Текст книги "Без боя (СИ)"

Автор книги: Алекс Регул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Изучив бумаги, он отложил их в сторону.

Какое-то волнение будоражило разум. Не находя себе место, он подошёл к камину и налил виски в бокал. Медленные глотки терпкого напитка не возвращали душевного покоя. После того как бокал был опустошён, Риккардо вышел из кабинета. Проходя через холл, его внимание сразу же привлёк звук, похожий на стук в дверь. Но в такой поздний час ожидать приезда Арлена было удивительно. Однако робкий стук повторился. Риккардо остановился напротив массивной дубовой двери. Слуг по близости не было. Вероятно, в столь поздний час они уже отдыхали, и поэтому этого посетителя никто не впустит.

«Никто… Никто, кроме меня», – подумал Риккардо.

Ситуация его заинтриговала.

Он открыл дверь и взглянул на возмутителя спокойствия. На пороге стояла женщина. Её высокую фигуру покрывал длинный дорожный плащ. Лицо нежданной гостьи Риккардо не смог разглядеть. Свет луны освещал стоящий перед домом экипаж, запряженный двумя лошадьми. И судя по направлению взгляда лакея, именно он привёз гостью к дому герцога.

Риккардо отошел чуть в сторону, давая свету зажженной люстры осветить стоящую на пороге женщину. Левая рука его всё ещё придерживала открытую дверь.

– Чем могу быть Вам полезен? – нарушил он молчание.

– А-а… Я… – невнятно произнесла женщина, рассматривая Риккардо.

Создалось впечатление, что незнакомка очень растерялась.

– Мадам, Вы приехали в столь поздний час в дом герцога Редклифф, наверняка, с какой-то целью?

– Я приехала не просто так. Но сейчас, наверное, мне может помочь только мистер Линдсей. Он еще проживает в этом доме?

– В этом доме он исполняет обязанности дворецкого, но сейчас, скорей всего, уже спит. Проходите в дом, я постараюсь организовать вам встречу. В конце концов, вряд ли у Вас пустяковое дело.

Риккардо пропустил женщину в дом и закрыл за ней дверь.

– Как Вас представить ему?

Употреблённый раннее виски, начал свой головокружительный бег по мужскому организму. И Риккардо стало легко на душе. Начатая игра в прислугу всё больше его увлекала.

– Скажите, его хочет видеть Нора.

– Просто Нора? – удивился Риккардо.

– Просто Нора. Он сразу всё поймёт.

«Хотел бы и я «всё понять» о Вас» – подумал Риккардо, но вслух произнёс:

– Подождите, я скоро вернусь.

Он подошел к комнате дворецкого, и уже хотел открыть дверь, как неожиданно она распахнулась, и появился заспанный Линдсей.

– Ваша светлость, Вам что-нибудь угодно?

– Мне угодно знать, кем Вам приходится молодая женщина, имя которой Нора? Я её только что впустил в дом.

Линдсей изумленно уставился на герцога, несколько раз моргнул и почесал переносицу. Потом, опомнившись, почти криком сказал:

– Нора!? Боже мой! Она здесь?

– Да. Она хочет с Вами увидеться.

– Простите, мне надо к ней. – Линдсей, несмотря на солидный возраст, помчался на встречу с Норой.

Риккардо было любопытно, что будет дальше, и он тоже отправился к гостье. Первое, что он услышал, когда вернулся в холл, были женские всхлипывания и успокаивающий голос Линдсея:

– Девочка моя, успокойтесь, теперь Вы дома, и всё будет хорошо.

«Девочка моя»? «Теперь Вы дома»? Она, наверное, дочка Линдсея? – подумал Риккардо. – Но я о ней ничего не слышал. В любом случае, без моего участия ситуация не разрешится. Надо расставить всё по своим местам».

– Мистер Линдсей, представьте свою гостью, – обратился герцог к дворецкому.

Нора мгновенно перестала всхлипывать, внимательно посмотрела на Риккардо, затем перевела взгляд на дворецкого и тихо его спросила:

– Это новый герцог?

Тот кивнул. Нора накрыла лицо руками, сделала глубокий вдох, похожий на стон, и стала оседать.

Линдсей пытался её удержать, но ему это не удалость. Она опустилась на пол.

– Срочно принесите воды! – грозно произнёс Риккардо.

Дворецкий поспешил исполнить приказ и удалился на кухню.

Подойдя к Норе, Риккардо нагнулся, чтобы её поднять. Она не сопротивлялась. Слабость, навалившаяся на неё, вызвала полнейшее бессилие. В результате её тело утратило способность стоять. Риккардо попытался удержать Нору в вертикальном положении, но быстро сообразил, что она уже в полуобморочном состоянии. Ловким движением он подхватил молодую женщину на руки и понёс в кабинет. Там уложил на свой любимый диванчик. И начал развязывать тесёмки женского плаща, аккуратно освобождая от верхней дорожной одежды.

Что-то знакомое мелькнуло в её внешности. Риккардо слегка склонился, чтобы внимательнее рассмотреть лицо. Но этот процесс вскоре был безжалостно прерван, поскольку в кабинет вернулся Линдсей, неся воду в кувшине и несколько полотенец.

– Ваша светлость, позвольте мне!

Линдсей быстро окунул полотенце в кувшин, слегка отжал и приложил мокрую ткань ко лбу Норы. Смочив другое полотенце, он стал им протирать её лицо, шею и руки. Риккардо, желая принять участие в заботе о Норе, взял ещё одно полотенце, подошел к камину. И решительным движением вылил половину бутылки с виски на ткань, зажатую в руке, и вернулся к дивану.

– Вызывайте доктора, мне не нравиться, что она не реагирует на прикосновение холодной мокрой ткани!

Без лишних слов Линдсей покинул кабинет. Избавившись от дворецкого, Риккардо встал на колени перед диваном и приложил пропитанное виски полотенце к женским губам. Резкий запах, вдыхаемый через ткань, стал будоражить и возвращать Норе разум. Она закашляла, и рефлекторно смахнула слабой рукой полотенце. Глаза её открылись. Она увидела, что перед ней склонялся мужчина. Его тревожный взгляд впился в неё, словно находясь под гипнозом. Мужская рука медленно потянулась, чтобы убрать мокрое полотенце с её лба. Нора сжалась и начала подниматься с дивана. Её жалкую попытку встать пресек тяжелый мужской голос:

– Вставать не надо.

Риккардо приподнялся с колен, отошел к камину и вскоре вернулся с бокалом, на дне которого плескалась жидкость янтарного цвета.

– Выпейте. Вам это сейчас необходимо.

Нора покорно приняла бокал и почти залпом его выпила. Обжигающей волной виски покатился по её горлу вниз к желудку. Осознав, что она только что выпила, Нора сделала глубокий вдох, но претензий по поводу такого лечения предъявлять не стала.

– Где мистер Линдсей? – спросила она.

– Я послал его за доктором.

– В этом не было необходимости. Через пару минут со мной всё будет в порядке.

– Возможно… – произнес Риккардо, вновь склоняясь над Норой.

Перед ним лежала худенькая, очень привлекательная молодая женщина. Её большие жгучие глаза цвета крепкого кофе, словно два омута тянули в некую бездну, лишая Риккардо возможности разумно мыслить. Её длинные, почти черные волосы, были аккуратно уложены. И скромность причёски дополнялась головным убором небольшого размера. Безупречная кожа лица имела слегка бронзовый оттенок, и лишь маленькая родинка на левой щеке выбивалась из этого образа великолепной статуи. Прелестный носик, как стрелочка, указывал на манящий приоткрытый ротик. Розовые женские губки, возбуждая потаённые желания, вызывали невообразимую, ничем не обоснованную потребность коснуться их.

– У меня такое впечатление, что мы с Вами раньше виделись… Кем Вы приходитесь моему дворецкому?

– Никем, – смутившись, произнесла Нора. – Точнее мы с ним просто друзья.

– Что Вас так потрясло, повергнув в обморок?

– Я устала, уже поздно. Давайте перенесём все разговоры на завтра? Позвольте мне уйти.

– Нет. Вы останетесь.

– Почему?

– Потому что я этого хочу.

– Вы жестоки.

– Не всегда.

Риккардо продолжал склоняться. И цель у него была одна – завладеть женскими губами. Он уже почувствовал дыхание Норы, пронизанное терпким ароматом виски, когда в коридоре послышались чьи-то шаги. Нора резко оттолкнула Риккардо от себя и выскользнула из-под него. Через секунду в кабинет вошел Линдсей. Его взору предстала странная картина. На диване восседал герцог, а некогда бездыханная Нора с испуганным взглядом стояла возле стола.

– Как Вы себя чувствуете? – растерянно спросил Линдсей, пристально смотря на Нору.

– Все хорошо. Не стоит беспокоиться о моём состоянии. Мне доктор не нужен.

В кабинете повисла тишина. Нора смотрела на Линдсея, Линдсей теперь смотрел на герцога. Герцог на Нору.

Он, пристально глядя ей в глаза, поднялся с дивана, подошел к камину и произнёс:

– Мистер Линдсей, представьте же мне свою гостью!

– Ваша светлость, – смущённо начал Линдсей, – перед Вами герцогиня Редклифф. Элеонора.

Казалось, в голове Риккардо прогремел раскатистый гром. Эхом повторяя: «Нора… Элеонора».

Риккардо знал о ней многое и ничего одновременно. Нора была знакомая незнакомка. Он и не надеялся, что в его жизни появится желанная женщина, и тем более был потрясён, что ею будет она!

– Я не ожидал… Вашего приезда, – с трудом вымолвил он.

– Видимо, письмо о моём возвращении затерялось в пути.

С трудом Риккардо перевёл взгляд на Линдсея:

– Распорядитесь, чтобы приготовили покои для герцогини, и перенесите в них её вещи. Как понимаю, сейчас они находятся в карете, которая стоит около дома?

– Там в карете моя служанка спит. Передайте ей, чтобы не разбирала сегодня мои вещи, а шла сразу отдыхать. Надеюсь, для неё найдётся хорошее место? – беспокоилась Нора.

– Конечно. У нас прислуга живет в достойных условиях. И Ваша служанка не будет ни в чём нуждаться. Мистер Линдсей, позаботится о ней. И подготовит для Вас те комнаты, которые занимали Вы раньше.

– Нет! Там я не хочу жить! Лучше голубую спальню западного крыла. Если она свободна.

– Она свободна. Всё будет готово через полчаса, – Линдсей учтиво кивнул и вышел из кабинета.

Риккардо подошел ближе к Норе. Его неудержимо тянуло к ней. Он никак не мог совладать с собой. Понимал, что ведёт себя недопустимо, но устоять не мог. Такое было с ним только однажды и теперь повторялось.

– Вы голодны? – тихо спросил он.

– Нет, не голодна.

– Позвольте предложить вино, виски?

– На сегодня мне достаточно крепких напитков. Благодарю, – Нора намеревалась покинуть общество герцога. – Ваша светлость, Вы не обязаны меня развлекать. Я, пожалуй, пойду.

Но Риккардо не дал ей сделать больше одного шага в сторону двери, и перегородил дорогу, встав напротив неё.

– Моё имя Ричард Джордан. В Италии меня звали Риккардо.

– Я это учту.

Не осознавая, герцог подошел вплотную к Норе, положил свои руки ей на талию и притянул к себе. Неожиданно Нора услышала итальянскую речь из уст герцога.

– Я Вас узнал. Тогда в Венеции, это были Вы. Ваш подарок я не снимаю с того самого дня. Кольцо и сейчас при мне, – Риккардо продемонстрировал кольцо на безымянном пальце левой руки. – Вы ведь тоже меня узнали?

Нора взглянула на кольцо с рубином, и нерешительно посмотрела в глаза герцогу.

– Да, я узнала Вас, – тихо произнесла она. – Ещё в холле, когда Вы открыли дверь. Я сразу заметила кольцо у Вас на руке и узнала его. А потом, когда рассмотрела Ваше лицо, поняла, ошибки быть не может.

– Мне показалось, Вы расстроились, узнав, что я герцог. Почему?

– Вы действительно сейчас хотите об этом узнать?

– У меня такое предчувствие, что потом Вы мне правду не скажете.

– Я и сейчас её не хочу говорить, – она пыталась освободиться от крепкого мужского захвата. – Послушайте, то, что Вы меня тогда поцеловали, не даёт Вам сейчас на меня никаких прав. Давайте просто забудем тот случай?

– Я не могу забыть.

В ту же секунду губы его коснулись её губ. Мягкость их пленяла, и Риккардо натиском продолжил свой поцелуй.

Проникая. Изучая. Наслаждаясь.

В мгновение секунды блаженства разлились в бесконечность.

Он и не собирался выпускать из своих рук ту единственную, которую возжелал из всех возможных и невозможных. Но внезапно острая холодная сталь коснулась чуть ниже его правого уха. Открыв глаза и взглянув на Нору, Риккардо увидел, что в её левой руке зажат стилет.

За годы службы он хорошо узнал, какой сокрушительной силой обладало это колющее холодное оружие. Стилет нашёл особую популярность у наёмных убийц, заговорщиков и у представительниц слабого пола. Небольшой размер итальянского кинжала позволял скрыто носить его под одеждой или маскировать в различных предметах.

Остриё клинка, кинжала с прямой крестовиной и узким, не имеющим режущей кромки лезвием, всё еще упиралось в мужскую шею.

Возбуждённое мужское тело замерло.

– В прошлый раз, – холодно заговорила Нора, – Вы были благоразумнее и остановились до того, как я была бы вынуждена проткнуть Вам шею. По неведенью я могла лишить мир приемника династии, к которой принадлежу сама. Давайте не будем меня вынуждать совершать этот грех теперь, когда я знаю, что Вы – герцог Редклифф.

Пораженный произошедшим, Риккардо убрал свои руки с бёдер Норы и сделал шаг назад. При других обстоятельствах он одним ударом выбил бы холодное оружие из рук нападавшего и перевёл бой из оборонительного в наступательный. Но в данном случае напротив него стояла женщина. Она не нападала, она защищалась. Более того, Риккардо понимал, что при желании действительно устранить противника, она бы поступила иначе. Ведь вся сокрушительная сила стилета передавалась через мощный удар. Смертельно проткнуть шею, уже уперев стилет в мужское тело, было маловероятным исходом поединка. Таким образом, поведение Норы Риккардо расценил, как акт предупреждения и демонстрации своего протеста на насилие над ней, чем нежели желание причинить ему боль.

Убедившись, что герцог стоит на безопасном расстоянии, Нора завела руку, в которой был зажат стилет, себе за спину. Через мгновение её рука опустилась вдоль тела.

Кинжала в ней уже не было.

«Забавно, – подумал Риккардо – В тот вечер в Венеции, когда я её поцеловал она, прежде чем мне подарить кольцо, точно также держала руку за спиной…

Боже мой, чего же я избежал!?»

– Нора, неужели тогда в Венеции Вы бы прикончили меня своим кинжалом?

– Я была к этому очень близка. Очень. День для меня выдался непростой. Тут ещё столкновение с Вами. Обеспокоенная за свою безопасность, я могла совершить многое. А кольцо подарила в знак благодарности за то, что не довели меня до греха.

– Значит, Вы мне подарили не только кольцо, но и жизнь?

– Жаль, что правда открылась. Я предпочла бы её сохранить в тайне.

– Разумеется. Это будет наш секрет.

– Мне хотелось, чтобы нас ничего не связывало. Даже секрет.

– Это уже невозможно. К тому же, нас связывают Ваши сёстры, ведь теперь я их опекун.

– Да, опекун. И как мне недавно стало известно, Вы намерены жениться на одной из них. Только не выбрали на ком.

– Я действительно сделал предложение любой из дочек Фрэнсиса Редклиффа. Кстати! – внезапно осенило Риккардо. – Предложение распространяется также и на Вас. Вы же тоже дочка Френсиса Редклифф.

– Ну, уж нет! Как-нибудь без меня. Вам будет достаточно и двух невест! – возмущённо ответила Нора.

– А откуда у Вас такая негативная осведомленность о моих взаимоотношениях с Вашими сестрами?

– Мне писали.

– Кто?

– Не имеет значения.

– Странно… Сестёр Ваших я не обижал. Жаловаться на меня они бы не стали. С графиней Олкен мы тоже нашли понимание. Значит, это не она. Тогда кто? А впрочем, я догадался! Это наш дорогой дворецкий Эдмунд Линдсей Вам писал? Что-то он много обязанностей на себя берёт. Может, мне пора избавится от него?

– Это при Вас он стал дворецким. А на моей памяти он всегда был правой рукой герцога Редклифф.

– Позволь полюбопытствовать, – раздражённо начал Риккардо, – какого именно герцога Вы имеете в виду? Отца или мужа? Ведь Вы были не только дочкой, но и женой герцога Редклифф и почти всю свою жизнь прожили в этом доме. И как бы я не хотел создавать Вам неудобства, но этот дом принадлежит майорату и хозяином в нём будет только герцог Редклифф.

– Ваш сарказм меня мало тронул. Однако хочу заметить, моей личной заслуги нет в том, что я была дочкой герцога Редклифф, а потом женой другого герцога Редклифф… А то, что мистер Линдсей, по моей просьбе, держал меня в курсе событий жизни моих сестёр, как мне кажется, оправдывает его поведение. Впрочем, если Вы его прогоните, я с удовольствием возьму его к себе. И поскольку у меня нет желания причинять неудобства своим присутствием, ни Вам, ни будущей Вашей супруге, в ближайшие дни я уеду.

Последние слова Норы Риккардо совсем не понравились:

– Куда это Вы намерены отправиться?

– Пока не знаю. Супруг не побеспокоился, как я буду жить без его покровительства. В результате, я – бедная вдова. Но моих сбережений хватит на содержание слуг и покупку недорогого домика где-нибудь в графстве Суссекс. Мне климат там нравится.

– Постойте, так нельзя! Вы не можешь всёх бросить и укрыться в деревенской глуши. Вы нужны своей семье. Вы не можешь покинуть Лондон. Только не сейчас. Здесь Ваша жизнь.

– Что Вы знаете о моей жизни!? – ещё сильнее рассердилась Нора, – И откуда знать Вам, что нужно мне? Я устала подчиняться! За меня всю жизнь решали, как мне должно поступать! Не успела переступить порог этого дома, как теперь Вы пытаетесь подчинить своей воле. Я опасалась, что возвращение в Лондон – это возвращение в прошлую покорно-подчиненную жизнь, поэтому намеренно не возвращалась раньше. И несмотря на то, что теперь в моей жизни нет ни отца, ни мужа, я всё ещё не чувствую себя независимой.

– Без достаточных средств Вы не сможете быть независимой. Вам придется смериться с вступлением в новый брак, Так зачем Вам искать кого-то на роль супруга, когда у Вас уже есть моё предложение о замужестве?

– Мне кажется, поспешность Вашего предложения результат отсутствия здравомыслия, – произнесла Нора. – К тому же, выходить повторно замуж не имею ни малейшего желания. А отсутствие у меня состояния – оградит от посягательств и ненужных предложений со стороны других мужчин.

– Предложения о замужестве, может быть, и не последуют бурным потоком. А видеть Вас своей любовницей захотят многие.

– В таком случае, почему же из Ваших уст я не услышала до сих пор такого лестного предложения? – вновь возмутилась Нора нахальству герцога.

– Я посчитал, что оно было бы оскорбительным для Вас. И предложи я Вам стать моей содержанкой, потерял бы Вас навсегда.

– Звучит, будто сейчас я Вам принадлежу, – иронично заметила Нора.

– В какой-то степени, так оно и есть. Ведь спать Вы будете в спальне, которая располагается в моём доме.

Впервые Риккардо назвал этот дом своим. Это его удивило и повеселило.

– Эта мера вынужденная и временная! – заметила Нора.

Было уже далеко за полночь. К этому времени Линдсей дождался приезда доктора. Объяснив, что вызов оказался ложным, заплатил за визит и отправил его назад домой. Правда, доктор настойчиво желал взглянуть на больную, но был остановлен дополнительной оплатой за беспокойство. Затем Линдсей проконтролировал приготовление комнат для Норы. После того как всё было готово, он намеривался проводить гостью в её новые покои.

Но на входе в кабинет его остановил раздражённый голос герцога:

– В чём дело!?

– Комнаты для герцогини готовы, – растерянно произнёс Линдсей и посмотрел на Нору.

– Очень хорошо! – всё с тем же раздражением выпалил герцог и жестом руки потребовал Линдсея покинуть кабинет.

Линдсей покорно скрылся в коридоре.

– Уже очень поздно, позвольте, я покину Вас? – устав от напористого поведения герцога, тихо попросила Нора.

Взглянув на часы, Риккардо удивился насколько уже неприлично глубокая ночь.

– Я хотел бы проводить Вас в Ваши комнаты.

– Нет! Это недопустимо! К тому же, я прекрасно ориентируюсь в этом доме.

– Я помню это… В таком случае, желаю Вам спокойной ночи.

– И Вам приятных сновидений, – сухо произнесла Нора, не взглянув на Риккардо.

Она вышла из кабинета, но остался едва уловимый приятный аромат её духов. Риккардо заставил себя присесть на диван, хотя ему безумно хотелось догнать Нору. Прижать к себе. Но мысли о том, как отчаянно она себя защищала тогда в Венеции и сейчас, сдерживали его необузданные фантазии о ней.

– Как же добиться её? – тихо спросил у себя. – Без боя… она явно не сдастся?

2

Часть вторая

Радостная новость о том, что ночью приехала Нора, повлияла на жизнь каждого обитателя дома. Все старались услужить вернувшейся герцогине. Повара суетились на кухне, готовя любимые блюда бывшей хозяйки.

После завтрака, терпение сестёр иссякло. Они, извинившись, покинули столовую и поспешили в голубую спальню западного крыла.

Нора ещё спала, когда в дверь спальни тихо постучали сёстры. На их робкое желание приблизить момент встречи, никто не отреагировал. Тогда Линда приоткрыла дверь и вместе с Мадиной вошли в комнату. Им меньше всего сейчас хотелось причинять беспокойство Норе, но и ждать – было выше их сил. Они так и стояли бы возле постели, но Нора, почувствовав присутствие кого-то в комнате, резко присела и открыла глаза. В ту же секунду Мадина и Линда кинулись обнимать её.

– Нора!

– Мы очень скучали!

– Девочки… простите, что не вернулась раньше… Я только сейчас поняла, насколько мне плохо без вас, – призналась Нора.

Плакали все. Слёзы радости текли. Их смахивали. Их утирали. Но никто из сестёр друг друга не успокаивал.

Эти слёзы нужны были каждой из них.

Сейчас хотелось быть искренними.

Сейчас хотелось быть настоящими.

Они ещё долго вели беседу, уединившись. Их никто не беспокоил. Лишь через пару часов служанка Норы, обеспокоенная самочувствием хозяйки, заглянула в спальню. Увидев там мило беседующих сестёр, она вызвалась принести для них чай.

– Спасибо, Венди, Вы, как всегда, знаете, что нужно мне, – сказала Нора своей молоденькой служанке очень худенького телосложения.

– Если позволите, – смущенно добавила Венди, – Я распоряжусь, чтобы начали готовить для Вас горячую ванну.

От сёстёр не утаилось, новая молоденькая служанка Норы говорила с акцентом. Смуглый цвет кожи, черный цвет волос, большие выразительные карие глаза свидетельствовали об её итальянских корнях.

– Это будет просто чудесно! – обрадовалась Нора.

Венди улыбнулась и быстро вышла из спальни.

– А теперь, дорогие сёстры, объясните причину, побудившую вас принять предложение герцога? Принять одновременно!

Сестры не ответили. Улыбки с их лиц медленно стали исчезать.

– Я поняла бы, – продолжила после паузы Нора, – если б вы в него действительно были влюблены. Или если бы ваш возраст был ближе к тридцати, а красотой вы не были награждены. Но это же, не так! Особенно меня обеспокоило, что обе вы на это согласились… Какую цель преследовали?

Мадина и Линда переглянулись. Нора заметила озорство в их глазах.

– Только не надо говорить, что он вам понравился! Насколько мне известно, никто из вас не видел его до получения предложения, и поэтому в версию о вашей влюблённости, несмотря на всю внешнюю его привлекательность, не поверю! Тогда зачем всё это затеяли?

Девушки молчали.

– Вы должны понять, крах вашей репутации реален. Благо у герцога хватило благоразумия не распространяться, что обе вы приняли его предложение! Но если информация просочится в свет – будущее ваше, ох как печально.

– Нора, возможно, мы погорячились, но он и сам виноват! Не надо было делать предложение нам обеим. Да ещё и заочно! Не видя нас!

– Мадина, вы что, хотели его наказать? – удивилась Нора.

– А если и так!

– О, мои дорогие дурочки… – Нора обняла сестёр, – Это не вы его наказали. Это он над вами получил полнейшую власть. И как он ею распорядится, одному Богу известно.

– Нора, но это несправедливо! Мужчины всегда манипулируют женщинами. Почему они с нами обращаются не как с ровней? – возмутилась Линда.

– Милая моя, именно поэтому я хочу, чтобы вы вышли замуж по любви. Так у вас появится шанс уберечься от насилия. От насилия во всех его проявлениях. И физическом. И душевном… Брак – это не весёленькая прогулка по жизни. Это ежедневный, порой тяжелый труд, добросовестное выполнение которого, может привести к семейному счастью. Вы ещё наивны, а ваше неведенье играет против вас… Доверьтесь мне, нужно срочно отказать герцогу и покинуть его дом.

– Его дом!? Этот дом больше наш, но не его!

– Мадина, не надо так говорить! – испугавшись за слова сестры, Нора на миг прикрыла ладонью её рот. А потом прижала к себе сестру-бунтарку и поцеловала её в щёчку. – Это всего лишь здание. Большое, дорогое, но здание. У каждой из вас есть очень хорошее приданное. Постарайтесь правильно распорядиться своим будущим. И не лезьте вы добровольно в петлю! Молодость, наивность, и даже красота, все пройдёт, а мудрость с годами только умножится. Кропотливо взращивайте мудрость в себе и избежите слёз в будущем.

– Нора, в супружестве Вы были счастливы? – поинтересовалась Линда и мельком посмотрела на Мадину, в глазах которой читался этот же вопрос к старшей сестре.

Но ответа они не услышали. Их разговор прервали. В дверях появилась Венди. Она несла поднос с чаем. Вскоре другие слуги занялись приготовлением горячей ванны.

Вечером того же дня, когда графиня Олкен вернулась якобы со встречи со своим управляющим, все обитатели дома разместились в большом зале на втором этаже. Белинда присела на кушетку рядом с Норой. Мадина и Линда разместились неподалёку и принялись изучать большой географический атлас.

А Риккардо долго не мог найти себе место. Он какое-то время бесцельно перемещался по комнате. В конце концов, присел в кресло рядом с камином.

– Леди Элеонора, я очень рада Вашему возвращению, – призналась графиня, нежно касаясь руки Норы.

– Мне тоже приятно видеть всех вас. Тётушка, я благодарна за заботу о моих сёстрах. Уж мне ли ни знать, какими своевольными они бывают и как с ними порой непросто. – Нора перевела взгляд на герцога. – Я также и Вам, Ваша светлость, признательна за опеку над ними. Но мне бы не хотелось злоупотреблять Вашим гостеприимством и, переговорив с сестрами, мы приняли решение покинуть Ваш дом в ближайшие дни.

Риккардо встретил в штыки последние слова.

Бурлящие эмоции итак надрывали его весь день. С одной стороны, он понимал, что прикасаться к вдовствующей герцогине при свидетелях, равно как и без них, он не имел права. Но с другой стороны, его к ней безудержно влекло. Как намагниченную стрелку. Где бы Нора ни находилась, Риккардо сразу разворачивался в её сторону. Максимум на что у него хватало сил, так это не приближаться к ней.

Разум, умоляя, предупреждал – приближаться к этой женщине, нельзя! Мозг даст сбой и, несмотря на все правила этикета и законы приличия, Риккардо схватит Нору! И будет упиваться этой близостью.

– Герцогиня! – голос Риккардо прогремел, как гром.

Дамы вздрогнули. От этого герцогу стало неловко и, приложив усилия, он стал говорить тише и мягче:

– Покинуть этот дом опекаемые мною леди в данный момент не могут. Бал, на который планируем попасть, состоится через два дня. Нецелесообразно уезжать, чтобы через день возвращаться. Это может повлечь распространение нежелательных слухов.

– Нахождение в доме неженатого герцога двух незамужних девушек – это повод для слухов. А наш отъезд – разумный способ избежать их. К тому же на бал мои сёстры смогут прибыть из поместья графини, – не сдавалась Нора.

– Во-первых, в этом доме четыре незамужние леди! – это замечание герцога вызвало легкий смех у Линды и Мадины. – Во-вторых, я настоятельно рекомендую до бала не предпринимать никаких попыток покинуть мой дом. Я всё сказал! – он резко встал и вышел, хлопнув дверью.

В комнате все переглянулись.

– И что теперь? Нам просто ждать его милости, когда он отпустит нас? Я пойду и переговорю с ним! – возмутилась Нора.

– Подождите! Никуда герцог не денется, – остановила её Белинда. – Я хотела поговорить насчёт бала.

– В чём дело?

– Элеонора, я помню, как Вы не любите подобные мероприятия, но на этот бал Вам придётся поехать. Мои обстоятельства изменились. Мне не удастся сопровождать Ваших сестёр. Теперь эта обязанность возлагается на Вас. Я срочно возвращаюсь в поместье. Когда смогу вернуться, не знаю. Скорее всего, это произойдёт не скоро. Но двери моего дома для всех вас всегда открыты, – Белинда посмотрела в глаза Норе. – Элеонора, я надеюсь, Вы примете моё предложение пожить у меня. Я несколько наслышана о Вашем финансовом положении и хотела помочь…

– Спасибо, – перебила её Нора. – Вы всегда были добра ко мне. Но у меня несколько другие планы. Моих сбережений всё же хватит на покупку собственного дома. Не в Лондоне, конечно. А сестрам, как мне кажется, до замужества лучше не покидать окрестности столицы. Здесь у них больше шансов на удачные партии.

– Но разве Вы не сможете остаться с нами, по крайней мере, до замужества сестёр?

– Я не знаю… В любом случае, мне необходимо отлучиться в ближайшее время в графство Суссекс.

– Кому Вы собираетесь оказать честь своим визитом? – заинтриговано, спросила Белинда.

– Я хотела навестить свою подругу, которая за время моего отсутствия в Лондоне, вышла замуж и переехала в поместье к мужу… Мадина, Линда, вы помните Габриэль?

– Нет, извини, не помню, – призналась Мадина.

– И я не припоминаю, – добавила Линда.

– Ах, да, конечно! Я же с ней сдружилась, когда была замужем за Стивеном, а вы тогда жили с Белиндой за городом, и мало что знали о моём окружении… Кстати, а что за бал, на который вы так страстно жаждете попасть? – резко сменила тему Нора.

– Бал у герцога Вильгельма Генри Глостерского! – победоносно заявила Линда.

Эта новость насторожила Нору:

– Теперь я понимаю, к чему такая суета. Но послушайте, чтобы я могла сопровождать сестёр на такое мероприятие, мне нужно приглашение.

– И достойный наряд! – добавила Белинда. – Приглашение я Вам достану. Одежду, приготовленную для этого бала, отдам свою. Правда, её нужно будет немного ушить. Но это не проблема. На это время у нас ещё есть.

– Стоит ли так утруждаться?

– Стоит. Бал – костюмированный маскарад, в стиле эпохи Тюдоров.

– Тогда, пожалуй, Вы правы, без помощи мне не успеть.

– Чудесно, что Вы согласились! Завтра начнём готовить Вас к выходу в свет.

– Позвольте напомнить, никаких далеко идущих планов на этот бал я не строю для себя. Но если моим сёстрам повезёт – буду очень рада… А сейчас, – Нора едва коснулась руки Белинды, – Умоляю Вас, составьте мне компанию в беседе с герцогом. Боюсь, не выдержу и нагрублю Его светлости.

– Конечно, я пойду с Вами. Но мне кажется, напрасно Вы к нему враждебно настроены. Он истинный джентльмен. Его благородные поступки и прекрасная манера вести беседу не могли оставить меня равнодушной. К тому же, в общении с Вашими сёстрами он ведёт себя очень деликатно.

– А как же его заочное предложение двум леди одновременно?

Нора злилась ещё и потому, что не могла сказать о вчерашнем ночном предложении герцога и ей стать его женой.

Подливать масло в огонь– лишь усугублять ситуацию.

– Его светлость я не виню! – защищала графиня герцога. – Человек вернулся с невидимой войны. С опалённой душой. Он мог и забыть, что женщины создания нежные. Его поступок, невольно ранивший Ваших сестёр, всего лишь последствие той былой жизни.