Текст книги "Мисс Марпл в Вест-Индии"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Могу я вам принести другие, мистер Рейфил?

– Нет, не можете. Вы будете спокойно сидеть на месте. Терпеть не могу, когда вы носитесь, как курица с яйцом.

Эвелин немного подвинулась на песке, вытягивая руки.

Мисс Марпл, сосредоточившись на вязанье, или так казалось со стороны, вытянула вперед ногу и торопливо извинилась:

– Бога ради, простите меня, миссис Хиллингдон! Боюсь, что я вас побеспокоила.

– Ну, что вы, пустяки, – сказала Эвелин. – На этом пляже довольно много народу.

– О, пожалуйста, умоляю вас, только не двигайтесь! Я сейчас отодвину мой стул чуть-чуть назад, чтобы не задеть вас еще раз.

Отодвинувшись, мисс Марпл продолжала непринужденно болтать, при этом как бы еще ребячась:

– Ах, это так удивительно оказаться здесь! Вы знаете, я ведь никогда раньше не бывала в Вест-Индии. Я в жизни не подумала бы, что когда-нибудь попаду в такое место, и вот, пожалуйста. А все по доброте моего драгоценного племянника. Вы, наверное, прекрасно знаете все эти места, правда, миссис Хиллингдон?

– Я была на этом острове раз или два и почти на всех остальных тоже побывала.

– Ах, да. Бабочки и дикие цветочки? Вы ведь обычно с вашими друзьями, или они вам родней приходятся?

– Нет, друзья. Ничего более.

– Вы, наверное, так сдружились потому, что у вас общие интересы?

– Да. Мы уже несколько лет путешествуем вместе.

– Должно быть, у вас бывали какие-нибудь захватывающие приключения?

– Я бы не сказала, – ответила Эвелин. Она говорила бесцветным скучным голосом. – Наверное, приключения происходят с кем-то еще. – Она зевнула.

– И никаких опасностей? Со змеями, дикими животными или с туземцами, приходящими в неистовство? («Господи, что я несу», – подумала мисс Марпл).

– Ничего, кроме москитов, – заверила ее Эвелин.

– А знаете, бедняжку Полгрейва как-то укусила змея, – заявила мисс Марпл, выдумывая на ходу.

– Неужели?

– А разве он вам никогда не рассказывал?

– Может, и рассказывал. Я не помню.

– Но я так поняла, что вы были с ним очень близко знакомы, не правда ли?

– С майором Полгрейвом? Что вы, отнюдь.

– Он столько интересного всегда рассказывал.

– Жуткий зануда, – раздался голос мистера Рейфила, – к тому же полный кретин. Он бы не помер, если б следил за собой, как следует.

– О, пойдемте же, мистер Рейфил! – сказала мисс Уолтерс.

– Я знаю, о чем я говорю. Если вы следите за своим здоровьем, как нужно, с вами будет все в порядке. Посмотрите на меня. Врачи меня давно схоронили. Ладно, сказал я, теперь-то уж я сам о себе позабочусь. И, вот, пожалуйста!

Он гордо посмотрел вокруг.

И, в самом деле, казалось ошибкой, что он все еще здесь.

– У бедняги майора была гипертония, – сказала Уолтерс Эстер.

– Чушь, – ответил мистер Рейфил.

– Но это так, – с неожиданной твердостью заявила Эвелин Хиллингдон.

– Кто это вам сказал? – спросил мистер Рейфил. – Он что, вам сам признался?

– Нет, кто-то еще.

– Но у него было такое красное лицо, – поспособствовала мисс Марпл.

– Ничего не значит, – возразил Рейфил. – У него не было гипертонии, он сам мне об этом говорил.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила миссис Уолтерс.– То есть, я имею в виду, никто не может утверждать точно, что у него этого нет.

– А я что, не могу? Я сказал ему, когда он основательно натрескался и пуншем заодно накачался: «Вы должны соблюдать диету и ограничить выпивку. В ваши годы нужно подумать о давлении», а он мне ответил, что ему незачем осторожничать и для его возраста оно у него отменное.

– Но ведь, по-моему, он принимал какое-то лекарство, – сказала мисс Марпл, вклинившись в разговор. – Оно называлось… что-то вроде «безмятежного».

– А я сказала бы, – опять вступила в беседу Эвелин Хиллингдон, – что ему просто хотелось надеяться, что с ним никогда ничего не случится. По-моему, он принадлежал к тем людям, которые боятся болезней и всегда отрицают их у себя.

– Вся беда в том, – властно заявил мистер Рейфил, – что все обожают копаться в чужих болезнях и думают, что всякий, кому за пятьдесят, окочурится от гипертонии, от инфаркта или еще от чего-нибудь – чушь собачья! Если мужчина говорит, что у него все в норме, я думаю, так оно и есть. Человек должен знать все о своем здоровье. Который час? Без четверти двенадцать? Мне давно пора окунуться. Эстер, почему вы всегда забываете о таких вещах?

Миссис Уолтерс не выразила протеста. Она встала, затем ловко помогла подняться мистеру Рейфилу и, бережно его поддерживая, спустилась с ним к воде. Вместе они вошли в море.

Сеньора де Каспеаро прошептала, открыв глаза:

– Как омерзительны старики! О, как они отвратительны! Их всех нужно перебить в сорок, или в тридцать пять лет, было бы лучше. Так?

На пляж спускались Эдвард Хиллингдон и Грегори Дайсон. Песок хрустел у них под ногами.

– Ну и как водичка, Эвелин?

– Все такая же.

– И ничего новенького? А где Лаки?

– Не знаю, – сказала Эвелин.

И опять мисс Марпл посмотрела на нее в раздумье.

– Ну, а сейчас я покажу вам кита, – сказал Грегори.

Он сбросил свою пеструю рубашку-бермудку. Сопя и пыхтя, он с шумом ворвался в воду и быстро поплыл кролем.

Эдвард Хиллингдон уселся рядом с женой и спросил:

– Еще пойдешь?

Она улыбнулась, надела шапочку, и вместе они как-то совсем неприметно спустились к морю.

Сеньора де Каспеаро снова открыла глаза.

– Я думала вначале, эти двое проводят здесь медовый месяц, он так ею очарован, но я слышу, они женаты восемь-девять лет. Это невероятно, правильно?

– Куда же делась миссис Дайсон? – спросила мисс Марпл.

– Эта Лаки? Где-нибудь с мужчиной.

– Вы… вы так думаете?

– Несомненно, – заявила сеньора де Каспеаро. – Она такой тип. Она уже не так молода. Ее муж – его глаза уже рыскают. Он ищет женщину – здесь, там. Все время. Я знаю.

– Да, – сказала мисс Марпл. – Я и не сомневаюсь, что вы должны это знать.

Изумленная сеньора де Каспеаро стрельнула по ней глазами. Было ясно, что чего-чего, а этого она никак не ожидала.

А мисс Марпл, как и полагалось, смотрела на волны с выражением невинной смиренности.

*  *  *

– Могу я поговорить с вами, мэм?

– Да, конечно, – ответила Молли. Она сидела за конторкой у себя в кладовой.

Виктория Джонсон, высокая и гибкая, в белой униформе прошла внутрь и с таинственным выражением прикрыла за собой дверь.

– Я хочу вам сказать кое-что, если можно, миссис Кендал.

– Да, я слушаю. Что-нибудь случилось?

– Еще не знаю. Не уверена. Это про того старого джентльмена, что умер. Про майора. Он умер во сне.

– Да, да, ну и что?

– Там, в его комнате был пузырек с таблетками. Доктор… Он еще меня про них спрашивал.

– Ну?

– Доктор мне сказал: «Дайте мне посмотреть, что у него было на полке в ванной», и он все осмотрел, вы знаете. Он видел, что там был зубной порошок и таблетки от несварения, и аспирин, и потом эти самые таблетки в пузырьке – «безмятежные».

– Ну? – опять повторила Молли.

– И доктор все их обсмотрел и, кажется, был довольный, и покивал головой. Я их никогда раньше не видела. Другие, да. И зубной порошок, и аспирин, и лосьон после бритья, и все остальное, но этих таблеток, «безмятежных», я раньше никогда не замечала.

– Значит, ты думаешь… – Молли была в замешательстве.

– Я не знаю, что подумать, – сказала Виктория. – Я просто думаю, что это неладно и что я лучше вам скажу. А вы, может, скажете доктору? Может, это имеет значение. Может, кто-нибудь положил туда эти таблетки, чтобы он их принимал и помер.

– О, я не думаю, это слишком невероятно, – воскликнула Молли.

Виктория покачала темной головой.

– Никогда не знаешь. Люди делают эти ужасные вещи.

Молли посмотрела в окно. Все вокруг казалось садом радостей земных. Это солнце, это море, коралловый риф, музыка и танцы – это был настоящий рай. Но даже рай был омрачен явлением змея: «ужасные вещи» – как ненавистны были ей эти слова.

– Я все выясню, Виктория, – сказала она резко. – Не волнуйся. И ради всего, придержи пока язык.

Как только Виктория с неохотой вышла, сразу же зашел Тим Кендал.

– Что-нибудь стряслось, Молли?

Она замялась, но, решив, что Виктория может добраться и до него, рассказала, о чем они говорили с девушкой.

– Черт знает что такое там было в этих пилюлях?

– Ну, Тим, я и сама не знаю. Доктор Робертсон, когда приходил, сказал, что они что-то делают с кровяным давлением, по-моему.

– Ну, значит, все должно быть в порядке, верно? Я хочу сказать, что раз у него было повышенное давление, то он должен был чем-то лечиться, так я понимаю? Все лечатся. И он не исключение.

– Да, – согласилась Молли в замешательстве, – но мне кажется, Виктория думает, что он мог отправиться на тот свет после одной такой пилюли.

– Но, любовь моя, это попахивает мелодрамой. Ты хочешь сказать, что кто-то мог заменить его таблетки от давления на какие-то другие, и он ими отравился?

– Это выглядит абсурдно, – виновато сказала Молли, – когда ты говоришь вот так, но, по-моему, именно это думает Виктория.

– Какая глупая девка! Мы можем спросить у доктора Грэма. Я думаю, он-то знает. Но это на самом деле такая чепуха, что стыдно ему надоедать.

– Я тоже так думаю.

– Но с чего девчонка взяла, что кто-то мог заменить таблетки? Ты хотела сказать, что в этот самый пузырек положили что-то другое?

– Я и сама толком не поняла, – замялась Молли. – Виктории показалось, что она впервые видела этот пузырек с «безмятежными».

– Ну, это уже полная чушь, – сказал Тим Кендал. – Он их все время принимал, чтобы снизить давление, – весело отделавшись, он пошел совещаться с метрдотелем Фернандо.

Но Молли не могла так легко успокоиться. Когда с ленчем в ресторане было покончено, она сказала мужу:

– Тим, я вот что думаю: если Виктория об этом говорит, нам нужно спросить у кого-нибудь.

– Но, девочка моя, ведь и Робертсон, и все остальные здесь были, все, что им надо, осмотрели и все давно выяснили.

– Да, но ты же знаешь, как эти девушки умеют себя подзуживать.

– Ну, хорошо. Раз ты хочешь, мы пойдем и спросим у доктора Грэма – он-то наверняка знает.

Доктор Грэм сидел с книгой у себя в лоджии. Как только они вошли, Молли бросилась рассказывать, и, поскольку она то и дело сбивалась, инициативу перехватил Тим.

– Звучит довольно по-идиотски, – сказал он виновато, – но, насколько я могу понять, эта девчонка вбила себе в голову, что кто-то положил отраву в эти самые… как их?.. в «без чего-то» там.

– Но с чего у девушки возникла такая мысль? – спросил доктор Грэм. – Она что-нибудь видела или слышала? Я просто хочу понять, почему она так думает.

– Я не знаю, – ответил Тим. – Это что, был не тот пузырек? Так, что ли, Молли?

– Нет, по-моему, она сказала, что там был пузырек с этикеткой… бездна… без…

– «Безмятежные», – помог доктор, – все равно. Это лекарство всем известно. Он принимал его постоянно.

– Виктория уверяет, что раньше она никогда в его комнате этого пузырька не видела.

– Никогда не видела его там раньше? – быстро спросил доктор Грэм. – Но что она под этим имела в виду?

– Она вот так и сказала и перечислила все, что было на полке в ванной, ну, вы сами знаете: зубной порошок, аспирин, лосьон – она живо все отбарабанила и, я думаю, что Виктория все предметы знала наизусть, потому что она всегда там убиралась. А этот пузырек с «безмятежными», или как их там, она впервые заметила после его смерти.

– Все это очень странно, – сказал доктор Грэм довольно резко. – А она уверена?

Необычайная резкость его тона заставила обоих Кендалов поднять на него глаза. Позиция Грэма была для них неожиданной.

– Она говорила уверенно, – медленно произнесла Молли.

– А, может, ей просто захотелось сенсации, – предположил Тим.

– Вполне возможно, – ответил доктор Грэм. – Лучше я сам переговорю с девушкой.

Виктория с явным удовольствием повторила свой рассказ.

– Я не хочу во что-нибудь влипнуть, – сказала она. – Я его туда не клала, а кто – я не знаю.

– Так ты все-таки думаешь, что это было подложено? – спросил доктор Грэм.

– Но, видите ли, доктор, если этого там раньше не было, значит, его подложили.

– Но ведь майор Полгрейв мог держать это лекарство у себя в столе или в кейсе, например.

Виктория лукаво покачала головой:

– Зачем ему это делать, если он их все время принимал?

– Да, пожалуй, – с неохотой согласился Грэм. – Эти таблетки нужно принимать по нескольку раз в день. А ты ни разу не видела, чтобы он пил какие-нибудь лекарства?

– Раньше их там не было. И я просто подумала – нужно шепнуть словечко. А что, если таблетки с ним чего-нибудь сделали: отравили кровь или еще чего-нибудь, и я подумала, может, у него есть враг, и он подложил это так, чтобы убить его.

– Чепуха, девочка, – здраво рассудил врач. – Полная чепуха.

Виктория была потрясена.

– Вы говорите, что это было лекарство? Хорошее лекарство?

– Очень хорошее, и, более того, необходимое лекарство, – ответил доктор Грэм. – Тебе, Виктория, незачем так беспокоиться. Я могу заверить тебя, что с этими таблетками все в порядке.

– Вы точно камень у меня с души сняли, – сказала Виктория.

Она весело улыбнулась, показав ему белоснежные зубы.

Но камень остался на душе у доктора Грэма. Смутная ночная тревога теперь приобретала реальные очертания.

Глава 8

Разговор с Эстер Уолтерс

– Здесь теперь не то, что было, – сердито сказал мистер Рейфил, глядя, как мисс Марпл двигалась по направлению к ним. – Шагу ступить нельзя без того, чтобы какая-нибудь старая клуша не попалась вам под ноги. Спрашивается, чего ради старые леди таскаются в Вест-Индию?

– А куда, по-вашему, им лучше всего отправиться? – спросила Эстер Уолтерс.

– В Челтнем, – сразу ответил мистер Рейфил. – Или в Борнмут, – предложил он. – Есть еще Торки. Масса выбора. Там бы они были совершенно счастливы.

– Я полагаю, что они нечасто могут себе позволить такую роскошь, как поехать в Вест-Индию, – сказала Эстер Уолтерс. – Не всем повезло, как вам.

– Верно, – согласился Рейфил. – Прямо в точку. Вот он я, и весь из одних болезней, а вы не даете мне ни малейшего облегчения. Вы вечно бездельничаете – почему мои письма до сих пор не отпечатаны?

– У меня не было времени.

– А не могли бы вы этим заняться? Я взял вас с собой, надеясь, что вы хоть изредка будете что-нибудь делать, а не просто сидеть на солнышке, показывая свои прелести.

Кое-кому замечания мистера Рейфила показались бы нестерпимыми, однако Эстер Уолтерс, проработав у него несколько лет, хорошо знала, что он лает, да не кусает. Это был человек, почти беспрестанно страдающий от боли, и, «вставляя кому-нибудь „свечу“», он попросту спускал пары. И потому, что бы ни говорил он, миссис Уолтерс оставалась невозмутимой.

– Какой изумительный вечер, не правда ли? – сказала мисс Марпл, остановившись рядом с ними.

– А почему бы и нет? – спросил мистер Рейфил. – Мы ведь здесь и торчим из-за этого, не так ли?

Мисс Марпл издала звенящий смешок.

– Вы так суровы, – сказала она.– Я и забыла, что погода – это чисто английский предмет беседы. О, господи, да это шерсть не того цвета! – и, положив на садовый столик корзиночку с вязаньем, она заспешила к своему бунгало.

– Джексон! – завопил мистер Рейфил.

Тот возник немедленно.

– Вези меня внутрь. Я приму массаж, пока не вернулась эта квохчущая наседка. Правда, он мне здоровья не прибавит, – присовокупил он.

Говоря это, мистер Рейфил ловко помогал себе ногами. Сидя в инвалидном кресле, которое толкал массажист, он въехал к себе в бунгало.

Эстер Уолтерс проследила за ними. Когда подошедшая мисс Марпл опять села рядом, она повернулась к ней.

– Надеюсь, я не потревожу вас? – спросила мисс Марпл.

– Ну что вы! – сказала Эстер Уолтерс. – Мне придется пойти и с минуту попечатать, но для начала я немного полюбуюсь закатом!

Мисс Марпл затеяла с ней любезную беседу. Говоря без умолку, она по косточкам разбирала миссис Уолтерс. Не ахти какая красавица, но если бы захотела, могла бы стать весьма привлекательной. Странно, почему она даже не пытается? Может быть, это не нравится мистеру Рейфилу, но вряд ли это его волновало хоть в малейшей степени. Он был настолько занят собой, что пока он сам не возражал, его секретарь могла бы наряжаться, как гурия в садах аллаха. К тому же он рано ложился спать, и по вечерам в часы досуга среди танцев и музыки Эстер Уолтерс могла бы легко… Мисс Марпл помедлила, подбирая точное слово, в то же время она оживленно рассказывала о своей поездке в Джеймстаун… Ах, да, расцвести. По вечерам Эстер Уолтерс могла бы расцветать…

Она незаметно перевела беседу на Джексона, однако миссис Уолтерс говорила о нем неопределенно.

– Он очень знающий и очень опытный массажист, – сказала она.

– Наверное, он уже давно с мистером Рейфилом?

– Нет, что вы, месяцев девять, по-моему.

– А он женат? – забросила удочку мисс Марпл.

– Женат? Не думаю, – немного удивившись, сказала Эстер. – А если и так, он никогда об этом не упоминал… Нет, – прибавила она, – определенно не женат. – Видно было, что ее это позабавило.

Мисс Марпл растолковала это себе иначе: «Во всяком случае, он ведет себя, как холостяк».

А с другой стороны, мало ли кто из женатых ведут себя, как холостые! Она могла бы привести дюжину примеров!

– Он просто красавец, – в раздумье сказала она.

– Да, наверное, – ответила Эстер без малейшего интереса.

Глядя на нее, мисс Марпл задумалась. Совсем не интересуется мужчинами? А, может быть, относится к однолюбам: говорят – вдова.

– А сами вы уже давно работаете у мистера Рейфила? – спросила она.

– Года четыре или пять. Когда умер муж, мне пришлось опять пойти работать. У меня учится дочь, а муж нам ничего не оставил.

– С мистером Рейфилом вам, должно быть, туго приходится? – отважилась мисс Марпл.

– Нет, ничего, если хорошо его узнаешь. Он впадает в ярость и всегда противоречит, но вся беда в том, что люди ему приедаются. За два года он сменил уже пять сопровождающих. Ему нравится задирать кого-нибудь нового. Но мы с ним прекрасно поладили.

– Насколько я вижу, мистер Джексон очень услужливый?

– Он очень тактичен и находчив, – пояснила Эстер, – правда, иногда он попадает в несколько… – и она оборвала себя на полуслове.

– Затруднительное положение? – подсказала мисс Марпл.

– Ну да. Ни то, ни се. Хотя, мне кажется, – она улыбнулась, – что он не теряется.

Мисс Марпл и это отметила, но пользы от этого было мало. Продолжая увлеченно щебетать, она вскоре много чего наслушалась о Хиллингдонах и Дайсонах – об этой четверке, которую и водой не разольешь.

– Хиллингдоны приезжают сюда, по крайней мере, три-четыре последних года, – говорила Эстер. – Но Грегори Дайсон появился здесь намного раньше. Он знает всю Вест-Индию как свои пять пальцев. Впервые он приезжал сюда, по-моему, со своей прежней женой. Она была болезненной и зимой ездила за границу или, во всяком случае, туда, где тепло.

– Она что, умерла? Или они в разводе?

– Нет, она умерла, и, по-моему, где-то здесь, на островах. Ходили какие-то сплетни, но сам он никогда о ней не говорил. Кто-то мне рассказывал, что они не очень ладили.

– И потом он взял в жены эту Лаки, – мисс Марпл произнесла последнее слово с некоторым неудовольствием, как бы говоря: «Ну что, в самом деле, за невозможное имя!»

– Насколько я знаю, она была родственницей первой жены.

– И они уже много лет знакомы с Хиллингдонами?

– Нет, по-моему, только с тех пор, как Хиллингдоны сюда приехали. Года три, четыре – не больше.

– Хиллингдоны такие приятные, – сказала мисс Марпл, – такие спокойные.

– Да, они милые люди.

– Говорят, они так преданы друг другу.

Хотя тон ее был вполне безобиден, Эстер Уолтерс исподтишка взглянула на нее.

– Однако вы так не думаете? – спросила она.

– Но вы ведь и сами, дорогая моя, так не думаете, разве нет?

– Да, я иногда удивляюсь…

– Такие уравновешенные мужчины, как полковник Хиллингдон, частенько обожают так называемых знойных женщин… – и мисс Марпл добавила после многозначительной паузы: – Лаки… Что за странное имя. Так вы думаете, у мистера Дайсона была мысль… была идея развязаться?

«Старая склочница, – подумала Эстер Уолтерс, – ох, уж эти старухи!» И она ответила холодно:

– Понятия не имею.

Мисс Марпл переменила тему.

– Ах, как грустно получилось с бедняжкой майором, не правда ли?

Эстер Уолтерс небрежно согласилась.

– Кому как, а мне безумно жаль Кендалов, – сказала она.

– Да, мне тоже кажется, что для отеля это очень нехорошо.

– Но вы же понимаете, что люди едут сюда развлечься, – продолжала Эстер, – позабыть о болезнях, смертях, налогах, замороженных ценах. Им не нравятся, – она внезапно заговорила совсем иначе, – любые напоминания о неминуемом конце.

Мисс Марпл сложила вязанье.

– Ах, моя дорогая, как хорошо вы это сказали, – проговорила она. – И главное, как верно. Да, так оно и есть.

– А ведь они еще так молоды, – продолжала Эстер Уолтерс. – Они всего как полгода назад купили этот отель у Сандерсонов и теперь ужасно озабочены, получится у них что-нибудь или нет – они ведь совсем неопытны.

– И вы на самом деле думаете, что это может оказаться для них неблагоприятным?

– Честно говоря, нет, – сказала Эстер Уолтерс. – Я думаю, что через пару дней об этом никто уже и не вспомнит, тем более в здешней атмосфере: «Мы пришли сюда развлечься – так забудем обо всем». По-моему, любая смерть может им просто испортить аппетит, да и то от силы на сутки, а после похорон им опять хоть бы хны. Я уже говорила с Молли, но что поделать – она нервозная особа.

– Миссис Кендал нервозна? Она всегда такая беззаботная с виду.

– Я думаю, что это притворство, – медленно проговорила Эстер. – На самом деле, скорее всего, она принадлежит к числу тех беспокойных людей, которые вечно боятся, как бы чего не вышло.

– Я бы предположила, что муж гораздо нервознее, чем жена.

– Нет, не думаю. По-моему, она нервничает, а он беспокоится из-за нее. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю.

– Ах, как это интересно, – сказала мисс Марпл.

– Мне кажется, что ей отчаянно хочется выглядеть веселой и всем довольной. Она очень старается, но эти усилия ее изнуряют. Потом у нее бывают непонятные приступы депрессии. По-моему, она попросту неуравновешенная.

– Бедное дитя, – сказала мисс Марпл. – Такие люди часто встречаются, а ведь со стороны и не подумаешь.

– Они тут устраивают превосходный спектакль, верно? Хотя, – добавила Эстер, – Молли все-таки не следует особенно волноваться в данном случае. Я хочу сказать, что люди сейчас часто умирают от инфаркта, от инсульта или еще от чего-нибудь и гораздо чаще, чем принято думать. Только тиф, пищевое отравление или что-нибудь подобное могут их взбеленить.

– Майор Полгрейв при мне ни разу не упоминал, что у него высокое давление, – сказала мисс Марпл. – А при вас?

– Он говорил кому-то, но кому? Может быть, и мистеру Рейфилу. Я знаю, что сам мистер Рейфил утверждает обратное, но ему же это нравится! Ну, конечно, Джексон как-то сказал мне об этом. Он еще добавил, что майору надо бы поменьше пить.

– Да, понимаю, – задумчиво проговорила мисс Марпл. – Я так думаю, что вам он казался очень скучным стариком? У него наготове было множество всяких историй, которые он без конца повторял.

– Это было невыносимо, – ответила Эстер. – Вам приходилось опять и опять выслушивать одно и то же, пока вы не ухитрялись принять какие-то меры.

– Но меня-то ведь трудно доконать. Я давно привыкла к подобным вещам. Если мне по нескольку раз рассказывают одно и то же, я уже толком не слушаю и, как правило, забываю.

– Так оно и было, – сказала Эстер и весело рассмеялась.

– Он обожал рассказывать одну историю, – продолжала мисс Марпл. – Про убийцу. Думаю, он вам ее рассказывал?

Эстер Уолтерс открыла сумочку и стала в ней что-то искать. Она достала губную помаду, сказав при этом:

– По-моему, много раз. – Затем она спросила: – Прошу прощения, что вы сказали?

– Я спросила, рассказывал ли вам майор свою любимую историю про убийцу?

– Наверное, сейчас подумаю. Это про тех, которые травили себя газом? А на самом деле якобы его отравила жена, то есть она дала ему снотворное и сунула в газовую духовку. Вы об этом?

– По-моему, не совсем так, – сказала мисс Марпл и опять задумчиво взглянула на Эстер Уолтерс.

– Он их столько рассказывал, – оправдывалась та, – а я ведь говорю, что никогда не слушала.

– Но у него был какой-то снимок, – продолжала мисс Марпл, – который он любил показывать.

– Кажется, да… Никак не могу вспомнить, что там было. А вы видели этот снимок?

– Нет, – ответила мисс Марпл. – Я не успела, нас прервали.

Глава 9

Мисс Прескотт и другие

– Эту историю я слышала, – начала мисс Прескотт, понизив голос и внимательно посмотрев вокруг.

Мисс Марпл подвинула свой стул поближе. Она как раз приготовилась поболтать по душам. Мисс Прескотт почти всегда была с братом, ведь священники так привязаны к семье, и обеим дамам приходилось туго – в компании жизнерадостного каноника они с трудом удерживались, чтобы не посплетничать всласть.

– Кажется, – сказала мисс Прескотт, – но только поймите, что я не хочу заниматься сплетнями и толком сама ничего не знаю…

– О, я вполне понимаю вас, – успокоила мисс Марпл.

– Мне кажется, было что-то скандальное, еще когда его первая жена была жива. Очевидно, эта женщина, Лаки (ну что за имя!) – она была, по-моему, кузиной его первой жены – приехала сюда и присоединилась к ним, насколько я поняла, стала помогать ему то ли с цветами, то ли с бабочками, то ли еще там с чем-то, и про них тогда много чего говорили, потому что они между собой очень поладили, ну вы понимаете, что я имею в виду.

– Люди замечают все, их не проведешь, – ответила мисс Марпл.

– И, конечно, потом, когда его жена довольно неожиданно скончалась…

– Она что, умерла прямо здесь, на острове?

– Нет, нет, в то время они были то ли на Мартинике, то ли на Тобаго.

– А, понимаю.

– И насколько я уяснила из того, что говорили разные люди, которые в то время тоже там были, врач не был вполне удовлетворен.

– Что вы говорите! – с интересом воскликнула мисс Марпл.

– Конечно, все это были только сплетни, но… но только мистер Дайсон очень скоро женился вновь. – Она опять понизила голос: – По-моему, всего через месяц.

– Всего через месяц? – повторила мисс Марпл, и обе они переглянулись.

– Это выглядит так бесчувственно, – сказала мисс Прескотт.

– Да, именно так, – согласилась мисс Марпл и деликатно спросила: – Но, может быть, там были какие-то деньги?

– О, я, конечно, не знаю, у него теперь такая маленькая шутка, возможно, вы ее слыхали, что теперешняя его жена вроде как его удача…

– Да, я слыхала, – вставила мисс Марпл.

– И поэтому некоторые думают, будто бы он женился на богачке. Что греха таить, – добавила мисс Прескотт, стараясь быть беспристрастной, – она, конечно, красавица, если такой тип вам по вкусу. Но сама-то я думаю, что если у кого и были деньги, так это у первой жены.

– А Хиллингдоны тоже богаты?

– Я думаю, что да, то есть я не хочу сказать, что они миллионеры, но они состоятельные люди. Насколько я знаю, у них двое сыновей в интернате и прелестное поместье в Англии. Они путешествуют почти всю зиму.

В этот момент возник неугомонный священник, и мисс Прескотт встала, чтобы подойти к брату. Мисс Марпл осталась сидеть.

Минутой позже мимо нее прошел Грегори Дайсон. Большими шагами он направился к отелю. Он весело помахал ей рукой и крикнул:

– О чем это вы задумались?

Мисс Марпл улыбнулась, представив себе, что было бы, скажи она ему: «Я просто думаю, а что, если вы убийца».

Вполне вероятным казалось, что так и есть. Все как раз совпадало: и смерть первой миссис Дайсон, и то, что майор Полгрейв рассказывал именно про женоубийцу с особой ссылкой на «новобрачных в ванной».

Да, многое совпадало, даже слишком, и поэтому вызывало недоверие. И опять мисс Марпл порицала себя за эти мысли – да кто она такая, чтобы требовать убийц к ответу?

Чей-то хриплый голос заставил ее вздрогнуть.

– Вы не видали Грега, мисс… э…

Мисс Марпл подумала, что Лаки была не в лучшем настроении.

– Он только что прошел к отелю.

– А, черт, – сердито воскликнула Лаки и поспешно удалилась.

«Сорок, не меньше, и сейчас это видно», – подумала мисс Марпл, и ею овладела жалость, жалость ко всем Лаки на свете, которые так беззащитны перед временем.

Позади нее раздался какой-то шум, и она развернула стул.

В сопровождении Джексона совершалось утреннее явление мистера Рейфила.

Джексон суетился, устраивая своего хозяина в инвалидном кресле. Мистер Рейфил, нетерпеливо махнув рукой, отправил прочь слугу, и тот скрылся по направлению к отелю.

Мисс Марпл не теряла времени – мистер Рейфил никогда не оставался один надолго, и скоро, вероятно, появится Эстер Уолтерс, а мисс Марпл хотела перемолвиться с ним словечком наедине. И теперь она решила, что час ее настал. Ей нужно было сообразить немедля, что ему сказать, поскольку времени на подготовку не было, а мистер Рейфил не тот человек, который станет слушать пустопорожнюю болтовню. Почувствовав себя жертвой ее посягательств, он бы опять укрылся у себя в бунгало, и мисс Марпл решила грянуть без обиняков.

Приблизившись к нему, она села и сказала:

– Я хочу попросить вас кое о чем, мистер Рейфил.

– Давайте, давайте, – ответствовал тот. – Что вам угодно? Я так думаю, подписку? На миссионерство в Африке или на ремонт церкви, что-нибудь этакое?

– Да, – сказала мисс Марпл, – естественно, что некоторые подобные вещи меня интересуют, и я буду просто счастлива, если вы подпишетесь, но сейчас я прошу не об этом. Скажите мне, рассказывал ли вам майор про убийство?

– Ого, – удивился мистер Рейфил. – Так, значит, он и вам об этом рассказывал? Или, как я понимаю, вы ухватились за это двумя руками.

– Не знаю, что и думать, – ответила мисс Марпл. – А что именно майор вам рассказывал?

– Да болтал о каком-то прелестном создании. Чуть ли не новая Лукреция Борджиа. Молодая, прекрасная, златовласая, ну все при ней.

– О, – сказала мисс Марпл, несколько обескураженная, – и кого же она убила?

– Естественно, своего мужа, – ответил мистер Рейфил. – А вы кого думали?

– Отравила?

– Нет, по-моему, она дала ему снотворного и засунула головой в духовку. Находчивая баба. Потом сказала, что это самоубийство. Она легко отделалась. Без отягчающих обстоятельств, или как там это называется. Так и теперь бывает, если вы красивая баба или какой-нибудь несчастный молодой хулиган, в котором маменька души не чает! Бах!

– А майор вам не показывал снимка?

– Что? Снимка этой бабы? Нет, с чего бы?

Мисс Марпл была обескуражена. Видно, майор Полгрейв проводил время в разговорах не только про тигров и слонов, в которых он стрелял, но и про убийц, которых он встречал. Возможно, у него был полный набор таких рассказов, и еще один из них был налицо… Она вздрогнула, когда мистер Рейфил внезапно заорал: «Джексон!» Ответа не было.

– Я поищу его? – спросила она, вставая.