Текст книги "Маркавецкий (СИ)"

Автор книги: Александр Gauzs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

8

В доме было весело. Для всех было облегчением снова почувствовать землю под ногами, и, казалось, всё вернулось на правильный путь. У Мелинды появилось много друзей – кучка маленьких девочек то и дело сидела снаружи на крыльце, все разговаривали, играли и слушали музыку. Её лучшая подруга Кристал Уотен всегда была рядом. Кристал и Мелинда были так близки, как только могут быть две девочки.

Мелинда с подругой Кристал Уотен

– Мы все время играли в кукол Барби, в игры, в семью – как и все маленькие девочки, – вспоминала Кристал. – Мы садились и представляли, что мы радиоведущие, записывали себя на пленку и всё такое прочее, делали много всяких безумных вещей.

Поскольку Кристал стала как член семьи, она никогда не задавала вопросов о поведении Ларри; на самом деле, она довольно хорошо ладила с ним.

– Мы прошли через всё вместе, – позже скажет Мелинда. – Кристал практически жила в моем доме, лазила в холодильник, брала то, что хотела, разгуливала в одном нижнем белье. Она была как ещё один ребенок.

Кристал по-своему привлекала Ларри. Он фотографировал Кристал и Мелинду в купальниках, вечно подшучивал над ними и играл с обеими. Тем не менее его поведение было непредсказуемым, и Кристал временами не могла его понять.

– На самом деле он был привлекательным мужчиной. Такого встретишь – никогда ничего такого не подумаешь. Нужно знать его ближе и знать его проблемы. Сейчас он пьян, в другой раз очень милый, а потом – становится настоящим джентльменом, как в старые времена, – рассказывала Кристал. – Он часто ставил нас на место и показывал, как мужчина должен обращаться с женщиной. Он отодвигал стул, чтобы женщина села, пододвигал её стул к столу, разговаривал с нами и держал за руку со всей возможной галантностью. Он показывал, как всё это делается. А потом он вдруг становился каким-то властным и чрезмерно требовательным – чтобы к 21:00 все лежали в постели, радио чтобы было выключено и свет тоже.

Марджи тоже поладила с Кристал. Она приходила с работы и слышала, как Мелинда и Кристал хихикают, болтают о мальчиках и пробуют косметику. Марджи ни в чём не ограничивала Мелинду. Ей было приятно видеть дочь счастливой. Она хотела, чтобы у той была успешная, нормальная жизнь. Она хотела этого для всех своих девочек. Всякий раз, когда Марджи не работала или не спала, она всё время посвящала Мелинде: возила дочь и её подружек в торговый центр или в кино.

– Я люблю Марджори, люблю её до смерти. Она мне как мама, – позже скажет Кристал. – Она тоже была не чужда подростковым шалостям, и мы подумали, что это даже здорово. Ей всегда хотелось, чтобы мы красиво одевались, чтобы у нас волосы были в порядке, чтобы мы красиво выглядели. Она хотела, чтобы мы были самыми обычными подростками, и нам это в ней нравилось.

Когда Мелинде было 12 лет, у неё появился первый "парень". Это был мальчик по соседству, примерно её возраста, и они вдвоем проводили время, играли в мяч и катались на велосипедах. Марджи решила, что пришло время рассказать Мелинде о половой жизни, но вместо того, чтобы сесть с ней за стол, она купила Мелинде книгу, в которой подробно рассказывалось о менструациях, венерических заболеваниях и беременности.

Год спустя именно Мишель открыла Мелинде правду о СПИДе, презервативах и вреде беспорядочных связей. Хотя Мишель отвернулась от мужчин, она понимала, насколько соблазнительна сестра. В том раннем возрасте мальчики липли к Мелинде, глазели на неё и приставали к ней. Мелинда была только в шестом классе, и к ней уже подкатывали парни постарше, приглашая на свидания. Одному 19-летнему парню Мишель пригрозила вызвать полицию и выставила из дома. Вокруг Мелинды вертелось много парней из школы, и ей не было скучно. Она приходила домой вся взволнованная, рассказывала о ком-то, кого считала очень милым. Это беспокоило Ларри.

– Моя маленькая девочка взрослеет и уходит от меня, – ныл он.

– Да нет же, это просто друзья, – заверяла его Мелинда.

Ларри по-прежнему проводил время наедине с Мелиндой, хотя уже не так часто. Она по-прежнему ездила с ним на стрельбище в Селлерсберге, но ей это надоело, и она начала говорить ему об этом. Она встречала новых друзей, все больше занималась учёбой. Она взрослела, но Ларри не хотел этого признавать. Вместо этого он во всём обвинял Марджи.

– Ты настраиваешь её против меня, ты подговорила её, чтобы она не ехала со мной, – выл Ларри.

С Ларри Мелинда всегда ощущала себя сорванцом, кем-то мужественным. Хотя Ларри говорил ей, какая она красивая, одновременно он учил её боксу и иногда довольно сильно побивал; он учил её быть агрессивной. Мелинда чувствовала, что он воспитывает в ней маленького мальчика. Она была в замешательстве по поводу своей сексуальности, своей идентичности.

– Я просто смотрела, как он чистит оружие и ездит стрелять. Он брал с собой меня и подругу, какая-бы у меня в то время ни была подруга, – объясняла Мелинда. – Я думала, это для защиты, чтобы я была в безопасности, потому что он часто говорил, что нужно уметь защищаться. Он позволял мне носить газовый баллончик, дал мне маленький складной нож, и я носила его в сумочке.

Очевидно, Мелинда не единственная, кто запутался в своей гендерной идентичности, потому что как раз перед Рождеством того года Мишель пришла домой и тихо объявила, что она лесбиянка. Ларри не обратил на это внимания; он был в зените славы, занят тем, что тратил остаток денег на себя и своих подружек. Однако он взял за правило дарить на Рождество подарки каждому члену семьи, кроме Мишель.

– Он разложил все подарки, каждый в аккуратной обёртке, и просто сказал: "А тебе, Шелли, ничего", – вспоминает она. – Наверное, это в какой-то степени задело меня, потому что он только раз принёс нам подарки на Рождество.

Заявление Мишель повергло Марджи в шок. Мишель была популярна среди мальчиков, у неё было много парней, она часто ходила на свидания. Это стало для матери полной неожиданностью. Сначала она не поверила своим ушам.

В то время Марджи работала в новом отделении больницы Флойд – отделении по борьбе с наркотической зависимостью, и одна из её коллег, Сьюзан Чандлер, вспоминает, насколько расстроенной Марджи пришла тогда на смену.

– Наверное, она чувствовала себя преданной, потому что считала, что дочери ничего от неё не скрывают, – сказала Чендлер. – Она продолжала говорить, что больше не знает, чего ждать от Мишель. Что касается меня, то я предположила, что Мишель подвергалась какому-то сексуальному насилию, но, не имея никаких доказательств, я свои предположения не высказала.

В конце концов, Марджи оправилась от шока и приняла подругу Мишель, Китти, в дом. Все девочки любили и доверяли Китти. Она быстро стала как член семьи, и сначала Китти думала, что у Лавлессов всё нормально. И только через 6 месяцев она поняла, насколько странной была обстановка в семье. Среди прочего, она поняла, что Ларри нельзя назвать взрослым, он часто ведёт себя скорее как 16-летний. В Ларри было много такого, что ей не нравилось. Она видела, как Ларри часто шлёпает Мишель по заднице, и подумала, что это извращение. Она наблюдала за жестоким обращением, которому Марджи подвергалась практически без причины – Ларри постоянно унижал её.

– Всё в порядке, это выражение моей любви к тебе. Обожаю женщин с большой задницей, – с усмешкой говорил Ларри Марджи.

Тем не менее, Китти не чувствовала жалости к Марджи, потому что не считала её нормальной матерью. Китти считала, что Марджи тоже виновата в том, что творится в доме.

Когда Китти увидела, как Ларри уходит спать с Мелиндой, она, наконец, высказала своё мнение и попыталась положить этому конец. Когда Китти спросила Мелинду, прикасается ли к ней Ларри, когда они спят вместе, Мелинда сказала "нет".

– Она сказала Мелинде, что ей не нужно спать с отцом, что она уже взрослая и должна просто сказать "нет", – вспоминает Мишель. – И однажды она предъявила это Ларри. Тот велел ей не лезть не в свое дело.

– Пока Ларри был дома, помню, меня мучила мысль о том, не сообщить ли о Марджи и Ларри в социальные службы, – расскажет Китти много лет спустя. – Мы с Мишель часто говорили о вероятности сексуального насилия над Мелиндой. Мишель просила меня не звонить в социальные службы, и в то время я считала, что все приёмные семьи коррумпированы. Я боялась, что в приёмной семье Мелинде будет только хуже.

Хуже всего было то, что Ларри умел мгновенно превращаться из унижающего чужое достоинство извращенца в "идеального" отца, который сначала унижает, а через секунду говорит: "Люблю тебя, детка". Китти сходила с ума, когда слушала, как девочки его защищают. Мелинда вообще не хотела слышать что-то плохое об отце.

Мелинда была загадкой. Иногда она вела себя как 30-летняя женщина, иногда – как милая маленькая девочка 13 лет, которая много времени проводит в одиночестве в своём воображаемом мире. Её "игровой комнатой" была каморка под лестницей. На самом деле это был жёлоб для белья размером примерно два на полтора метра, где она хранила любимые куклы и игрушки. Но друзей это был клубный дом. Никто не трогал Мелинду, когда она была там, так что она с друзьями получала там настоящее уединение. Они могли делать всё, что хотели. Они даже разрисовали стены.

Комната Мелинды Лавлесс

Когда она играла в ди-джеев с Кристал, то довольно часто пела песню Джорджа Майкла об отце, но также придумывала мелодии и слова, записывала представления на плёнку, часто с сексуальным или коварным подтекстом.

Но как бы Мелинда ни пыталась убежать от реальности, она не могла спрятаться от постоянных ссор между Марджи и Ларри. Эти ссоры становились всё более ожесточёнными, и этим Ларри мучал Мелинду. Он усаживал её на колени и проводил одну из своих серьёзных бесед, чему часто становились свидетелями Мишель и Китти. После одного такого случая, когда Ларри взял совершенно новый джип Марджи, разбил его, и облевал новый плюшевый салон, Марджи вышвырнула Ларри на улицу.

– Детка, мама меня не любит, и папе придется уйти, – сказал Ларри Мелинде, чем довёл девочку до слёз. – Теперь, детка, не знаю, когда ты увидишь меня снова, но помни, что я люблю тебя, и этого у меня не отнять...

Мелинда впала в истерику.

Как обычно, когда Ларри ушел, Мелинда сквозь рыдания умоляла мать вернуть его. Это был всего лишь один из многих случаев, когда он собирал вещи в машину, уезжал на несколько часов, но затем возвращался ночью.

Другим девочкам Ларри тоже делал только хуже. Мелисса старалась от этого убежать. Она проводила большую часть своего времени вдали от дома, выпивая и развлекаясь с приятелями. Когда в доме вспыхивали ссоры, Мишель и Мелинда уходили в гостиную, с дрожащими руками и колотящимися сердцами. Когда все заканчивалось, обе просто сидели, уставившись в телевизор с отсутствующим выражением лица. Вскоре они научились отрешаться от действительности, думая, что находятся в другом месте.

Мелинда, Мишель и Мелисса

Когда Мелисса, которая пользовалась успехом у мальчиков в школе, сообщила семье о своем решении стать лесбиянкой, Марджи подумала, что это странно – две девочки-лесбиянки в одной семье, но к тому времени она уже свыклась с этим и не поднимала волну. Она даже позволила девушке Мелиссы жить у них почти год. Ларри не любил девушку Мелиссы и называл её шлюхой, когда той не было рядом. Но девочки любили её. Конечно, между девушкой Мелиссы и Ларри произошло несколько недоразумений. Однажды Мишель увидела, как Ларри повалил девочку на землю, а та до смерти испугалась.

В 1988 году Ларри Лавлесс поступил на работу на почту Луисвилла в качестве почтальона. Мелинда гордилась им, ей нравилось видеть его в форме, и Марджи почувствовала облегчение, когда он перестал висеть у неё на шее. Работать на почте – значит быть обеспеченным работой на всю жизнь, думала она. Мишель и Мелисса обе работали, так что в какой-то степени обе вносили вклад в семейный бюджет. Наконец, Марджи могла что-то сделать для себя, поэтому она записалась в колледж, отчаянно желая получить степень бакалавра и навсегда покинуть Лавлесса.

Ларри Лавлесс в форме работника почты

Но Ларри недолго был почтальоном. Примерно через 4 недели на работе он заскулил и стал напиваться, утверждая, что работа для него в тягость, что он не может доставлять почту. Хотя Ларри по-прежнему занимался карате и бегал трусцой, он жаловался Марджи на боль в ногах.

– Что с тобой не так? У тебя хорошая работа, будущее, – говорила ему Марджи. Но у того был целый список жалоб: то его собаки покусали, то ему слишком жарко – он вечно что-то придумывал.

– Мелинда жалела его. Всё это время она часто массировала ему ступни, потому что он ныл, что у него болят ноги. Она натирала ему ноги лосьоном, а он лежал, и это было так отвратительно, – призналась Марджи. – Затем дошло до того, что он тайком разгружал что-то в подвале и гараже. Я заметила, что когда он приходил домой с работы, то выгружал что-то из багажника.

Ларри разгружал сумки с почтой в подвале. Сначала, когда Марджи спустилась вниз, чтобы постирать белье, она подумала, что он просто разбирает там почту; она не знала, почему он её просматривает. Но потом она поняла, что тут явно что-то не так.

– Ты ничего не видела, – поспешил приказать он ей, заявив, что это всего лишь отправления, которые люди потом выбрасывают. – Это нежелательная почта, но если ты расскажешь, я отправлюсь в тюрьму или что-то в этом роде, и ты тоже. Потому что теперь ты тоже об этом знаешь.

Ларри попросил Марджи помогать ему, но она отказалась. Однажды ночью она заглянула в сумку и увидела там несколько открыток. Позже она видела, как он разрывал пакет с почтой на мелкие кусочки. Большую часть времени он брал мешки и выбрасывал их в мусорный бак. Не раз он сжигал мусор за дверью гаража. Марджи видела это, но никогда никуда не сообщала. Он угрожал убить её, если она когда-нибудь скажет кому-нибудь хоть слово.

Однако Ларри вскоре потерял всякую осторожность и стал рвать почту перед шурином Марджи Бобом, а также перед её сестрой Фредой. Фреда просто не верила своим глазам. Хотя она научилась молчать в его присутствии, тут она, наконец, собралась с духом и решила всё высказать.

– Знаешь, Ларри, это вообще-то преступление, – предупредила Фреда.

– Это всё никому ненужная почта: купоны, рекламные листовки про распродажи, – сказал ей Ларри.

– Мне насрать! А если какая-нибудь пожилая женщина ждала этой распродажи у "Уолгрина", чтобы что-нибудь купить себе?

Но Ларри только рассмеялся.

Он проработал на почте 3 месяца, потом уволился и некоторое время бездельничал по дому, а в итоге начал учиться на водителя грузовика. Он стал ездить с другими дальнобойщиками, поэтому его часто не было, иногда целыми неделями. Мелинда расстраивалась всякий раз, когда Ларри уезжал. Он посылал ей открытки из далеких мест, таких как Калифорния или Флорида, и обещал однажды свозить с собой.

Мелинда теперь встречалась с парнями в торговом центре и, конечно, она по-прежнему общалась с Кристал Уотен. Они с Кристал были так близки, что всё делали вместе: фотографировали друг друга в нижнем белье, занимались сексуальными экспериментами. Когда они встречали парней, которых считали милыми, Кристал и Мелинда целовались с ними вместе. Но они не считали это чем-то странным, потому что не занимались сексом. Мелинда была именно такой. Она верила, что сексуальность – это то, чем ты делишься с другими.

Марджи понятия не имела, чем занимается дочь. Она видела лишь весёлого ребёнка, которого каждое утро водила в "Хардис" по окончании смены. Мелинда хотела стать моделью, но у Марджи не было денег на портфолио. Тогда Мелинда заговорила о желании стать медсестрой, и Марджи устроила её санитаркой в больнице Флойд. Мелинда работала с пожилыми пациентами летом, когда училась в седьмом и восьмом классах; персонал больницы очень любил её.

После начала учебного года осенью 1989 года Ларри решил взять небольшой отпуск и поехать к родителям во Флориде. Он хотел забрать Мелинду из школы и взять её с собой, но Марджи была в ярости, узнав об этом. Они поссорились, но однажды вечером она пришла домой с работы, а Ларри уже упаковал вещи в машину.

– Я умоляла его не забирать Мелинду, плакала, – вспоминала Марджи. – Он сказал, что не знает, когда вернется. Для меня это было как похищение дочери.

Ларри и Мелинда отсутствовали всего неделю. Когда они вернулись, Мелинда не показывала, что что-то произошло. Пока Ларри был на виду, пока Марджи ничего не говорила о разводе, внешне всё было в порядке.

В том году Мелинда поступила в среднюю школу Хейзелвуда, где её успеваемость была чуть ниже среднего. Мелинда была на год старше других детей в классе, так как сильно отстала в детском саду при баптистской школе Грейсленда; ей было трудно получать хорошие оценки. Она просто не знала многих "основ", которые должна была уже изучить. Единственное, в чем она преуспела, согласно табелю успеваемости, было "чистописание". Тем не менее, она была счастлива, потому что пользовалась огромной популярностью. Все говорили ей, что она красивая, хвалили её вкус в одежде.

Мелинда Лавлесс

Однако судя по записям, за ангельским лицом скрывалась глубоко лежащая тревога. Мелинда сладким певучим голосом исполнила песню собственного сочинения, которую назвала "Ночь, которую не могу вспомнить".

"Это была ночь – ночь, которую я не могу вспомнить. Дети стали плакать во сне. Я прибежала к детям, но они внезапно перестали двигаться. Они все были мертвы…

Я пошла к маме и сказал: "Мама, дорогая, помоги мне". Но она тоже была мертва… Может быть, мне покончить с собой? Это была ночь – ночь, которую я не буду помнить. Я пошла к любимому, он утешил меня… Я сказала мужу: иди приготовь мне чай…

Он пошел на кухню, я услышала какой-то звук. Он вернулся оттуда, истекая кровью. Я спросила: "Дорогой, чем тебе помочь?" Но он тоже был мёртв. Я сказала: "Дорогой муж, не умирай у меня на руках". Дети мертвы, и мать тоже. Я молила: "Боже, помоги мне..."

Эта страшная ночь была 20 октября, в мой день рождения. Это была ночь – ночь, которую стоит запомнить. Дети мертвы, мама и муж тоже...

Я сказала: "Помогите," – и спешно приехала полиция. Но я не боялась. У меня слёзы лились из глаз, я плакала: "Пожалуйста, отвезите меня на весёлую ферму…"

Они сказали: "У нас плохие новости. Жаль, что ты ничего не помнишь". Я ничего не поняла, а они сказали, что это я их всех убила. Я сказала: "Боже мой, неужели это я убила свою семью…"

9

В середине ноября 1990 года, когда двоюродная сестра Лиза собиралась остаться на ночь, Мелинда упросила отца сводить их поплавать в близлежащий отель “Holiday Inn”. Мелинда продолжала жаловаться, что Ларри никогда никуда не возил её с друзьями, и в конце концов они уехали втроем. Ларри поехал в джинсах и с тростью – в бассейне он притворялся, что хромает.

– Мелинда все время говорила: "Почему бы тебе не поплавать с нами в бассейне?", – а он только: "Нет, у меня нет плавок, только обычные трусы". А потом он начал расстегивать и стягивать джинсы, как будто собирался их снять, – рассказала Лиза. – Потом он, видимо, увидел, как мы садимся или что-то в этом роде, поэтому натянул штаны и стал тыкать тростью в воду вместе с нами.

Ларри просто прикалывался, тыкая в девушек и унижая их публично. Он всё время смеялся. Наконец они решили, что пора возвращаться. Они пошли помыться и переодеться.

– Я приняла душ, Мелинда была со мной. Когда я вышла, у меня вещи пропали и у неё тоже. Я оставила их на стуле, но их там не было. Я стала оглядываться, соображая: "Где они?" И тут слышу чей-то смех. Подняла голову и увидела, что он стоит на стуле. Он стоял на чём-то и глядел сверху из мужской душевой, – рассказывала Лиза. – А в руках он держал наши вещи. Поэтому я убежала в другую комнату, чтобы он не видел меня, и стала плакать.

И Мелинда, и Лиза были совершенно голыми, а Ларри смеялся и звал Мелинду из бассейна: "Если одежда ещё нужна – выходи и возьми". Лиза была в слезах, и Мелинда шикала на неё, потому что видела, как в коридоре в конце душевых кабин служащий бассейна уже снимает телефонную трубку.

– Тише! – продолжала шикать Мелинда. – Он выпил, поэтому и чудит. Молчи, а то сейчас персонал вызовет полицию.

Поскольку она боялась, что Ларри могут поймать, Мелинда выбежала к бассейну и выхватила одежду у отца. Когда девочки оделись и присоединились к нему, Мелинда впервые в жизни выказала Ларри свою злость.

– Пап, ты просто пьян. Хватит, отвези нас домой.

Лиза плакала. В машине Мелинда пыталась успокоить Лизу, но Лиза продолжала плакать. Когда они подъехали к дому, Лиза заметила, что Марджи выгуливает собаку. Девочка в слезах подбежала к тёте и обо всем рассказала.

Марджи мирилась с Ларри почти 25 лет, она видела его в своём нижнем белье, в своих трусиках, трахала его фаллоимитаторами – она через всё это уже проходила, но когда 12-летняя племянница приходит к ней в слезах, для Марджи это было последней каплей.

– Мама, он был просто пьян, может быть, он совсем этого не хотел, – сказала ей Мелинда, следуя за Марджи в дом.

– Ладно, девочки, идите наверх, переоденьтесь и просто поднимитесь наверх, а я сама разберусь, – сказала Марджи.

Ларри, пошатываясь, вошёл следом. Марджи находилась на кухне и резала салат.

– Зачем ты повёз девочек? Ты же пьян! Что ты с ними вытворяешь?

– Ничего, сука!

– Ты подглядывал за ними, пока они одевались, не так ли?

Ларри ничего не сказал.

Марджи продолжала с силой резать салат.

– Убирайся из дома! Убирайся с глаз долой! Ты чертовски пьян! Ты пьян! – завизжала она. – Что ты вообще делаешь?

– Нет уж, сама убирайся из этого грёбаного дома!

К тому времени, когда Мелинда и Лиза спустились с Мишель и Мелиссой, все были в сборе.

– Мама, не кричи на него, всё в порядке! Ничего не произошло! - закричала Мелинда.

– Мелинда, иди в свою комнату! Выйдите отсюда!

– Прежде чем я поняла, что произошло, я направила на него нож, – вспоминала Марджи.

Она выгнала Ларри за дверь с кухонным ножом. Мелинда истерически плакала. Мишель умоляла Марджи успокоиться. Все не совсем соображали, что делали. Всё это видели соседи, и Ларри кричал:

– Она меня сейчас убъёт!

– Я просто замахнулась на него. Я не подходила настолько, чтобы по-настоящему его зарезать. Хотя и очень хотелось, – рассказывала Марджи. – Я никогда не обращалась так с ножом, поэтому не знаю как, но он блокировал меня рукой. А со стороны было похоже, будто я ударила его ножом в сердце. Он упал на землю: "Боже, она меня зарезала, – кричал он: – Боже, Боже!" – даже машины стали притормаживать.

Мелинда бросилась в дом и набрала 911; вскоре прибыла скорая помощь, а также полиция. Прежде чем Ларри увезли, он сообщил властям, что Марджори нужно арестовать. Однако у полиции не было оснований для её задержания, потому что девочки были очевидцами "поножовщины" и сообщили, что Ларри порезался, потому что пытался выхватить у жены нож.

– Мне стало жаль его, я увидела целую лужу крови и плакала. Он порезал большой палец, я пыталась помочь, а он сказал "просто убирайся", – вспоминает Мелинда. – Я бежала за ним и кричала, чтобы он что-нибудь сделал, говорила маме, что ненавижу её, и это она виновата.

Марджи была так расстроена этой сценой, что поднялась и предприняла ещё одну попытку самоубийства. На этот раз она проглотила бутылку транквилизаторов Ларри.

– Я написала предсмертное письмо с извинениями, потому что чувствовала себя виноватой. Я тогда не знала, насколько всё плохо. Я думала, что ему стало очень плохо, – объяснила Марджи. – Я думала, что, может быть, отрезала ему руку или что-то в этом роде.

Девочки нашли мать без сознания на полу, вокруг неё были разбросаны их детские фотографии. Они снова позвонили в 911. Они также позвонили Фреде и рассказали ей несколько подробностей. Когда Фреда добралась до отделения неотложной помощи, Марджи уже промыли желудок. Её положили в больницу, когда состояние женщины стабилизировалось. Фреда приехала, чтобы забрать дочь с Чарльзтаун-роуд, и по дороге случайно увидела Ларри. Он шёл пешком с забинтованной рукой (оказалось, что ему понадобилось всего два шва) и чашкой кофе.

– Что, чёрт возьми, происходит? – набросилась на него Фреда. – Ты подлая скотина!

Ларри продолжал идти. Фреда преградила ему путь на машине.

– Не хочешь отвечать? Ты заплатишь! Ты заплатишь за то, что сделал с Лизой! – сказала она в ярости, – Ты рискуешь не Марджори и своими детьми, а совсем другим!

Ларри плеснул Фреде в лицо горячим кофе, а она плюнула на него.

– Я села в машину. Он попытался уйти, а я не отставала, – сказала Фреда. – Он бросился мне на капот. Может быть, у него ноги не касались земли, но я провезла его почти квартал на капоте. Я была готова прикончить его. Вот и всё.

Тем временем, вернувшись на Чарльзтаун-роуд, сёстры Лавлесс рассказывали Лизе о некоторых странных вещах, которые знали о Ларри.

– Они просто рассказывали всё, что он с ними проделывал, и что с ними всеми происходило. Он заставлял их мочиться в стаканчики, – вспоминает Лиза. – Вообще-то они не говорили, что он занимался с ними сексом, но зато рассказали что он трогал их, они часто говорили "трогал". Они никогда не говорили, где и как. Потом Мелинда начала плакать, и она такая: “Ну, он и со мной кое-что делал”.

Когда у Марджори Лавлесс в больнице Флойд стабилизировалось состояние, её перевели в психиатрическое отделение Баптистской восточной больницы Луисвилла на индивидуальную и групповую психотерапию. В возрасте 38 лет она впервые попала к психиатрам. Поскольку у неё была диагностирована биполярная депрессия, ей назначили "Прозак", благодаря которому становилось легче. Тем не менее она была очень взволнована и часто плакала, поэтому врачи прописали ей литий, который, казалось, помог её состоянию.

Ларри Лавлесс сам загремел в госпиталь для ветеранов, пытаясь вылечиться от хронического алкоголизма и депрессии. По прошествии этого времени он забрал свои вещи с Чарльзтаун-роуд и переехал к родителям в Эйвон-Парк, штат Флорида.

Марджи пробыла в психиатрической больнице ровно месяц, где регулярно участвовала в сеансах семейной терапии с дочерями. Хотя она прислушивалась к своим девочкам, насколько это было возможно, в то время её гораздо больше заботили собственные потребности и цели. Она думала, что с девочками всё будет хорошо, как только она снова встанет на ноги.

В начале терапии Мелинда была явно подавлена. Ей было тяжело. Мелинда видела все проблемы, с которыми столкнулась Марджи, и сказала матери, что понимает её. Она приняла тот факт, что на этот раз мать действительно собиралась развестись, подумала Марджи. После нескольких групповых занятий Мелинда, казалось, поняла, что родителям будет лучше жить порознь.

Мелинда и Марджори

Незадолго до Дня благодарения, на сеансе частной терапии, Марджи со слезами на глазах призналась, что она мазохистка.

– Ларри был сексуальным извращенцем, он проделывал со мной такие вещи, а я лежала и не возражала. Я всегда притворялась, что нахожусь где-то в другом месте, и молилась, чтобы всё поскорее закончилось, – призналась Марджи. – Я в ужасе оглядываюсь назад на то, чему позволила случиться, что пережила. Я боялась его. Он убедил меня, что ничего не стою и не имею никаких прав в нашем доме.

На следующий день, лежа на больничной койке, она завершила бракоразводный процесс. Одновременно она получила судебный ордер не пускать Ларри в дом, потому что боялась, что Лавлесс снова появится ради мести. Однако Ларри так и не вернулся в Нью-Олбани. Казалось, он осел во Флориде и был там счастлив, часто писал Мелинде, рассказывая ей о своей жизни.

Всего за несколько дней до выписки Марджи, после сеанса семейной терапии, консультант отметил "странную болезнь мужа, о которой свидетельствует открытка, которую он отправил 14-летней дочери Марджи".

Когда Марджи впервые вернулась домой, она сняла одеяла с окон, раздвинула шторы, и дом наполнился светом. Всё было по-другому. У всех девочек были друзья, и они смотрели по телевизору всё, что хотели. Они включили на полную катушку радио и впервые в своей жизни признали в матери личность.

Но не успело наступить Рождество, как Мелинда начала страдать от разлуки. Она постоянно жаловалась сёстрам и друзьям на то, как сильно скучает по Ларри.

Она ненавидела мать за то, что та развелась с ним, и постоянно умоляла её вернуть Ларри. Марджи надеялась, что если она будет ласково обращаться с Мелиндой, та в конце концов исправится. Но с каждым днём Мелинде становилось только хуже. Марджи поняла, что придётся обратиться к психологу.

Всё это время Ларри строчил письма и записки Мелинде, спрашивая: "Как там мама?" Прикидываясь любящим мужем и отцом, он слал цветы и Мелинде, и Марджи. Он умолял Марджи принять его обратно, и Марджи даже задумывалась об этом. Они с Мелиндой иногда плакали вместе, потому что обе ужасно скучали по Ларри. Ларри теперь отправлял Мелинде свои фотографии, которые она вешала рядом с кроватью. Всякий раз, как Мелинда получала что-то от него, она ходила весь день угрюмая и подавленная. Несколько раз Ларри даже звонил и говорил Мелинде, что собирается привезти её во Флориду, чтобы она жила с ним.

Но через 6 месяцев всё это прекратилось. Мелинда ничего не слышала от Ларри. Когда были подписаны окончательные документы о разводе, Мелинда почувствовала себя полностью покинутой.