Текст книги "Легенды грустный плен. Сборник "

Автор книги: Александр Бушков

Соавторы: Сергей Сухинов,Александр Силецкий,Людмила Козинец,Виталий Забирко,Александр Марков,Елена Грушко,Таисия Пьянкова,Владимир Шитик,Евгений Дрозд,Юрий Магалиф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 41 страниц)

Глава одиннадцатая
Ночной гость

Что и говорить – этот день был что надо! Типтик освободил Воронушу. Милиция забрала птицелова Дядю Ловушку. Потом всей компанией стреляли в тире. И надо признаться, что великолепная Бабушка целилась лучше всех. Правда, и Типтик пять раз подряд попал в забавную мишень: как угодишь в самый центр, так сразу же раздается песенка про голубой вагон.

А после тира они с бабушкой еще долго гуляли по городу, и Типтик все задирал кверху голову: не видать ли где-нибудь в небе Воронушу?.. Нет, не видать…

Родители вернулись с дачи поздно. Они там слишком долго ползали на корточках между грядками – ухаживали за ягодами; устали и поэтому не слишком внимательно слушали Типтика и Бабушку, которые рассказывали про птицелова, про Воронушу и про стрельбу в тире.

– Очень интересно, – рассеянно сказала мама. – Я все поняла: Бабушка посадила птицелова в клетку, а ты научил ворону петь «Голубой вагон». Молодец! Забавно!

Нет, сегодня родителей интересовала только ягода. Они ничего не поняли. И Типтик огорченный отправился спать.

Он спал в одной комнате с Бабушкой. Честно говоря, это ему не слишком нравилось, потому что Бабушка заставляла его перед сном чистить зубы и непременно мыть ноги; когда он забирался под одеяло, Бабушка отворяла форточку, чтобы ночью в комнате был свежий воздух…

Но засыпать рядом с Бабушкой было интересно, потому что она знала много удивительных историй. Типтик слушал… слушал… и засыпал, не разобрав, где в этих историях правда, где выдумка, где быль, а где сказка.

Сегодня Бабушка начала рассказывать небывалую небывальщину: будто бы давным-давно – две с половиной тысячи лет тому назад – умные птицы решили построить Город Счастья.

– А разве птицы могут строить? – спросил сонный Типтик.

– Могут, могут… – тихо ответила Бабушка. – Это ведь сказка, а в сказке они все могут. Решили птицы жить по справедливости, честно, без обмана…

– Хорошо… – тихо произнес Типтик уже во мне. Бабушка погасила в комнате свет… И тоже заснула. Не спали только одни часы – они тикали, тикали и, наконец, не торопясь, пробили полночь.

…В этот момент Типтик проснулся. Показалось ему, что кто-то смотрит на него сквозь открытую форточку. Он сел на кровати и увидел, что Бабушка тоже не спит, тоже сидит на кровати и тоже смотрит в окно.

Вдруг в комнату бесшумно влетело что-то большое, крылатое, черное.

– Воронуша! – вскрикнули одновременно Типтик и Бабушка.

– Не каркать! – скомандовал Ворон. – Ти-ши-на!

Однако сам он при этом шумел довольно сильно: топал когтистыми лапами по полу; сунул клюв в вазу с цветами и опрокинул ее; испугавшись, вспорхнул на полку с книгами и уронил их на пол.

– Что у вас там происходит? – раздался сонный папин голос из соседней комнаты. – В чем дело?

– Ничего особенного, – громко ответила Бабушка. – Просто я потеряла свои очки.

– Зачем ночью очки? – спросил папа.

– Чтобы лучше видеть интересные сны, – ответила Бабушка.

А Воронуша сел к Типтику на подушку и предложил:

– Неплохо бы пообедать!

Типтик на цыпочках прокрался на кухню, взял из холодильника котлету и принес Воронуше.

– Не дурно! – произнес Ворон. – Лучшее горючее для дальних перелетов – жирная котлета!

Он поправил клювом перышки на брюхе, почесал лапой за ухом и вылетел в форточку, даже не сказав «спасибо».

– Скверное воспитание! – покачала головой Бабушка. – Боюсь, Тимоша, что это для тебя неподходящая компания.

Тимофей Птахин улыбался в темноте: при чем тут воспитание? Главное, Воронуша не потерялся – он здесь, он неподалеку!

Глава двенадцатая
Занятия

Через несколько дней Ворон опять прилетел. Прилетел днем, когда родители были на работе.

Он сел на телевизор и запел во всю глотку:

 
Каррр-каррр-каррр!
Да здравствует базар!
На базаре чудеса:
Пирожки и колбаса!
 

– Кошмар! – сказала Бабушка. – Впервые в жизни слышу такой громкий и такой скрипучий голос.

– Пре-крррасный голосок! – возразил Воронуша.

– Ты хвастун, – покачал головой Типтик. – Сам себя нахваливаешь. Так у нас не полагается. Пусть другие тебя похвалят.

– Пррравильно! Пусть хвалят другие. Начинай!

– За что же тебя хвалить-то?

– За хороший нос. Он длиннее твоего.

– Велика важность. У слона, например, нос во сто раз длиннее, но слон не хвастает.

– Слон может порхать? В форточку залететь? На дерево сесть?

– Не может…

– А я могу. Выходит, я самый лучший в мире!

– Ты хоть бы грамоте выучился, – сказала Бабушка.

– Зачем Ворону грамота? И без грррамоты все знаю!

– Нет, милый друг, надо тебе учиться.

– Не могу. Занят.

– Что же ты делаешь? Чем занят?

Ворон ответил не сразу. Он помолчал. Оглянулся по сторонам и произнес очень тихо:

– Кррра-кррраски стерегу.

– Какие еще краски? Ты художник?

– Я знаю, бабушка! – воскликнул Типтик. – Коробка с акварельными красками? Так?

– Так, – кивнул Ворон.

– А внутри на крышке таинственная считался: «Рази-двази, тризи-мизи…»

– Мол-чать! – скомандовал Ворон. Он опять оглянулся вокруг: не услышал ли кто-нибудь посторонний эти слова?

И улетел, встревоженный.

Глава тринадцатая
Уроки

Воронуша стал прилетать часто – то днем, то ночью. Он был очень осторожен, и кроме Типтика и Бабушки его никто в доме не видел.

Бабушка обучила Воронушу четырем правилам арифметики.

Тот моментально сообразил в чем дело и быстренько наловчился складывать, умножать, с удовольствием отнимал. Но делить ни за что не соглашался:

– Отнимать, потом складывать – прррекрасно! Делить не хочу пррро-пррротивно!

А Типтик читал ему вслух разные книжки. Воронуша слушал невнимательно, глаза у него затягивались пленкой – не проходило и трех минут, как он сладко спал.

Сны Воронуша видел приятные: будто бы сидит он в большом гнезде, а рядом лежат котлеты, пироги, колбаса, пряники, и все это можно есть, не сходя с места.

Глава четырнадцатая
Приключения начинаются

Папа с мамой ушли на работу. И только за ними захлопнулась дверь – в форточке показался Ворон:

– Здррра-здррравствуйте!

– Как живешь? Какие новости? – спросил Типтик.

– От-кррры-открррытие!.. Знаю, где находится картина!

– Какая картина? – удивился Типтик.

– Погоди-ка, Тимоша, – вмешалась Бабушка. – Мне кажется, Воронуша говорит о той картине Знаменитого Художника, которую нашел на чердаке тот ужасный птицелов.

– Не нашел! Укрррал! Воррр!

– И где же она сейчас находится, эта картина?

– Вспорррхнули! Полетели!

Типтик и Бабушка не успели ничего ответить, а Ворон уже кружился в небе над их домом и призывно каркал. Конечно, надо было ему помочь, надо было найти картину.

– Возможно, дорога будет дальняя, – сказала Бабушка, – предлагаю надеть кроссовки, в них легче ходить и бегать. И это была прекрасная мысль!

Погода в тот день стояла серенькая. Однако было тепло, безветренно.

Воронуша спустился на землю и сначала враскачку вышагивал по тротуару. Типтик с Бабушкой шли рядом. Потом Воронуше идти надоело – он поднялся в воздух и, легонько помахивая крыльями, летел медленно, неторопливо. А Бабушка и Типтик трусцой бежали по улицам, стараясь не отставать от своего крылатого друга.

– Как ты думаешь, Бабушка, – спросил Типтик, – неужели Ворон и вправду знает, где картина?.. Летит и летит…

– А мы бежим и бежим! Никакой усталости! – великолепная Бабушка, сжав кулаки и согнув руки в локтях, легко обгоняла прохожих, успевая при этом вежливо говорить «Простите… Извините!..»

– А что мы будем делать, если встретимся с Дядей Ловушкой? – беспокоился Типтик. – Без милиции, пожалуй, с ним не справиться…

– «Вперед, без страха и сомненья!» – воскликнула Бабушка и прибавила ходу, потому что Воронуша полетел быстрее…

Типтик начал отставать. Он то бежал, то шел шагом – спотыкаясь, задыхаясь. И как-то не заметил, что они свернули со знакомых улиц и попали в район, где ни разу до сих пор не бывали.

Здесь шло большое строительство. Перекликались рабочие. Ворчали бульдозеры. Мягко катились по рельсам башенные краны. Грузовики везли готовые стены с отверстиями для дверей и окон. Всю стройку опутали электрические провода, резиновые шланги. Кругом виднелись бочки с краской, мешки цемента, груды горячего асфальта, ящики со стеклом…

Прошлой осенью Типтик видел, как у них во дворе сосед строил гараж для мотоцикла. Малюсенький гаражик, но строился он почти неделю.

А здесь целая квартира получалась за какой-нибудь час! Поставили стенку, к ней прислонили другую, третью, четвертую и – будьте любезны! – осталось лишь пол настелить да стекла в рамы вставить. Никто словно не торопится, а дома растут и растут.

…Воронуша присел на стрелу башенного крана, посмотрел небрежно, сверху вниз, на Типтика, на Бабушку. Типтик помахал рукой. Воронуша перелетел на другой кран, потом на третий… – все дальше и дальше. Там, за строящимися домами, темнел парк.

– Стой! – кричал Типтик. – Стой! Спускайся сейчас же!..

Бабушка ничего не кричала, не говорила – бежала той же легкой рысцой, но, кажется, тоже начала уставать.

– Ты, Бабушка, отдохни, – сказал Типтик. – А я его догоню…

Увязая в грудах песка, путаясь в шлангах и проводах, мальчик опять побежал за птицей.

Иногда он останавливался, чтобы перевести дух… И тогда замечал, что чем ближе к парку, тем быстрее строились дома. Но здесь уже не слышны были крики, шум, как в начале стройки. И людей почти не было видно – за них работали машины. Лишь кое-где под стеклянными навесами стояли дяденьки и нажимали клавиши на столиках, будто на маленьких роялях играли. Нажмут клавишу – и квартира, с окрашенными полами и вымытыми окнами, наверх поехала на восьмой этаж. Нажмут другую клавишу – и квартира сама становится рядом с такой же готовой квартирой.

– Здорово! – воскликнул Типтик и даже о Воронуше забыл на минутку.

Потом вспомнил, побежал дальше.

А Ворона нигде не было видно – скрылся за деревьями. Типтик повернул назад, к Бабушке. Но улица, по которой он только что бежал, исчезла – на месте улицы вырос новый дом!.. Типтик решил обогнуть этот дом, но окончательно запутался и заблудился между кранами, деревьями, домами и проводами… Он бежал все тише и тише. Соленый пот струйками сбегал по лбу, попадал в глаза… А деревьев становилось все меньше и меньше. А город становился все выше и выше.

– Бабушка… Воронусик… Где вы? – едва выговорил Типтик и без сил шлепнулся на жесткий асфальт.

…То ли он спал, то ли не спал – ничего нельзя было понять от усталости. Когда же, наконец, снова поднялся на ноги, то увидел, что находится в непонятном городе.

Да-да! Дома здесь были особенные, невиданные. Белые, как сахар. Или как снег. Или как лед. Их, наверное, не успели покрасить, и весь город был похож на черно-белый рисунок из детского альбома «Раскрась сам».

Из чего сделаны эти дома? Из пластмассы, что ли?.. Изо льда?.. Или из взбитых сливок?.. Типтику даже захотелось лизнуть стенку соседнего дома.

Но в этот момент высоко за крышами раздалось «Каррр-каррр-каррр!»

Типтик пошел дальше, высматривая Воронушу в небе. Погода изменилась, тучи исчезли. Стены, крыши, двери, лестницы наполнились солнечным светом – как будто сами светились изнутри.

Но глаза от этого света не болели. Наоборот, смотреть было легко, приятно. И усталость пропала…

«Куда же это я попал? – думал Типтик. – И где моя Бабушка?»

Глава пятнадцатая
Стеклянный город

Сквозь широкие окна видно было, как живут здесь люди – никаких занавесок, никаких тайн и секретов.

Чем занимались жители города? Где работали? Что делали?.. А, кажется, ничего не делали! Они бродили без толку по своим квартирам – словно что-то потеряли и не могли найти. Они лениво выглядывали в окна; дремали на балконах в мягких креслах; некоторые, задрав голову к небу, тревожно прислушивались в чему-то; многие бродили по улицам. Ноги передвигали еле-еле… Какое-то сонное белое царство!

На каждом проспекте, в каждом переулке торчали искусственные белые цветы из жести и бумаги. А возле суетились крохотные юркие машинки на колесиках и обдавали цветы распыленной водой. И клумбы казались сияющими: радужные капли воды скатывались с лепестков на листья, с листьев на стебли, а по стеблям скользили вниз – в неглубокие канавки, сделанные в асфальте.

Как чисто в городе! Ни пылинки, ни соринки. И небо над городом – будто мылом вымытое; Типтик все вглядывался в него – вдруг Воронуша покажется… Нет, черненькая птичка скрылась где-то за плоскими крышами.

Снова Типтик прибавил шагу. Редкие прохожие с удивлением поглядывали на запыленного, раскрасневшегося мальчишку, который энергично топал по тротуару. Прохожие удивлялись: мальчишка был одет вовсе не так, как одевались местные жители. На них были белые костюмы из легкой шелковистой ткани; на плечах – тонкие серебристые накидки; и когда по улицам проносился ветерок, люди казались крылатыми.

Типтику было забавно смотреть на этих «крылатых» жителей: почти все они были слишком полными, раздобревшими, даже толстыми; и от этого ходили вперевалку, как домашние гуси, тяжело отдуваясь при каждом шаге. И хотя все люди-гуси улыбались, но их улыбки казались равнодушными…

Типтику показалось, что он попал на какой-то скучный праздник, который начался давным-давно, и все от него уже здорово устали.

Удивительный город! Ни автомобилей, ни троллейбусов; даже велосипедов не было! И милиционеров, кажется, тоже не было – зачем они, если вокруг полный покой и порядочек?

Но когда Типтик побежал быстрее – вдруг перед ним, прямо из-под земли выскочил маленький столбик с круглым щитком! На щитке – цифра «I».

Проходившая мимо полная тетенька сказала Типтику:

– Мальчик в старинных башмаках! Разве ты не видишь дорожный знак: «СКОРОСТЬ ОГРАНИЧЕНА»?.. Тебе разрешается двигаться не быстрее одного километра в час.

Типтик остановился.

– Во-первых, – сказал он, – во-первых, у меня не башмаки, а кроссовки. Во-вторых, они не старинные, а совсем новые, недавно купленные. В-третьих, я очень беспокоюсь…

Типтик даже не успел объяснить – о чем он беспокоится, как из-под земли выскочил другой знак: круг, в середине которого было нарисовано серое сердце, перечеркнутое полосой.

– Что это? – спросил Типтик.

– Это значит, – объяснила тетенька, – «БЕСПОКОИТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО».

Типтик удивленно развел руками и медленно зашагал дальше со скоростью один километр в час.

Глава шестнадцатая
Памятник

Вот круглая большая площадь.

Ни кустика, ни деревца, ни травинки.

В самом центре площади возвышался в одиночестве роскошный памятник. Он изображал стройного мужчину, на плечи которого был наброшен клетчатый пиджачок. Лицо у мужчины ласковое, доброе, полные губы сложены бантиком. Правой рукой мужчина поднимает какой-то предмет, похожий на картину, а левой поглаживает что-то непонятное – то ли птицу, напоминающую орла, то ли машину…

А перед памятником – люди-гуси. Толстые, с заплывшими глазками. Они заунывно пели, покачиваясь из стороны в сторону:

 
Картины Главный Хранитель
Наш дорогой повелитель!
Как ты красив!
Как ты умен!
Как ты хорош
Со всех сторон!
 

«Скучная песенка», – подумал Типтик и пошел дальше по площади. К ней с четырех сторон сходились длинные проспекты. На высоких башнях развевались клетчатые флаги… В конце самого широкого проспекта что-то поблескивало; туда указывал знак – стрела с надписью: «Река».

«Пойти искупаться, что ли? – подумал Типтик. – Нет, Бабушка будет сердиться, если узнает, что я купался в незнакомом месте… Но где же она, моя великолепная Бабушка? И где Воронуша?..»

Глава семнадцатая
В саду

У Типтика начала кружиться голова. Захотелось спокойно посидеть, собраться с мыслями.

И он направился в сад, раскинувшийся рядом с площадью. Тенистый сад с песчаными дорожками, с белыми скамейками и ровными рядами фруктовых деревьев.

Позвольте, а что за странные плоды росли на этих деревьях? И что это за деревья?.. Да ведь они все искусственные! – вместо стволов – чугунные тумбы, вместо веток – железные палки, вместо листьев – тряпочки, а вместо яблок да груш – булочки, котлеты и сосиски!..

Между железными деревьями сновали самоходные машины. Одни белили известью стволы, другие разглаживали тряпочки, чтобы они были похожи на листья, а третьи аккуратно развешивали на ветки плоды. Типтик даже засмеялся, глядя, как ловко они это проделывают.

А в садовых аллеях, в удобных низких креслах сидели толстые мальчики и девочки. Они старательно жевали булочки и котлетки, по очереди приказывая машинам:

– Двадцать вторая! Яблоко покрупнее!

– Девятнадцатая! Две груши послаще!

– А мне, Тринадцатая, помягче!

«Попробую-ка я тоже», – решил Типтик и сказал робко, вполголоса:

– Двадцать вторая! Будьте добры, принесите, пожалуйста, самое лучшее яблоко!

И тотчас же машина, на крышке которой стояли цифры 22, подкатила к Типтику и прямо в руки сунуло ему свежевыпеченную румяную булку.

Эх, что за булка!.. Эх, что за жизнь!..

Глава восемнадцатая
«Чижик»

Типтик мигом проглотил булку и от удовольствия показал язык девчонке, сидевшей в соседнем кресле. Девчонка тоже показала язык, но вышло у нее это как-то скучновато.

А девчонка, кажется, славная. И, главное, не толстая, как другие. Она съела маленькую котлетку и вздохнула.

– Что вздыхаешь? – спросил Типтик.

– Так…

– Скучно тебе?

– Нет, что ты! – испуганно сказала девчонка, оглянулась по сторонам и опять вздохнула. – Мне совсем не скучно…

– Ей просто стыдно, – сказал сидевший напротив толстощекий парнишка. – Ей стыдно, что она такая худющая.

– А тебе не стыдно, что ты такой жирнющий? – вступился Типтик за девчонку. – Посмотрел бы я, как ты будешь играть в футбол или гонять шайбу.

– Во что играть? – спросил толстощекий.

– А кто такая Шайба? – спросила девочка. – За что ее прогонять?

– Не прогонять, а гонять. Да неужели вы тут не знаете, что такое футбол и хоккей? Во что же вы тогда играете?

– Мы играем в «медленность», – сказал толстощекий. – Очень интересно. Хочешь, научим?

– Научите.

– Это совсем просто, – объяснила девочка. – Сначала надо отмерить дистанцию. Например, десять метров…

– Десятиметровку, значит, – кивнул Типтик.

– Да. А потом – встать на старт, и по команде «марш!» нужно…

– Скорее добежать до финиша?

– Не скорее, а, наоборот, медленнее, – сказал толстощекий. – Вот я, например, десять метров прохожу за полчаса! А вон там, видишь, гуляет мальчик, который эту дистанцию за три с половиной часа проползает! Он чемпион нашего города.

Чемпион по «медленности» шел, заложив руки за спину. Типтику показалось, что это не мальчик, а надутый воздушный шар плывет по аллее.

– Ты что делаешь в нашем саду? – важно спросил шарообразный мальчик.

– Ничего. Булку съел, – ответил Типтик.

– Так нельзя говорить. Булка в нашем саду называется «яблоко»… Ну, ладно. Ешь побольше, если желаешь стать таким же ловким, как я.

– А ты бегать умеешь? – спросил Типтик.

– Что ты! С ума сошел? Бегать вредно.

– Надо тебе поговорить с моей Бабушкой, – сказал Типтик. – Она знаешь как бегает! И это ей совсем не вредно!

– А может твоя бабушка съесть полсотни пирожков с мясом?.. Не может?.. Тогда как же ей заниматься спортом – «медленностью»? Она обязательно проиграет.

– Чепуха! – воскликнул Типтик. – «Медленность»! Да разве это спорт?.. Жаль, нет у меня с собой мяча – показал бы я вам настоящую игру – вмиг похудели бы… Футбол или даже лапту… Погодите-ка, я придумал что-то интересное!.. Вон там, кажется, валяется палочка…

– Это от флажка.

– Какого флажка?

– Стартовый флажок; когда в «медленность» состязаемся.

– Все равно… Можно взять палочку?

– Тридцать первая! – приказал толстощекий. – Принеси палочку!

Машина с номером «31» покатилась…

– Стой, Тридцать первая! – остановил машину Типтик. – До чего же вы, ребята, тут все обленились. Пошли, сами принесем. Нечего зря машину портить.

– Нам самим нельзя носить, – опять вздохнула девчонка. – Нельзя носить и делать ничего нельзя. За нас все делают машины.

– Пусть вам нельзя. А мне можно!

Типтик принес палочку и достал из кармана перочинный ножичек.

– Сейчас попробуем сделать… – он разрезал палочку на две части: на коротенькую и длинную.

Он взял коротенькую часть и начал обстругивать ее с обеих сторон, как затачивают сине-красный карандаш.

Со всех сторон сада потянулись к Типтику ребята; они с любопытством смотрели, как ловко скользит лезвие по дереву.

– Как мне хочется тоже попробовать! – сказал кто-то.

– И мне хочется очень! Дай хоть немножечко построгать…

– На, попробуй, – Типтик отдал ножик худенькой девчонке. – Осторожнее, не порежь палец!.. Не так!.. Неужели ты никогда нож в руке не держала?..

– И я хочу попробовать! – захныкал малыш.

– Дай мне хоть на секунду подержать твой ножик, – попросил высокий паренек с белыми пухлыми пальцами.

Палочка и нож переходили из рук в руки – ребята работали с таким удовольствием, с каким изнемогающий от жары человек бросается в прохладную воду.

Только шарообразный чемпион гордо стоял в сторонке, даже не глядя на работающих.

– Так, главное дело сделано! – объявил Типтик. – Теперь нужно поаккуратнее обстрогать длинную палочку. Вы знаете, какая у нас будет игра?.. Эх, ничего-то вы не знаете!.. Это будет «чижик»!

– Игра очень полезная для здешних детей, – раздался знакомый голос сзади,

Бабушка!.. Она вошла в сад вместе с несколькими взрослыми.

Чемпион по «медленности» поспешил им навстречу. Впрочем, слово «поспешил» здесь не совсем точное, потому что ноги чемпиона были похожи на валики от старомодного дивана; передвигал он их едва-едва.

– А вот этот чужой, незнакомый мальчишка, – чемпион показал пальцем на Типтика, – делает то, что не позволяет нам Главный Хранитель…

Взрослые переглянулись:

– Делает?!.

– Дедушка! – закричала худенькая девчонка, подбежав к высокому старику. – Дедушка, погляди, как работает этот замечательный человек в голубой каскетке. Погляди, дедушка!

– Не понимаю, что тут удивительного? – спросила Бабушка.

Но остальные взрослые зашептались тревожно:

– Работает?.. Что?.. Как так, работает?..

Они осторожно приблизились к Типтику, который обстругивал палочку. Дерево было сухое, а ножик острый, и тонкие стружки свивались в нежные золотистые лепестки.

– А хорошо-то как! – опять зашептались взрослые. – Какое это прекрасное занятие – строгать ножом!

– А я вам скажу по секрету – смотрите, не выдавайте меня!

– У меня дома тоже есть маленький ножичек, и когда мне тоскливо – я им работаю…

– А у меня дома есть отвертка – только прошу вас, об этом никому ни слова!

– Какой у меня был молоток! Пришлось сдать его Главному Хранителю…

– Ни-че-го не понимаю! – воскликнула Бабушка. – Работа – самая первая потребность каждого нормального человека. А как же можно работать без инструментов?

– Тише, тише!.. И с инструментами, и без инструментов в нашем городе работать нельзя! Главный Хранитель запретил! Тише, тише, тише!..

– А давненько я не видел работающего человека, – задумчиво произнес высокий старик, ласково глядя на руки Типтика.

– Какое дивное зрелище – труд!

– Как вы думаете, последний Доктор, это не слишком опасно? – спросил его кто-то из взрослых.

– Ну конечно, немножко опасно, – ответил старик.

– Не тревожься, дедушка! – сказала худенькая девчонка.

– Чепуха! – улыбнулся Типтик. – Или вы думаете, что я палец порежу?

– За твои пальцы я спокоен – вижу, что умеешь работать. Но… не следят ли за тобой? – Последний Доктор посмотрел сквозь металлические ветви на небо. – Нет, нас тут не видно…

Типтик ровным счетом ничего не понял. Не поняла и Бабушка:

– Кто может следить за моим внуком? – удивилась она. – Мальчик ничего плохого не сделал…

«Чижик» готов!

Типтик положил его на землю, резко ударил палочкой по заточенному концу.

«Чижик» подскочил, и палка еще раз щелкнула по нему в воздухе – он полетел, кувыркаясь.

– Догоняйте! – крикнул Типтик. – Кто первым принесет «чижика» обратно, тот сможет сам запустить его снова!..

Все – и ребята, и взрослые – побежали за «чижиком». Конечно, быстрее всех бегала великолепная Бабушка, но она нарочно немного отстала, чтобы первой прибежала к «чижику» худенькая девчонка. Последний Доктор тоже вступил в игру; у него было сухощавая фигура, бегал он довольно легко.

А девчонка принесла «чижика» на место, сама ловко запустила его. И все опять побежали по аллее. Сад, зазвенел от веселого смеха. Лица у всех разрумянились, глаза заблестели.

– Прекрасно! – радовался Последний Доктор. – Так и надо! Быстрее бегайте!

– Энергичней размахивайте руками! – кричала Бабушка.

– Выше колени!

Типтик играл вместе со всеми. Ему нравилось бегать по этому странному железно-булочному саду.

Нашелся бы Воронуша – тогда и совсем хорошо будет.