Текст книги "Высшее образование по-демонически"
Автор книги: Александр Бромов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
Он синхронно с девушкой крутанул оружие в воздухе, беря его обратным хватом, и опускаясь на одно колено с полураскрытыми крыльями. От висков к пальцам побежали завитки пламени и ветра. Стражи приветствуют свою императрицу. Один удар сердца голова опущена вниз, а руки касаются пола. Они поднялись одновременно с первым шагом Элерин. Все четко, без единой ошибки. Умница, девочка моя! Покажи им всем, на что ты способна.
Ее Величество спокойно и непринужденно кивнула подданным, опираясь на руку брата. Стражи начали движение, немного опережая ее. Сах Ир ушел за спину, в тень. Триада. Как оправа для немыслимой драгоценности, юной полубогини. И все вместе – те, кто должны остановить смерть и не дать ей пожать кровавую жатву.
Удивленные взгляды непосвященных. Никогда еще по бокам императрицы не шли демоны, только маги-ийет, и никогда среди них не было женщин. Таких женщин: полуангел-полудемон небесной красоты с холодным синим взглядом. Андерс с гордостью смотрел на дочь, и знал, что если он сделает сейчас хоть один неверный шаг, то ляжет под ее мечом, чтобы никогда не подняться. Стражи били наверняка.
Глава 4. Сказка про сингулярность
Жили-были профессор Дедушка и профессор Бабушка. Жили себе, поживали, теории и формулы разрабатывали и применяли. И вот как-то в один обычный день (у ученых других дней не бывает) дедушке захотелось отведать умного хлеба. Где взять? Долго думал профессор Дедушка и, наконец, говорит:
– Профессор Бабушка, а не сделать ли нам наукобулку?
– Окстись, старый! Это же будет противоречить всем законам физики и кулинарии! – возопила профессор Бабушка и замахала на него руками.
– Ничего подобного! Я как раз закончил свои подсчеты, то есть рецепт приготовления, – Дедушка победно повертел перед ее носом компьютерной распечаткой.
– Уважаемый, – воскликнула профессор Бабушка, – тогда чего же мы ждем?
Ученые развернули рулон с цифрами на столе и склонили над ним головы.
– Так, так, так, – бормотал профессор Дедушка, – Нам надо достать необходимые материалы для этого, а именно, – он достал клочок бумаги и стал выписывать на него ингредиенты, – темную материю, желательно побольше, вечно она куда-то испаряется, источник квантового поля для разрыхления, звездную пыль, чтоб посолить, гравитации три пригоршни, чтоб притянуть частицы друг к другу и полкило магмы, чтоб тесто было пышным.
Профессор Бабушка просчитала что-то сначала в уме, проверив затем на пальцах, и нахмурила брови:
– А сластить-то я чем должна? А?
Она грозно посмотрела на профессора Дедушку, уперев руки в бока, и тому стало очень стыдно. Он с досадой хлопнул себя по лбу:
– Как я мог забыть? Как я мог? Что же теперь делать?
– Хорошо, что у тебя есть я, – погладила его по голове профессор Бабушка, – Возьмем четверть парсека солнечного ветра, он прекрасно впишется в расчеты.
– Замечательно, – сразу приободрился профессор Дедушка, – Осталось все перемешать в молекулярном трансформаторе и добавить муки.
– О нет…! – опечалилась профессор Бабушка, – Мука-то у нас закончилась семь дней назад….
– Это же отлично! – вскричал профессор Дедушка, безгранично удивив профессора Бабушку, – Значит, мы сможем испытать мое новое изобретение. Я назвал его «Сингулятор». Он перенесет меня на семь дней назад, и я возьму у нас муку, пока она еще там будет.
– О, это как раз и объясняет, почему семь дней назад у нас кончилась мука, – поняла профессор Бабушка, – Это же ты ее и забрал!
– Гхм…. Межвременной континиум, который я создал…, – забормотал в раздумье профессор Дедушка, – Ну, что ж уже ничего не изменить….
И вот он вернулся в прошлое, чтобы забрать муку. А профессор Бабушка сбегала во двор и зачерпнула из скважины магмы, потом слетала за пределы Солнечной системы, чтобы разжиться темной материей и отловить пару десяткой квантов для создания квантового поля. Самая лучшая звездная пыль водилась только в районе Сириуса, и звездный ветер чуть не порвал ее сачок для ловли бабочек, который профессор Бабушка заботливо берегла как бесценную реликвию с самого своего детства. Пришлось повозиться с гравитацией, которая никак не хотела заталкиваться в банку, но, в конце концов, все ингредиенты были собраны и ученые отправились в лабораторию, где и начали процесс создания наукобулки.
Тщательно сверяясь с рецептом, они загрузили все необходимое в молекулярный трансформатор, добавили муку, взболтали, перемешали, утрясли, еще раз перемешали, но уже в обратном направлении, скатали, раскатали, сформировали идеально круглую сферу и поставили получившийся колобок выпекаться в русскую печь, без которой процесс создания наукобулки был бы совершенно невозможен.
После этого оба профессора поспешили к своим коллегам, чтобы похвастаться, пардон, поделиться своим открытием, а наукобулк остался остывать в лаборатории на окошке. От радости профессор Дедушка забыл, что не выключил «Сингулятор», который все еще продолжал изменять реальность.
«Где я? Что со мной? – подумал Наукобулк, – Как я сюда попал?… Ладно, это не важно. Надо найти выход».
И с этими мыслями Наукобулк покинул лабораторию. Он счел, что лес – наиболее безопасное для него на данный момент место. По пути туда в его голове возникали отрывочные бессвязные воспоминания, на основе которых Наукобулк пришел к определенным выводам.
«Вероятно, – думал он, – мое оживление – это действие некоего поля, которое возникло в результате разлома реальности, явившимся следствием сингулярности».
Но его размышления были прерваны самым неожиданным образом: на опушке ему попался заяц, яростно копавший корешок с целью употребления его в пищу. Наукобулк хотел отмахнуться от косого, но не смог сделать этого по двум причинам: отсутствием махательных конечностей и начавшимся разговором со стороны зайца.
– Привет, – весело сказал заяц, подергивая хвостиком.
– Здравствуй, – ответил Наукобулк.
«Вероятнее всего, – подумал он, – разговорчивость зайца является результатом действия сингулярности. Было бы интересно и познавательно с точки зрения науки измерить протяженность создавшегося поля».
– Ты вкусно пахнешь, – косой пошевелил носом, втягивая запах, – Я тебя съем.
– Еще чего! – возмутился Наукобулк, – Я не собираюсь проводить остатки своей жизни в желудке такого глупого и низкого в развитии существа, как ты! А ну пошел вон, пока я тебя на атомы не разобрал!
Угрозы возымели действие, и заяц бросился наутек со всех лап, дав, таким образом, Наукобулку продолжить свой путь и дальнейшие размышления об очередном феномене. Но стоило ему прокатиться полкилометра, как из кустов на него вывалился ошарашенный медведь. Косолапый был так потрясен тем, что с ним начали говорить белки, что даже не заметил Наукобулка и протопал мимо, что-то озадаченно бормоча себе под нос.
«Пронесло!» – облегченно выдохнул Наукобулк, но, как оказалось, эти выводы были несколько поспешными: из-за дерева на него тут же выскочил волк.
«Ну, ё мое!» – расстроился Наукобулк и замер, стараясь притвориться пеньком или елочкой.
– А? Что? Почему? Кто? Еда? – заполошно заметался серый, втягивая влажным носом воздух в поисках источника запаха.
«Ой, мамочки, тяжко-то как, – печально подумал Наукобулк, – Этот-то совсем туп. Другого выхода нет – задавим его интеллектом».
– С точки зрения банальной эрудиции, – бойко зачастил он, – каждый локальный индивидуум стремится мистифицировать отвлеченно, но мы не должны пренебрегать тенденциями парадоксальной иллюзии, а так же мотивировать критерии абстрактного субъективизма.
«Откуда я это знаю? – удивленно думал Наукобулк, наблюдая, как у волка разъехались глаза и он впал в ступор, – Данная реакция относится к области медицины, занимающейся отклонениями в развитии головного мозга, и меня не касается». Сделав столь логический вывод, Наукобулк покатился дальше.
Катился он, катился и выкатился на поляну, находящуюся в центре леса. Как вы уже могли догадаться, там его встретила лиса.
«Издевательство! Определенно, – с досадой подумал Наукобулк, – Совершенно негде поразмышлять».
– Фу, какая лохматая! – скривился он.
– Зато умная – страсть, – обиженно махнула лиса пушистым хвостом, – В отличие от некоторых, – она презрительно оглядела Наукобулка, – совершенно круглых, я знаю дифференциальные уравнения и что такое знак бесконечности, – она сделала небрежный взмах лапкой, – Там, на полянке, студенты отдыхали. Сплошь умные разговоры, – рыжая мечтательно закатила глаза и вздохнула, – жаль бутербродов не оставили. А ты песенку петь будешь? Или так просто поболтаем?
«Нахваталась по верхушкам, а мнит из себя профессоршу, – проворчал про себя Наукобулк, – Светило лесной науки».
Но не успел он так подумать, как мысли кончились, по причине отсутствия мозгов у обычного хлеба. Лиса, не дождавшись традиционной песенки, воровато оглянулась по стонам, схватила колобок и убежала….
– Вот старый дуралей, – говорил себе профессор Дедушка, выключая «Сингулятор», – совсем забыл про него…. профессор Бабушка, а где, кстати, Наукобулка?
Кто знает, возможно, именно так все и было….
Глава 5. Народные праздники
Теперь, спустя полгода, ни Санти, ни Лас уже не жалели, что поступили сюда. Учиться было интересно, и друзья не вылазили из библиотеки и лабораторий. Вардис перестал их гонять вместо занятий физкультуры, давая небольшую передышку и возможность научиться играть в волейбол и баскетбол.
Сантилли стоял под сеткой и смотрел, как готовится к подаче Ирэн. Подавала она ювелирно, то есть туда, куда смотрела. Как-то раз кто-то из ребят, шутя, окликнул ее, девушка развернулась, машинально отправив мяч. Увернуться этот кто-то уже не успел. Больше экспериментами никто из группы не занимался во избежание синяков на пол-лица.
Сейчас Ирина, небрежно подкинув мяч, ударила по нему с пушечным хлопком, и демон, логично ожидавший, что и удар будет не хилым, невольно пожалел Леночку, представляя, как ее руки прилипают к полу. Но девушка неожиданно для всех сжалась и зажмурила глаза, разом став похожей на цаплю среди камышей. Если бы у нее была возможность, то она и вторую бы ногу поджала, повиснув в воздухе. Однако мяч, вместо того, чтобы со скоростью и силой ядра снести испуганную цель, мягко упал на пол и покатился, подпрыгивая. Команда разочарованно вздохнула. Ладно, учтем.
– Дура, – выразительно покрутив пальцем у виска, сказал Олег, переходя на другое место.
У Леночки заблестели глаза, она круто развернулась и направилась к скамейке.
Уже после физкультуры в коридоре девушка набросилась на него:
– Я не дура, понял?
Сантилли постарался спрятать неуместную улыбку, потому что смотрелось это забавно: как маленькая Леночка наскакивает на широкоплечего спортивного Олега, как растрепанный воробей на породистого пса, стащившего у него кусок хлеба.
– А что тогда подачу не приняла? – веско возразил он, – Ясно же было, что на испуг берет.
– Ничего не ясно! Мне руки беречь надо, – бушевала девушка, – В прошлый раз чуть без пальцев не осталась. Как я играть буду?
– На чем? – сразу заинтересовался Лас.
– Мы скрипачки, – пренебрежительно бросил Павел и, кривляясь, изобразил игру на скрипке, – Пилик-пилик.
Демоны только сейчас заметили характерную мозоль и уважительно посмотрели на рассерженную Леночку.
– А почему не в консерваторию? – удивился Санти.
– Потому что терпеть не могу, – огрызнулась она.
Нет, женская логика непостижима: скрипку она не любит, но играет и руки бережет.
На втором курсе читал лекции и Алентис. Давал он материал доступно и интересно, и учиться у профессора Валова считалось огромной удачей, что демоны тоже оценили. Но и драл он семь шкур. То, что надо.
После Праздника Мира князь посвежел, выпрямился, в глазах появился блеск. Еще бы! Изгнанника вернули в дом, официально представив и признав Надежду как племянницу и княжну. Теперь у него были крылья и небо. И долгая жизнь, в отличие от дочери.
– Ритуал бы надо провести для девочки, – тихо сказал Андерс Найири, наблюдая, как девушка весело переговаривается с отцом.
Тот в ответ кивнул:
– Можно, но чуть позже, пусть освоится.
– Чуть позже ее младший Орси окрутит.
Ашурт с удивлением посмотрел на него:
– Да пусть, куда спешить? Девчонке даже тридцати нет. Долго она выдержит его постоянные отлучки?
Андерс хмыкнул и хитро посмотрел на друга:
– Мне интересно, когда их группа состарится, будет он новую набирать или нет? Вот-вот, задумайся, – йёвалли похлопал его плечу и продолжил, – Если девочка влюбится, то откажется от ритуала. Поэтому я бы поторопился, пока там ничего серьезного.
Найири пожевал губы и решительно направился к брату. Радовать дальше.
Вообще-то потомственного дэма с устойчивой родословной было невозможно «повысить в звании», но таким, как Надежда, у которых один из родителей был демоном, а второй – человеком, ритуал проводили. Им, в отличие от людей не нужны были человеческие жертвы, хвала богам. Но сама церемония….
– Меня сегодня не будет до утра, – предупредил Сантилли друга, – Вардис сказал, чтобы ты ночевал у него.
Но ашурт сразу не ушел, а походил по «спальне», потом плюхнулся на кровать.
– Дьявол, – он переплел пальцы и стиснул их, – Я боюсь.
Ласайента с удивлением оглядел друга.
– Я боюсь, – тот взлохматил волосы и вскочил, – И не выпьешь. Ласти, накричи на меня, – неожиданно попросил он.
– Да пошел ты, – растерялся йёвалли.
– Не пойдет, – ашурт попинал кровать, – Ладно, меня нет. Иди, Светлость ждет.
Ласайента проводил глазами спину друга и открыл портал в замок учителя.
– Ва-ардис, – копируя вкрадчивые интонации Сантилли, начал принц.
– Не скажу, – отрезал темный, – И тебе знать не надо. Ничего такого там не будет, – сжалился он, глядя на вытянувшееся лицо ученика, – просто несколько… э…, – темный неопределенно повертел кистью руки в воздухе, – неприятных моментов. Забудь, – решительно закрыл тему князь, – Что там у тебя творится с порталом? Давай разбираться.
Сантилли зябко передернул голыми плечами под плащом. Можно было бы обойтись и без женщин. Ладно, тетя, она большая девочка, всякое видела. Но сестра! Дьявол! Но хорошо, что отец решил не брать Чарти и Тони. Двух пар должно хватить, а брат и муж сестры будут только мешать, при них не расслабишься, и тогда ритуал можно смело сворачивать по причине отсутствия энергии. А этого добра сегодня понадобится много.
Обнаженная спящая Шунади лежала в центре треугольника, вписанного в круг, головой к основанию с раскинутыми руками. Санти скользнул глазами по символам и свечам. Все правильно, отец никогда не ошибается, и сбросил плащ на пол. Все равно когда-то это надо будет сделать.
– Кто бы мог подумать, что маленький мальчик вымахает ростом с башню.
Герцог уже и забыл, как звучит голос Анми. Неужели он так похож на воронье карканье? Сантилли кивнул тете и улыбнулся, вставая в голове Шунади напротив отца. Да, есть такое, немного вытянулся. Говорят, с возрастом подобные вещи происходят постоянно, а потом и проходят, тоже с ним.
Сейчас подойдет сестра и будет весело.
– Долго глазки красила, – упрекнул дочь Найири.
Угу, скоро станет жарко, и всем будет не до красоты, особенно, когда напряжение достигнет предела.
Женщины сбросили плащи на каменный пол и встали на свои места. Сантилли старался смотреть только на сосредоточенного отца, не думая о постороннем, например, о собственной наготе. А интересно получается: два брата, две сестры, два поколения и все родственники. Долго размышлять не дал король, разводя руки в сторону и властно призывая начальную стихию. За кругом закружили четыре защитника. Ха, а у Эджен дух – мужчина. И наверняка влюбленный в нее. Вон как обеспокоенно стреляет на нее глазками.
Все, пора выбрасывать лишние мысли из головы. Наверно, со стороны это смотрится жутко и захватывающе одновременно: объятая пламенем четверка демонов с раскинутыми руками и запрокинутыми головами. Раскрытые крылья очерчивают границу круга, губы шепчут слова заклинания, распущенные волосы полощутся под порывами огня, как на ветру. Сейчас они – единое целое, думающее об одном, желающие одного и того же: любви своей стихии, ее жара, ее страсти, ее силы. Гореть и не сгорать. Жить только им и только для него. Повелевать и подчиняться. Быть слугой и господином одновременно. Сантилли полностью растворился в окружающем их безумии. Он блаженствовал и сходил с ума, от переполнявшей его силы.
Напряжение достигло предела, огонь взметнулся к высокому потолку и ринулся в центр, к беззащитной спящей девушке, закрывая ее и проникая в самые потаенные уголки сознания. Отныне у них не будет тайн друг от друга. Они будут принадлежать только друг другу, существовать друг для друга, любить друг друга и никогда ненавидеть друг друга. Страшно даже представить, какие сны ей сейчас снятся.
Сантилли очнулся, тряхнул волосами, приходя в себя и сожалея об этом. Безумно хотелось повторить все с начала, окунуться с головой в такую родную стихию, снова растворяясь в ней. Почему все так быстро кончилось? Ласти прав, нет справедливости в жизни. Ласти…. Боги! Я зацелую тебя сегодня всю, от гладкого чистого лба до кончиков пальцев на твоих ножках.
Помолодевшая Анми, блеснув глазами, завернулась в крылья и скрылась в темном дверном проеме. Герцог оглянулся, на полу, где они бросили одежду, лежал тонкий слой пепла. Духи тоже пропали. Отец бережно взял Шунади на руки. У них все получилось! Сантилли посмотрел в шальные глаза сестры. У него тоже сейчас такой взгляд? Бедный Тони. К черту Тони! Бедные девочки в родовом замке! И к кому сейчас пойдет тетя? К черту тетю!
Вардис присвистнул, когда Сантилли появился из портала. Совет остыть он пропустил мимо ушей, даже не заметив учителя. Всех к черту! Ласти остудит.
Первые две пары демоны благополучно пропустили. И их тоже к черту!
На следующий день друзья весело ввалились в студию Джуни. Учеба не учеба, а подготовку к концертам никто не отменял. Когда они затевали все это, то никак не ожидали такого вала популярности. Небольшие выступления для души и только. Но ребята были в восторге, и отказать им у демонов не повернулся язык, да и самим стало интересно. Потом водоворот событий подхватил их, закрутил, как щепки, не давая вырваться.
Дэм хмуро покосился на солистов и, не отвечая на приветствие, продолжил что-то обсуждать с Вульфом. Ударник беззаботно махнул им рукой и проводил отошедшего Джуни растерянным взглядом, явно ничего не понимая.
– Что с тобой? – встревоженный Сантилли развернул к себе друга, но тот зло вырвался.
– Что со мной? – прищурив глаза, ожесточенно спросил он герцога, – И ты…, – дэм едва сдержался от ругательства и с силой оттолкнул его, – И ты спрашиваешь, что со мной? Вы… бездушные твари! – друг ударил его кулаками в грудь, заставив покачнуться, – Кто вас просил это делать? Ублюдки! – он сорвался на крик, – Я люблю ее! Ты знаешь, что это такое? – дэм схватил опешившего Сантилли за грудки и встряхнул, – Ты знаешь, что это такое?!
– Я не знал, – тихо произнес герцог, – Прости.
Джуни оттолкнул его от себя, сделал несколько слепых шагов.
– Ты не знал…, – горько сказал он, – Да, это оправдание. Ты не знал….
– А что случилось? – осторожно спросил Гном, по очереди оглядывая противников.
– Ничего, – усмехнулся дэм, – Ничего не случилось.
Он постоял, глядя в пустоту, и вдруг резким движением скинул ноты с подставки, схватил ее, изо всех сил швырнул в стену и закричал:
– Ничего, черт возьми, не случилось! Ничего!
Сантилли бросился к Джуни и сжал его со спины, не давая разгромить студию. Сил у демона было не в пример больше. Друг попытался вырваться, но неожиданно обмяк, и герцог выпустил его.
– Я не знал, что….
– Проваливай, – Джуни исподлобья зло посмотрел на него и сжал кулаки, – Проваливай, ты….
Сантилли коротко кивнул Ласу. Порепетировали. Потрясающе.
Отец был не один. Чарскьен встретил гостей, насмешливо улыбнувшись, но до приветствия снизошел. А вот не получится не заметить друг друга, раздраженно подумал герцог, когда король рядом и внимательно так буравит сыновей тяжелым взглядом.
– Отец, можно кое-что….
– Ты виделся с Орси-младшим? – усмехнулся тот, не дав договорить.
– Я не жаловаться на жизнь пришел! – взорвался Сантилли, и Лас сразу заинтересовался видом из окна, – Тяжело было ввести меня в курс дела?
– Посиди, подумай, – посоветовал Найири, похлопав сына по плечу, – Я на минутку отлучусь. Ты он него сейчас? Сиди, я сказал, – голос короля стал неожиданно низким и тяжелым, пробирая до глубины души и сминая все возражения, – Умница, – похвалил он опустившегося на стул угрюмого сына и открыл портал, – Вы иногда меня поражаете своей глупостью.
Джуни безразлично глянул на короля и продолжил собирать разломанную подставку. Группа хмуро поприветствовала гостя, снова занявшись своими делами. Найири дождался, пока дэм подберет все части, подравняет их в руках и аккуратно сложит на небольшой столик у стены, потом мотнул головой в сторону двери и музыканты, немного помедлив, нехотя потянулись к выходу. Все равно все будет видно через стекло, помогут, если что.
– О себе подумал? – язвительно спросил король, когда закрылась дверь, – Пожалел несчастного. Сопельки развесил. Ах, горе-то какое, любимая будет жить не до восьмисот лет, а сколько захочет. Беда-то какая – летать будет, повелевать огнем, – Найири горестно всплеснул руками и тяжело вздохнул, – А ты нет. Да, проблема.
Демон прошелся по студии, заглядывая в ноты и поправляя инструменты, и продолжил, не глядя на графа.
– Когда твой ребенок, которого ты любишь больше жизни, состарится на твоих глазах, чтобы умереть у тебя на руках, я приду и порадуюсь вместе с тобой, – Найири приподнял брови, – Да, это будет забавно. Интересно, когда он начнет осознавать, что проживет намного меньше тебя, ему будет радостно или нет? Наверно, очень, – король присел на колонку и заинтересованно посмотрел на дэма, – Как ты думаешь, устроить по этому поводу праздник?
Джуни посмотрел на него исподлобья.
– Значит, ты считаешь, что девочка с тобой проживет долгую счастливую жизнь, и ее отец будет невероятно счастлив, зажигая для нее погребальный костер, а затем и для внуков и правнуков. Или ты решил их не заводить, чтоб никого не расстраивать?
Орси опустил глаза к полу.
– А, – «догадался» король, – Ты об этом не думал? Извини, мне несколько сложно понять полет твоих возвышенных мыслей, – он небрежно помахал рукой в воздухе и перевел взгляд на напряженных музыкантов, – Они там все слышат?
Дэм отрицательно помотал головой.
– Да, ты прав, – тихо сказал он, – Но можно было сказать мне.
– Я был более лучшего мнения о твоих умственных способностях, – усмехнулся король, – И уж никак не думал, что ты набросишься на друзей. Нет, нет! – он предупреждающе поднял руки, – Они мне ничего не сказали. Больше того, пришли со мной разобраться. По родственному, – Найири тяжело поднялся и подошел к Джуни, – мальчик, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но если ты действительно любишь ее, то пожелаешь ей долгой счастливой жизни. Ты понял меня?
Граф кивнул головой.
– Репетиции сегодня не будет, я так полагаю, – Найири огляделся, – Пойдешь к Тимми заливать горе?
– Не дождешься, – у Джуни заходили желваки, – Санти на самом деле ничего не знал?
– Откуда? – удивился демон, – Ты же у нас скрытный, как…, – и пощелкал пальцами, – Сам придумай. Ты успокоился?
– Скажи Санти, я извиняюсь.
– Сам скажешь, – Найири усмехнулся, – Он поймет и простит. Он всех прощает.
Джуни с удивлением посмотрел в спину уходящего демона, пытаясь догадаться, что тот имел в виду.
Дэм нашел герцога на стене родового замка, бездумно рассматривающим дальний лес. Ашурт стоял, нахохлившись и засунув руки в карманы куртки. День был ветреный и пасмурный, как и его мысли.
– Извини, что накричал, – Орси остановился рядом и виновато посмотрел на друга.
Сантилли пожал плечами. Ерунда, было бы из-за чего расстраиваться.
– Если бы ты знал, – Джуни не сводил с него внимательного взгляда, – это бы ничего не изменило?
Демон отрицательно покачал головой. Да, ничего.
– Я бы сказал тебе, – он обернулся к дэму, – Объяснил.
Тот кивнул.
– Как она?
– Счастлива, – герцог улыбнулся, – как будто крылья за спиной выросли.
Да, так и есть. У нее теперь есть крылья, небо и пламя. Он ничего бы этого не смог ей дать никогда.
– Если бы так же поступили с тобой, чтобы ты сделал? – горько спросил Орси.
– На твоем месте? – Сантилли усмехнулся, – Не поверишь, но я бы радовался. Она умирает, Джуни, – ашурт непроизвольно сжал руки в кулаки, – Медленно, день за днем. И знает об этом. Я бы все отдал, чтобы она жила.
– Ласти? – поразился граф, – Но ведь приступов нет.
– Они только отсрочили смерть, – у демона подозрительно заблестели глаза, он мотнул головой, но закончил, – максимум лет пятьдесят. Потом лекарства перестанут действовать совсем, и она умрет. Сердце износится и не выдержит. Или задохнется, – он взглянул на нахмурившегося друга и улыбнулся через силу, – Маярт обещает что-нибудь придумать. Я надеюсь на это. Мы все надеемся.
В марте одногруппники имели сомнительное удовольствие наблюдать, как демоны утрясают расписание гастролей на следующий год, постепенно проникаясь к ним сочувствием. Сантилли, сидя на столе, яростно ругался с продюсером по-французски, не стесняясь в выражениях. Когда слов родного языка для Реми не хватило, герцог добавил несколько крепких испанских выражений. Марк, стоящий в дверях хмыкнул и зашел внутрь.
Никто из студентов ничего из разговора не понял, кроме интонации. Но последняя фраза впечатлила всех. Ашурт раздраженно нажал отбой и подавил желание выбросить телефон. Почти сразу заиграла мелодия у Ласа. Йёвалли страдальчески посмотрел на картинку с вертящимся саксофоном, но трубку взял.
– Да… Да… Знаю… Да… Да…, – сосредоточенное изучение потолка, – Да… Да…, – красивый пейзаж за окном, – Да… В курсе. Реми, пошел к черту!
Марк удивленно покосился на демона.
– Я под этим подписываться не буду, – йёвалли терпеливо выслушал длинную тираду, наблюдая, как девушки в туфельках на высоких каблучках перебегают в соседний корпус.
И не пугает нас ни морозец, ни гололед, ни риск вывихнуть ногу. Отважные русские женщины ничего не боятся.
– А давай я тебе диск подарочный пришлю с автографом и выйду на пенсию? Досрочно, – принц положил щеку на ладонь и тоскливо посмотрел на облака.
Никаких забот и проблем. И продюсеров. Везет.
– Я согласен с тобой – прекрасные гастроли, – демон неожиданно сменил тактику по укрощению агента, и Сантилли заинтересованно обернулся к нему, – Интересные. Живые. Великолепно. Реми, я потрясен твоим талантом! – у ашурта округлились глаза, и он быстро пересел со стола ближе к другу, – Ночей не спал, не ел, не пил? Все думал, как бы по изощреннее нас убить.
Марк не выдержал и фыркнул. Прозвенел звонок, но профессор сделал знак «ничего, ничего, продолжай» и покосился на часы. Демон намек понял.
– Реми, у меня к тебе встречное предложение, – Лас ткнул пальцем в стол и покрутил им, – Нанимаешь группу… кого ты там особо люто любишь?… да, замечательно… в целях научного эксперимента где-то на месяц и испытываешь на них свой график. Мы оплатим расходы, – ашурт кивнул, – И если они выживут, ты слышишь, Реми, если они после этого выживут, мы подпишемся под договором. Даже если они сдохнут через месяц и один час. Дерзай, великий француз, у тебя получится.
Ласайента отключил телефон и вопросительно посмотрел на друга.
– Как я его? – спросил он по инерции по-французски.
Друг показал большой палец.
– Гастроли заканчиваете здесь? – как бы невзначай поинтересовался Марк.
Друзья поняли намек сразу.
– А почему цветы можно дарить только восьмого марта? – удивился Лас.
О, какая зна-акомая интонация! Как давно мы ее не слышали. Замечательно. И почему бы человеку, в данном случае, Олегу, не выдать всю информацию сразу? Но так даже лучше. Есть повод расслабиться и повеселиться за чужой счет.
– Да нет, почему? – горячился одногруппник, – Не только восьмого марта, можно и в день рождения там, или день влюбленных.
Нр-ра-авится мне это их «да нет почему», промурлыкал про себя ашурт. Потрясающее выражение.
– А седьмого марта нельзя? – продолжал изгаляться Лас.
– Конечно, можно, – собрал остатки терпения Олег, – но не нужно.
Йёвалли удивленно поднял брови и открыл рот.
– Молчи, – опередил его человек и перевел дыхание, – Лучше молчи. Молодец. Вот и хорошо. Просто послушай меня и сделай, как я прошу. Ты же умный мальчик. Способен на это?
Ласайента осторожно кинул. Мало ли что он попросит, что потом прикажете делать несчастному демону? Ребята, с интересом наблюдающие за разговором, засмеялись. Все, кроме Олега давно поняли, что над ним подшучивают. Было любопытно, как тот выйдет из ситуации, ну и на помощь прийти, если уж совсем худо станет.
– Мы все скидываемся девчонкам на цветы и дарим их в общежитии утром восьмого. Не седьмого, как все, а в сам праздник. И НИЧЕГО сейчас не говори больше. У меня уже крыша едет. Ты специально это делаешь что ли?
Демон закусил губу, стараясь не улыбнуться, но его выдали хитрые глаза.
– Ах ты, гад! – Олег потрясенно уставился на Ласайенту, – Я тут перед ним распинаюсь, а он из меня идиота лепит?
Студенты расхохотались, подтверждая его догадку, и жертва ринулась на мучителя, неожиданно куда-то пропавшего.
– Эй! – Олег растерянно посмотрел на стул, – Ты где? – он заглянул под парту, но его постучали по спине.
– Здесь.
И тут началась потеха. Человек попытался достать демона, но тот оказался чрезвычайно ловким, то перепрыгивая через столы, проскальзывая над ними, то подныривая под них, то резко меняя направление движения, не стесняясь использовать людей в качестве отвлекающего фактора, то есть попросту толкая их на преследователя. Кончилось тем, что демонический паркурщик вылетел прямо на преподавателя, женщину сорока лет, по инерции обхватив ее за талию и развернувшись вместе с ней, заслоняясь от преследователя. Доктора наук, элегантную даму среднего роста, за глаза называли Железной Леди. Именно так, оба слова с большой буквы. В аудитории наступила тишина.
– Римма Александровна, тысяча извинений, – сразу зачастил Лас, решив взять за образец друга, – Не заметил.
– Не врите, Романов, – усмехнулась та, – Еще как заметили, иначе бы снесли или спружинили, будь у меня габариты мощнее.
Демон смущенно кашлянул и попросил взглядом помощи у одногруппников, растерянно застывших на месте.
– Идите на место, – сжалилась Железная Леди, и демон, не таясь, перевел дух, – Напишите мне реферат на тему…, – она задумалась, – Позже придумаю, чем Вас озадачить.
Ласайента состроил обреченную гримасу за ее спиной.
– А за то, что рожицы корчите там…, – не оборачиваясь, продолжила она.
