Текст книги "Заклинатель 3 (СИ)"

Автор книги: Алекс Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Я же в свою очередь в очередной раз подивился странному разговору. По сути, мы так ни о чем конкретном не поговорили.

Не дождавшись ответа, женщина продолжила мягким тоном:

– Вы маг, и не скрывайте этого. Пусть вы и не посланец графа Дюваля, хотя если честно, в этом я тоже не уверена, учитывая вашу ментальную защиту. Мои поздравления, кстати, вы хорошо подготовлены. Впрочем, для адепта древнего пути духа это не редкость, а обязательное условие.

– Мне не совсем понятна тема нашей беседы, я действительно оказался в этих краях совершенно случайно, – сказал я и покосился в сторону стола главы караванщиков. Трапеза подходила к концу, вскоре торговец отправиться к своим, веля выходить на дорогу, а мне еще надо успеть в лес забрать саквояж.

– И тем не менее, я думаю, что наша встреча не случайна. Нити судьбы переплелись должным образом, чтобы мы сошлись в этом месте. Я чувствую это.

Я скептически поджал губы. Я и в прошлой жизни с недоверием относился к таким понятиям, как судьба. А уж такие как Га-Хор и вовсе презирали это, исключительно себя считая вершителями своей жизни и никому не доверяя эту роль. Особенно столь расплывчатому понятию.

– Рок удел слабых, мы сами творцы своего грядущего, – я вновь ответил постулатом мар-шааг.

Бабенка похоже специализируется на ментальной магии, а в этих делах часто едет крыша. Связываться с сумасшедшей не хотелось, пусть она и выглядит донельзя таинственно.

Глава 18

18.

В голове возник образ: затуманенный взор на обрамленном капюшоном узком женском лице cвидениями о возможном будущем, невнятный шепот из плотно сжатых коралловых губ и вскинутые в ритуальных жестах тонкие руки. Все это промелькнуло с быстротой молнии. Ни в чем подобном я участвовать не хотел, поэтому начал подниматься с лавки.

Но так просто мне уйти не позволили, прозвучали странные для непосвященного уха слова:

– Печать Хуакина, – сказанные тихим женским голосом.

Я застыл в нелепой позе наполовину согнувшись, помедлил и плавно опустился обратно.

– Что вы сказали?

Мне ответили прямым взглядом. Глубокие омуты, подведенные черной тушью, завораживали, поневоле вынуждая повременить и не торопиться. Колдунья смотрела не отрываясь, после чего так же тихо произнесла:

– Вы слышали, что я сказала.

С моей стороны последовал неспешный кивок, следом признание:

– Слышал.

Печать Хуакина. Это были не просто два случайных только что придуманных слова, это сочетание, а точнее название встречалось в одном из старинных фолиантов, найденных на нижних уровнях заброшенного имперского форта вместе с книгой Основ, где описывались общие положения магии, а главное – об истории магии.

– Даже во времена Старой империи, Печать считалась неподтвержденной легендой. Мифом, который рассказывали друг другу по вечерам юные неофиты в учебных корпусах Коллегии, – ровным тоном заметил я.

По узкому женскому лицу скользнула усмешка, в глубоких выразительных глазах мелькнула тень торжества. Но именно тень, а не нечто другое. Казалось, странная колдунья не сомневалась в том, что сможет меня заинтересовать. Нет, не так – она была уверена в этом, словно действительно видела один из вариантов возможного будущего.

Что, конечно, не так. Хотя определенные прецеденты случались. Провидцы считались весьма слабыми магами в классическом понимании, а их прогнозы редко исполнялись с точностью, но иногда все же попадали в цель. В Коллегии (той самой изначальной в эпоху Империи, а не нынешней жалкой подделке) к ним относились с определенной долей презрения, считая чем-то средним между настоящими заклинателями и гадалками, выступающими с фокусами на базаре, когда главное отвлечь клиента, вывалив кучу информации, из которой он сам подберет себе крупицы, подходящие под него.

Однако иногда к ним все же прислушивалась. Именно поэтому я опустился обратно на лавку.

– Я знала, что вы слышали о Печати, – сказала Азура, но сделала это невыразительным тоном, словно происходящее ее перестало интересовать.

Она была убеждена, что разговор пройдет именно так, и что мне никуда не деться. Это вызвало закономерное раздражение, сущность адепта мар-шааг колыхнулась внутри, побуждая перестать слушать сумасшедшую дуру.

Колдунья уловила желание уйти и быстро проговорила сухим деловым тоном:

– Печать Хуакина дает доступ в место древней силы, каждый, кто получит ее сможет обрести…

– Сможет обрести небывалую власть и бессмертие, – закончил я за женщину и криво усмехнулся: – Якобы. Точных доказательств нет.

Подпирающий плечом стену трактира гигант шевельнулся, недовольный, что хозяйку смеют перебивать. Я покосился на обряженного в доспех воина, но ничего не сказал.

Женщина в плаще кивнула.

– Все правильно, доказательств нет, но так гласят старые легенды, – пауза. – И я знаю, что это абсолютная правда.

И столько уверенности прозвучало в ее голосе, что поневоле вызвало сомнение, что может действительно…

К черту, мне некогда заниматься подобной ерундой. К тому же, им явно требуется помощь, иначе со мной бы не заговорили, выдавая тайны, за которые легко можно убить.

Я вновь начал вставать, но Азура снова заговорила:

– В землях графа Дюваля долгое время проживала закрытая община, не пускающая к себе чужаков, но ведущая активную торговлю со всеми, кто был связан с магией. Главное, что их интересовало – вещи старых эпох. Они были готовы за них щедро платить и всегда находились желающие. У них была договоренность с графом о защите и покровительстве. По слухам, они не скупились, оплачивая свое уединение. Но когда старый граф умер, его сын решил пересмотреть старый договор и увеличил в несколько раз плату за разрешение жить в его землях, а когда культисты отказались, отправил к ним солдат и разгромил капище.

Культисты? Капище? В памяти промелькнул рассказ Нильса о неких культистах, собирающих магические артефакты и поиске необычных статуй, похожих на рогатоподобных существ. Неужели речь о них? Следопыт обещал показать, где находится их община, но так и не успел это сделать, прежде чем погиб.

– Граф убил всех? – уточнил я, во второй раз опускаясь обратно.

В ответ уверенный кивок женской головы в капюшоне.

– Но перед этим он допросил старейшин, применяя самые жестокие пытки. Они и рассказали ему о Печати и о том, что это вовсе не миф.

– Или напоследок перед смертью решили нагадить мучителю, сказав ложь, чтобы занимался бесполезными поисками, – усмехнулся я. – Это была бы веселая шутка, достойная войти в историю, увековечив память о погибшей общине.

Женщина на секунду запнулась, метнула в меня быстрый взгляд, нахмурилась. Кажется до этого момента подобное не приходило ей в голову.

– Это невозможно, – она отрицательно покачала головой. – Я знаю, где Печать. Перед самым нападение лидер общины рассказал мне об этом.

– Вам? Откуда вы его знаете? И почему вы находились там перед атакой графских солдат? – быстро спросил я, применяя прием, когда не остается времени, чтобы задуматься над ответом и поневоле вырывается правда.

– Я… – протянула женщина и неохотно призналась: – Мы с ним были знакомы до всех этих печальных событий.

– То есть, сотрудничали, – заключил я. – Подозреваю, в сфере поисков и продажи магических артефактов.

Тем же самым занимался Нильс. Вот только сидящая по другую сторону стола женщина не была похожа на охотника за старинными редкостями для дальнейшей перепродажи. Скорее использовала их в своих целях, в частности – в магии.

Выстраивалась любопытная цепочка: граф громит общину, находит в ней множество магических штук, допрашивает старейшин, узнает о мифической Печати и желает ей завладеть. Но появляется Азура, имевшая свои непонятные (а может и весьма понятые) отношения с погибшими культистами. Она тоже девочка не промах и решает вступить в игру. Ведь потенциальный приз с лихвой перевешивает любые риски, в том числе возможность сложить голову под клинками графских солдат, которых у владетельного сеньора с таким титулом наверняка в избытке.

– Зачем вам я? И если уж на то пошло, откуда вдруг такое доверие? Вы первый раз меня видите, а сразу рассказали все, – я прищурился, изучая лицо колдуньи, пытаясь найти следы обмана.

Думал начнет юлить, что-то выдумывать, но Азура удивила, бесхитростно заявив:

– Вы отмечены судьбой, не знаю каким точно образом, но вы сыграете в этой истории ключевую роль. Стоило мне вас увидеть, когда вы спускались по лестнице, как я это сразу поняла.

Вот и говори с такой. Любое действие списывает на мистическое влияние судьбы. Совсем баба кукухой поехала. Даже жаль, ведь симпатичная. Не знаю, что скрывается под плащом и темно-зеленым нарядом, но судя по привлекательной мордашке все должно быть в полном порядке.

– Вы думали, что я работаю на графа, – напомнил я.

Она пожала плечами.

– Он мог послать кого-то на поиски. Но я быстро поняла, что такой человек, как граф Дюваль, никогда не доверит столь важное дело даже самым доверенным лицам. Он сам пойдет и постарается завладеть Печатью.

На несколько секунд повисла пауза. Я обдумывал услышанное, колдунья взяла стакан в подогретым вином, вновь уставившись в горящий очаг.

Ввязываться в сомнительное предприятие я не собирался. Нет, я, конечно, был бы не против покопаться в сокровищнице культистов и даже расспросить их главного о рогатых. Но, судя по всему, этим уже успел позаниматься граф Дюваль.

Отвлекло от размышлений движение за столом купца с его охранниками. Заскребли по деревянному полу отодвигаемые лавки. Торговец поднимался, бросив на столешницу несколько мелких монет. Караван отправлялся в дорогу.

– Все это конечно безумно интересно, но мне пора в путь, – сказал я, в этот раз окончательно вставая.

Хватит, баба явно с сумасшедшинкой, связываться с ней, значит идти на неоправданный риск. Точнее, может и оправданный, но никакой уверенности нет. К тому же, слишком неопределенно все звучало, а странную парочку из колдуньи и гиганта я видел первый раз в жизни.

– Желаю удачи, в ваших начинаниях, – напоследок сказал я и направился в сторону торговца с сопровождающими.

Договориться с купцом не составило труда. Уважаемый Кахим не стал жадничать, согласившись на десять серебряных монет. В обмен – место в повозке и даже горячее питание из общего котла. Ударили по рукам прямо на крыльце трактира.

Обоз состоял из десяти обычных телег и трех крытых повозок, сопровождение два десятка охранников, плюс несколько приказчиков, следящих за товаром. Выход через час, ждать специально одного человека никто не станет, если хочешь присоединиться, лучше поторопиться. И деньги вперед.

Последний пункт вызвал закономерную заминку, мы даже поспорили немного, пока головорезы Кахима стояли рядом, грозно хмуря брови. В конечном итоге пришлось уступить, хитрый торговец не хотел соглашаться, уловив, что противная сторона если и не находится в безвыходном положении, но явно не хочет проделать путь до следующего городка в одиночестве в холоде и по грязной дороге. Тут не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы это понять, и купец давил, пользуясь своим преимуществом.

Засранец. Пришлось заплатить.

Пора за спрятанным саквояжем. Я отправился в лес и уже успел пройти половину деревни, то и дело косясь на низкие свинцовые тучи, гадая будет ли дождь, и с удовольствием ощущая на теле теплую обновку, защищающую от холодного осеннего ветра, когда вдруг со стороны полей появился бегущий мальчишка, крича:

– Солдаты! Солдаты!

Я поневоле притормозил. Остановился и не успевший далеко уйти Кахим со своими головорезами.

– Что ты там кричишь, сопляк⁈ Какие еще солдаты⁈ Где⁈ – рявкнул купец, повелительным взмахом руки, призывая к себе.

Пацан с удовольствием сменил вектор движения, довольный, что оказался в центре внимания. Появились несколько встревоженных деревенских.

– Что случилось?

– Это ты кричал, Сури?

– Сопляк, если ты поднял шум просто так, то учти, твоего отца ждать не буду – сам всыплю горячих.

Мальчишка вертелся из стороны в сторону, напоминая юлу, подпрыгивал и был в восторге, что оказался в центре внимания такого количества взрослых.

– Да врет он, всегда был сорванцом! – крикнула какая-то баба.

– А вот ничего и не вру! – взвился щегол в обычной деревенской одежде, какую носили мальчишки. – Я видел их! Огромная толпа солдат! Идет вон там!

Костлявый палец указал на северо-восток.

– Точно там? – строго уточнил купец, взмахом руки велев остальным деревенским заткнуться. Как ни странно, пришлого торговца послушались, сыграл роль богатый наряд.

– Там-там! – повторил мальчишка.

На лицо Кахима наползла туча, почти такая же неуютная, как и те, что сейчас стелились над головой.

– Там главный торговый тракт, ведущий к побережью, – тяжело роняя слова поведал купец окружающим.

Крестьяне это и без него знали и поддержали заявление угрюмыми кивками. Значит пацан не соврал, по дороге и правда могло идти войско. Вот если бы ткнул в сторону леса, то сразу бы заработал несколько подзатыльников.

А я вдруг подумал о графе Дювале. Не знакомец ли Азуры и Бьерна заявился в эти края? Во главе небольшого отряда…

– Сколько их? Ты сосчитал? – влез я.

На меня покосились, но ничего не сказали. Пацан поднял вверх обе растопыренные пятерни.

– Вот! Много! – и несколько раз качнул ладонями.

Я недоуменно нахмурился, не поняв странный жест. Но купец, торговый человек, кому приходилось иметь дело с разным людом, сообразил быстро.

– Много десятков? Очень много?

Мальчишка тряхнул непослушными вихрами и коротко подтвердил:

– Да.

Я мысленно хлопнул себя по лбу. Откуда крестьянскому мальчишке знать правильный счет. То, что о значении десятка имел представление уже настоящее чудо.

Много раз по десять. Сколько мог с собой прихватить граф для быстрого передвижения в условиях надвигающейся зимы? Сотня копейщиков, сотня мечников, пол сотни лучников, столько же всадников. Это минимум, чтобы чувствовать себя уверенно, не беспокоясь об оставленном без присмотра маноре.

– Верхом? Они ехали верхом? Или шли пешком? – продолжил расспросы я, невольно перехватив эстафету у озабоченно хмурящегося Кахима.

Солдаты это плохо не только для деревни, но и для каравана. Кто знает, как поведут себя с вольными торговцами. Может малым удовольствуются и согласятся на откупные, а может разграбят весь обоз. В эти времена с этим очень просто и воины феодала, приходя в чужие земли, вели себя не лучше разбойников.

– Пешком, – важно ответил пацан и не дожидаясь дальнейших вопросов сказал: – Все оружные, мечи, копья, шлемы, все из железа. Верховые сбоку и сзади, а впереди конный со знаменем.

Ну да, куда же без знамени для владетельного сеньора, каждый должен видеть, что едет не простой отряд безродных наемников, а титулованный лорд.

– Мои десять серебряных, – я требовательно протянул руку Кахиму.

Торговец злобно сверкнул глазами, но помедлив, все же достал монеты из кошелька. Сделка была заключена при свидетелях, случайно оказавшихся на крыльце трактира в момент разговора. И пусть это была всего лишь парочка деревенских, отказаться просто так от данного слова нельзя.

Молва штука опасная, разойдется, не остановишь. А это будущие потенциальные сделки, недоверие к данному слову и падение репутации, которая в торговле значила много, если не все. Кахим это прекрасно понимал, поэтому без вопросов отсыпал взятую ранее сумму. После этого развернулся и молча направился в сторону края деревни, где остановился караван.

Деревенские тоже начали расходиться. Я тряхнул монеты в кулаке, помедлил и бросил одну мальчишке. Вихрастое лицо вмиг озарилось довольной улыбкой.

– Только спрячь подальше, чтобы солдаты не нашли, – велел я и добавил: – Кстати, а сколько им до сюда идти?

Пацан пожал плечами и указал на очевидное:

– Я быстро прибежал, но бежал напрямик через поле.

Ну да, а значит задержка хоть и есть, но не такая большая. Минут двадцать, тридцать, в крайнем случае час. Но авангард появится в ближайшее время. Командир отряда не будет ждать и вышлет вперед конную разведку. Это логично и тактически оправданно при подходе к любому населенному пункту.

– А это значит пять-десять минут, не больше, – задумчиво проронил я и взлетел на крыльцо трактира, пинком распахнув дверь.

В лицо дохнуло привычными запахами готовящейся еды. Посетители уже знали о приближающихся солдатах, зал походил на разворошенный муравейник. Встревоженными выглядели все, вплоть до гуртовщиков скота, чье стадо вполне могло стать припасами для проходящих мимо вояк, если его обнаружат. Даже дородный хозяин постоялого двора нервно мял грязный фартук, беспокойно оглядываясь, словно прощаясь с собственным заведением, от которого вскоре могут остаться одни головешки.

– Это правда? Сказали сюда идут солдаты, – Азура подошла незаметно, встав сбоку. Все так же в плаще с наброшенным на голову капюшоном, она вдруг показалась маленькой и беззащитной.

Опять ментальная магия и попытка залезть в голову, вызвав образ, который необходимо защитить? Неважно. Не отвечая, я быстро подошел к хозяину трактира.

– Мои мешки с припасами готовы?

Я намеревался их забрать на обратном пути, когда вернусь из леса с саквояжем, чтобы не таскать лишний груз два раза. Но ситуация изменилась.

– Нет, ваша милость, вы же только ушли, – развел руками хозяин трактира.

Я нетерпеливо взмахнул рукой.

– Давайте все что есть, плачу серебром!

Дородный трактирщик помедлил, быстро кивнул и нырнул в кухню. Через секунду оттуда долетел рык, требующий от служанок поторопиться. Еще через несколько секунд мне протягивали холщовый мешок с собранной наспех едой.

Глава 19

19.

Заплатить трактирщику за припасы, перекинуть мешок через плечо и рвануть по деревне, не обращая внимание на затихшую улицу. Крестьяне попрятались, слух о приближающемся войске пронесся подобно урагану, сначала вызвав замешательство, а следом мертвую тишину. Жители боялись и не знали, чего ожидать. Но и бросать хозяйство, уходя в лес накануне зимы, никто не собирался. Надеялись, что пронесет и что пришлые солдаты не станут учинять разор деревне.

Странное иррациональное поведение, совершенно не связанное с логикой. Ведь почти каждый деревенский слышал или на собственном опыте знал, что солдаты чужого феодала по сути те же разбойники, только лучше организованные и облеченные властью под знаменем лорда.

Впрочем, вероятность, что войско пройдет мимо тоже имелась. Это не значит, что женщин и девок не попользуют по-быстрому, и не заберут немного скотины и зерна на прокорм. Но дома не сожгут, мужиков не убьют, и сама деревня может уцелеть, отделавшись минимальным уроном.

– Надежды, надежды, куда уж без них, – я пропыхтел, удерживая бьющий по спине мешок с запасами продовольствия.

Зараза, тяжелый какой, а еще надо забрать саквояж, тот весит еще больше.

Показался край деревни, за ним голые поля с давно убранным урожаем, вдали виднелась опушка, усеянная красно-желтой осенней листвой. Наполовину голые деревья леса казались мрачными, под стать ненастной погоде и зависшими на головой низкими свинцовыми тучами. Похолодало. Если пойдет дождь будет несладко.

Как и крестьяне, у меня тоже имелась надежда, что солдаты, зайдя со стороны торгового тракта, первым делом наткнуться на купеческий караван. Кахим разместил его поближе к дороге, планируя на следующий день выйти в путь, и тем самым сделал из обоза первую цель для пришлой солдатни. Вот почему торговец так хмурил брови, понимал, что в случае чего караван станет первой целью для разграбления. Затем ситуация могла пойти двумя путями: либо насытившись солдаты успокоятся, и деревня отделается легко, либо имущество торговца раззадорит аппетит и тогда крестьянам достанется по полной программе.

Правда имелся еще вариант, что командующий лорд запретит вообще что-либо трогать, но в такое верилось слабо. Зачем сдерживаться, если можно пограбить.

Кстати, а эти земли кому-нибудь принадлежат? В том смысле, нет ли поблизости замка, куда можно отправить гонца за подмогой. Феодалы в подобных делах очень рачительны, не дают резать своих овец (читай сервов и подвластные земли), предпочитая делать это самим. В этом случае у пришлого лорда будут проблемы, вплоть до полноценного сражения с потерей людей. На что он вряд ли пойдет, предпочтя откупиться.

Хотя, не слышал, чтобы кто-либо из деревенских предлагал послать гонца в замок, значит полноценного хозяина нет. Или это кто-то настолько далекий, что до него за пару часов не добраться.

Я наконец добежал до леса. Под ногами зашелестела опавшая листва, полы плаща почти сразу обзавелись несколькими прилипшими листиками.

Зашел под сень наполовину оголенных деревьев и тут же настороженно замер. Было что-то не так. Неестественная тишина окутала лес, почти такая же, как в деревне – настороженная, мрачная, давящая подобно угрозе.

Сзади раздался стук копыт, два всадника, нахлестывая лошадей неслись через поле. Дорожные плащи развивались за спиной как крылья, знакомые очертания – одной массивной высокой фигуры и хрупкой в темно-зеленых одеждах.

– А этим-то что здесь надо? – недоуменно пробормотал я.

По идее всадникам надо не в лес, плутать среди деревьев, где преимущество в скорости пропадет, а на открытый простор в противоположном направлении, выходящей с западной стороны деревне дороге, слегка раскисшей под недавним дождем, но все еще проходимой. Эти же неслись сюда, как угорелые.

Послышался шорох, среди деревьев мелькнула неясная тень. Я плавно отступил за ближайший ствол. Под ладонями скользнула шероховатая кора, отдающая сыростью.

Снова невнятный шорох, на этот раз слева. Значит не показалось. Быстрый взгляд назад – голое поле, где на виду два скачущих всадника. Туда отступать нельзя, бесполезно, не укрыться, а пока преодолеешь открытое пространство, успеют нашпиговать стрелами, как ежика.

Стало понятно, что изначально это была ловушка. Граф Дюваль оказался не дурак и хорошо подготовился. Гремящая железом на дороге колонна пехота была отвлечением внимания. Основные загонщики заранее тихо подобрались, окружив деревню со всех сторон.

Странно, что Азура, как провидица это не увидела. Или у графа есть какой-нибудь амулет, скрывающий действия от взора через тонкий мир? Или может дело в главном призе – Печати Хуакина? Начав на нее охоту и граф, и провидица запустили могущественные силы, встав на один уровень, где ни у одного нет преимущества.

Слегка необычная последняя мысль, нехарактерная для последователя мар-шааг, но видимо даже короткое общение с ментальной колдуньей оказало влияние, когда начинаешь думать о высших силах, оказывающих влияние на привычный ход вещей.

Это вызвало раздражение, в первую очередь на себя. Что за глупости лезут в голову, особенно в такой важный момент?

– К черту! Я сам себе хозяин, – сплюнул я и шагнул дальше, входя в лес, делая то, что вряд ли ожидают затаившиеся загонщики.

Ведь, что по их мнению, сделала «глупая мышка»? Сама зашла в расставленную ловушку. Им не понять, что никакой мышки нет, а есть голодный до крови хищник, лишь по недоразумению принявший человеческий облик случайного путника.

– Стойте! Подождите нас! – прилетел со стороны поля женский крик.

Но я не обратил на него внимания, вместо этого соорудив из бечевки лямку, превратив мешок с припасами в подобие рюкзака, из тех, что вешают наискось через спину.

И тут же стелящимся шагом двинулся вперед, припадая к земле, как можно ниже, стараясь слиться с окружающей местностью. Благо темные стволы сырых деревьев и опавшая осенняя листва служили неплохим камуфляжем для дорожного плаща. Невидимкой, конечно, не стал, но хоть очертания смазал.

На первого солдата наткнулся через пару минут. Кретин замер за деревом, напряженно всматриваясь вперед, не обращая внимания, что происходит сбоку. Похоже от меня не ожидали такой прыти, считая, что все еще нахожусь где-то в районе опушки.

Воин выглядел неплохо экипированным: легкий удобный кожаный доспех, металлический шлем, вооружение: меч и продолговатый щит, плюс на поясе топор и длинный кинжал. Молодой, а значит неопытный, другой бы не дал обойти себя со спины.

Он таращился вперед и шумно дышал и только в последний миг услышал позади шорох. Резко обернулся, бросая руку на рукоять меча. Поздно.

Мое восприятие разогнано, реакции ускорены, по венам бурлящими волнами несется адреналин. Я рывком переместился вперед, преодолев разделяющее нас пространство. На ходу сделал пас рукой, ощутив, как руку оттягивает призванное оружие.

Кинжал-коготь вошел точно в шею врагу, погрузившись на всю глубину лезвия. Раздался хрип, следом бульканье, из рта солдата полилась кровь. На меня посмотрели испуганные глаза, наполненные ужасом. Я надавил на рукоять сильнее, через секунду тело обмякло.

Минус один. Интересно, сколько их здесь всего? С другой стороны, какая разница, драться со всеми не входило в мои планы, только прорваться за оцепление.

– Вот они! – раздался чей-то хриплый крик, похожий на карканье одинокой вороны.

Плевать, надо идти дальше. Я скользнул вперед и почти сразу едва на напоролся на выставленный клинок. За стволом дерева притаился еще один воин, экипированный не хуже первого, но гораздо старше годами. Он довольно умело ткнул острием меча, метя в брюхо, но в последний миг я увернулся. Воин тут же прикрылся щитом, ожидая контратаки.

Неправильный выбор. Драться в классическом понимании я не собирался, поэтому…

Рука метнулась вперед, подобно выброшенному копью. Перед глазами вспыхнул Сумеречный Круг. Знак «Молота» мигнул и погас. Невидимая волна с чудовищной силой ударила по закрывшемуся щитом воину. Тело в кожаном доспехе взмыло в воздух и ударилось о ствол ближайшего дерева. Громкий хруст, то ли треснувшей древесины, то ли переломанных человеческих костей. За одно мгновение живой человек превратился в изломанную куклу.

Минус два.

В следующую секунду я упал и покатился по земле среди опавших листьев. Сработал инстинкт, взвывший о подступившей опасности. Над головой вжикнуло, в дерево вонзилась стрела.

Проклятье. Так и ведь и убить можно. Я перекатился за примеченное ранее упавшее дерево, куда тут же вонзилась еще одна стрела. Задрожало на расстоянии вытянутой руки белое оперение. А стрелок хорош, только немного ошибся.

– Руби его! Руби! – издалека донесся наполненный яростью мужской голос.

Впрочем, издалека в лесу понятие относительное, тут звуки разносятся совершенно иначе, и толком не определить, откуда точно прилетел крик.

Я выждал несколько секунд и снова метнулся, на этот раз коротким зигзагом сменив направление. Лучник понял, что цель не собирается драться, а хочет удрать, и совершил классическую ошибку – бросился в погоню. Ведь это так естественно для любого охотника, если дичь уходит, ее надо догнать. Срабатывают глубинные инстинкты, которые не перебить.

Но я не стал убегать, наоборот, резко остановился, притаившись за деревом. Когда раздался торопливый топот, хладнокровно выждал и поставил пробегающему мимо стрелку подножку.

Лучник кубарем покатился по грязной осенней листве, попытался вскочить, но уже было поздно. Вновь вспыхнул лиловым пламенем Сумеречный Круг перед мысленным взором. Символ файерболла ожил и погас. Сжатый сгусток фиолетового огня метнулся к поднимающейся фигуре.

Графский солдат вспыхнул, как спичка. Колдовское пламя мгновенно охватило тело, превращая в причудливый сиреневый факел.

– А-а-а-а!!! – заорал горящий человек, бестолково мечась из стороны в сторону. Через пару мгновений затих, превратившись в тлеющую фиолетовым огнем бесформенную груду.

Минус три.

Показалась просека. Я бросился туда, надеясь вырваться за пределы раскинутой цепи загонщиков, но тут же резко затормозил. Ко мне бежало сразу четверо воинов. Двое впереди, двое позади. С обнаженными мечами, с поднятыми щитами, в уже знакомых кожаных доспехах хорошей выделки и металлических скругленных шлемах.

Неслись молча, уверенно, не подбадривая себя и товарищей глупыми криками. Профи, обученные работать в паре, когда один прикрывает, второй атакует и наоборот, постоянно меняясь, не девая врагу передышку. От таких не побегаешь, настигнут, порубят в капусту, быстро и деловито, выполняя давно привычную работу.

Дерьмо. А ведь казалось, выход так близко…

Три из пяти заклинания разряжены, шкала наполнения на средних уровнях, еще пара-тройка минут. «Щит» не подходит, остается «Туман». Раздается щелчок пальцами.

Сухой звук не успевает еще стихнуть, как из пустоты брызгает во все стороны черная хмарь. Прямо на пути бегущей четверки. Ни один не успевает затормозить, вместе влетают внутрь и тут же начинают ругаться. Колдовской туман начинает жечь открытые участки кожи подобно разбавленной кислоте. Один трет рукавом глаза, трое других машинально закрывают свои, спасая от жжения и теперь слепо мечутся, бестолково размахивая мечами.

Я отлично их вижу, для меня черный мрак всего лишь серая дымка. Шаг вперед, уверенно подходя ближе. Один из воинов что-то чувствует и наносит рубящий удар наискосок, в последний миг успеваю маятником качнутся вправо, уходя от свистнувшего в опасной близости широкого лезвия.

Черт. Чуть башку мне не снес, заодно развалив грудину и отделив правую руку. Ну и реакция у поганца, даже будучи в абсолютной тьме умудрился что-то почуять и тут же не раздумывая ударить, реагируя на опасность. Точнее даже на непонятную тень, которая мелькнула по краю сознания.

Такие рубаки самые опасные, когда не думают, а бьют, подчиняясь инстинктам. Но даже самый лучший воин в конечном итоге уязвим, если ничего не видит.

Я пнул листву ногой, заставив несколько веточек и опавших листьев взлететь небольшим облачком. Воин тут же среагировал и развернулся на шум. Я в свою очередь скользнул в сторону, заходя сбоку. Пальцы крепко обхватили запястья врага, нажав на болевую точку в основании большого пальца. Солдат от неожиданности вскрикнул, разжимая ладонь. Клинок скользнул вниз, но я не дал ему упасть на землю, ловко подхватив на лету за ребристую рукоять.

Дальше должен был последовать удар сверху-внизу, точный брат-близнец недавно выполненным самим противником, но вояка удивил, резко дернувшись назад, разрывая дистанцию.

Чертыхнувшись, я не стал изобретать колесо и просто ткнул в защищенный кожаным доспехов живот кончиком меча. Слабый удар, больше похожий на толчок не пробил плотную кожаную защиту, но заставил противник неловко попятиться и оступиться. Запутавшись в некстати подвернувшейся под ноги ветке, солдат упал, став легкой добычей.

Тяжелое лезвие пронзило горло, едва не отделив голову от шеи. Хлынула кровь, украшая грязную осеннюю листву каплями густого красного.

С оставшимся тремя другими проблем не возникло. То ли не обладали чутьем приятеля, то ли сосредоточились на не драке, а на выходе из окружающей тьмы. В любом случае, конец для всех был один – быстрый и резкий удар клинком и, если надо еще один добивающий.