Текст книги "Искра (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Мои щеки порозовели, появилась улыбка.

– Вряд ли это миф. Ты – легенда.

– Я хотел бы увидеть тебя снова, после турнира, – сказал он, все еще держа меня за руку.

– Не знаю, что принесет будущее, – честно ответила я.

Что бы это ни повлекло за собой, как всегда, оставалось на усмотрение Андроса.

– У меня есть обязанности, которые не позволят мне остаться здесь или совершить незапланированную поездку в Даллас в ближайшее время.

– Я хотел спросить, – сказал он, – Прежде чем мы снова станем конкурентами. Я верю, что у меня есть капитал для победы, и я бы не хотел, чтобы это повлияло на твое решение в будущем.

Я наклонила голову.

– Рада, что ты упомянул об этом. Иначе я бы не знала, почувствовал ли ты то же самое после моей победы.

Морщинки образовались вокруг его глаз, когда он усмехнулся.

– Время покажет. Увидимся за столом.

– Да.

– И я все еще могу надеяться на будущее, – добавил он.

С сумочкой в руке я пробралась сквозь толпу к туалетам. Если я надеялась на еще одну личную встречу с Патриком, этому не суждено было сбыться. Даже в дамской комнате были обитатели. Когда я мыла руки, вошла новая женщина.

– Мисс Миллер?

– Да, – сказала я, вытирая руки и надеясь, что это не другой человек, говорящий мне, что она поставила на меня деньги.

Как будто давления со стороны Андроса было недостаточно.

Женщина полезла в свою сумочку и протянула мне сложенный листок бумаги.

– Меня попросили доставить это вам.

Я взяла его и прочитала: мисс Миллер.

Я развернула листок.

«У нас не так много времени. Пожалуйста, увидься со мной. Иди по коридору, дальше от покерной комнаты. Третья дверь слева. Я должен поговорить с тобой, прежде чем мы начнем. Патрик.»

Я сложила листок и в последний раз взглянула в зеркало. Моя интуиция подсказывала не делать этого, но сердце не позволило мне упустить этот последний шанс.

Отойдя подальше от толпы, я последовала указаниям Патрика и сосчитала двери.

Один.

Два.

Три.

Чем дальше я удалялась от людей, тем тише становилось в клубе. Было так тихо, что я стала странно осознавать биение своего собственного сердца, когда мое кровообращение отдавалось в ушах. Летучие мыши в животе совершали сальто и воздушную акробатику, когда я потянулась к ручке. В комнате внутри было полутемно. Аромат его одеколона я узнала еще до того, как увидела его самого. Большие руки потянулись к моим предплечьям.

– Ты сегодня чертовски сногсшибательна, Мэдди.

Я наклонилась к нему; его тепло наполнило меня, когда мы стояли, прижавшись грудью друг к другу. Было так много вещей, которые я хотела сказать. Самое важное вертелось у меня на кончике языка, но не слетело. Не могло. Это знание навсегда изменит его мир. Сейчас я не более готова принять на себя эту ответственность, чем раньше.

– Я рада, что ты отправил записку, – сказала я. – Я уезжаю сразу после турнира. Хотела попрощаться.

Его прикосновение двигалось вверх, пока его руки не оказались на моих щеках, мягко поднимая мое лицо к своему, наши губы встретились. Искра, которую я почувствовала от его прикосновения в четверг, теперь превратилась в кипящий огонь, пламя, которое я должна оставить без присмотра, пока оно остывает до тлеющих углей. Тем не менее, чем дольше мы стояли в поцелуе, происходило обратное. Нарастал ад.

– Послушай меня, – сказал Патрик, когда мы наконец оторвались. – Обналичь деньги. Я видел бухгалтерскую книгу. У тебя два миллиона. Это в два раза больше джек-пота. Обналичь деньги, а затем, – он полез в карман и достал ключ-карту, – отправляйся в «Хилтон». Я забронировал представительский люкс на твое имя. Покинь турнир сейчас. Хотел бы я сказать больше. Я могу только сказать, что здесь опасно.

Я держала карточку в руке, обдумывая его инструкции.

– Опасность, – сказала я, оглядываясь назад, – субъективна, как я поняла. Иногда самое безопасное место – в центре пожара.

Он покачал головой.

– Я должен выиграть турнир, Мэдди. Мне придется. Я никогда не бросаю игру, но сделал бы это ради тебя.

Я сделала шаг назад.

– Еще раз благодарю за доверие. Я бы не стала просить тебя или кого-либо еще бросить турнир. Я выиграю. Я чертовски хороша.

– Ты более чем хороша, – сказал он. – Но... происходит нечто грандиозное. На карту поставлено нечто большее, чем покер.

– Я знаю, Патрик. Я хорошо осознаю опасность не победить, как ты выразился.

– Почему Леонардо не привез тебя сегодня? – спросил он.

– Что? – Я была озадачена сменой темы. – Почему ты спрашиваешь?

– Мне любопытно.

– Не верю, что это имеет большое значение. Его вызвали из города. Марион пришел мне на помощь. Вот почему я опоздала.

– Где ты его нашла? Как наняла?

Я покачала головой, как будто могла сказать, что не имею права голоса ни в выборе своих водителей, ни в ком-либо еще. Они все выбраны для меня. Вместо этого я ответила:

– Драйвер.com. Какое это имеет значение?

– У меня есть основания полагать, что Леонардо связан с опасными людьми, людьми, которые могли планировать... вещи, которые тебе не нужно знать.

Я действительно знала, что Митчелл связан с опасными людьми. Я жила с самым опасным из них. Однако, что бы он ни планировал, это не обсуждалось со мной. Я была уверена, он скажет, что это не моя забота. Моей заботой была победа. Откуда Патрик мог что-то знать о связи Митчелла?

Я вернула карточку-ключ Патрику.

– Что я знаю, так это то, что нам нужно попасть на турнир. Самое время начать игру.

Он потянулся к моим рукам, толкая карточку обратно в мою сторону.

– Возьми ключ-карту и два миллиона, и я достану тебе еще, все, что тебе нужно. Я хочу выиграть турнир, зная, что ты в безопасности.

– Тогда смотри, как я выигрываю. На данный момент это мой лучший путь к безопасности.

В полумраке я наблюдала, как его глаза закрылись и открылись. Это было смирение. Я не изменю своей позиции. Не могу. Ему нужно принять это.

– Могу я поцеловать тебя еще раз? – спросил он.

Мои руки легли на его плечи, когда я приподняла подбородок, сближая наши губы. Под моими прикосновениями он казался шире и тверже.

– Прощальный поцелуй, Патрик. – Наши губы встретились, раздувая пламя желания. Я могла бы попытаться игнорировать это, отказаться давать больше топлива, но это было невозможно. Пламя вышло из-под контроля. Однажды я слышала, что лесные пожары приносят свою пользу, уничтожая подлесок и давая начало новой жизни. Жар костра вскрывал внешнюю оболочку некоторых сосновых шишек, как у попкорна, освобождая семена для повторного роста.

В объятиях Патрика я нашла бы в себе силы вспомнить огонь, который он поддерживал во мне, и позволить ему согревать меня в будущем.

Глава 32

Патрик

– Он здесь, – сказал Мейсон, когда я подошел к турнирному залу.

Я огляделся, гадая, была ли Мэдлин уже в холле. Я дал ей фору в несколько минут.

– Кто?

– Андрос Иванов.

Здесь? Черт.

– Рид смог найти его с помощью системы распознавания лиц, – продолжал Мейсон. – Он в турнирном зале, в зрительской секции.

– Черт, – сказал я вслух, проводя рукой по макушке. – Нам нужно, чтобы он был окружен.

– Он окружен. Там не только ты и я, у нас есть люди Спарроу, которым, как мы знаем, можно доверять.

– Как думаешь, Иванов пытался внедриться к нашим людям?

– Не знаю, но я не собираюсь рисковать, когда дело касается Спарроу.

– Попробует Иванов что-нибудь здесь, сегодня, во время турнира? – спросил я.

– Спарроу так не думает. Он сказал, что Иванов знает, что он в меньшинстве. Сегодня он гребаный павлин, расхаживающий с важным видом, заявляющий о себе. Незнакомец не может захватить город. Ему нужно, чтобы его увидели и узнали. Ему нужно завербовать и изучить наши слабые стороны. Спарроу уверен, это то, что он делает. Завтра мы начинаем шмонать наших людей. Мы выясним, кто не лоялен.

Я кивнул, надеясь, что босс прав и завтра еще не слишком поздно.

– Скажи мне, что Спарроу все еще в офисе Бекмана.

– Нет.

Мейсон кивнул в сторону зала, где вот-вот должна была начаться игра.

– Черт.

– Послушай, он в безопасности. Он сказал, что не может прятаться, если Иванов появится. Это его город, и люди, которые собрались здесь сегодня, должны это знать.

– Игра вот-вот начнется, – сказала женщина тем из нас, кто оставался в коридоре. – Как только двери закроются, их не откроют до завершения турнира.

Говорившая женщина была одета в черное платье, напомнившее мне мисс Стэндиш.

– Есть какие-нибудь новости от полиции о Стэндиш?

– Нет. Они не вернулись, а Бекман хранил молчание, как мы ему и велели.

– Он все еще в офисном крыле?

– Да. Ни писка за несколько часов. Я должен был проверить его, но я хотел оставаться поближе к Спарроу, – ответил Мейсон.

– Сколько здесь доверенных Спарроу?

– Десять внутри зала, и еще двадцать внутри клуба и за его пределами.

Я кивнул.

– Давай покончим с турниром. Я почувствую себя лучше, когда вся эта шумиха утихнет и мы сможем разобраться с обычным дерьмом.

– Обычное дерьмо звучит неплохо. – Мейсон похлопал меня по плечу. – Ты справишься.

Несколько минут спустя я стоял среди других оставшихся игроков, ожидая нашей жеребьевки. Рассадка могла показаться незначительной тем, кто менее знаком с игрой, но она была жизненно важной. Игрок сдавал первым в каждой раздаче по очереди, справа налево от дилера, и игра всегда развивалась одинаково. Если бы человек, сдавший до меня, вытянул три карты вместо двух, я бы тогда подчинился их решению и не получил карту, которую они вытянули.

Я оглядел толпу. Андроса Иванова было нетрудно найти. Его любовь к центру внимания означала, что я много раз видел его фотографию. Вживую он выглядел так же, темные волосы и темные глаза. Его русское наследие проявлялось в чертах лица, и его физическое присутствие можно было бы назвать устрашающим. Братва Иванова заслужила свое господство, как и все мы, – силой. Его окружали два здоровенных головореза, ни один из которых не был Леонардо. Они могли арендовать неоновую вывеску и быть такими же незаметными.

– Номер один, – сказал диктор. – Мистер Хиллман.

Зал наполнился шепотом и аплодисментами по мере того, как нарастало напряжение, и Хиллман занял свое место в первом кресле.

– Номер два, мистер Данн.

Цифры шли, мы начали занимать свои места.

– Номер три, мистер Келли.

Мой взгляд встретился со взглядом Спарроу. Он сидел на важном месте, откуда мог наблюдать за комнатой, и никто, кроме Спарроу, не мог находиться у него за спиной. Мейсон был с одной стороны, а Гаррет – с другой. С мрачным выражением лица Спарроу кивнул мне.

– Номер четыре, мисс Миллер.

Я втянул в себя воздух. Хотя я был счастлив сидеть рядом с Мэдди, когда она шла к нам в этом гребаном зеленом платье, мне приходилось напоминать себе оставаться сосредоточенным.

– Номер пять, мистер Гарсия.

– Это сделало меня шестым номером, – сказал Эллиот, когда двое мужчин заняли оставшиеся два стула.

– Наш дилер сегодня...

В зале воцарилась тишина, когда нам принесли стопки фишек. Все выглядело так, как было в бухгалтерской книге, которую мне показал Спарроу. Эллиоту досталось больше всех. Я был следующим, и так далее, пока Гарсия, у которого, казалось, была половина того, что получил Эллиот.

Крупье открыл новую колоду карт, снял печать и положил карты в устройство для перетасовки. Затем снял карты и предложил их Мэдлин.

– Мисс Миллер, не хотите разрезать колоду?

Она улыбнулась.

– Нет. Я суеверная.

Комнату заполнил нервный смех. Среди элитных игроков в покер было распространено нежелание разрезать колоду, что-то вроде прикосновения к картам перед игрой. Дилер сам разрезал колоду и снова вставил карты для перетасовки.

Я не верил в суеверия и сомневался, что Мэдди тоже; тем не менее, это добавляло ей индивидуальности.

– Играем? – спросил дилер.

И мы начали.

Ставки оставались высокими. Общее количество фишек осталось прежним. Изменилось их распределение. Прошло совсем немного времени, прежде чем и Данн, и Гарсия остались без денег. Ставки превысили их стеки.

Нас осталось четверо.

Час спустя.

Другой.

Время закрытия сегодняшней игры не было назначено. Мы играли до тех пор, пока не будет коронован победитель.

Карты выпадали относительно равномерно. С каждой передаваемой раздачей толпа становилась все напряженнее. Мой взгляд встретился со взглядом Спарроу. Не говоря ни слова, он велел мне заканчивать.

Вот-вот должна разыграться следующая раздача.

Мы все сделали ставку в 5000 долларов.

Когда Данн выбыл, Хиллман оказался слева от меня на первом месте. Однако раздача изменилась, и в этой раздаче Мэдлин сдали первой, в результате чего я стал последним, а Эллиот и Хиллман оказались между нами.

Одна карта.

Другая.

Другая.

Другая.

Другая.

Все они лежали лицом вниз и держались вплотную к нашим жилетам. Этот пятикарточный стад был менее интересен публике, чем техасский холдем.

Каждый из нас просмотрел свои карты. При этом я наблюдал за каждым игроком. Эллиот и Мэдлин были смертельно спокойны, не выдавая ни малейшего волнения. Хиллман был излишне шумным. Опыт подсказывал, что его поведение было слишком непредсказуемым. Это могло означать, что у него были карты, а могло и не быть. Это делало его чрезмерные эмоции такими же непроницаемыми, как и отсутствие их у Эллиота и Мэдлин.

Я разложил веером свои карты: 5, 8, 9, 6, туз.

Это не было многообещающим. Единственное, что меня устраивало, так это то, что все карты, за исключением туза, были бубновыми. Если бы я выбросил туза и вытащил еще одну бубну, у меня был бы флеш. Семерка бубен дала бы мне стрит-флеш. У флеша лучшие шансы. В конце концов, в колоде было по тринадцать карт каждой масти. Там была только одна бубновая семерка. Флеш также может быть побит флеш-роялем, стрит-флеш, каре и фулл-хаусом, в таком порядке.

Пари началось с Мэдлин.

– 50, – сказала она.

Пятьдесят тысяч были большой ставкой перед жеребьевкой.

Эллиот посмотрел в ее сторону.

– Отвечаю. – Он потянулся за новой порцией фишек. – И повышаю на пятьдесят.

Ставка в 100 000 долларов была сделана на Хиллмане.

– Ну, я, наверное, не должен, но какого черта?

Он выдвинул вперед достаточное количество фишек.

Теперь я.

Если при розыгрыше я не вытяну ни бубну, ни семерку бубен, у меня оставалась возможность получить максимум девятку. И все же возможность большего существовала. Я не стану сдаваться.

– Отвечаю, – сказал я.

Мэдлин первой начала сброс.

– Я возьму одну, – сказала она, и ее зеленые глаза заблестели, когда она отдала одну карту.

Карта, которую ей сдали, лежала перед ней рубашкой вверх, но она не потянулась за ней. Интересно.

– Одну, – сказал Эллиот, кладя одну карту из своей сдачи вниз и получая другую.

– Одну, – сказал Хиллман, делая то же самое. – Он немедленно поднял свою новую карту. – Ну, черт меня дери.

Моя очередь.

Я мог оставить туза в качестве кикера и гарантировать, по крайней мере, высокий уровень туза. В прошлом я выигрывал с этим. Не просто так назвали покер азартной игрой. Однако, поскольку все остальные взяли только по одной карте, я не верил, что она выиграет эту раздачу. Я вытащил туза из своей руки и положил его рубашкой вверх на стол.

– Одну.

Толпа зашумела.

Для всех игроков было необычно взять только одну карту.

Мэдлин подняла свою новую карту. Ее удовольствие не было очевидным, но я знал эту женщину. Я чувствовал исходящее от нее возбуждение, отражающееся волнами. Что бы у нее ни было, она была довольна, очень довольна.

Я поднял карту и, не глядя, сунул ее к другим.

– Мистер Эллиот, – сказал дилер. – Вы были последним, кто поднял ставку. Ставка делается с вас.

Эллиот посмотрел на свои стопки фишек.

– Думаю, пришло время сделать шаг.

Он пододвинул одну стопку фишек на 10 000 долларов вперед. А затем он поставил еще и еще, пока его ставка не составила миллион.

Толпа загудела от возбуждения.

– Мистер Хиллман, для вас это миллион, – сказал дилер.

Хиллман хмыкал и кашлял, проводя инвентаризацию. У него был миллион, на который можно поставить. Мы все это сделали. Без своей обычной помпы он выдвинул вперед фишки на миллион долларов.

– Мистер Келли, – сказал дилер. – Миллион от вас.

– Я медленно разложил веером свои карты. 5, 6, 8, 9 и 7 бубен. Я изо всех сил старался не вдохнуть, когда на меня уставился стрит-флеш до девятки. Единственной раздачей, которая могла меня обыграть, был более высокий стрит-флеш, включая флеш-рояль. Я потянулся за своими фишками.

– Я отвечаю и сверху еще миллион.

Зал вокруг нас взорвался, когда представители клуба попытались утихомирить толпу.

– Мисс Миллер, – сказал дилер. – Делаете ставку в два миллиона с вашей стороны.

Два миллиона – это то, что я сказал ей взять и с чем уйти.

Если бы только она это сделала.

– Отвечаю, и...

Она подтолкнула все свои стопки вперед.

Когда она это сделала, мое сердце упало. О, моя дорогая Мэдди, не делай этого.

– ...я иду ва-банк.

На этот раз потребовалось больше времени, чтобы в комнате воцарилась тишина.

Ставки разошлись по столу. С дерьмовой ухмылкой Эллиот последовал его примеру, сдвинув все свои фишки в центр. Хиллман был следующим. Мы ждали, пока, наконец, он не сделал то же самое. Настала моя очередь. Я мог сбросить карты и стать единственным оставшимся игроком против того, кто бы ни выиграл. У этого человека была бы основная часть денег и явное преимущество. Мой взгляд встретился со взглядом Спарроу.

Он говорил мне покончить с этим.

Я пододвинул свои фишки к центру. Это было все.

– Я в деле.

– Мисс Миллер, все ответили, – сказал дилер, побуждая ее раскрыть свою раздачу.

Мэдлин кивнула, показывая свои карты: четыре короля и 10.

– У мисс Миллер каре, короли и десятка.

Толпа ахнула.

– Мистер Эллиот, – сказал дилер.

Эллиотт бросил руку на стол.

– Ну что ж, песик.

Выпал стрит: 10, 9, 8, 7, 6. Были представлены как черные, так и красные масти. Он улыбнулся Мэдлин.

– Я желаю тебе победы.

– Спасибо.

Настала очередь Хиллмана. Он переворачивал руку, по одной карте за раз.

Туз.

Туз.

Туз.

Комната ахнула, глаза Мэдлин расширились. Четыре туза побили бы ее четырех королей. Дело в том, что я выбросил туза, так что я знал, что Хиллман не сможет ее победить. Я хотел протянуть руку и успокоить ее. Даже если бы я мог, это лицемерно и недолговечно.

Хиллман перевернул последние две одновременно: 8, 8.

– Тузы, фулл-хаус, – сказал дилер.

Все повернулись ко мне.

Всем своим существом я хотел сбросить карты, чтобы позволить Мэдди одержать победу. Мог я выбрать Мэдди, а не Спарроу?

Я верил, что смогу, но не там, где на карту поставлены деньги и Чикаго. Для Мэдлин это была игра; она сказала, что играла ради своего выживания. Если ей нужны деньги, я дам ей их. Черт, я сыграю с ней за это в покер, если она не примет подарок. Я не сомневался, что при других обстоятельствах Мэдлин Келли была способна надрать мне задницу в карты.

– Мистер Келли.

Я не тянул. Вместо этого я перевернул всю свою раздачу. 9, 8, 7, 6 и 5, все бубны.

– Стрит-флеш.

Стулья задвигались, комната взорвалась.

– Дамы и господа, – громко сказал Спарроу, вставая. – Давайте поддерживать порядок.

Я потянулся к Мэдлин, но она тоже стояла. Выражение восторга на ее лице исчезло, сменившись тем, что можно истолковать только как страх.

– Я могу помочь тебе.

Она выпрямилась.

– Никто не может.

Я сидел ошарашенный, пока она пробиралась сквозь толпу к Иванову. Зачем ей идти к нему?

По выражению лица детройтского вора в законе не было никаких сомнений, что он расстроен. Из-за шума и суматохи в комнате я напрягся, чтобы расслышать, о чем они говорят. Шум победил. Все было в порядке, мне не нужно слышать его слова. От одного только языка тела Иванова волоски на моей шее встали дыбом.

Дилер собирал фишки.

Спарроу и Мейсон направились в мою сторону.

– Хорошая работа, – сказал Спарроу. – Давай спустимся и разберемся с этим.

– А как насчет...

Я посмотрел на Андроса Иванова, все еще разговаривающего с Мэдди.

– У нас здесь люди Спарроу, – сказал Мейсон, глядя на Стерлинга. – И Иванов, и Хиллман, и их соответствующая команда будут выведены с территории, как только мы будем в безопасности.

Нашей задачей номер один было обеспечить безопасность босса, Стерлинга Спарроу.

Я перевел взгляд со своих друзей на Мэдди и обратно.

– Я скоро объясню это – уже пытался, – но сначала я должен быть кое в чем уверен. Мое чутье подсказывает, что что-то не так. – Я посмотрел на Мейсона и кивнул подбородком в сторону Спарроу. – Отведи его вниз.

Суматоха вокруг Иванова и его людей с Мэдди в самом центре становилась все громче. Иногда безопаснее всего находиться в эпицентре пожара.

О, черт возьми, нет. Я больше не мог стоять в стороне.

Услышал голос Иванова.

– Я говорил тебе, что произойдет, если ты проиграешь.

– Уведите отсюда других зрителей, – приказал я, обращаясь к капо Спарроу. – Я хочу, чтобы зал очистили.

– Нет, нет, ты этого не говорил, – голос Мэдди надломился. – Андрос, мне жаль. У меня была отличная раздача. Ты видел. Всё работало в мою пользу. Я была уверена.

С каждым предложением ее отчаяние нарастало, заставляя слова вылетать все быстрее и быстрее.

Я подошел ближе, оставив Мейсона и Стерлинга с другими Спарроу.

– Пожалуйста... не делай этого, – сказала она, держась за его руку.

Он потянулся к ее руке и грубо оттолкнул ее.

Я придвинулся ближе.

– Не прикасайся к леди.

Смех Иванова перекрыл шум толпы. Шум не только его. Теперь Хиллман и его люди окружали остальных.

– Леди? – спросил Иванов. – Ты ошибся в обращении к этой женщине. – Он посмотрел на Мэдлин. – Эта – неудачница.

Мой кулак выдвинулся вперед. Прежде чем у меня было время подумать, тот столкнулся с его высокомерной челюстью.

– Нет, – закричала Мэдлин, прижимая руки к губам.

Иванов отшатнулся, разжав руки.

– Подождите, – потребовал он, сдерживая своих людей, когда они рванулись вперед, не сводя с меня глаз. – Нет, пока нет.

Он восстановил положение, потирая подбородок.

– Убирайся из моего клуба – сейчас же. Срок действия приглашения истек.

Я знал этот глубокий, повелительный голос. Это был Спарроу.

Блять. Ему нужно убираться отсюда.

– Твой клуб? Ты думаешь, этот клуб твой? – спросил Иванов. – Ты, наверное, думаешь, что этот город тоже твой. Ошибаешься. У меня его часть, и скоро у меня будет весь.

– Убирайся к черту сейчас же, – сказал Спарроу, его слова были требовательными, но тон устрашающе спокойным, – и ты доживешь до завтра.

– Идемте, – сказал Иванов собравшимся мужчинам. – Мы вернемся.

Он кивнул Мейсону.

– Лучше проверь, как там мужчина в офисе. Он больше не был мне полезен.

Что?

Пристальный взгляд Мейсона встретился с моим. Он говорил о Бекмане?

К тому времени, когда я повернулся к Мэдлин, она шла, опустив голову, вслед за людьми Иванова и Хиллмана, когда они выходили из комнаты.

– Мэдлин, останься, – сказал я, игнорируя то, как Спарроу и Мейсон смотрели на меня.

Она покачала головой.

– Я не могу, Патрик.

– Чувак, – сказал Мейсон, дотрагиваясь до моего плеча, – что бы ни происходило, отпусти ее.

Иванов остановился и повернулся к Мэдлин.

– Я говорил тебе, что для возвращения требовалась победа. – Его взгляд остановился на мне. – Оставь ее. Ее полезность исчерпана. У меня есть более новая версия. – Его губы изогнулись в улыбке. – Она нечто другое... свежая, невинная и еще более красивая.

– Нет, Андрос. Я сделаю все, что угодно, – крикнула Мэдлин, Иванов и его люди продолжали уходить.

– Убедитесь, что их выпроводили с территории, – сказал Спарроу.

– Пожалуйста, ты обещал, – взмолилась она, ее голос становился все громче.

– А ты обещала мне победу.

Это были его последние слова.

Мое внимание переключилось на Мэдлин, пока я пытался разобраться в том, что происходило. За несколько минут с момента последней игры, она сдалась. Я подошел к ней, когда она наклонилась вперед, всхлипывая, будто ее ударили в живот.

Выпрямившись, она посмотрела на меня полными слез глазами.

– Я говорила тебе, что должна победить. – Она посмотрела на меня, Мейсона и Спарроу. – Пожалуйста, если можете, остановите его. Я должна пойти с ним.

– Мэдди, ты не понимаешь, кто он такой, – сказал я.

Она кивнула.

– Понимаю. Я точно знаю, кто он такой.

– Патрик, что происходит? – начал Стерлинг.

– Я пытался сказать тебе...

Душераздирающий вопль Мэдлин прервал мой ответ. Я потянулся к ее руке.

– Я собираюсь рассказать им.

– Э... это не имеет значения, – пробормотала она, рыдания заглушали ее слова. Тушь и слезы покрывали щеки, а на шее и груди выступили пятна. – Т-ты не понимаешь.

Я снова потянулся к рукам Мэдлин, больше не заботясь о Спарроу и Мейсоне.

– Я понимаю, что ты моя жена. Я буду охранять тебя.

– Патрик, – сказала она, пытаясь отдышаться. – Я должна пойти с Андросом.

– Не должна.

– Должна. У него моя... – Она уставилась на меня стеклянными глазами. – Патрик, у Андроса наша дочь.

Конец

Notes

[

←1

]

Бриллиант Хоупа – крупный бриллиант массой в 45.52 карата глубокого сапфирово-синего цвета и размерами 25,60×21,78×12,00 мм.

[

←2

]

Братья Брукс – американская компания по пошиву мужской одежды.

[

←3

]

Титл – покерный термин, состояние повышенной эмоциональности.

[

←4

]

Кикер – дополнительная карта к имеющейся комбинации.