Текст книги "Измена. Предателей не прощают (СИ)"

Автор книги: Агата Гец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10. Глеб

Ночью почти не спал. Пару раз, сквозь сон, мне казалось, что слышал, как отпирается входная дверь и просыпался.

Маринка так и не пришла. Я иду в душ. Включаю напор на полную, становлюсь под теплые струи душа. Выдавливаю гель и провожу ладонью по накаченной груди. Годы в спортзале не прошли даром. Люблю женские восторженные взгляды и зависть в глазах мужиков.

Тропический запах заполняет душевую кабинку. Этот гель мне выбирала Маринка. Ее любимый запах.

Ну где ее носит? Может гуляла по городу всю ночь, хотела, чтобы я волновался. Ну что ж в таком случае мне будет что ей сказать.

Хотя если я ей предъявлю, но и ей есть чем мне крыть. Беру с полки большое мягкое полотенце, оборачиваю вокруг бедер. Что странно, совсем сейчас не думаю о Ленке. Хотя до этого думал о ней в душе особенно часто. Ладно сейчас быстро перекушу и поеду за новым телефоном.

Иду на кухню, первые пару секунд смотрю на кухонный стол и не понимаю где завтрак. Я так привык, что завтрак должен быть на столе после моего выхода из душа, что даже забыл, что его всегда мне готовила жена.

Открываю холодильник, достаю два яйца. Задумчиво смотрю на полку. А где вообще у нас сковородки?

Да, не затем я женился, чтобы сам себе утром омлеты готовить.

А ведь Ленка даже этого нормально сделать не может. Морщусь, как от зубной боли. Почему-то сейчас мысль о ней мне неприятна.

Иду в комнату, поднимаю с пола остатки телефона. Экран в дребезги. Все равно пробую набрать жену, но он вообще не подает признаков жизни.

А если Маринка звонила ночью и звонки не проходили на сломанный телефон?

Надо купить новый.

С кухни доноситься горелый запах. Черт! Вбегаю на кухню, хватаю сковородку, ищу тарелку. Да где все на этой кухне! Понимаю, что неудобно взялся за ручку, делается горячо, пытаюсь скинуть пригоревшею яичницу на тарелку, но она соскальзывает мимо и падает мне на ногу!

Да что за…! Замахиваюсь сковородкой, чтобы швырнуть ее на пол, но вовремя останавливаюсь – делать ремонт пола на кухне я не готов.

Просто выпью кофе, а позавтракать можно и в кафе.

Спустя полчаса подруливаю к первому магазину, где можно поменять телефон.

– Мне вот такой же, – кладу разбитый телефон на прилавок, – но можно последней модели.

– Ой, это будет дорого, – хлопает ресничками продавщица.

– Я разве что-то спросил про цену? – поднимаю бровь.

– Я просто предупредить. А то знаете, иногда берут, а потом удивляются. Хотя, – окидывает меня кокетливым взглядом, – для такого импозантного мужчины как вы, цена роли не играет.

Кладет коробочку на прилавок и призывно улыбается. Спасибо не сегодня. В другой день я бы может даже и поулыбался ей в ответ, взял ее номер, но не в этот раз. К тому же у меня уже есть такая, с длинными ресницами и коротким мозгом. И с ребенком.

– И с ребенком, твою мать! – бормочу я.

– Что? – продавщица округляет глаза.

– Это я не вам, девушка. И симку из старого телефона сразу вставьте в новый.

Не глядя на дисплей кассы, прикладываю банковскую карточку к терминалу оплаты.

– А скажите, если я разбил телефон, и мне ночью не дозвонились, на новой трубке отобразятся звонки?

– Не знаааю, – тянет продавщица, – хотите, я у менеджера спрошу?

– Не надо. – протягиваю руку к новому телефону. – Давайте телефон.

– А может вам надо показать, как тут записная книжка работает, хотите продемонстрирую? Вдруг у вас не все номера есть? – делает она последнюю попытку познакомиться.

– Не надо девушка, – вздыхаю, – все у меня есть. И даже больше чем надо.

Продавщица обижено поджимает губки и протягивает мне телефон.

Иду к машине и листаю список входящих звонков. Нет. От Марины нечего не было.

Пиликает смска. «Вам звонили…»

Отлично! Значит она звонила ночью. Не вижу номер, и быстро разблокирую телефон чтобы посмотреть.

Но это не Маринка. Это мой отец. Семь пропущенных с утра.

Только разговоров с отцом мне не хватало. Почему он столько раз звонил?

Глава 11. Марина

«Хватит стоять и рыдать от бессилия!» – говорю я себе. Неужели я готова отказаться от материнства из-за каких-то идиотов? Ну уж нет! Я не собираюсь сдаваться просто так.

Я вытираю слезы рукавом большого синего халата. Явно мужского. Я дарила похожие халаты Глебу, но он все равно всегда выходит из душа завернутым в полотенце, у него, конечно потрясающая фигура, но полотенца я потом обычно собирала по всей квартире: то в кабинете, то в гостиной, то в спальне.

Так, стоп! Хватит вспоминать былое, мне следует подумать о настоящем.

Столько нерешенных вопросов…

Медленно иду по дорожке. Разумеется, у нас будет развод. Я не смогу простить такого предательства по отношению ко мне.

Но у нас с Глебом будет ребенок. Я слишком долго его ждала; не могу и не хочу допустить даже мысли об отказе от моей будущей малютке!

Интересно, как отреагирует Глеб, когда узнает, что я тоже беременна? Как бы мне хотелось не рассказывать ему про малыша! Сделать мою тайну под сердцем только моей, но… он отец ребенка. Он имеет право знать, пусть даже у него скоро будет не один наследник, а два.

Чувствую, как губы снова предательски начинают дрожать. У него уже есть ребенок. У Ленки еще не видно живота, мы что и рожать с ней будем в одно время? Как это мерзко! А может все-таки лучше вообще ему нечего ему не рассказывать?

Но как я справлюсь одна?

Его родители так хотели внука, и свекровь часто говорила, что будет готова помочь мне с малышом, но что сейчас? Что будет, когда мы разведемся? Помогут ли они мне или тоже укажут на дверь?

Интересно, как вообще они отреагирует, когда узнают, что скоро у них будет два внука от двух сестер? Я не представляю!

Куда я могу пойти сейчас? У меня нет подруг в городе – все свободное время я проводила на работе и потом спешила домой к мужу или к сестре.

Снять гостиницу будет очень дорого…

Вообще у нас в школе была подсобка для дворника с отдельным входом, можно поговорить с директором, может, он войдет в мое положение… Какой кошмар! Я представляю какие начнутся пересуды за моей спиной! Но с другой стороны, это лучше, чем остаться ночевать в парке.

Я встряхиваю головой. Надо решать проблемы по мере их поступления.

В своих мыслях я не замечаю, как выхожу к небольшой спортивной площадке и останавливаюсь в нерешительности, заметив на турнике полуобнажённую мужскую фигуру. Видимо, он скинул футболку и остался в спортивных шортах.

Мужчина не видит меня и продолжает свою утреннюю тренировку. Его крепкие руки уверенно держатся за перекладину, и он легко и спокойно делает упражнения. Я вижу, как работают мускулы на его обнаженной спине, напрягаются вены на руках. Отчего-то чувствую, что кровь приливает к щекам, словно я вижу что-то запретное.

Он легко подтягивается, переворачивается через перекладину, и я не успеваю отступить в тень деревьев, как мужчина поднимает на меня взгляд, и я узнаю Алексея.

Он спрыгивает с турника, делает ко мне пару шагов:

– Доброе утро, – кричит мне, и кажется только сейчас понимает, что не одет. Алесей быстро направляется к соседнему тренажеру, и натягивает на себя верхнюю часть формы; впрочем, его футболка не скрывает, а скорее подчеркивает все мускулы его влажного от тренировки тела.

– Доброе утро, – говорю я, почему-то стесняясь посмотреть ему прямо в глаза.

– Как вы? Как нога? Вообще врач сказал, что вам надо лежать минимум два дня, а вы уже встали.

– Меня осмотрел врач? – удивляюсь я.

– Вы вчера упали в обморок, и я попросил нашего семейного доктора вас проверить.

Алексей улыбается, глядя на меня, чем смущает меня еще больше, и я кутаюсь в халат. Странная мысль пробегает у меня в голове. Интересно, а он был при осмотре? Гоню эту мысль прочь.

– Я очень волновался, – глухо говорит он и не сводит с меня взгляда.

– А человек? – пытаюсь я сменить тему.

– Человек? – не понимает он.

Я беру себя в руки и говорю уверенней:

– Человек, которого мы сбили? С ним все хорошо?

– Ах это! – белозубо улыбается Алексей. – Не волнуйтесь. Это была собака и она тоже жива и здорова. А вот ваше здоровье меня волнует гораздо больше. Вы не ответили, как вы.

В его взгляде столько участия, а я невольно пытаюсь вспомнить, когда мой муж смотрел на меня так последний раз.

– Со мной все хорошо. Я немного хромаю, но все в порядке, спасибо.

Его рука осторожно касается моего подбородка, он приподнимает мою голову, и я смотрю на него снизу вверх.

– У вас красные глаза. Вы плакали?

Я собираюсь с силами и делаю вдох, чтобы ответить. Алексей видимо чувствует мою неловкость, он убирает руку от моего лица и опережает меня:

– Прошу прощения, это был бестактный вопрос. Как вам спалось у меня в доме? – меняет он тему.

– О, замечательно! Вы очень добры. Надеюсь, я не сильно нарушила ваши планы… мне так неловко, что я…

– Все хорошо, – успокаивает Алесей.

– Ой, вы знаете, я утром в кресле увидела женщину…

– Это Людмила, моя домработница. Она же кухарка. Тут живу я, Людмила и Степан – ее муж, мой садовник и охранник. Обопритесь на меня, вы хромаете.

Я беру его под руку и непроизвольно прижимаюсь к горячему торсу. Моя ладонь покоится на его крепком локте.

– Чай или кофе? – заглядывает он мне в глаза.

– Ч-чай, – сбиваюсь я. Да со мной такое?

Вдруг Алексей подхватывает меня на руки, и я от неожиданности крепко обнимаю его за шею. Наши губы оказываются в миллиметре друг от друга.

Глава 12. Алексей

Конечно, Ромка ответил только утром.

«… Семьдесят – два, семьдесят – три, …» – считаю про себя подходы на турнике, когда в ухе пиликает звонок.

Касаюсь наушника, но не останавливаю упражнение.

– Кому не спится в ночь глухую? – слышу голос Ромки. – Ты чего вчера хотел?

– Поговорить, – отвечаю я.

– А я думал ты все-таки в бар решился выбраться. Слууушай, я вчера с такой девочкой познакомился – улет! Молоденькая, сочненькая, свеженькая! Мммм… Второй курс! У нее кстати подружка есть. Давай сегодня ко мне? Потусим вчетвером?

– Не, Ромыч, без меня. Я вообще спросить тебя хотел…

В голове автоматически продолжаю держать счет, и обдумываю, как уточнить нужную информацию.

– Хотел, – спрашивай, – зевает Ромка.

– Ты секретаршу Глеба помнишь? – начинаю я.

– Рогальского? Директора завода «Бел Вест»? – уточняет Ромка.

– Его самого!

– Конечно, помню!.. Как там ее… Ща… Людочка!

– Леночка, – поправляю я.

– Точно, Леночка! Ну, допустим, помню. А что? Ты решил на Леночку запасть? Она вроде не в твоем вкусе... – тянет Ромка.

– Ну, зато в твоем! Так что скажешь?

– Слушай, – Ромка мнётся, – скажу, как другу – она, конечно, горячая девка, но не рекомендую.

– А что так? – удивляюсь я.

– Да, ты знаешь, у меня на девок нюх! А эта… вроде горяча, все при ней, но как-то слишком уж. Не советую. Понимаешь?

– Если честно, нет. Вообще не понимаю, что ты имеешь ввиду.

У Ромки действительно есть нюх на женщин. Что они в нем находят – не знаю. Но главное, Ромкины приключения всегда оканчивались для него хорошо, а для девушек быстро, и он даже вроде как умудрялся со всеми оставаться в хороших отношениях. Это прям талант!

– Ну ок, – вздыхает Ромка. – Помнишь корпоратив после подписания контракта, когда Глеб ее первый раз притащил? Я тогда на нее запал, то сё, потанцевать, вино-домино, но она так на меня кинулась, что я еле от нее отбился в туалете.

– Прям отбивался? Ты? Это что-то новое.

– Ну… я в устной форме с ней все обговорил в туалете по-быстрому, но чуйка подсказала, с ней дело не иметь. Уж больно она на все была готова. Я люблю горячих штучек, но тут самому обжечься можно. Словно там подвох был.

– И что? Ты с ней больше не встречался?

– Нет, ну на вечеринках виделись, но уже «привет – пока». Я так понял, что она с Глебом Рогальским замутила.

– Блин, а что мне не сказал? – завожусь я.

– А что надо было? – искренне удивляется Ромка.

Действительно, откуда он знал. Я же никогда ему не говорил про Марину.

– Это все? Или еще что-то знаешь?

– Ну вообще, – мнется Ромка, – ты знаешь, я слухи не одобряю…

– Хорош ломаться, Ромыч! – прерываю я.

– В общем, девочки по офису судачили, что она много кому глазки строила. Мой зам вроде как мимо тоже не прошел.

– Арсен?

– Да, был шумок, что видели их вместе в машине за офисом. Но я если честно не вникал. Просто отметил, что правильно ее слил, и все. Так что, дружище, ну ее, эту Ленку! Давай ко мне! Девчонок позову, а то ты вечно сливаешься.

– Вот и сейчас без меня. – перехватываю перекладину поудобнее. – До связи!

Ромыч разъединяется, а я ловлю на себе чей-то взгляд. И мои мысли меняют направление.

***

Больше всего на свете не люблю чувствовать себя идиотом.

Увидел ее на площадке, и стушевался, как школьник, на первом свидании. Когда она стояла рядом, такая хрупкая, с красными глазами, завернутая в мой халат, еле сдержался, чтобы не привлечь ее к себе, вытереть все остатки слез и покрыть ее лицо поцелуями. Да что со мной такое! Я же взрослый мужик! Могу держать себя в руках!

Не могу! Не выдержал. Подхватил ее на руки, и сразу понял, что что совершаю ошибку – сердце стучало, как сумасшедшее. Вся кровь вниз отхлынула. Глаза ее так близко. И губы… нежные, манящие. В голове только две мысли стучали: «Не глупи!» и «Не вспугни!». Вообще не помню, как на моей кухне оказались.

– Итак, чай, черный? – достою из шкафчика чашку.

Марина садиться на высокий стул напротив меня, кладет руки перед собой на стойку, как прилежная школьница.

– Самый черный!

– Отлично! Осталось только его найти! – осматриваю кучу баночек в шкафу. – Тут вообще командует Людмила. Я мало, что успеваю, все время на работе. Весь дом запустил.

– Ну что вы, у вас отличный дом, Алексей Васильевич!

Кажется, нам пора менять правила игры. Ну что ж, мой ход первый.

– А может перейдем на «ты», если не против? – наливаю ей кипяток.

Ее тонкие пальцы обхватывают кружку.

– Хорошо, Алексей!

– Прекрасно, Марина! – сажусь рядом.

– А почему же Вася не живет с вами?

Поднимаю бровь.

– С тобой, – поправляет себя Марина и мило краснеет.

– Моя мать считает, что у нас тут слишком пафосные учителя. Васька ходил на всякие подготовки в нашей местной школе, но как-то у него не сложилось. И с ребятами не сошелся. Вот мать и вспомнила о школе рядом с нашей старой квартирой. Сын пришел к тебе в класс, и все! Сразу заявил, что хочет учиться только у тебя и больше никуда не пойдет. Признавайся, чем ты так подкупила моего сына? Ну, делись секретом?

– Я не знаю, – улыбается Марина, – Правда!

– Возить отсюда было долго. И забирать после работы я не всегда успевал, вот мать решила, что жить они будут на квартире. Ко мне они выбираются на каникулы. Лето мы обязательно проводим вместе, ну а к ним стараюсь приезжать почаще.

– А мама Васи?

Вопрос простой и логичный, в нем нет нечего запретного, но я не был к нему готов, и чувствую, что резко меняюсь в лице.

– Извини. Я не хотела… – оправдывается Марина, видя мое посеревшее лицо. – Я просто не подумала! Не отвечай.

– Здесь нет секрета, – медленно говорю и опускаю глаза в пол, – она умерла.

– Мне очень жаль.

– Это было давно, – говорю я тихо, не стремясь усугубляться в эту тему.

Вдруг из-за двери доноситься какая-то мелодия и Марина подскакивает от этого звука.

– Это мой телефон! – испуганно говорит она.

В дверь заглядывает Степан и протягивает телефон Марине, замечаю, что на экране светиться короткое слово из трех букв.

– Утро доброе! Вам тут муж звонит. Ответите?

Глава 13. Глеб

Ну что ж, раз Маринка не звонила, начну с отца.

– Здравствуй, сын! – слышу бодрый и слегка взволнованный голос отца. – Долго же ты спишь. У вас там все хорошо?

– Да, все отлично, почему ты спрашиваешь? Что – то случилось?

– Да потеряли мы вас! Вы вроде птички ранние, а тут не отвечаете. Мать с утра Марине звонила – она трубку не берет, потом тебе набираем – и ты не отвечаешь. Вот, начали волноваться. Ты уж прости нас стариков, доживешь до наших лет, тоже такой мнительный будешь.

Тут мой отец прибедняется. Ему в этом году исполнилось только шестьдесят. Он в прекрасной физической форме, они с матерью помешаны на правильном питании и любят за собой следить. Это он когда-то настоял, чтобы я ходил в зал, за что я ему благодарен. Да и за фирму, куда он меня поставил на свое место, конечно, тоже.

– Так, ну что, мы сегодня вечером прилетаем, отдохнем в отеле, как договаривались, чтобы вас не стеснять. Ну а завтра вечером встречаемся в нашем любимом ресторане? Или есть желание днем погулять всем вместе?

Черт! Как не вовремя! Вот только их мне сейчас не хватало, что они сорвались со своего моря к нам?

– А нет! – перебивает сам себя отец. – Днем отбой. Мать вон говорит, завтра днем у нее женские дела: причёски-ноготочки, так что встретимся сразу в «Бристоле». В семь нормально?

О всяких днях рождениях и семейных сходках меня всегда предупреждала жена. Я даже не запоминал эти даты. Пытался когда-то писать в телефоне, но потом бросил. Зачем, если Маринка напомнит. Что их принесло? У матери день рождения зимой, у отца осенью. «Бристоль» самый дорогой ресторан у нас в городе. Что же у нас намечается?

– Слушай, па…– пытаюсь осторожно пробить почву, – а может лучше в «Плаза» соберемся?

– Ты что? Только для таких случаев только «Бристоль»! Столик то уже заказал?

Повисает пауза.

– Погоди, – слышу, как отец куда-то отходит, видимо, чтобы мать не слышала, и продолжает, – ты что забыл?!

– Нет, нет я помню! – Выкручиваюсь лихорадочно, припоминая все даты.

– Что ты помнишь? Не позорься Глеб! Моему сыну не к лицу такие нелепые отмазки. Нечерта ты не помнишь! У вас годовщина!

– У нас? – Глупо переспрашиваю и чувствую себя вдвойне неприятно.

– Твою мать, Глеб! У вас с Мариной завтра годовщина свадьбы, ты что забыл?

Да уж… Забыл, это мягко сказано. Совершенно вылетело из головы. Хотя, честно говоря, я и не думал об этом. Но вот сейчас припоминаю, что отец звонил мне месяц назад и что-то мы с ним обсуждали.

– Ты что, опять за старое? – его голос делается ледяным.

– Ты о чем? – пытаюсь съехать.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я! Хочется верить, ты помнишь, наш разговор. У вас с Мариной все в порядке?

– Да, – вру я. – Все как обычно.

– Я надеюсь. Она с тобой? – продолжает допрос отец.

– Нет, ушла по магазинам. Наверное, не слышит телефон.

Отец держит паузу.

– Хорошо, – наконец говорит он, – завтра вечером в семь. Столик я закажу сам. Увидимся.

Как же все не вовремя! Все в одну кучу. Я действительно напрочь забыл и про прилет отца и про нашу годовщину. Теперь мне точно надо дозвониться до Маринки где бы она не была и уговорить ее завтра вечером быть в ресторане. Отец взбешен, а проблем с ним я не хочу.

Снова набираю ее номер. Но абонент недоступен.

Если я не дозвонюсь до жены первым, то у меня могут быть крупные неприятности. И я снова набираю ее номер.

Глава 14. Марина

Я беру телефон, вижу надпись на экране и чувствую, как снова к горлу подступает мерзкий ком страха и начинают предательски дрожать руки. Мне надо с ним поговорить. Глупо от него постоянно бегать.

Но я не могу говорить здесь. При Алексее. Я убираю звук телефона.

– Я отойду, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и спокойно.

– Подожди, – останавливает меня Алексей. – Марин, я..

Он подходит ко мне и берет мою холодную ладонь в свои теплые пальцы.

– Послушай… Я не знаю, как начать... – сбивчиво говорит он. – В общем, я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь рассчитывать на меня. Просто знай – мой дом в твоем распоряжении. Ты можешь здесь оставаться столько, сколько нужно, если тебе потребуется.

– Спасибо. Спасибо большое.

Мне вдруг хочется его обнять, но я останавливаю себя и в глубокой задумчивости иду в гостевую комнату.

Его слова придают мне некую уверенности в будущем разговоре с мужем. Может и правда, стоит попроситься немного пожить у Алексея? Но как это будет выглядит со стороны, если я буду жить в доме моего ученика? В доме с его неженатым отцом…

Слишком много мыслей в голове, я физически не могу обдумать все сразу. Сейчас мне надо решиться на разговор с мужем. Когда я вчера выбежала из дома, мне почему-то казалось, что вся эта история останется в прошлом. Я закрою дверь, убегу и… и все закончится, как дурной сон.

Какая глупость. Проблемы никуда не делись. И даже если я смогла сбежать от них вчера, то сегодня они догнали меня. Можно убегать, можно прятаться или делать вид, что нечего не произошло – но это лишь попытки обмануть себя. Наш брак рухнул. И мне надо признать это. Рухнуло все, во что я верила и создавала эти годы. Мысль об этом разливается физической болью в сердце. Но мне надо собраться. Мне надо быть сильной.

Медленно делаю вдох и выдох. Смотрю на свои дрожащие пальцы. Заставляю себя успокоиться и собраться с мыслями. Беру в руки телефон, и экран загорается снова. Вздрагиваю, и сначала не могу прочесть имя абонента. Это моя свекровь.

Хорошо, начнем с нее.

– Да, Изольда Марковна. – отвечаю я на вызов.

– Мариночка, солнышко! Наконец я до тебя дозвонилась! – слышу голос матери моего мужа.

– Извините, я тут… – оглядываю комнату и пытаюсь подобрать слова, – в магазине и видимо отключила звук у телефона.

– Ох уж эти технологии! А я уже не знаю, что и думать. Все утро вам набирали. Ты не берешь, Глебушка молчит. Сейчас правда ему отец дозвонился. Ну что, дорогуша, ты приготовила выходное платье? Ты завтра должна быть самой красивой и счастливой. – Она делает ударение на последнем слове и растягивает его по слогам.

– Да? – не могу скрыть изумления.

Нечего не понимаю. Что происходит?

– Ой, ну Марин! И ты туда же! Кажется, и Глеб забыл о вашей годовщине, но он-то мужик, ему простительно многое и даже это! Но в жизни не поверю, что ты могла об этом забыть! Что может быть важнее этих милых семейных дат? Три года! Три года вы вместе!

Точно… Завтра у нас в Глебом трехлетие брака, мы действительно созванивались с его родителями и обсуждали их приезд. Для них всегда были важны эти моменты единения семьи и клана, как говорит мой свёкр. Правда, я не очень люблю встречаться с ними. Во всех наших разговорах Изольда Марковна поднимала одну и ту же тему – дети. И я была уверена, что она в очередной раз будет намекать на внуков, как и все разы до этого.

Стоило мне выйти замуж, как моя свекровь стала приставать ко мне чуть ли не каждую неделю с расспросами не тошнит ли меня и не пора ли ей уже покупать ползунки. Сначала ее удивлял мой отрицательный ответ, потом огорчал, под конец злил. Думаю, мой свёкр что-то сказал ей, потому что последний год она почти не спрашивала меня о детях.

Конечно их приезд вылетел у меня из головы. Все последние три недели я была занята совершенно другими мыслями: так боялась, что мои ожидания малыша могут снова сорваться, а после вчерашних событий вообще забыла о завтрашней дате и договорённости.

– Мариночка, а что вы такие с Глебчиком взволнованные, а? – понижает голос свекровь, – может тебе есть чем нас обрадовать с Давидом Григорьевичем? Не говори! – игриво продолжает она. – Если это то, о чем я думаю, скажешь завтра.

Я молчу. Во рту резко делается липко. А ведь я действительно думала, что если все, наконец, получится с ребенком, то можно рассказать об этом на нашей годовщине.

– Ой! – хитро добавляет свекровь, – тут Давид Григорьевич тебя просит. Передаю трубочку.

– Маринка, здравствуй, птичка! – слышу в трубке радостный муж свекра. – Как школа? Не устала к концу рабочего года?

– Нет, все хорошо, Давид Григорьевич. От любимой работы устать нельзя. – Искренне говорю я.

– Это да, это да… Подожди секунду, птичка! – и я слышу его зычный голос, – Изольда! Дай нам с Маринкой пошептаться. – и уже тише в мою сторону, – А теперь скажи мне честно, птичка, что у вас случилось с Глебом?