Текст книги "Хлад 2 (СИ)"

Автор книги: Алекс Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– То есть мы еще и заработаем на этом? – уточнил Прохор.

Младший Оболенский пожал плечами.

– Если это можно назвать заработком, – он вздохнул. – По итогу все равно мы лишились полного блокирующего пакета. В случае необходимости придется советоваться с нашим новым «партнером».

Последнее слово прозвучало с нескрываемым сарказмом, но здоровяк не обратил на это внимание вместо этого переведя взгляд на горящий экран на стене. Телевизор работал без звука, показывая кадры с места нападения на резиденции кланов.

– Ходят слухи Совет хочет ужесточит правила въезда на территорию Конфедерации, – заметил Прохор, глядя, как коронеры на экране убирают трупы в черные мешки. – А в приграничных Уделах собираются строить дополнительные миграционные лагеря. В Улусы Таджикии, Узбекии и Казахии отправлены предупреждения о новых правилах пересечения границ. Беи уже выразили протест, но их послали на три веселых буквы.

– Но ведь последние нападающие были выходцами с Европы, – без особого интереса заметил Игнат, поневоле переключаясь на новую тему.

Массивный Прохор пожал плечами.

– А какая разница? Западников тоже прижмут. После всего случившегося, чужаков не хотят видеть ни обычные жители, ни властители Уделов. Кто бы не организовал это, он неплохо все рассчитал.

Младший Оболенский прищурился, внимательно посмотрев на брата.

– Что ты имеешь в виду?

Прохор вновь пожал плечами.

– Но ведь за всем этим дерьмом кто-то стоит. Не знаю какие цели он преследует, но это точно не может быть обычной случайностью.

Игнат посмотрел на экран телевизора, вспомнил как с утра телефон разрывался от звонков, как ехал в офис по городу и видел страх и недоумение людей на улице, и про себя согласился с братом. Кто-то действительно хотел навести шороху в Конфедерации, и пока у него это неплохо получалось. Выяснить бы еще кто и зачем, и тогда это может удастся использовать в свою пользу.

Глава 11

11.

В салоне лимузина пахло новой кожей от сидений, дорогими напитками из угла мини-бара, витал легкий аромат гвоздики от сидящей рядом Юлии. За тонированными стеклами медленно проплывали улицы города. Тихо бормотал телевизор.

– «По последним данным число жертв достигло сотни человек. Департамент полиции заявил, что делает все возможное для наведение порядка и призывает население оставаться в домах, не выходя на улицы», – женский голос за кадром, и кадры погромов на экране с бегущей строкой.

Столицу Конфедерации лихорадило. Второе нападение подряд после теракта в торговом центре (а точнее целая серия, осуществленная по клановым представительствам), переполнило чашу терпения. Вспыхнули беспорядки.

Началось с резиденции Шуваловых, где один из нападающих веером обстрелял прилегающий переулок. Попал в кафешку со столиками на тротуаре, и что хуже – во второй этаж здания, где находилась детская танцевальная школа.

Неизвестно какие цели преследовал убийца, находился ли он под действием наркотиков или просто был психом, но реакция последовала незамедлительно.

В век информационных технологий кадры с погибшими людьми, особенно лежащие на асфальте искалеченные детские тела, мгновенно разлетелись по городу, вызвали гнев и жажду расплаты. Толпы людей высыпали на улицы, требуя возмездия.

– «Посольства европейских государств уже заявили о непричастности к совершенным нападениям и вместе со всем миром осуждает ужасные преступления, повлекшие смерть мирных жителей».

Когда стало известно, что нападающие в основном европейцы, ярость людей обратилась на всех, кто был из так называемых западных стран вне зависимости от их причастности к терактам.

Громили европейские бутики, жгли итальянские пиццерии, находили иностранных туристов и забивали прямо на улицах. Офисы нескольких западных банков были сожжены. Десяток германских бизнесменов вытащили на улицу из ресторана, где они обедали и повесили прямо на фонарных столбах, не слушая крики о том, что они ведут дела в Конфедерации уже многие годы.

Все без исключения посольства европейских стран получили по десятку зажигательных коктейлей, где-то начался пожар, где-то его успели потушить, но ни один дипломатический сотрудник не рискнул выбежать на улицу, где их поджидала жаждущая крови толпа.

Поначалу полиция пыталась навести порядок, но быстро поняла, что справиться с таким количеством людей без применения летальных средств невозможно. Не желая поднимать градус напряжения в обществе, а главное устраивать гражданскую войну на территории столицы, власти велели силам правопорядка не вмешиваться, следя только за тем, чтобы не пострадали местные жители.

И полиция начала действовать в определенном ключе: сжечь и разграбить бутик модной французской одежды – пожалуйста, вывесить его хозяина лягушатника в петле – без проблем. Но не сметь трогать расположенную по соседству булочную, принадлежащую гражданину Конфедерации. Реакция следовала незамедлительная и жестокая.

Толпа быстро поняла правила игры и с воодушевлением принялась искать все иностранное, обходя стороной обычные заведения.

Объединенная Европа выразила протест, потребовав немедленно прекратить бесчинства. Однако западники не учли момент атаки на представительства кланов. К этому моменту почти все великие рода впали в бешенство, пошли разговоры об объединенном походе на запад, чтобы наказать зарвавшихся европейских ублюдков.

И европейцы сдали назад, вспомнив итоги последней войны, когда они шли грабить и убивать, «освобождая восточные пространства под заселение цивилизованных наций».

В тот раз ответный удар объединенных русских земель был страшен. Тотальное истребление населения европейских стран, по которому прокатился ответный поход – сжигались города, уничтожались поселения, заводы, пастбища и любые объекты инфраструктуры. Не жалели никого и ничего, подчиняясь лишь одному закону – священной жажды мести.

Европейцы взмолились, предлагая заключить мир, но русские кланы еще долго шли вперед, не идя на контакт, безжалостно истребляя перед собой все живое. Жители запада бежали в Африку. Впоследствии какой-то шутник назвал это «великим переселением народов», настолько много людей перебралось на африканский континент.

Только после этого подключились страны остального мира, надавили, призывая заключить мир. Но Конфедерация еще три месяца не соглашалась, продолжали истреблять все живое, обращая западные города в пыль.

Утолив жажду мести, русские кланы согласились, выдвинув условие казни всех причастных к организации восточного похода. Вторым требованием было снижение уровня популяции населения европейских стран до приемлемого уровня, чтобы не было новой войны. На второе естественно никто не согласился, но к тому моменту столько европейцев разбежалось по миру, что патриархи удовлетворились первым условием и успокоились.

И вот повторение пройденного. Зазвучали голоса, самые радикально настроенные начали требовать закрыть «вопрос запада» навсегда, полностью зачистив европейский континент от населения.

Это испугало европейцев, там понимали, что основная масса членов Совета не хочет войны, всех устраивает сложившееся положение вещей с торговлей на взаимовыгодных основах, но рисковать никто не хотел, как и устраивать новую мировую бойню. И требования прекращения беспорядков сменились на предупреждение гражданам западных стран об опасности нахождения на территории Конфедерации с советом немедленного отъезда в соседние страны.

– Пересрались ублюдки, – хмыкнул я, глядя как на экране телевизора какой-то худощавый тип с лошадиным лицом мычит о необходимости организации эвакуации из аэропортов столицы русских земель. Судя по акценту, иностранец, предлагает открыть воздушные коридоры, прислать авиалайнеры и вывезти граждан Объединенной Европы.

Хрен, конечно, что ему позволят, слишком взбудоражено общество. И если люди узнают, что власти помогают спастись иноземцам, то могут начаться настоящие бунты, и тогда три-четыре сотни убитых европейцев покажется для столицы легкой разминкой.

Потом вспомнили о теракте и об участии в массовом убийстве жителей столицы мигрантов. Начался новый виток, в этот раз задевший нелегалов.

Беспорядки перекинулись на Уделы, особенно приграничные. Зазвучали призывы сбросить на миграционные лагеря термобарические бомбы и ударить по сопредельной территории создавая безопасную «санитарную зону». Тут уже напряглись беи, они знали о бешенном нраве некоторых русских князей и не спешили провоцировать конфликт, понимая, чем это может закончится. Особенно в свете последних событий, связанных со Скандинавией.

На этом фоне в СМИ все чаще упоминалась фамилия Бельских. Северный Удел ставили в пример, как надо отвечать ударом на удар, согласно древним законам. Разумеется, не прошли мимо меня, снова замелькали кадры с казни.

Начались рейды против мигрантов. Полиция действовала жестко, играя на опережение, пока взбешенные обыватели не принялись и за них. Колонны задержанных отправлялись в лагеря временного содержания. Со стороны выглядело жестоко, но в то же время все понимали, что многим мигрантам спасают жизнь. Что не мешало применять довольно суровые методы для сопротивляющихся, вплоть до суда с лишением вида на жительство, запретом на дальнейшее проживание на территории Конфедерации и принудительной депортацией в ускоренном порядке.

Современная история не знала таких нападений, лихорадило всю Конфедерацию. Люди испугались, а страх порождает агрессию. Гнев обратился на исполнителей, но все понимали, что это лишь первый шаг.

Пресс-секретари Уделов выглядели растерянными, хотя старались держаться уверенно, заявляя, что все под контролем. Заказчиков нападений непременно найдут и вывернут наизнанку. Но при этом страна была в хаосе, в этом не признавались, это старались скрыть, но от этого некуда было деться.

Тем удивительней был вызов на собрание Совета. Думал отложат, но нет, князя решили провести общий сход. Возможно, чтобы решить все проблемы разом.

– Они так просто это не оставят, – заметила Юлия, поймала мой вопросительный взгляд и пояснила: – Объединенная Европа. Они обязательно ответят на истребление своих граждан.

Я прищурился, обдумывая замечание.

– Думаешь нас стравливают?

И увидел одобрительный взгляд. Княжне понравилось, как быстро молодой князь сообразил, на что она намекала.

– Не исключено. К тому же у нас никогда не было нормальных отношений. Вся история сплошные противостояния и войны. Это нужно учитывать. Возможно, мы на пороге новой масштабной войны.

– Которая сейчас особо никому не нужна, – задумчиво проронил я, вспоминая Советников и их отношение к выходкам неоязычников из Скандинавии.

Современным миром правят деньги и финансовые интересы. Но похоже кто-то задумал очередной глобальный передел. И клан Бельских поневоле оказался вовлечен в эту игру.

Что-ж, будем защищать свое, как было уже не раз за историю рода.

– Кто к нам с мечом придет, тот им и подавится, – угрюмо выдохнул я.

Юлия улыбнулась.

– Правильный настрой.

Как боевой маг, для нее война была естественным продолжением внутренней сути. Не знаю, могу ли похвастать таким. Хотя нет, наверно могу. Достаточно вспомнить готовность мстить за убитых дежурных с метеорологической станции. Кровь за кровь. Таков порядок вещей.

Я вновь обратил взор на экран, показывали утренние сводки. Веселье продолжалось весь день и всю ночь, и начало сбавлять обороты ближе к полудню. После этого за дело взялась полиция.

Дали выпустить пар, а потом принялись паковать особенно непонятливых. Умно.

– Порезвились и хватит, – прокомментировал я кадры, как полицейские в штурмовой экипировке довольно жестко задерживают парня с монтировкой в руке.

– Хорошо хоть город не сожгли, – я зевнул, на убитых иностранцев мне было плевать.

– «Предварительная оценка ущерба от страховых компаний достигает семидесяти миллионов рублей в золотом номинале. Власти уже заявили, что все расходы по восстановлению будут возложены на компании европейского происхождения».

Тоже вполне ожидаемо. Не со своих же трясти.

– Что дома? Большие беспорядки? – я повернулся к Юлии.

Княжна с момента посадки в лимузин сидела в телефоне, не обращая внимания на экран телевизора, и с кем-то интенсивно переписывалась, изредка читая ответные сообщения, по размерам похожие на полноценные доклады.

– В пределах разумного, спалили пару ресторанов и еще что-то по мелочи, – отмахнулась девушка, задумалась на мгновение и добавила: – Ах да, еще лютеранскую церковь сожгли.

– Лютеранскую? – удивился я.

– Твой отец разрешил финляндцам открыть миссию в Северном Уделе для обмена культурным опытом и прочей ерунде, – объяснила Юлия, помедлила и усмехнулась: – Похоже у кого-то из местных руки чесались спалить дурацкую избушку, а тут такой повод.

– Почему избушка? – не понял я.

– Она была вся из дерева. Внутри стоял орган, когда на нем играли, слышно было далеко, наверняка это раздражало соседей. Вот и сожгли под подходящий момент.

Я откинулся на спинку, покачал головой.

– Да уж, одни языческим богам поклоняются, человеческие жертвоприношения устраивают, другие отправляют проповедников открывать «просветительские» миссии. Какой забавный плюрализм веры.

Княжна хмыкнула.

– И не говори. Лично по мне, и те и другие просто религиозные фанатики, кому заняться больше нечем, – она помолчала и с чувством закончила: – Лучше бы полезным чем-нибудь занялись.

На несколько мгновений в салоне лимузина наступила тишина, только телевизор глухо бормотал, да улицы за тонированными окнами продолжали стелиться.

– Что Советники? – спросил я.

Девушка пожала плечами.

– Недовольны. Любые беспорядки всегда плохо для бизнеса. Сначала нападение на перерабатывающий комплекс, затем твоя выходка с утоплением скандинавских рыболовных судов, потом эта хрень. Жизнь в Северном Уделе все больше напоминает вулкан и многим это не нравится.

– При старом князе было лучше? – я прищурился.

– Спокойнее, – Юлия посмотрела на меня. – Но лично меня сейчас не ситуация в Уделе беспокоит, а это, – она кивнула на меня.

Сегодня вместо привычной одежды на мне церемониальное одеяние: свободные штаны и такая же рубаха, все светло-серого цвета, из чистого льна, никакой синтетики. Пояс обхватывает тонкая бечевка с вшитыми серебряными нитями. Напротив груди вышивка – черный силуэт расправившего крылья сокола – родовой герб Бельских.

Все согласно обычаям. Ведь мы ехали на Совет.

За окном сменились улицы, вместо современных зданий пошли родовые поместья, дорога свернула направо и направилась вверх. Все выше и выше, на самую вершину к главному зданию Совета.

Переход произошел плавно, словно лимузин переместился из двадцать первого столетия в более поздние времена. Здесь даже светофоров не было, вместо них эту роль выполняли маячки, видные только в специально запрограммированном навигаторе.

Здесь не встретишь праздношатающуюся публику, любого забредшего человека аккуратно подхватит патруль из гвардейцев, расспросит, что он здесь делает, и, если оказался случайно, проводит до выхода из закрытой зоны. Если же ответы не устроят, то… что-же, скажем так, допрос примет более интенсивный характер.

– Дубовая Аллея, – Юлия кивнула в окно.

Вековечные гиганты, видевшие первых князей и возможно даже волхвов, возникли внезапно, окутали густой тенью, словно провожая внимательным взглядом. Каждое накрывало облако непонятной магии, замешанной на жизни и смерти.

– Говорят в древности волхвы живьем в них помешали преступников, нарушивших законы богов, – тихо произнесла княжна.

По моему лицу скользнула усмешка.

– Уверен законы волхвы придумывали сами, как и правила их исполнения.

Юлия усмехнулась.

– Ты быстро понял правила игры. Да, в легендах много сакрального смысла, но почти все придумали люди, – она помолчала. – Но пытаться вредить этим деревьям я все же поостереглась бы. Слишком много в свое время в них вложили убийственной магии, в том числе замешанной на человеческой крови.

Вспомнились выложенные в странных позах тела на станции метеонаблюдения. Язычество дожило до информационного века, и его последователям было плевать на технологии и науку.

– Прикончить бы их всех, – пробормотал я, сам не зная кого имею ввиду.

Юлия странно покосилась, но ничего не ответила. В этот момент машина остановилась. Хлопнули дверцы, вышел водитель, следом сидящий рядом телохранитель. Оба заученно придержали нам с княжной двери. Машины сопровождения остались в начале дубовой аллеи, куда им хода нет.

Лимузин остановился на открытой площадке, отсюда была лишь одна дорога – наверх по широкой каменной лестнице. Кивком отпустив охранников, Юлия повернулась ко мне.

– Отсюда ты пойдешь сам. Таковая традиция.

Я кивнул, вчера весь вечер, мне рассказывали о порядке прохождения пути в Собор.

Каменные ступени, побитые ветром, временем и дождем. Каждая символизирует один род, на каждой изображен герб одного из кланов. Темный цветок Голицыных, словно сотканный из лепестков мрака, оскаленная волчья морда Волков-Русов, замысловатый ни на что не похожий знак Вяземских, расправивший крылья сокол Бельских и многие-многие другие. Шуваловы, Старицкие, Дашковы, здесь были все.

По этим ступеням поднимались множество раз, в разные времена и разные эпохи. С другой стороны холма есть более удобная подъездная дорога, больше того на вершине имелась вполне современная вертолетная площадка и даже не одна, но традиции требовали, чтобы первый раз новый князь прошел путь до конца, показывая общность с Советом.

– Я буду ждать внизу, – Юлия выглядела спокойно.

– Даже если меня там убьют? – я посмотрел на княжну.

Она поморщилась.

– Тебя не убьют.

Фраза заставила на секунду задуматься.

– Твоя уверенность случайно не связанна с ранним замечанием о возможных проблемах с Европой? Полагаешь князя не захотят терять мощь Северного Удела перед потенциальной войной?

Княжна пожала плечами.

– Считай это интуицией, – сказала она и направилась к лимузину.

Я посмотрел ей вслед, мысленно хмыкнул и повернулся к ступеням. Предстояло пройти долгий путь, прежде чем предстать перед Советом. Надеюсь, интуиция сереброволосой красавицы не подвела, и меня действительно сегодня не убьют.

Глава 12

12.

Подъем и правда оказался долгим. Выбитые символы кланов мелькали перед глазами, а ступени, казалось, не заканчивались. Пару раз оглянулся назад, позади раскинулся город, видный отсюда в малейших подробностях. Холм, где стояло главное здание Совета доминировал над столицей подобно громаде, заметный из самых дальних окраин.

Наконец последняя ступень позади, ноги шагнули на каменную площадку, почти точную копию, лежавшую у основания лестницы. Я поднял голову разглядывая монументальное строение перед собой.

– Невероятно, – губы прошептали сами собой, взгляд не отрывался от гигантских стен, упирающихся в небо.

Не зря его называли Собором, издалека он выглядел именно так, но вблизи впечатление многократно усиливалось. Место поклонения силы. Место власти. Цельный монолит без всяких зазоров. В своем время его строили не зодчие, в отличие от разбросанных на склонах родовых поместий, являющихся произведением архитектурного искусства, а маги – патриархи-основатели кланов. Первый и последний раз столько разнообразных стихий, порой враждебных друг другу объединялись между собой для создания нечто великого.

Величественное, помпезное здание внушало трепет неуловимой законченностью. Именно это почему-то приходило на ум – абсолютная завершенность. Никаких добавлений не требовалось, потому что изначально его задумывали таким, чтобы осуществить потом замысел в камне.

В камне, который и на камень не походил, чувствовалось в нем нечто такое, что заставало трепетать струны души. Даже в современном мире не найти ничего похожего при всех достижениях технологического процесса.

– Сколько же магии в тебя влили, – задумчиво проронил я, не в силах отвести взгляд от матовой поверхности.

Черный? Нет. Коричневый? Тоже не похоже. Даже чертов цвет я не мог описать. Он словно перетекал один в другой при легчайшем повороте головы, но при этом вовсе не создавал впечатление разноцветной палитры. Это было нечто иное, настолько отличающееся от всего виденного ранее, что не находилось слов описать величие замысла древних мастеров.

Даже в современном мире здание смотрелось монументально и чуждо всему созданному человеку ранее, чего уж говорить о более поздних веках, когда самое больше строение могло похвастать высотой всего в несколько этажей.

Собор был тем, чем задумывался изначально – памятником гордыни первых князей. И при всем при этом устройство главной обители Совета являлось невероятно простым – гигантские стены, а внутри пустота. Я знал это, заранее просмотрев информацию об обители Совета. Но ни одно изображение, ни одна видеозапись не могло передать впечатление, словно обрушивающееся на тебя, когда бы глядел вблизи на это невероятное творение.

– Постарались предки, – я шагнул вперед, выходя на выложенную гранитом дорогу.

Широкая, без ограждений, с аккуратно постриженным газоном по бокам, она вела в огромный проем врат без створок. Единственное украшение – застывшие справа и слева статуи, словно утопающие наполовину в стене. Мужчина и женщина в старинного кроя одеждах, смотрят придирчиво, оценивая каждого входившего в арку. Если не видеть из чего сделаны, то изваяния напоминали живых.

Я усмехнулся, отвесил шутливый поклон, понимая, что это всего лишь иллюзия, призванная создать нужный настрой у претендента.

Шаг, еще шаг и еще дальше по туннельному коридору, где без проблем разъедется несколько всадников или пара автомобилей, если переходить на современный манер.

Здесь все дышало древностью и историей, но почему-то нужный настрой не приходил. Впечатление уважения и трепета осталось далеко позади, на исходной площадке вместе с лимузином и Юлией.

Наконец выхожу под открытое небо. Идеально ровный гигантский круг, в центре столбы по периметру, на каждом выбит символ клана. Каменные сиденья находится впереди, образуя подобие амфитеатра. Как и говорил, Собор имел простое устройство и не предназначался ни для чего, кроме заседания Совета. Громадные стены и пустое пространство внутри.

Крыши нет, еще один символизм – первым князьям нечего было скрывать от небес. Больше тысячи лет назад здесь собирался Круг Волхвов, проводя обряды, призывя божеств. Идолы пали, их место заняли патриархи, познавшие суть управления стихий, сместившие жрецов, и сами ставшие воплощениям чистой силы.

– Приветствую первого сына из Дома Ледяного Хлада, – разнесся гулкий голос, звонким эхом отлетая от окружающих стен.

Я послушно остановился, отвесив церемониальный поклон, на этот раз без шуток, сохраняя серьезность даже внутри. Сидящие в креслах хищники в человеческих обличьях строго наблюдали за новичком. Их мощь подавляла, каждого окружала жесткая аура, похожая на злой черный ветер. У кого-то более мягкий, обволакивающий, у кого-то похожий на иглы алмаза.

На секунду наступил ступор. Встреча не выглядела дружественной. Неужели каждый из присутствующих имел что-то конкретно против меня? Или против Бельских? Или Северного Удела? Однако впечатление быстро прошло. Это была не ненависть в концентрированном виде, направленная против человека, скорее приветствие, должное показать, что здесь собрались не в игры играть. И несмотря на возраст, для меня не будет скидок.

Стоило об этом подумать, как давление многократно усилилось. Казалось одинокую фигурку у арочного прохода накрыл прилив, сотканный из сырой силы смешанных между собой стихий.

Я покачнулся, но тут же выпрямился, гордо вскидывая подбородок. От меня ожидают увидеть слабость, не дождутся. Хлад плотно окутал носителя, температура вокруг резко скакнул вниз, по каменным плитам зазмеились ленты колючего льда.

Это произвело впечатление. Я не видел это, скорее почувствовал, каждый из князей сохранял бесстрастное выражение лица, не показывая, что удивлен проявленной выдержкой новичка.

– Как твое имя? – спросил голос, и эхо продолжило гулять между стен. Князья безмолвствовали, молчаливо наблюдая за происходящим.

– Андрей Бельский, – спокойно ответил я.

– По какому праву ты здесь находишься?

– По праву силы.

Именно так, титул, родословная не имеют значение, если ты не прошел инициацию источника, не доказал, что достоин ты не мог стать во главе клана. Каждый из присутствующих патриархов в свое время прошел через похожий обряд, поставив на кон жизнь и выиграв. Их окружала аура власти, личной, не заемной и это была еще одна глыба, на которой покоилась мощь вольных Уделов.

Будь все иначе, становись главным тот, кому всего лишь повезло родиться в нужной семье, то Конфедерацию давно бы растерзали, начиная от кочевников с юга и заканчивая псами с запада, вечно голодными до чужого добра.

– Для чего ты здесь? – продолжил расспросы голос.

– Хочу занять место, принадлежащее мне по праву.

Вопросы раздавались мощно, гулким громом прокатываясь по воздуху. Ответы звучали глухо, словно их специально заглушали.

Давление увеличилось, теперь это походило на стремительный горный поток ревущей реки. Сила на силу. Упрямство на упрямство. Выдержка на выдержку. Неукротимость против все возрастающего желания смять наглого новичка.

Я вздрогнул, но почти сразу почувствовал поддержку, пришедшую изнутри. Хлад не бросил носителя, позволив выстоять под усиливающимся напором.

Нахлынуло понимание, меня провоцировали. Дать волю ярости, позволить эмоциям выхлестнуться наружу. Для одного – выявить одержимость. Заставить стихию взять верх на разумом, тем самым доказывая, что молодой князь всего лишь пустая оболочка, не личность, а значит не заслуживает вставать вровень со всеми.

Князя желали посмотреть на реакцию, оценить уровень силы – слабый отступит, недостойный падет. Но я уверенно сделал шаг вперед по выложенной камнем дорожке.

Волков-Русов и Корсаков. Где же обещанная вами поддержка? Но сидящие в разных концах князья давили не меньше собратьев.

– Я беру то, что принадлежим мне по праву, – повторил я, гордо вскидывая подбородок и делая очередной шаг.

По рядам скользнуло легкое замешательство, едва уловимое, похожее на мимолетную тень, но ощутимое для тех, кто умел прислушиваться к эмоциональному фону.

Часть выразила едва заметное удивление, прочитав в ответном взгляде «мальчишки» властность и высокомерие. Откуда такие метаморфозы, читалось в глазах князей, ведь совсем недавно это был обычный мальчишка. А потом приходит понимание, они вспоминают себя, вспоминают собственную инициацию и принимают изменившийся характер.

Мальчишки давно уже нет, есть лишь выглядевший слишком молодо властитель Северного Удела. Именно он ступил на берег Сейд-Озера, выходя после пройденного пути.

Источник преобразовал хранителя, как в свое время преобразил каждого из сидящих в Совете. И теперь перед ними стоял юный годами, но один из них. Полноправный владыка. Князь.

– Ты достоин, – прошелестел голос, гораздо тише, отражаясь от стен почти неуловимым эхом.

Я решительно прошел вперед, нашел глазами гранитный столб с изображением расправившегося крылья сокола и уселся на пустое кресло, стоящее перед ним. Никто из князей не возразил.

Утреннее предчувствие не подвело, все прошло просто и буднично. Не верилось, что не будет подвоха. Но опасения носили машинальный характер, не опираясь на что-нибудь стоящее. У Совета на руках кризис, не до внутренних разборок. Будь иначе, наверняка бы последовали попытки подковерных интриг в попытках использовать ситуация в своих целях. Визит Корсаков и Волков-Русов брошенный шар наобум, чем действительная попытка перетянуть на свою сторону молодого князя.

Я это понял, стоило занять свое место, почти сразу на меня перестали обращать внимания, переключившись на новую тему.

– Предлагаю обсудить нападения на клановые представительства, – сказал незнакомый старик, сидевший справа через несколько кресел. В черном кафтане с алой окантовкой несмотря на возраст он производил серьезное впечатление.

Кто это? Память быстро перебирала родовые цвета и символ в форме переплетенных замысловатым образом лент. Кажется патриарх рода Кравчев-Лазаревых. Сильный клан, практикующий стихию смерти. Их сила была сходной с силой Голицыных, отдавала чернотой, но имела свои оттенки, замешанные не только на тьме, но и на свете.

Потому что смерть без жизни ничего не стоит, ее просто нет.

– Погиб мой троюродный внучатый племянник, – глухо продолжил старик, – и я хочу знать, кому предъявлять кровную виру.

Верно, кровную, жизнь за жизнь, кровь за кровь, согласно древним законам.

– Полагаю все испытывают подобное желание, – мягко заметил сидящий слева патриарх.

– Вот-вот, убить ублюдков, – поддержал другой князь.

– Для этого их надо сначала найти, – саркастически заметил князь напротив.

– Найдем, не впервой. Или вы Виктор Александрович как всегда собираетесь отсидеться в стороне?

Сомневающийся побагровел, явно собираясь бросить наглецу в лицо ответ с чем-нибудь оскорбительным, но вместо него это сделал сидящий по его правую руку.

– Куда уж нам сирым до вас, Петр Евгеньевич, вы у нас охотник знатный, всегда стараетесь догнать дичь. Вот только не часто у вас это почему-то получается.

Прозвучало издевательски. Настала очередь надуваться от негодования первого говорившего. Но ему не дали этого сделать, поднялся гвалт. Все старались перекричать друг друга. Всплеск эмоциональных страстей больше подходящий для торговок на базаре, чем на разговор серьезных властителей Уделов, вызвал закономерное изумление. Я едва не распахнул от удивления рот. К счастью на новичка почти не обращали внимания.

Обвинения сыпались со всех сторон, припоминались старые обиды. Стало понятно, что в первую очередь патриархи подозревают в наглом нападении своих, не веря, что нашелся безумец извне, способный на подобную глупость.

Почти сразу четко выразилось три мнения начиная от немедленной атаки на предполагаемого противника (хватит и косвенных доказательств, а там уже разберемся) и заканчивая предложением переждать, тщательно взвесив подробности дела.

Умеренные, консерваторы и прогрессисты, прямо как по учебнику. У каждого своя точка зрения, которую они не стеснялись отстаивать. Как и ожидалось, больше всех давили сторонники войны, предолгая для начала забрать несколько приграничных областей Объединенной Европы на западе под предлогом участи их граждан в атаках. Знали не знали сами власти неважно, главное на месте преступления попались их люди.

Как ни странно, определенная логика в этих словах присутствовала. Если человека ловят над трупом с ножом в руках, то как правило он и является убийцей. На это напирал Волков-Русов, эмоционально рассказывая о нападении. У части князей при этом кривилось лицо, большинство знало, что в отличие от многих оборотни с честью отстояли свою резиденцию, не только не потеряв ни одного человека (даже среди охранников), но и захватили самое больше количество пленных. Которых, к слову, потом следуя примеру Бельских, вывесили сушиться на солнце перед воротами представительства.