Текст книги "По ком воют сирены"

Автор книги: Александр Чернобук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Но они…

– Вот, дошло до тебя. – Ковалев внимательно посмотрел в обрюзгшее лицо Пернача. Усомнился в правильности своего вывода относительно сообразительности визави и продолжил: – Во всяком случае, я надеюсь, что дошло. Главное в этой афере то, что PIN-коды на карточках должны работать. И ведь, как тебе доложили, работают. А для этого они должны быть забиты в наш сервер. Понятно?

– Угу, – протянул Пернач.

– А кто у нас главный по компьютерам?

– Крымов, – растерявшись от такого простого объяснения, казалось бы, неразрешимой проблемы, протянул Пернач.

– Вот. Девяносто пять процентов, что мальчик в курсе событий. Так или иначе, но каким-то боком Женечка здесь замешан. И мы с ним об этом поговорим… Есть, конечно, теоретическая возможность проникновения в нашу компьютерную сеть извне…

– Хакерство?

– Точно так. Можно допустить, что кто-то взламывает нашу локальную сеть и творит в ней все, что ему надо. В данном случае, забивает в реестр левые PIN-коды с фальшивых карточек. Но такая вероятность, на мой взгляд, невелика. Не больше пяти процентов. Такие вещи делают обычно при помощи человека изнутри. Лично я уверен, что все дело в Крымове. После обеда я им займусь. – Ковалев подмигнул Перначу и встал. – Я пошел. Пора кушать. Тебе тоже советую. Счастливо, Шерлок Холмс.

Вадим Иванович проводил начальника службы безопасности злобным взглядом. Когда за ним закрылась дверь, схватил бутылку коньяка и вытащил пробку. Недоуменно уставился на почти полный стакан, материализовавшийся в руке, перевел взгляд на бутылку:

– Может, и правда завязать? Мысль правильная. По этому поводу нужно накатить. За все хорошее! – провозгласил тост и залпом выпил.

********

Крымов, с легкой подачи Вячеслава Фурсова названный гением программирования, действительно был хорошим специалистом в этой области. А страх за двоих детей, жену и прочих близких заставил его шевелить мозгами еще интенсивнее. Все, что было ему поручено бригадой Фрола, он выполнил. И выполнил качественно и быстро.

Осталось сделать последнее – по команде бандитов перевести весь ресурс ЗАО «Гаммателеком» на интернет-счет по реквизитам, которые они укажут. Сделают они это, безусловно, в последний момент. В том, что это произойдет уже скоро, Евгений не сомневался.

Вдобавок к способностям в области программирования Крымов имел довольно хороший аналитический ум. Внимательно наблюдая за происходящим вокруг, он прекрасно видел метаморфозы, произошедшие с главным бухгалтером Соловьевым.

Его осунувшееся лицо, красные глаза, устойчивый запах перегара, отсутствие джипа, с которым Миша раньше не расставался. Чуть ли не в киоск за сигаретами ездил на своем «Мерседесе».

К тому же, вопрос громил о максимальной сумме, которая аккумулируется на расчетном счете ЗАО «Гаммателеком», объяснял поведение бухгалтера в полной мере. Соловьев был у них на крючке. Крымов видел это невооруженным взглядом. В любой момент бандиты дадут команду на слив денег с расчетного счета Мише, потом подойдет и его черед…

Что последует за этим, угадать несложно. За дело возьмется Ковалев, и их обоих, как нашкодивших котят, извлекут из-под кровати на яркий солнечный свет…

От таких мыслей Евгению стало не по себе, он закрыл компьютер личным паролем и вышел перекурить. Пройдя по длинному коридору, расположился в отведенном для курения месте и начал жадно поглощать никотин.

Из кабинета Пернача вышел Ковалев и, заметив курившего в конце коридора Крымова, резко изменил свое движение к выходу на противоположеное и направился в сторону программиста:

– Привет, Евгений!

– Здравствуйте, Сергей Петрович.

– Ты никуда не собираешься после обеда?

– Нет, вроде бы.

– Тогда я к тебе зайду. Разговор есть. – Ковалев улыбнулся, хлопнул программиста по плечу и направился к выходу из офиса.

– Хорошо.

Евгений потушил окурок дрожащей рукой. «Неужели началось? – обреченно подумал он. – Неужели Ковалев уже как-то до меня добрался?»

Ча сы

Сигизмунд Альбертович сумел и порадовать, и огорчить оперативников. Время уже шло к одиннадцати, когда Серегин поставил перед заслуженным криминалистом предпенсионного возраста бутылку коньяка.

– Сигизмунд Альбертович, вы уж простите нас. Дело срочное. Сами знаете, начальство в шею гонит, – пояснил капитан – Что там на наших палочках?

– Знаю, знаю. Все знаю. Ваш полковник Смирнов, который ко мне еще пацаном при двух маленьких звездочках бегал, те же тогда слова говорил. В точности. И про начальство, и про сроки, и про шею. – Криминалист сидел за своим столом, заполняя типовые бланки осмотра вещдоков. – Ничего у вас, неприкаянных, не меняется.

– Вы хотите сказать, что… – Удивленно начал Карпов, с трудом представляя полковника Смирнова лейтенантом, еще и бегающим, но вовремя исправился и задал совсем другой вопрос: – Что, и при КГБ могли дать двое суток на раскрытие убийства?

– Ну, во-первых, молодой человек, во времена КГБ, то есть в мои времена, заказных убийств, равно как проституции, наркотиков и прочих непотребств у нас в стране не было.

– Конечно, откуда такие вещи? – Серегин с нарочито серьезным выражением лица подмигнул лейтенанту.

– Вы меня абсолютно правильно понимаете, Виктор. – Сигизмунд Альбертович перестал писать, отложил ручку и, поводив курсором «мышки» по монитору, выключил компьютер. – А во-вторых, на убийство, разумеется, громкое, зачастую давали сутки.

– Сутки? – переспросил Карпов.

– Сутки. Всего-навсего. И если не было в течение этих двадцати четырех часов результата, работающие по данному делу сотрудники почитали за редкую удачу простое увольнение на гражданку. Обычно меры, применяемые к ним, были гораздо жестче. Поэтому нераскрытых дел практически не было. Вот так вот, молодые люди. Вернее, господа офицеры.

– Сигизмунд Альбертович, что там с нашими делами? – направил разговор в нужное русло Серегин. – Мы сгораем от любопытства. Вы нашли на битах отпечатки? Если да, то кому они принадлежат?

– Что мне сказать? Материала много. И материал качественный. Отпечатки на обоих предметах четкие. Для идентификации они вполне пригодны. Но не в одной из баз данных, увы, ни тех, ни других пальчиков нет.

– Блин, – вырвалось у Никиты.

– Увы. Чем могу, как говорится. – Криминалист протянул бланк с приколотыми скрепкой листами с укрупненными отпечатками пальцев преступников Карпову, который стоял ближе. – О чем и свидетельствует эта, заверенная мной, бумага.

– Не повезло! – резюмировал Никита, механически принимая документ. Его тут же забрал капитан и, бегло просмотрев, положил в папку с делом журналиста Кивалова.

– Это как на это дело посмотреть. С какой стороны. Отпечатков могло б вообще не быть. Они могли быть размазаны, стерты, убийцы могли, наконец, просто работать в перчатках. А так полдела сделано. Пальцы для идентификации есть. Осталось сравнить их с отпечатками нужных субъектов. Спасибо большое, Сигизмунд Альбертович! – Капитан пожал криминалисту руку. – Вы нам очень помогли. Очень. Еще раз извините, что в такое время попросили приехать на работу. Всего доброго.

– Успехов вам, молодые…. офицеры.

– Всего доброго! – попрощался Карпов и первым выскочил из кабинета. Вытащил сигарету, вспомнил, что в коридорах управления категорически запрещено курить, сунул ее за поломанное борцовское ухо.

– Что теперь, Витя? Где будем искать нужных субъектов?

– У тебя есть сомнения? Боишься, что они от нас уйдут?

– Нет. Но хотелось бы быстрее с ними познакомиться.

– Быстро только… Сам знаешь, что происходит быстро. Идем в кабинет, перекурим!

Они поднялись на два этажа, Серегин отпер дверь, и они расположились в креслах, жадно поглощая никотин.

– Так что теперь будем делать, Витя? Почти двенадцать. Без двадцати. Похоже, что все кроме нас или уже спят или отходят ко сну. Перекимарим и мы до утра? Часиков пять-шесть? – расширил свой вопрос Никита и, демонстративно потянувшись, зевнул.

– Сейчас. Как раз наступил момент для команды: «отбой!» – саркастически отозвался Серегин. – Цитирую нашего начальника, полковника Смирнова: «В вашем возрасте и при вашем звании, лейтенант, сон – роскошь непозволительная». Работать надо.

– Да? Вот оно как? – сделал «круглые» глаза Никита. – Я готов. С чем или кем будем работать?

– Напрасно иронизируем. Ты забыл о координации действий и взаимодействии со смежниками. Судя по общему шороху в городе, вокруг этого убийства, они тоже не теряли времени даром. Не должны были, во всяком случае. Теперь, когда надежда на отпечатки пальцев померкла, самое время навестить Генеральную прокуратуру.

– Угу. Именно. Самое время, – Недовольно буркнул Карпов. – Они там по второму сну уже видят. Каждый.

– Уверен?

– Стопудово!

– Может, «забьем»? – Серегин протянул раскрытую ладонь.

– Спорить я с тобой не буду.

– Почему так? Боимся?

– Субординация не позволяет, – выкрутился Никита.

– Жаль. Мне бы сейчас лишняя бутылка коньяка не помешала. Мама учила, что в гости ходить с пустыми руками неприлично. – Капитан поднял трубку и набрал номер. – Сереге привет! Пламенный. Да. Ждешь? Молоток. В смысле, молодец. Да. Интересное что-нибудь есть? Даже так? Хорошо. Будет. Ну, тогда и ты готовь. Мы тоже день отработали не впустую. Уже выезжаем. Скоро будем. До встречи.

– Не может быть. Генеральная прокуратура не дремлет. – Карпов раздавил окурок о дно пепельницы.

– Может. Все может. – Серегин встал. – Поехали за списком.

– Бежевых «девяток»?

– За ним. За одно с прокуратурой мыслями поделимся. Серега следак путный. Да и парень ничего. Я рад, что он с нами контачить будет по делу Кивалова. Мы с ним уже пересекались… При определенных, несколько щекотливых, обстоятельствах. Так что, лейтенант, пузырь брать придется. И хороший. Не с руки…

– Про маму ты уже говорил, не повторяйся. Бутылку брать в пополаме будем? – вздохнул Никита и достал бумажник.

– Можешь взять сам.

– Нет уж. У вас, господин капитан, оклад больше. – Карпов пересортировал редкие купюры в обоих отделениях бумажника и обрадовано выдал: – Да тут еще и на пару пирожков останется!

– Вот видишь. Все в порядке. А ты нервничал. Только б мой «Фольксваген» на полдороге не стал.

– Мы же уже в городе. Если что, просто бросим его и возьмем такси. До Генеральной прокуратуры нас довезут бесплатно.

– Утешил. Спасибо, Никита.

– На здоровье, Витя. Пожалуйста.

******

– Знакомьтесь. Это Сергей Митехин. Самый толковый следователь Генеральной прокуратуры. Важняк. – Серегин театральным жестом, описав плавную дугу правой рукой, указал на владельца кабинета.

– Старший следователь,– поправил его высокий худощавый белобрысый парень лет тридцати пяти. На губах его блуждала легкая улыбка. – Уже давно, Виктор, старший следователь.

– Извини, Сергей. Исправляюсь. Старший следователь. А это мой напарник с дивным именем Никита. Фамилия его Карпов. – Капитан кивнул в сторону стоящего возле двери лейтенанта. – Большой оригинал и в некотором роде уникум.

– Очень приятно. Сергей. Толковый.

– Взаимно. Никита. Уникум.

Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями.

– А это, – Серегин движением фокусника извлек из внутреннего кармана пиджака бутылку коньяка и поставил на стол Сергея, – наш третий товарищ, забредший к вам вместе с нами посредине ночи в гости. Он желает познакомиться с тремя изящными утонченными девочками. Я прекрасно помню, у тебя такие были.

– Ладно. Только дверь закрою. – Нахмурившийся было Митехин махнул рукой и, повернув «собачку» замка, извлек из стола три рюмки. – Надеюсь, ты их имел в виду?

– Точно. Это именно они. – Виктор открыл бутылку и разлил коньяк. – Давай за встречу, Серега. Нечасто это случается, к сожалению, в жизни. Сколько мы с тобой не виделись?

– Два с половиной года. За встречу. – Старший следователь поднял рюмку. – Мы с тобой тогда лихо эту команду спортсменов «отморозков» за забор упрятали. Главное, оперативно. Долго еще они куковать там будут. Срока, если я не ошибаюсь, от восьми до пожизненного были.

– Не ошибаешься. Было дело. Мы тогда что-то в течение недели управились. – Серегин шумно выдохнул после приема алкоголя и снова взял бутылку. – Неплохой коньячок. Согласись.

– Согласен.

– Тогда еще по одной.

– Не возражаю.

– Хотя меня никто и не спрашивает, я тоже не против, – пробурчал Никита, поднимая наполненную рюмку.

– Это воспитываемая мной молодежь, – многозначительно поиграл глазами Серегин. – Мой ученик во всей своей красе. Так сказать, товар лицом.

– Тогда за молодежь. – Сергей растянул губы в улыбке и сделал приглашающий знак. – За их успехи.

– За тебя, Никита, как единственного, но полноправного представителя этой прослойки нашего общества. Только не зазнавайся. – Серегин опрокинул рюмку в горло и без всякого перехода поинтересовался: – Так чем там нас Генеральная прокуратура хотела удивить? По делу Кивалова? Это так, к разговору об успехах.

– Я понял, к чему это. А почему мы все стоим? Присаживайтесь. – Митехин отставил пустую рюмку и, обойдя стол, сел в свое кресло. Кивнул на стоящие возле стола оббитые дерматином полукресла. Достал из пачки сигарету, закурил. – Чем нам тут хвастаться? Рутина, бумажки. То ли дело у вас. Работа с людьми, на свежем воздухе. Погони, перестрелки, захваты… Масса всего интересного.

– Спасибо. – Никита сел, и сиденье жалобно затрещало под его борцовской фигурой. – Не сломается?

– Пытается соскочить с вопроса. Это на Сергея похоже. Но я не гордый. Могу повторить, – прокомментировал ответ старшего следователя прокуратуры капитан.

– Кто знает? Все может быть. Хотя до вашего визита выдерживало всех, – развел руки Митехин, игнорируя слова Серегина. – Так что выкладывайте. Расскажите, как вы биты в лесу нашли. Таким подвигом не похвастаться просто грех.

– ??? – Никита, с опаской устраивавшийся более удобно в хлипком полукресле, замер.

– Сергей. – Видя замешательство Карпова, которому собственно Митехин и адресовал свои слова, Серегин взял инициативу в свои руки. – Этим знанием ты, может, и сумеешь удивить кого-нибудь другого, но не нас. Ни меня, ни Никиту. Уже наверняка полстолицы знает, что убийство Кивалова заказное и что орудия преступления найдены.

– Ну?

– Что «ну»? А вот про отпечатки на битах ты не знаешь. Ничегошеньки. И раздирает тебя просто дикое желание выяснить, что с ними и как. Согласен? Или будешь спорить?

– Ты, Виктор, не меняешься. Такой же… – Митехин отвел глаза, перестав гипнотизировать Карпова, начал пристально рассматривать столешницу. – Я действительно знаю, что вы нашли две биты, посредством использования которых был умерщвлен журналист Кивалов, но о результатах дактилоскопической экспертизы мне ничего неизвестно. Расскажи.

– Я даже могу сказать, от кого по цепочке пришла к тебе эта информация, – продолжал наседать капитан. – Хочешь?

– Скажи.

– От участкового, который работает в поселке возле станции «Дачная». Лейтенанта Алексея Дорохова. Его работа. Так?

– Так.

– Вот видишь. – Серегин победно взглянул на старшего следователя прокуратуры и незаметно подмигнул Никите.

– Хорошо, хорошо, – взмахнул рукой с сигаретой Сергей, пепел просыпался на стол. – Рассказывать будешь?

– За честность в качестве поощрения, и ввиду отсутствия ехидной улыбки на лице, иду навстречу. Пальцы есть. На обоих битах. Два человека. Как мы и предполагали. Но ни тот, ни другой «в списках не значится». Увы. Нужно распутывать клубочек, дергая за другую ниточку.

– То, что их нет в картотеке, это понятно. – Хозяин кабинета задумчиво смотрел сквозь собеседника.

– Это откуда тебе понятно?

– Извини. Задумался. – Митехин тряхнул головой. – Как это откуда мне понятно? А то пришли б вы сегодня ко мне? Как же. Уже отловили б этих ребятишек и пытали спокойно у себя в кабинете, выбивая имя заказчика. Знаем, знаем. Пальцы в двери, иголки в ногти, лампу в глаза, мешком с песком по почкам…

– Насчет пыток в нашем управлении слухи очень сильно преувеличены. Смею тебя заверить. Но по секрету добавлю. То, что ты перечислил, это архаика. Такими методами даже ментовские розыскники, по-моему, уже не пользуются. А в остальном ты совершенно прав. Были бы у меня имена исполнителей, не сидел бы я с тобой, лясы бы не точил. Заканчивай, Серега, порожняк гонять. Время. Показывай список.

– «Девяток»?

– Нет, римских императоров. Начиная с Тиберия Клавдия Нерона…

– Почему именно с него? Чем тебе памятна фигура этого развратника и транжира? Ты порицаешь его образ жизни? Или наоборот его смерть? Капитану Серегину не понравилось, что Нерон покончил с собой? Ага, вот! Тебе претит суицид!

– Нет, мне как раз по барабану как он жил, и тем более как умер. Я просто в диком восторге от того, как он поджог Рим и любовался с холма пожаром, декламируя поэму собственного сочинения. Невольно ставишь себя на его место. Это феерично.

– А-а-а-а-а., вот в чем дело. Это в тебе говорит тяга к дешевым театральным эффектам…

– Сергей, список дай. – Серегин решил прекратить бессмысленное фехтование словами. Карпов слушал этот диалог молча, твердо решив в пикирование не вмешиваться.

– Список, Витя, я тебе показать, конечно, могу. Собственно, в согласии со спущенной сверху директивой, должен дать… – Митехин выдержал длинную паузу, но, не заметив на лицах оперативников и тени нетерпения или нервозности, продолжил: – Но лучше я вам, нашим добрым коллегам, сразу отчеркну в нем одну позицию.

– Отчеркни, – кивнул капитан.

– Вот здесь. Строчка номер двести шестьдесят семь. В красном кружочке. – Митехин достал из папки многократно сложенную длиннющую распечатку. – Читайте внимательно.

– Двести шестьдесят семь. Вот. Значит… Государственный номер. Так. Год выпуска. Есть. – Виктор, взяв лист, принялся внимательно его изучать. – Владелец. Угу.

– Что «угу?» – недовольно подал голос Карпов, поднимаясь со своего места и подходя к Серегину. – Вслух читай.

– А? Ну да, – отрешенно взглянул на напарника капитан и прочитал вслух: – Владелец ООО «Кентавр». Что-то я подобное слышал. «Кентавр». В голове крутится. А ну, напомни, Сергей!

– ООО «Кентавр» ― это фирма, через которую господин Боровский продает водку со своего ликероводочного завода.

– Все, вспомнил! Это у этого господина конфликт с газетой, в которой работает Кивалов.

– Народный депутат, – добавил Карпов.

– Точно так. – Митехин кивнул и закурил очередную сигарету. – Народный депутат Боровский Геннадий Владимирович. Завод его. Фирма его. Конфликт с покойным журналистом Киваловым тоже был у него. Все верно. Ты бы налил коньячку за такую информацию.

– Конечно. – Серегин взял бутылку и плеснул в рюмки. – За такое дело стоит выпить.

– Присоединяюсь. – Карпов поднял рюмку.

– Рассказывай дальше. – Капитан, не чокаясь, выпил, поставил пустую рюмку на стол.

– Что дальше? – сделал удивленные глаза Митехин.

– Все. Давай, выкладывай, старший следователь! Я ни в жизнь не поверю, что ты не успел пробить именно эту «девятку».

– Ух, Виктор, какой ты настойчивый. Конечно, пробил. Машину в воскресенье на целый день брал… – Сергей покрутил между пальцами пустую рюмку. – Тара маловата. Может…

– Сейчас в лоб получишь. Не томи. – Игры старшего следователя прокуратуры Серегину надоели. – Говори.

– Вы, капитан, дурно воспитаны. Никто об этом не говорил?

– Регулярно. Дальше.

– Ладно. – Митехин посерьезнел. – В воскресенье, с самого утра, примерно около семи пятнадцати, машину взял заместитель начальника охраны завода. Вернулась «девятка» на стоянку завода в семнадцать тридцать. Где был и что делал в этом промежутке времени водитель с «Жигулями», никому неизвестно. По фигуранту…

– Установить не удалось. Где был и что делал, узнать не смогли, – поправил Серегин.

– Не удалось нам. Да, критика принимается, – согласился, скривившись Митехин. – Хотя попробуй, установи. Машина шасть за ворота проходной рано утром, вот и устанавливай…

– Ну-ну, не расстраивайся.

– Витя, не доставай.

– Не буду, – смиренно пообещал Серегин. – Так кто там у нас этот потенциальный «герой»?

– По фигуранту. – Митехин откинулся в кресле и выпустил струйку дыма в потолок. – Кульков Иван Георгиевич. Двадцать восемь лет. Проживает по адресу: улица Красных Майевщиков, дом семнадцать, квартира двести двадцать шесть. Прописан на указанной жилплощади один. Разведен. Детей нет. Постоянная подруга отсутствует. Образование среднее техническое. Срочная служба ― пограничные войска. Увлечения – спорт. Конкретней – восточные единоборства, бокс.

– Скорее всего, наш клиент, – задумчиво пробормотал Карпов.

– Работает на Боровского шестой год. Судимостей нет. Характеризуется по всем инстанциям положительно. Не курит, пьет в меру. Честолюбив. Имеет собственный автотранспорт. «БМВ» пятой модели. Машине в настоящий момент три года. Приобрел он ее год и четыре месяца назад. Исходя из его заработной платы в пятьсот долларов, купить такую дорогую игрушку ему должно быть крайне проблематично…

– Выполняет разовые поручения шефа? – предположил Никита. – Дрова поколоть, грядки перекопать, воды наносить…

– Скорее всего, – кивнул Митехин. – У меня все. Какие будут вопросы, господа сыщики?

– «Наружка»? – выстрелил сразу же Серегин.

– Откуда знаешь?

– Не отвлекайся.

– Водим его, Виктор, два дня. Квартира, машина на прослушке. Пока ничего интересного. Обычный рабочий график…

– Нам нужны его пальцы. Только отпечатки, и все. Он наш. – Карпов от такого простого решения даже покраснел.

– Вероятность очень большая. – Серегин боялся спугнуть удачу. Задал следующий вопрос по процедуре: – А остальные владельцы бежевых «девяток» отрабатываются?

– Процентов восемьдесят уже проверили, отсеяли. Эти машины в первой половине дня в воскресенье находились в других местах. Они в списке отмечены крестиками. – Сергей ткнул пальцем в распечатку. – Остальные в работе.

– Алиби у восьмидесяти процентов владельцев?

– И у машин тоже.

– Какие другие «девятки»? – Карпов вскочил и закружил по кабинету. – Надо немедленно откатать пальцы этому «чистенькому» мальчику из охраны народного депутата.

– Надо. Безусловно, – согласился кивнул Митехин. – Надо соединить ваши биты и нашего охранника.

– Что говорит «наружка»? Где он сейчас? – в глазах Серегина светился охотничий азарт.

– Виктор, ты совсем потерялся во времени, – укоризненно протянул Сергей. – Посмотри на часы. Как всякий закоренелый негодяй, Иван Кульков сейчас спит крепким сном. И видит сны.

– Да, действительно. – Серегин озадаченно взглянул на часы – Два часа пятнадцать минут. Что ж, разбудим.

– Разбудим? Зачем? – спросил Митехин. – Подождем до семи утра. Завтра, вернее, сегодня рабочий день. Сам выйдет. Где пожар? У нас там еще что-то в бутылке осталось?

– Сейчас! Буду я ждать семи утра. Нет уж, мы поимеем его пальцы через полчаса. Где ближайшее отделение?

– В соседнем дворе. А что?

– Позвони, прикажи доставить сюда какого-нибудь бомжа.

– Без проблем. – Митехин снял трубку и, заглянув в блокнот, набрал нужный номер.

******

– Вася, открывай. Васек, впусти меня! Вася! Я же по делу. По срочному. Открывай. Ну, Вася! – Мужичонка затрапезного вида стучался в дверь квартиры за номером двести двадцать шесть по адресу Красных Майевщиков, семнадцать.

– А если позвонить? – немного подумав, спросил он себя и, перестав кончить рожи в дверной глазок, нажал на кнопку звонка. В недрах квартиры раздалось пение канарейки. Затем послышались шаги. Лязгнул замок. Дверь открылась.

– Не понял? Тебе чего надо? – На пороге стоял заспанный парень спортивного сложения, в одних трусах. – Ты кто?

– Я, Васек, к тебе по делу. Безотлагательному. Бизнес. – Мужик подмигнул обоими глазами и протянул ему новенький портфель с гладкой клеенчатой поверхностью. Тот автоматически его взял.

– От кого? – Парень, широко открыв рот, зевнул и протер тыльной стороной правой руки глаза.

– От меня, Васек. От кого же еще. Сколько дашь? Вещь хорошая, сносу нет. – Сладко заулыбался бомж.

– Ни хрена не понял. – Окончательно проснувшись, хозяин квартиры повертел портфель в руках. Открыл застежку, заглянул вовнутрь. Пошарил по отделения рукой.

– Пусто. Ты от кого, дядя?

– Как от кого? – удивился мужичонка. – Меня к тебе Федя Килька отправил. Сказал, что ты, Вася, берешь краденое. Самый первый барыга в районе. Сумочка горячая, но зато новая. А мне больше, чем на пару пузырей, и не надо. Я не жадный. Дай чуть-чуть фити-мити, и я пойду.

Парень некоторое время ошарашенно слушал всю эту ахинею, потом сказал:

– Во-первых, меня зовут Ваня, а не Вася…

– Как не Вася? Ну, извини, Иван. Перекрестил я тебя. Перепутал, наверное. Так сколько дашь за такую вещицу?

– А во-вторых, я тебя, – парень с размаху шлепнул портфелем незадачливого продавца краденого по голове, – сейчас, козел вонючий, на носарях спущу до самого парадного. Это тебе за барыгу, лох паршивый! Это за визит среди ночи! А это за прерванный сон!

– Ой-й-й-йе-е-е-е-й! – Бомж истошно заверещал и прикрыл голову руками. – Не бей! Погоди. Это Красных Майевщиков, семнадцать «А», квартира двести двадцать шесть?

– Нет, баран, это Красных Майевщиков, семнадцать. Семнадцать. Просто семнадцать без всяких «А». Усек? – Иван швырнул портфель в лицо ночному визитеру. Мужик, спасая физиономию, ловко поймал его на лету. – Вали отсюда. Три часа ночи. Охренеть можно.

– Премного раскаиваюсь, – сунув портфель под мышку, бомж попятился. – Ошибочка вышла. Я не виноват. Это меня Федя Килька с панталыку сбил… А я так вот…. не хотел будить…

– Да пошел ты. – Иван сделал шаг на лестничную площадку и дал «пендаля» незадачливому продавцу.

– Раскаиваю-ю-ю-сь. Милостиво извинить соблаговолите, – получив ускорение, тот побежал вниз по ступенькам.

– Завтра на работе расскажу, умрут со смеху, – закрывая дверь, громко зевнул Иван.

Мужичонка на два пролета ниже остановился, достал пакет и бережно завернул портфель в целлофан.

******

Молодой сержант, деликатно постучав, приоткрыл дверь и заглянул в кабинет:

– Разрешите?

– Проходите. – Митехин поднялся ему навстречу, но, пока старший следователь прокуратуры обходил стол, Серегин его опередил:

– Все в порядке? – он выхватил у милиционера целлофановый пакет с портфелем. Бережно взяв двумя указательными пальцами за острые края, извлек из пакета портфель и поставил его на стол.

– Так точно. Все выполнено согласно полученным указаниям. Вот отпечатки пальцев бомжа. – Милиционер положил листы с чернильными отпечатками ладоней на стол.

– Молодец, сержант. Свободен.

– Подожди, – остановил милиционера Митехин. – Что там с подставой? Бомж этот цел?

– Абсолютно. Видимых повреждений нет. Удар пустым портфелем по голове. – Сержант задумался, что-то прикидывая в уме. – Вернее, пять ударов. Пинок ногой в зад. Один. Это все.

– Тогда ступай, – отпустил его Серегин, которому не терпелось сравнить отпечатки Кулькова с «пальцами», снятыми с бит. – Купи бомжу, если голодный, пирожок с повидлом.

– Есть, – за сержантом закрылась дверь.

– Сигизмунда Альбертовича беспокоить не будем? – поинтересовался нейтральным голосом Карпов.

– У Сереги здесь все есть! – отмахнулся Серегин, даже не поняв, шутит Никита или говорит серьезно.

Митехин достал из шкафа необходимые материалы, и несколько минут в кабинете висела мертвая тишина. Опера, сдерживая дыхание, стояли рядом. Когда с портфеля были откатаны все качественные отпечатки, Митехин извлек из ящика стола лупу. Три головы склонились над листами бумаги. Еще несколько секунд тишины, и кабинет наполнился возгласами.

– Совпадает!

– Он!

– Есть, курилка! Попался!

Карпов взмахнул руками, хрустнув плечевым поясом и сделал несколько движений из «Цыганочки».

– Эй, на ней, на ней, на ней! Есть, есть, есть. Я-я-я-я-я! – движение закончилось молниеносным прыжком с ударом ноги вверх вперед.

– Классическое «мае-гери», – заметил старший следователь прокуратуры. – Каратист?

– И это тоже. Борец. Вольник, в основном.

– А, да, вижу. Есть малехо. – Митехин внимательно посмотрел на голову Карпова. – Ушки поломаны.

– Ушки на макушке! – радостно затряс листами бумаги с изображением отпечатков пальцев убийцы Серегин. – Мы нашли его, Никита! Нашли меньше, чем за сутки.

– За-а-а-а, – Карпов поднял левую руку с часами к глазам, – восемнадцать с половиной часов. Сейчас полпятого, а задачу нам полковник поставил в десять утра вчера.

– Смирнов дал нам на раскрытие двое суток! И то не строго, – звучно хлопнул в ладоши капитан. – А мы вычислили этого любителя бейсбола за восемнадцать с половиной часов!

– Ну, это же еще не все. Нужен заказчик. А также и посредник. Признание, в конце, концов, тоже не помешает. – Митехин, перечисляя, загибал пальцы.

– А это уже дело техники, – отмахнулся капитан. – Не дрейфь, прокуратура! Мы с Никитой принесем тебе все на блюдечке с… что?

– С голубой каемочкой, – хмыкнул Сергей. – Было бы неплохо, если б ты не забыл и про носки без дырочек.

– Не забудем.

Серегин достал портмоне и извлек, расстегнув «молнию», две золотые цепочки и два браслета. Из кармашка куртки выложил на стол несколько перстней-печаток. Протянул цепь, браслет и одну печатку Карпову.

– Надевай!

– Вот это дело! По такой схеме мы раскатаем этого спортсмена-пограничника в шесть секунд. Всех сдаст за милую душу. – Лейтенант радостно схватил золотые украшения, надел на безымянный палец печать с двумя рядами небольших бриллиантов, «Бисмарк» защелкнул на шее и принялся застегивать на руке карабин браслета.

– Ну, что, братан! Перебазарим? – Серегин, украсив себя увесистыми золотыми украшениями, развел пальцы на обеих руках в «вилки» и пошел разболтанной походкой дворового босяка на Митехина. – О делах наших скорбных перекалякаем?

– Похож, похож. Без вопросов. – Сергей сел в кресло, достал сигарету и закурил. – Ход ваших мыслей мне понятен. Но не могу сказать, что он мне нравится…

– А это уже совсем другая история. – Серегин застегнул «молнию» на портмоне и положил его в карман. – Ты совершенно не обязан знать, куда и зачем мы сейчас отправимся. Таким образом, вопрос «нравится, не нравится» вообще теряет смысл.

– Это как?

– Да так. По-простому. На нет и суда нет. Главное, никуда не уходи. Находись на месте и жди. Через пару-тройку часов мы тебе подвезем этого кренделя. Он будет безмерно счастлив написать на этом столе явку с повинной. Вот посмотришь.

– Охотно верю, – вздохнул Митехин и смерил фигуры оперативников осуждающим взглядом.

– Может, если повезет, даже не одного убийцу доставим, а обоих, – добавил Карпов.

– Во. Видишь, что молодежь глаголет. Вполне может так получиться. Так что ты готовь бумаги побольше. – Капитан направился к двери. – Можешь даже пару часов поспать.

– Поспишь тут с вашими приколами, – буркнул Митехин, прикуривая новую сигарету от выкуренной до фильтра, и бросил в вдогонку: – Вы там резвитесь поаккуратней, гангстеры.

Но его пожелания уже никто не услышал, за оперативниками закрылась дверь.