Текст книги "В стране приключений. Выпуск 1"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Роберт Энсон Хайнлайн,Клиффорд Дональд Саймак,Эдмонд Мур Гамильтон,Лев Никулин,Евгений Сыч,Александр Ярушкин,Рауф Хечким,Энтони Армстронг,Д. Мак-Муллен,Николай Курочкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Кику печально покачал головой:

– Миссис Стюарт, сыновей мы теряем, едва только они появляются на свет.

Вынув платок, миссис Стюарт приложила его к глазам:

– Я не могу позволить ему уйти в космос… он всего лишь маленький мальчик!

– Он мужчина, миссис Стюарт. На поле битвы умирали те, кто были моложе его.

– Неужели, по вашему мнению, это единственный удел мужчин?

– Я не знаю лучшей доли. Я зову моих помощников «мальчиками», – продолжал он, – потому что я стар. Вы считаете своего сына мальчиком, потому что вы относительно немолоды. Простите меня. Но считать, что мальчик становится мужчиной после определенного дня рождения – это заблуждение. Ваш сын – мужчина; и у вас нет морального права относиться к нему, как к ребенку.

– Вы говорите ужасные вещи! Это неправда: я всего лишь стараюсь помочь ему и уберечь от неверных шагов.

Мистер Кику печально усмехнулся:

– Мадам, самое распространенное заблуждение, свойственное нашей расе, – это способность рационально объяснять своекорыстные интересы. Я повторяю, у вас нет права ломать его характер.

– У меня больше прав, чем у вас! Я его мать.

– Неужели «родитель» означает то же, что и «владелец»? В любом случае, мы на разных полюсах: вы стараетесь подавить его, я же стараюсь помочь ему делать то, что он хочет делать.

– Исходя из самых низменных мотивов!

– Ни ваши, ни мои не являются таковыми. – Кику встал. – Если вам нечего больше сказать, дальнейший разговор представляется мне бесплодным. Приношу свои извинения.

– Я не пущу его! Он еще маленький… у меня есть право!

– Ограниченное право, мадам. Он может разойтись с вами.

Миссис Стюарт вздрогнула:

– Он не посмеет! Со своей родной матерью!

– Отчего же? Наш суд по вопросам детства давно пришел к выводу о необходимости арбитражного рассмотрения в тех случаях, когда авторитет родителей превращается в давящее препятствие, мешающее человеку выбирать свой собственный путь; и обычно все эти дела решаются однозначно. Миссис Стюарт, я думаю, что лучше всего принять все случившееся с искренней благодарностью. Не препятствуйте ему, иначе вы потеряете его окончательно. Он улетит.

XV. Недипломатические отношения

Мистер Кику вернулся в свой офис, когда его желудок начали сжимать голодные спазмы, но он не позволил себе помедлить, успокоить его. Вместо этого, он, наклонившись над панелью, сказал:

– Сергей! Немедленно ко мне!

Войдя, Гринберг положил на стол две катушки записанной пленки:

– С удовольствием избавляюсь. Фу!

– Сотри их, пожалуйста. А также забудь, что когда-нибудь слушал их.

– Буду счастлив. – Гринберг кинул кассеты с пленками в открывшуюся полость. – Неужели вы не могли дать ему что-нибудь успокаивающее?

– К сожалению, нет.

– Вес Роббинс был ужасно груб с ним. Я чувствовал себя, словно подглядываю в замочную скважину. Чего ради вы пожелали, чтобы я там присутствовал и все слышал? Я не хочу иметь с этим дела. Или я обязан?

– Нет. Но тебе полезно знать, как это делается.

– М-м-м… Босс… хотели ли вы остаться, когда он выгонял вас?

– Не задавай глупых вопросов.

– Простите. А как вы завершили другое нелегкое дело?

– Она его не пускает.

– Вот как?

– Но он улетит.

– Она будет сходить с ума.

– Она сама этого хотела. – Мистер Кику снова наклонился над панелью. – Все?

– Мистер Роббинс на похоронах венерианского министра иностранных дел, – ответил женский голос, – вместе с Секретарем.

– Ах да. Попросите его связаться со мной, когда он вернется.

– Да, мистер Кику.

– Спасибо, Шицуки, – Заместитель Секретаря повернулся к Гринбергу. – Сергей, твой ранг, когда вы приступили к этому делу был дипломатический офицер Первого класса?

– Был.

– Совершенно верно. Теперь ты будешь действовать в роли старшего дипломатического офицера. Но я не буду оповещать об этом три месяца, чтобы никто не совал сюда носа.

Гринберг оставался невозмутимым.

– Прекрасно, – сказал он. – Но чем я заслужил? Тем, что регулярно чищу зубы? Или кому-то нравится, что мой атташе-кейс всегда отполирован?

– Ты отправишься на Хрошииюд как представитель и глава миссии. Мистер Макклюр будет послом, но я сомневаюсь, что он сможет выучить язык… Это потребует от тебя дополнительных усилий по исполнению и его обязанностей. Поэтому ты должен освоить их язык хотя бы в рабочих пределах. Понимаешь меня?

Гринберг прикинул, что его ждет: Макклюр будет говорить с хрошии через него, что сделает Макклюра полностью зависимым и заставит его ходить по струнке.

– Да, – задумчиво ответил он. – но как насчет доктора Фтаемла? Посол будет использовать его как переводчика куда чаще, чем меня.

Мысленно Сергей добавил: не делайте этого; если рядом будет Фтаемл, Макклюр обойдется без меня… и я останусь на бобах в девятистах световых годах от Земли, без всякой помощи.

– Ты уж прости меня, – ответил Кику, – но я не могу уступить тебе Фтаемла. Я предпочту видеть его здесь как переводчика при миссии хрошии, которую они оставляют здесь. Он согласен.

– Если мне придется иметь дело с хрошии, – нахмурился Гринберг, – я буду с грустью вспоминать его ум. Но когда они успели обо всем договориться? Или я что-то проспал? Или когда я был в Вествилле?

– Они еще не договорились. Но договорятся.

– Я преклоняюсь перед вашей уверенностью, босс. Пока вы вели бои с миссис Стюарт, Фтаемл рассказал, что хрошии продолжают настаивать на прибытии мальчишки Стюарта. Теперь, когда вы знаете, что с ним все в порядке, может быть, стоит их успокоить? Фтаемл уже нервничает. Он говорит, что единственная вещь, которая удерживает их от того, чтобы задать нам жару, это опасение разгневать нашего старого приятеля Луммокса.

– Нет, – сказал Кику, – мы ничего не будем им говорить. И Фтаемлу тоже. Я хочу, чтобы он сам все понял.

Гринберг принялся грызть костяшки пальцев:

– Босс, – медленно сказал он, – не напрашиваемся ли мы на неприятности? Или вы считаете, что у них нет подавляющего преимущества над нами? И если нам придется помериться с ними, может, мы выиграем?

– Я серьезно сомневаюсь в этом. Но Стюарт – моя козырная карта.

– Так я и думал. Я далек от мысли подсказывать вам, как и что надо делать… но если риск так велик, не вправе ли люди знать, что их ждет?

– Вправе. Но мы ничего не скажем.

– Как и раньше?

Мистер Кику нахмурился:

– Сергей, – медленно сказал он, – это общество было знакомо с кризисами задолго до того, как первая ракета достигла Луны. В течение трех столетий ученые, инженеры и исследователи раз за разом осваивали новые рубежи, сталкивались с новыми опасностями. И каждый раз политики лезли из кожи вон, чтобы собрать все воедино, напоминая жонглера запустившего в воздух слишком много предметов и ловящего их. Все это неизбежно.

Но мы избрали республиканскую форму правления, стараемся придерживаться демократических обычаев. Мы можем гордиться этими обычаями. Но настоящей демократии у нас нет и быть не может. И я считаю, наша обязанность – служить обществу, когда оно сталкивается со странными и пугающими мирами. Было бы куда как приятно подвергать каждую проблему широкому обсуждению, выносить ее на голосование, а если коллективное решение оказывается ошибочным, повторять все снова. Мы редко можем позволить себе такую роскошь. Сплошь и рядом мы, как пилот, который действует в минуты смертельной опасности. Его ли дело затевать дискуссии с пассажирами? Обязанность пилота в том, чтобы используя свои знания и свой опыт, доставить их в безопасности на землю.

– Говорите вы весьма убедительно, босс. Боюсь, что вы правы.

– Боюсь, что так, – сказал мистер Кику. – Я приказал приготовить на завтра конференц-зал для встречи с хрошии.

– О’кей. Я скажу Фтаемлу. Пусть за ночь они успокоятся.

– Так как они все равно взбудоражены, мы еще потянем время до завтрашнего дня и доведем их до точки кипения. – Мистер Кику задумался. – И пусть Фтаемл скажет им вот что. Наши обычаи требуют, чтобы сторона, желающая вступить в переговоры, предварительно высылала подарки: то есть, они должны нас одарить. Скажи им, что богатство подарков будет говорить о серьезности, с которой сторона относится к предмету разговора; неказистые подарки вызовут предубеждение к их предложениям.

Гринберг нахмурился:

– Вы задумали какую-то хитрую штуку, но я пока ничего не понимаю. Фтаемл знает, что наши обычаи не требуют этого.

– Так постарайся убедить его, что он просто не знаком с этим обычаем. Или уговори Фтаемла, что так надо. Я вижу, что его мучает: он должен хранить верность своим хозяевам, но его симпатии принадлежат нам.

– Лучше я его не буду дурачить. Заставлять раргиллианина врать, когда он находится при исполнении служебных обязанностей… сомневаюсь, что он сможет это сделать.

– Тогда сформулируй наше требование так, чтобы оно не было ложью. Скажи ему, что это очень старый обычай… что является правдой… и что мы прибегаем к нему только в исключительно важных случаях… как, например, сейчас. Пусть он видит, что ты откровенен, к чему ты стремишься.

– Это можно. Но чего ради, босс? Только, чтобы выиграть дело?

– Совершенно верно. Мы вступаем в переговоры с позиции слабости; начинаем игру со второй руки. И я надеюсь, что проситель, приносящий подарки, – это универсальный символ для всей вселенной и даст нам определенное преимущество.

– А вдруг они не примут наше предложение?

– Тогда будем сидеть до последнего, пока они не согласятся. Начинай собирать свою команду, – добавил Кику. – Завтра покажешь мне список.

Гринберг тяжело вздохнул:

– А я еще хотел сегодня пораньше лечь спать.

– При вашей профессии на это трудно рассчитывать. Да, и еще… Как только закончится наша конференция, пошлите знающего человека… Возможно, Питерса… на их корабль, чтобы посмотреть, какие переделки нужно сделать, для размещения пассажиров-землян. Затем мы сообщим об этом хрошии.

– Минуточку, босс. Я предпочел бы наш корабль.

– Наши корабли последуют за ними, но хрошиа Луммокс полетит с остальными хрошии, а молодой Стюарт будет вместе с Луммоксом. Поэтому ваша миссия также разместится на их корабле, мальчика должны сопровождать земляне.

– Да, понимаю.

– Тогда за дело, мой друг.

XVI. Конференция

Первый этаж здания Управления Межпланетных Дел был выбран для конференции потому, что двери в его комнатах и залах были достаточно высоки, а полы – достаточно прочны. Безопаснее, конечно, было провести конференцию в космопорте, как и предполагал доктор Фтаемл, но мистер Кику настаивал, чтобы хрошии явились к нему, чтобы соблюдены были все формальности дипломатических церемоний. Исходя из требований протокола, мистер Кику и настоял на встрече в конференц-зале, что был у него под боком.

Первыми были доставлены подарки.

Они громоздились по обе стороны огромного зала, впечатляя своим количеством; хотя их ценность и предназначение пока оставались неизвестными, ксенологи департамента вели себя как дети, рвущиеся к сверткам под новогодней елкой, но мистер Кику приказал им держаться в стороне, пока не окончится конференция.

Сергей Гринберг присоединился к мистеру Кику в комнате для отдыха. Он был встревожен:

– Не нравится мне все это, босс.

Кику взглянул на Гринберга:

– Почему?

Гринберг посмотрел на остальных присутствующих – Макклюра и двойника Генерального Секретаря. Двойник, неплохой актер, кивнул и вернулся к изучению речи, с которой ему предстояло выступать, а Макклюр раздраженно сказал:

– В чем дело, Гринберг? Эти черти что-то замышляют?

– Надеюсь, что нет, – Гринберг обращался к Кику. – Я все осмотрел с воздуха. Выглядит неплохо. На Бульваре Солнца, отсюда и до порта, стоят баррикады, а за ними сил столько, что хватит для небольшой войны. Колонна хрошии только что двинулась из космопорта и я пролетел над ней. Каждые четверть мили стоят их силы, и в каждом узловом пункте они оставляют какие-то приспособления. Возможно, это всего лишь устройства связи, но я что-то сомневаюсь. Я думаю, это оружие.

– Я тоже, – согласился Кику.

Секретарь разволновался:

– Но, послушайте, мистер Кику…

– Прошу прощения, мистер Макклюр. Сергей, Начальник Штаба уже сообщал мне об этом. Я сказал Генеральному Секретарю, что, по моему мнению, мы не должны ничего предпринимать, пока они не попробуют пересечь линию наших заграждений.

– Мы потеряем уйму людей.

– Может быть и так. Но что бы сделал ты, Сергей, будучи приглашенным во вражеский лагерь на переговоры? Полностью доверился бы врагам? Или попытался бы как-то прикрыть свой отход?

– М-м-м… да.

– Я рассматриваю сложившуюся ситуацию, как наиболее благоприятную для нас из всех, что были раньше. Если они тащат за собой оружие, на что я надеюсь, это значит, что они относятся к нам достаточно серьезно. Никто не будет стрелять из пушек по воробьям. – Он огляделся. – Не пора ли нам идти? Думаю, что мы достаточно их потомили. Вы готовы, Артур?

– Конечно, – двойник Генерального Секретаря отбросил в сторону исписанные листки. – Этот парень Роббинс знает свое дело. Ни одно из предложений не перегружено согласными, а первые пять строк я выплесну прямо фонтаном!

– Отлично. – Они двинулись: актер первым, затем Секретарь, а за ним – Постоянный Заместитель Секретаря в сопровождении своих помощников.

Из всей длинной процессии хрошии, которая покинула космопорт, в зал вошла только дюжина из них, но даже и сейчас зал оказался заполненным. Мистер Кику с интересом посмотрел на них: ведь он в первый раз оказался лицом к лицу с хрошии. Он удостоверился, что этим существам отнюдь не было свойственно выражение дурашливого кукольного добродушия, которое было у Луммокса, хотя парламентеры были мельче Луммокса. Прямо перед платформой стоял один из них, сопровождаемый по бокам двумя спутниками и все они смотрели в упор на Кику. Взгляд этот был холодный и оценивающий. Мистер Кику ощутил определенное неудобство: ему захотелось опустить глаза. Вместо этого он выпрямился и припомнил, что, по мнению его гипнотерапевта, взгляд он умеет выдерживать не хуже хрошии.

Гринберг тронул его за локоть.

– Они и сюда притащили оружие, – шепнул он. – Вон там, видите? Сзади?

– Мы не должны показывать, что нам это известно, – ответил Кику. – Будем считать, что это их аппаратура для трансляции конференции.

Доктор Фтаемл стоял рядом с передним хрошии, и Заместитель Секретаря сказал ему:

– Сообщите, что здесь присутствует наш Генеральный Секретарь. Представьте его как главу семнадцати могущественных планет.

Раргиллианин помедлил:

– А как быть с Президентом вашего Совета?

– В таких случаях обоих представляет Генеральный Секретарь.

– Очень хорошо, мой друг. – Раргиллианин заговорил на высоких тонах, которые напомнили Кику писк игрушечной куклы. Хрошии кратко ответил ему в том же тоне, и внезапно Кику перестал чувствовать напряжение, которое охватило его при виде этих существ. Невозможно испытывать почтение и преклонение по отношению к существу, которое пищит, как брошенная кукла. Но он заставил себя вспомнить, что смертельно опасный приказ может быть отдан на любом языке.

Фтаемл обратился к нему:

– Рядом со мной… – Фтаемл издал короткий визг на странном языке, – тот, кто является командиром корабля и главой экспедиции. Она… нет, пожалуй, «он» будет лучше… он – потомственный маршал и… – раргиллианин остановился и обеспокоенно дернулся. – В вашем языке нет обозначения соответствующего ранга. Я бы предпочел сказать «владелец дворца».

Гринберг внезапно вмешался:

– А как насчет слова «босс», док?

– Прекрасное предложение! Да, он – Босс. Ее… его положение в обществе, может быть и не столь высоко, но его авторитет практически не имеет пределов.

– Достаточен ли его чин для того, чтобы вести и заключить переговоры? – спросил Кику.

– О, вне всякого сомнения!

– Тогда приступим. – Кику повернулся к актеру и кивнул. Затем, наклонившись к панели, стоящей перед ним, включил систему аварийной связи и спросил: – Все в порядке?

– Да, сэр, – раздался тихий голос в его ушной раковине. – Один раз картина пропала, но сейчас все в порядке.

– Видят ли нас Генеральный Секретарь и Начальник Штаба?

– Думаю, что да, сэр. Их кабинеты на связи.

– Отлично. – Мистер Кику стал слушать речь Генерального Секретаря. Она была немногословной, но преисполнена большим достоинством. Актер говорил так, чтобы Фтаемл успевал переводить. Генеральный Секретарь приветствовал прибытие хрошии на Землю, заверил их, что все люди Земли испытывают большую радость из-за того, что наконец был найден их потерянный ребенок, и добавил, что этот счастливый случай должен стать для хрошии поводом занять подобающее им место в Обществе Цивилизаций.

Затем двойник Генерального Секретаря сел на место и, поскольку никаких практических действий от него больше не требовалось, сразу же отключился, оставшись горделиво сидеть с открытыми глазами. В такой позе римского императора он мог сидеть часами, не обращая никакого внимания ни на какое зрелище или церемонию, в которых был вынужден участвовать.

Столь же краток был и Макклюр. Он повторил слова Генерального Секретаря, добавив, что теперь Федерация готова обсудить все деловые вопросы взаимоотношений между Федерацией и благородными хрошии.

Гринберг наклонился к Кику и шепнул:

– Хлопать надо, босс?

– Заткнись, – дружелюбно сказал Кику. – Доктор Фтаемл, собирается командир судна и экспедиции выступить с ответным словом?

– Думаю, что нет. – Он переговорил с главой хрошии и снова повернулся к мистеру Кику. – Его слова представляют собой не столько формальный ответ, сколько достаточно весомый комментарий к двум прослушанным речам. Он говорит, что хрошии не нуждаются в других… м-м-м… низших расах и говорит, что не собирается заниматься ничем другим, кроме того, что уже было обговорено.

– Если они в самом деле не испытывают нужды ни в ком, спросите его, чего ради они явились к нам и почему предлагают нам подарки?

– Но вы сами настаивали на них, мой друг! – в изумлении сказал Фтаемл.

– Благодарю вас, доктор, но в данный момент я не нуждаюсь в ваших комментариях. Потребуйте от него ответа. И пожалуйста, не подсказывайте ему.

– Попытаюсь. – Фтаемл обменялся несколькими визгливыми звуками с командиром хрошии. – Прошу прощения. Он говорит, что они приняли ваше детское требование как простейший способ достичь своей цели, А сейчас он хотел бы поговорить о выдаче им Джона Томаса Стюарта.

– Скажите им, пожалуйста, что в данный момент этот вопрос не подлежит обсуждению. Повестка дня предполагает, что первым делом мы должны обсудить установление дипломатических отношений.

– Простите, сэр. Понятие «дипломатические отношения» довольно трудно для перевода. Я работал над его осмыслением и истолкованием несколько дней.

– Тогда скажите ему, что в настоящий момент он видит перед собой образец дипломатических отношений. Свободные существа, беседующие как равные, с мирными намерениями, для общей выгоды.

Раргиллианин сделал вид, что вздохнул:

– Каждое из этих понятий достаточно сложно для перевода. Но я попытаюсь.

Наконец он перевел:

– Потомственный маршал говорит, что, если все, что мы делаем, является дипломатическими отношениями, то они у вас есть. Где мальчишка Стюарт?

– Не так быстро. Повестка дня должна быть исчерпана пункт за пунктом. Они должны допустить к себе наше посольство и миссию, ставящую перед собой цели торговли, культурного и научного обмена. Аналогичные посольство и миссия должны остаться у нас. Должно быть запланировано регулярное сообщение между двумя нашими суверенными образованиями. И прежде, чем все эти вопросы не будут отрегулированы, не будет никакого разговора о Стюарте.

– Я еще раз попытаюсь. – Фтаемл долго втолковывал что-то «Боссу» хрошии; ответ последнего был краток. – Он сказал, чтобы я передал вам следующее: все эти предложения отвергаются как несущественные для цели встречи. Где мальчишка Стюарт?

– В таком случае, – тихо сказал мистер Кику, – скажите им, что с варварами мы дела не имеем. Скажите им, чтобы они забирали свое барахло, – и чтобы перевод был совершенно точным! – которым они замусорили наш дом, и немедленно убрались на свое судно. Им предлагается немедленно покинуть Землю. Они могут забирать с собой свою драгоценную хрошиа, пусть даже силой, если они хотят когда-нибудь увидеть ее – потому что им никогда больше не будет разрешена посадка на Землю.

Фтаемл выглядел так, словно он с трудом сдерживает слезы.

– Прошу вас! Я умоляю вас не настраивать их против себя. Я буду изгнан из корпорации… я нарушаю свои профессиональные обязанности… но должен сообщить вам, что они в состоянии сразу же разрушить город, даже не прибегая к ресурсам своего судна.

– Передайте то, что я сказал. Конференция окончена. – Мистер Кику встал, непреклонным взглядом поднял с места всех остальных и во главе их направился в комнату за конференц-залом.

Двойник Генерального секретаря вышел вперед. Макклюр придержал мистера Кику за руку. – Генри… вы блестяще провели встречу, благодарю. Но не увлеклись ли вы? Ведь они – дикие животные. Это может…

– Мистер Макклюр, – мягко сказал Кику, – как сказал один ваш достойный предшественник, в обращении с определенным типом существ вы должны им наступать на ноги, пока они не начнут извиняться. – Он вежливо пропустил Секретаря в двери.

– А если они не сделают этого?

– Да, тут есть определенный риск. Но прошу вас… не надо обсуждать эту тему в их присутствии. – Они вошли в комнату для отдыха и дверь за ними закрылась.

– Прекрасно, босс, – Гринберг повернулся к Кику, – но что мы будем делать?

– Ждать.

– О’кей. – Гринберг, нервничая, подошел к стенной панели и, пощелкав тумблерами, включил изображение покинутой аудитории. Хрошии все еще находились на месте. Он с трудом различил Фтаемла, окруженного существами, значительно превосходящими его по размерам.

– Я вам больше не нужен, сэр? – двойник спросил Кику.

– Нет, Артур. Вы хорошо справились.

– Благодарю вас. Мне осталось только снять грим – и мчусь подменять другого.

– Ясно. Смотрите, чтобы не произошло путаницы.

– Ерунда. Фотографы знают свое дело.

Насвистывая, он ушел. Макклюр сел, закурил сигарету, выпустил кольцо дыма, стряхнул пепел.

– Генри, вы должны поставить в известность Начальника Штаба.

– Он знает. Нам остается только ждать.

Они сидели и ждали. Внезапно Гринберг сказал:

– Идет Фтаемл. – Рванувшись к дверям, он впустил раргиллианина.

Доктор Фтаемл выглядел предельно уставшим:

– Мой дорогой мистер Кику, командир хрошии сообщил мне, что они согласятся с вашими пожеланиями ради стремления к конечной цели. Он настаивает, чтобы доставили мальчика Стюарта.

– Будьте любезны, сообщите ему, что он заблуждается, пытаясь понять сущность дружеских отношений между цивилизованными народами. Мы не отдаем в залог свободу любого нашего гражданина против его желания – в любом случае. Затем сообщите им, что я приказываю им немедленно убраться.

– Я сделаю это против своей воли, – серьезно сказал Фтаемл.

Вернулся он почти сразу же:

– Они согласны на ваши условия.

– Отлично. Идем, Сергей. Мистер Макклюр, пока в вашем присутствии нет необходимости. – Кику вышел в холл, сопровождаемый Гринбергом и Фтаемлом.

Кику показалось, что окраска «Босса» хрошии стала бледнее, чем обычно. Но необходимость уточнения массы вопросов тут же заняла все его внимание – необходимо было отобрать равное количество людей и хрошии в состав миссий, обеспечить доставку всего необходимого на корабль хрошии, определить, кто будет послом от хрошии в Федерации, и так далее. Фтаемл заверил их, что ранг того, кто предназначен быть послом, лишь на одну ступень уступает командиру экспедиции.

– А теперь, – перевел Фтаемл требование маршала, – настало время получить в наше распоряжение Джона Томаса Стюарта. Я думаю, вы отдали все необходимые распоряжения, мой друг? – встревоженно добавил Фтаемл. – Мне не нравится, что все так затянулось. Надо торопиться.

Чувство напряжения, сковывавшее желудок, стало отпускать, и мистер Кику с облегчением сказал:

– Я не вижу трудностей. Теперь, когда между нами установлены подобающие отношения, Стюарт не будет иметь ничего против поездки. И со всей убедительностью дайте им понять, что он отправляется как свободный гражданин, а не как раб или чья-то игрушка. Хрошии обязаны гарантировать его статус и возможность свободного возвращения, на их корабле, когда бы он ни выразил это желание.

Фтаемл перевел.

– Их все устраивает, – сообщил он в ответ, – кроме того, что я перевел бы как «несущественная деталь». Мальчик Стюарт будет относиться к имуществу хрошиа Луммокс. И естественно – я стараюсь переводить как можно точнее – вопрос о его возвращении будет личной прерогативой его владельца – хрошиа Луммокса. Если он устанет от его присутствия или захочет расстаться с ним, корабль будет к его услугам.

– Нет.

– Что нет, сэр?

– Простое отрицание. Обсуждение вопроса о мальчике Стюарте завершено. – Фтаемл повернулся к своим клиентам.

– Они говорят, – сообщил он, – что в таком случае не будет и договора.

– Я знаю. Договоры не могут быть подписаны… есть у них слово означающее «слуги»?

– У них есть слуги нескольких рангов, есть высшие, есть и низшие.

– Используйте слово, обозначающее самый низкий сорт. Скажите им, что никакого договора не будет, потому что слуги не имеют права подписывать договор. Наконец скажите им, чтобы они убирались – и побыстрее.

Фтаемл с грустью посмотрел на Кику!

– Я восхищаюсь вами, мой друг, но не одобряю вас.

Он повернулся к командиру экспедиции и пропищал несколько фраз.

Тот широко открыл рот и, уставившись на Кику, заверещал, как кукла, которой наступили на живот. Фтаемл дернулся и отступил на несколько шагов назад:

– Ужасное богохульство… непереводимо… – Чудовище продолжало издавать звуки, Фтаемл содрогаясь, пытался успеть за ним. – Полное презрение… низкие животные… съесть вас с потрохами… и все ваше потомство до седьмого колена… вашу презренную расу надо учить хорошим манерам… похитители детей… умыкатели младенцев… – Он остановился в крайнем возбуждении.

Огромный хрошии двинулся к краю платформы и остановился, оказавшись нос к носу с Кику. Гринберг сунул руку под стол и нащупал контрольную кнопку, которая опускала платформу на нижний этаж… устройство было необходимо, потому что в этом зале, случалось, бывали острые баталии.

Но мистер Кику сидел с каменной неподвижностью. Они не мигая смотрели друг на друга – массивное существо откуда-то «Извне» и маленький пожилой человечек. В огромном зале стояла мертвая тишина, никто не шевелился.

Наконец сзади прорезался визгливый вопль, словно из корзины вылезла целая куча говорящих кукол. Командир хрошии резко повернулся, заставив содрогнуться перекрытия, и визгливо рявкнул на сопровождающих. Получив ответ, он пропищал несколько коротких команд. Все двенадцать хрошии кинулись к дверям, двигаясь неуклюже, но очень быстро.

Встав, Кику смотрел им вслед. Гринберг схватил его за руку.

– Босс! К вам рвется Начальник Штаба!

Кику предостерегающе поднял руку:

– Скажи ему, чтобы он не торопился. Это сейчас самое важное – чтобы он не торопился. Наша машина на месте?