Текст книги "Бонус"

Автор книги: Александр Самохвалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)

Потом в щель притащили телефонный аппарат с кабелем, и получилось что-то вроде импровизированного КП. Запасного, мабуть. Заглублённого лишь чуть больше чем на лопату. Большую сапёрную. Сто десять см. А что, удобно. Рядом со стоянками. Потом Сиротин долго и нудно инструктировал насчёт техники безопасности. Заходить и вылетать теперь будем только на малой высоте и по восточному направлению. То есть, набор высоты только за Пинском, снижение же на посадку – тож с востока и капитально не долетая, в смысле, примерно оттуда же. Поэтому особое внимание ориентированию. Если что, ближайшая площадка – Добрая Воля. Там группа со связью. Как запасные – Лунинец, Дребск, Язвенки и Лунин. Посмотреть по карте, ориентиры наметить. Заблаговременно. Так понимаю, что-то серьёзное затевается. И нам в этом серьёзном предстоит, судя по всему, сыграть не последнюю роль. Приказано ещё – взглядом на меня – убрать все демаскирующие признаки. Знаменитые номера, царевен-лягушек и прочие гадости. Нас здесь нет. И мы здесь – никто. Ладно… Это всё так, техсоставу забава. Была.

Телефон, однако, зазвонил уже без пятнадцати семь. Вечера. До того всё успели обговорить, а замполит даже провёл импровизированно открытое партсобрание, то есть, с приглашением комсомольцев. Для меня, ей богу, откроением стало, что обычно на партсобраниях могли присутствовать только члены и кандидаты в члены этой самой организации. Вообще, как выяснилось, российским коммунистам присущ некоторый дух конспиративности. С тех ещё, наверное, времён. Подпольных. Ныне же – взрослые игры больших мальчиков. Понятно теперь, к тому же, что дедуля с папулей имели в виду под "Одобрямс!". А вообще скорее тоскливо, нудно и немножечко стыдно, приходилось изображать внимание, потому как, насколько понял, невнимательность на собрании комсомольском предосудительна и подозрительна, однако оная же на собрании партийном суть состав преступления.

Раненый в попу Сиротин ставит боевую задачу. Сопровождаем бомбёры. ДБ-3Ф.[222] Туда, куда полетят. Рандеву ровно полвосьмого над Кобриным. На зенитки не отвлекаться. Наша задача – только прикрытие от истребителей. Что, бесспорно, радует.

Птичка моя лишилась жабки, и номер у неё теперь "08". Наскоро так исправили. На месте лягухи пятно свежей краски. Выделяется. Не думаю, впрочем, что в бою кто-то заметит. Хотя в летуны нынче повсюду глазастых набирают, что у нас, что у немцев. Это потом – хошь с линзами, хошь хоть в очках – было бы прочее здоровье. Насчёт перегрузок, реакция и так далее. А глаза… Монитор можешь рассмотреть – годен! Впрочем, насчёт очков – это я загнул. А с линзами точно разрешали – у штатников.

Взлетели нормально, мы с Жидовым последними. Сначала назад, за Пинск, потом обратно до Кобрина, набирая до двух с полтиной. Бомбёры уже подошли, где-то на трёх, постепенно нагоняем, с набором высоты, и пристраиваемся. Эти всемером. Сначала тройка, потом ещё тройка, и вслед ещё один. Видимо, полной девятки не набрали. Или это от полка столько осталось? Всё может быть…

Идём где-то на четырёхстах, и для "чайки" это, пожалуй, максимальная скорость сопровождаемых. Мы выстроились, как договаривались на земле. Пара Харитонова выше и сзади, пара Бабкова ниже и на уровне ведущего второй тройки, мы же – позади, чуть ниже и справа – прячемся от солнца за последней машиной, изредка выглядывая полюбоваться на светило. Уже миновали и Брест, и Тересполь. Буквально забитый составами. Похоже, фрицы здесь разгружаются, потом гонят автотранспортом по наведённым переправам, ну, а далее – можно по бывшей нашей железке, можно так… шоссейками. Прошли километрах в десяти южнее. Набор высоты продолжается – приблизились уже к четырём, вплотную. Тысячам. Неужто на Берлин? Днём? Шутка.

Дело к вечеру, солнце, стоящее ещё достаточно высоко на юго-западе, уже несколько поумерило яркость, поэтому смотреть на него пусть и приятного мало, но можно. А уж как нужно-то! В точности, как на земле ещё обговаривали. От солнца к нам четвёрка точек, быстро превращающихся в полноценные худые "мессеры". Наши верхние и нижние изображают из себя лохов. Не думаю, однако, чтоб и правда не заметили, ребята там ушлые. Ведущие, во всяком случае. Мы же с Жидовым относительно дружно начинаем разгоняться в направлении ведущего бомбёров. "Мессерам", по широкой дуге заходящим на переднюю тройку, нас не видно совсем – спрятавшись от солнца, мы укрылись и от них, заходящих от солнца. Поэтому выскочивший буквально из-под бомбёра Жидов производит эффект чёртика из табакерки. Ведущего четвёрки, похоже, заклинило мозгами, и ничто не мешает Жидову поприветствовать его салютом из всех стволов. Ведомый пристроился по противоположную сторону, не успеет. Теперь моя очередь. Здесь даже и особой реакции не требуется. Иду навстречу, но чуть сбоку, поэтому угловое смещение минимальное – такое ощущение, что стройный силуэт ведущего второй пары просто очень быстро растёт, неспешно так занимая положенное ему место в прицеле. Оп! Готов. Наверное… Второй ведомый тоже не успевает. Меня. Харитоновский ведомый не выдержал, дал таки очередь. Напрасная трата боеприпасов. Далеко ему. Стрелки с бомбёров – тоже. Вот так оно и бывает. Расположились было "мессеры", чтоб удобнее атаковать – и сразу в вертикаль, потом снова, и так далее, но не до бесконечности, а до скончания. Нас. А мы их тут такими вот красивыми и ждали. Минус два. Причём оба ведущие. Ведомые же уходят в вертикаль, но явно деморализованы. Крутятся тыщах на пяти, и что делать – явно не в курсе.

Бомбёры тем временем, слегка поелозив, кажись, выходят на боевой. Так, что там у нас, чтоб и с четырёх попасть можно было? Матка бозка Ченстоховска! Городок вроде как небольшой, а железнодорожных путей в семь, местами даже восемь линий, и все битком забиты эшелонами! Да, тут уж точно не промахнёшься. А высота… На четыре у них, по-моему, только "ахт-ахт".[223] Добивает. Мы тут же в стороны. Зенитки начинают пристрелку. Залп ниже, потом залп выше. Потом принялись бить сплошняком, но опять же немного выше. Наши, похоже, сообразили, что нужно на некруглых значениях высоты идти. Вроде простой приём, а пристрелка на несколько секунд дольше получается. А секунды те… Высока им цена. Бывает.

Бомбёры идут по ниточке, плотным строем, из бомболюков уже посыпались гостинцы. Похоже, ФАБ-50 и ФАБ-100, из кассет. Много. Тем временем – накрытие. Правый первой тройки весь окутался дымом, но не горит. Пока. И, главное – ниточку тянет. Боевого курса. Потом замыкающий. Просто рванул. В клочья. Да, что угодно, только не так. Переть среди разрывов по прямой и не сметь даже сманеврировать. Камикадзе японские отдыхают.

Фу-у-уф. Отбомбились, кажись. Но не все. Того, что подбитый, охватило вдруг пламя, и он – вниз. Почти отвесно. Туда, куда бомбы не падали. В какие-то цистерны. На земле и без того филиал ада образовался, а тут ещё пуще. Полыхнуло. Интересно, фамилия его – случаем не Гастелло?[224] По времени вроде подходит… Примерно.

Бомбёры плавным виражом разворачиваются на восток. Всей останней пятёркой. Впрочем, ребята не зря легли. Это не колонну штурмовать на неповоротливом и медлительном дальнем бомбардировщике. Нормальная работа. Для них. Ещё бы ночью – но поди ночью найди эту станцию, с немецким-то занудством на предмет светомаскировки. Так что – риск оправдан. А войны без потерь не бывает. "Мессеры", однако, тоже обозначают активность. До этого им под свои же зенитки на хрен не сдалось, а теперь вот оживились. Или по радио – оживили. Пинком. Только зря они это задумали. Квалификация не та.

Как-то неловко заходят сзади на ведущего, навстречу всем пяти УБС, при преимуществе в скорости всего-то 200 км/ч. Смелые. Но глупые. Первый нырнул было под бомбёры, но неживым уже каким-то манером, то есть, чувствуется – полёт не управляемый. Второй же, похоже, сразу не понял, что всего лишь провожает партайгеноссе своего в последний путь, и его встретила дежурившая ниже пара Бабкова. Точнее, проводила. Туда же. Вслед.

Выстраиваемся прежней "свиньёй", пусть и уже без двух. Мы с Жидовым прячемся спереди и чуть ниже – тенёчек теперь там. Интересно, успели предупредить своих по радио, или как? Лучше бы, конечно, вообще об этом не узнать. Вон, Брест миновали уже, пока суд да дело. Однако – не судьба.

Снова от солнца, и опять четвёрка. Пикируют, заходя сзади и сбоку. На скорости. Когда, похоже, совсем уже собрались огонь открывать, типа как из засады вывернулись мы – боевым разворотом и с переворотом, натурально, вниз головой вишу, стреляя, ведущий второй пары выскользнул-таки, ведомый – нет. Жидов же ведущего – вчистую. На выходе из атаки их ещё стрелки сопроводили, да "чайки" ещё двух пар – не домой же полный боензапас везти. Одного, кажется, задели. Во всяком случае, оба на запад – через минуту их уже и след простыл.

Километрах в сотне за Пинском прощаемся, покачиваниями крыльев, с бомбёрами. Пора домой. На душе приятное ощущение неплохо сделанного дела. Вдруг замечаю на востоке, на фоне земли, будто какое-то движение. Почти неуловимое, но всё же… И едва успеваю рвануть в вираж – но один из бомбёров уже горит движком, ведомый Бабкова тоже, да и от меня трасса буквально в метре прошла. "Худые". Парой. Охотники, видно. Возвращались, похоже, уже. Обходя нас широким виражом, снова намыливаются к бомбёрам. Резко рву машину в полупетлю и опять в перевороте – не то чтоб понравилось, судьба – высаживаю длиннющие трассы. Далеко, не попасть, но путь под брюхо бомбёрам закрыт. Во всяком случае, предпочтительно не лезть. Экспертам. А по верхней полусфере УБС. Отработают, если что. Продолжив вираж без захода на бомбёры, шустро ускользают на запад. Пройдя совсем близко от такого неповоротливого меня. Мелькнув белыми коками. Капоты жёлтым. "Зелёные сердца". И, похоже, те же самые. Что вчера. Мистика…

Подбитый потушил свой движок, но ползёт теперь еле-еле. Остальные с ним. Это когда над вражеской территорией и без сопровождения, тогда действительно – спасайся, кто может. А так – лучше кучей. Проводив ещё минут десять, уматываем к Пинску. Наш же погорелец выпрыгнул и раскрылся, но как приземлится – бог его знает. И вернётся ли в полк – тот ещё вопрос. Врядли…

Возвращаемся домой. На тысяче. Почти навстречу солнцу, но слепит не очень. К вечеру дело уже. Такое настроение испохабили, поганцы. Это они, выходит, издалека ещё толпу нашу просекли, потом в пике, набрали скорость, подобрались, и снизу. А я проморгал. Впервые. Благодушие губит. Нельзя расслабляться. Никогда. Знаю, а всё на те же грабли. Как тогда, в 19-м. Козёл ведь тот с моей стороны вылез. Со "шмелём".[225]

Я только-только в 45-й перевёлся. Полчок. ВДВ. На продлённую срочку. Тогда всем к году ещё годик пихнули. По ЧП. И отправили нас для начала в Крым. Украина, вопреки опасениям многих и ожиданиям некоторых, так и не развалилась. Но и назвать её государством тоже было сложно уже. Конгломерат. Юго-запад, до Белгород-Днестровского включительно, румыны отхряпали. Буковину тож. И уже на Одессу облизываясь. Выжидали. Правительство и Рада в Киеве грызлись что промеж собой, что внутри себя, а регионы выживали да поживали как-то сами. Полиция, армия, СБУ – всё более или менее развалилось или развалилось. Нас, к примеру, направили по приглашению правительства к тому времени уже ну очень автономной республики Крым. Проблемы решать. Чем занимались – до сих пор вспоминать противно. Но кому-то надо было и это делать. Сначала в Симферополе, потом в Бахчисарае. Где нас и застало известие. О турецком десанте. Турки-то едва ли не сразу, как Штаты накрыло, Закавказье оккупировали. Кроме Армении. Надо думать, не захотели до поры с РФ цапаться. Всё ж таки сила. Какая никакая. Оставалась. В общем, Грузия очень недолго пробыла одновременно и целостной, и независимой. Снова беженцы. В РФ – куда ещё… Прочие НАТОвские коробки отправились восвояси, американцы тоже хотели. Было. Но сделать это оказалось не так-то просто. Флоту несуществующего государства. В общем, большая часть стала турецкой. Кое-где бунты прошли, вплоть до самоподрывов. Но это у мелочёвки. Пара кораблей в Новороссийск мотанулась, пара в Севастополь, несколько больше в Румынию с Болгарией. Однако основная масса той пары авианосных группировок, что «воссоединение» Грузии обеспечивали, да в тесноватом для них Чёрном море подзадержались, Румынии, в частности, подмогнуть, вскоре оказалась у берегов Украины и РФ. Под турецким флагом. Рядом с американским военно-морским. Хорошо хоть, те парни, что ядерным оружием занимались, свой долг выполнили. До конца. Судя по всему… Так что не надо мне о том, какие американцы сволочи. Были.

Отчебучили мореманы. Всегда удивляло меня, как эти совершенно потрясающие раздолбаи на берегу преображаются на своих коробочках. Им сдаваться велели. Они же вышли из Севастополя всем полным составом, что оставался, под андреевскими флагами, да и грохнули авианосец. Вместе с недоброй половиной его группировки. Турки с амерами думали, корабли те старые. И правильно думали. Но ракеты-то на них уже новые стояли. Американцы, наверное, и об этом знали – но в Вашингтоне. А где тот Вашингтон? И что там? Было уже… Крейсер «Москва», в девичестве «Слава»,[226] классно отработал по своей основной профессии. Убийцы авианосцев. Потом с «Варягом» сравнивали. Не новым, а тем, что в Чемульпо. Полагаю, ничего общего. Потому что «Варягу» только самого себя удалось потопить. С «Корейцем». В бухте. А эти… Памятники потом шикарные поставили. В Севастополе, в Москве. Ещё там, откуда ребятки были. По России. Достопримечательность… Ну и пара крейсеров в составе флота – и «Москва», и «Слава». Всегда.

Но турок это не смутило. Что им – бывший американский авианосец. С полным комплектом гяуров на борту. Аллах дал, Аллах взял – всё в воле его. Только начали высаживаться – вся шушера татарская повылазила. Недобитая. Нами, в том числе, но не в последнюю очередь… Мы к колонне местных беженцев присоединились. Ну, из тех, кто с новой титульной нацией не ладил. Или не надеялся поладить. Всё, что осталось от нетатарских вооружённых формирований – вованы украинские, «беркуты», бренные останки «незалэжных» вооружённых сил… Сначала ничего, пару раз обстреляли всего. Через Симферополь пришлось уже с боем. Прорываться. Если б заранее не проредили… сорняки… точно там бы и остались. Тушками. Покоцанными.

Когда к Джанкою вышли, вроде успокоилось. Остановили колонну, старшой, полный такой, вальяжный полкан украинский, то ли вованский, то ли «беркут» – чёрт их не разберёт – велел всем командирам собраться, построил всех типа в карэ и начал что-то втюхивать. Понты кидать, полагаю. А так – кто ж его теперь знает. После всего. Свидетелей-то не осталось. Термобарический боеприпас. Нашего лейтёху тоже. Вместе с саджентом. Старшим. Контрабасом. Вот тогда-то я впервые той доли и хватанул. Управленческой. Не дай бог…

Из офицеров остались одни шпаки, они же пиджаки, с безнадёжно интеллигентным прищуром глаз при разбитых очках. Нормальных унтеров тоже – один я. За те дела получил. Саджента, в смысле. Ну, банковские. Прочие же – сугубо из складских сидельцев. К тому же командир – стал после всего – наиболее боеспособного подразделения. Аж целого разведвзвода. Усиленного, но слегка неполного уже состава. Пришлось соответствовать. В общем, маленький Павлов в мини-41-м. Информации никакой. Почти. А та, что имелась – противоречивая. Карта наподобие той, что на пачке «беломора». Только что с полуостровом Крым вместо канала. Нас же не туда планировали. Не к перешейку, в смысле. Планировщики, блин… Жарища жуткая. Солнце. Степь – столом. Где посадки, где посёлочки большие и маленькие, и то там, то тут постреливают. Тополя пирамидальные зелёными минаретиками. Топорщатся. Полсотни машин разной степени изношенности. Сквалыжно истеричные бабы с мелкими. Раненые. Майор-врач, уверенный в том, что все ему по жизни абсолютно всё должны и даже обязаны. Поскольку раненые у него и на нём. К счастью, разве что, без особых иллюзий относительно того, что будет, если… И без командных претензий.

На одной интуиции. Не захотелось на Армянск и далее к Перекопу, и всё тут. Даже Джанкоя этого самый краешек лишь задели. И то – у меня в группе на двоих меньше, у дока двумя ранеными – наоборот. По проулочкам, через канал, и на Чонгар. Так что угляди я тогда того отморозка со «шмелём» вовремя, так неизвестно, что и было бы. Полкан тот, царствие ему, не производил. Впечатления. Залез бы в Джанкой – и хватило б. Всем. Там как раз ждали. Таких, как мы. С нетерпением.

Ага, вот и Пинск показался. Крутя головами, уходим на полста метров. Очень аккуратно теперь пилотировать надо. Чуть что не так – и найдут. Лет через пятьдесят. Поисковики. Или "чёрные копатели".

Жидов, молоток – вывел как по ниточке. Ветер несильный, можно и сразу. Так и есть. Рулю к стоянкам. Прям по нарисованным воронкам.

Самое забавное, что сами татары со всего этого ничего не получили. Кроме неприятностей, разумеется. В обозе турецкой армии прибыли господа. Турки крымского происхождения. Тут же указав пламенным борцам за национальное возрождение их место. У параши. Те попытались было бузить, но вскоре выяснилось, что здесь им не тут. Детьми и семьями не прикроешься, и безоружность более не защита. Мужчины у них все уже как бы отмобилизованные были. Насчёт покуражиться. Так что их очень удобно оказалось отправить с курдами да иранцами воевать. После всего. Такого, после чего им на ставший не турецким уже Крым путь совершенно заказан был. Тем немногим, кто в принципе мог бы вернуться. Курды ведь тоже далеко не подарок. Это не безоружных, чай, резать. Собственно, когда в Отечественную немцев поддерживали, почти в точности так же получилось. Грезили крымско-татарским государством под необременительным протекторатом Германии, а получили исконно германскую землю названием Готтенланд. Чуть было не. Где им уготована была роль экзотических туземцев, не более того. Похоже, коленно-локтевая поза верхним отростком тела к небезысвестному южному городу мало способствует нормальному кровоснабжению мозга. Даже при наличии такового.

Поблагодарив Колю, отправляюсь вслед за Жидовым и остальными на КП. Докладываем о не самых весёлых обстоятельствах. В смысле потерь. Тем не менее – задание выполнено. Да и потери не так чтобы очень. Как раз принимая во внимание эти самые обстоятельства. Велено отдыхать до утра. Причём подчёркнуто – до очень раннего утра. Но сначала – ужинать.

А второй авианосец наши где-то через пару месяцев потопили. На Северном Кавказе турок прикрывать пытался. Не озаботившись на предмет береговых комплексов.

Да, быть бы сегодня ещё хоть чуток повнимательнее. Особенно в самый интересный момент. Впочим, хватит – ушами по щекам. Если б не мы, бомбёров бы ещё на подлёте посбивали. Всех. На этой оптимистичной ноте вырубаюсь. Вмёртвую. Просыпаюсь же от дребезжания стёкол.

День девятый

Просыпаюсь же от дребезжания стёкол… Похоже, где-то вдали артиллерия заработала. Не по детски. В смысле, крупными калибрами. Вообще-то на артподготовку похоже. С чего бы это? Ещё темно, совершенно, даже звезда в дыре наличествует. Белесая, впрочем, какая-то вся из себя. Значит, скоро рассвет.

И мысли, и сонная дрёма прекратились воем сирены. Да уж, начальство слово держит. Особенно в таких вот случаях. Когда недержание слова можно бы и простить. Потом вопль посыльного – всем подъём, через полчаса построение у КП. Ну слава богу, значит, не пожар хотя бы… В умывальнике, он же туалет, аж небольшое столпотворение – народу прибавилось. Завтрак по-быстрому, скорее ранний перекус. Чай с булочкой, масло, сыр.

Возле КП – стационарного – народ весь в готовности. Первый ряд летуны, как водится, сзади техперсонал. Сиротин перед не так чтобы очень стройным – авиация – строем, рядом замполит и зампотех. Комполка радостно-взволнованный:

– Так, значит. Сегодня утром войска нашего, Западного, то есть, фронта наносят контрудар. В направлении от северо-западнее Пинска и далее на Берлин. Через Волковыск, для начала. Артподготовку слышите? Наша задача – обеспечить прикрытие наших войск. От атак немецкой авиации. Прежде всего, пикировщиков.

Затем вступает замполит. Автоматом отключаюсь. Моё поколение красивых пафосных слов не воспринимало уже, совсем. Разве что для рвотного рефлекса. Эти же слушают. Нравится. За Родину, за партию, за Сталина. Прям как дети – за маму, за папу, за баб Дуню и так далее. Потом зампотех – ну, этот так, сугубо по техчасти, для своих. Нас касается лишь что ГСМ и боеприпасов – от пуза, и с запчастями без проблем, мастерские стационарные здесь, персонал в наличии и полной готовности. В общем, летай – не хочу. Эх, ко всему этому, да ещё бы что-то посовременней. Пусть даже дерьмовые ЛаГГи какие-нибудь. Или "ишаки" последних серий. Впрочем, что есть, то и есть.

Сиротин тем временем снова берёт слово. Так, это уже важно. Ставит задачу. Прикрываем войска посредством барражирования. На высоте. Четыре с половиной. Тысячи. Высоту набирать западнее Пинска – там оборудовали ложный аэродром. Вылетаем четвёрками. Всего их у нас получается пять, плюс запас. Небольшой. По часу. Мне – во второй. С Жидовым и ещё парой. Из 160-го иап. Значит, через час. Получается, ровно в шесть. Да, вчерашний немец – ну, лётчик, что около нас выбросился – показал, что охота на бипланы прекращена. Жесточайшим приказом сверху. То ли от Геринга, не то даже от Самого. Алоисыча, то есть. Дюже дорого встала уже им эта развлекуха. Одно дело зазевавшегося срезать, а если на насторожившихся да боеготовых, огрести можно по полной, тем более что истребителей у Рейха не так уж и много…

Кажись, сегодня меньше хромает. Сиротин. Хотя, казалось бы, должно наоборот. Растревожил вчера свою. На том самом интересном месте. Видимо, правду говорят про раны победителей. Что быстро заживают. Слетал-то вчера – очень даже удачно. Классный пайлот и с лишней дырой в жопе сильнее самого что ни на есть здоровенного салажонка, факт.

Не слышал про такое вот контрнаступление в начале войны. Нет, контратак масса была, сплошные контратаки, собственно, в том числе и большими силами, но чтоб организованно, с артподготовкой и заранее припасённым сюрпризом в виде истребительного прикрытия – кажись, не было такого. Хотя точно не скажу. Материалов масса была по этим делам, но я-то всё больше чисто авиацией, причём исключительно в самом что ни на есть практическом аспекте. Типа, кто сильнее – слон или тигр? А на "чайке" против "эмиля" – слабо или нет? А против "фридриха"? И прочее в этом же роде. Эх, знать бы заранее… Впрочем, в жизни всегда так. Заранее соломки.

Первая четвёрка уревела форсируемыми взлётной мощностью моторами в предрассветное ещё небо. За нею протарахтел Р-10. Думал, они уже кончились. Все. Ан нет. Тоже подвиг – на эдакой вот без малого мишени да во фронтовое недоброе небо. С некоторыми шансами даже и вернуться. Если повезёт. Нам же можно рядышком. С машинами. Пока. Готовность № 2 называется. Для начала знакомимся со второй парой. Сержант Жданов. Алексей. Можно Лёха. Сержант Сажин. Виталий. Представлен Лёхой. Стесняется. Забавно, оба ещё ниже меня ростом. Лёха тощий, лопоухий и чуть горбится, взгляд насторожденный, и вид у него какой-то… приблатнённый слегка, что ли. В говоре тоже что-то такое чувствуется. Одесса? Нет, скорее Ростов. Папа. Или Донбасс. И взгляд. Настороженный, цепкий. Будто всё время то ли ищет что-то, то ли что б спереть высматривает, не то выцеливает. На хоря похож. Но не ручного, а как на Discovery показывали. В естественных условиях среды обитания. Виталик тоже не производит впечатления ни военного интеллигента, ни сталинского сокола. Лицо круглое, добродушное, нос картошкой. Плотненький. Почти всё время молчит, а так говор с очень чётко прослаживающимся безударным "а". Масквяч? Оба с опытом, есть сбитые. Хотя уже то, что оба живы – после полутора-то десятков боевых вылетов в самом что ни на есть начале такой вот войны – уже само по себе о многом говорит. Наш с Жидовым авторитет, впрочем, сомнению не подвергается. Вчерашний цирк видели все. С воздушными акробатами. И клоунами.

Обговариваем задачу. Мы повыше, они пониже, на нас прикрытие, на них бомбёры. В общем, где-то так, а в принципе – по обстановке. Сиротин сказал, чтоб сначала до Пинска на бреющем, а там, над ложным аэродромом, набирать высоту, потому как без высоты мы там на хрен не нужны. А у меня идея. Есть. До Пинска, натурально, на бреющем, оттуда с набором на северо-восток, километров тридцать, а потом на запад, из расчёта чётко от солнца появиться на месте, и тысячах где-нибудь на четырёх. Чтоб для "штук", обычно на четырёх с половиной идущих, аккурат в солнышко-то и вписаться. Поутру низкое. Недолго подумав, Жидов согласился, что такая инициатива – очень даже в пределах. Допустимого. Присмотрели по карте ориентиры, скинули идейку следующей четвёрке и – к машинам.

Предполётный осмотр, при правильном подходе, не менее получаса занимает. Всё нормально. Давление, топливо, электрика, боеприпасы. Ни бомб, ни РСов. Кстати, а почему бы и нет? А потому что нет, оказывается, РСов. Мне тогда нашлось, на один заход, ну, ещё пару боекомплектов можно наскрести – а так всё. Комполка велел поберечь. Вроде как не собираются нас в штурмовках использовать, а – кто его знает, как оно на самом деле будет. Ну, невелика потеря. На симуляторе пробовал – как-то не очень. Да и в реале не слышал, чтоб особый эффект от них был. Кроме психологического. В воздушном бою, то есть. Вот бомб, кстати – скока хошь. От бомбёров остались, что здесь до войны – господи, как давно это, кажется, было, а для меня так словно и вообще никогда – базировались. А куда мне эти бомбы? В попу засунуть? Сиротину…

Вылет не по ракете – по времени. Однако решили на пять минут пораньше. Чтоб на крюк хватило. Поднимаю нос – прямо в солнце. Жидов впереди чёрным решётчатым силуэтом. Негатив, блин. Бреющим до Пинска, далее на восток – с набором. На земле оживлённое движение, но не как в предыдущие дни, когда три четверти где-то беженцы, и почти все от фронта. Теперь большей частью коробочки танков, грузовики, колонны пехоты – на север. Сумел, похоже, Дима собрать какие-никакие силы. За два дня тактической передышки. Посмотрим, как оно теперь будет. Хотя вряд ли. Силён немец, силён и умел. К тому же кто первый бьёт, у того всегда преимущество. У меня пару раз было нечто подобное. Поцапаешься с мужиком незнакомым, стоишь супротив него, весь из себя напряжённый и в кулаках. Вопрос в башке один крутится, причём почти как у того датского принца – бить иль не бить? Первым? Вроде и причины особой нет, так, склока дурацкая, и никто он тебе, и ждёшь – обойдётся, или как? А потом – хлоп! Мужик, допустим, боксёр оказался, или рукопашник, или просто от природы резкий такой, первый удар пропущен, как ни ждал его, и пока в себя придёшь, можно такого наполучать… Капитально, а то и фатально. Примерно так же и здесь. Тяжёлый нокдаун. В моём варианте истории передышки не было. Здесь – два дня. Как две бесконечно долгих секунды лежащему в ауте на асфальте.

Так, вот оно, озеро. Большое, круглой формы. Выгонощанское. Над ним поворот налево, оставляя по левый борт другое озеро. Бобровичское, так? Неважно. Жидов молоток. Режим выбрал такой, чтоб при минимальном расходе топлива. Высоту набирать. Скорость нам неважна. Пока. Внизу леса зелёным одеялом, изредка нарушаемым не любящими прямых просёлочными дорогами, ещё реже извилистые проблески рек и речушек. По низинам чутко додрёмывают ещё утреннюю негу недолгие летние туманы. К заданной точке – перекрёстку Бобруйской трассы с Брестским шоссе – выходим на четырёх, как и собирались. Лепота! Здесь как раз только-только начинать собрались. К нашему, надо думать, приходу. Подгадывали. Две полных эскадрильи "лапотников" ползут к какому-то известному им месту, пока даже и не разворачиваясь ещё в круг. Итого 24 "штуки". Парами, каждая следующая с превышением. Двойной гусь – так это, кажется, называется? Или другое? Понятно. Чтоб прикрывать курсовыми пулемётами. Впереди идущих. Общее направление где-то перпендикулярно нам, но ещё не на траверзе. Пара – из предыдущей смены – "чаек" намылилась подныривать под брюха. Задней паре. С юго-запада. Четвёрка тощих "фридрихов" быстрыми рыбками устремилась в разгон тысяч с пяти, на перехват той нашей пары, что хочет бомбёры. Другая наша пара спешит навстречу "фридрихам", но те выдают на скорости широкого такого кругаля, стремясь обойти пару, что хочет в лоб, чтобы вломить тем, что намерены заняться бомбардировщиками. Все при деле, и нас никто не видит! Это – самое главное на данный момент.

Жидов молодец, несколько раз качает дважды крыльями – "делай, как я" – и уходит в набор, умница, проведя воображаемую линию атаки "мессеров" до выхода на вертикаль и дальше, если там их встретим – полярная "мессерам"! Полная! Пушистая! Лиса…

Так… походя смахнув с неба одну из "чаек" – та вспыхнула как-то сразу и вся, никто и не пытался… выпрыгнуть – "фридрихи" ожидаемо пошли круто вверх, эффективно разменивая бешеную скорость на преимущество в высоте. Но на высоте той – мы! Уже! И скорость у "мессеров" ниже даже, чем у нас, и набрать сразу не получится – по динамическим характеристикам они уступают "чайке", поскольку тяжелее её без малого вдвое, при лишь на четверть более мощном движке.

Медленно-медленно, без малого зависнув проползают чешуйчатым камуфляжем мимо, чуть ниже нас. Жидов, завалившись на крыло, виражит вправо, пристраиваясь сверху сразу к ведущему четвёрки. Тот, кажется, и понять ничего не успел. Жидов теперь уже влево – к "лапотникам". Пристраиваюсь к ведомому второй пары и прохожу, выдавая короткие очереди, над всей оставшейся тройкой. Точно так же они, "мессеры", "чайки" с "ишачками" жгли, когда зазеваются. Теперь – быстренько за Жидовым вслед, с линии возможной атаки приотставших – в кои-то веки – "мессеров". Сзади Лёха с Виталиком, прибрать должны, что получится.

"Лапотники" же, наблюдая такое дело, сразу спеклись – сбрасывают бомбы, куда попало, один горит. Оборачиваюсь. Ого! Единственный "худой" шустро стелется на запад, оставляя за собой явственный дымный хвост. Не то подбит, не то форсаж у него такой. Из четырёх – три! Расскажет кто – не поверю. Вот что значит красиво зайти и всё рассчитать. Ещё и не ждали нас фрицы, конечно. Ну, и удача – как же без неё. Вслед за Жидовым ухожу в пике и затем горку. Навстречу светло-серые беззащитные брюха с медленно закрывающимися щелями бомболюков, широкие крылья W-образной формы со нелепо свисающими книзу "лаптями", вторая эскадрилья "штук" строй не потеряла – но что толку? Начинаем работать. Самолёт очень слабый, фактически мишень. Неповоротливые, медлительные. Для одномоторников, разумеется. Наподобие Ил-2, но тот всё больше на бреющем, снизу не зайдёшь, да и бронирование у "штуки" – не против 12,7 мм, отнюдь. Нежелательно только сзади сверху заходить. Там стрелок. Хотя и с пулемётом винтовочного калибра. Не скорострельным, с ну очень ограниченным сектором обстрела и обширной мёртвой зоной за хвостом. Но тем не менее – зачем? Рисковать, то есть? Если можно и так – практически без риска. Бензобаки у него в центроплане – вот ими и займёмся.