Текст книги "15-я книга. Школа архангелов"

Автор книги: Алекс Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Оэдигава немного подумал и спросил:

– Стингерт-сан, а это правда, что каждый хантер может войти в дом императора галактики, как его старый друг?

– Вообще-то правда, Оэдигава-сан, – Ответил Стинко – Только из-за того, что хантеров много, а Мудрый Дядюшка у нас один, очередь перед его домом не стоит. Но он ведь не один единственный император в галактике и таких ребят, которые чуют нашего брата, солёного хантера, за километр, становится с каждым днём всё больше и больше. Мы ведь одна семья, Оэди, властители миров и слуги закона. И цель у нас тоже одна, служить людям и защищать их от всяческих напастей.

– Хм, стать слугами закона, это для нас весьма заманчивая перспектива. – Хмыкнув сказал Оэдигава – И, главное, нас, Кувато, на Киото перестанут, наконец, считать помешанными. Хорошо, Стингерт-сан, я подумаю над твоими словами. – Начав, наконец, понимать, что с его внучкой произошли очень большие перемены, он спросил – Иури, девочка моя, что же с тобой случилось за эти месяцы?

Та ответила с улыбкой:

– Дедуля, ничего страшного со мной не случилось, просто я нашла настоящих друзей и повзрослела.

Парусник тем временем причалил к деревянной, старинной пристани. С его борта сбросили на пристань толстые канаты и он был прочно пришвартован к ней, после чего к паруснику подвели широченные сходни, покрытые ковром. От большой площади рядом с пристанью шла прямая дорога к холму Тяньниянь и стоявшему на нём Золотому дворцу. Как площадь, так вся широкая улица были запружены народом. Людей, явно, собралось гораздо больше, чем их проживало в Оэдо и все они были одеты в старинные наряды. Только теперь киотцы в отличие от тех древних времён, когда императоров на этой планете было, как собак нерезаных, уже не падали ниц перед лордом Аригатой. Впрочем, пахать землю носом им было категорически запрещено ещё императором Канагури, большим сторонником и ярым попечителем всяческих гражданских свобод.

Первым с борта "Императорского дракона" сошел Оэдигава Кувато. Вслед за ним снесли на берег большой паланкин, в котором стоял длинный ларец с золотым сянси императора Канагури. Оэдигава степенно двинулся вперед и сразу после этого воины-ниндзя из клана Кувато подняли на плечи помост с ожидающей принцессой и понесли его вслед за ним и только потом наступил черёд помоста лорда Аригаты и принцессы Хидеоки. Естественно, что хребта никто не гнул. И паланкин с мечом, и оба помоста были оснащены антигравами, негромкое гудение которых даже было временами слышно. Толпа хотя и ликовала, выражала свои чувства не слишком громко. К тому же главным для всех жителей Оэдо было не полюбоваться на лорда Аригату и принцессу Хидеоки, а проследовать вслед за ними к холму Тяньниянь.

Между тем в небе появились десятки тысяч больших флайеров и на их борту сидели не одни только киотцы, но и многочисленные гости со всей звёздной федерации. Они стройными рядами выстроились за рекой Циноэ и ждали того момента, когда им можно будет произвести посадку вблизи холма Тяньниянь и высадить пассажиров. Пока что они наблюдали за процессией, уже приближавшейся к большой площади перед главными воротами Золотого дворца через электронные увеличители и прочие бинокли. В небе Киото появился прямо над холмом Тяньниянь ещё один объект, похожий на второе солнце, – Звёздное княжество Золотой Антал и на его борту также все были готовы к началу церемонии или, что было бы точнее, к её продолжению, ведь прежде, чем быть коронованным в Звёздные императоры, лорд Аригата должен был открыть ворота Золотого дворца.

Едва миновав поместье Кувато и подойдя к краю площади, процессия остановилась метрах в трёхстах от весьма живописной группы, состоящей из восемнадцати самураев, вооруженных до зубов различным холодным оружием и даже длинными луками. Вот только подводило их то, что все они, кроме Сэма Танаки, ну, никак не походили на японцев. Зато вид все они имели очень занятный и выразительный.

Помост с лордом Аригатой и принцессой Хидеоки поставили напротив помоста с ожидающей принцессой, а между ними поставили паланкин с ларцом, в котором лежал золотой сянси императора Канагури. Ласковая Иури сошла с помоста и приблизилась с паланкину. Оэдигава не мешкая вручил ей не такой уж роскошный самурайский меч в малиновых ножнах, на которые пошла лишь самая малость золота и та, приняв его с поклоном, направилась к лорду Аригате, который уже начал подпрыгивать в своём кресле от нетерпения. Как только Ласковая Иури подошла к его помосту, он чуть ли не спрыгнул с него и, выхватив из её рук меч, в мгновения ока достал из его рукояти весьма простенький на вид перстень, после чего рявкнул:

– Хидеоки, за мной.

Принцесса Хидеоки, забыв о том, что на неё смотрят сотни тысяч, если не миллионы и миллиарды людей, быстро сбежала с помоста и, стуча своими деревянными сандалиями-гэта по каменным плитам, семенящими шажками подбежала к своему возлюбленному. Лорд Аригата, обведя всех радостным взглядом, подмигнул ошарашенному Оэдигаве и быстрыми шагами направился к группе самураев. Стинко и Юм, подхватив Ласковую Иури под руки, бросились за ним. Недоумевающая толпа немного погудела, а потом со всех ног помчалась на площадь, понимая, что сейчас произойдёт что-то очень интересное. Сэм Танака, который уже ничему не удивлялся, при приближении лорда Аригаты поднял руку и грозным голосом рявкнул:

– Стой! Кто ты такой, назовись!

Лорд Аригата, прижав к себе принцессу Хидеоки, приосанился и крикнул ему в ответ:

– Я великий сёгун императора Канагури Аригата Кувата, воин Красный Кулак! Я прибыл сюда, чтобы открыть ворота Золотого дворца и воссесть на троне империи Киото по повелению моего императора вместе с Хидеоки, а кто ты?

– Я президент Киотской звёздной империи Сэм Танака, три тысячи двести седьмой хранитель Золотого дворца, дожидающийся появления второго императора Киото. – Ответил ему президент Танака и добавил – Если ты это он, то пойди и открой ворота Золотого дворца и тогда я стану твоим слугой. Мы все станем твоими верными слугами.

Самураи расступились и лорд Аригата двинулся дальше, ещё крепче прижимая к себе Хидеоки. Следуя за ним, Стинко воскликнул, обращаясь к президенту Танаке и его корешам:

– Ребята, не зевайте, бегом за Аригатой!

Ну, далеко Аригата от них всё равно не убежал бы, так как метров через двести путь ему и Хидеоки преградило защитное силовое поле просто какой-то чудовищной напряженности. Уткнувшись в него носом, лорд Аригата громко расхохотался и, размахнувшись, врезал по этой прозрачной, чуть голубоватой преграде своим кулачищем. Силовое поле возмущённо загудело и аж заискрилось от такой наглости. Лорд Аригата отпустил Хидеоки и буквально вонзил в силовое поле обе руки. Хрупкая, как хрустальная веточка, принцесса Хидеоки, звонко смеясь своим нежным голоском, сделала то же самое и эта парочка проделала нечто совершенно невообразимое, под громкие, восторженные вопли толпы раздвинула проход в силовом поле голыми руками и скользнула в него прямо в стасис, который высасывал энергию из кого угодно в считанные секунды. Если, конечно, он не был окружен полем антистасиса.

Аригата, оказавшись отрезанным вместе с Хидеоки от всего мира, вместо того, чтобы двинуться к Золотым воротам, которые находились от них метрах в двухстах, взял и заключил свою невесту в страстные объятья, да, ещё и впился в её губы поцелуем так, что она сначала обмякла в его руках, а потом принялась пылко обнимать его. Публика взревела от восторга, но больше всех вопили Кувато, а старый Оэдигава на радостях запустил в небо свой старинный самурайский шлем и заорал на киясиайсах древний боевой клич. Лорд Аригата, оторвавшись от губ прекрасной Хидеоки, повернулся к ликующей толпе, показал всем свой кулак с перстнем на пальце и что-то крикнул. Стинко прочитал его слова по губам и громко крикнул:

– Этот перстень может защитить только избранного!

В том, что такая защита была действительно нужна, можно было легко убедиться, едва только взглянув на пространство между стеной силовой защиты и воротами. Там лежало на камнях несколько десятков трупов, одетых в старинные киотские наряды. Все они в разные времена пытались проникнуть в Золотой дворец телепортом. Видимо, такое соседство не понравилось Аригате и он отправил их куда-то, после чего пошел к высоченным воротам, украшенным золочеными драконами. Весь холм Тяньниянь, а он имел в ширину более одиннадцати километров, был окружен каменной стеной высотой более двадцати метров. Всего ворот в ней было девять, но постоянно открытыми в древние времена были только одни, главные или, как их ещё называли, ворота Золотых драконов. Именно к ним и направился лорд Аригата, а точнее к правой колонне, рядом с которой стоял древний пульт идентификации.

Подойдя к пульту, он всего-то и сделал, что положил свою руку на шар идентификатор и уже в следующее мгновение силовая защита и стасис были выключены, а ворота Золотых драконов и добрых полкилометра стены справа и слева дрогнули и стали плавно опускаться вниз. Толпа восхищённо ахнула и замолкла, так тотчас над холмом Тяньниянь стали твориться какие-то новые чудеса. Деревья, кустарники, цветы и трава, который полмиллиона лет радовали всех своим неувядаемым видом, стали отрываться от земли и вместе с дёрном улетать куда-то вверх, а сверху навстречу этому беззвучному смерчу стала спускаться какая-то громадина, разрисованная картинами военно-адской тематики. Это был уже достаточно известный всей галактике "Атас", большое космическое депо Длинного Эрса, вбиравшее в себя весь тот древний мусор, в который превратилось в стасисе всё то, что было когда-то в глубокой древности зелёным, ярким и цветущим растительным убранство холма Тяньниянь. Однако, взамен этого хлама на склонах и террасах здоровенного конического холма тотчас были телепортом высажены новые растения и пока лорд Аригата и принцесса Хидеоки шли от каменной колонне к середине ворот, а Стинко с Юмом и самураями во главе с Сэмом Танакой бежали к ним, холм снова зазеленел и покрылся пышными цветами, на которые сверху хлынули струи дождя.

Воинам-ниндзя клана Кувато пришлось поработать ещё и распорядителями торжеств. Преградив путь толпе, стремившейся попасть на просторную площадь перед Золотыми воротами, они дали возможность спустить на неё из Золотого Антала огромный амфитеатр, который был воздвигнут в считанные минуты и после этого, раскинувшись частой цепью, вывесили над собой большие, красочные плакаты с символическими изображениями кварталов города. Хотя среди жителей Оэдо было немало опытных сенсетивов, даже они позволили Кувато отправить себя телепортом на нужные места. К тому же всем им заранее было известно, с чего именно и как начнётся церемония коронации Звёздного императора Аригаты и не только его, одного, как только что выяснилось к немалому изумлению публики. Узнать об этом жители Оэдо и приглашенные гости, которых отправляли телепортом из флайеров прямо на трибуны, смогли тотчас, как только заняли свои места, из бегущей строки на экранах супервизоров, стоящих перед креслами.

Заодно они убедились в том, что эта трибуна уже успела побывать в десятках таких переделок, так как на ней было сделано маркерами довольно много надписей, общий смысл которых сводился примерно к следующему: – "Ваша коронация фигня! Вот наша действительно была крутая!" Прочитав такого рода надписи и почесав в затылках, жители древней столицы сразу принимались шарить по карманам в поисках чего-либо пишущего или, в крайнем случае, царапающего или режущего, чтобы увековечить коронацию лорда Аригаты и принцессы Хидеоки.

А на площади перед самым длинным и древним в галактике эскалатором тем временем продолжали твориться чудеса. Вслед за тем, как в считанные минуты был заново озеленён холм Тяньниянь, справа и слева вдоль широченного лестничного марша, ведущего к большой императорской террасе, разом встало по пятьдесят огромных барабанов-годо, подле которых немедленно высадился целый десант буддийских монахов в оранжевых одеяниях, вооруженных длинными ойтонами. Это были священники-годойоны из Звёздного епископства Иезекии.

Монахи немедленно принялись разминаться и подпрыгивать. Пока ещё невысоко. Лорд Аригата и принцесса Хидеоки предстояло теперь подняться по центральному лестничному маршу на императорскую террасу, с которой в глубокой древности император Канагури частенько обращался к народу с пламенными призывами, и предстать перед императором галактики и теми Звёздными императорами, кто смог улучить время и прибыть на планету Киото.

Стинко, который по большей части и спланировал всю эту церемонию, даже не знал, сколько их будет, но он точно знал одно, – сегодня будет короновано сразу девятнадцать Звёздных императоров вместе с их законными супругами. Они уже были на подходе. Поскольку до коронации оставалось ещё несколько минут, он, собрав вокруг себя будущих Звёздных императоров, принялся им втолковывать:

– Значит так, ребята, сейчас позади нас поставят на десять минут девятнадцать шатров. Ари, тебе и Хиди переодеваться незачем, а вот твоим друганам нужно сменить наряды на императорские. – Увидев вопрос в округлившихся глазах Сэма Танаки, Стинко поторопился его успокоить – Сэм, все вопросы с Сорквиком и Ари на счёт вашей прописки в императорах я уже обрешетил. Так что не волнуйся. Никаких неожиданностей не будет. Сейчас ваши жены находятся в темпоральнике храма Великой Матери Льдов, проходят там краткий вводный курс. Никому не надо волноваться, ребята. Ещё полчаса и у каждого из вас на голове будет красоваться новенькая корона. Уж если кому здесь и разрешено волноваться, так это мне. Леди Ракель пообещала мне башку чем-нибудь разбить, как только меня увидит, ведь ей пришлось в срочном порядке сформировать не один, а сразу девятнадцать главных храмов для ваших Звёздных империй, а она у нас девочка привередливая. У неё всё должно быть строго по плану и с точностью до минуты. – Будущие Звёздные императоры закивали головами, как школьники на экскурсии в музее, и Стинко, улыбнувшись, сказал им – Тогда по шатрам, парни, а нам нужно срочно сваливать.

– Стинни, разве ты не останешься? – Воскликнула Хидеоки.

Стинко развёл руками и сказал:

– Хиди, девочка моя, я бы и рад, да, какая-то сволочь уже начала вести телепатическое сканирование подземелий. Убью гадюку! Ну, никому нельзя верить на слово.

Он хотел было уже отправиться в подземелье телепортом, как получил от Веридора Мерка весьма резкую и болезненную телепатемму следующего содержания:

– Отставить телепорт, Стинни. Это я разглядывал подземелья своего отца и нашел кое-что интересное. Ты будешь прорываться внутрь с боем, а со мной войдёшь под звуки фанфар. Поэтому переоденься в мундир Звёздного князя и поднимайся к нам наверх.

Кивнув головой, Стинко послал Веридору Мерку ответную телепатемму и, улыбнувшись, сказал Хидеоки:

– Хиди, тревога была ложная. Нам приказано остаться.

Лорд Аригата и принцесса Хидеоки всё же вошли в свой шатёр, чтобы подождать в нём появления на большой императорской террасе главных действующих лиц. Император галактики со своей свитой и несколькими сотнями Звёздных императоров появился на ней через несколько минут. Стинко со своими хантерами телепортом отправился к нему и Веридору Мерку за спину уже переодевшись в мундир Звёздного князя, где на него тотчас накинулись телохранительницы Сорквика, так как он, якобы, перекрыл им директрису огня и, вообще, путался у них под ногами и мешал телохранительствовать.

После недолгих препирательств им всё же разрешили остаться, так как эти суровые дамы, как они не старались, так и не смогли вышвырнуть юных нахалов прочь телепортом. Из-за этого Стинко пропустил момент начала церемонии и не увидел, как из шатров вышло сразу девятнадцать пар. Его негромкую, но яростную перебранку с Рыжей Гердой прекратил рокот ста церемониальных барабанов-годо.

Для Стинко это была первая церемония коронации, на которой он не только присутствовал впервые, но и находился непосредственно рядом с императором, точнее позади него, а потому из-за спины этого верзилы, облачённого в вибса изображающего из себя горностаевую мантию, ничего не видел. Чтобы не остаться в дураках, он был вынужден подняться в воздух на полметра, чем окончательно разозлил Рыжую Герду. Мужественно отбрыкиваясь от неё и кляня себя за то, что согласился подняться наверх, он так и не увидел того момента, когда архиепископ Иезекия возложил корону на голову Аригаты. Опустившись вниз, он повернулся к Рыжей Герде и, глядя на неё с обидой, спросил:

– Ну, что, довольна? В кои веки раз мой друган стал императором, а ты, рыжая ведьма, даже не дала мне посмотреть, как на него надели корону.

Рыжеволосая красотка презрительно фыркнула и сказала:

– Это тебе за то, что ты сделал с моей виртуальной девочкой.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара «Галан», Звездное княжество «Звездный Антал».

Стандартное галактическое время:
785 236 год Эры Галактического Союза
20 декабря, 11 часов 27 минут

– Нет, нет и ещё сто пятьдесят раз нет, милые мои мальчики и девочки! – Громко и решительно воскликнул император Сорквик – Вы можете убеждать меня сколько угодно, приводить какие угодно доводы в защиту того, что методики клана Кувато уникальны и что без них эта ваша школа архангелов была ущербной, но я никогда не соглашусь пройти ледовую медитацию и тем более возглавить её, здесь, на Киото. Хватит с вас и того, что я торчу на этой планете вот уже вторую неделю. Так что извини, Стинко, но иметь меня в качестве своего огуна наша прелестная Хидеоки не сможет потому, что это означало бы просто поиметь меня. А тебе, друг мой, должно быть стыдно за то, что ты смотришь на меня таким взглядом. Ты ведь уже не маленький, Динозавр, и должен понимать, что единственное место во всей галактике, где моё нахождение не вызывает никаких пересудов, это Золотой Антал. Поэтому, милостивые мои государи, если вы действительно хотите провести массовую ледовую медитацию вместе со мной, то вам придётся сделать это в Звёздном королевстве. К тому же не забывайте, в тот крохотный темпоральный торней, который вы соорудили наспех на Киото, сможет войти всего каких-то пятьдесят тысяч огунов, а в торней Длинного Эрса более двадцати миллионов. Уже только поэтому, Стинко, тебе должно быть понятно, почему я против твоей затеи.

Сорквик поднялся из кресла, пересек большой парадный кабинет императора Аригаты и подошел к окну, из которого открывался прекрасный вид на Оэдо и реку Циноэ, широкой голубой лентой огибавшей его и всё пространство вокруг холма Тяньниянь. Он весьма сильно погрешил против истины, когда сказал, что находится здесь чуть ли не вопреки своей воле. Скорее наоборот, он был очень рад тому обстоятельству, что дела, а точнее их полное отсутствие, позволяли ему находится и в этом прекрасном старинном дворце, и в этом маленьком, но таком красивом и уютном городе. К тому же у императора была прекрасная отмазка, он, якобы, лично планировал на Киото передел всей Звёздной федерации и её превращение в очередной Союз звёздных империй, хотя его роль сводилась лишь к тому, чтобы присутствовать время от времени при инаугурации очередного Звёздного императора, с которым его знакомил император Аригата.

На самом же деле он всего лишь выполнял просьбу Стинко не торопиться возвращаться на Галан, так как уже самое первое обращение к огромному архиву клана Кувато показало интуиту, что он сможет так обогатить новыми знаниями всех будущих архангелов, что это и не снилось Старому Крону. Ознакомив Сорквика со своими первыми выводами, Стинко забрался в свою бочку на целых девять суток, но перед этим срочно вызвал на Киото с Сирианы Жано со всеми его женами и поручил Интайру немедленно поставить на поток изготовление больших, почти километрового диаметра, тренажеров, а заодно переписать информацию с управляющих компьютеров и наштамповать множество Гитлеров, Малют, Наполеонов и прочих Сталинов. О том, чтобы построить большой темпоральный торней в поместье Кувато он не обмолвился ни единым словом. Это была инициатива даже не императора Аригаты, а его прекрасной супруги Хидеоки.

В убежище Эмиля Борзана, устроенном им под холмом Тяньниянь, венчавшим генератор искажения времени, Стинко не нашел ничего для себя интересного и даже не был этому удивлён. Да, и что важного можно было найти в убежище, покинутом более полумиллиона лет назад. Куда более важные сведения Стинко нашел в архиве клана Кувато, ведь император Канагури несколько сотен раз посещал Киото под иными личинами и, порой, жил на этой планете чуть ли не по две сотни лет, вынашивая свои планы переустройства жизни в галактике. По какой-то странной прихоти он хотя и готовил на Киото из поколения в поколение суперагентов, никогда не привлекал их ни к каким операциям. Зато впоследствии, когда Эмиль Борзан решил создать касту архангелов, часть этих наработок ему пригодилась.

И снова Стинко столкнулся с тем, что не смог постичь логики Эмиля Борзана. Создав за сотни тысяч лет в клане Кувато совершенно уникальные методики подготовки бойцов, а впоследствии на Сангрии мозг-кристалл, без которого ни один человек не мог ими воспользоваться, он отложил и то, и другое в сторону, как бы до лучших времён, а точнее до того дня, пока на арену не вышел Веридор Мерк. Впрочем, в глубине души Стинко понимал, что в его действиях не было ничего странного. Каким бы умом не обладал Эмиль Борзан, каким бы могущественным он не был, ему не было дано сделать того, что смог сделать Веридор Мерк, но ведь в конечном итоге и Веридора Мерка сделал таким именно он, а не кто-нибудь другой.

Когда Стинко полностью изучил архив клана Кувато, он сразу же понял, что имея такие познания хантеры смогут противостоять любому преступнику, даже самому хитрому и изворотливому, даже тогда, когда он будет Вечным и у него в голове будет находиться самое великое изобретение Эмиля Борзана, его мозг-кристалл, без которого все эти знания были мертвы. Благодаря тому, что в Золотом Антале непрерывно работало уже почти полсотни биореакторов, в которых без остановки выращивались ежедневно десятки миллионов этих самых совершенных аппаратов мыслительной деятельности, которые можно было купить всего за каких-то две тысячи золотых роантов уже на многих тысячах планет, жизнь в галактике менялась куда быстрее, чем это делал даже закон дома Роантидов и храм Великой Матери Льдов.

Во-первых, в галактике была, наконец, окончательно решена проблема полного начального образования. Это с простым, полученным в наследство от родителей, аппаратом мыслительной деятельности у людей частенько не хватало мозгов на то, чтобы усвоить курс школы третьей ступени. Теперь же на его изучение уходили буквально считанные дни. Во-вторых, благодаря тому, что сенсетивов включали уже по несколько сотен миллионов в день и вкладывали им при этом необходимый минимум знаний в области прикладного сенсетивизма, люди, наконец, стали осознавать, что они практически ни в чём не уступают Веридору Мерку.

Таковы были донесения, поступавшие ежедневно от жриц храма, которые по-прежнему сообщали о настроениях граждан в "Око Роанта". При всём этом сами люди не стали с новыми мозгами ни честнее, ни благороднее, ни возвышеннее душой. Они как были людьми со всеми своими достоинствами и недостатками, страстями и пороками, так ими, к полному удовлетворению Стинко, и остались.

Это, на его взгляд, только подтверждало его собственные выводы о том, что Вечные ничем не отличаются от простых людей и тут даже к бабке ходить не надо, чтобы понять простую истину, галактическому человечеству не грозила опасность превратиться в связи со всеми этими нововведениями в толпу ангелочков с крылышками и нимбами над головами. Но поскольку сам мозг-кристалл давал каждому человеку просто колоссальные возможности для развития, Гнилому Погребу и всем его Регентствам срочно требовались суперхантеры. Ведь что ни говори, а со дня на день могли выйти на охоту молодые суперволки, которым для того, чтобы стать глобальной проблемой не требовалось даже быть Вечными. В самом обычном реаниматоре при наличии таких мозгов можно было теперь получить такую накрутку, что хрен ты такого типа чем остановишь кроме ручного антимата или дезинтегратора.

Собственно говоря Сорквик только потому и остался на Киото, что Стинко рассказал ему всё это вечером того же дня, как был коронован лорд Аригата, но больше всего императора поразило то, что даже Суд Хьюма не был панацеей. Сегодня ты хороший и доказал это Слушающему, а завтра тебе наступили на ногу, пнули под зад, да, ещё и вывалили на голову кучу дерьма вот ты и окрысился сначала на своих недругов, а потом и вовсе не весь белый свет. С этим император тоже был вынужден согласиться, как и с тем, что вскоре у Стинко уже не будет времени на то, чтобы проводить занятия в своей школе архангелов.

Сорквик уже не только прошел через такую ледовую медитацию в Золотом Антале, но и целых два года получал оплеухи от злобных колбасоидов в темпоральном торнее Нейзера, а потому прекрасно отдавал себе отчёт в том, что даже такое гениальное изобретение, как школа архангелов Стингерта Бартона, может быть повторено где-нибудь ещё, ведь для этого всего-то и требовалось, что собрать несколько тысяч виртуалов, пособий по мордобою и всяческим диверсионно-разведывательным пакостям, обзавестись соответствующим оборудованием, несколькими десятками больших аналитических компьютеров и темпоральником достаточной вместительности. Всё остальное при наличии чудо-мозгов в голове было уже делом времени.

Понимал император и то, что уже в очень скором времени учёные с новыми мозгами в голове, работающие на трансгалактические корпорации, повторят в своих лабораториях оба изобретения Эмиля Борзана, дающие возможность производить и мозг-кристалл, и тело-трансформер. Понимал и прекрасно отдавал себе отчёт в том, что школа архангелов Стингерта Бартона является единственным препятствием на пути человеческой алчности и стремлению к ничем не ограниченной власти. Как понимал он и то, что Стинко нужно было спешить, чтобы найти и обезвредить Оливера Стоуна до этого момента.

Единственное, с чем он не был согласен, так это с тем, что ему было предложено этим утром стать огуном Стинко не в Золотом Антале, который он считал просто очень большим Варкенардизом, а на Киото, хотя и относился с искренним уважением к императору Аригате, в котором видел прежде всего союзника и друга. Однако, чтобы не выглядеть капризным, он повернулся к Стинко и сказал ему насмешливым тоном:

– Стинни, мальчик мой, если ты думаешь, что у меня нет совести, то запомни, у императоров её и правда нет. Совесть мне заменяет чувство ответственности и элементарная предосторожность. Там, как ты знаешь, – Сорквик указал рукой за окно – Сейчас отходит от пьянки множество народа, отличных парней, которые будут править народами Киотского Звёздного имперского союза, а вот там, – Палец императора указал на потолок – В том темпоральнике, в котором твой друг приучал лес Поркера к варкенским морозам, сидят и ждут тебя, Хиди, Нейза и Риту миллионы хантеров, собранных тайком со всей галактики, а также все мои Звёздные императоры, их планетарные короли и самые ближайшие помощники. Указ о том, что в галактической империи вводится институт экзекуторов, я уже три дня, как подписал, но он будет опубликован только после того, как все они выйдут из большого темпорального торнея. Поэтому, парень, я и не могу позволить себе такой роскоши, как войти в состояние твоей ледовой педагогической медитации здесь, на Киото. Братан, Большой конвент нам обоим за это настучит по голове и будет полностью прав, ведь мы таким образом сделаем суперхантерами и экзекуторами каких-то несколько десятков тысяч отличных пацанов и девчонок, а не всю нашу кодлу. Это лажа, братан, и ты это прекрасно знаешь, так что хватит смотреть на меня так, словно я жирный лысый древоточец, а ты голодный костлявый дьявол.

Оэдигава, присутствовавший на этом совещании, тронул рукой Стинко за плечо и тихим голосом сказал:

– Стингерт-сан, наш император дело говорит. – Сказав это, он чертыхнулся и воскликнул – Тьфу ты, черт, до чего же прилипчивые словечки у Длинного Эрса, братан! О, нет, кажется я сейчас пойду и сделаю себе сепуку, чтобы избавиться от этого жуткого бидрупского жаргона.

Императрица Хидеоки рассмеялась и воскликнула:

– Что, Вредный Старикашка, тебе западло такое метёлово?

Все громко рассмеялись и громче всех Стинко, хотя он ещё вчера убеждал Оэдигаву в том, что уболтает Сорквика. Длинный Эрс, одетый в свой любимый валгийский наряд, на правом виске которого росла крошечная ползучая орхидея-имплантант, глаза и уши его нового кореша Горта Белобородого, хлопнул его по плечу и весёлым голосом сказал:

– Брателла, извини, что я спутал тебе карты, но как только я узнал о том, что ты залез в свою бочку, то немедленно развернул свой "Атас" и вернулся на Киото. Хочешь верь, а хочешь нет, но даже Горт и тот очень заинтересовался этой твоей ледовой медитацией. Ему она, как ты сам понимаешь, до большого корня, но знаешь, – Рука Эрса коснулась ползучей орхидеи на виске – Поскольку теперь такие цветочки есть у каждого звёздного планетодела, а на лёд пойдут все пацаны и девчонки, которые сидят на своём собственном большом дереве, и мы включим темпоральник только после того, как пройдём эту медитацию, то все ветлы галактики тоже всё увидят и услышат.

Император Аригата, услышав это, тотчас спросил:

– Эй, парень, так ты что же, предлагаешь включить темпоральник только после того, как эти твои мохнатые дрова полюбуются на то, как мы будем морозить задницы в сугробах? – Подойдя к Стинко, он радостным голосом воскликнул – Ну, так тогда в чём же дело, братан? Мы просто возьмём и телепортом отправим холм Тяньниянь, Оэдо и даже реку Циноэ в темпоральник к этому рыжему кудеснику и всё! А на следующий день мы вернём всё обратно. Думаю, что одну ночь мои подданные как-нибудь перебьются без этого холма. К тому же у меня сейчас появилась одна очень умная мысль. Эй, Оэди, когда жители Оэдо намерены спалить свой городишко?

Оэдигава, одетый, как всегда, в старинное кимоно и при мечах, с достоинством поклонился и степенно ответил:

– Мой господин, кедровые боры выросли и кедры уже можно рубить. Хотя мы намеревались предать старые постройки огню только через три года, это можно будет сделать хоть завтра.

Император Аригата улыбнулся и весёлым голосом сказал: