Текст книги "Я всё равно тебе солгу (СИ)"
Автор книги: Агата Чернышова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– Если мешаю, могу уехать на такси, только намекните, я гувернантка вашей дочери, соглядатай сестры, но не компаньонка вашей подружки, – сказала я в глаза Немову, когда он подошёл ко мне с учтивым выражением лица.
– Ты злишься, – сказал он как бы между прочим и дотронулся до моих волос, заправив прядь за ухо. – Хочешь, я отправлю её домой, и мы поужинаем наедине?
Я аж замерла, не найдя что сказать. Редкая для меня ситуация, кстати.
– Нет. Это неудобно, – я бросила взгляд на Валерию, которая как ни в чём не бывало курила у машины со стороны переднего пассажирского сиденья.
Я всё смотрела на её худенькие, чуть вздрагивающие от глубоких затяжек сигаретой плечи и думала, что, возможно, ей тоже не нравится наш ужин втроём.
– Для чего ты позвал нас обоих? Хотел проверить её или меня?
– Забудь, мне так захотелось. Пойдём, наш столик на втором этаже, – по его лицу прошла судорога, и вскоре оно снова стало непроницаемо-холодным.
Отвернулся и быстрым шагом пошёл к Валерии, приобнял её за плечи и зашептал что-то, вызвавшее на губах девушки довольную улыбку. Она оглянулась на меня и кивнула. Мол, идём.
Мне снова захотелось курить, хотя бросила много лет назад. Нервы, всё это нервы!
Я посижу с ними, раз они так этого хотят, но в обиду себя не дам. И постараюсь слинять, когда представится повод.
В ресторане я села чуть поодаль от этой парочки. Валерия сразу вцепилась в руку Немова и принялась кокетничать с официантом. Я не понимала её, хотя и не больно-то хотела.
Гораздо интереснее был для меня вопрос, что здесь делаю я. Стараюсь убедить себя, что Немов совсем меня не интересует? Устроить этакую проверку на вшивость? Смогу смотреть без сожаления на воркование этих двоих, значит, ещё не потеряла себя. Нет – тоже хорошо.
Я почти знала, кто сможет подсказать мне код от сейфа. И займусь этим вопросом завтра с утра.
А сегодня вкусно поем и прекрасно проведу время за чужой счёт.
– Давайте уже заказывать, – бодро сказала я, открыв меню. – Я буду мясо ягнёнка под соусом с картофелем и розмарином. А ещё рулетики из баклажанов с чесночным соусом. И белого вина возьму. Какое тут самое лучшее?
* * *
– А вы давно работаете у Филиппа Аркадьевича? – Валерия на протяжении всего вечера смеялась и жеманилась, но я не поддавалась на её провокации, отвечая развёрнуто на каждый вопрос.
Обстоятельно, серьёзно. Так, что не подкопаешься. Если бы вздумала отмалчиваться, то Валерия непременно спросила бы: «А почему вы так невеселы? Обиделись?»
Спрашивала бы снова и снова, пока не заставила сказать что-нибудь такое, за что обычно стыдно. А потом расхохоталась бы и сказала, что пошутила. «А что вы такие серьёзные?!»
Знала я такой тип «Лолит». Любители провокаций любого рода. – Недавно работаю. Мне протекцию Лилия Аркадьевна оказала. Я ей очень благодарна, приехала из глуши, деньги нужны, рекомендации, вот, есть, а в столице никого не знаю.
Я говорила и говорила, изображая наивную простушку. Плевать, если Валерия не поверит, по крайней мере, охоту провоцировать отобью надолго.
Такие обожают быть в центре внимания, а я сейчас буду перетягивать его на себя. Как только она усечёт, что я конкурирую с ней за внимание Немова, то, во-первых, пожалеет о своём решении взять меня на ужин, будет ей урок, во-вторых, я послушаю да посмотрю, как она будет вести себя с ним.
И как босс будет на неё реагировать.
Вроде бы какая мне разница, а всё-таки, когда он смотрел пристально, становилось жарко и хотелось пить исключительно спиртное.
И не думать ни о чём.
Мой расчёт оправдался. Валерия принялась рассказывать, где она побывала за последние месяцы, в каких морях «мочила ножки» да о прочее ерунде. Я поела, отказалась от десерта и молча пила вино, смотря в сторону.
Время от времени наши взгляды с Немовым встречались, я первой отводила взгляд, костеря себя последними словами, что согласилась на эту встречу. Я всё больше влипала в историю, из которой выпутаться будет сложно.
– Вы всегда так много пьёте по вечерам?
Вопрос Валерии я сначала не расслышала, а потом подумала, что она обращается к Немову, хотя тот совсем не пил спиртного.
– Лара? Вы здесь? – щёлкнула она пальцами, и я восприняла это как сигнал свыше.
– Пока да, но мне уже пора. Извините, я возьму такси.
– Подождите! Лер, давайте отвезём Ларису, – Немов тоже встал, решительно отодвинув стул.
И мне отчего-то сделалось неловко. Потому что, и она это тоже поняла, Валерия стала тем водевильным третьим, которому по закону жанра положено в этот момент слиться. И одновременно с этим мне в который раз захотелось всё бросить и уйти безвозвратно.
Задание, Шелестина с его просьбами, Немова с его секретами и Лилию Аркадьевну с любовью к грейпфрутам и всему красному!
– Я хотела бы ещё посидеть, – захлопала ресницами Валерия, ожидая, что Немов останется. – Ну пожалуйста!
– Нет, поедем. Посидим как-нибудь в другой раз. Ларисе нехорошо, – он так выразительно посмотрел на меня, что слова, о том, что чувствую я себя нормально, застряли в горле.
– Ты живёшь ближе, сначала по дороге закинем тебя, – Немов продолжал говорить, обращаясь к своей суженой и уже направляясь к машине.
Говорил он таким тоном, чтобы возражать Валерии не захотелось. Она вдруг надула губки и фыркнула:
– Я передумала. Поеду к друзьям. У меня много знакомых в этом городе.
– На ночь глядя? – шеф обернулся к Валерии, но та уже махнула рукой и побежала к стоянке такси.
– Неудобно вот так отпускать её, – робко возразила я, когда Немов повернулся и взял меня за руку. – Она обиделась. Я её понимаю.
– Ничего, большая девочка, как-нибудь разберётся со своими чувствами. Сама придумала этот ужин и сильно удивилась, когда не получилось тебя смутить. Я тоже удивлён, Лара. В хорошем смысле.
Он впервые назвал меня так, как я привыкла себя величать. И это тоже было очень удивительно. Раньше Немов всё время подчёркивал, что никакая я не Лара, а обычная, среднестатистическая Лариса. – Чему вы удивлены? – Поедем к тебе, – вдруг предложил Немов и открыл передо мной переднюю дверцу машины, приглашая сесть рядом с водителем.
* * *
– Ко мне? Зачем это? Сэкономить на гостинице решили? – несмотря на осеннюю прохладу, меня вдруг бросило в жар.
Я посмотрела на босса, не смеётся ли он надо мной. Вдруг проверяет, до какой степени может меня дожать? Но нет, смотрел серьёзно, я бы даже сказало напряжённо-выжидательно.
Стоял, открыв дверцу и заблокировав мне путь к отступлению, и ждал, аж желваки ходили. – Ты всегда такая колючая? Или только со мной? Поехали.
Немов схватил меня за руку и заставил сесть на переднее сиденье. Ну как заставил, я и сама этого хотела, поэтому не стала особо сопротивляться.
Почему-то сегодня вечером не было сил спорить с привлекательным мужчиной, к которому меня тянуло. А любить, пусть так, ненадолго, украдкой хотелось. Ехали мы молча, не включая радио. – Так чему вы удивлены? Вы сказали, что удивлены в хорошем смысле моим поведением, – спросила я, обернувшись, когда мы поднялись по лестнице и остановились около моей двери. – Ты перестанешь спрашивать и говорить мне «вы»? Чувствую себя древностью. – Ты и есть древность. Да и я тоже. Надо бы тебя прогнать, – бурчала я, путаясь с ключами.
На связке было их всего три: один от почтового ящика, двое от верхнего и нижнего замка. Не так много, чтобы стояла проблема выбора, но я никак не могла попасть в замок! – Дай мне, – мягко произнёс он и забрал их у меня. А я безропотно отдала. Стояла в стороне и смотрела на его руки, в которых всё спорилось. Всё им поддавалось: ключи от моей квартиры и я сама.
В прихожей было темно, но никто из нас не потянулся к выключателю. Всё происходило быстро и в то же время достаточно страстно для тех, кто перешёл рубеж встреч от случая к случаю. Мы любились словно встретившиеся после долгой разлуки. При условии, что когда-то они сгорали от любви друг к другу и разлучились лишь по недоразумению.
В ту ночь почти не спали. И разговаривали обо всём, кроме главного.
Я всё боялась, что Немов спросит, готова ли я отказаться от задания его сестры и просто начать с ним встречаться. Я не отвечала, потому что боялась и одновременно хотела сказать «да».
Но не случилось, потому что несмотря на опыт прошлых связей, я была также наивна и романтична, как и в далёкой юности, когда зачитывалась романами Дюма и Вальтера Скотта о верных рыцарях и их прекрасных дамах.
И я не спрашивала Немова о коде к сейфу, не искала слов, чтобы заставить его ненароком проговориться. Не скажет он, знаю же! Немов всегда осторожен и начеку.
Так зачем портить такую чудную ночь!
Наутро мне вдруг стало стыдно. Словно я подсунула ему какую-то другую Лару, какой никогда не стану. Получается, я снова обманывала его, но уже не по работе, а по собственной воле. – Давай начистоту! – вдруг сказал Немов, когда мы сели завтракать. Он намазывал щучью икру на хлеб так сосредоточенно, словно от этого зависело очень многое. – Уходи ты от Лили. Хочу начать с тобой всё заново без этих игр с сейфом. – Я не могу, – ответила я, облизав пересохшие губы. И смотрела куда-то поверх его плеча, чтобы не встречаться взглядами.
Ответ я дала правильный и правдивый. Мне больше не хотелось ему лгать, хотя и всей правды с ходу не откроешь. Оставалось сидеть на стуле, положив руки под бёдра и смотреть в чашку с кофе перед собой.
Чёрный, как и мои перспективы на роман с Немовым. – Почему? – последовал закономерный вопрос. Я ждала его, поэтому ответила сразу: – Дело в том, что я задолжала кое-что вашей сестре. Не деньги, а услугу. И теперь должна найти ключ к сейфу, чтобы передать ей какие-то чеки на предъявителя. Я и сама не поняла. Когда-то Лилия Аркадьевна выручила меня деньгами, я тогда только приехала поступать а Москву на актрису и провалилась. Она не взяла деньги обратно, но сказала, что однажды попросит меня об услуге. Это время пришло.
Всё шло гладко. Сказать полуправду лучше, чем солгать. Ложь всегда имеет запашок. – У меня в сейфе, Лара, нет никаких чеков.
Он произнёс это так медленно, что я решилась и посмотрела в глаза. Вроде бы не врёт.
– Мне всё равно.
И снова в точку. Действительно, мне было без разницы.
– А давай так: я скажу тебе код, вернее, подскажу, где найти последнюю цифру к нему, и мы с этим покончим?
– Честно? – я прищурилась. Очень уж сказочно прозвучало предложение. Даже если сейчас Немов попросил бы моей руки, я бы удивилась не меньше.
– Да, только возьмите то, что там лежит, и не вскрывая отдайте ей. Не вскрывая, Лара!
– Хорошо, – снова кивнула я, ёрзая на стуле. Неужели этой работе подошёл конец? И я смогу на какое-то время взять передышку?
Отпуск я заслужила. А наивной дурочкой, думающей, что у нас с Немовым может что-то получиться, никогда не была. Нечего и начинать.
Шелестин даст мне отпуск, и я укачу к Адриатическому морю, чтобы смыть привкус любви со своих губ.
– Отлично, только условие: сделайте всё сегодня. Я порядком устал от этой истории, Лара. А когда отдадите Лиле рулон, позвоните. Я буду ждать.
– Я хотела бы доработать хотя бы две недели, – вдруг попросила я, задвинув мечты об отпуске. Есть вещи важнее.
Например, уйти красиво, объяснить всё маленькой девочке так, чтобы поняла: я бросаю не её и ухожу по своим причинам. И всё же ощущение неправильности скоропалительного ухода, похожего на бегство, оставалось.
– Рите будет неприятно, что я исчезла вот так не предупредив.
Когда-то я пообещала ей, что не поступлю подобным образом. С одной стороны, ребёнок не мой, с другой, и всё же это человек, а не игрушка, не кукла, которую поигравшись вволю, можно вернуть на место на полке.
Именно это я попыталась донести до Немова. Он слушал, а потом изрёк:
– Тебе снова удалось меня удивить. Ты, конечно, права, давай я сам с ней поговорю и скажу, что тебе надо уехать к больной матери.
– Нет, я суеверна. Мама у меня, слава богу, здорова.
– Тогда к тёте, – настаивал босс, начав проявлять признаки нетерпения. Чай не допил, бутерброд оставил надкусанным, я уже знала, что аппетит у Немова отменный, не зря в спортзале пропадает, чтобы лишнего не набрать. И тут вон как!
– На тётю согласна.
– Вот и хорошо. Цифра кода на фотографии с Ритой в запертом ящике стола, – сказал он, спеша в прихожую.
– Но он заперт.
– Ключ найдёшь сама. Это совсем несложно. Подсказка: ищи на столе.
Я только покачала головой. Снова загадки. Решил открыть карты и всё равно не желал просто допустить меня к сейфу.
– К чему такие сложности?
– Может, хочу проверить твою сообразительность? Я люблю умных женщин, Лара. Полагаю, ты из таких.
Поцеловав торопливо на прощанье, он скрылся за дверью. А я стояла и прислушивалась: надумает ли вернуться. Не знаю, почему, но его уход показался бегством.
Постояв несколько минут и убедившись, что любовника и след простыл, я стала собираться на работу.
Нина Сергеевна ждала меня обеду. Ей надо было отлучиться, а мне предстояло везти Риту на танцы через пол-Москвы.
Отлично, вот и случай представился! Нины Сергеевны не будет до шести вечера, я вернусь, уложу Риту спать и займусь поиском ключа от сейфа.
Наконец, это задание будет выполнено! Хотя моя заслуга в этом и невелика. Впрочем, без разницы.
В любом деле главное – результат.
Глава 12
Всё шло удивительно гладко, и мне это не нравилось. Никаких препонов на пути к цели: ещё немного, и я открою сейф Немова, достану бумаги на предъявителя, и можно сказать, что дело окончено. Вряд ли меня станут останавливать на выходе.
Вот я уже сидела в кресле Немова и окидывала взглядом его стол. Чисто убранный, всё на месте, ни одна ручка или карандаш не вносят хаоса.
Мой новый босс был педантичен и точен до мелочей. К счастью, в быту с ним намного проще. Даже за те жалкие два месяца нашего знакомства я заметила, что он не падает в обморок и не плюётся слюной от каждого пятна на оконном стекле или брошенного второпях носка Риты.
Так, надо вернуться к делу, а вспоминать о них обоих буду потом. Или постараюсь этого не делать.
О других жертвах моего обмана я никогда не думала после выполнения задания, и здесь справлюсь.
Осмотрев стол, ключа так и не нашла. Пришлось встать и вернуться к книжному шкафу. Тщательно проверила книги, на корешках которых не было пыли, и снова вернулась к столу. Что-то здесь было не так!
Немов издевается? Не похоже. Разве что чуть-чуть, но он должен был оставить подсказки! В поисках ответа я подошла к окну и выглянула во двор, по давней детской привычке чуть не принялась грызть ногти, вовремя вспомнив, что всё это осталось в прошлом. Должно было остаться.
В моём прошлом осталось многое, даже слишком многое. И лучше не ворошить такой большой пласт в самый неподходящий момент.
Мой взгляд упал на вазочку с полузасохшим букетом полевых цветов. Немов не любил растения, зачем они вообще здесь стоят?!
Я раньше не замечала ни этой дешёвой пластиковой вазочки, ни захудалого букетика а-ля «сорванного с клумбы для обожаемой девочки из класса». Внутри вазочки даже воды не оказалось. А вот маленький ключик я нашла.
Зажав его в ладони и обрадовавшись, как Буратино, немедленно попробовала его в деле. И он подошёл!
Но это был не конец ребуса, да я и не ждала от Немова лёгких задач! Фотография в ящике была только одна.
Рите здесь, наверное, около четырёх, она улыбается и хватается за шею отца. Снято с близкого расстояния. По-любительски, но очень мило.
Я посмотрела на них обоих и в очередной раз подумала, что редко когда отец и дочь так тянуться друг к другу. По крайней мере, у меня был другой опыт. Даже завидно стало! И сердце защемило, глядя на этих двоих.
Странно, фотография в добротной деревянной рамке, но я никогда не видела его ни на столе у Немова, ни где-либо в доме. Значит, он хотел повесить фото, а потом передумал? Но почему?
Боялся выглядеть сентиментальным? Глупости!
Ответ я нашла под рамкой. Цифра два. Символично: двое любящих друг друга людей на фото и два человека, играющих друг с другом в «кошки-мышки», или как там оно называется?
Ладно, пора кончать с этими сантиментами!
Я подошла к картине, висящей на стене, и отодвинула её в сторону, обнажив металлическую крышку сейфа.
Оставалось вздохнуть, как пловец перед соревнованием, унять дрожь в пальцах и ввести код. Я делала всё медленно: одна часть меня боялась, что всё это окажется очередной издёвкой Немова, и код не подойдёт, другая отчаянно на это надеялась.
Послышался щелчок, и замок разомкнулся. Я посветила себе фонариком и заглянула внутрь, ожидая найти нутро металлического ящика пустым, но снова ошиблась.
Правда, бумаг там не было, равно как и счетов на предъявителя или чего иного, кроме свёрнутого рулона серой холстины, тщательно упакованной в плотную белую бумагу.
Вероятно, это и было то, о чём Немов условился с сестрой. Я должна была найти что-то за три месяца, и уложилась в срок.
Наверное, другая бы на моём месте поинтересовалась найденным содержимым сейфа, но не я. Чревато крупными неприятностями, клиенты такого не любят.
Дело оставалось за малым: вызвать курьера от господина Шелестина и передать ему найденный предмет. На этом, можно считать, моя работа закончена. Я вполне могу собраться и уйти не прощаясь, но, разумеется, не сделаю этого, пока меня не сменит Нина Сергеевна.
Курьер приехал через минут двадцать, я отправила боссу сообщение, что предмет передан, и второе отослала Лилии Аркадьевне.
Закончив все дела, налила себе чаю и заглянула в спальню Риты. Девочка спала крепко, подложив руку под щёчку, и выглядела такой сладкой, что, поправив на ней одеяло, я не удержалась и осторожно поцеловала её в щёчку. Рита заворочалась во сне, вздохнула и сладко причмокнула губками.
Она была совсем непохожа на отца, красотой, статью пошла в мать. Я мельком видела Васелину во время единственного сеанса видео-связи и была не очень рада этому, тем не менее бывшая Немова, безусловно, красива. Равно как и истерична.
Рите передалась эта повышенная чувствительность натуры, но пока она выражалась только в беспокойном ночном сне и крайним неприятием конфликтов. Рита терялась, разрывалась между матерью и отцом, любя и слушая их обоих. Рано или поздно это выльется в невроз.
Или в истерику, которой никто не будет находить причины, и всё спишут на дурную наследственность.
Я бы хотела быть с ней рядом, чтобы в будущем как-то сгладить ситуацию. Впрочем, замечталась!
Рита Немова не моя дочь, а её отец мне и вовсе никто. Они часть выполненной работы, игры, при том сыгранной на поддавки. Моей заслуги в быстром завершении проекта почти не было. Почему-то Немов решил отдать содержимое сейфа.
Неужели, дело совсем не во мне, а в его отношении к сводной сестре? Конечно, должно быть, так. И я тут совсем ни при чём.
Исчезну из их жизни: Рита быстро меня забудет, Немов уже забыл.
А я стою и медлю, будто с мясом отдираю себя от них обоих. «Не привязчива, морально не отягощена, не разборчива в деловых контактах, но крайне осторожна в соблюдении дистанции», – так характеризовал меня клиентам мой покровитель. А теперь вот я и сама видела, что всё это ложь.
Семья, неполная, но полноценная, отец и дочь, всколыхнули что-то на дне моей души, и осадок никак не мог улечься на дно, где ему самое место. Надежда, любовь или что-то близкое к этому чувству – всё было в нём, возможно, даже зависть к чужой полноценности.
Ещё раз погладив Риту по голове и мысленно пожелав ей самого лучшего, я сбежала, оставив не допитым чай. В моём деле клиенты редко ищут лгунью по отпечаткам пальцев: слишком щекотливые и полулегальные обстоятельства, при которых я их обманула.
Немов, разумеется, и без этого обстоятельства не станет меня искать.
Я села в метро и поехала по другой ветке. Нарочно, чтобы слиться с толпой, серая масса всегда возвращала меня в реальность, помогала очистить голову от розовых иллюзий. Раньше они никогда не были настолько сильны, чтобы я всерьёз поверила, что для меня возможна другая жизнь.
«Приходи на нашу квартиру», – сообщение на телефон, из которого я пока не удалила симку, вывело из задумчивости.
Сообщение было подобно грому среди ясного неба, глотку воды для умирающего от жажды.
Я улыбалась, окружающие люди, до этого казавшиеся хмурыми или печальными, вдруг стали милыми и понятными.
Близкими, как тот, от кого я только что ушла. И к кому больше никогда не приду. Возможно.
А всё-таки интересно, что ещё Немову от меня нужно?
* * *
Весь день я не находила себе места, хотя точно знала, что на последнее свидание явлюсь, как миленькая. Это будет моей последней слабостью. Разрешением конфликта между той, кем я надеюсь стать, и той, кем не являюсь. У этой сказки не будет хорошего конца.
Я не Золушка, не Белоснежка, не Спящая царевна. Не невинная жертва обстоятельств, в конце концов.
Я лгунья по призванию. Что ж, зато я никогда себе не лгала, не строила жертву.
Однако теперь мне почти как воздух, как глоток прохладного вина, требовалось унижение. Пусть я лягу под Немова в последний раз, но избавлюсь от власти его рук. С надеждой, что когда мы расстанемся, я никогда не буду больше по ним не тосковать.
Я почти не готовилась к встрече. Решила, что не стану приукрашиваться, будет даже лучше, если он с порога, присмотревшись к лицу, лишённому грима и маски девицы, желающей понравится, прогонит меня. А я уйду, сказав напоследок что-то колкое.
Чтобы остаться в его памяти той женщиной. Загадкой, не дающей себя разгадать.
Пусть всё закончится так, лишь бы не как обычно у людей в отношениях: мягко, плавно чувства, которые недавно жгли огнём, сходят на нет. Если я немедленно не разочаруюсь в Немове, то буду идеализировать его долгие месяцы. А я этого не хочу. Верни мне, Филипп, меня прежнюю, безмятежную и лёгкую, готовую на новую авантюру с чистым сердцем.
– Заходи, – услышала я знакомый голос, постучав в дверь номера. Странно, что он называл это квартирой.
– Зачем ты позвал меня? – спросила я и начала торопливо раздеваться. На самом деле, не хотелось тратить время на глупые разговоры.
Он усмехнулся и принялся медленно расстёгивать рубашку. Надо же, Немов всегда предпочитал футболки, а тут оделся, словно джентльмен на бал. Но я не трепетная Наташа Ростова, скорее уж Элен Курагина, соблазняющая потому, что такова её натура.
Потому что сегодня она хочет эту игрушку.
Мой мужчина (на сегодня я буду называть его так) подошёл и посмотрел глаза. Он не спешил касаться меня, хотя видел моё нетерпение. В глубине его глаз вспыхивал знакомый огонёк.
Надо бы сделать вид, что хочу уйти, чтобы с радостью наблюдать, как он старается меня удержать, но вместо этого, содрав платье, как выздоровевший окровавленные бинты, я стояла и ждала, пожирая Филиппа глазами, и даже не собираясь закрывать ладонями грудь.
Пусть смотрит так, словно касается горячими ладонями и пьянящим дыханием.
С Немовым мне было легко и одновременно по-звериному хорошо. Он играл на мне, как на виолончели, а я смеялась, позволяя натягивать струны, не боясь, что однажды он их порвёт. Что мне в том? Отболит и зарастёт вновь. Играть на мне так, как это делал он, пока не удавалось никому.
В этот вечер мы задержались. Занимались любовью и совсем не разговаривали. Оба боялись, что наступит этот момент, он всегда наступает в паре, когда страсть схлынет, и мужчине придётся начинать тягостный для обоих разговор.
– Я уйду просто так, не беспокойся, ни о чём просить не буду, – предугадала я этот момент, когда мы лежали рядом рука к руке и соприкасались пальцами. Игрались по-детски, как школьники, урвавшие своё запретное удовольствие и понимающие, что классный роман обречён закончится приятным воспоминанием. – Только не надо ни о чём спрашивать, и мне не придётся лгать.
– А я люблю ложь, – ответил он будничным тоном, словно говорил о том, что предпочитает мясо рыбе. – Мой прошлый брак разрушился, потому что мы договорились говорить правду. И однажды её стало слишком много. Надо было больше молчать.
– Это не выход. Надо было меньше жить вместе, – усмехнулась я.
– Да? А наш семейный психолог говорил совсем иное.
– Он был болваном или мошенником.
Я перевернулась на живот, привстала на локтях и посмотрела в глаза. Много раз делала это, и каждый раз хотелось продлить незримое соприкосновение душ. Глаза – зеркало, верно.
Когда смотришь в душу, солгать сложно. Не то чтобы невозможно, но порой приходится отделываться полуправдой.
– Почему ты пришла сегодня?
Немов дотронулся до моей шеи и погладил по щеке.
– Ты позвал, мне стало интересно, зачем.
– Кому ты служишь?
Одним рывком он опрокинул меня на спину и прижал всем телом.
– Кому, Лара? Я хочу знать о тебе всё. Тебя, правда, так зовут?
– Не скажу. Понимаешь же, не могу. Его имя ничего тебе не скажет, а я получу крупные неприятности.
– Так и знал, что ты не можешь быть родственницей дурака, которого моя сестрица зовёт мужем!
Отрицать было бессмысленно. Сейчас, когда всё было кончено, я могла позволить себе немного правды.
– Мне пора идти, – прошептала я, жаждая услышать «я никогда тебя не отпущу». Глупость и преувеличение, но иногда женщине отчаянно хочется слышать такое из уст того, кто ей небезразличен.
И это желание сбывается реже других, таких же безумных.
– Иди. Но я хотел бы видеть тебя снова.
– Увы, не думаю, что это возможно.
Я юркнула в душ, давая ему время подумать, готов ли он к чему-то большему, чем встречи раз в месяц или около того. И у меня будет время решить всё для себя. Нужны ли мне такие встречи? Не привяжусь ли я с течением времени к нему ещё больше?
Голову я решила не мочить, чтобы не тратить время на сушку. Глупо будет, если Немов решит, что я специально затягиваю время, чтобы удержать его!
Больно надо! В моей жизни было много мужчин, и как только один из них начинал нравиться по-настоящему, он сразу вычёркивался из поля зрения. Дабы не волновать трезвый ум и не мешать работе.
– Пока, – помахала я напоследок, торопливо одевшись и стараясь не оглядываться. – Пиши, если что.
– Обещай, что не выбросишь симку, – бросил он напоследок, и я обернулась на пороге.
– Не выброшу в ближайший год, – ответила я и послала мужчине, вышедшем поцеловать меня напоследок, воздушный поцелуй.
Немову он не понравился. Он сгрёб меня в объятия и впечатал в губы последнее «прощай». Поцелуй с привкусом горечи расставания, со сладостью неисчерпанной страсти, я долго ощущала его на губах, когда вышла на холодный ветер.
Нет, мой «последний проект», я не узнаю, напишешь ли ты мне снова, потому что как только вышла из отеля и села в такси, сразу выключила телефон и выбросила симку из окна.
Не колебалась ни секунды. Промедление грозило опасностью: ещё решу, что сообщения или звонки от Немова никак не повредят будущим делам. И буду ждать весточки, каждый вечер и каждое утро как бы ненароком смотря на телефон, пока не решусь позвонить сама. Нет, этого не будет, Лара!
* * *
На следующий день, сменив трубку, покрасив волосы в ярко-рыжий и сделав стрижку «каскад», я была в месте встречи. Квартира в Питере, где меня всегда ждал покровитель, чтобы озадачить новой работой или чтобы расплатиться за старую.
Я открыла дверь ключом и прислушалась, застыв на пороге. Господин Шелестин никогда не опаздывал, но всегда приходил тогда, когда его ждёшь меньше всего.
Однушка в спальном районе рядом с парком стоила целое состояние. Говорили, что Шелестин выкупил её у бывшей жены за копейки. Мол, он умел убедить женщин в том, что польза не всегда выражается денежными знаками.
– Тебе не идёт этот цвет, – произнёс он, окинув меня строгим придирчивым взглядом, когда я уже отчаялась дождаться встречи.
По негласным правилам понимала, что уйти без спроса означало нажить на пятую точку большие проблемы.
Наверняка нас у босса было много, но никто из девочек друг друга не видел. Юридическая фирма «Шелестин и Ко» процветала в Северной столице уже давно, имела узкую, но щедро платящую за услуги аудиторию, в которую можно было войти только по рекомендации бывшего клиента.
Абы кому их не раздавали, потому что воспользовавшись услугой фирмы однажды, люди понимали, как хорошо она работает. Равно как и то, что придёт время, и услуга понадобится снова, а двери, открывшиеся когда-то, на этот раз могут оказаться закрытыми.
– Вы сами велели выбрать похожий оттенок, – произнесла я вместо приветствия и встала с дивана, на котором когда-то побывала в качестве приза.
Я тогда провалила дело и была наказана. Никаких извращений, но я даже не видела лиц тех мужчин, которые владели моим телом, словно я была бесплатной проституткой. Или безропотной рабыней.
Больше дел я не заваливала, и мой банковский счёт пополнялся регулярно. Но я всегда помнила о первом и единственном провале и не хотела повторения пройденного.
– Верно, тебе предстоит быть подружкой падчерицы одного крупного бизнесмена.
– Инструкции я получу позже?
– Как обычно, – Шелестин был крупным мужчиной, но без лишнего веса. Он напоминал русского медведя, сознающего, что в его лапах сосредоточена огромная сила. Горе тому, кто рискнёт дразнить зверя!
Разозлить босса было делом нетрудным. Надо всего лишь не следовать правилам: получай инструкции по электронной почте, ознакомься с ними и будь готова следовать им досконально.
– Вы что-то хотели мне сказать? – спросила я, чувствуя неловкость от близости босса. Мы были с ним одни. Шелестин никогда не принуждал женщин отдаваться ему, не имел со мной любовной связи, но я знала, что если он намекнёт, отказаться будет опрометчиво.
– Я хочу спросить тебя, Лара, – не торопясь произнёс он, устраиваясь в кресле и вытягивая длинные ноги в дорогих ботинках. – Ты решила сменить профессию?
Лгать ему было бессмысленно. Я знала, что на него работают много кто, поэтому лучше признаться сразу.
– Да. Отработаю срок и хочу уйти.
– Чем думаешь заняться?
– Не знаю. Наверное, буду жить на дивиденды. Или куплю цветочный салон. Всегда хотела продавать цветы, как Элиза Дулитл до встречи с Пигмалионом. С профессором Генри Хигинсом.
Я всегда мечтала сыграть именно роль простушки, которая превращается в прекрасную леди. А потом отказалась от идеи поступить в театральный и нашла иное применение своим талантам.
– Бернард Шоу? Думал, все актрисы мечтают сыграть Офелию, – ухмыльнулся Шелестин. Я даже не удивилась его кругозору: мой босс слыл человеком интеллектуальным, сам он не раз говорил: «Моя работа – знать то, что другие даже запоминать не думают». – Хорошо, я отпущу тебя с малым выкупом.
– Правда? – я присела в кресло, стараясь себя не выдать, хотя уже было видно: поздно. Ладно, он и так знал, что я хочу выйти из игры. – Так просто?
– Почему бы нет?
– Потому что с вами никогда не бывает просто, Никита Алексеевич, – назвала я его полным именем, от звуков которого он наморщил нос. Не любил, когда называли имя. Считал, что в этом случае люди берут над ним власть. «Не зря в древние времена люди скрывали своё крестильное имя, считая так: зная его, можно навести порчу». Столько предрассудков у дельца! Или он издевался над нами, обожая наблюдать за нашим удивлением?
