Текст книги "Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа"

Автор книги: Александр Бушков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

– Наверняка не вспомню с ходу, – сказал Сварог. – Действительно, было столько отчетов и экспертов… Нужно вспомнить?

– Нет особенной нужды, я вам сама все в двух словах изложу. Магистр Ардиан. Его тогда привлекали официальным образом, с соответствующей подпиской о неразглашении и всем таким прочим. Он писал заключение о возможных отличиях в психологии и образе мыслей тех, кто был доверенными лицами Радианта, – и самого Радианта. Одни предположения, но, говорили, толковые. Вот я его и решила привлечь снова, на сей раз неофициально. Он охотно согласился.

– Ага, – усмехнулся Сварог. – Молодой, говоришь? Тоже из тех, кто на тебя западает?

– Ну я же не виновата, что на меня часто западают, – пожала плечами Канилла с самым невинным видом. – Особенно когда я появлюсь в самых смелых платьицах с Той Стороны, вот как сегодня в Магистериуме. Я его по пути завезла на полчасика к нам, в девятый стол, чтобы подумал и сделал предварительные прикидки. Вводную ему дала такую: представим, что среди людей давно и потаенно обитают другие существа, совмещающие в себе качества человека и зверя. Что он, как психолог, мог бы о них сказать, пусть даже на основе столь скудных данных? Кое-какие соображения у него появились. Я подумала, что проще будет не усаживать его за писанину, а привезти прямо к вам. Вот и привезла. Только переодела в земное, чтобы не бросался в глаза. Сидит в приемной. Сейчас позовете?

– Конечно, – сказал Сварог. – С тобой мы, кажется, все обговорили. Оставайся, у меня в этом деле от тебя секретов нет. В каком он там виде?

– Лейтенант того же полка, что и я, – сказала Канилла. – Гвардейский офицер в вашей приемной – обычная картина. Да, имейте в виду: я ему намекнула, что речь идет о неких существах с Той Стороны. В этом ключе, если что, беседу и стройте.

– Понял, – сказал Сварог.

Вызвал статс-секретаря и отдал должное распоряжение. В кабинет вошел действительно ничем не примечательный на общем фоне лейтенант Черных Лучников – правда, глаз опытного военного сразу отметил бы, что мундир он надел впервые в жизни. Но это ничему не мешает и никого не насторожит: мало ли только что произведенных титульных? За такого и примут…

Молодой, но не юнец, держится, в общем, уверенно, с непринужденностью знающего себе цену специалиста – вполне приемлемая черта до тех пор, пока не переходит в излишний апломб. Вот только, войдя, украдкой бросил на Каниллу восторженно-робкий взгляд, но и в этом ничего удивительного: ее такие взгляды часто сопровождают, что в Империи, что здесь. Это и к лучшему – из кожи будет вон лезть, чтобы произвести на Каниллу впечатление. Такие кадры нам нужны – рассуждая со здоровым цинизмом о проблемах дела…

– Садитесь, магистр, – сказал Сварог. – Леди Канилла сказала, что вы готовы с нами в некоторых вопросах сотрудничать… Рад вас видеть, – он решил сразу забросить вкусную приманку. – Речь пойдет не о разовой консультации. Неплохо было бы, согласись вы и дальше с нами работать до завершения операции. Сугубо неофициальным образом пока что. Но и в этом случае придется соблюдать тайну, как если бы вы давали официальную подписку. Согласны?

– Конечно, – сказал молодой магистр с неподдельным энтузиазмом.

Сварог придал себе многозначительно-загадочное выражение лица.

– Я ничего не могу говорить прямо, но вы, наверное, уже поняли из слов леди Каниллы, о чем пойдет речь? Точнее, о ком?

– Да, пожалуй!

Лицо у гостя стало таким, какое Сварогу и требовалось, – ученый, возрадовавшийся шансу проникнуть в увлекательные и загадочные тайны, недоступные остальным. В таком состоянии горы сворачивают… Вообще-то Сварог ему не лгал – на определенном этапе и в самом деле понадобится постоянный консультант такой именно профессии. Его соображения касательно Радианта были неплохи – и, что хорошо, он и в тот раз ни словечком не проболтался коллегам о возложенном на него поручении. Чем выгодно отличался от иных высоколобых спесивцев из Магистериума, полагавших себя выше всяких условностей, в том числе и подписок о неразглашении…

– У вас, я так понимаю, кое-какие соображения уже появились?

– Да, лорд Сварог. К сожалению, леди Канилла дала довольно скудные исходные данные. Будь у меня больше информации, стало бы легче.

– Ну, коли уж вы умеете хранить тайны, открою еще одну, – сказал Сварог. – Это почти вся информация, что у нас пока есть. Могу лишь добавить, по нашим данным, эти существа обитают среди людей тысячелетиями, никак не проявляя себя. Оставаясь неразоблаченными. Проникли во многие государственные учреждения.

– То есть никакой деятельности в своих интересах не ведут.

– Очень похоже на то.

– Тогда, мне думается… Можно высказать гипотезу, что они представляют собой неких паразитов, своеобразных симбионтов, озабоченных лишь собственным выживанием.

До определенного времени так и было, мысленно уточнил Сварог, но вслух ничего не сказал. Тысячелетиями, можно сказать, паразитировали. Ждали.

– Мы сами не знаем всего, но, очень похоже, у такой гипотезы есть права на существование, – сказал Сварог. – Вы смогли бы сделать какие-то предварительные заключения на основании тех скудных данных, что сейчас имеются? Гипотезы, прикидки…

– Попробую. Если это какие-то другие существа, не принадлежащие к человеческому роду… Обладающие разумом, но не люди… Рискну предположить, что у них должна быть другая психология, в чем-то отличающаяся от человеческой. Другая логика, другой образ мыслей и поступков. Они, конечно, достаточно долго живя среди людей, научились следовать человеческой логике, иначе их давно бы разоблачили, но они должны руководствоваться своей психологией. Не исключено, в силу чисто физиологических причин: возможно, у них левое и правое полушария мозга развиты иначе, чем у людей – примерно так, как обстоит и у людей с мужчинами и женщинами. Возможно, коли уж в них присутствует некое звериное начало, добавляется и что-то от психологии зверя… Вам неизвестно, от которого?

– Пока нет, – без зазрения совести солгал Сварог.

– По-моему, неминуемо будет иметь место некое сочетание человеческой и звериной психики. Человек наверняка доминирует, но и от зверя что-то остается. Разумеется, честно предупреждаю: все это не более чем игра ума – при скудости исходных данных. Предварительные наметки, не более того.

– Нам сейчас и такие полезны, – сказал Сварог на сей раз чистую правду. – Именно из-за скудости данных…

Когда за магистром закрылась дверь, Канилла с любопытством спросила:

– Ну как, командир? Он вам чем-то помог?

– Он мне дал толчок, – медленно произнес Сварог. – Упорядочил кое-какие мои собственные смутные соображения, и это важно… Кани, посиди пару минут молча, я подумаю…

Действительно, это был толчок, позволивший упорядочить и дополнить собственные прикидки. Другая психология, другая логика, другой образ мыслей и проистекающий из этого образ действий. На пользу сейчас Сварогу эти соображения или во вред? Очень может быть, что и на пользу. Если свести предположения магистра с конкретными фактами…

Может, веральфов потому и нет в Магистериуме и Мистериоре, что они не способны творить? Самостоятельно рождать научные идеи, быть изобретателями? Как обстояло в мире Сварога с японцами – они делают великолепные машины и электронику, много чего другого – но всегда оставались непревзойденными мастерами доводить до совершенства чужие изобретения и идеи. Автомобили, компьютеры, телевизоры, транзисторы, синхрофазотроны изобрели не они… У Изначальных по определению не могло быть ни большой науки, ни развитой техники – иначе они не проиграли бы схватку за планету людям, не знавшим даже огнестрельного оружия, вооруженным лишь копьями, стрелами и мечами. И черная магия им не помогла – даже если происходили какие-то чисто магические битвы, люди и тут оказались сильнее.

За примерами не нужно ходить далеко. Достаточно вспомнить, как на Земле обстояло дело с мужчинами и женщинами – в чем-то они друг другу не уступали, а в чем-то друг другу проигрывали. Среди женщин немало великих актрис, писательниц и поэтесс – а великих художниц или композиторш нет. По пальцам одной руки можно пересчитать выдающихся женщин – математиков и физиков. А вот в медицине женщины достигли немалых успехов. Шахматные турниры и сегодня проводятся отдельно для женщин, отдельно для мужчин. И так далее. Причина как раз в том, что у мужчин и женщин – разная логика, разный способ мышления. Это, как говаривал по другому поводу герой известного романа, медицинский факт.

Если смотреть с этой точки зрения, существеннейшие различия должны быть меж веральфами и людьми. Возможно, Дали и не лгала насчет мятежей и удара мечом на мосту – она именно так взрослела и набиралась ума. И то, что она раскрыла Сварогу почти все свои планы, – результат не юношеской беспечности или чрезмерной уверенности в себе (порой подводившей и более опытных людей, да что там – пару раз и его самого), а следствие иного мышления. Она уверена, что Сварог ничему не в состоянии помешать, – а значит, не может предугадать некоторых его ходов так, как это, пожалуй, смог бы сделать человек. Если так, это прибавляет уверенности.

И, наконец, волки. В волчьей стае присутствует строжайшая иерархия – говоря канцелярским языком, штатное расписание давно составлено и исправлениям не подлежит. Это дает простор для некоторых предположений – например, что веральфы, их мысли и действия гораздо больше зависят от ступеньки на этой самой иерархической лестнице. Они просто не умеют иначе. Там, где человек проявил бы инициативу не по рангу, веральф, не исключено, на это попросту не способен. Сварог вспомнил, что ему рассказывали ветераны Отечественной о существенных различиях в советской и немецкой военной мысли. Не раз случалось, что, когда убивали командира взвода, а то и роты, часто подскакивал даже не сержант – рядовой красноармеец – и кричал: «Слушай мою команду! Я командир!» И его, что характерно, слушались – и порой выигрывали. У немцев обстояло иначе: стоило снайперам выбить у них офицеров, как фрицы… Нет, они, конечно, не бежали и рук не поднимали – но дрались уже гораздо более вяло, словно бы скованно, им необходима была четкая команда вышестоящего, и как-то не находилось рядовых, способных вскочить и крикнуть: «Взвод, слушай мою команду!» Если у веральфов обстоит примерно так же, задача упрощается – нужно на снайперский манер выбить офицеров, главный удар направить на Аристократов, чуть послабее – на Знать, еще слабее – на Жителей. А в первую очередь нужно попытаться добраться до самой Дали – если вожак волчьей стаи вдруг гибнет, его место наиболее близкий по иерархии занимает отнюдь не автоматически, так что некоторый выигрыш во времени будет обеспечен – вот только где эту стерву искать?

Он поднял глаза на Каниллу, смирнехонько ожидавшую – быть может каких-то волшебных слов, которые все уладят и принесут победу. С отчаянной надеждой смотрела. А у него таких слов не было…

– Магистр мне немного помог, Кани, – сказал он. – Да, я тебе не успел сказать, Барзай выходил на связь перед самым твоим прилетом. Ужасно выглядел, краше в гроб кладут – упрямый старикан явно уходил в прошлое, к тамошним теням, слишком глубоко. Но он и на этот раз выкарабкается, я уверен. Зайди он очень далеко, не вернулся бы оттуда… Он сказал, что лекарство от Волчьего Клейма следует искать не в степи, где его заведомо нет, а в чащобе. Так ему говорила одна из теней, ничего больше, только это. Тени шаманов порой изъясняются туманно, подобно предсказателям…

– И что это может означать? – тихо спросила Канилла. – На Таларе столько чащоб, в самых разных местах…

– Это означает, что я на правильном пути, – сказал Сварог. – Барзай ключа не дал, он просто подтвердил мои догадки. О чем я ему никогда не скажу – он был немного горд, что сумел помочь, жизнью рисковал. Пусть и дальше думает, что помог… – резко отодвинул кресло и встал. – Летим в Каталаун.

…Ему прежде так и не довелось выбраться в Роменталь, хотя принц Элвар несколько раз приглашал. И поначалу отчего-то ждал встретить в обители некоронованного каталаунского короля если не сущий бардак, то нечто близкое – как должно было обстоять с замком, где самое малое раза три в неделю) шумят многолюдные застолья. Как-то не подумал о слугах. Не сразу и вспомнил, что Элвар в свое время забрал в Роменталь почти всех слуг из своего манора, вышколенных потомственных лакеев с двузначными номерами. А потому комнаты, по которым вел его с Каниллой осанистый величественный дворецкий, блистали чистотой – ни пустых бутылок по углам, ни торчавших из-под столов ног упившихся до бесчувствия обычных собутыльников принца, ни прочих следов очередной пирушки. Кабинет принца тоже выглядел безукоризненно.

Принц, по его же собственным словам, уже и помнить забыл, когда в последний раз «хлебал трезвиловку». Однако Сварог был неумолим. Так что сейчас Элвар сидел напротив них с Каниллой, форменным образом неузнаваемый – трезвым его Сварог (как наверняка очень многие, уж Канилла-то точно) видел впервые в жизни. И следует признать, выглядел не лучшим образом – поникший, весь потерянный какой-то, понурый. Трезвость не нужно доводить до абсурда – и Сварог, встретив прямо-таки умоляющий взгляд принца, позволил ему распорядиться, чтобы подали пару бутылок келимаса. В конце концов, для принца это было тем же, что стакан газировки для школьницы, ничтожно мало, чтобы потерять соображение и ясность ума. Операцию на Сильване он тогда спланировал без посторонней помощи и блестяще провел в жизнь, будучи хмелен не в пример покрепче…

Сам он, пока говорил, к своей чарке не притронулся – сидевшая молча Канилла следовала его примеру. Зато перед принцем стояла пустая бутылка, а вторая, как сказал бы оптимист, была наполовину полна, а по мнению пессимиста, наполовину пуста. Судя по брошенному на нее принцем Элваром взгляду, он разделял мнение пессимиста всецело.

– Вот теперь можете спросить еще пару бутылок, – сказал Сварог. – Вы знаете все, что знаем мы…

Оживившись, принц взмахнул большущим серебряным колокольчиком, похоже, старинным. Мгновенно появившийся лакей быстренько принес поднос с парой бутылок и сообщил:

– Господа гости начали понемногу просыпаться. Опохмелиться подано в обычном количестве.

Когда он вышел, Сварог с любопытством спросил:

– Куда вы их деваете?

– А, это все слуги, – маханул рукой принц. – На втором этаже есть зал, они туда всех и сносят, когда свалятся под стол. Давненько уж дело налажено… Значит, вот так, лорд Сварог. Мало нам было напастей, так еще и веральфы ваши объявились…

– Вы мне верите, что именно так и обстоит? – спросил Сварог, опрокинув наконец свою чарку (его примеру с готовностью последовала Канилла, правда, отпила с четверть).

– С чего бы мне вам не верить? – пробасил принц. – Вы человек ответственный, за миражами никогда не гонялись и по пустякам не паниковали. Если вы говорите, значит, все так и обстоит. – Он взглянул на Каниллу с некоторым скепсисом. – Вот только, если что, простите на худом слове… Неужели не нашлось в напарники никого постарше и поопытнее леди Каниллы? Я уж откровенно, что думаю…

– Годы тут ни при чем, – спокойно сказал Сварог. – Набери я к себе в помощники десяток седых ветеранов, ситуацию это не изменит. А лейтенант Дегро, несмотря на молодость, не один раз себя прекрасно показала в серьезных делах. Неужели, ваше высочество, вы вообще не читаете секретных отчетов? В конце концов, вам по положению следует получать…

– Да читаю… Иные, правда, мельком, а иные и подробно. Ну, я и сам знаю, на что она способна. Просто… непривычно как-то, что важнейшими делами занимаются такие молодые. Ну, я понимаю, времена меняются. Да и вы к себе не возьмете помощницей девчонку только оттого, что у нее попка красивая. – Он заметно сконфузился. – Одичали мы тут, в глуши, политес подрастеряли. Простите великодушно, леди Канилла, старого болтуна…

Канилла ангельски ему улыбнулась:

– Не нужно извинений, ваше высочество. Это скорее комплимент. Что поделать, если попка у меня в самом деле красивая? – И сменила тон на деловитый. – В самом деле, у вас есть какие-то соображения?

– Будем думать… – сказал принц и, осушив полнехонькую чарку келимаса, упер локти в стол, опустил на руки голову, запустив все десять пальцев в раскосмаченную шевелюру, и сидел молча с сосредоточено-сердитым лицом, время от времени яростно чеша голову всеми десятью пальцами. Должно быть, это помогало мыслительному процессу – у многих есть методы, у каждого свои…

Сварог с Каниллой напряженно смотрели, как на лице принца сменяются разнообразные чувства, среди которых не было ни уныния, ни безнадежности. Длилось это несколько минут. Наконец принц поднял голову, широко и недобро ухмыляясь, рявкнул:

– А что тут думать! Действовать надо! Старый охотник что-то да придумает быстренько! Тем более что речь о чем-то вроде охоты идет. Значит, так… Места у нас глухие, но отнюдь не малолюдные. Если взять радиусом два-три часа скачки галопом – в окружности два с лишним десятка деревень, и не маленьких. Во всех я полторы сотни лет посаженным отцом на свадьбах был, восприемником у новорожденных, а уж сколько погуляно на всевозможных пирушках – и не упомнить. Здешний народ за мной в огонь и в воду пойдет. Я вам уже к вечеру соберу человек двести, а за сутки могу и пятьсот, а то и побольше. Парочка виман у нас есть, остальные, сколько понадобится, вы пришлете, вам ничего не стоит. Вы с Канцлером под благовидным предлогом собираете внеочередное заседание Алмазной Палаты – такое порой случается, никто ничего не заподозрит. Охрана будет обычная, невеликая числом, и подчиняется она Канцлеру, так что он им попросту прикажет ни во что не вмешиваться. Объявляюсь я со своими сорвиголовами и аккуратненько их в зале окружаю. Меч – и для лара штука смертельная. А дальше просто: вы быстренько определяете, кто веральф, кто нет, и веральфов мы… – он махнул рукой над столом, словно рубил кого-то. – Или нет, это я погорячился. Мои ребятки их аккуратненько вяжут, а вы начинаете допрашивать. Одним махом срубим головку. То же самое, что я однажды проделал с Канцлером… ну, вы знаете. На сей раз размах будет побольше, но большой разницы нет. Как вам идея?

– Идея толковая, весьма неплохая, – медленно произнес Сварог. – В самом деле, одним махом срубили бы змею голову…

Заманчивая была идея. Алмазная Палата – собрание всей гражданской и военной верхушки. Действительно, можно одним махом срубить головку. Однако…

– К сожалению, есть один-единственный, но крайне существенный изъян, ваше высочество, – сказал он. – Я не могу исключать, что веральфы друг с другом как-то связаны. На земле такое умение в свое время встречалось у пары-тройки чернокнижных ковенов. Потому их и оказалось труднее выявить и разгромить, чем остальных – о том, что происходило с одним, моментально узнавали все остальные. По некоторым наблюдениям во время моих «волчьих снов» – что-то такое есть. И если остальные узнают тут же… Непредсказуемые грозят последствия. Достаточно, чтобы веральфом оказался кто-то из командиров гвардейских полков, а то и эскадрилий боевых корветов. У меня не было времени… да и предлога связаться со всеми поголовно и точно выяснить, кто есть кто. Достаточно, если веральфом окажется командир одного-единственного полка. Поднимет его по тревоге и объявит что-нибудь вроде: мы с вами и Канцлер – заговорщики, замыслившие… ну, скажем, свергнуть Яну и возвести на трон вас. Полк тут же выступит. Все остальные могут быть обычными людьми – но приказ они выполнят, не увидев в нем ничего необычного. Примерно так и случилось во время Агоры – командир поднял полк, он оказался единственным заговорщиком, но он был командир… Хорошо. Предположим, мы подготовим свой полк и свои эскадрильи – когда я проверю командиров и совершенно точно буду знать, что они – люди. Но и в этом случае неизбежна кровавая заварушка с неизвестным исходом. А если они контролируют не один полк, а несколько? И хотя бы одну эскадрилью? Никак не годится.

– А ничего другого в голову не приходит, – грустно признался принц. – Но тут ничего не попишешь, вы правы – черт их знает, как там с ними обстоит… Что же, идею побоку?

– Нет, – сказал Сварог. – Вполне возможно, ее придется пустить в ход – чуточку видоизменив… Все же толковая идея, целиком ее отметать никак не следует…

– Меня вот что беспокоит в первую очередь… – признался принц хмуро. – Что, в самом деле Янку это накрыло?

– Вряд ли полностью, мне кажется, – сказал Сварог. – Иначе она давно бы что-нибудь предприняла, чтобы обезопасить веральфов. Но я бы допускал, что нечто уже включилось. Начала, фигурально выражаясь, отравка растекаться по жилочкам. Кое-какие мои за ней наблюдения очень мне не нравятся… Давайте уж сразу предполагать самое худшее – что в некий урочный час Волчье Клеймо себя проявит во всей гнусности. Вот это-то нам и нужно незамедлительно обсудить. У меня есть сильные подозрения, что клеймо ей могли поставить только во время той сильванской истории. Учитывая, что всем там заправлял веральф-Аристократ… Впоследствии она была под защитой магов Мистериора, они непременно заметили бы что-то неладное. Ну, а потом она полностью приняла Древний Ветер. И не хочется вспоминать, а придется. Вы ведь помните, что Нергал там с ней вытворял? Во время одного из… эпизодов как раз и могло в нее проникнуть Клеймо, как отрава проникает в организм…

– Резонно, – поморщился принц. – Вот только кое-что тут не вяжется. Если они держат какую-то магическую связь друг с другом, почему не дернулись, когда я Наргела… ну, когда его каталаунский тигр сожрал?

Сварог почти не раздумывал:

– Может, потому и не дернулись, что мы на них не вышли? Никто тогда не подозревал, что есть веральфы. Наргела… тигр сожрал как заговорщика, и не более того. Вот они и смирились с потерей фигуры, как опытный игрок в шакра-чатурандж. Наргел был фигурой, не более того, никак не ферзем и уж тем более не королем. В конце концов Аристократов не так уж мало… Вот в этой связи я бы и хотел с вами поговорить о той сильванской истории. Помнится, вы тогда к Яне привезли двух здешних старичков, которые умели «руками вытягивать умственную боль» и еще как-то лечить. Где они сейчас? Великолепно будет, окажись они живы. Если живы, мне нужно их незамедлительно найти и поговорить. Замаячил один интересный следочек, его в первую очередь следует проверить…

– А это быстренько сделать можно, – сказал принц, энергично потянувшись за бутылкой. Сварог ему не препятствовал. – Один из них умер, а второй почти с тех самых пор у меня во дворце обитает. Тут интересная история получилась. Недели через две после того, как они закончили лечить и вернулись в Каталаун, один, Тилберт, примчался ко мне в Роменталь в расстроенных чувствах. И заявил, что второго, котера[9]9
  Котер – вежливое обращение, то же самое, что жамый в остальном мире.


[Закрыть] Финиаса, убили.

То есть все выглядит типичнейшим несчастным случаем – волки напали в лесу и загрызли, для Каталауна дело обычное, волков у нас до сих пор тьма. Он, Тилберт, хотя и не может ничего объяснить человеческими словами, твердо убежден – Финиаса убили, он это чувствует, и обстоятельства какие-то необычные, хоть он и сам не понимает, какие. И чувствует, что теперь охотятся за ним, те же самые. Они совсем близко. Просил спрятать, если я в силах. Ну, что тут было думать? Хороший человек, свой, надежный, полезный… У меня, сами знаете, есть в канцелярии полдюжины сыщиков, от безделья дохнут, чтобы совсем хватку не потеряли, приходится поручать всякую пустяковину, с которой любой королевский егерь или стражник справился бы. Я их на это дело и бросил, я ж Тилберта давно знаю – умелец хороший и по пустякам паниковать не будет. Мои орлы все обделали в лучшем виде. В первую же грозовую ночь – а они тут часто случаются, сутки ждать и пришлось – запалили домишко Тилберта с четырех концов – он, как многие такие умельцы, не в деревне обитал, а чуточку на отшибе. А перед тем подкинули туда ничейный труп из божедомки – таких у нас гораздо меньше, чем в городах, но не так уж редко попадаются. Все было обставлено в лучшем виде: сгорел домишко от молнии, вот пожарище, а вот и косточки обгорелые.

А Тилберту я дал новое лицо, постоянное, устроил в Роментале на непыльную должностишку… С тех пор так здесь и обитает. Не знаю, кто его искал, но ведь так и не нашли – кое-что придумал, чтобы со следа сбить любую погоню. Позвать?

– Тотчас же, – сказал Сварог.

Через несколько минут появился котер Тилберт, державшийся и с принцем, и с незнакомыми ему мужчиной и девушкой, как истый каталаунец – почтительно, но без тени подобострастия. Невысокий седенький старичок с тем особым взглядом, что Сварог уже не раз наблюдал у таких вот людей обоего пола, в Каталауне – мнимо кроткий, но словно бы проникающий глубоко в душу.

– Садитесь, котер, – сказал принц, делая широкий жест. – Келимаса не предлагаю, вы ж в рот не берете… Господин этот хочет с вами поговорить кое о чем. И при нем, и при девушке можете говорить так же откровенно, как со мной. Это…

– Король Сварог, – с легким поклоном сказал усевшийся за стол старичок. – Тут нет никакого умения, ваше величество, я вас видел по телевизору еще лет несколько назад, у нас в Роментале хватает телевизоров…

– Ну, тогда давайте сразу к делу, – сказал Сварог нетерпеливо. – Речь пойдет о той давней сильванской… истории, после которой вы с напарником лечили императрицу.

– И вылечили, смею думать…

– Не сомневаюсь, – сказал Сварог. – Однако есть одна подробность… У меня появились основания подозревать, что в ней до сих пор сидит что-то… Как бы получше объяснить… Нечто вроде опухоли, но не обычная опухоль в людском понимании этого слова… Может быть, вы поняли, о чем я?

– Понял, ваше величество, ничего мудреного. Не знаю, как это зовется в других местах, а у нас именуется Черный Паучок – ну, не обычный паучок, понятно, не из плоти, а как бы выразиться…

– Я понял, – прервал его Сварог, постаравшись это сделать как можно вежливее. – Что вы об этом можете сказать?

От него не укрылось, что старичок был удивлен:

– Ваше величество, вы хотите сказать, что он до сих пор в ней сидит?

– Похоже на то, – сказал Сварог.

– Так сложилось, что я с тех пор императрицу видел дважды, только издали, мельком, не было случая… да и поручения к ней подойти близко и посмотреть… Странные дела. Ну да, когда мы с Финиасом ее лечили, я Черного Паучка явственно, можно так сказать, узрел. Сами мы его изничтожить не могли, нет у нас такого умения, но мы, когда закончили свое, сразу сказали господину лейб-медику об этой дряни. Новому, только что назначенному, как его высочество мне тогда объяснил. Сказали еще: если возникнет такая надобность, то поищем умельца. Он словно бы ничуть не удивился и расспрашивать нас более не стал. Сказал: подобная мерзость ему прекрасно известна, и у него есть люди, умеющие быстро с ней разделаться. Так что нам этим озабочиваться нет нужды. Душевно поблагодарил за труды, золота на прощание пожаловал. Мы взяли, не чинясь – он сам предложил. Некоторым нельзя брать плату за труды, а нам вот можно. Главное, самим просить нельзя. Если человек по доброй воле отблагодарит, тогда можно…

– Так… – сказал Сварог, чувствуя знакомый нахлыв охотничьего азарта. – Из ваших слов можно сделать вывод, что люди, умеющие изничтожать этого клятого паучка, в Каталауне есть?!

– Очень мало осталось, но есть. Сам я их не знаю, но поискать можно, коли велите…

– Велю, – сказал Сварог. – Можете приступить немедленно? Отлично. Я уверен, его высочество вам даст людей и коней…

– Сколько угодно, – кивнул принц Элвар. – Хоть всех, что в замке есть, а если не хватит, по ближайшим селам быстренько конных соберу…

Едва за стариком закрылась дверь, принц глянул на Сварога с радостно-свирепым выражением лица:

– Все сходится, ваше величество, а?

– Несомненно, – произнес Сварог сквозь зубы. – Все совпадает. Похоже, я правильно догадался и след взял нужный. – Он поднял руку, увидев энергичный жест принца. – Здесь мне помощь не нужна, ваше высочество. Если он человек, я этого сукина кота быстренько возьму в оборот. А если веральф… ну что же, я просто-напросто ничего не стану предпринимать. Все равно он, смею думать, никакой роли в событиях уже не играет. Он свое дело сделал тогда еще. Промолчал. Никому ничего не сказал. Безусловно, не по нерадению и не по лености.

– И подумать только, – убитым голосом сказал принц. – Я ж его сам рекомендовал на место прежнего прохвоста…

– Ну, не корите себя, – сказал Сварог. – Откуда вам тогда было знать? Никто до недавнего времени ничего не подозревал…

– Летите в Империю?

– Чуть погодя, – сказал Сварог. – У меня здесь еще одно важное дело, совсем нетрудное…

На обратном пути они с Каниллой никого из собутыльников принца не встретили – но на втором этаже слышали совсем недалеко разудалое пение в несколько глоток: надо полагать, пришедших в себя гуляк дворецкий привычно и прилежно опохмелял. В вестибюле им навстречу нетерпеливо поднялся Гаржак, а вслед за ним встал со стула с вычурной спинкой отысканный в ближайшей деревне древознатец – это никакого труда не составило, они в любой деревушке есть. Снял кожаную кантану, обнажив обширную блестящую плешь, поклонился, как все здесь – с достоинством, ничуть не льстиво.

– На коней, господа мои, – нетерпеливо распорядился Сварог, первым направляясь к выходу – лакей в ливрее цветов принца уже распахнул перед ним высокую резную дверь.

Ехали недолго, минут пять. Сварог остановил коня на длинной неширокой прогалине, как нельзя лучше подходившей для задуманного – виману здесь можно посадить без труда, деревьев вокруг достаточно. Если не сладится, поищем другое место, леса здесь необозримые…

– Ну, Кани, тебе и вожжи в руки, – сказал он все так же нетерпеливо. – Осмотрись быстренько… если это можно сделать быстренько.

– Можно, – заверила Канилла, спрыгнула с седла и отдала поводья Гаржаку.

Отошла не так уж далеко и двинулась вдоль окружавших прогалину деревьев какой-то новой, незнакомой прежде, иной походкой – шагала невероятно плавно, с невероятной грацией, словно перемещалось облако дыма, принявшее вид человеческой фигуры. Внезапно резко остановилась, словно раздались слышимые только ей команды или призыв. Встала в трех шагах от могучего раскидистого дуба с густой кроной и выступавшими из земли узловатыми темными корнями. На первый взгляд, годочков ему было под сотню – для дубов это сущая юность.

Решительно подойдя к нему, Канилла прижалась к покрытому толстой корой стволу спиной, затылком, всем телом, обхватила дерево руками, прикрыла глаза, замерла.