Текст книги "Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 2"
Автор книги: А. Велидов
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 45 страниц)
На предложенные мне вопросы об участии в военной организации для свержения существующего строя докладываю, что я не представляю себе возможным борьбу незначительных по числу лиц с целым государственным строем, поэтому мои разговоры, консультация по чисто техническим вопросам никак не могут считаться чисто активным участием в организации переворота.
В. Д. Жуков
Указания лиц, которые приведены в выдержках протоколов, мне лично некоторых знакомых, считаю правильными, как бывшие события, но то что не уясняю, при каких это обстоятельствах происходило. Будучи у своих бывших сослуживцев как старый знакомый, встречал иногда лиц, которых раньше никогда не видел, потому сказать, как их зовут, я не могу. Как доказательство, что считаю своей обязанностью и долгом, получая деньги, нести службу, как это надлежит, я указываю на моих сотрудников и комиссара фронта тов. Каныгина, который в письменной форме говорил о моей деятельности, донося в центр. Поэтому не считаю себя саботажником и не совмещаю понятий о пользе и вреде одновременно для Советской Республики. Если же мои собеседования, консультация в свое время и были как показатель участия организованного выступления, то от них я не отказываюсь – существующий строй лишил меня семьи, голод и нужда, которые я испытывал, не могли заставить меня полюбить видимую обстановку. [280] 280
Так в тексте книги. Подлинник не обнаружен.
[Закрыть]
В. Д. Жуков
25 октября 1919 года
* Мне 26 лет, бывший прапорщик, в настоящее время служу в 35-м Тверском в качестве помощника командира полка.
[Закрыть]
Приблизительно в конце июля или начале августа на Тверском бульваре ко мне подошел господин и познакомился со мной, который впоследствии назвался Всеволодом Антоновичем. [282] 282
Так Лейе ошибочно называет Ступина Всеволода Васильевича.
[Закрыть]При встречах он заговаривал о политике и однажды предложил мне взять на себя руководство и охрану вокзалов в свои руки. Я сказал, что вокзал все равно в моих руках и что никакой разницы нет. Всеволод Антонович хотел вовлечь меня в военную организацию, и я дал ему слово взять на себя охрану вокзалов. У меня не хватило мужества отказать ему и думал, что все равно по долгу службы я должен охранять вокзалы. Всеволод Антонович познакомил меня с господином с черными усиками, роста выше среднего (и через него я познакомился с Миллером) и сказал мне, что я должен находиться в подчинении Миллера. Мы были у Миллера на квартире, и здесь мы вели беседу о вокзалах. Затем я вторично был недели две назад и сказал Миллеру, что меня переводят на Александ ровскую жел. дор., а потому я отказываюсь.
Затем я у Миллера ни разу не был. Всеволод Антонович больше ни с кем меня не знакомил. Я говорил Миллеру, что г. нашем полку имеется резерв в 60–70 человек, но об ударной группе ничего не говорил. Но я все же сказал Миллеру, что все эти люди верные и будут мне подчиняться; фактически рабочей силы у меня не имелось.
Я совершенно отрицаю, чтобы когда-либо устраивал приезд агентов к Мамонтову и для взрыва мостов. Больше ничего не имею показать.
При сем присовокупляю, я слыхал от Миллера, что предполагаетсякого-то направить к Мамонтову, но знаю наверно, что у них случились какие-то счеты в деньгах и люди не были отправлены. Никакою присяжного поверенного я не знаю, кто бы должен был поехать для взрыва моста. Ничего больше показать не могу. Я целиком поддерживаю и ярый сторонник Советской власти.
Кроме того, я был познакомлен с Дмитрием Яковлевичем, который потом, оказалось, был Алферовым. Дмитрий Яковлевич пригласил однажды меня на заседание на М. Дмитровке, которое было недели две тому назад; на этом заседании говорил Всеволод Антонович. Люди уходили и входили, когда я пришел, то меня оставили минут [на] 15–20, в то время были там Миллер, молодой блондин невысокого роста в офицерской форме, Дмитрий Яковлевич и я и довольно полный господин с козлиной бородкой. Когда я уходил, я заметил, что входил пожилой господин с бородкой, я его фамилии тоже не знаю и видел в первый раз. На заседании Всеволод Антонович сказал нам, то есть мне и молодому блондину: «Вы поступаете в распоряжение Миллера» – и при этом передал Миллеру какую-то карту, одну из частей г. Москвы. Мне лично Всеволод Антонович сказал: «Вы оставайтесь на вокзалах». Я промолчал, хотя уже знал, что наш полк уходит с Николаевской дороги, и я все равно не в состоянии выполнить своей задачи. На этом заседании мне было сказано Всеволодом Антоновичем, что я слишком болтлив. При сем могу сказать, что во время заседания Всеволод Антонович часто выходил с полным господином в другую комнату и о чем-то шептались. Я помню как-то, недели полторы тому назад, я пришел на Дмитровку и хотел поговорить с Дмитрием Яковлевичем. Когда я вошел, Дмитрий Яковлевич меня не принял, говоря, что у них заседание. Вообще, мне говорил Дмитрий Яковлевич, что заседаний основательных не бывает, а собираются всегда не более четырех-пяти человек, и то те сейчас же уходят, а другие приходят. Ко мне лично они относились свысока, ничего нельзя было их спросить, обо всем умалчивалось. Несколько раз я задавал вопросы, как называется ваша организация, мне всегда давали уклончивые ответы. Раз я чуть не влетел, теперь постараюсь больше носа своего не совать и жить и работать так, как работал до этого злосчастного момента.
Н. Лейе
С. И. Талыпин получил ордер на помещение, куда сложено было оружие, через одно лицо, которое служит в отделе по распределению жилых и нежилых помещений. Отдел этот находится на Софийке, [283] 283
Ныне Пушечная улица
[Закрыть]лицо это – студент, причем этот студент был в дружественных отношениях с С. И. и знал, что работает для организации. Не ручаюсь, но кажется, его отчество Григорьевич. С. И. боялся, чтобы Тихомиров об этом не рассказал. А. Н. Яндоловский был познакомлен с Миллером Ал. Ал. Михайловым; причем на вопрос Миллера: «Можно ли рассчитывать при выступлении на ваш батальон?», ответил: «Все будет сделано». Причем Яндоловский назначил Михайлова на одну из командных должностей в организации. По освобождении собирается уехать за границу.
А. А. Михайлов ездил по Павелецкой жел. дор. по поручению Миллера и из вагонов осмотрел один из мостов близ Москвы с целью взрыва.
А. А. Михайлов и С. С. Казаринов по освобождении собираются уехать в Архангельск.
Г. Т. Свищев имел знакомство в Главном штабе и сообщил Ступину через это лицо положение на всех фронтах.
С. С. Денисов сообщил, что он по поручению Миллера принес к последнему около 2 пудов динамиту, кроме того, говорил, что благодаря бегству его начальника по службе многое из его поступков осталось неоткрытым. Е. Я. Свидерский, высказывая свои взгляды на постановку учебного дела, говорил: «Я презираю тех офицеров, которые с увлечением предаются службе и этим только укрепляют Советскую власть. Теперь необходимо преподавать так, чтобы, не давая никаких знаний курсантам, подталкивать и разрушать то здание, которое наполовину разрушено» (считая под зданием Советскую власть).
Перуанский, из Высшей стрелковой школы, в своих разговорах часто высказывал свое недовольство Советской властью, говоря, что ему вся эта волынка уже надоела.
Тарлицкий и Радионов (Высшая стрелковая школа) при разговоре между собою говорили: «Чем хуже, тем лучше. Скорее все теперешнее погибнет, и эта власть изменится».
Н. Н. Кудрявцев говорил, что командный состав Высшей стрелковой школы порешил между собою в случае переворота уничтожить генерала Филатова.
Генерал Даниловский часто высказывал свое недовольство Советской властью.
Шваки также неодобрительно относился при разговорах к Советской власти.
Генерал Тихонравов ничего не высказывал относительно Советской власти, но восхвалял всегда царский режим.
Когда однажды я с Богоявленским был у Миллера, я услышал разговор Миллера с молодым человеком, который обещал связать Миллера с каким-то церковным монархическим кружком. Кажется, этот молодой человек небольшого роста, белокурый, бритый.
С Талыпиным я познакомился через молоденького мальчика Булгакова. Мне позвонил, кажется, Зыков, что со мной встретится Булгаков вместе с Богоявленским. Так и было, на Тверском бульваре я встретил обоих и пошел к Талыпину [284] 284
В тексте книги ошибочно «к Балтину».
[Закрыть]вместе с Булгаковым.
Раз я шел со Зверевым и армянином между квартирой Д[митрия] Я[ковлевича] и Цупвосо, причем армянин говорил: «Хорошо бы проникнуть в армянскую или грузинскую организацию, но трудно потому, что они законспирировались».
В Валдай армянин ездил с Романовым.
14/Х – 1919 года. Я. Лейе
О существовании организации в полку более точно, так как я вел с ними беседу, знали: Богоявленский, Соболев, Романов, Алатырцев Ник. Фед. и отчасти Алексей Иванович Кулаков, который скорее предполагал, чем был знаком. Остальные, т. е. тт. Куприянов и Маслов, я могу сказать, что они ввиду вообще семейной обстановки в полку среди командного состава могли только догадываться и в силу товарищеского чувства ничего об этом не говорить. Относительно всех остальных могу сказать, что они были хорошими службистами и верными товарищами, и я не знаю об их отношении к организации. То же самое я могу сказать относительно Бармака с Широковым; относительно посылки отряда в 20 или 30 человек я не говорил. Бочаров определенно ничего не знал о существовании организации. Относительно же Балашова я точно могу сказать, что, хотя мы и ездили к нему на вечеринки, он не имеет никакого отношения к организации, и вообще мы к нему относились недружелюбно.
Курилко, Денисова и Иванова я не знаю и никогда с ними знаком не был. Относительно поездки по Ярославскому шоссе я не знаю. Факт встречи и разговора с Зотовым, Богоявленским и Денисовым на Арбатской площади я отрицаю. Потехина, о котором говорит Миллер, что якобы просил о назначении его в полк, я не знаю. Больше показать ничего не могу.
28 октября 1919 года.
Н. Лейе
От Дмитрия Яковлевича Алферова я слыхал, что был обыск или арест у какого-то Ник. Ник. Щукина или Щепкина и что документ – выданный бланк из штаба 35-го полка (без подписей) на имя Михайлова [285] 285
Речь идет о В. В. Мишине (Москвине).
[Закрыть]Алферову – попал в Чрезвычайную комиссию; именно лицо, имевшее этот документ, находилось в гостях у Ник. Ник. В это время пришли с обыском, Михайлов бросился бежать через забор, выронил документы и успел скрыться, несмотря на стрельбу.
Алферов говорил, что Михайлов – настоящая фамилия этого лица. В данное время он побрился и живет под другой фамилией.
Бочаров (комиссар полка) никакого отношения к организации не имеет и не знает о ее существовании.
В организацию я вошел в середине июля через Зыкова (имя не помню), служит районным инструктором по мотоциклетной части автосекции Все [российского] военведомства. Несколько раз мы видались в условных местах, затем с одним мальчиком, лет 19–20, которого он привел на одно из свиданий, послал меня к Сергею Ивановичу Талыпину на Дмитровке, вызвал его, познакомил, сказал, что от Зыкова, пошли на бульварчик – на Садовую-Каретную. Талыпин предложил что-нибудь сорганизовать или в полку, или на стороне. Предлагал сказать трем-четырем лицам, которые должны в свою очередь завербовать трех-четырех и т. д. Я предложил начать работу в направлении подготовки к охране вокзала при всяких обстоятельствах.
Мое участие в организации объяснялось нервностью вследствие сведений и слухов о поголовном расстреле Деникиным командного состава Красной Армии, в особенности лиц, принимавших активное участие в работе в пользу Советской власти и Октябрьской революции, а я был караульный начальник в Государственном банке в октябре 1917 года в г. Москве. Причем мною были обезоружены 50 юнкеров, охранявших Государственный банк. Нес охрану до 6 ноября, когда меня сменили из нашего полка. Был избран ротным командиром 2-й роты. По приказу Берзина 9—10 ноября 1917 года занял караулы Кремля. Солдаты стали грабить винные склады, я с разрешения Берзина разбил все вино и вылил.
После двух свиданий с Талыпиным последний прислал ко мне Дмитрия Яковлевича Алферова в полк за получением упомянутого документа на имя Михайлова. Алферов записал мой телефон для связи. С Алферовым встречался довольно часто. Алферов познакомил меня с начальником штаба (Всеволодом Антоновичем), предъявленная карточка Ступина похожа, но усы прямые и светлые.
Начальник штаба говорил, что подробное задание я получу за неделю до выступления.
Талыпин говорил, что выступление предполагается самое позднее 20 октября. Алферов 12 или 11 сентября предупредил меня лично (на Б. Бронной) на улице, чтобы я явился к нему на М. Дмитровку 12 числа сентября к 6,5 часам вечера (о здании см. предыдущий протокол). В дополнение показываю: на этом заседании Миллер получил приказание относительно общего плана действий его района и карту. В связи с этим Миллер приказал явиться мне и молодому блондину в субботу, 13 сентября, к 5 часам. Однако я не мог явиться к Миллеру в этот день, так как был занят по службе. Явился же к нему в 13 часов 14 сентября. Здесь объяснил, что перехожу на Александровскую ж. д. и, следовательно, задач выполнить не могу. Миллер спросил: «Вас считать или нет?» Я сказал: «Обождите, на этой неделе я дам ответ». В пятницу я принял дорогу и был арестован.
Часть полка, на которую я предполагаю, что мог бы рассчитывать: 1) 9-я рота (стоит в Москве штаб) вошла как 3-я рота (или 1-я) в 5-й батальон. Командир был Сытников, до этого был Фреймам (заболел), теперь вновь назначен из Лихославля тов. Бармак; помощник Столяров Василий Петрович, взводные: Алексеев, Левинский. 2) Полковая школа (ушла на Александровскую дорогу, как 1-я рота), командир роты Маслов, помощник Николаев, взводные: Кулаков, Филиппов, Кузнецов, Страхов.
На эти части мог бы рассчитывать потому, что они стоят в Москве и имеют небольшие резервы. Однако школа и роты усмиряли Юрьев-Польское восстание, [286] 286
Восстание дезертиров («зеленых») в Юрьев-Польском уезде Владимирской губернии началось в ночь на 11 июля 1919 года. Оно было организовано правыми эсерами. Проходило под лозунгом «Долой Советы, да здравствует Учредительное собрание и зеленая армия!». Мятежниками было убито 10 коммунистов, около 20 жестоко избито. 12 июля отряды красноармейцев из Иваново-Вознесенска, Москвы при поддержке юрьевских коммунистов и железнодорожных рабочих подавили мятеж.
[Закрыть]два раза отправлялись на фронт (Раненбург).
Чабров поступил приблизительно в июне месяце в полк из штаба жел. – дорожн. обороны республики.
Зыков работал по связи, причем у тех лиц, с которыми я через него познакомился; его не встречал.
С Бочаровым я знаком давно, со студенческих времен, встречались у Маковского, студента, и Севастьянова, студента. Это в 1915–1916 годах. Я имел в виду в начале сентября рекомендовать в организацию Петра Антоновича Жигалова в связи с разговорами о предполагаемой посылке к Мамонтову, однако Жигалов отказался. Жигалов служил в уголовном розыске на Николаевской дороге, теперь уехал в Уфимскую губернию за покупкой ненормированных продуктов. Жигалов, энергичный молодой человек, был со мною в командировке как представитель уголовного розыска Николаевской жел. дор. в Полтавскую губ. для закупки ненормированных продуктов. В Кременчуге Жигалов попал к Григорьеву, [287] 287
Н. А. Григорьев – командир б-й Украинской стрелковой дивизии, поднявший в мае 1919 года контрреволюционный мятеж на значительной территории юга Украины. В июле части Григорьева присоединились к Махно.
[Закрыть]скрывался и продал продукты сахарному заводу, чем избег григорьевской реквизиции полковых продуктов. Поездка была с марта по июнь. Дважды ездил в Москву. Мне известно от Алферова, что штаб послал кого-то к Мамонтову, человек вернулся и привез сообщение, что Мамонтов отступает к Воронежу и на Москву не пойдет. Алферов просил меня найти человека для новой отправки.
От Алферова слышал, что посылали в Волоколамский уезд для связи с зелеными, но связаться, по словам Миллера, не удалось. Это было месяца полтора назад.
Слышал от Алферова, что когда был арестован Щепкин, то у него нашли 700 000 рублей.
Миллер хвастался несколькими инструкторскими школами и орудиями.
Н. Лейе
Примерно в двадцатых числах августа Миллер В. А. мне говорил, что имеет типографский станок, и предложил его куда-нибудь устроить. Однако я ничего сделать не мог.
Петр Антонович Жигалов по поручению Талыпина ездил в Рязанскую губ., чтобы связаться с «зелеными». Поездка была неуспешна. Ему предлагали ехать к Мамонтову, но он не поехал.
В 6-м участке охраны служил бывший офицер Семенов [Александр] Кузьмич, который в мое отсутствие (в марте этого года) перешел в Кремль на инструкторские пулеметные курсы взводным командиром. Он иногда приходил в мой полк.
В прошлом году Семенов месяцев шесть сидел в Чрезвычайной комиссии. Месяца два тому назад он пришел в полк, в котором у него был приятель – Николай Ефимович Волков, бывший помощник командира полка (недавно командированный на Южный фронт) в Конотоп, кажется, на должность командира полка.
Семенов рассказал, что в Сергиеве много «зеленых». В это время я уже был знаком с организацией.
Здесь я немного посвятил в организацию, спросив, какую помощь он мог бы предложить.
Он обещал кое-что сделать с «зелеными»: сказал, что у него есть знакомый офицер.
Семенов дважды, кажется, ездил в Троицко-Сергиев, но особенных результатов не дал. Возможно, что они оставили там ячейку.
Семенов пришел ко мне с этим офицером и предложил посильную помощь, рассказав, что служит в Кремле. Я сказал Алферову, последний предложил познакомить с одним человеком – Георгием Тихоновичем (живет в Кисловском переулке).
Д. Н. Алферов свел меня с Георгием Тихоновичем, а я двух офицеров (Семенова и Ульянова) свел с Георгием Тихоновичем У него на квартире. Дм. Яковлевич называл его в шутку женихом. Это было за неделю до ареста. Г. Т. говорил, что видел меня у Дм. Яковлевича. Алферов говорил, что Г. Т. какое-то ответственное лицо по Кремлю.
У Миллера Алферов говорил, что у них в Цупвосо все свои люди. Миллер знаком с каким-то лицом, хорошо знакомым с Аржановым. Кажется, это лицо коммунист. В Цупвосо я знал еще Широкова, с которым меня познакомил Зверев.
О Сучкове говорил Миллер. Этот Сучков как будто бы был лидер правых партий, а теперь записался в коммунисты. Разговор был у Миллера в присутствии какого-то студента (в очках, лохматый).
Фамилию Де-ля-Барт слышал в связи с разговором Дм. Як. с Георг. Тих. о помещении, именно: Георгий Тихонович сказал, что можно было бы собраться у меня (Г. Т.) или брата: посмотрите по телефонной книжке Де-ля-Барт или de la Base. Co Зверевым познакомился через Дм. Яковл., который привел меня для этого в Цупвосо. По поводу предупреждения предполагаемой командировки в Челябинск, Зверев посоветовал для этого подать мне рапорт, чего, однако, я не сделал.
Миллер говорил, что купил оружия за 200 000 или 150 000, причем в складе, куда оружие следовало отвезти, оказалась посуда или стекло.
При отправке к Мамонтову Ступин сказал Жигалову, чтобы он ехал на Тулу или Горбачево или на лошадях до казачьего разъезда. Там потребовать отправки к Мамонтову. Пароль примерно таков: Реснинский – Дон – Кубань – Двина, сказать еще Хартулари […]
С 20 мая 1918 года началось формирование 6-го участка охраны Николаевской ж. д. В это время я окончил ликвидацию 2-й роты 56-го полка и 3 июня поступил на должность ротного командира 1-й роты 6-го участка охраны. Начальником охраны был тов. Бочаров. Он принимал людей. В июле я стал помощником начальника участка (по строевой части).
Моей задачей было проэкзаменовать строевую подготовку солдат, чтобы не тратить на обучение времени, которого у нас было очень мало.
В охрану поступили много окрестных крестьян, московских рабочих и прочих бывших солдат.
В результате сформировали 800–900 человек, из которых было человек 100 унтер-офицеров.
В декабре 1918 года участок охраны был сформирован в полк и перешел в военный комиссариат.
На эти 100 унтер-офицеров (которые теперь разбиты по полку и части нет) я указывал в организации и хвастался ими.
О конспиративной квартире слышал от Дм. Яковл.: на Тверской, на Арбате и у Дм. Яковл., где он бывал.
Ступин 12 сентября приказал мне передать Миллеру людей, которых я должен был получить от Семенова из Сергиева.
4/Х – 1919 года
Н. Лейе
С Константином Константиновичем [288] 288
К. К. Анчутин.
[Закрыть]меня познакомил Зыков. Встречал я К. К. два раза. Первый раз вместе с Зыковым и Богоявленским Алексеем Николаевичем у памятника Гоголя, второй раз – на Новинском бульваре. [289] 289
Ныне улица Чайковкого.
[Закрыть]К. К-чу я сказал, что полк готов к выступлению, так как почва очень благоприятная.
К. К. просил сорганизовать ячейку, которая может быть ударной группой.
Я сказал, что в полку большой офицерский состав, на который можно рассчитывать.
Волков Николай Ефимович имел связь с эсерами. Он ушел из полка в Конотопский полк на должность командира полка. Он ездил в командировки с помощником начальника обороны республики Гончаровым.
Ульянов Н. Н., кажется, имел какого-то знакомого кооператора, который был с.-р. Этот кооператор знает хорошо Сергиев и может оказать содействие. Волков говорил, что эсеры будут молчать, никаких действий не будут предпринимать.
Из моего полка знали об организации Соболев Сергей Артемьевич и Романов Николай Петрович, который ездил по поручению Дм. Яковл. для сопровождения какого-то армянина или грузина, где предположено было связаться с зелеными.
По возвращении Романов говорил, что они там никою не нашли.
Надежными офицерами в полку считались Алатырцев, начальник разведчиков, Маслов Павел Григорьевич.
Н. Лейе
