Текст книги "По страницам истории Кубани (краеведческие очерки)"

Автор книги: А. Киселев

Соавторы: А. Авраменко,В. Ратушняк,Т. Феофилактова,А. Аптекарев,О. Богословский,И. Марченко,В. Черников,В. Каминский,А. Ждановский,И. Анфимов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Т. М. Феофилактова
ПОРАЖЕНИЕМ СЕБЯ УВЕКОВЕЧИЛ (ИЗ ИСТОРИИ РУССКО-ТУРЕЦКОЙ ВОЙНЫ 1787–1791 гг.)

На карте центральной части Северного Кавказа вы найдете г. Черкесск. Его железнодорожная станция называется Баталпашинск. Так назывался город до 1930 г. Почему он получил такое название? С какими событиями оно было связано? Корни их уходят в далекое прошлое.

В 1787 г. Турция развязала новую войну с Россией, преследуя цель восстановить свои позиции в Северном Причерноморье, в Крыму и на Кавказе. Решающие военные действия на суше развернулись в Северном Причерноморье и на Балканах. Молодой Черноморский флот во главе с адмиралом Ушаковым Ф. Ф. добился больших успехов в борьбе за господство на море и поддержке действий сухопутных сил.

Сокрушительные удары, нанесенные полководцем А. В. Суворовым туркам под Кинбурном в 1787 г., при Фокшанах и Рымнике в 1789 г., предопределили успешный исход войны. Осенью пали турецкие крепости Аккерман и форт Гаджибей, в ноябре капитулировала крепость Бендеры. Кавказский фронт был второстепенным, но бои в этом регионе оказали большое влияние на течение и исход войны.

Еще в начале войны русские войска разгромили горцев во главе с шейхом Мансуром на р. Лабе. В 1788 и 1790 гг. русское командование предприняло два похода на турецкую крепость Анапу, их возглавили П. А. Текелли и Ю. Б. Бибиков. Но взять крепость русским не удалось. Турецкое командование решило воспользоваться этой неудачей и под прикрытием переговоров о мире весной 1790 г. готовилось к военным действиям на Кавказе и на Черном море. Оно наметило совместный поход своих войск с горцами в глубь Предкавказья. Подчинение Кабарды, территория которой имела большое военно–стратегическое значение на Кавказе, составляло одну из главных целей этого похода. Намечалось нанести удар по главной крепости Кавказской линии Кизляру, оказать давление на Дагестан и Закавказье, укрепиться на побережье Каспийского моря и в целом на Северном Кавказе. В рапорте от 27 июля 1790 г. командующий Кубанским корпусом генерал–поручик граф де Бальмен сообщал верховному командованию, что усилия Порты были направлены на то, чтобы поднять против России народы Закубанья и пополнить ими ряды турецкой армии.

К представителям феодальной знати Закубанья, на которую опиралось турецкое правительство в своей политике, были посланы многочисленные эмиссары с фирманами султана, с деньгами и подарками. В одном из султанских фирманов требовалось, чтобы «все мусульмане без замедления восстали против беззаконных россиян».

Однако надежды турок на горцев как на своих союзников не оправдались. Письма Батал–паши к черкесским князьям, призывавшие к борьбе с русскими, нашли отклик только у части местной знати. Закубанцы неохотно вступали в турецкую армию, бесленеевцы отказывались поддержать турок, абазинцы и ногайцы перешли под русское покровительство. Последние перекочевали подальше от места, куда направлялся Батал–паша, которого они считали своим врагом, а абазинцы стали нападать на турок. Наиболее преданные русским горцы приняли участие в военных действиях против турецких войск. Генерал–майор И. И. Герман отмечал, что 25 сентября прибыли в русский лагерь семья Ислама Муссина, Рослан–Бек и другие служить при нем волонтерами. Такая позиция черкесских народов Закубанья способствовала победе русских войск над турками.

Известие о подготовке похода Батал–паши командующий кавказскими войсками граф де Бальмен получил еще в марте. Сообщалось, что турецкие войска насчитывают 40 тыс. человек. Эта цифра указывалась в рапортах местного командования и в предписании главнокомандующего князя Г. А. Потемкина.

Численность русских войск на всей Кавказской линии к 1788 г. достигала 34585 человек. Неизбежная разбросанность русских войск в силу большой протяженности Кавказской линии при несвоевременных сведениях о неприятеле затрудняла их сосредоточение для общего отпора противнику.

Для действия против турок граф де Бальмен принял решение сформировать три наступательных отряда под командованием генерал–майоров Германа, Булгакова и бригадира Матцена. Их должны были поддерживать войска Кубанского егерского корпуса (по численности примерно равен пехотному полку) и казачьи полки войска Донского во главе с войсковым атаманом А. И. Иловайским. Смерть графа де Бальмена в начале сентября 1790 г., от чахотки, не позволила ему завершить готовившуюся операцию.

Положение воюющих государств к осени 1790 г. требовало от них решительных действий. Мирные переговоры зашли в тупик, и не столько по вине Порты, потрясенной рядом тяжелых поражений, сколько по вине ее союзников Пруссии и Англии, которые возглавили антирусскую коалицию и настояли на продолжении войны. Им удалось вывести из войны Австрию, заключившую перемирие с турками. Россия осталась одна. Усиливающееся давление англо–прусской дипломатии, требовавшей заключить мир с выгодой для Турции, требовало от русского командования решительных действий.

Первым вступил в дело флот, который под командованием контр–адмирала Ф. Ф. Ушакова 8 июля 1790 г. нанес поражение турецкому флоту в Керченском проливе. Тем самым он предотвратил высадку турецкого десанта в Крыму и на Кубани. В сентябре началась наступательная операция русской армии на нижнем Дунае, закончившаяся беспримерным штурмом русских войск во главе с А. В. Суворовым Измаила 11 декабря 1790 г. В связи с этими событиями развивались боевые действия на Кубани.

Приближение неприятеля было замечено русскими 22 сентября. Чтобы преградить путь туркам, русские войска во главе с И. И. Германом в короткий срок совершили переход от Песчаного брода на реке Куме к Кубани. Для перекрытия дороги в Георгиевскую крепость он выставил сильный пост на Куме. В Кубанском редуте был развернут лагерь и началась подготовка войск к боевым действиям. Много внимания уделялось организации тыла. При этом велось постоянное наблюдение за турецкими войсками. За Кубань высылались усиленные пикеты и разведывательные дозоры.

Превосходство турецких войск над русскими было явным. Отряд генерал–майора И. И. Германа насчитывал около 4 тыс. человек. Авангард армии Батал–паши, переправившийся через Кубань, состоял из 6 тыс. турок и более того числа горцев. Кроме того, турецкие войска усиливались за счет подходивших и переправлявшихся через Кубань отрядов пехоты и кавалерии.

И. И. Герман прекрасно понимал, что если Батал–паша пройдет через Белую мечеть в Кабарду и захватит Г еоргиевскую крепость, ему уже ничто не помешает соединиться с кумскими татарами и кабардинцами. Турецкие войска могли значительно усилиться за счет горских народов. Заняв господствующие высоты, Батат–паша получил бы позиционный перевес, полную свободу маневра. Все это отрицательно сказалось бы на состоянии сил на Кавказском фронте для России, а также укрепило бы политическое положение Турции на Северном Кавказе. Переправившись через Кубань, турки начали строить на ее правом берегу лагерь. Количество турецких войск постоянно возрастало.

Чтобы выиграть время и не дать туркам сосредоточиться и укрепиться, И. И. Герман, не ожидая прибытия отряда генерал-майора Булгакова, совершил со своим отрядом марш к реке Подбаклея и 29 сентября 1790 г. переправился через нее. Утром 30 сентября для занятия господствующей высоты возле речки Тахтомыш был направлен авангард в составе 700 человек и двух пушек во главе с майором Орбельяновым. Вслед за авангардом начал движение весь отряд пятью колоннами. Авангард успел раньше турок занять Тахтомышскую высоту и сразу же подвергся нападению неприятельских войск. И. И. Герман вместе с кавалерией поспешил ему на помощь. Обнаружив сосредоточение больших сил кавалерии, пехоты и артиллерии неприятеля, он дал приказ всему отряду ускорить движение, развернуться и изготовиться к бою. Турецкая артиллерия уже чела сильный огонь по позициям русских, а кавалерия турок и горцев ударила по флангам и тылу наших войск. Фланговые и резервные части русских отразили атаку неприятеля. Артиллерия под командованием майора Афросимова нанесла ощутимый урон турецким батареям, особенно на правом фланге, где огонь из орудий со стороны турок стал реже и слабее.

Генерал–майор Герман, оценив обстановку, принял решение: ведя действия по всему фронту, нанести удар по флангам турецких войск. По его приказу егеря бригадира Беервицы атаковали левое крыло неприятеля, для их подкрепления следовала кавалерия майора Буткевича, пехота прикрывала тыл.

Батал–паша имел сильную позицию на левом фланге, поэтому атака оказалась затруднительной, и бой здесь ограничился жестокой перестрелкой. В это время драгуны полковника Муханова при поддержке полковника Чемоданова ударили по правому флангу и опрокинули турецкую пехоту. Неприятель в беспорядке начал отступать по всему фронту, оставив на месте свои пушки. И. И. Герман доносил верховному командованию в рапорте от 1 октября 1790 г.: «Турки, не выдержав удара, расстроились, опрокинуты были и старались спасаться бегством без малейшего порядка; наши преследовали их во все стороны, многих убили, а иных взяли в плен». Решительные и умелые действия русских войск внесли смятение в турецкие ряды. Они бежали в свой лагерь, потеряв при этом много людей и орудий.

Переправившись через реку Тахтомыш, командующий русских войск решил атаковать турецкий лагерь. Учитывая, что Батал–паша готовился отразить удар со стороны расположения русских войск, И. И. Герман совершил отвлекающий маневр и неожиданно для противника нанес удар по его правому флангу, укрепленному значительно слабее других. Враг был опрокинут, и русские стремительным броском овладели турецким лагерем. Большое количество турок во главе с Батал–пашой попали в плен.

В ЦГАДА сохранилось дело «О турецком паше Батал–бее», где имеются сведения о его пребывании в России в качестве пленника. Он просил у русской императрицы «монарших щедрот и милостей». Екатерина II в указе на имя таврического губернатора Жегулина повелела отвести знатному пленнику под Симферополем 10 тыс. десятин земли и пенсион в 1 тыс. рублей в месяц. Сын его Таяр–бей был назначен полковником кавалерии. Через несколько лет Батал–паша был прощен турецким правительством и вернулся на родину.

Союзники турок – горцы во время боя заняли выжидательную позицию. Сосредоточив свои отряды на возвышенном месте, они наблюдали за ходом битвы. Убедившись, что Батал–паша разбит, они покинули место сражения. Отрицательное отношение черкесов к гуркам особенно сказалось при отступлении разбитой армии Батал–паши. Турки вынуждены были отдавать оружие черкесам, чтобы получить пропитание, многие из них стали их пленниками.

Решительные действия русских войск, имевших большой опыт войны в горах, героизм солдат и офицеров, умелые действия И. И. Германа – все это обеспечило победу русских над турками.

Несомненно, победу над Батал–пашой следует отнести к числу крупных успехов русской армии. И. И. Герман писал: «Войска ея Величества одержали совершенную победу, с весьма малым уроном». Высоко оценил ее и Г. А. Потемкин, назвав «презнаменитой». В его донесении от 16 октября 1790 г. подчеркивалось, что она «расстроила не только планы Турции по покорению народов Северного Кавказа, но и планы западноевропейских держав».

Победа русских войск над превосходящей по численности турецкой армией произвела большое впечатление на закубанцев. По показанию Феликти Дмитриевича Реиза, у черкесов, людей смелых и отважных, вызвали удивление храбрость и мужество русских солдат. Велико было и политическое значение этой победы. Узнав о поражении Батал–паши, многие феодальные владельцы выразили желание принять русское подданство. Так, в рапорте от 15 ноября 1790 г. командующий Кавказским корпусом В. И. Розен сообщал, что по этому поводу к нему обратилась делегация от закубанских народов из 58 человек. Военные победы русских заставили протурецки настроенную часть феодалов во главе с Айтажук Измайловым перейти на сторону России. Кочевавшие по р. Лабе ногайцы просили разрешить им переселиться на правый берег Кубани в районе Прочного Окопа.

Разгром армии Батал–паши расстроил планы Турции на Кавказе и ускорил окончание войны.

Согласно директивам князя Г. А. Потемкина русская армия и флот провели наступательные действия на огромном военном театре. Генеральное сражение при Мачине за Дунаем (командующий русскими войсками генерал–аншеф князь Н. В. Репнин) закончилось тяжелым поражением турецкой армии 28 июня 1791 г. Одновременно с этим (22 июня 1791 г.) русские войска овладели Анапой (командующий генерал–аншеф И. В. Гудович). После взятия Анапы пала крепость Суджук–Кале (ныне Новороссийск). 31 июля в день подписания предварительных условий Ясского мира князем Н. В. Репниным и великим визирем Юсу–пашой адмирал Ф. Ф. Ушаков разгромил турецкий флот у мыса Калиакрия, вызвав панику в Константинополе и поставив точку в войне. Россия была окончательно утверждена в статусе Черноморской державы. Турция теряла Очаков с прилегающей территорией, граница устанавливалась по Днестру. Порта подтверждала условия Кучук–Кайнарджийского договора и признавала интересы России в Закавказье.

Победа русского оружия на Кавказском фронте, несмотря на то, что он считался второстепенным по сравнению с Балканским, сыграла значительную роль в окончании войны.

Одной из причин поражения Порты и ее политики на Северо–Западном Кавказе было военное превосходство русского оружия и наступательная тактика русских войск. Неожиданность удара, быстрота и натиск решили исход сражения в пользу русских и над Батал–пашой.

Поражение турок на Кавказском фронте было предопределено их агрессивной политикой и отрицательным отношением значительной части местного населения к ним. В результате султанскому правительству не удалось поднять общего восстания горцев против русских. Как справедливо отмечает советский историк Н. А. Смирнов, «вооруженное выступление против России не отвечало первоочередным их насущным интересам».

Известная часть горцев была вовлечена феодалами в борьбу против России. Занимая протурецкую позицию, они руководствовались стремлением сохранить свою власть над народом и торговыми интересами. Однако их протурецкая позиция не была постоянной, так как не единство интересов с Турцией было ее причиной. Важную роль в протурецких настроениях играл подкуп.

Трудящиеся же черкесы были вовлечены в турецкие войска в силу их зависимости от своих феодалов и общей мусульманской религии. Немалое значение имела и турецкая пропаганда. Турки угрожали мечом тем, кто останется в бездействии в войне правоверных с гяурами. Эти угрозы приводились в исполнение. Однако усилия турок привлечь простых горцев на свою сторону и использовать их в своих интересах против России не имели под собой прочной основы. Добровольный переход части западноадыгских народов в русское подданство, бегство крестьян и рабов за кордонную линию, участие черкесов в военных действиях против турок доказывают наличие среди местного населения прорусской ориентации.

Селение, которое возникло в районе сражения 1790 г., стало называться не именем победителя, И. И. Германа, а именем побежденного Батал–паши. По–видимому, это сделали феодалы, которые ориентировались на Турцию. Турецкий военачальник не только вошел в историю своей страны и России, его имя осталось на карте Северного Кавказа.

Б. Е. Фролов
ЗАСЕЛЕНИЕ КУБАНИ КАЗАКАМИ В 1792–1864 гг.

1791 г. открывает новую главу в истории молодого Черноморского войска. В этом году окончилась русско–турецкая война (1787–1791 гг.), в которой так славно себя зарекомендовали казаки, и в этом же году умирает Великий гетман войска светлейший князь Г. А. Потемкин. Его смерть черноморцы считали крупной и ничем незаменимой потерей. Недаром восклицал Антон Головатый в своей песне:

 
Встань, батьку, великий гетмане.
Милостивый наш великий пане,
Встань, Грицку, промов за нас слово,
Проси Царици – все буде готово.
 

Действительно, со смертью Г. А. Потемкина черноморцы очутились в критическом положении. Дело заключалось в том, что казаки не имели на руках никакого документа (кроме указа Потемкина), которым бы обеспечивалось их право на земли между Бугом и Днестром, где они находились в данный момент.

История их появления на этих землях такова. Еще в ходе войны (14 января 1788 г.) Екатерина II издала указ об отводе земель для поселения казаков в Керченском куте или на Тамани, предоставив это на усмотрение Потемкина. Он же, считая, что Черноморское войско еще не вполне оформилось и переселение будет разорительным для казаков, отвел им в 1790 г. место между Бугом и Днестром. В течение двух лет в Забужье осело 1759 семей: 5068 мужчин и 4414 женщин.

Но с первых же дней черноморцы чувствовали все невыгоды своего положения и шаткость прав на занимаемые земли. Местное начальство (екатеринославское наместничество) всячески препятствовало переселению казаков в Забужье. Помещики силой удерживали родственников казаков. У переселенцев зачастую отбирали скот и имущество.

Со смертью Потемкина до черноморцев доходят недобрые слухи: из казаков будут формировать конные регулярные полки, превратят их в москалей (солдат), а саму забужскую землю раздадут помещикам. Представление Потемкина о поселении казаков между Бугом и Днестром, действующее при его жизни, так и не было утверждено Екатериной II, у которой уже созрело решение переселить черноморцев на Тамань. Известный кубанский историк Е. Д. Фелицин так описывал этот момент: «Не успели еще казаки достаточно освоиться с новым местом жительства и обзавестись хозяйством, как последовало повеление готовиться к новому переселению на Высочайше пожалованные войску земли Тамани. Для испрошения у государыни прав на вечное потомственное владение этою землею, по приговору войсковой рады, послан в Петербург войсковой судья Головатый.

 
Пишлы до царицы прохаты,
Щоб нашу Сичь Запорозьку
Та на Кубань прогнаты…
 

В казачьем прошении на имя императрицы до ее сведения доводилось, что существует целое казачье войско в количестве 12622 человека с уже сложившимся казачьим укладом и регалиями; Потемкин временно поселил войско между Бугом и Днестром. Далее в прошении говорилось: «…прибегая под покровительство Вашего Императорского Величества, всеподда–нейше рабски просим: нас, войско, во всегдашнее свое монаршее благоволение матерински приняв, для поселения нас на Тамани с окрестностями оной милостиво повелеть отвесть выгодные земли так достаточно, чтоб имеющее быть приумножение сему войску безнужно помещаться могло и на вечно спокойное потомственное владение… милостивую грамоту выдать».

В конце марта 1792 г. казачья делегация прибыла в Петербург, и через несколько дней А. А. Головатый сумел добиться аудиенции у императрицы. Уже на первом приеме Екатерина II объявила казакам, что земля им назначена. Но лишь на четвертом месяце своего пребывания в столице делегация достигла полного успеха. Высочайшей грамотой, подписанной 30 июня 1792 г. Черноморскому войску жаловались в вечное владение «остров Фанагория, со всей землей, лежащей на правой стороне Кубани, от устья к Усть–Лабинскому редуту, так, чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границей войсковой земли».

15 августа депутаты возвратились в войсковой кош, находившийся в селении Слободзея на Днестре. Им была устроена пышная встреча. На специально устроенном возвышении, покрытом турецкими коврами, кошевой атаман принял от Головатого грамоту и подарки императрицы. Состоялась торжественная церемония, завершившаяся большим войсковым гулянием.

* * *

 
Харько листи засылая,
На Кубань ричку закликая:
Даруя лисами, вильными степами,
И еще рыбными плесами.
 

Черноморское казачье войско имело свою гребную флотилию, артиллерию, полки, духовенство, свой архив, администрацию. Переселить такую массу было не очень просто (Ф. А. Щербина даже считает, что русская история не знала подобного рода переселения). По плану, разработанному войсковым правительством, решено было перевести войско на Кубань несколькими партиями. Первыми должны были отправиться казаки, служившие на флотилии.

Еще в мае бригадир русского флота П. Пустошкин получил приказ «Флотилию казаков черноморских препроводить до острова Тамань». Казачья флотилия, составленная в Аджидере, насчитывала 51 лодку и 1 яхту. К 8 августа починка и оснастка судов была закончена и их спустили на воду. Начиналась новая страница в истории черноморцев. Их ждала Кубань.

* * *

 
Ой, пора нам, братце, в поход убираться
Та за Днистром прощаться,
Ой, прошай ты, Днистр, ти реченька быстра
Та пойдем на Кубань пить водицу чистую,
Ой, протайте, курени любезные,
Треба вид вас ловалити на чужи земли.
 

16 августа казачья флотилия отправилась в путь из Очаковского лимана и, двигаясь вдоль берегов Крыма, 25 августа благополучно достигла Тамани. «Предпринятый по Высочайшему повелению… вояж кончился сего августа 25 день». Численность этого первого десанта – 3247 человек.

Второй поток переселенцев составили казаки под командой полковника Кордовского. Как мы считаем, этот отряд отправился в путь так же, как и флотилия, из Очаковского лимана. Казаки, вероятно, не помещались на суда флотилии. Кроме того, с ними было несколько орудий и много волов и лошадей. Поэтому Кордовский пошел сухим путем через Крым и, достигнув кубанской земли, занял пост при Старом Темрюке.

2 сентября 1792 г. кошевой атаман 3. Чепега, собрав в Слободзее старшин и казаков и, отслужив напутственный молебен, выступил в поход на Кубань вместе с войсковым правительством и походной Святотроицкой церковью. К отряду, насчитывающему 2063 человека, по пути присоединилось еще немало казаков.

Чепега вел конных и пеших казаков, а также легкий обоз. Прибыв в Бугу, отряд переправился через реку в Соколах (ныне г. Вознесенск). Далее маршрут был проложен в юго–восточном направлении и следовал по бывшим землям Запорожской Сечи, а потом войска Донского. Переправившись через Дон у Новочеркасска, Чепега достиг 23 октября своей войсковой земли. Перейдя границу, атаман остановился на зимовку в Ханском городке (ныне на этом месте г. Ейск), а весною 1793 г. двинулся на юг и в мае месяце достиг р. Кубани.

26 апреля двинулся на Кубань и Антон Головатый с отрядом численностью примерно в 5 тыс. человек. Головатый прошел по маршруту Чепеги до Берислава, а там разделил свой отряд. Три колонны пехоты и легкий обоз составили отряд полковника Юзбаши, направившийся через Таврическую область на Керчь и Тамань. Остальные колонны из конных и семейных казаков вместе с тяжелым обозом составили отряд полковника Тиховского, который пошел путем Чепеги через Запорожье и Дон. Сам Головатый двинулся на Тамань. Вероятно, он шел с небольшим легким отрядом ускоренным маршем, ибо оказался на Тамани гораздо раньше Юзбаши.

И, наконец, последнее массовое переселение черноморских казаков было из Гаджибея, где около I тыс. человек под командой полкового есаула Черненко зарабатывали себе деньги для похода на Кубань. После этого было еще несколько организованных переселений небольших партий казаков, а в дальнейшем на Кубань двигались через специальный пересыльный пункт в Бериславе казаки–одиночки, отдельные семьи.

Таким образом, переселение черноморцев на Кубань шло по двум направлениям: через Тамань и с севера через речку Ею.

Поэтому первые временные поселения появились в этих районах. На Тамани оказалось 25 куреней, а 15 пришли на Ею. В начале 1794 г. войсковое правительство решило заселять пограничье, и Чепега издал приказ о переселении казаков, расположившихся на Ее. Поначалу этот приказ не был выполнен. Тогда Чепега 20 августа командировал на Ею старшину Ивана Шрама, снабдив его особыми полномочиями. После этого переселение к границе началось. По данным Ф. А. Щербины: на 24 кордонах (большая часть из которых была на Кубани) поселилось 7860 мужчин и 6514 женщин, основав 2936 дворов.

Но вскоре казачье население стало уходить с кордонов в глубь степей. Появилось несколько селений и множество хуторов. Некоторые дореволюционные историки называют их таборами. Сохранилось несколько названий таких селений: Онуфриевка, Константиновна, Киргизовка, Тимофеевка, Алексеевна и другие. В них были избраны сельские атаманы и писари.

Вскоре войсковое правительство решило разместить население по куреням (в селениях был смешанный состав), Кошевой атаман созвал в Екатеринодар сельских атаманов, которые и определили места расселения 40 куреней путем жеребьевки. По войсковому постановлению каждый курень избрал двух атаманов – сельского и куренного. Сельский находился в куренном селении (слобода), а куренной жил собственно в курене, в г. Екатеринодаре вместе с бездомными казаками.

Из 40 куреней 38 носили прежние запорожские названия: Батуринский, Брюховецкий, Васюринский, Ведмедовский, Величковский, Вышестеблиевский, Деревянковский, Джерелиевский, Динской, Дядьковский, Ивановский, Ирклиевский, Калниболотский, Каневский, Кисляковский, Конелевский, Кореневский, Корсунский, Крилевский, Кушевский, Леушковский, Минский, Мышастовсклй, Незамаевский, Нижестеблиевский, Пащковский, Переясловский, Пластуновский, Платнировский, Полтавский, Поповйчекский, Рогивский, Сергиевский, Тимашевский, Титаривский, Уманский, Шкуренский, Щербиновский (в написании куреней встречается несколько вариантов). Два новых куреня получили названия Екатериновский и Березанский.

Размещение куренных селений по войсковой территории явилось результатом предварительного объезда и знакомства с краем нескольких старшин во главе с 3. Чепегой. Но выбор во многих случаях оказался неудачным. Началась долгая неурядица передвижений населения с места на место. Большая часть куреней оказалась потом за десятки, а то и сотни верст от мест первоначального расселения.

Население Черномории в первые годы было весьма немногочисленное, в 1795 г. насчитывалось не более 25 тыс. душ обоего пола, из них 17 тыс. мужчин. Естественно, что войско было не в состоянии охранять границу и нуждалось в большем количестве как военных сил, так и мирного населения. Поэтому было принято решение о переселении в Черноморию малороссийских казаков из Полтавской и Черниговской губерний. Такие переселения состоялись в 1809–1811 гг., в 1821 —1825 г. г. и 1848– 1850 г. г. А всего перешло на Кубань чуть больше 100 тыс. душ обоего пола.

Параллельно с переселением Черноморского войска правительство планировало осуществить военно–казачью колонизацию земель по р. Кубани от крепости Усть–Лабинской до ее верховий. Высочайшим рескриптом от 28 февраля 1792 г. повелевалось заселить это пространство донскими казаками в количестве 3 000 семей из 6 донских полков, служивших в это время на линии. Узнав об этом решении, донцы взбунтовались и, оставив на Кубани старшин и полковые знамена, бежали на Дон.

Переселение на Кубань началось лишь в 1794 г. после усмирения казачьих восстаний. Переселенцы образовали станицы Темнолесскую, Воровсколесскую, Прочноокопскую, Григориполисскую и Усть–Лабинскую, которые составили Кубанский полк.

В 1802 г. на Кубанскую линию переселилось 3 277 казаков бывшего Екатеринославского войска. Они основали станицы Ладожскую, Тифлисскую, Казанскую и Темишбекскую. Жители этих станиц образовали особый казачий полк, названный Кавказским, Через два года переселенцами из Змиевского и Изюмского уездов была основана пятая станица, вошедшая в состав Кавказского полка, – Воронежская.

В 1824 г. по ходатайству главнокомандующего отдельным Кавказским корпусом генерала Ермолова правительство приняло решение перевести на Кубань хоперских казаков. Хоперцы начали переселение с осени 1825 г. и окончательно осели на новом месте в 1827 г. Они основали станицы Баталпашинскую, Беломечетскую, Невинномысскую, Барсуковскую (на р. Кубани), Бесленеевскую, Карантинную (на р. Куме).

Долгое время казачьи полки, поселенные на Кавказской линии, не имели общей организации и лишь в 1832 г. были объединены в Кавказское линейное казачье войско. Именно линейные казаки осуществляли такую крупную военно–колонизационную меру, как освоение Новой, или Лабинской линии.

Проект сокращения Кубанской кордонной линии и устройства новой линии на р. Лабе предложил еще в 1839 г. генерал Засс. На следующий год после ряда доработок решение о переносе верхней линии с Кубани на Лабу было принято. Для реализации этого плана специально сформированный Лабинский отряд под командой того же Засса открыл военные действия против горцев на пространстве от Лабы к р. Белой. Для перекрытия линии от нападения к осени 1840 г. было выстроено три укрепления: Зассовское, Махошевское и Темиргоевское.

В следующем году в междуречье Кубани и Лабы появились станицы Вознесенская, Чамлыкская, Урупская, Лабинская. Жители этих станиц (линейцы, донцы и женатые чины регулярных войск) образовали Лабинский полк Кавказского линейного казачьего войска. Первые четыре станицы Новой линии послужили «как бы главными операционными точками, от которых пошло дальнейшее заселение края по разным направлениям». Всего же на Новой линии к 1861 г. было основано 32 станицы вместо 14 по первоначальному плану.

В 1860 г. произошло серьезное переустройство в казачьих войсках на Северном Кавказе. Черноморскому войску повелевалось именоваться Кубанским казачьим войском, к нему добавлялось шесть бригад из Кавказского линейного войска (оставшиеся линейные части образовали Терское казачье войско).

Таким образом, к Кубанскому войску отошла значительная часть Кавказского казачества – Старая и Новая линия.

С образованием Кубанского войска и Кубанской области были проведены новые и еще более обширные мероприятия по заселению закубанских земель. По плану графа Евдокимова было решено переселить за Кубань в 1861 г. шесть станиц 1–го Хоперского полка и две черноморских станицы из Ейского округа. Но этот проект встретил сильную оппозицию в казачьей среде. Ни линейцы, ни черноморцы не желали переселяться целыми станицами, так как это было бы крайне разорительно для них. Казаки лишались разом всего нажитого многолетними трудами недвижимого имущества. За выселением целых станиц его некому было и сбыть. Однако граф Евдокимов продолжал настаивать на исполнении проектируемых им мер. Дело крайне обострилось и шло к кровавой развязке. Среди казаков начались волнения. В конце концов неудачная попытка колонизации Закубанья целыми станицами была заменена (по рескрипту императора Александра II от 24 июля 1861 г.) системой вызова охотников (т. е. желающих) и порядком назначения недостающего количества людей по жребию.