Текст книги "Тень мечты"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

11. Каталажка (24 апреля, утро)

Не самое приятное занятие просыпаться в каталажке, особенно когда вас будят словами: «Динвалд Снорри, на допрос». Когда Дин в сопровождении сержанта вошел в кабинет шерифа, настроение у него было преотвратное, а когда он увидел там Эдлера – оно стало и вовсе неописуемым.

– Садитесь, – спокойно сказал Эдлер, – права свои вы, я полагаю знаете, так что перейдем сразу к делу.

– Переходите, – флегматично согласился Дин, уселся поудобнее и закурил.

– У нас к вам пара-тройка вопросов.

– И всего-то?

– Как вам удалось связаться с Ларсеном?

– Я договорился с его автосекретарем.

– И вы могли бы сделать это еще раз?

– Полагаю, что да.

– Так полагаете или да? – переспросил Эдлер.

– Знаете, уважаемый, – со вздохом ответил Дин, – я еще со вчерашнего дня подозревал, что вы – мудак, но убедился только сейчас.

Оторвите лучше задницу от стула и вызовите кого-нибудь из вашего начальства.

– Что вы сказали?

– Я дал вам ценный совет. Советую поторопиться, иначе заварится каша, которую ваше говняное бюро не расхлебает до второго пришествия, а вы попадете под какой-нибудь трибунал.

– Вы за это ответите! – заявил Эдлер.

– Отвечу. Только не вам, – сказал Дин и проворно нажал кнопку на столе.

В дверях возник сержант.

– Проводите меня в номер, – сказал Дин, – я спать хочу.

Эдлер молчал, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

На этот раз Дину удалось-таки выспаться. Проснулся он свежим и бодрым. Тот же самый дежурный сержант, широко зевая и прихлебывая кофе из огромной кружки, сражался с кроссвордом.

– Завтрак мне полагается? – спросил Дин.

– А как же. У нас солидное заведение, мистер Снорри, – сказал сержант, отработанным движением задвигая стандартную пластиковую коробку в микровейв, – кстати, вы случайно не историк?

– А что?

– Кроссворд исторический. Может, подскажете, что это: предсказатель будущего по полету птиц из пяти знаков?

– Авгур, – ответил Дин.

– А греческая буква из семи знаков, первый – "о"?

– Омикрон.

– Класс! А может, и это знаете: римский император из девяти знаков, третий с начала – "р"?

– Каракалла. Пишется с двумя «л». Ну, как там с завтраком?

– Еще две минуты. Столица древнего мексиканского государства, до фига знаков, третий с конца – "л"?

– Теночтитлан. Пишется через «си-аш» и "ти-аш".

– Ну, вы даете, мистер Снорри! Кстати, ваш завтрак. Хотите, могу плеснуть брэнди в кофе.

– Не люблю с утра, – сказал Дин.

– Ну и правильно, – одобрил сержант, и спустя пару минут обиженно сообщил, – ну, блин, эти придумщики кроссвордов сбрендили на древностях. Последнее слово, мистер Снорри: создатель древнейшего кодекса законов. Длинный, как черт-те что, в середине есть «м», «у» и "а".

– Хаммурапи, – пробурчал Дин, пережевывая титанических размеров сэндвич, – через два "эм".

Подходит! Лихо мы с ним разделались. Кстати, вас надолго сюда, мистер Снорри?

– Там видно будет. Почитать есть чего-нибудь?

– А то. Ошен-экспресс и Праймер-дейли.

Дин углубился в изучение прессы. В центральной Африке опять волтузили друг друга какие-то местные царьки с труднопроизносимыми именами (весь цивилизованный мир изображает крайнюю озабоченность). От «Вайкинга-Ф» пришло сообщение об успешной посадке на спутнике Нептуна – Тритоне, наиболее удаленном от Земли месте, где возможно существование квазижизни (весь цивилизованный мир аплодирует). Великий Адриан Шайен продемонстрировал в Париже новые пляжные модели сезона (весь цивилизованный мир в восхищении). На внепланетной колонии Армстронг-XXI родился первый ребенок (весь цивилизованный мир пускает розовые слюни). На чемпионате мира по пушболу в финал вышли сборные Евроскандии и Сайберии (весь цивилизованный мир разинул рот в ожидании игры). Короче говоря, ничего интересного в прессе не было.

А потом у дежурного сержанта запищал селектор и Дин понял, что это опять за ним.

На этот раз его собеседником был весьма дородный господин лет пятидесяти, напоминающий классический типаж добропорядочного буржуа начала XX века.

– Насколько я понял, вы хотели поговорить с руководством Бюро, – сказал он, – к вашим услугам Кейл Айсхопф, региональный директор Бюро по юго-восточному округу. Итак, я вас слушаю.

– Это я вас слушаю, – поправил Дин, – ваш инспектор хотел задать мне какие-то вопросы, но в силу его тупости и хамства разговор у нас не получился.

– Вы, между прочим, тоже не явили собой образец корректности, – заметил Айсхопф. Но оставим это. Итак, мистер Снорри, похоже что вы разбираетесь в происходящем значительно лучше, чем мы.

– Вы вообще не разбираетесь в происходящем, – поправил Дин.

– Хорошо, пусть так. Мы не разбираемся. Мы наделали дурацких ошибок. Сейчас мы уже имеем целую кучу трупов и боимся даже лишний раз пукнуть, чтобы не получить еще столько же. Вы удовлетворены, или хотите еще кого-нибудь из нашей команды обозвать мудаком, прежде чем сказать что-нибудь по делу?

– Прежде всего, я поеду домой, приму душ, переоденусь, просмотрю входящие месседжи, выпью чашечку черного кофе, съем булочку со сливками, а уж потом можно поговорить по делу.

– Да поймите же, нет у нас времени на душ со сливками! – взорвался Айсхопф.

– Да пошли вы на хуй, – спокойно ответил Дин и, уже отработанным движением, нажал кнопку на столе.

– Не стыдно? – спросил Айсхопф, бросив взгляд на появившегося в дверях сержанта, – ведете себя, как какой-нибуь патлатый тинэйджер.

Ладно, поехали к вам домой.

– Что-то не припомню, когда я успел вас пригласить.

– Для начала я просто вас подвезу. Ночью ваш «грассхоппер» отогнали к вашему дому, так что мы просто обязаны вас доставить. А по дороге я расскажу вам кое-что.

– Что-то, после чего я захочу пригласить вас на кофе? – предположил Дин.

– А вы догадливы, – заметил Айсхопф.

12. Шторм приближается (24 апреля, день)

– К сожалению, сегодняшним ночным шоу дело не кончилось, – сообщил Айсхопф, не без труда втискивая свою тушу за руль патрульного «мистрал-С», – к утру все стало еще гаже. Вся эта история попала в прессу. Пока все торговали лицом и прикидывали что к чему, четверо ваших местных ребят взяли помповые ружья и отправились на прогулку по окраине. И гуляли пока не наткнулись на патрульную группу. В итоге ребята сидят в каталажке с битыми мордами, у нас появилась еще дюжина тейлменов-покойников, а пресса уже называет все это «троянским кризисом».

– Я же предупреждал, – заметил Дин, – кстати, вы бы ехали поаккуратнее. Здесь, все же, город, а не гоночный трек.

– Предупреждал, – отозвался Айсхопф, пропустив мимо ушей справедливое замечание на счет езды, – только у нас нет столько людей, чтобы защищать одну половину населения города от другой.

– И что тейлмены?

– Молчат.

– Понятно.

– Что вам понятно?

– Мне понятно, что они ждут от рилменов акта доброй воли, – пояснил Дин, и подумав, добавил, – пока ждут.

– И в чем должна заключаться добрая воля? – спросил Айсхопф.

– Скорее всего, в выплате компенсации.

– Какой и кому?

– Надо связаться с Ларсеном. Так что, я все-таки, приглашаю вас на чашечку кофе.

– С Ларсеном? – переспросил Айсхопф, – это тот сумасшедший ученый, который имитировал свою смерть и теперь играет в индейцев, скрываясь от полиции?

– Бред, – сказал Дин.

– Что именно?

– Все. Ларсен умер на самом деле и, соответственно, ни от какой полиции не скрывается. А кто сумасшедший и кто играет в индейцев – это еще большой вопрос.

– И как же вы намерены с ним связаться, если он умер? Вызвать его дух и заняться столоверчением?

– Приедем – покажу, – лаконично ответил Дин.

Рядом с коттеджем Дина стоял разрисованный камуфляжными узорами армейский вездеход. Трое молодых ребят в комбинизонах и пятнистых беретах дефилировали между вездеходом и входной дверью. В кажущейся небрежности, с которой они держали свои автоматы читалась скрытая угроза.

– Это еще что за цирк? – поинтересовался Дин, вылезая из машины – у нас что, военное положение?

– Всвязи с беспорядками, ваш дом, находится под охраной группы спецназначения, – сообщил Айсхопф, – как, впрочем, и ряд других объектов.

– Ладно, – сказал Дин, – под охраной, так под охраной. Пойдем в дом. Я обещал вам кофе.

– И продемонстрировать вызывание духов, – напомнил Айсхопф.

– Разумеется. Кстати, вы не в курсе, "Серебряные Холмы" до сих пор заблокированы по кабельной связи?

– Пока да, хотя мы рассматриваем…

– Я просто спросил да или нет, – перебил его Дин, – значит, придется как в прошлый раз. Садитесь к кросс-монитору. Когда будет надо, я вас подключу.

Дин прошел в кабинет и погрузился в виртуализатор.

… Уже знакомый Дину автосекретарь фирмы-душеприказчика снова вежливо сообщил о том, что связаться с Томасом Ларсеном невозможно по причине его смерти. Однако, стоило Дину представиться, как автосекретарь вежливо поинтересовался, не желает ли мистер Снорри добавить что-нибудь к эпитафии.

У Дина, разумеется, такое желание было:

– Смысл существования – это то, что дает разуму интерес и волю к жизни, – сказал он.

– Ваши эпитафии обладают тем свойством, что нельзя определить, относятся они к живому или к мертвому, – заметил автосекретарь.

– Сомнительна ситуация, когда человек мертв, – ответил Дин, – одни говорят, что его уже нет, другие – что он все еще есть. Иные говорят: "кто умер, но не забыт, тот бессмертен", иные же: " кто не теряет свою природу, вечен".

– А каково ваше мнение по этому поводу, мистер Снорри?

– Мое мнение просто. Для себя я есть, пока я могу задать себе вопрос: "кто я?" и убедить себя в том, что «я» – это я. А для окружающих, соответственно, если я и их могу убедить в том же.

Раздался мелодичный писк и произошло включение.

Вокруг от горизонта до горизонта простирался безжизненный морской берег. Сверкающие под ярким солнцем волны набегали на него с ритмичным шорохом, чуть-чуть не касаясь ног сидящего на песке обнаженного юноши с фигурой лайфсейвера и лицом Ларсена, каким он, наверное, был в молодости. В шагах в двадцати от него перебрасывались мячиком две такие же обнаженные и исключительно привлекательные девушки.

– По крайней мере, меня ты убедил. Привет Дин.

– Привет, Том. Как дела?

– Бездельничаю, как видишь, – ответил Ларсен, швыряя в море подвернувшийся под руку камешек, – а ты, конечно, опять с какой-нибудь проблемой. Очередные переговоры о мире, не так ли?

– Верно, Том.

– И ты снова посредничаешь?

– Нет. И больше, наверное, не буду. Так что можем поговорить о том – о сем, а потом, если ты, конечно, не будешь возражать, я приглашу на беседу одного человека.

– Кого, если не секрет?

– Некто Кейл Айсхопф. Крупная шишка из Бюро. Он торчит у меня в гостиной.

– Ну, что ж, это будет любопытно.

Одна из девушек повернулась и изящным движением бросила мяч Дину.

Он автоматически поймал его, перебросил обратно и заметил:

– Симпатичные девчонки.

– В некотором роде, мои крестницы, – сказал Ларсен, – фантомы, как и я, но, в отличии от меня – синтетические, то есть никогда не имевшие биологического прототипа. По-моему, ты им понравился. Может быть, хочешь развлечься?

– Как-нибудь в другой раз.

– Дружище, так всю жизнь можно отложить на другой раз.

– Глядя на тебя, начинаешь верить, что этот "другой раз" может оказаться не так уж плох.

– У каждого раза своя специфика, – сказал Ларсен, – как ты понимаешь, эта жизнь, все же, весьма существенно отличается от той, которую принято называть "реальной".

– Чем, кстати? – поинтересовался Дин.

– Вот уж от кого не ожидал такого вопроса, так это от тебя.

Хотя… Может быть, именно от такого человека, как ты, его и следовало ожидать. Знаешь, что самое любопытное?

– Что же?

– А то, – сказал Ларсен, – что я абсолютно уверен в наличии существенной разницы, между «той» и «этой» жизнью, но органически не могу понять, в чем она заключается. Это напоминает пробуждение, когда мгновенно забываешь сон, который только что видел. Где-то в глубине сознания болтаются ошметки каких-то неясных образов, но их никак не удается соотнести с реальностью яви.

– Интересная аналогия, – заметил Дин, – и мне кажется, что она гораздо глубже, чем просто аналогия. Ты же не будешь отрицать, что при таком мгновенном стирании сна часть нашего «я» разрушается.

– Но само «я» остается, – добавил Ларсен, – как ты сказал, для себя я есть, пока я могу задать себе вопрос: "кто я?" и убедить себя в том, что «я» – это я. Сам придумал?

– В основном – да.

– Очень интересно. Надо будет покрутить эту мысль так и сяк.

– Я рад, что тебе понравилось. А сейчас, если не возражаешь, я приглашу мистера Айсхопфа.

Ларсен кивнул. Дин исполнил символ присоединения и на песке появился кросс-монитор. Лицо Айсхопфа на экране сразу же приняло несколько удивленное выражение – он явно не привык вести переговоры с голым собеседником в присутствии голых девиц, играющих в мяч.

– Добро пожаловать, – сказал Ларсен, – надеюсь, вас не очень смущает то, что я одет не по протоколу.

– Не стоит беспокойства, мистер Ларсен.

– Отлично. Тогда я весь внимание.

– Надеюсь, – сказал Айсхопф, – вы в курсе, что происходит на белом свете.

– Вполне.

– И что вы намерены предпринять по этому поводу?

– Да ничего. Разве что, могу снова предложить вам заплатить нашему сообществу компенсацию за ту скверную историю. Если вы поняли, что я имею в виду.

– Мистер Ларсен, вы должны понять, что такие вопросы так не решаются. Мы согласны восстановить вашей общине тейлменов кабельную связь и, по возможности, обеспечить физическую безопасность, но вы должны гарантировать, что не будет эксцессов с вашей стороны.

– Вы меня развеселили, – сообщил Ларсен, – особенно на счет физической безопасности. Поймите, это у вас один мир, одна жизнь и одна смерть, а в тейле сколько угодно миров и ваш – всего лишь один из них, причем довольно скучный. Подумайте об этом, а я немного поплаваю.

Дин, если тебя не затруднит, объясни мистеру Айсхопфу, что я ему ничего не должен, как и он мне.

– Нет проблем, – сказал Дин.

Ларсен встал, без всякого разбега прыгнул рыбкой и его тело косо врезалось в волны метрах в пяти от берега.

Девушки немедленно прекратили игру в мяч и, подбежав к Дину, уселись рядом на песок.

– Привет, – сказала одна из них, похожая на китаянку, – меня зовут Эни.

– А меня – Бони, – сообщила вторая, похожая не то на креолку, не то на маори, – а вы – Дин, правильно?

– Верно, – сказал он.

– Можно задать вам один вопрос? – спросила Эни.

– Можно.

– Мы с Бони поспорили, какие акции из-за всей этой истории первыми подскочат в цене: производителей оружия или страховых компаний?

– Полагаю, что производителей оружия. Человеку в таких ситуациях больше свойственно полгаться на пистолет, чем на страховой полис.

– Значит, я выиграла! – заявила Эни.

– Мы еще не видели пятничных котировок, – парировала Бони.

– А вообще, – добавил Дин, – симпатичным девушкам больше идет, когда они разговаривают о чем-нибудь менее скучным, чем курс акций.

– Например о сексе? – спросила Бони.

– Например, хотя есть еще огромное количество интересных и веселых тем для разговора.

– Расскажите нам, – попросила Эни.

– Расскажу, но только не сейчас. Видите, мистер Айсхопф уже нервничает, я обещал переговорить с ним, пока Ларсен купается.

– А потом? – спросила Бони.

– Обязательно.

Девушки махнули ручками, пробежав по берегу несколько метров, влетели в воду, подняв фонтаны брызг, и поплыли куда-то в сторону горизонта.

– Мистер Снорри, что это за ненормальные девицы и что вы там говорили о пистолетах и страховых полисах? – поинтересовался Айсхопф.

– Это подопечные Ларсена. А рассуждали они вполне логично: если то, что теперь называется "троянский кризис", будет развиваться, то будет больше стрельбы и больше страховых сделок на соответствующие риски. Соответственно, возрастут инвестиции в первое и второе.

– И как вы представляете себе развитие кризиса?

– Очень просто, – ответил Дин, – будет еще какая-нибудь экстремистская выходка тейлменов и не менее дикая реакция возмущенной этим остальной части населения с новыми жертвами – кстати, совершенно не обязательно в Трое. Это безобразие будет разрастаться лавинообразно – и по масштабу и по территории. В какой-то момент вмешательство охранников правопорядка кончится не битыми мордами, а убитыми или покалеченными. Какая-нибудь политическая сила этим воспользуется и заявит либо о чудовищных зверствах властей, либо об их непозволительной мягкости. Достаточно или продолжать?

– Вполне достаточно. Так что просил Ларсен рассказать мне?

– Ничего особенного. Вам приходилось играть в какую-нибудь виртуальную игру, где в случае ошибки вы как-бы погибаете? Это называется овергейм и после можно или начать еще один гейм, или выбрать другую игру, или просто пойти пить пиво.

– Разумеется, ну и что?

– А то, – сказал Дин, – что для тейлмена так называемый «реальный» мир – это не более, чем такая игра. Одна из многих. Если он погибает в этом мире, то это просто овергейм, после которого можно пожить в какой-нибудь другом мире, потом в третьем и так далее.

– Но ведь человек, погибающий в реальном мире, погибает по-настоящему, – возразил Айсхопф, – этот человек мертв, его больше нет!

– По-вашему, Ларсена нет? – спросил Дин, – а кто же тогда бултыхается там, в волнах, как пьяный дельфин?

– Имитация, как и это море, волны, девицы и все прочее – сказал Айсхопф, – не спорю, довольно искусная, но все же, имитация.

– Сами вы имитация вместе с вашим «реальным» миром. Он в такой же степени Томас Ларсен, в какой вы – Кейл Айсхопф. С точностью до технических подробностей, причем не обязательно в вашу пользу.

– Что вы имеете в виду?

– Долго объяснять. Просто рекомендую вам принять во внимане то, что тейлмен из данной общины после физической смерти сохраняет разум, память и волю, и то, что каждому такому тейлмену об этом известно.

– Тогда какой для них смысл устраивать драку за свои права в этом мире и вымогать денежную компенсацию?

– А какой для вас смысл играть в в какую-нибудь игру типа «Конан-наемник», "Властелин колец" или "Воин Атлантиды", сражаться насмерть с врагами и чудовищами, добывать сокровища или домогаться прекрасных принцесс?

– Выиграть, – не задумываясь ответил Айсхопф.

– Вот и ответ.

– Но в реальной жизни они убивают реальных людей, а не какие-то дурацкие фантомы! И эти люди умирают по-настоящему!

– Так и фантомы в своем мире умирают по-настоящему.

– Бред! – отрезал Айсхопф, – когда запускаешь игру с начала, те же фантомы появляются по-новой.

– Это для вас фантомы те же, а на самом деле они новые, – возразил Дин, – те фантомы, которых вы убили, вне сомнений мертвы.

– Вы или спятили, или добиваетесь, чтобы спятил я.

– Ничего подобного, просто я пытаюсь объяснить вам, что некоторые понятия весьма относительны.

– И что же из этой относительности следует? – спросил Айсхопф.

– Только то, что ситуация подошла к развязке. Или их тейлу будет выплачена компенсация, или с большой вероятностью реализуется сценарий, который я описал в начале.

Недалеко от берега из очередной волны вынырнул Ларсен, отряхиваясь по-собачьи, вышел из воды и улегся на спину, заложив руки за голову.

– Выплата правительственной компенсации за уголовщину? – переспросил Айсхопф, – я еще понимаю, если родственникам пострадавших, но не посторонней же организации! Так не бывает, мистер Снорри. По крайней мере, в цивилизованных странах.

– Все когда-нибудь случается впервые, – философски заметил Дин.

– Кроме того, вы не владеете вопросом, – лениво добавил Ларсен, – только на моей памяти такое случалось, как минимум, дважды.

Правительства, допустившие геноцид, платили виру частным фондам, созданным для помощи представителям пострадавших этнических общин.

Абстрактным представителям, а не чьим-то родственникам.

– И что, у вас есть такой фонд? – поинтересовался Айсхопф.

– Есть, – подтвердил Ларсен.

– Вот, значит, как. Может быть, вы скажете, как он называется и где находится?

– Скажу. Фонд "Открытое небо", Коломбо, Шри-Ланка. Можете посмотреть в любом приличном справочнике.

– И какое отношение этот фонд на Шри-Ланке имеет к здешним тейлменам?

– Тейлмены не бывают «здешними» и "не здешними", – сказал Ларсен, – у тейлмена нет страны, у него есть тейл, а тейлы не знают границ.

– Ладно, допустим, это – философский вопрос. А какова предполагаемая сумма компенсации?

Ларсен вздохнул. Посмотрел на небо, где зависло неподвижное солнце, на ласковое море, на девушек, которые уже успели вылезти из воды и возобновили игру в мяч. Назвал сумму – ту же самую, что была написана на листке бумаги позавчера в "Серебряных холмах".

– Однако, аппетиты у вас, – сказал Айсхопф, – а если нет?

– Нет – значит нет. Вам жить на этой земле – не нам.

– Хорошо, а если да?

– Тогда есть исполнительный орган фонда, с которым вы можете решить технические вопросы. Координаты, как я уже говорил, можно найти в любом приличном справочнике. Мой добрый совет: не тянуть с этим.

Ларсен небрежно взмахнул рукой и кросс-монитор растаял в воздухе.

– Кажется, ты что-то обещал рассказать девчонкам, – заметил он, как ни в чем не бывало обращаясь к Дину.