Текст книги "В интересах государства. Возвышение (СИ)"

Автор книги: Алекс Хай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Полагаю, да. Все к этому идет.

– Только ответь мне честно: Корф насильно тебя втягивает в эту мясорубку или это твое добровольное стремление?

Я улыбнулся.

– Если скажу, что добровольное?

Отец лишь пожал плечами и снова взялся за бутерброд.

– Не скажу, что не ожидал подобного, но все же хотел для тебя иной судьбы. Тем не менее я не считаю себя вправе запрещать тебе следовать зову сердца. Если ты твердо убежден, что обладаешь необходимыми талантами и тягой к подобной работе, оспаривать твоего решения я не стану.

Я едва не поперхнулся кофе. Нет, отец был человеком довольно прогрессивных взглядов. Традициям в нашей семье следовали, но все же старались делать это так, чтобы не губить слепым ретроградством судьбы. И все же, зная, с какой осторожностью наш Патриарх относился к Отделению, я не ожидал, что он так легко согласится.

– Считать ли мне это благословением? – спросил я.

– Можно сказать и так. Одного лишь прошу – ты будешь главой семьи после меня. Сделай так, чтобы работа не превратила тебя во второго Корфа, у которого нет ничего, кроме службы. Заботься о семье, веди дела. Женись, когда придет время, и дай миру наследников. Не забывай о долге главы рода.

Забавно, что мне было гораздо проще представить себя кем-то вроде Корфа – этаким нуарным мужиком, что вечно гонится за кем-то, пытается раскрывать интриги и заговоры, пашет в поле вместе с дознавателями…

А вот настоящим Патриархом я пока себя не видел. Трудно было уложить в голове, что однажды буду я сидеть у камина, рядом будет супруга с вязанием, под ногами будут копошиться отпрыски – с детской железной дорогой, куклами и другими игрушками. И все это на фоне уюта и спокойствия нашей Ириновской усадьбы.

Может пока что я просто не дорос до того, чтобы получать удовольствие от этого тихого отдыха? Не перебесился, не набегался. Наверное, да. Так что пусть все идет своим чередом.

– Обычно у меня неплохо получается везде успевать, – ответил я. – Поэтому постараюсь удачно разорваться.

Отец улыбнулся – тепло, искренне. На несколько мгновений стал таким, каким бывал очень редко – еще до смерти матери.

– У меня есть повод гордиться своими детьми. Вы с Олей молодцы. И она выдержала свалившееся испытание, и ты проявил себя стойко. Не знаю, откуда ты достал те деньги, но… Это нас спасло.

– Погоди радоваться, отче. Вот вернется Ольга, вот пройдет прием у Воронцовых – тогда возгордимся.

В дверь постучали, и Егорушка метнулся открывать.

– Почта, ваши сиятельства! Пресса и письма.

– Неси сюда, – велел отец.

Лакей возник перед нами, шустро рассортировал корреспонденцию и выложил свежие газеты веером.

– Ой… – замялся он, смущенно глянув на меня. – Ваше сиятельство, тут вы… На первой полосе…

– Позволь?

Я протянул ладонь, и Егор вложил в нее свежий, еще пахнущий типографской краской, выпуск “Вечернего Петрополя”. Этот вышел накануне, но в губернию его довозили утром.

“ГРАФСКИЙ НАСЛЕДНИК АРЕСТОВАН” – гласил заголовок. А под ним красовалась моя фотография, сделанная на одном из прошлогодних приемов.

“Два дня назад Михаил Николаевич Соколов внезапно исчез в центре Петрополя. В распоряжении редакции оказались сведения о том, что наследник графа Николая Владимировича был заключен под стражу в Петропавловской крепости. Источник рассказал нашему корреспонденту, что наследник может быть замешан в поджоге государственного предприятия…”

– Что там? – спросил отец.

– Новый удар, – ответил я.

Глава 16

Отец жестом потребовал газету. Я сложил ее так, чтобы был виден верх первой полосы, и протянул ее через весь стол. Егорушка поспешил ретироваться. Молодец парень – знал, когда следовало убраться подальше.

Патриарх пробежался глазами по статье.

– Пока что я не вижу ничего… Впрочем, постой. Проклятье. Кто-то слил писакам информацию про инцидент на прудах.

Я кисло улыбнулся. Ну привет, Темная Аспида. Они, признаюсь, меня удивили. Я-то ожидал физической угрозы. Думал, попробуют убрать меня или отца или что-то с Ольгой сделают… Но они начали работать с общественным мнением.

– Статья из пальца высосана, – изрек вердикт отец, дочитав ее до конца. – У меня создалось впечатление, что этот Андрюшин и сам не особо верит в то, что пишет.

Я второй раз за завтрак едва не поперхнулся напитком.

– Погоди, пап. Андрюшин? – переспросил я.

– Да. Ты его знаешь?

– Знакомы лично, – я поставил чашку на блюдце и забрал у отца газету.

Да, все верно, подписано Анюрюшиным. Тем самым журналистом, который два года назад пытался расследовать нападения на дворянские роды и которого аккуратно заткнули сотрудники Тайного отделения.

– Видимо, он специализируется на новостях об аристократии, – пояснил я. – В прошлый раз он пытался выяснить, с чем были связаны нападения на нас и остальных.

Но, должно быть, больше Андрюшин не рисковал лезть в большую игру, поскольку я не слышал о его громких расследованиях. То ли люди Корфа постарались, то ли мужик осознал, что пора свернуть с опасной дорожки, если дорога жизнь.

– Меня смутило, что статья какая-то размытая, – сказал отец, дожевав бутерброд. – Никакой конкретики, сплошные намеки. Этот Андрюшин нагнал туману, не раскрыл ни один из источников… Попахивает заказом.

– Или ему поручили написать материал, а базы для этого не дали, – пожал плечами я.

– Или так. В любом случае это нехорошая тенденция. Черт с этим твоим задержанием – подумаешь, ищейки немного перегнули. Куда сильнее меня беспокоит, что в статье говорится о происшествии на прудах.

Да уж. Начнутся звонки, обеспокоенные заказчики завалят наших секретарей письмами и требованиями прокомментировать ситуацию.

– Подготовим опровержение, – предложил я.

Отец покачал головой.

– Нужно действовать тоньше, Михаил. Никаких комментариев газетчикам давать не будем. А вот каждому из наших заказчиков я позвоню лично и заверю, что сделкам ничего не угрожает. Потому как если мы опубликуем опровержение в газетах, то солжем – инцидент все же имел место. Нужно говорить полуправду. Да, инцидент был, кое-какие процессы, увы, были нарушены, но мы справились и продолжаем работать. Это успокоит клиентов и поможет нам сохранить контракты.

– А как мы объясним, что на время перестанем принимать заказы? – Не унимался я. – Помощь финнов сработала в критической ситуации, но нельзя этим злоупотреблять. Иначе рано или поздно это всплывет на поверхность, и мы угодим в очередной скандал.

Честно говоря, я до сих пор нервничал из-за этой авантюры. Лишь бы Оля справилась, а у нас получилось доставить грузы тихо. Мы старались конспирироваться как могли – даже пригнали грузовики с нашими гербами к границе с Финским княжеством, чтобы перегрузить в них рыбу. А потом отправляли машины разными маршрутами, чтобы их было сложнее отследить.

Но вдруг мы учли не все?

– Согласен. Скандала лучше избежать, – размышлял Патриарх. – Значит, мы закроем предприятие на модернизацию. Как подрастут мальки, сможем вновь принимать заказы, благо долго ждать не придется. Да, потеряем в деньгах, но сохраним репутацию.

Ну, вариант. Лучшего я все равно пока что предложить не мог. Да и модернизация у нас формально происходила прямо сейчас – профессор Линдблад руководил работами, и обновление прудов было в самом разгаре. Хорошо, что рабочая сила у нас была под рукой.

– И сегодня мы с тобой уедем из Ириновки, – огорошил меня отец. – До возвращения Ольги. Приготовь вещи на пару дней.

– Это еще зачем, пап?

– Не хочу отбиваться от журналистов, и уж тем более не желаю, чтобы они нервировали наших работников. Чем плохи родовые поместья, так это тем, что все писаки знают их адреса. Никаких комментариев давать не будем. Лучше и вовсе сделать вид, что мы не заметили выхода статьи.

– И куда поедем?

– На Сокольи озера. В детстве мы… – отец замялся. – Да, ты ведь не застал этого… Можешь судить только по воспоминаниям.

Я покопался в памяти прежнего Миши. Да, было что-то. На наших землях текла река со странным названием – Морья. Впадала в Ладожское озеро и когда-то даже была судоходной. А еще она проходила через огромное болото – первое, которое пошло под разработку торфа.

Когда весь торф был выработан, осталось множество небольших озер, которые мы соединили каналами и превратили в небольшую экосистему. Поскольку места были болотистые и диковатые, люди там не жили, зато любили проводить досуг охотники и рыбаки.

Дед тоже любил отправляться туда на отдых – порыбачить да поохотиться на болотную птицу. Там для нашей семьи поставили хороший дом из сруба и устроили место отдыха.

– Значит, сделаем вид, что уехали уток стрелять? – улыбнулся я.

– Вспомнил?

– Ага.

– Чем Сокольи озера хороши, так это тем, что места там труднопроходимые и дорог немного. Не сунутся туда. А если сунутся…

Ну да. Болота там глубокие и коварные. Без проводника делать нечего.

Насколько подсказывала память, места там были неприветливые. Бывают болота дружелюбные, но не это. Нужно четко понимать куда можно наступить, а куда нет, иначе можно уйти с головой в топь. Да еще и туман часто ложился…

Словом, идеальное место, чтобы спрятаться. Мне подумалось, что нужно там все обустроить получше на случай, если Аспида откроет на нас охоту. В тех местах даже одаренным придется несладко.

– Что ж, – сказал я, поднимаясь из-за стола. – Тогда с тебя звонки заказчикам, а я займусь приготовлениями к поездке.

***

Ольга вернулась через два дня – ровно накануне приема у Воронцовых. Я с тоской вспоминал выходные в глуши и был не прочь провести в таком режиме недельку-другую. Несмотря на отсутствие страсти к охоте и рыбалке, мне там понравилось: тихо, спокойно, можно подумать или, наоборот, разгрузить голову.

Это место чем-то напомнило тайное обиталище Ирэн, куда она как-то меня приводила. Личное, сокрытое ото всех глаз, пространство.

– Как журналисты? Не сильно доставали вас? – спросил я у Егорушки, вытаскивая сумки из багажника.

– Писаки-то? Так мы делали все по инструкции. Покрутились они тут, повертелись. Поняли, что вас и взаправду в имении нет, да и отправились восвояси. Хорошо, что Оленька наша Николаевна их не застала…

– Кого не застала?

Сестра подошла к нам – все еще в дорожном костюме, не успев переодеться, она собиралась лично доставить рыбу Воронцовым. Я уговорил ее заехать в Ириновку и подобрать меня. Хотелось убедиться, что князь будет доволен.

– Да так, – отмахнулся я. – По дороге расскажу.

Отец остался дома разгребать накопившиеся за пару дней дела, а мы с сестрой дернули к Воронцовым. Кортеж получился интересный: во главе наш монструозный Витя, а за ним – два похожих на “Газель” фургончика с логотипом нашего рыбного хозяйства. Вот уж эскорт для форели…

– Так кого я не застала? – спросила Ольга, поправляя макияж перед зеркалом на козырьке.

– Пока тебя не было, нам снова попытались подгадить. К счастью, утрясли быстро.

Я рассказал ей о статье и слитой информации. Сперва сестра испугалась, но мне удалось убедить ее в том, что непоправимого ущерба публикация не нанесла.

– Уверен?

– Собираюсь повидаться с этим Андрюшиным. Очень уж хочется выяснить, кто стал его источником.

– А что с расследованием?

– Концы в воду. Борька, сын сторожа, умер.

Оля закрыла свеженакрашенный рот ладонью, размазав помаду.

– Господи…

– Боюсь, Господь здесь ни при чем. Как бы цинично это ни прозвучало, но Борька сам виноват. Судя по всему, парень обнаружил в себе криминальный талант, да только нарвался не на то дело. Жаль, конечно – ему б как следует вправить мозги, и может стал бы достойным человеком. Но… Что случилось, то случилось. Да и нам, сестричка, сейчас нужно заботиться о себе. Рыба не протухла?

– Обижаешь! Там такая система охлаждения и содержания, что она свежа, словно ее только что поймали.

– Вот и славно.

– А ты-то чего поехал? – надула губы девушка. – Доверил мне вести дела с финнами, но не доверяешь доставку?

– Нет. Просто хочу увидеться с Серегой, да и лишний раз расшаркаться перед князем лишним не будет. Ты и сама, небось, едешь из любопытства.

Сестра кокетливо отвела глаза. Эх, лиса! Конечно, хотелось девчонке на настоящего князя поглазеть.

– На самом деле я просто хочу проверить, насколько хороши мои манеры, – сказала она. – Потренироваться, так сказать. Бал ведь уже на носу, а у меня нет таких высоких знакомств. Я ведь еще не имею права выходить в свет…

Я улыбнулся.

– В таком случае выбор удачный. Воронцовы – нормальные князья. Богатые, как сам Мидас, но без лишнего пафоса. Насколько я понял, внутри семьи нравы у них довольно простые. И все же приличия нужно соблюдать, так что не фамильярничай.

Днем дорога была свободна, хотя нам и пришлось сделать здоровенный крюк вокруг города, чтобы не толкаться в вечных Петропольских пробках. Подъезжая к владениям Воронцовых, я предупредил сестру о скором прибытии и теперь подшучивал над ее нервозностью.

– Ой! Я ведь не переоделась. Как была в дорожном, так и…

– Расслабься. У тебя отличный брючный костюмчик.

– Брючный! А вдруг князь – консерватор и не признает штанов на женщинах?

– Думаю, сейчас его сиятельству важно получить свой заказ, а не пялиться на твои ноги. Ему это уже, знаешь ли, не по статусу.

Ольга в который раз поправила отросшие сильно ниже плеч светлые волнистые волосы, заново накрасила губы и теперь нервно теребила воротник пиджачка. Прям как девица на смотринах, ей богу. А ведь вопрос плевый. Теперь-то уже плевый.

– Ну, добро пожаловать на Воронцову дачу, – сказал я и припарковал автомобиль. За нами на гостевой площадке остановились грузовички.

К нам тут же выбежал облаченный в ливрею слуга.

– Ириновское рыбное хозяйство графа Соколова, голубчик! – провозгласил я в окно. – Принимайте провиант к завтрашнему мероприятию.

Лакей узнал меня и тут же расплылся в любезной и слегка подобострастной улыбке.

– Ваше сиятельство, Михаил Николаевич… – поклонился он. – Тотчас сообщу о вашем визите Сергею Андреевичу и Андрею Семеновичу!

Лакей метнулся в сторожку, и я услышал короткие фразы, брошенные то ли по телефону, то ли по рации.

Я открыл перед Ольгой дверь и помог выбраться, а тем временем мужички повыскакивали из грузовиков и прикидывали наилучший вариант разгрузки. К ним уже спешили другие слуги Воронцовых, везя перед собой большие тележки.

Ну, здесь вроде все. Неужели все же справились? Правда, мне казалось, что я окончательно успокоюсь, только когда получу отзыв от князя после приема. Паранойя не успокаивалась и доставала меня самыми дурацкими сценариями того, что могло пойти не так.

Мы проследили за разгрузкой, и когда первая телега уехала в сторону особняка, к нам вышли князь с сыном.

– Михаил Николаевич! – сдержанно улыбнулся старший Воронцов. – Не ожидал, что вы лично привезете ваш товар.

– Для лучших заказчиков и сервис лучший, – улыбнулся я в ответ и поклонился. – Рад встрече, ваше сиятельство.

Серега, наплевав на формальности, просто заключил меня в объятия и лишь потом заметил мою спутницу. Я перехватил его удивленный взгляд.

– Позвольте представить вам мою сестру Ольгу Николаевну Соколову, – девушка протянула руку, и Воронцовы поочередно ее поприветствовали. – Именно Ольге Николаевне мы обязаны нашим хозяйством. Моя сестра играет одну из важнейших ролей в нашем деле.

Андрей Семенович задержал взгляд на Ольге.

– Для меня всегда было огромным удовольствием встречаться с юными талантами. Наслышан о вашем дерзком плане, Ольга Николаевна. И должен признать, восхищен вашим упорством. Пойти против обычаев света ради мечты дорогого стоит. Тем приятнее видеть, что ваша мечта воплощается. И я безмерно счастлив познакомиться с результатом ваших трудов.

От такой похвалы Оля стушевалась, зарумянилась и потупила взгляд. Да уж, князь не скупился на комплименты.

– Благодарю за столь лестные слова, ваше сиятельство, – робко улыбнулась она. – Надеюсь, вы не будете разочарованы.

– Уверен в этом. Несмотря на то, что мы безмерно рады принимать вас в Ново-Знаменском, увы, признаюсь, мы с Сергеем не были готовы к приему гостей.

– Что вы, Андрей Семенович, мы не собирались вам отвлекать, – поспешил успокоить его я. – Лишь хотели убедиться в сохранности груза. Боюсь, нам тоже придется уехать в самом скорейшем времени, ибо летний сезон буквально кишит делами.

Серега за все это время не проронил ни слова, а я лишь сейчас отвлекся от ритуальных танцев вокруг его батюшки и заметил, что все это время мой друг пялился на Ольгу, словно та была не то призраком, не то инопланетянкой. Стоял столбом, даже не моргал, точно молнией пораженный.

– В таком случае не смеем вас задерживать, – улыбнулся старший Воронцов и протянул мне руку для пожатия.

Ольгу он наградил душевной улыбкой, напоследок отвесил комплимент ее шляпке, чем окончательно сразил бедняжку. Серега встрепенулся, обнял меня, а затем так осторожно пожал ладошку Ольги, словно моя сестра была хрустальной статуей.

– Р-рад… Очень рад знакомству, Ольга Николаевна! – Выпалил он, медленно покрываясь красно-белыми пятнами.

Это еще что за фокусы?

Сестрица немного пришла в себя, обворожительно улыбнулась и направилась к автомобилю. И тут Серега сорвался с места, оббежал Витю и распахнул перед Ольгой дверь.

– Прошу, – промямлил он.

Мы с князем переглянулись. Я удивленно вскинул брови, а Андрей Семенович позволил себе снисходительную улыбку.

– Впервые вижу подобный интерес, – тихо сказал он.

Я устроился на водительском сидении, завел мотор и осторожно выехал, лавируя между грузовиками и тележками.

И лишь сейчас Ольга шумно выдохнула – так громко, словно из нее вышел весь воздух.

– Неужели? – с мольбой спросила она, глядя на меня. – Неужели получилось, Миша?!

– Кажется, и правда разрулили. По крайней мере, ни слова о статье – что делает честь князю. Весьма тактично.

– Да я не об этом! К черту статью! Если Воронцовы останутся довольны, это перебьет любые наветы газетчиков!

В этом я не мог с ней не согласиться. Слово князя заставит умолкнуть и крепко задуматься любого писаку. Лишь бы рыба понравилась.

– Значит, сегодня позволим себе маленький триумф, – улыбнулся я, глядя на взбудораженную сестру. – И не забудь, что вечером примерка. Я уже хочу наконец-то увидеть это чертово платье, на которое ушло столько времени, денег и нервов!

Глаза Ольги загорелись дьявольским огоньком.

– О, тебе понравится. Еще как понравится…

Весело болтая и обсуждая перипетии, через которые пришлось пройти, мы почти не заметили, как доехали до Ириновки. Ольга рассказывала, как общалась с финнами, какие интересные гибриды видела у них на хозяйстве, о том, что договорилась обменяться некоторыми особями и попробовать вывести Карельскую породу. Уж не знаю, чем она должна была отличаться от обычной озерной форельки, но главное, что дело горело.

Я рассказал о бегстве на болота, о планах обустроить там “кризисное жилье” со всеми удобствами и возможностью укрыться.

– Только там все равно ни газа, ни водопровода, ни электричества, – проворчала сестра. – Все как два века назад.

– Так это и не плохо. Нечего привыкать к прогрессу. Нужно уметь выживать в любых условиях. Даже графам, – возразил я, но оборвал свою тираду на полуслове, заприметив щегольский ярко-желтый “Руссо” возле особняка. – А это еще кто?

– Понятия не имею, – отозвалась Оля. – Но цвет мне нравится. Хотя себе я бы взяла сиреневую…

Увидев нас, из автомобиля вышел высокий светловолосый молодой человек, и я резко ударил по тормозам. Скорее инстинктивно, нежели почувствовав опасность.

– Миш, ты чего? – удивилась Оля и перевела взгляд на гостя. – А… О боже. Что здесь забыл Денисов?

Глава 17

– Сам хотел бы знать, – отозвался я, не сводя пристального взгляда с гостя. – Одно могу сказать точно – никто его в Ириновку не приглашал.

Все веселье мигом поутихло. Ольга испуганно взирала на Денисова, Денисов – выжидающе пялился на нас, а я судорожно соображал, как бы отделаться от непрошенного однокурсника, чтобы это не вылилось в очередную дуэль.

– Ладно, выходим, – решил я и припарковал автомобиль так, чтобы не мешать движению остальных. – Имей в виду, что твою честь я защитил, поэтому ты не имеешь формального права предъявлять ему претензии.

Сестра кивнула.

– Знаю.

Я вышел из автомобиля первым, обошел и помог сестре выйти. Денисов медленно направился к нам.

– Добрый день, ваши сиятельства, – кивнул он сперва Ольге, а затем мне. – Прошу прощения за спонтанный визит.

Денисов держался несколько иначе, чем обычно. Вечно самоуверенный, демонстративно швыряющийся деньгами и пытающийся догнать старших братьев в скандальной репутации, сейчас Костик казался робким, неуверенным – как кот нашкодивший.

Однако, удивительные метаморфозы сотворила с ним одна-единственная пуля.

– Что привело тебя в наш дом? – Я хотел закончить с ним как можно быстрее. У нас с Олей было полчаса, чтобы перевести дух, а затем следовало ехать в Лебяжье.

Денисов растерянно улыбнулся.

– Я приехал извиниться. И попросить помощи. На второе не рассчитываю, но если вы позволите мне объясниться, возможно, перемените решение.

Он говорил, глядя и на меня, и на Ольгу. Причем всякий раз, когда Константин встречался с моей сестрой взглядом, он стыдливо отводил глаза. Неужели его действительно замучила совесть? Да и сам факт того, что он заявился к нам домой, уже о многом говорил.

Видать, что-то его и правда прижало.

– Как решит моя сестра, – сухо ответил я и уставился на Ольгу. – Однако, дорогая, не забудь, что мы торопимся.

Оля не успела и рта открыть, как Денисов метнулся к ней, схватил ее за руки и едва ли не бухнулся пред ней на колени. Я отшатнулся, инстинктивно начал вязать барьер, но погасил заклинание, поняв, что вражина не собирался причинять ей вред.

– Ольга Николаевна, прошу, выслушайте меня! – Тараторил Денисов так, словно это была его последняя возможность оправдаться. – Мне ужасно стыдно за поступок, что я совершил у Шувалова. Честно говоря, я сам не знаю, как так получилось. Да, у меня репутация хама и скандалиста, но я никогда не позволяю себе грубостей в адрес женщин… Это… Это было недоразумение, которое я никак не могу объяснить!

А ведь Денисов не лгал. Сколько бы мы с ним ни собачились, сколько бы он ни нападал на остальных ребят с курса, девчонок он не трогал. Максимум – мог выразить симпатию к какой-нибудь особе в несколько пикантной форме, да и то грешил подобным лишь в компании своих дружков.

Даже Ирку и Грасс он не задирал, хотя от него прилетало всем, кто был со мной дружен. Ирину – из личной симпатии и потому что она порой давала ему списывать конспекты, а Грасс – потому что могла врезать не слабее любого парня.

Словом, поступок Костика выбивался из его обычной манеры поведения, но тогда, в пылу скандала, я не успел об этом подумать. А сейчас задумался и сам Денисов.

– Ваше сиятельство, вы уже искупили это оскорбление, – придя в себя от удивления, заговорила Ольга. – Насколько я поняла, собственной кровью. Я была против этой дуэли и желала, чтобы этот поступок остался на вашей совести, но мой брат решил иначе. Как бы то ни было, конфликт улажен.

Она осторожно высвободила пальцы из его рук и отступила за мою спину.

– Если это все, то благодарю за визит, а нам…

– Не все! – воскликнул вражина. – Со мной творится что-то странное. У меня есть основания думать, что моим разумом манипулировали. И я хотел просить твоей помощи, Михаил. Ты ведь хорошо работаешь с ментальным планом. Понимаю, что многого прошу, но…

Я уже размышлял об этом. Сперва подумал, что Денисов на приеме просто перебрал шампанского и попутал берега. Но потом, когда на дуэли пули начали менять траекторию, я начал подозревать, что имело место стороннее вмешательство. И раз кому-то был нужен определенный исход дуэли, значит, этот кто-то позаботился и о том, чтобы сама дуэль непременно состоялась.

Ольга вопросительно вскинула брови.

– Хорошо, я помогу тебе, потому что это коснулось и нашей семьи, – сменил гнев на милость я. – Ольга, иди готовиться, а я пока что покажу Константину наш парк.

Намек она поняла, и дважды просить не пришлось. Сестрица кивнула, присела в торопливом реверансе и поспешила в дом. Я обернулся к Денисову:

– За мной.

Однокурсник робко брел позади меня, не решаясь говорить. Я свернул в парк, под сень густых деревьев и кустарников. Сперва был соблазн пойти к Дубу, но, поразмыслив, я решил не показывать его гостю. Чем меньше народу знает о нашем родовом древе, тем лучше.

Вместо дуба я отвел Константина на узкую тропу, которая выходила к ручью. Там установили скамейку.

– Рассказывай, – я уселся первым и жестом пригласил Константина присоединиться. – Мне будет проще изучать твою ментальную фактуру, знай я контекст.

Денисов опустился и растерянно поглядел по сторонам.

– Да, в общем-то, ты и так знаешь контекст. Сначала я ничего не понял. Несколько дней ходил как во сне. И, что самое интересное, даже не заметил толком, когда это началось и когда закончилось.

Я кивнул.

– Третий семестр. Основы ментальной работы с Благодатью. Мы же вместе ходили на лекции.

– Потому я к тебе и пришел. У меня ментал дырявый, природная защита средненькая. Но когда вся эта катавасия случилась, когда у меня снова начала нормально работать голова, я понял, что, кажется, мной воспользовались. Это, знаешь ли, унизительно.

Еще как. Впрочем, знай Денисов, что это я тогда стер ему память и на пару месяцев вывел из строя…

– А еще мне начали сниться странные сны. Точнее, один и тот же сон.

– Какой?

– Я иду по какому-то подземелью. Точнее, по темному подземному коридору с каменными стенами. Вижу какие-то знаки – буквы, символы. А потом огонь. Много огня. Я бегаю по какому-то залу, вокруг меня все горит, мне становится нечем дышать, но я знаю, что должен что-то найти… и на этом сон всегда обрывается.

Я нервно проглотил слюну. Неужели чужое вмешательство затронуло самые глубинные слои памяти? Я тогда обнулил нашего товарища за целые полгода, но работал неаккуратно и мог что-то оставить на самой подкорке. Этот его сон слишком походил на воспоминания, которые я пытался скрыть.

– Ясно, – отозвался я, стараясь не показать волнения. Еще не хватало, чтобы он вспомнил что-нибудь важное в самый неудачный момент! – Судя по тому, что ты описываешь, чужое вмешательство имело место. И с учетом твоих предыдущих ментальных травм сознание могло повредиться.

– Я уже думал об этом. Что воспоминания могли перемешаться, а то и вовсе спутаться со снами. Меня это очень беспокоит, Михаил. Если я не смогу отличать явь от снов, то стану опасен. Все же я боевик, у меня приличная сила… Ты сможешь посмотреть?

Жестом я попросил его подвинуться ближе. Денисов покорно развернулся, подставил голову под мои руки – лоб вражины был горячим.

– Лучше бы тебе, конечно, показаться более опытному менталисту, – проворчал я.

– Не хочу плодить слухи раньше времени.

И то правда. Если все пойдет по худшему сценарию, ничего хорошего Денисова не ждет. Изолируют, начнут искусственно подавлять его силу препаратами – до тех пор, пока император не соблаговолит одарить его своим великим исцелением. А это долго.

Ладно, поехали.

Я прошел мимо смехотворных ментальных защит как нож сквозь подтаявшее масло. Словно и не было никаких блоков. И пред моим вторым зрением предстала удручающая картина.

– Да, у тебя тут недавно похозяйничали, – сказал я, осматривая следы вмешательства. – Характерные мелкие дыры в тех местах, где твоя несчастная менталка пыталась сопротивляться. И судя по тому, что я вижу, ты и правда был под контролем. И долго – несколько дней. Может с неделю.

Денисов кряхтел, пока я возился в его голове. Но в одном был плюс слабой защиты – когда к такому лезешь в голову, он испытывает меньше боли.

– Примерно неделю это и длилось, – прошептал однокурсник. – Потом само сошло на нет.

– Не само, – возразил я. – Просто работали аккуратно. А с учетом особенностей твоего ментального профиля, ты мог этого и вовсе не заметить, если, скажем, работали, пока ты спал. Спишь крепко?

– Если не считать того сна, да. Пушкой не разбудишь. А что в остальном?

Я печально усмехнулся.

– Что-что… Пока все держится, но на соплях. Нужно любым возможным способом укреплять твои защиты, чтобы ментал мог восстановиться естественным образом. Это долго, зато надежно. Я бы на твоем месте заказал мощные защитные артефакты на ментал.

– Думал об этом. Но на оберег нужно разрешение.

– Тебе в твоей ситуации выдадут, – заверил я. – Все же ты не последний шельмец в империи. Хотя и тот еще дундук.

– И, судя по всему, в войсках мне делать нечего, да? – совсем скис Костик. – Пусть я хоть трижды боевик, но если меня можно легко взять под контроль…

– Это уже точно не ко мне. Короче, проблема есть. Все не так плохо, ты не помираешь и личность у тебя не расслаивается. Можно работать. Но я бы на твоем месте метил на какую-нибудь мирную должность без лишних стрессов.

Я оторвал руки от головы Денисова. Парень с облегчением выдохнул.

– Выходит, я оскорбил твою сестру потому, что это было кому-то нужно? Мутило-то меня именно в то время…

– Кому-то нужна была дуэль, – отозвался я. – Но зачем, ума не приложу.

Разложив сказанной мной по полочкам, Денисов подобрался, приосанился и злобно зыркнул себе под ноги.

– Тогда будем искать вместе. Потому что несанкционированное и скрытое вмешательство в разум является преступлением. И я очень хочу прижать эту скотину.

***

День императорского бала начался на два часа раньше. И хотя мне предстояло гораздо меньше приготовлений, гомон служанок не оставил мне шансов выспаться. С шести утра галдеж стоял такой, что я, проклиная балы, традиции, дебютанток и весь белый свет, стащился вниз по лестнице и забаррикадировался в кабинете.

Впрочем, отец довольно быстро ко мне присоединился. Выпив два кофейника, мы свели счета от финнов, подбили остаток, прочитали ночной отчет профессора Линдблада и немного повеселели. Занятые делами, мы не заметили, как настало время обеда.

– Не знаю, что нужно делать, чтобы готовиться весь день, – проворчал я.

Отец пожал плечами.

– Предоставь женские хитрости женщинам и никогда не пытайся их торопить. Поверь, Михаил, целее будешь.

Мы тихо рассмеялись. О да, и это мне еще Ирка казалась маньячкой до тряпок и сборов. Оля лихо ее обошла. Впрочем, для сестры это был первый выход в свет, а зная ее педантичность, я не сомневался, что она по десять раз заставляла слуг переделывать прическу и макияж.

– В следующий раз так тяжко будет только на ее свадьбе, – предупредил Патриарх. – Со временем она привыкнет и научится готовиться куда быстрее.

Мы как раз закончили с горячим и приступили к чаепитию, когда на первом этаже прозвучала трель дверного звонка.

– Ждем кого-то? – спросил я.

– Нет. Я специально освободил этот день, зная, какая суматоха здесь будет твориться.