабинет. По пути погрузившись в раздумья и не заметив, как оказалась за столом. Массивным из тысячелетнего дуба, покрытым дивной резьбой под лаком. Впрочем, её всё равно не видно под стопками бумаг и книгами.

Новый брат совершенно точно воспитан отцом, но… он не такой быстрый. Не затронут проклятьем крови бога. Обычный человек. Обычный… ха! Человек с немыслимым уровнем подготовки и специфичным взглядом на мир.

Он не был быстрее гвардейцев, но прочитал каждое движение на несколько шагов.

Достав чистый лист, перо и чернильницу, девушка начала торопливо выводить слова. Часто выглядывая в окно, не ушёл ли. Сайрус сидит под деревом и нежится в лучах солнца, улыбаясь небу и потягивая вино.

– Вот ведь Ролан обрадуется. – Пробормотала Луиджина, запечатывая конверт.

Глава 5

Ролан облокотился о дверь и постукивает пальцами, глядя на проплывающий за окном пейзаж. Поля, готовящиеся к посеву и крестьяне, бредущие вдоль дороги. Некоторые сидят на телегах, заваленных скарбом. Посол империи, сидящий напротив, с грустью пояснил:

– Земля скудеет. В одной деревне может быть хорошая, а в соседней уже и сорняки не вырастут. Крестьяне пытаются успеть переселиться в новые места, чтобы засеять пшеницу и построить жильё до холодов.

– Надеюсь, – пробормотал Ролан, глядя на несчастных, – эта зима будет мягче прошлой.

– Все надеются. – Вздохнул посол. – Её Величество прилагает все силы для облегчения тягот.

Ролан перевёл взгляд на него, прикидывая, знает ли эльф настоящий план императрицы. Судя по лицу, нет. Кивнул и сказал с улыбкой:

– Да, Луиджина умница.

– Господин, – вздохнул посол, – я прекрасно знаю о ваших отношениях… но… умоляю, не говорите об Императрице в таком тоне при несведущих.

– Хорошо… хорошо… – Отмахнулся Ролан, отворачиваясь к окну.

Краем глаза заметил, как эльф взялся за увесистую книгу и погрузился в чтение. Небо будто усыпано комками мягкого творога, меж которых проглядывает голубое. Дует ветер и беженцы кутаются в шерстяные накидки. Бросают пустые и отчаянные взгляды на карету в окружении всадников. В одной телеге на горе вещей сидит остроухая девочка и с отсутствующим видом посасывает сухарь.

Покосился на спутника, но тот совсем потерялся среди букв. За две недели пути все темы для разговора исчерпаны, а лицо посла стало омерзительно привычным. Ролану начинает казаться, что его сопением и ёрзанье задом по промятой подушке, будет преследовать остаток жизни.

Тракт вскарабкивается на холм и открывается вид речную долину. Лента воды вьётся с далёких гор, подпитывается холодными ключами на дне и вливается в океан. Отсюда видимый полосой тоньше волоса. По реке двигаются баржи, груженные лесом, камнем и углём. У берегов снуют рыбацкие лодочки. Эльфы не едят рыбу, но продают оркам мясо и варят клей из костей.

Ролан вытянул шею, силясь разглядеть крепостные стены столицы Империи. Сколько он их не видел? Ощущение, что целую жизнь… Луиджина была с ним один вечер в конце лета, а значит… полгода он не прикасался к женщине. Тяжёлый срок, особенно в его возрасте. Парадоксально, но он больше соскучился по звуку голоса, тонкому аромату кожи и улыбке любимой.

В который раз достал письмо, развернул и задумчиво осмотрел единственную строчку: Приезжай, срочно!

Это пугает и радует одновременно. Луиджина может скучать по нему до скрипа зубов, но никогда не позовёт просто так, в ущерб делу. Значит, случилось нечто немыслимое или важное! По спине скользнула холодная змейка, обвилась вокруг хребта на пояснице. Вдруг Лу беременна или уже родила? Полгода прошло всё-таки, и Ролан даже не догадывается, сколько эльфы вынашивают ребёнка.

Мысль ожгла мозг и в груди зародилась пылающая буря эмоций. Быть отцом? Как это вообще? Ролан попытался порыться в памяти и осознал, что имеет представление только о материнстве. Пример Жизель встречал каждый день последние шесть месяцев. С отцами… не сложилось.

Парень потёр подбородок, вспомнив кулак отца, поморщился. Сложил руки на груди, отвернулся и откинулся на диванчике, закинув голову к потолку. Закрыл глаза и попытался уснуть, сдержав эмоции в клетке воли. Нет смысла переживать о неизвестном, тем более к вечеру оно перестанет быть таким.

***

Отряд въехал во врата имперского дворца. Ролан помассировал лицо ладонями, вынужденно дождался, пока слуги откроют дверь. Выбрался наружу и жадно вдохнул прохладный воздух. Здесь не хватает аромата гор и хвои. Столица пахнет камнем, солью и эльфами.

Главное здание имперского дворца нависает над миром, перекрывает темнеющее небо. Окна горят мягким жёлтым светом, а на витражах празднично цветным. Ворота обрамляют вечнозелёные клумбы, что цветут перед зимой, не опыляются и сбрасывают цветки в снег. Луиджина однажды рассказал, что это цветы родного мира эльфов. Они чужие в этом мире и нет тех пчёл, что позарятся на их нектар.

По бокам выстроились слуги, почтительно склонившись и не поднимая взгляда. От короткой лестницы к Ролану семенит мажордом, болезненно тощий и седой эльф с обвисшими ушами. Церемониально поклонился, прижав обе руки к груди.

– Приветствую Вас, король Ролан ди Креспо. Мы рады видеть вас в добром здравии! Прошу за мной, Её Высочество вас ожидает.

– В кабинете? – Спросил Ролан, двигаясь за старцем.

– Нет.

Эльф шагает неспешно, сцепив кисти на пояснице. Свет фонарей рассыпается искрами по седине, профиль заостряется глубокими тенями. Ролан всем существом ощущает утекающую жизнь, вряд ли старик дотянет до лета.

– Где она?

– Внутренний двор, у статуи. – Ответил мажордом, останавливаясь у арочного прохода под крылом и основным зданием. – Дальше, увы, вы сами. Надеюсь, дорогу помните?

– Помню и… спасибо, что проводил.

Веки старика дрогнули, но лицо осталось спокойным. Он ещё раз поклонился, чуть ниже, на грани допустимого дряхлым позвоночником.

Ролан прошёл через тьму под аркой. Под сапогом заскрипела гладкая галька, обтёсанная океаном в серый жемчуг. В глаза кольнула восходящая луна, из-за серебряного диска робко выглядывает её младшая сестра. Ветер покачивает покрытые почками ветви плодовых деревьев, теребит ранние цветы. Над клубами возвышается статуя отца. Золотая фигура смотрит вдаль, положив ладонь на рукоять меча.

Луиджина хочет сообщить весть лично? Проклятье… может и правда беременна?

С этими мыслями Ролан пошёл по круговой дорожке к статуе, а та будто медленно поворачивается. Открылся проход среди кустарника, не успевшего покрыться зеленью. Парень сделал шаг внутрь, ещё один, показалась скамейка. А на ней Луиджина и… Ролан сбился с шага, рядом с любимой сидит неизвестный парень. Неизвестный?

Спину осыпало холодным потом. Золотые волосы, точёный профиль, так похожий на лицо статуи. Отец?! Нет… не может быть! Ролан пересилил себя и шагнул к ним. Незнакомец поднялся, пошёл навстречу, разводя руки, на поясе блеснул изогнутый меч в чёрных ножнах с узором.

Не отец. Определили Ролан, тайком выдыхая через нос. Походка другая, жесты иные и… глаза. Серые, как сталь и лучащиеся радостью. Совсем не отцовские, даже по рассказам Лу.