Текст книги "Кто бы мог подумать?"

Автор книги: Аделаида Котовщикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Важное задание

К воротам сквера Костя пришёл с лопатой на плече, пораньше, сильно волнуясь. Вчера он забежал во второй класс с кратким приказом: «Завтра в три часа у сквера! С лопатами». А вдруг ребята не явятся, что тогда делать?

Однако две девочки уже чинно стояли у решётки: хорошенькая, тоненькая, с аккуратными косичками поверх мехового воротника и плотная, рослая, в пушистой белой шапочке.

Костя сразу вспомнил их имена: Ира Сергеева, на которую Света советовала ему опираться, и Алла Печкина. Он столько раз переворошил в уме сцену первого своего прихода к второклассникам, что Светкина болтовня крепко ему запомнилась.

– Здравствуйте, ребята! – подходя, сказал Костя.

– Мы не ребята, мы девочки, – густым низким голосом произнесла Алла.

Костя покраснел. Но тут за его спиной раздалось:

– А я, что ли, девочка?

Серёжа Мухин подошёл неторопливо, с развальцей. Был он толстый, неповоротливый и, наверно, сильный. На лице немного сонное выражение.

С двух разных сторон бежали ещё двое.

Девочка в кое-как повязанном платке волочила за черенок детскую лопатку – такие же торчали под мышкой у Иры и Аллы – и на бегу раза два оглянулась растерянно: не то боялась, что кто-то за ней гонится, не то проверяла, не обронила ли чего. Ещё издали она крикнула, запыхавшись:

– Я не опоздала?

С другой стороны мальчик гнал перед собой ледяшку. Но, приблизившись, встал смирно, вытянулся с готовностью, всем своим видом показывая, что ждёт приказаний.

«Таня Зимкова и Слава Курков», – отметил про себя Костя.

Ребята столпились вокруг него.

– Четыре раза я по дороге лопатку теряла! – взволнованно пожаловалась Таня. – Такая лопатка растерячая!

Ира и Алла засмеялись:

– Лопатка растерячая, а не ты сама?

– Что делать будем? – спросил Мухин.

– Акимова ещё нет… – сказал Костя.

– Акимов на сборы не приходит, – уверенно сказала Ира.

– И лучше, – добавила Алла. – А то он де-зор-га-ни-зует. Вот!

«Вишь какие слова! – подумал Костя. И с досадой: – Неужто и правда не придёт?»

В тот же миг Толька примчался.

Распалённый, краснощёкий, он с победным кличем размахивал сапёрной лопаткой:

– Э-эй!

– Ты что ж это опаздываешь? – недовольно спросил Костя.

– Удивительно, что вообще пришёл, – вполголоса обронила Ира.

– Он даже хуже меня! – громогласно сообщила Таня. И вдруг оглянулась растерянно: – Ой! Где же моя варежка?

Толька поддал ногой варежку, валявшуюся на снегу:

– Подбирай, Танька-растеряшка! А я за лопатой бегал. – Он подмигнул Косте. – Она там была… забытая. Так и лежала внутри. А хлеб кто-то до крошки слопал.

Костя догадался, что лопата оставалась в снежной берлоге.

– Повезло тебе. Могла бы и пропасть. Ну, теперь все в сборе. Ребята, мы получили важное задание!

Шесть пар глаз уставились на Костю. На секунду он смутился, но взял себя в руки и продолжал:

– Через этот сквер самый короткий путь к заводу. А дорожки все засыпаны, люди проваливаются в сугробы. Мы должны расчистить хотя бы одну дорогу.

– Сквер бо-ольшой! – испуганно протянула Таня. И подобрала упавшую варежку. Почему-то они не держались на её руках.

– А кто дал нам такое задание? – звонко спросила Ира.

– С завода люди!

– А чего же мы время попусту теряем? – солидно сказал Серёжа Мухин и шагнул в ворота.

Толька оттолкнул его плечом и проскочил первым.

– Анатолий! – прикрикнул Костя. – Полная дисциплина, слышишь? А то выгоню, и не поможешь заводским. И вообще подождите, я начну.

Костя не очень-то умел орудовать лопатой. Однако сейчас он старательно и скоро поддевал и откидывал пласты снега.

– Вот такой ширины будет дорога. Продолжайте.

Сразу получилась бестолковщина. Ребята задевали друг друга локтями, толкались, наступали друг другу на ноги. У Тани и Аллы сцепились лопатки. Девочки их дёргали и сердились:

– Ты что?

– А ты что?

– Сломаешь!

– Сама не туда полезла!

– Перестаньте! – Костя расцепил лопатки.

В это время Мухин толкнул Таню в спину. С весёлым возгласом: «Я нечаянно!» И хитро покосился на Костю.

Таня свалилась в снег. Костя её поднял.

«Что же это будет за работа?» – мелькнула у него тоскливая мысль. – «Нет, не сумею я с ними…»

Выручил Толька.

– Фу-ты, ну-ты! – воскликнул он лихо. Проваливаясь по колено, обежал ребят и принялся разгребать снег в нескольких метрах впереди.

Слава Курков, голоса которого Костя ещё не слышал, ринулся за Толькой и тоже принялся яростно копать.

«Молодец Толька – догадался!» – мысленно похвалил Костя. Вслух сказал:

– Сейчас всех расставлю!

Наскоро прокопав узкую тропу, он поставил девочек и Мухина на некотором расстоянии друг от друга: Расчищайте каждый свой участок.

Теперь они хоть не мешали друг другу.

Из-под Толькиной лопаты снег летел во все стороны.

– Иду на соединение! – кричал Толька Славе Куркову. – Наши военные части скоро встретятся! Ура-а!

Эти двое расчищали дорогу навстречу один другому.

А у Мухина и девочек дело еле двигалось. Таня, копнув раз-другой, выпрямилась и ревниво смотрела, сколько расчистила Алла. Ира поддевала на свою лопаточку по горсточке снега. У Мухина лопата была большая, как у Кости, но в его руках едва шевелилась.

Костя перешагивал по целине, помогал ребятам: расширял дорожку, выравнивал. Сапоги его были полны снега. Но до того ли сейчас?

Не прошло и пяти минут, как завопила Таня. Нечаянно ступив в сугроб, она вытащила ногу в одном шерстяном носке:

– Ой! Ой! Где мой валенок!

Ира поддержала под локоть незадачливую девчонку:

– Ты простудишься в носке на снегу!

Алла хохотала, разумеется, бросив работу. Мухин тоже перестал разгребать снег: стоял, опершись о лопату, и любовался.

«Мухин лентяй первостатейный», – с досадой отметил про себя Костя, вытаскивая Танин валенок из сугроба. Увяз валенок основательно, и пришлось ещё хорошенько вытрясти из него снег, даже рукой очистить внутри. Костя помог Тане обуться:

– Ничего. Вон у тебя какой толстый носок.

Дорога выглядела нелепо: подальше, где работал и Толька и Слава, неплохо расчищено, у входа что-то неровное, кривое, да и совсем короткий отрезок, а в промежутке – нетронутый снег.

– Мальчики! – крикнул Костя. – Двигайтесь в нашу сторону. – И обернулся как ужаленный: пронзительно вскрикнула Ира. – Что такое?

Одна рука у Иры была вытянута. Девочка испуганно смотрела на свою ладонь:

– Заноза! Впилась!

Вежливая девочка

«Час от часу не легче!» – подумал Костя. Шагнул к Ире, глянул на маленькую руку. Пальцы растопырены, из ладони торчит крошечная щепочка. Костя её выдернул. Ира вскрикнула от боли. На руке появилась капля крови.

Глаза у Тани расширились от ужаса.

– Кро-овь! – прошептала она.

Все ребята были уже здесь, стояли вокруг.

– Снег приложи! – посоветовал Мухин.

– Пососи, отличница! – весело сказал Толька. – Языком, языком! Собаки всегда так делают. И я тоже.

– Если ты – как собака, – звенящим голоском проговорила Ира, – то я… человек! Надо помазать йодом. Обязательно.

– А вдруг у тебя уже началось засорение крови? – мрачно предположила Таня.

– Говорят не засорение, а заражение, – поправила Ира.

Держа руку на весу, она с упрёком смотрела Косте в лицо: мол, почему ты ничего не предпринимаешь для моего спасения?

– Без йоду не обойдёшься? – спросил Костя. – Платок носовой у тебя есть?

И подумал: «А у меня, кажется, нету…»

– Есть, конечно, – кивнула Ира. – Но он не стерильный. – Миловидное личико её было серьёзно и сохраняло выражение непреклонности.

– У Иры мама медсестра, – сказала Алла. – Ира знает.

– Гм! – хмыкнул Костя. – Но где же я возьму тебе стерильный бинт?

– Аптека совсем близко, – промолвил молчун Слава Курков.

– Так пошли туда? – предложил Костя. – Ребята, мы скоро. Толя Акимов, оставляю тебя за главного! И чтобы всё было в порядке!

Толька изумлённо разинул рот. И подпрыгнув от радости, весело гаркнул:

– Есть, товарищ командир!

Никаких машин не виднелось, однако через дорогу Костя перевёл Иру за руку. Непривычное какое-то чувство заставило Костю это сделать: отвечает же он за неё.

– Варежку надеть нельзя? – с усмешкой спросил Костя. – Не стерильная? А кровь уже засохла, бактерии не влезут.

Костины слова Ира оставила без внимания. Проговорила очень серьёзно:

– Напрасно вы Акимова оставили за главного. Лучше бы Аллу. Или хоть Мухина. Акимов страшный озорник. И часто получает двойки.

– Ну, уж не обязательно они там передерутся. И почему ты говоришь мне «вы»?

– Но ведь вы старше. А такая неприятность, как драка, легко может случиться. Если Акимов останется за главного.

Вежливость и рассудительность девочки смешили Костю. Поглядывая на неё сбоку, он улыбался. Но улыбка исчезла с его лица, когда так же вежливо Ира спросила:

– А вы хорошо учитесь?

– Всяко бывает… – пробормотал Костя.

Глаза у Иры слегка расширились. Но она промолчала, явно из вежливости.

В аптеке Косте ничего не пришлось говорить. Ира сама сказала женщине в белом халате:

– Здравствуйте, тётя Валя. Обработайте мне, пожалуйста, рану.

– Ирочка! Да как же это ты? – Женщина поспешно вышла из-за аптечной витрины и повела Иру куда-то во внутреннее помещение.

Костя услышал удаляющийся голосок:

– Впилась заноза. Этот наш вожатый её сам выдернул…

Ожидание показалось Косте долгим. Не операцию же ей там делают?.. Наконец Ира появилась. На руке у неё красовался белоснежный бинт. Несомненно стерильный.

А в сквере… Надо же! Вежливая девочка оказалась права. Глазам их открылась ужасная картина: Толька и Серёжа Мухин дрались. Акимов побеждал: сидел на толстяке и колошматил его по спине. Слава Курков беспомощно прыгал вокруг валявшихся в снегу мальчишек. Алла и Таня кричали:

– Акимов, перестань! Учительнице пожалуемся! – И швыряли в Тольку снежками.

Костя растащил драчунов, обоих встряхнул за шиворот:

– Что за безобразие?

– А чего он не работает? – возмущённо вопил Толька. – Стоит, лодырь, как истукан!

– Я тебя не кулаками командовать оставил! – сердито сказал Костя. – А ты, Мухин, чего от дела отлыниваешь? Ну ладно, собирайте лопаты. Хватит на сегодня. Завтра придём в это же время.

– У нас все сборы будут на снегопаде? – осведомилась Ира.

– Нет, конечно. Но завтра продолжим!

Сообща помогли Тане найти обе варежки, отряхнули друг друга от снега и отправились по домам.

Ничего себе – работа!

Придя на другой день в сквер, мальчишки загомонили удивлённо, Таня запищала: «Красиво как!», Ира расцвела улыбкой.

Костя был доволен произведённым эффектом. Не зря, значит, он трудился: возился с краской, прибивал фанерку к палке. Вон как ребятам понравилось.

У начала расчищенной ими дорожки он водрузил столбик с фанеркой. На фанерке красные печатные буквы:

«Здесь работает третья звёздочка второго класса Первой школы».

Погода стояла отличная. Солнце и морозец. Снегопад прекратился ещё вчера, так, что их довольно жалкую работу не испортило, не засыпало снова.

Расставлять ребят не пришлось. Сами разбежались по затвердевшему насту и копали каждый на своём участке – молодцы!

Только Ира чинно расхаживала по уже расчищенной дорожке. Она пришла без лопатки. Объяснила вежливо, но твёрдо и с лёгким упрёком:

– Рука у меня ещё болит. Я пришла просто посмотреть. Ведь гулять на воздухе необходимо.

– Смотри, смотри, – сказал Костя.

Он принялся яростно отшвыривать пласты снега, стараясь сделать побольше, увлёкся и некоторое время не обращал внимания на ребят. Взрывы приглушённого смеха заставили его выпрямиться.

Вот так штука! Где же ребята? Одна Таня… старательно лепит из снега какого-то кривобокого человечка.

И тут из-за кустов вылетел снежок и шлёпнулся о толстый ствол осокоря. Немедленно из-за ствола посыпался целый град снежков. Наверняка там притаился Толька…

Игру затеяли, работнички? Ну ладно же! Сейчас вам задам!

Костя бросил лопату, живо скатал плотный снежок и ловко метнул его в дерево. Другой снежок он швырнул в кусты. И давай лупить то по дереву, стараясь попасть за ствол, то по кустам.

С восторженными криками ребята выскочили из своих укрытий.

Уже не таясь, Толька прыгал у осокоря и лихо обстреливал снежками то Костю, то Мухина со Славой Курковым, стоявших у кустов. Недостатка в «снарядах» у Тольки не было. Торопливо лепили и подавали ему снежки Алла и… раскрасневшаяся, в сбившейся на затылок шапочке Ира Сергеева.

Ещё в самом начале этой внезапной баталии Таня, бросив своего уродца, кинулась помогать Косте. Сказать по правде, помощи от неё было на грош, а помехи много: она совалась Косте под ноги, снежки подавала крошечные, два раза у неё сваливалась галоша с валенка и утопала в снегу. Пока Таня её вытаскивала и надевала, можно было десять снежков запустить. Зато сколько рвения было в Танькиных бестолковых движениях!

– А сейчас мы подготовим удобные позиции для наступления! – громогласно объявил Костя. – Давай, Татьяна! – И стал расчищать снег в сторону осокоря.

На момент во вражеском лагере наступила неуверенная тишина.

Потом Толька азартно завопил:

– Взво-од! На подготовку позици-ий! – Снег полетел из-под его лопаты.

Схватились за лопаты и Слава с Мухиным.

Расчистив метра три, Толька решил, что дистанция достаточно улучшилась, и снова открыл артиллерийский огонь. Возобновил обстрел и Костя.

Так и действовали: то расчищали дорогу, то колошматили друг друга снежками.

И вот сошлись.

– Соединение фронтов! – заорал Толька и облапил Славу Куркова.

Таня обняла Аллу. Ира прыгала вокруг Кости.

Все кричали:

– Ура-а! – И лица у всех были счастливые: ведь из врагов они превратились в соединившиеся армии.

– У тебя же рука болит, – сказал Костя Ире. – А ты снежки подавала.

– Рука? – Ира посмотрела на намокшую повязку. – Прошла, наверно.

– Как я устала! – Таня села прямо в снег. – Здорово мы поработали, правда, Костя?

«Ничего себе – работа! – подумал Костя. – Больше в снежки играли, чем работали». Он чувствовал себя виноватым.

Мало того, что поддался игре, так ещё получил от неё немалое удовольствие.

– Славная какая дороженька получается! – нахваливала Таня.

– Неплохая, – важно согласился Толька.

– Очень даже красивая, – подтвердила Ира.

Костя вздохнул:

– Да где уж там… И когда мы её кончим… при таких темпах? Но не бросать же на полдороге.

– Дорогу – на полдороге! – фыркнул Мухин.

Следующий сбор Костя назначил на воскресенье.

Косте попало

До воскресенья оставалось три дня. А в пятницу классная руководительница пятого класса, ботаничка, сказала Косте:

– Дёмин, после уроков зайди в учительскую, не забудь! С тобой хочет поговорить Тамара Георгиевна.

Ботаничка смотрела на Костю с любопытством. Это было странно. Костя сразу залился румянцем, переспросил:

– Тамара Георгиевна?

– Ну да. Учительница второго класса… Ты с ней не знаком.

– Знаком… – пробормотал Костя, окончательно смутившись.

Во втором классе он видел мельком молодую женщину в синем вязаном жакете и шёлковой розоватой блузке. Понимал, что это учительница его октябрят, здоровался с ней. Кажется, он слышал её имя. Значит, Тамара Георгиевна? Зачем он ей понадобился?

После пятого урока Костя, весь внутренне сжавшись, открыл дверь учительской:

– Можно?

Тамара Георгиевна сидела за столом и проверяла тетради. Положив авторучку, она несколько долгих мгновений разглядывала Костю. Наконец спросила строго:

– Почему ты самочинствуешь, Дёмин?

– Как это? – Косте пришлось слегка кашлянуть, чтобы обрести голос.

– Ни с кем не советуешься. Ни с советом своего отряда, ни со старшей пионервожатой, впрочем, она сейчас больна… А главное, со мной! Ты обязан со мной советоваться.

– В чём? – хрипловато спросил Костя, переминаясь с ноги на ногу.

Тамара Георгиевна разволновалась. Щёки у неё порозовели, глаза засверкали.

– Как в чём? Как в чём? Да как же ты можешь этого не понимать? Сегодня директору школы звонили с завода! Хорошо, что мы быстро разобрались. Что тебе взбрело в голову бросать ребят на расчистку улиц? Завтра придумаешь ещё что-нибудь… Они у тебя пойдут разгружать вагоны!

– Я их не бросал. Они сами пришли, своими ногами…

Щекам Кости было горячо, шея вспотела. По наступившей тишине он чувствовал, что все, кто был в учительской, прислушиваются к их разговору. Краем глаза заметил добрую улыбку на лице учителя математики.

К математике Костя особой любви не питал. Но уроки по этому предмету всегда учил старательно. Потому что больше всех учителей уважал математика. Морщинистый, худой человек, с сильной проседью в волосах, уже очень старый, как казалось Косте. А улыбка у него совсем молодая, усмешка не обидная, даже папину напоминает. Трудный материал он объясняет по нескольку раз и всегда говорит:

«Хоть десять раз меня спрашивайте. Лишний спрос не беда. А вот если скроешь непонимание, худо получится. Запутаешься, погрязнешь в невежестве, как в тине болотной».

На уроках математики всегдашняя застенчивость Костю почему-то совсем не мучила.

Улыбка учителя математики немного подбодрила Костю. Он перевёл дух и сказал:

– Вагоны разгружать не поведу. Им не под силу. – Поднял на Тамару Георгиевну глаза, в которых светилось упрямство: – А дорогу в сквере… мы кончим! Как же бросать начатое?

Тамара Георгиевна нервно повела плечами:

– Когда вы собираетесь опять грести снег?

– В воскресенье. В десять утра.

– Ну, хорошо. Я тоже приду… Ступай! Я ещё с тобой поговорю…

Прикрывая за собой дверь, Костя сообразил, что надо было сказать «до свидания», Ирка Сергеева наверняка бы сказала. До него донеслись смех, голоса учителей. Кажется, там возник спор.

За что ему попало и почему звонили с завода директору школы, Костя так и не понял.

Глупая растеряшка

Утром того дня, когда Косте было велено после уроков явиться в учительскую, в завкоме раздался телефонный звонок.

Председатель завкома – пожилой, спокойного нрава человек, сам из мастеров, старожил завода, уже не первый год выполнявший нелёгкие свои обязанности в завкоме, – снял трубку.

– Завком? Совсем уже обалдели! Скоро вы детсадников заставите работать! – Визгливый голос возмущённо клокотал в трубке.

Председатель опешил:

– Каких детсадников? Кто это говорит?

– А Зимкова говорит! Из четвёртого цеха. Не узнал меня, Семён Никанорович? Одна там даже поранилась. Взмокли все! И варежки, и носки до голых пяток!

Подсобница Зимкова! То-то ему голос показался знакомым. Вздорная тётка, вечно по всяким мелочам суматошится. Мужа своего, токаря, уж на что тюлень, и то до белого каления доводит.

– Какие такие голые пятки? – сдерживаясь, чтобы не раздражаться, спросил Семён Никанорович. – Ты, Зимкова, говори пореже. И не так зычно, а то… трубка не лопнула бы. Объясни толком, что случилось.

– А то случилось, – на той же высокой ноте кричала Зимкова, – что над ребятами верховодить не в вашей ком-пе-тен-ции!

– Вот что, Лариса Ивановна, – вспомнив имя-отчество, сурово сказал председатель, – приходи-ка ты в обед в завком! Буду ждать. – И положил трубку.

Шуму в завкоме приключилось немало, когда ворвалась туда в обеденный перерыв Зимкова. Всех остальных посетителей пришлось попросить обождать. Девушка-секретарь только глазами хлопала.

– Доченька моя пришла вся уставшая да замызганная, варежки, ноги – вдрызг! – бурно возмущалась Зимкова. – Говорит: «Вот какое важное задание дали нам с вашего заводу! И чтобы в срок», – говорит. А одна у них там даже травму получила!

– Разве у тебя дочка в девятом или в десятом классе? – потирая виски – голова вдруг заболела, – спросил Семён Никанорович. – Ни о каких происшествиях мне мастер по производственному обучению не говорил.

– При чём тут девятый – десятый? – завопила Зимкова. – Второй класс, малолетки, уж до них добрались!

Девушка-секретарь захихикала:

– Какое же важное задание от завода второму классу?

– Какое? А снег убрать по всему главному скверу! – заявила Зимкова.

– Сроду такого распоряжения не было, – с недоумением сказал председатель. – Что-то напутала твоя девчонка. Или просто наврала.

– Наврала?! – Зимкова через стол наклонилась к председателю. – Какое же наврала, когда вся намокшая?

– До голых пяток, значит? Наконец-то я разобрался в этих пятках! Сейчас выясним, кто от имени завода посылал такую малолетнюю публику на уборку снега. – Председатель взялся за телефонную трубку.

Он позвонил в школу. Директор вызвал к себе Тамару Георгиевну: в школе был один второй класс. А та уже знала, что её ученики разгребали дорожки в сквере.

Ещё бы не знать, когда Танька-растеряшка, как прозвали её ребята, хвасталась:

– Работали как большие! Мы! А вы-то и нет!

Октябрята из других звёздочек с завистью смотрели на повязку на Ирининой руке.

Тамара Георгиевна даже похвалила ребят:

– Молодцы, что потрудились! Работа на свежем воздухе очень полезна.

Но оказывается, напрасно она благодушествовала…