Текст книги "Хлад 2 (СИ)"

Автор книги: Алекс Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Хлад 2

Глава 1

1.

Огромная туша пассажирского авиалайнера медленно выруливает на взлетку. Сложенный рукав перехода остается позади, вместе с зеркальными стенами терминала центрального корпуса аэропорта. Гул набирающих обороты турбин, самолет разгоняется, величественной птицей уходя в голубое небо.

Красивое и завораживающее зрелище. Нагретый воздух от бетонных плит искажает картинку, на мгновение силуэт лайнера теряет четкие очертания, кажется, что в воздух поднялся фантом. Затем видение проходит и самолет вновь возвращается в реальный мир, откуда на мгновение пропал.

– Счастливого полета, – шепчу я и отворачиваюсь.

В стороне от аэропорта еще одна полоса с линией ангаров, здесь стоят частные борта, в основном членов клана, управляющих компаний и чиновников, входящих в органы власти Северного Удела.

Вокруг суета, несколько темных внедорожников застыли темными каплями, ожидая пока бизнес-джет готовят к полету. Идет выгрузка багажа, последние этапы предстартовой подготовки.

Обтекаемый корпус реактивного красавца украшает герб клана Бельских: расправивший крылья сокол хищно смотрит на мир, в любой миг готовый обрушится вниз настигнуть добычу. Черное на белом, в схематичном, но при этом удивительном четком исполнении.

С глубокого синего неба светит солнце, на улице жарко, подходят к концу последние дни поздней весны. Удивительный контраст в очередной раз заставляет задуматься, всего в нескольких десятках километрах отсюда царство вечной зимы, где до сих пор лежит снег и властвует жгучий мороз.

Хлад протянул щупальца далеко, но не дотянулся до сюда. Аэропорт гораздо южнее столицы Удела. Возводя воздушную гавань, проектировщики озаботились, чтобы хоть какое-то время в году не пришлось возиться с очисткой взлетных полос от налетевшего снега.

– Все равно, что в другой климатический пояс попасть, – ворчу я, но скорее одобрительно. Мне нравилась необычность своего нового дома. А домом теперь можно назвать весь Северный Удел. В конце концов, я считаюсь его полноправным правителем.

Ха, правителем. Или скорее властителем без власти. Фактически всеми делами до сих пор заправляют Советники, после смерти князя договорившиеся с правящим родом, и создавшие альянс, в противовес молодому чужаку, волей судьбы оказавшегося на вершине клановой иерархии.

Они терпеть друг друга не могут, и за глаза презирают друг друга, но быстро спелись, стоило понять, что ссориться дальше бесполезно, иначе можно потерять все. Такая приспособляемость удивляла, и даже вызывала уважение решимостью поступиться эмоциями ради сохранения власти.

– Чертовы ублюдки, – я оглянулся. Стоящий у одного из джипов Скрябин почувствовал взгляд и тут же вопросительно изогнул бровь, безмолвно спрашивая «повелителя» нет ли «распоряжений».

Глеб Павлович Скрябин – Советник левой руки, вторая по значимости фигура среди помощников бывшего князя. Сухощавый мужчина в дорогом, но неброском костюме с неприметной внешностью средней руки клерка с огромным влиянием и властью почти на весь бюрократический аппарат Северного удела, благодаря которому колесики и винтики клановых земель и предприятий продолжают крутиться.

Его коллег – Якова Сигизмундовича Радова – Советника правой руки и Екатерины Львовны Милорадской – Советника сердца, сегодня нет. Провожать молодого князя в столицу отправили лишь одного. Непонятно радоваться этому или печалиться, слишком все запутано после моего появления. И неизвестны границы приказов, которые будет исполнять привыкшая к самовластному правлению тройка.

У другой машины – приземистого серебристого спорткара, небрежно облокотившись упругой попкой на крыло шикарного авто, стоит Юлия Бельская, кузина, о чьем наличии я до последнего времени не подозревал. Она представляет противоположную сторону весов – правящий род клана Бельских. Здесь тоже все не просто, хотя мы официально и являемся родственниками.

У правящего рода, отстраненного старым князем от рычагов управления, накопился ворох претензий, в конечном итоге закончившийся заговором. Недальновидность и слабость, помноженные на старческое безумие, и как конечный итог – появление на троне бастарда.

По моему лицу скользнула ухмылка. Никто из этих деятелей понятия не имел, чем закончатся их дурацкие игры в погоне за властью. Я стал темной лошадкой, нарушившей весь порядок. Хуже того, получил власть над Сейд-Озером, и этот факт теперь защищал не хуже стены верных телохранителей. По крайней мере на данный момент.

– Пока дядя Герман не найдет подходящую замену, более послушную и предсказуемую, – буркнул я под нос, наблюдая, как Юлия оторвавшись от любимого авто, подходит, держа в руках телефон. Похожий маневр совершил Скрябин, но держа перед собой тонкий планшет. У обоих почти одинаковое выражение недовольства на лицах. Это насторожило.

– Что? – я нахмурился.

Вместо ответа кузина протянула телефон экраном вперед. Серебристая игрушка органично смотрелась в руках хозяйки – платиновой блондинки, одетой в серый брючный костюм.

Я не стал брать устройство, лишь вопросительно приподнял бровь. Юлия терпеливо пояснила:

– ЧП на дальней заставе.

Какой еще к черту дальней заставе?

– А точнее на северной оконечности передовых рубежей северной границы, – уточнил Скрябин, подходя ближе.

– Что там случилось? – телефон я все же взял, но подумав, поменял на планшет Советника с большим экраном. Судя по застывшей картинке мне хотели показать одну и ту же запись, одновременно присланную Скрябину и княжне.

Интересно, почему мне ничего не присылают? Телефон у меня есть, учетную запись во внутренней системе клановой сети я тоже завел, получив неограниченный доступ.

Хотя на счет последнего – это наверное видимость. Вряд ли настоящие хозяева позволят копаться в секретных данных недавно появившемуся «чужаку». Возможно поэтому и нет оповещения, аккаунт с изъяном или с ограничениями.

Подумал об этом мельком, изучая присланный на планшет видеофайл.

– Какого черта? Это что тела?

А точнее три тела, выложенные в странную фигуру на вершине каменистого холма. Все обнажены, у всех на коже непонятные рисунки и письмена. Что за хрень?

– Дежурная смена станции климатических наблюдений, – сухо доложил Скрябин. – Они не вышли на связь в контрольный срок и туда отправилась группа проверки. Они и обнаружили тела, а также сожженную станцию.

– Там же рядом находился радионавигационный маяк, он тоже выведен из строя, – угрюмо добавила Юлия.

Я вновь обратил взор на экран. Снимавший увеличил фокус, беря крупным планом нарисованные на мертвецах знаки.

– Что за каракули на них намалеваны? Кто-нибудь знает? – я поднял голову, успев заметить, как Советник и княжна обменялись быстрыми взглядами.

Как интересно, у них общие секреты? А с остальными поделиться не хотят? Я показательно нахмурился, и оба поняли, что безмолвный обмен не остался незамеченным.

– Рассказывайте, – велел я, не слишком уверенный, что собеседники поведают именно правду, а не навешают лапши, искреннее считая, что юному правителю незачем влезать в такие дела.

Однако оба удивили, почти в унисон заявив:

– Это неоязычники.

Скрябин произнес с кислой миной, Юлия с раздражением. Какая разная реакция на одни и те же слова.

– Какие еще неоязычники? Наши?

Княжна отрицательно качнула головой.

– Нет, скандинавские. Неовикинги, практикующие человеческие жертвоприношения Одину. Как они говорят: – «возвращаясь к истокам».

Сообщение заставило на несколько секунд зависнуть.

– Они сумасшедшие, ваша светлость. Кучка психопатов, не признающие общечеловеческих правил. Изгои, которым нечего терять, – сказал Советник, чем заслужил неприязненный взгляд со стороны княжны. Похоже у нее на это имелось свое мнение, отличное от чиновника.

– Они маги? – не понял я. – Пытаются через ритуалы увеличить силу?

– Некоторые да, но не все, – ответила Юлия, бросила еще один косой взгляд на Советника и быстро продолжила, не дав тому заговорить: – Официально власти Скандинавского альянса их не поддерживают, но ходят слухи, что движение финансируется в том числе через органы муниципального управления нескольких норвежских и шведских городов.

– Это только слухи, – быстро произнес Скрябин, явно о чем-то сильно переживая. Он тревожно посмотрел на меня, но тут же скосил глаза в сторону.

– У них есть корабли? – я продолжил расспросы, не обратив внимания на реакцию Советника. Тот скорчил кислую мину, но промолчал.

– Разве что рыболовецкие траулеры, – ответила Юлия. – Давать военные корабли скандинавы им все же не рискуют, понимая, чем это может закончится.

– Правительство Скандинавского альянса официально признало группировку неовикингов радикальным объединением и запретило ее на своей территории, – быстро проговорил Скрябин.

– Но не всех, а только силовое крыло. У них есть еще общественная организация, призванная популяризовать среди населения древние верования, – возразила княжна. – Она не запрещена, и больше того – процветает. Многие крупные скандинавские компании и предприниматели жертвуют им огромные деньги, и это не запрещается.

– Связь между неоязычниками и Обществом за древние верования до сих пор официально не подтверждена, – скупо напомнил Советник, но выглядел он при этом сильно недовольным.

Сзади раздался гул мощных двигателей – очередной авиалайнер заходил на посадку. Мельком оглянувшись на небесного гиганта, способного за раз перевезти до четырехсот пассажиров, я вернулся к разговору.

– Они что идиоты, зачем полезли в земли Бельских?

На мгновение по лицу Юлии скользнула гримаса раздражения.

– Это уж не первый инцидент с этими ублюдками на нашей земле, – неохотно призналась она. Ей явно не нравилось говорить о подобной слабости. А это именно она – слабость. Ведь после первого раза их не убили, раз психи полезли на чужую территорию второй раз. Или сколько раз они уже сюда лезут?

– Для них северные земли имеют мистический смысл. Древние капища сакральных мест поклонения силы. В древности здесь проходила граница между миром смертных и богов, – торопливо пояснил Скрябин. Он все больше переживал, с тревогой вглядываясь в мои глаза, где медленно растекался лед.

– Эти придурки верят, что там должен проходить рубеж между реальным миром и миром божественных сущностей, – с презрением бросила Юлия. – И плевать, что все эти дебильные верования, базируются на знаниях, когда понятия не имели о спутниковых снимках и нормальных картах. Для них мир живых заканчивался на границе земель куда древнескандинавские племена просто боялись заходить.

Я качнулся с носки на пятку, засунув руки в карман брюк, рассеяно оглядел, готовящийся к полету белоснежный бизнес-джет с черным соколом на борту.

– Мда, а теперь похоже они не боятся туда заходить, – протянул я, хмуро обдумывая ситуацию.

Советник открыл рот, собираясь что-то сказать, но его перебила Юлия.

– Старый князь запретил реагировать на нападения, не хотел раздувать конфликт, – она покосилась на Скрябина и злорадно закончила: – И ближайшее окружение его в этом поддерживало.

Намек на Советников более чем прозрачен.

Да, биологический папаша, это не дед. Тот бы сразу поджарил задницы всем причастным и непричастным. Или хуже того – организовал ответный карательный рейд, стерев с лица земли пару десятков городков Скандинавии.

Властители Северного Удела всегда славились жестким нравом, и только на последнем природа отдохнула, сделав слабохарактерным слизняком. Под конец жизни и вовсе сошедшим с ума. Что забавно, он наверняка думал, что поступает логично, не видя какой на самом деле наносит вред.

С Советниками понятно, эти по натуре не вояки. Им бы жизнь послаще, да проблем поменьше. И не дай боги, выйти на улицу под «холодный ветер и проливной дождь».

– Хочу напомнить, что за все предыдущие инциденты власти Скандинавского альянса в полной мере выплатили компенсацию, – осторожно произнес Скрябин. – И принесли официальные извинения.

– И сильно это помогло? – с кривой усмешкой спросил я, боковым зрением успев заметить, как вспыхнули глаза Юлии. Она догадалась, что последует дальше.

Советник тоже это понял, кисло заметив:

– Это может раздуть никому не нужный конфликт.

– Зато отучит некоторых идиотов от нападений на земли Бельских, – парировал я и повернулся к княжне: – У клана есть боевые корабли?

– Два эсминца, – с готовностью подтвердила Юлия. – Не самые современные, но вполне готовые для боевых действий.

Скрябин протестующе поднял руку, сделав последнюю попытку помешать, как он считал напрасному кровопролитию.

– Ваша светлость, я не думаю, что…

– Не беспокойтесь, Глеб Павлович, я не собираюсь отправлять в бой лично вас, – бесцеремонно перебил его я. – Этим займутся более подготовленные люди.

Княжна бросила победоносный взгляд на Советника, по ее лицу скользнула презрительная усмешка.

– И никаких денежных компенсаций. Только кровь за кровь, – жестко произнес я.

Советник вздрогнул, усмешка княжны стала шире.

– Когда выступать? – Юлия плотоядно заулыбалась. Боевой маг, стихия боя для нее была привычной. Но пришлось ее разочаровать.

– Ты едешь со мной. Наказанием скандинавов займутся другие. Ведь у рода Бельских не один боевой маг?

На секунду в глаза княжны мелькнула неуверенность.

– Я не… – она запнулась.

– А если другие Бельские не захотят выполнять приказ, я отсеку их от Сейд-Озера, – любезно пояснил я, поняв с чем связана заминка. – Либо они берут эсминцы и отправляются топить скандинавские корабли, либо начинают готовиться остаться без силы. Мне плевать, хотят они или не хотят подчиняться «безродному чужаку и бастарду», но если ублюдки не захотят мстить за собственный Удел, то значит они недостойны быть Бельскими. Я изгоню каждого, отказавшегося выполнять приказ и плевать к каким это приведет последствиям.

Долгую секунду Юлия стояла молча, не зная, как реагировать на ультимативный тон, затем склонила голову в коротком поклоне:

– Они пойдут, ваша светлость.

Ошарашенный Скрябин наблюдал, как она отошла с телефоном, потом посмотрел на меня, увидел тусклое серебро по краю радужки глаз и ощутимо вздрогнул. Он явно хотел что-то сказать, но увидев проявление Хлада передумал.

Обслуживающий персонал тем временем заканчивал последнюю предполетную подготовку. Скоро самолет поднимется в воздух и направиться в столицу Конфедерации. Неизвестно что там меня ждет, но интуиция подсказывала, что по сравнением с этим проблема скандинавских неоязычников вполне могла пройти по разряду несущественных трудностей.

Глава 2

2.

Приглушенный гул мощных двигателей за бортом едва пробивался сквозь корпус. Шумоизоляция шикарно обставленного салона демонстрировала высокий класс. Все ради спокойного времяпрепровождения вип-пассажиров. Даже бежевое оформление интерьера направленно на одно – вызывать умиротворение в ходе долгого путешествия.

Юлия на диване, листает глянцевый журнал, из тех, что обычно в руках девиц, увлекающихся модой. Она боевой маг, но она так же женщина, поэтому смотрит, но похоже без особого интереса. Перелистывание идет быстро и нервно, княжна до сих пор бесится, что ей не позволили отправиться карать наглецов, напавших на родовые земли Бельских.

Впервые за последнее время никто не стягивает удавку на шее вооруженных сил клана, ограничивая действия по отношению к врагу. Но вместо боя, она вынуждена сидеть здесь, ожидая пока самолет прибудет в столицу.

Ее раздражение понятно, но она нужна на Совете, где высшие представители древних родов будут решать, достоин ли юный князь Северного Удела стать одним из них, или же от него придется избавиться, как от опасного конкурента, представляющего угрозу для всех.

А вот Скрябина пришлось оставить дома. Вечно бубнящий о миролюбии бюрократ будет не к месту на встрече с хищниками, привыкшими пожирать не только чужих, но и своих, если последние проявляют слабость.

– И вообще любого, кто попадется на зуб, – тихо хмыкнул я, без особой радости думая о предстоящем мероприятии.

Совет является высшим управляющим органом Конфедерации, внутри него, как и внутри другой подобной структуры, есть различные фракции и группировки, со своими целями и интересами. При другом раскладе ритуал признания мог быть обычной формальностью, где новичка поддержали бы все, но со мной ситуация иная.

Бельские слишком долго вели жизнь затворников и уже на протяжении нескольких десятков лет не являлись активными участниками политики. При этом Северный Удел вел бизнес со многими, одновременно сохраняя дистанцию. Это создало Бельским репутацию высокомерных снобов, не желающих опускаться до общения с остальными кланами. Что в свою очередь повлияло на популярность северного клана.

Бельских недолюбливали, это факт. У них почти нет друзей в столице, и это тоже факт. Все это в совокупности может повлиять на заседание Совета, на котором будет решаться не только моя судьба, но и судьба всего Северного Удела, а точнее Озера Грез, до которого многие бы хотели добраться.

Заиметь столь мощный источник, значит сделать собственный клан еще сильнее. Другое дело суметь совладать с ним, но это уже мелочи, которые патриархов не волновали. Главное убрать соперника, а затем приниматься за дело.

Они будут решать проблемы по мере поступления. И первой проблемой буду я – бастард, неожиданно ворвавшийся в ряды магической высокородной элиты. Против такого будут все, не стоило обманываться иллюзиями. Даже Дашковы, чью дочь я спас, не станут помогать, потому что речь идет о высокой политике.

– Стая гиен, перестрелять бы их всех, – едва слышно пробормотал я, но Юлия среагировала.

– Что ты сказал?

Я повернулся к ней.

– Да так, мысли вслух.

Отвлекая, легкая вибрация пробежала по корпусу самолета. Сработали встроенные в фюзеляж артефакты, усиливая защиту на высоте десяти тысяч метров. Теоретически даже зенитная ракета класса «земля-воздух» с умной системой наведения и особой начинкой в боеголовке не сможет уничтожить клановый борт.

Поправка – полностью. А вот сбить может. Как минимум вынудит зайти на экстренную посадку. Но шансы на выживание весьма высоки, подобные аппараты специально конструировали особо живучими.

– Эсминцы готовятся к выходу в море, – сообщила Юлия, небрежно отбросив журнал. Взгляд девушки пробежался по экрану телефона, куда пришло короткое сообщение. – Два отряда гвардии в полной боевой выкладке поднялись на борт, по одному на корабль.

Я молча ждал продолжения, зная, что оно обязательно последует. Обязано последовать. Иначе угроза отрезать клан Бельских от Священного озера будет приведено в исполнение.

– Четыре боевых мага из правящего рода возглавили операцию возмездия. По два на борт. Плюс еще шестеро в резерве на случай непредвиденных обстоятельств.

– Как они собираются добираться до места в случае необходимости? – уточнил я.

– На скоростных вертолетах. Три вертушки будут ждать на низком старте, готовые прийти основным силам на помощь. Так же подняты по тревоге приграничные заставы и военные базы.

То есть, почти все вооруженные силы Северного Удела приведены в боевую готовность. Наверное, впервые за последние десять лет.

– Какой приказ у эсминцев? – спросил я, думая, что последует заминка. Но Юлия ответила четко, словно исполняла доклад.

– Проверка всех встречных судов под флагом Скандинавского альянса. В случае обнаружения у членов экипажа символики или атрибутики неоязычества силовой допрос на предмет причастности к совершенному нападению. После подтверждения физическая ликвидация и продолжение миссии.

Иначе говоря: вскрыть глотку и за борт, кормить рыб. Сурово. Но справедливо.

– При отказе остановиться для досмотра эсминцам разрешено применять бортовое вооружение вплоть до торпед и крылатых ракет.

На секунду я задумался. Вот что значит дать свободу застоявшимся воякам. Надеюсь, они там не спалят к чертям собачим пару прибрежных городков. С другой стороны, мы защищаемся, а значит любые средства хороши. Надо преподать жесткий урок, чтобы остальным неповадно было лезть на территорию Северного Удела. Старый князь подпортил репутацию владык севера, ведя миролюбивую политику (пацифист херов), надо это менять.

– Пусть возьмут пленных для показательного суда, – велел я.

– Будешь их казнить лично? – спокойно уточнила Юлия.

Насаженные на ледяные пики европейские наемники на многих произвели впечатление. Обдумав идею, я отрицательно покачал головой.

– Нет, пусть их повесят где-нибудь на берегу северных границ, в качестве наглядного примера.

Княжна невозмутимо кивнула, словно до этого каждый день слушала подобные приказы.

– А что делать с захваченными траулерами? Если на них обнаружатся последователи неоязычников?

Корабли? Что в таких случаях делают с кораблями? С преступниками понятно, а с их добром? Кажется принято забирать в казну? Но не будет ли это выглядеть, как пиратство? В конце концов проводится операция возмездия, а не грабеж.

– Пусть топят, – после секундного размышления решил я.

Мне ответили внимательным взглядом.

– Уверен? Промысловые траулеры стоят дорого.

Юлия ждала ответ, закинув ногу на ногу, в отличие от меня она сидела в пол-оборота по ходу движения самолета на небольшом диванчике.

– Уверен. В конце концов это миссия священного права мести, а не разбойничий набег.

Взгляд из внимательного стал скептичным.

– Кстати, ты в курсе, что все движения денежных масс внутри кланового банка отслеживаются? И что переводы, особенные крупных средств, стоят на особом контроле?

Я ждал этого вопроса, но не волновался. На уроках по бизнесу в Серебряном Ручье учили не только открывать банковские счета, среди прочего там рассказывали об уловках как скрыть деньги, причем не только от обычной проверки, но и от строгого ока налоговой службы.

Преподаватель по финансам был опытный дядька и понимал, что золотой молодежи в жизни придется не только тратить семейные деньги на кутежи, но и прятать их от любопытных глаз в оффшорных зонах.

Отследить выведенные суммы невозможно, я это точно знал, потому что заплатил хорошую комиссию, проводя электронные переводы через цепочку подставных лиц. Этим занималась специальная контора, дерущая за свои услуги в три шкуры, но и отрабатывающая по полной. Так что деньги ушли и осели на безымянных счетах вдали от Северного Удела.

– Хочешь подстраховаться, на случай если ничего не выйдет? – спросила Юлия.

Она знала о детдоме, о статусе бастарда, ей и в голову не могло прийти, что деньги не для личного пользования. Точнее для личного, но не только. Про Глебова, фанатика от науки, повернутого на Хладе и Конденсате, никто из Бельских не знал. И я намеревался проследить, чтобы так оставалось и впредь. Он был моим джокером, на случай, если исследования увенчаются успехом.

Не получив ответа, а лишь неопределенное покачивание головой, княжна продолжила:

– И еще, ты знаешь, что запросы во внутреннюю клановую сеть отслеживаются? И что твое внимание к разделу статистики не осталось незамеченным. Зачем тебе это? Хочешь что-то узнать?

– Вроде того, – я ушел от прямого ответа.

Но как оказалось у платиновой блондинки на это имелось свое мнение.

– Если верить записям ты изучал экономический блок, сравнивал показатели за последнее десятилетие.

Захотелось выругаться. Как в анекдоте блин, спокойно посрать нельзя, все сразу узнают.

– Какого черта вы следите за собственными сетями? – спросил я, и понял, что сморозил глупость.

– Потому что это наши сети, – спокойно ответила Юлия.

Ну да, логично, сетевые взломщики, хакеры и другая подобная публика не дремлет. Конкуренты из других кланов и родовых корпораций опять же. Многим охота узнать внутреннюю кухню друг друга.

В салон заглянула стюардесса, прерывая разговор. Последовали стандартные вопросы не нужно ли что пассажирам. Получив отрицательный ответ, девушка испарилась, аккуратно прикрыв дверь.

За иллюминатором мелькнули барашки редких облачков на фоне голубого неба. Взгляд скользнул вниз и зацепился за значок на лацкане пиджака в виде расправившегося крылья сокола. Теперь это обязательный атрибут, как принадлежность к клану Бельских. У Юлии похожий, но выполненный в более изысканном виде, как и полагается женским украшениям.

– Девяносто процентов населения безвольны и аморфны, они идут туда, куда их гонят и не испытывают от этого проблем, – размеренным тоном начал я. – Еще пять процентов имеет мнение и умеет думать. Эти более независимы, ими труднее управлять, однако их мало. Оставшиеся либо находятся вне системы, либо связаны с ней, получая привилегии, недоступные остальным. Такова структура почти любого общества.

Сказал и перехватил пронзительный взгляд из-под платиновой челки.

– Знаешь, а ты удивительно быстро освоился. Роль властителя Удела тебе даже к лицу. Когда ты говорил, у тебя на лице появилось выражение этакой холодной надменности и отстраненности, – сказала Юлия и посоветовала: – Не теряй его, на Совете может пригодиться.

Я хмыкнул, отвесил шутливый поклон.

– Слушаюсь, моя повелительница.

Однако княжна не приняла веселый тон.

– Что касается всего остального, то ты прав. В некоторых родовых корпорациях даже изучают данный феномен, пытаясь воздействовать на социум в своих интересах. Есть специальные отделы, которые занимаются отслеживанием настроением масс. Это называется поведенческими реакциями.

– Потому что овцами легче управлять? – я поднял на собеседницу вопросительный взгляд. Мне ответили прямым взглядом.

– Именно поэтому, – последовала короткая пауза. – На этом фоне твои попытки заигрывания с обычными людьми выглядят смешными. Ты ведь этого добиваешься? Хочешь завоевать популярность у простого народа?

В ответ снова неопределенное пожатие плеч.

– Только ты сам говорил, что большинство без инициативны и послушны, как ты собрался их вести за собой?

В этот раз я решил все же ответить.

– Зачем вести за собой? Достаточно чтобы они испытывали чувство благодарности, – сказал я и сразу продолжил: – Ты права, я изучал экономическую статистку и финансовые показатели за последние десять лет, и даже без профильного образования могу сказать, что дела в Уделе не очень. На поставках Конденсата наживается узкая прослойка лиц, связанная либо с Советниками, либо с корпорацией Бельских. До рядового обывателя деньги почти не доходят. Хуже того, за последнее время чиновники приняли несколько неверных решений, еще больше ухудшив ситуацию и нанося урон карману простых людей. Это создает напряжение в обществе.

Юлия прищурилась.

– Хочешь направить народный гнев в нужное русло? – спросила и сама же заметила: – Ты сам назвал их стадом баранов, почему думаешь, что они пойдут за тобой?

Я устало вдохнул. Кажется меня слушают, но не слышат. Или не желают слышать. А главное понимать. Разговор начал утомлять.

– Во-первых, я не называл никого баранами. Во-вторых, еще раз повторяю – я не собираюсь вести за собой. Всего лишь хочу сделать жизнь людей чуточку лучше.

И вот тут до нее наконец дошло, глаза княжны расширились.

– Сделать лучше, но при этом указать на тех, из-за кого жизнь была хуже? Ты спятил? Это же гражданский мятеж! Они снесут администрацию и Советников, а заодно и всех нас!

Ну это она загнула. На самом деле никакого желания устраивать революцию я не испытывал. Слишком хлопотно, и чего греха таить опасно. Начнешь строить справедливое общество, не справишься, и сам окажешься на колу. На хрен такое счастье. Становится всеобщим благодетелем не входило в мои планы. Зато входило другое.

– Ты мыслишь слишком прямолинейно, – скривился я. – Идея не зависеть ни от Советников, ни от правящего рода, конечно, заманчива, но мы оба знаем, что это нереально. По крайне мере не с такой системой управления.

– Тогда чего ты хочешь? Провести реформы? – Юлия так увлеклась разговором, что наклонилась вперед, оперившись локтями на колени.

– Провести реформы и заслужить благодарность населения Удела, – я развел руками. – Разве это плохо?

– Чтобы когда тебе найдут замену, преемника как минимум не так хорошо встретили, – сообразила Юлия и быстро поправилась: – Если найдут замену.

Я усмехнулся.

– Не если, а когда. Дядя Герман спит и видит, как бы удавить неудобного бастарда, чтобы поставить послушную фигуру. И рано или поздно у него это получится.

– Да брось, никто не… – поспешно проговорила Юлия и замолкла под моим насмешливым взглядом.

Ну да, не ищет, а терпеть меня будут по доброте душевной, из-за природного обаяния. Пока Советники и Бельские думают, что грязную работу за них выполнит Совет, опасаться действительно не стоит. Плюс признание Озером висит дамокловым мечом, влияя на поставки Конденсата. Но стоит чему-нибудь измениться, как цепные псы получат команду фас и наглого чужака разорвут в клочья. Я понимал расклады, поэтому старался подселить соломки там, куда возможно придется падать.

– Смотри, столица показалась, – я кивнул на иллюминатор. Юлия бросила рассеянный взгляд, но предпочла вернуться к журналу.

Сверху главный город Конфедерации напоминал лоскутное покрывало. С юга и запада неряшливое полотно исторической застройки с редкими вкраплениями современных зданий. Север и восток более ухожены, даже есть островок новомодного Сити, увенчанного свечками небоскребов.

В центре знаменитый холм, бывший прибежищем в древние времена Круга Волхвов. Теперь на склонах разбросаны представительства кланов, а вершину венчает Зал Совета, монструозное сооружение, прозванное в народе за помпезность – Собором.

Именно там будет проверка на одержимость. Остальные князя не допустят, чтобы один из них стал безумцем, тем более взошел на трон Удела, поставляющего столь ценное сырье, как Конденсат. В случае провала, новоявленного властителя сместят общим решением Совета, и там же скорее всего убьют. Не многим это понравится, так как будет бросать тень на их собственные привилегии, но иного пути нет – никто не допустит в свои ряды одержимого.

Забавно, но страха нет, только раздражение, что приходиться выполнять волю старых придурков, боящихся любой мелочи, могущей помешать им править дальше.

– Может устроить им революцию? Было бы забавно, клянусь всей магией мира, – я ухмыльнулся.

Услышавшая меня Юлия поморщилась, но ничего не сказала, вновь уткнувшись в журнал.

Самолет начал заходить на посадку.