Текст книги "Моя вопреки (СИ)"

Автор книги: Алекса Адлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Не знаю сколько прошло времени. Время тут не имеет никакого значения. Лишь холод и пустота, наполняющие меня до краёв.

Не помню, когда я села наземь. Просто в какой-то миг осознала себя свернувшейся в жалкий комочек, раскачивающийся под порывами сизых ветров.

Наверное, мне нужно вернуться. Точно нужно. Но я пока не представляю как. Не представляю, где взять на это силы. Как жить там, в реальности, в которой больше нет моих мужей? Как быть той, кем они приказали мне быть? Как вернуть их назад?

Я же видела в своём видении… Я тянула их обратно. Но я не знаю, как это сделать. Не знаю… я не чувствую их. Смогу ли самостоятельно найти способ?

Или мне и за этим придётся обращаться к жрецу?

Всхлипнув, поднимаю голову. Вокруг одна ледяная серость. И я сама себе уже кажусь надколотой льдиной. Трещин внутри стало ещё больше.

Вытерев озябшими пальцами слёзы со щёк, неуклюже поднимаюсь на ноги.

Надо вернуться… да, вернуться… я обещала А-атону. И я должна думать о своих сыновьях. С этой минуты их будущее зависит только от меня.

Вернуться… но как?

Боль так сильна. Она мешает мне сосредоточиться, мешает дышать. Выкачивает силы.

Как я ни стремлюсь в реальность, как ни тянусь разумом обратно, меня, кажется, только дальше затягивает.

Небо, что я наделала?

Опять подвела. Никчёмная слабачка.

Давай, Лина. Вытаскивай себя отсюда. Немедленно. Давай!

Мне хочется верить, что злость поможет. Но на душе становится лишь ещё холоднее.

Так холодно и одиноко.

Где же вы, мои Повелители?

Вернитесь ко мне.

Пожалуйста, вернитесь.

И вдруг меня накрывает ощущение чьего-то присутствия. Такое отчётливое и мощное, что пробирает до дрожи.

– Кто здесь? – выдыхаю сипло.

Оборачиваюсь вокруг своей оси, выискивая глазами хоть что-то кроме сизой мглы.

– Мой господин? – шепчу с безумной надеждой. Ну кто ещё может прийти за мной сюда. Только кто-то из моих сэ-аран.

И вдруг на моих плечах стальной хваткой смыкаются чьи-то руки.

Взвизгнув от испуга, я шарахаюсь прочь. Но меня притягивают обратно. Буквально впечатывая в большое мужское тело позади.

– Тише, тише. Иди сюда, я пришёл тебе помочь, – касается моего уха тёплое дыхание.

Этот бархатный голос я узнаю где угодно. И именно его я меньше всего хотела бы сейчас слышать. Как он здесь оказался?

− Отпустите, − всхлипываю, пытаясь вырваться.

− Прекрати, дурочка, − хватка Сэтору становится ещё крепче. Он резко разворачивает меня к себе, нависая и смотря прямо в глаза. Злой, как чёрт. – Куда тебя отпустить? Ещё глубже? Чтобы затерялась окончательно? Этого ты хочешь?

Секунда на осознание…

− Нет, − сглатываю. Облизываю пересохшие губы. – Я пыталась вернуться, но вместо этого проваливалась ещё глубже. Я не знаю, почему.

− Ещё бы тебе знать, − фыркает красноволосый, пожирая меня пристальным взглядом. – Избранные ашары, обладающие даром управлять подпространством, всю жизнь этому обучаются. У нас это в крови. А ты что? Месяц, как начала учиться, да ещё землянка. Я запрещаю тебе уходить в подпространство без моего ведома.

− Что? – ошарашенно моргаю.

Как это? Почему он мне что-либо запрещает? Какое право имеет?

− Давай возвращаться, Лина. Тебе больше нельзя здесь находиться, − откровенно увиливает он от ответа.

Но я не намерена сдаваться.

− Почему вы считаете, что имеете право мне что-либо запрещать, ри-одо Сэтору? – произношу как можно ровнее.

− Ты же знаешь, маленькая землянка. Именно поэтому оказалась здесь, − в его глазах мелькает тень сочувствия. – Твои сэ-аран погибли. Ты теперь под моей опекой.

Как удар ножа в сердце. Ноги просто подкашиваются, и я повисаю в его руках безвольным кулем.

− Нет, − мотаю головой, как сумасшедшая. – Нет, они живы! Живы! Я знаю это. Пусть далеко, но живы. Я видела всё, что произошло. Зачем вы обманываете меня? Зачем?

− Видела, значит? – багровые глаза сужаются. – Так вот почему твой хранитель связался со мной раньше, чем поступило сообщение о взрыве. Со мной говорил твой Чотжар, Лина. Ты знаешь, что это означает?

Он так пытается мне намекнуть, что личная клятва безмолвности спадает после смерти того, кому она приносилась?

− Это означает, что Повелитель А-атон освободил его от клятвы. Только и всего, − вскидываю подбородок. − Я сама слышала. Можете у Чотжара спросить.

Теперь я вижу, что пошатнула наконец убеждение Сэтору.

− Хм. Может быть. Я хочу узнать всё, что ты видела. Пойдём, − и он неожиданно склоняется, чтобы поднять меня на руки.

Я снова пытаюсь дёрнуться назад, но кто бы мне позволил. Миг, и я оказываюсь в капкане сильных рук. Прижатая к широкой груди чужого мужчины.

Судорожно вздохнув, замираю испуганной пичугой. Замирает и он, шумно дыша. Будто хищник, наконец-то загнавший в угол свою добычу. Склоняется так близко, что кажется, вот-вот коснётся губами виска… как в том видении. Обжигает озябшую кожу горячим дыханием, согревая. И вместе с тем пугая голодом, который столь откровенно читается в багряно-чёрных глазах.

Его жар окутывает меня колючим коконом. И хотела бы я сказать, что мне это противно и неприятно. Но окоченевшее тело, в отличие от ноющего сердца, радуется этому теплу, тянется к нему, пытаясь прильнуть теснее.

То, что мы выныриваем из подпространства, мною осознаётся далеко не сразу. Слишком врасплох меня застигло появление Сэтору и его действия. Но вот серость вокруг постепенно начинает обретать краски, формы и очертания. И мы буквально из ниоткуда возникаем посреди императорской спальни. Там, где я и провалилась.

− Ч-ш-што с-с-с ней? – тут же устремляется к нам очень мрачный и встревоженный Чотжар. Протягивает руки, явно намереваясь вызволить меня из хватки Сэтору.

− Слишком глубоко провалилась и слишком долго там пробыла, − спокойно отвечает тот, неуловимым движением ускользая от на-агара. – Ей нужна тёплая ванна. Иди приготовь.

− Уж-ш-ше готова, ри-одо С-с-сэтору, − раздражённо шипит Чотжар, прямо встречая взгляд жреца. – Ес-с-сли вы позволите, я позабочус-с-сь о с-с-своей гос-с-споже.

Не знаю, чем бы закончилось это противостояние между моим хранителем и тем, чьей защиты я должна добиться по приказу А-атона. Но всё решает тихий болезненный стон, повисший в звенящей напряжением тишине. Я даже не сразу соображаю, что этот жалобный дребезжащий звук издала сама. Меня просто колотит так, что зуб на зуб не попадает. И сознание туманится от морального и физического истощения.

− Иди с-с-сюда, маленькая глупыш-ш-шка, − воспользовавшись растерянностью жреца, на-агар буквально выхватывает меня из его рук. И сразу же устремляется в купальни. – Ты зачем туда провалилас-с-сь? Знаеш-ш-шь же, что я не могу за тобой туда пос-с-следовать.

− Мне больно, Чотжар. Так больно, − всхлипываю, уткнувшись в его плечо.

− Где больно? Я поз-с-сову лекаря, − змеехвостый ставит меня на скамью возле наполненной ванны, сдирая с меня платье и пытаясь заглянуть в лицо.

− Он не поможет. У меня душа болит. Я подвела их. Так подвела. Если бы немного раньше увидела, успела бы предупредить. А я опоздала.

− Значит, Абсолют так решил. Не твоя вина, − слышу совсем рядом голос жреца. Он что… последовал за нами?

Судорожно выдохнув, я выхватываю из рук Чотжара своё платье и прижимаю его к груди, прячась от жадных глаз.

− Ри-одо С-с-сэтору, как хранитель императрицы, я требую, чтобы вы покинули это помещ-ш-шение немедленно, − холодно чеканит на-агар, за мощной фигурой которого я прячусь.

− Как хранитель императрицы и доверенное лицо императора А-атона, ты наверняка получил от своего господина приказ обратиться ко мне в случае, подобном этому. Иначе бы не связался со мной, − ровным тоном парирует жрец, которого я теперь уже вижу из-за плеча Чотжара.

Он стоит в арочном проёме, хмуро взирая на нас двоих.

− Со слов твоей госпожи я уже понял, что Повелители с большой долей вероятности как-то выжили. Ну или по крайней мере вы в этом уверены, − мы встречаемся взглядами. − А раз так, моё здесь присутствие, вкупе с твоим красноречием, на-агар, означает, что именно на нас двоих они возложили миссию защищать императрицу, ещё не рождённых наследников Правящего Дома и императорскую власть в империи. Я прав? – и спустя пару секунд молчания криво усмехается: − Прав. Значит, я должен знать, что происходит, чтобы действовать максимально взвешенно и быстро. И вы мне сейчас обо всём расскажете. Пока императрица будет греться в тёплой воде. Чтобы не тратить время попусту. Я даже обещаю не смотреть, дабы не смущать своим вниманием столь трепетное и нежное создание, как наша госпожа.

И снова в купальнях повисает гнетущее молчание, где каждый взвешивает свои действия и слова.

− Чотжар, мне очень холодно. Я рук и ног почти не чувствую. Помоги забраться в воду, пожалуйста, − напоминаю змею. Тем самым давая понять, что мне уже всё равно, кто здесь присутствует.

Коротко кивнув, мой хранитель, забирает у меня одежду, роняя её на пол. И подняв на руки, бережно опускает меня в каменную чашу, наполненную водой. В тонком полупрозрачном белье, в качестве последней защиты от нескромных взглядов. А потом ещё и тянется к полочке сбоку, выбирает один из флаконов и капает что-то в ванну, отчего вода мгновенно становится голубовато-молочного цвета, пряча меня более основательно. Видимо, он не знает, какой приказ отдал мне А-атон. Тем лучше для меня.

Благодарно вздохнув, я погружаюсь по самую шею, позволяя блаженному теплу пропитывать дрожащее тело насквозь. И пусть это больно. Физическая боль не так страшна и хоть немного отвлекает меня от душевной.

Закрываю устало глаза, откидывая голову на бортик.

И всё это время чувствую на себе взгляд того, кто вроде как обещал не смотреть.

− Ри-одо Сэтору, а вы знали, что ваша мать была такой как я, провидицей? – решаюсь сделать первый шаг. И дезориентировать противника, раз уж вынуждена искать с ним союза.

− Откуда у тебя такая информация? – довольно резко интересуется жрец, и я слышу его приближающиеся шаги. – Что ты видела?

− Вашего отца, − открыв глаза, смотрю на красноволосого. – В своём последнем видении, я оказалась в его камере раньше моих сэ-аран. И ри-одо Менетнаш каким-то невероятным образом уловил моё присутствие. Хотите знать, что он мне сказал?

Наверное с минуту жрец буравит меня испытующим взглядом. А потом хищно усмехается.

− Хочешь поторговаться, маленькая императрица? Давай попробуем. Что ты хочешь в обмен на эту информацию?

Глава 17

Что я хочу?

Я хочу, чтобы он не приближался ко мне и не трогал. Чтобы не смел смотреть на меня так, будто сожрать готов. Но требовать это вот так, сейчас, с ходу, не имею права. Потому что обязана теперь думать не только о себе, но и о будущем империи. А такое условие либо разозлит жреца, оскорбив, либо, что гораздо вероятнее, ещё больше раззадорит. К тому же покажет, как сильно я боюсь того, что видела тогда при нём. Это будет очень непродуманно и опрометчиво с моей стороны.

Нет. Неприкосновенности требовать нельзя. По крайней мере сейчас. Надо быть хитрее. Пусть думает, что всё контролирует, что я у него в руках. Это заставит жреца расслабиться и поверить, что он действительно сможет получить желаемое. Ну а способ потянуть время я придумаю. Потом, когда буду лучше соображать.

Если я буду развивать свой дар, у меня будут и другие видения. Больше информации, чтобы выторговать себе уступки.

Ну а пока…

− Я хочу, чтобы вы помогли мне узнать, как спасти моих сэ-аран.

− Спасти? – хмурится Сэтору. – Ты знаешь, что с ними?

− Нет. Но хочу узнать. И могу. Нужно только научиться, − поднимаю на него глаза. – Вы мне поможете? Пожалуйста…

Наши взгляды встречаются. Его сосредоточенный и задумчивый, и мой − умоляющий.

Я даже дышать забываю, ожидая ответа Сэтору. Если жрец согласится… тогда это будет хлипкое, но всё же доказательство, что он не причастен к случившемуся, что не знал о планах отца. Не знаю, смогу ли сотрудничать с тем, кто пытался убить моих любимых мужчин.

− Хорошо, − кивает. – Я обещаю, что помогу научиться всему, что тебе нужно для этого. Но сначала хочу услышать, почему ты так уверена, что их спасение возможно. И прежде всего рассказ о твоём последнем видении в мельчайших деталях. Мне нужно знать, что произошло на станции Хиллдорун, что её разрушило. Ты видела, почему случился взрыв?

− Видела, − выдыхаю сипло. Опускаю голову обратно на бортик ванны.

Он согласился. Даже обещание дал. Его клятвы Абсолюту не позволили бы соврать, обещая. Значит, действительно готов помочь. Значит, возможно, не предавал моих сэ-аран.

Я не знаю, правильно ли поступаю, собираясь ему всё рассказать. На такой случай мне А-атон никаких указаний не давал. Но одной мне не справиться, не выжить, не выполнить то, что должна.

Поэтому придётся довериться. И открыться. Показать, что творится у меня внутри.

− Всё началось гораздо раньше, − выдыхаю прерывисто. − Перед нападением шкадаров на Повелителя А-атона. Я увидела жуткий сон, в котором оказалась на борту его корабля. В этом сне всё было так реально, так жутко. Так холодно. И там все были мертвы. Это случилось буквально перед тем, как вы связались с Повелителем Са-оиром. Я разбудила его своим криком, он у меня всё выспросил и сразу же попытался связаться с братом, − рассказываю, чувствуя, как всё глубже погружаюсь в состояние душевного оцепенения.

То, чего я так боялась, уже случилось. Слезами и жалостью к себе ничему не поможешь. Надо собраться.

Я рассказываю без утайки всё, что видела и чувствовала в своих видениях. Описываю тот взрыв, который мне привиделся на террасе, красноволосого жреца, чёрную дыру, поглотившую моих сэ-аран, то, как сама взмыла в воздух, захваченная видением.

Делиться тем сном, в котором моё тело, зависшее посреди пустоты, пронизывали мириады нитей, тянущихся куда-то в неведомую даль к моим сэ-аран, делиться со жрецом своими чувствами, своим одиночеством, тоской и страхом, своим неистовым желанием вернуть любимых мне – невероятно сложно. Особенно тогда, когда приходится рассказать и о его присутствии в этом сне.

А потом я перехожу к видению о коронации, спустя месяц после предыдущего. На моменте, когда я сообщаю, что ощущала присутствие Абсолюта за спиной Сэтору, он удивлённо вскидывает бровь, а потом неожиданно удовлетворённо кивает.

− Не ожидал, что ты уже так глубоко можешь видеть. Я правильно понимаю, что именно после этого видения вы обратились ко мне? – буравит меня внимательным взглядом.

− Да. Мои сэ-аран поняли, что до этого видений больше не было потому, что я их подавляла, не принимая свой дар.

− Это все видения до нашей прошлой встречи? Или было ещё что-то? Чего ты так сильно боялась, что боролась с этим? – напряжённо спрашивает Сэтору, надвигаясь. Подходит почти вплотную к ванне, не обращая внимания на гневное шипение Чотжара.

Ну неужели непонятно? Неужели этим ашарам вообще несвойственно переживать о своих близких? Не может такого быть. Мои сэ-аран тому подтверждение, они беспокоятся друг о друге. И обо мне.

− Я боялась того, что сегодня всё-таки произошло, − объясняю. − Того, что с моими сэ-аран случится беда. И теперь готова горы свернуть, чтобы помочь им вернуться.

− То есть… ты боялась за Повелителей? Не за себя? – с каким-то очень странным выражением уточняет жрец.

Сбоку доносится ироничное хмыканье Чотжара. Уж он-то привык, что я не только о себе беспокоюсь.

− Нет, − тяну удивлённо уже я. – А… почему… Вы думали, что я за себя боялась?

− Думал, − бросает скупо Сэтору, заиграв желваками. На миг мне даже кажется, будто это заблуждение ему дорогого стоило. Но мужчина тут же смягчает голос: − Ладно, я уже, кажется, начинаю понимать, к чему ты ведёшь. Рассказывай дальше.

Кивнув, я продолжаю. Как и прежде, описываю всё в подробностях. Но теперь не забываю наблюдать за своим собеседником. Замечаю, как сужаются его глаза при упоминании стражника, попытавшегося отравить Менетнаша. Чем-то меня это царапает. Смутным предчувствием. Но уловить суть я пока не могу.

А когда дохожу до сцены в камере, до разговора между мной и бывшим Гласом, его сын буквально подбирается весь, подобно почуявшему след хищнику. Но оно и неудивительно. Ведь это именно та информация, ради которой он обещал мне свою помощь. Поэтому я уделяю особое внимание каждой детали. Каждому слову, жесту и интонации. Описываю, как Менетнаш выглядел, что делал, что говорил – всё это я восстанавливаю в памяти до мельчайших подробностей.

− Он почувствовал мое присутствие сразу, как только я появилась. И так уверенно говорил… Я даже на миг испугалась, что ваш отец может причинить мне реальный вред, если захочет. Это совершенно выбило меня из колеи на некоторое время. Как такое вообще возможно? Ведь, по сути, меня же там не было. Как он мог меня почувствовать? – смотрю вопросительно на Сэтору после того, как пересказала всё, что услышала от Менетнаша дословно. − Вы тоже на такое способны?

− Не уверен, − признаёт помрачневший Сэтору. − Возможно. Это всё? Или может он ещё что-то тебе сказал? О моей матери, или обо мне?

Мне его даже жалко становится. Не каждый день слышишь, что твой отец буквально признался в том, что уничтожил мать, потому что считал любовь к ней слабостью. Но может, его утешит то, что Менетнаш считал своего сына сильнее и умнее себя.

− Нет, мне он больше ничего не сказал. Потом вошли Повелители со стражниками. Вашему отцу приказали подняться, встать на колени, сцепить руки за спиной. Он всё это беспрекословно выполнил. И на вопрос Повелителя Са-оира, он ли убил императора Этельчи, ответил, что действительно отдал такой приказ.

В этот момент я отчетливо слышу скрип зубов Сэтору. Шумно выдохнув, он отворачивается и отходит в сторону.

− Значит, всё-таки он, − роняет тихо.

И почему мне в его интонации слышится облегчение? Странно как-то.

− Вы сомневались?

− Практически нет. Но теперь знаю наверняка.

Приятно, что он верит моим словам.

− Взрыв на станции Хиллдорун тоже устроил ваш отец, − сообщаю самое главное.

− Каким образом? – оборачивается Сэтору обратно ко мне.

− Я не очень в этом разбираюсь, − признаюсь поморщившись. − Могу описать лишь то, что видела. Он говорил о том, что ваша сестра, рия Танатрис, должна была стать императрицей, о том, что император Этельчи мешал его планам, уцепившись за ранвишей. Потом заявил, что все-таки успел получить то, что хотел, а я видела, как его одежда постепенно начинает тлеть…

У меня больше не получается отстраняться от пережитого ужаса. Вспоминая обо всём, воссоздавая картину самосожжения Менетнаша, то, что он сделал, всё, что слышала про сжигание души, разгоняющиеся генераторы и возможные последствия от своих мужей, я снова начинаю чувствовать тот панический страх, ту боль, которую уже испытала.

− Последнее, что я видела, это то, как мои сэ-аран приняли решение погрузить вашего отца в подпространство и попытаться заглушить взрыв там, направив его энергию на прорыв межпространственной грани, − шепчу сипло, уже даже не пытаясь бороться с рыданиями. − Но перед этим Повелитель А-атон успел связаться с Чотжаром, чтобы освободить его от клятвы. Когда я пришла в себя и поняла, что мой хранитель всё ещё безмолвный, подумала, что у нас есть время их предупредить, что ничего ещё не случилось. Но тут раздался сигнал торобраслета… Надежда оказалась тщетной. Больше я ничего о случившемся не знаю.

− О случившемся может и не знаешь, но можешь ответить мне на парочку других вопросов, − слышу тихий вкрадчивый голос Сэтору. – Твоим сэ-аран ведь было известно о твоих видениях. Ты рассказывала им всё, что видела?

− Да, − киваю.

− Буквально всё? – скептически изгибает бровь.

− Да, − вскидываю на жреца злой взгляд. Понятно ведь, какое именно видение он имеет в виду. Думает, что я скрыла от мужей, что увидела, как изменяю им с ним. Но нет, не скрыла. Вот только признаваться в том, что А-атон велел не говорить Са-оиру я точно не собираюсь. Глупо это.

− Хм. К этому мы ещё вернёмся, − немного опешив, уступает красноволосый. – Сейчас меня интересует другое. Получается, Повелители знали, что возможен некий вариант развития событий, при котором они могут пострадать, погибнуть или исчезнуть из империи. Так? Так. Судя по тому, с какой параноидальной тщательностью они подошли к организации безопасности судебного процесса и предстоящей казни, полагаю, ожидали этого происшествия во время одного из этих событий. В принципе, слова моего отца свидетельствуют о том, что императоры в своих выводах не ошиблись. Он планировал сделать то, что сделал, во время своей казни.

− Я тоже так поняла, − киваю. – Не понимаю только, зачем ему это.

− Вот с этим мне и нужно разобраться, − хмурит тёмно-рубиновые брови Сэтору. – Как и с тем, что же такое он получил.

− А ещё нужно узнать, кто его пытался убить. Мне кажется, именно это происшествие подтолкнуло ри-одо Менетнаша изменить свои планы. Если бы не это, возможно я бы успела увидеть, что он задумал и предупредила бы Повелителей. Спасла бы их.

В лице моего собеседника ничего не меняется, но я отчего-то буквально ощущаю, как он напрягается на этих словах.

− Хм, это будет проблематично. Хиллдорун практически разрушен. Почти все заключённые погибли. Исполнителя допросить уже никто не сможет, − ровно отвечает он. – И ты не можешь знать наверняка, смогла бы предупредить своих супругов, или нет. Если Абсолюту нужно, чтобы всё случилось именно так, а не иначе, все попытки избежать предопределения будут лишь пустой тратой времени и сил. Всё равно то, что должно, рано или поздно случится.

− То есть как? – от накрывшего меня возмущения и праведного негодования, я забываю, что сижу в ванной практически голая и буквально вскакиваю, взмахом руки остановив метнувшегося ко мне Чотжара. – Вы сейчас намекаете мне, что это Абсолюту зачем-то понадобилось убирать законных правителей Аша-Ирон? Подвергать их смертельной опасности? Может, ещё хотите сказать, что его волей теперь Дом Просвещённых должен править империей?

− Дом Просвещённых, в моём лице, и так будет править, пока императоры не вернутся, или не вырастут их ещё даже не рождённые сыновья, − прищурившись, сообщает мне Сэтору. Снова надвигаясь на меня.

− Вот как. А меня вы совсем в расчёт не берёте? – шиплю разъярённой кошкой.

Стадия отрицания моего горя окончательно сменяется гневом. И объект для этого всепоглощающего чувства у меня имеется самый подходящий. Что-то будто подталкивает меня, поджигает изнутри, вынуждая говорить такие вещи, которые в здравом уме и обычном состоянии я бы ни за что не решилась сказать.

Но сейчас говорю. И даже испытываю от этого удовлетворение.

Я в своём праве, уж это мне точно известно. Законы империи я хорошо изучила. Значит, могу это право отстоять.

– Я законная супруга моих сэ-аран, коронованная императрица империи Аша-Ирон, мать будущих наследников. И мне регент не нужен − цежу сквозь зубы. – Максимум советник. Вы согласны исполнять эту роль, ри-одо Сэтору? Или мне стоит обратиться к кому-то другому?