Текст книги "Семь. Гордыня (СИ)"

Автор книги: А. Морале

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Складывалось такое впечатление, что я был первый, кто умудрился получить такое задание, пыли там тьма, и чем выше, тем грязнее. А я ведь думал, что на заводе чисто. Просто нужно знать места.

Три часа к ряду я драил, потел, кряхтел и измазался с ног до головы, как чёрт. Но всё же, за час до окончания рабочей смены, я победил. С чистой совестью вылил воду, прополоскал ведро, промыл тряпки и вернулся к стеллажам, присев на нижнюю полку передохнуть, прикрыв на минутку глаза и прислонив лоб к холодному металлу стойки. Спина болела так, словно мне в задницу вогнали лом, который не давал нормально согнуться или разогнуться, а руки немного потряхивало. А ведь я считал себя достаточно тренированным и не слишком хилым пареньком. Наивный. Это тебе не на турнике прохлаждаться, Алёша…

– Прохлаждаешься? – вкрадчивый, обманчиво заботливый голосок прозвучал прямо над моим ухом, словно прочитав мои мысли. Марина Анатольевна – собственной персоной. Недовольно скривилась, будто лимон целиком проглотила, и брезгливо рассматривала моё грязное, потное тельце.

– Да я только присел на минутку, – вместо того, чтобы послать её, принялся оправдываться я, пряча свою сраную гордость и природное упрямство подальше и поглубже.

– Можно подумать, всё сделал и присел, – хмыкнула моя начальница.

– Всё, – равнодушно кивнул я.

– Пошли проверим…

Она бодро рванула по стремянке на второй этаж стеллажа, проверяя рукой наличие пыли, а я покорно стоял внизу, придерживал лестницу и старался не смотреть вверх, где под юбкой начальницы цеха виднелись её стройные ножки и красные трусики, впивающиеся между женских ягодичных половинок. Вот чёрт – я всё же глянул! Ну и хрен с ней!

Марина Анатольевна спустилась вниз, демонстративно сунула свою руку мне под нос и вопросительно, с вызовом посмотрела в моё лицо. Ну хрен знает – как по мне, так её ладонь была девственно чистой. Видимо, у Зорькиной на этот счёт имелось своё мнение, противоположное моему.

– Чисто, – сделал я простой вывод и равнодушно пожал плечами.

– Меня не удовлетворяет твоя работа, – снова скривилась Марина и брезгливо стряхнула руки друг о дружку. – Давай сюда свой пропуск.

– Зачем?

– Можешь быть свободным.

– В смысле? Я уволен?

– Да, – хмыкнула она.

– Нет, – равнодушно выдал я ей в ответ.

– Тогда я позову охрану, они тебя выведут.

– Зови.

Марина Анатольевна посопела, испепеляя меня гневным взглядом, крутанулась на каблучках и оставила меня в задумчивом одиночестве. А я немного постоял, развернулся в противоположную сторону и побрёл на склад.

– Ну как. Заездила тебя наша Маринка? – довольно поинтересовался Николай, заметив мой ухайдаканный вид и шаркающую по полу походку.

– Да, – не стал скрывать я, – и, кажется, меня уволили.

– Серьёзно? – кладовщик удивлённо нахмурился.

– Ага.

– Анатольевна?

– В точку.

– Охренеть! – Николай посопел, побарабанил пальцами по столу и неожиданно спросил. – Пропуск забрала?

– Нет. Я не отдал.

– Ну, значит, ты не уволен, – довольно хмыкнул он. – Несколько дней посиди здесь, на складе, не высовывайся в цех и не попадайся ей на глаза, она и забудет.

– Точно? – недоверчиво переспросил я.

– Точно. У неё эти дни, наверное, или опять недотрах. Немного остынет и забудет. А если не забудет, я припомню ей, что у меня и так некомплект рабочих на складе и, прежде чем увольнять кого-то, нужно бы кого-то нанять взамен.

– А почему сейчас не поспоришь?

– Не хочется обострять конфликт, – пробормотал Николай, стыдливо спрятав глаза в монитор компьютера на столе. – Ты лучше посиди несколько дней на складе, всё само устаканится. Вот увидишь.

– Ну ладно, – сдался я. – Если это так, с меня бутылка коньяка с зарплаты.

– Да ты по-любому поставляешься с первой получки, такие правила, – довольно хмыкнул мой начальник и протянул мне прямоугольную бумажку, размером с визитку. – Иди домой пораньше сегодня, я подписал пропуск на ранний выход. Завтра не опаздывай, в 7:45 чтоб был на смене.

– Замётано!

Глава 9

Пятница. Ещё один день ударного труда позади, завтра суббота, а потом выходной. Продуктивная неделька выдалась, если не считать, что меня чуть не уволили с завода, который мне же и принадлежит. Было бы забавно.

За это время я узнал много интересного: как всё устроено, какие схемы мутит мелкое и крупное начальство, кто из кладовщиков приторговывает налево по поддельным накладным, и как пронести через рамку сканера на входе всякую мелочь, чтобы перепродать её потом в магазине электроники. Что самое интересное – ни охрана, ни рабочие не спешили докладывать наверх об этих сраных Робин Гудах, ворующих у богатых и отдающих бедным, то есть, себе.

Что ещё… Да много всего! Например, что у Марины Анатольевны когда-то давно был роман с директором, но потом они не сошлись во мнениях и стали собачиться, словно кошка с собакой. После директора она закрутила отношения с молоденьким начальником цеха посудомоечных машин и ходила с ним под ручку в столовую целый месяц, при живом-то муже.

Да, муж Маринки об этом узнал, прибегал на завод ругаться, бить рожу своему конкуренту, но был избит сам и вышвырнут за периметр режимного объекта. После этого наша начальница, вроде как, перестала гулять, но иногда в её глазах что-то такое проскакивало. Какая-то тоска. Да, сама по себе Марина Анатольевна была женщиной знойной, яркой, и всё ещё в самом соку. Тридцать пять лет – это как раз тот возраст, когда хочется в жизни чего-то нового. Но последнее время этого нового в её жизни явно не доставало, вот она и срывалась на подчинённых.

Вот тут я и призадумался. Может, я прошляпил какие-то знаки, и именно за это чуть было не вылетел с работы? Не зря же она так остервенело придиралась ко мне. Да уж. Но мой поезд ушёл, да и я не собирался возвращать и спрашивать: «А не намекали ли вы, Марина Анатольевна, на неуставные отношения?» Уволить она меня не сможет, при всём своём желании – рангом не вышла, но спалить легенду сможет на раз. Этого мне пока не нужно, я всё ещё осматриваюсь и вникаю в работу и внутреннюю кухню заводика «Титан».

А! И ещё одна то ли городская легенда, то ли местный миф – на заводе есть закрытый, законсервированный подземный цех, в котором раньше делали броню и оружие. По слухам, там всё ещё есть если не пару БТР, то ящики с оружием, документация к разработкам и законсервированные военные линии производства. Насчёт линий я, конечно, сомневаюсь, но насчёт бункера или подземного цеха нужно будет поспрашивать у отца или директора поподробнее. Это интересно…

Сегодня я вернулся домой пораньше, отложил катание по скоростной автостраде на потом, всё равно на арендованной машине ощущения не те, перенёс беседу с Виктором Андреевичем на понедельник, перекусил, принял душ и вытянулся на кровати. К концу этой недели я устал как собака, а ведь ещё нужно один день оттарабанить. Не сказал бы, что работа на складе слишком сложная, но помимо прочего, мне приходилось делать «домашнюю работу»: изучать документацию, заполнять отчёты и контролировать ушлого директора, которому я не доверял. Спать я ложился последние четыре дня не раньше двух часов ночи. И сегодня решил сделать себе маленькую поблажку. Сегодня я забью на всё и лягу как нормальный, белый человек.

Мои наивные мечты и планы разбились вдребезги о бесцеремонно распахнувшуюся дверь и возникшего на пороге моей комнаты старшего братца Ваньку, близнеца Лизки.

– Привет, братишка! – белокурый красавчик ослепительно улыбнулся во все тридцать два зуба и по-хозяйски шагнул в мои апартаменты.

Да что это за проходной двор⁈ Нужно, наверное, засов или замок врезать в двери. То отец, то Лизка, теперь вот Ванька. Стучаться их, видимо, не учили.

Иван прошёлся по комнате, присматриваясь и оценивая обстановку, словно был здесь впервые, подошёл к пустому креслу и сел напротив меня, по-хозяйски закинув ногу на ногу.

– Как дела? Чем занимаешься? Что новенького? – выпалил он одним текстом.

– Да так… – поморщился я, глядя в потолок. – Весь в делах. Некогда даже с родным братом выпить бокальчик пива и поговорить по душам.

– Вот! И я об этом! – обрадовался Ванька моим словам, будто малое дитя. – То тебе некогда, то мне. Пора разорвать этот порочный круг. Собирайся!

– Куда? – с опаской поинтересовался я.

– Да какая разница, куда? Главное – с кем! Давай, давай, братишка! Нечего откладывать на завтра то, что можно прогулять сегодня. Так можно всю жизнь проспать. Я покажу тебе, как нужно отдыхать.

Иван подскочил с кресла, подошёл к моему огромному шкафу, открыл дверки и принялся без стеснения рыться в моих вещах. Через несколько секунд на кровать упали синие джинсы, футболка и черный пиджак.

– Одевайся, красавица, – хмыкнул братишка и выжидающе уставился на меня.

– О! Куда это вы на ночь глядя собрались? – в распахнутые настежь двери заглянула Лизка, наморщив свой любопытный носик и переводя подозрительный взгляд с меня на Ваньку и обратно.

– Прогуляться по злачным местам, – довольно хмыкнул братишка.

– Эх, молодёжь! – притворно вздохнула Лиза. – Мне бы ваши годы и статус незамужней девушки, я бы – ух! Не влезайте в неприятности, девочки! И смотри у меня, Вань, не испорти младшенького, – сестрёнка подмигнула мне, пожелала спокойной ночи и упорхнула, оставив после себя лёгкий аромат земляники.

Я сполз с кровати, поворчал для приличия, напялил одежду и двинулся следом за братом в подземный гараж. Для поездки по ночному городу Ваня выбрал дорогой золотой внедорожник – солидный, пафосный, безвкусный и непрактичный. Скорее всего, полировать его после дождя тот ещё головняк, а зеркальное покрытие, наверняка, неплохо слепит других водителей отражённым светом фар, заставляя ругаться и плеваться в сторону владельца этого безвкусного куска говна. Я тяжело вздохнул, принимая неизбежное, забрался на пассажирское сидение и откинул голову на кожаный подголовник, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Чувствую, это ненадолго…

В новенький пафосный и дорогой клуб «Dollhouse» мы добрались за пятнадцать минут. Шумный, людный, яркий, популярный, с толпой ожидающих на улице и желающих попасть внутрь людей. Миновали очередь, молча прошли мимо двух здоровых хмурых охранников и сразу двинули по ступеням наверх. Там людей было поменьше, а кислорода побольше.

Большая вип-комната на втором этаже с видом на танцплощадку и личным официантом была целиком в нашем распоряжении на всю ночь. Мы немного выпили, закусили, снова выпили, поболтали об успехах Ваньки на спортивном поприще, обсудили его фанаток и парочку последних побед среди дам высшего общества. Историю про принцессу и её мамку я слышал из новостей, но несколько подробностей из уст непосредственного участника выслушал с неподдельным интересом.

Не всё так однозначно было в той истории. Дочка с мамой сами раскрутили парня то ли на спор, то ли от скуки, и, как понял Ваня, это у них не впервые. А потом, когда репортёры спалили их на горячем, мама с дочуркой изобразили из себя невинных жертв. Отцу тогда пришлось неслабо попотеть, улаживая скандал и с князем, и с независимыми бульварными газетёнками. А ведь это могла быть самая банальная подстава. Да уж, думать – не самая сильная сторона моего братишки, Лиза была права.

Чем-то Ванька напоминал мне младшего братишку, а не старшего. Наивный, немного глуповатый, думающий только о спорте и девочках, и какой-то безобидный. Беззубый, что ли. На свою близняшку Лизу наш братик был совсем не похож.

Иван опрокинул в себя сразу несколько шотов абсента подряд, поднялся с дивана, подошёл к панорамному окну, облокотившись на него лбом, и на несколько минут залюбовался видом на танцпол, высматривая кого-то внизу.

– Ну как тебе? – оживлённо поинтересовался он. – Нравится клубная жизнь?

– Да так, – честно признался я. – Скучно.

– Сейчас будет веселее, – кивнул мне слегка окосевший от выпивки братишка. – Слышь… Как тебя там?

– Игорь, – подсказал притихший у бара официант.

– Игорёк… – Ваня подозвал парня жестом к себе, обнял его как закадычного друга, положив руку на плечи, подвёл к стеклу и ткнул пальцем вниз. – Видишь вон тех трёх девчонок? Пригласи их к нам сюда.

– Вместе с парнями?

– Нахрена нам парни⁈ – непонимающе похлопал глазами Иван. – У нас тут свои парни, вообще-то.

– Но девушки пришли с кавалерами, – не сдавался Игорёк.

– Ты идиот⁈ Я сказал – ты сделай! Понял?

– Понял, – кивнул молоденький работник клуба.

– Молодец! Иди. Выполняй.

Официант развернулся и стремглав бросился выполнять распоряжение моего брата, а пьяненький Ванёк упал на диванчик рядом со мной и неожиданно перевёл тему на отца.

– Как у вас дела с отцом? Без обид?

– Без обид, – подтвердил я.

– Ну и хорошо… Он тебя брал с собой на работу? Показывал свои владения, хвастался, учил уму-разуму? – хмыкнул братишка.

– Неа, – помотал я головой.

– Повезло. А меня тягал, пытался приучить к бизнесу, едва мне стукнуло восемнадцать, но только отбил охоту ещё больше.

– Что так? Сильно сложно для тебя?

– Сложно? Нет. Слишком грязно, – поморщился Иван. – Я такое повидал, братишка… Сейчас ещё пару стопок вмажу, и такое тебе расскажу…

Первая стопка опрокинулась в рот Ваньки через секунду, а сразу следом за первой – вторая. Братишка довольно икнул, ухмыльнулся и продолжил рассказ пьяненьким, слегка заплетающимся языком, как и обещал:

– Один раз отец привёз меня в офис, и всё вроде бы было чинно-мирно. Совещание, кого-то поругал, кому-то сделал выговор. Знаешь, что самое странное – в зале было почти два десятка человек, и ни одной женщины. Я сначала не придал этому особого внимания, а потом зашла она.

– Кто? – не понял я.

– Женщина. Адвокатша. Отца аж перекосило от гнева. Ты знал, что наш отец расист и женоненавистник, – братишка вопросительно посмотрел на меня, не дождался ответа, и ответил сам. – Не знал. Ну вот. А потом он вызвал эту адвокатшу к себе в кабинет, приказал мне подождать за дверью, и наказал её… Очень громко, скажу я тебе, наказывал. Через полчаса она вышла от него растрёпанная, вся в слезах и соплях. Да уж.

– Трахнул, что ли? – уточнил я на всякий случай.

– Ну не томик Байрона же прочитал! Ясное дело, трахнул. А когда мне было пятнадцать, отец со своим деловым партнёром взяли меня на охоту. Только об этом тс-с-с! – Ванёк приложил указательный палец к губам. – Об этом не знает ни одна живая душа. Ушли на охоту три человека, а вернулись два. Прикинь какая невесёлая математика! Ик!

– Очень невесёлая, – подтвердил я.

– Вот-вот! Про то, кому пришлось рыть могилку – я молчу. Или уже не молчу, – пьяненько ухмыльнулся братишка. – Ик! После этого я стараюсь не ходить с ним ни на охоту, ни на какие другие мероприятия, ни на его сраную работу. Уж лучше закинуться абсентиком и забыться, чтобы не вспоминать обо всём этом. И ты знаешь, я тебе даже завидую. Лучше бы меня отправили в военку вместо тебя.

Дверь в нашу вип-комнатушку тихонько приоткрылась, внутрь прошмыгнул официант, незаметно пробрался к барной стойке и притих там, думая, что его никто не заметит.

– О! Игорёк! – тут же обратил на него внимание Иван. – Ну что? Где девочки?

– Они отказали, господин Гордеев.

– В смысле? – Ванька нахмурился, собрал в кучу разбегающиеся от количества выпитого за последние два часа абсента глаза и, набычившись, встал с дивана. – Серьёзно?

– Да. Мне жаль, но девушки не хотят подниматься сюда. Сказали, им и там хорошо.

– Ну и ладно, – легко смирился с отказом Иван. – Я не гордый, могу и спуститься. Алекс, – он ткнул в меня пальцем, – подожди меня здесь, я скоро вернусь.

Развернулся и резво двинулся к выходу.

И откуда в этом пошатывающемся тельце столько прыти? Я едва успел встать с дивана, а Ванька уже был в дверях.

– Погоди, Вань. Я с тобой схожу, всё равно засиделся.

– Нет! – моментально вспылил братишка. – Я сам! Я не маленький, не нужно со мной нянькаться.

Ну, не нужно, так не нужно – решил я и сел обратно, закинул ногу на ногу, положил голову на мягкую спинку дивана и прикрыл ненадолго глаза. Действительно, не маленький ведь. Да и клуб приличный, и охрана в зале, и Гордеева никто не тронет. Хотя, та история с Лизкой не давала мне покоя, но мы же в общественном месте, как-никак…

Иван вернулся минут через десять. Шумно ввалился в комнату, заказал у бармена что-то с интересным и труднопроизносимым названием и недовольно посопел. Я открыл глаза, глянул на его лицо и трясущиеся руки, и присвистнул. Ну, Ванька был прав в одном – веселее всё же стало, с этим не поспоришь.

Братишка стоял возле барной стойки перед Игорьком, закидывал в себя очередной шот алкоголя и размазывал кровавые сопли по своему лицу.

– Вань. Скажи мне, что ты упал на лестнице, например, – задумчиво проговорил я, внимательно осматривая близнеца Лизки на дополнительные увечья.

– Их было трое, – проворчал белокурый красавчик, не привыкший к отказам, и гордо добавил. – Но я им тоже накостылял будь здоров!

– Они внизу, или их увезла скорая? – хмыкнул я.

– Пошли в туалет приводить себя в порядок, – брезгливо скривился Ванька, взял из протянутой руки бармена сухие салфетки и принялся вытирать разбитое лицо.

– Ладно, посиди здесь, я скоро вернусь. И прекращай уже пить, пожалуйста, – я поднялся, ободряюще похлопал братишку по плечу и аккуратно оттеснил его от барной стойки.

– Не вопрос! – фыркнул мой неугомонный родственник, швырнул в сторону Игорька испачканные кровью салфетки, успел дотянуться до стоявшего на столике шота, опрокинул в себя очередную дозу выпивки, развернулся и неуверенной походкой пошёл к моему диванчику. Завалился на него, закинув голову назад, и притих.

Охренеть! Разукрасить Гордеева в публичном месте. А ведь это наверняка видели другие посетители, возможно, кто-то это даже снял на камеру. Хреново. Некрасиво. Допускаю, этот придурок сам нарвался, но втроём на одного… Можно же было утихомирить пьяненького мажорчика и без рукоприкладства.

Я спустился по широкой лестнице в яркий, заполненный людьми зал ночного клуба. Немного постоял внизу, привыкая к суете и шуму, нащупал взглядом неоновую вывеску с силуэтом человечка в шляпе и тростью в руке, и двинулся туда.

В мужском туалете было светло, чисто, просторно и, главное, тихо. По ушам не била громкая музыка и крики веселящихся пьяненьких девчонок. Я подошёл к умывальнику, помыл руки, посмотрел на своё отражение в зеркале и освежил холодной водой своё усталое лицо, прогоняя сонливость. Справа от меня довольно гоготали и обсуждали недавнее происшествие тройка парней. Крепкие, трезвые, довольные жизнью и уверенные в себе. Не заметно, чтобы братишка им навалял. Да уж…

– Ты чего вылупился, парнишка? – заметил мой изучающий взгляд один из троицы, на кураже решив побыковать, спровоцировать и проучить ещё одного мажора.

– Да так, – пожал я плечами, выключил воду и отряхнул руки, – там трое дебилов перепутали моего брата с боксёрской грушей, вот смотрю, не вы ли те идиоты.

– А если и мы?

– Тогда вам не повезло.

– Или тебе! – с вызовом хмыкнул самый рослый из троицы.

– Ну или так… – пришлось согласиться мне с ним.

Я вышел из туалета, недовольно поморщившись на сбитые костяшки правой руки, тяжело вздохнул и пошёл забирать братишку. Скучно здесь.

На холодном белом кафеле туалета осталась лежать троица с выбитыми зубами, сломанными носами и челюстями, и мне было их совсем не жаль. Нужно уметь держать язык за зубами и хорошо выбирать тех, на кого решил залупиться.

Калечить я их не стал, Ванька не сильно пострадал, так что им, можно сказать, повезло – отделались лёгким испугом. Но настроение моё упало ниже плинтуса. Сам не знаю, почему. Наверное, ходить по ночным клубам и избивать беззащитных, хоть и наглых посетителей – это всё же не моё.

– О! Да ты хорош, братишка! Буду всегда брать тебя на гулянки, – довольно хмыкнул Ваня, разглядев мои сбитые кулаки и абсолютно не подпорченную физиономию.

– Это вряд ли… – я поднял Ваньку с дивана, подхватил под руки, и через пять минут мы покинули это негостеприимное заведение.

Аккуратно выведя золотой внедорожник на пустынную ночную городскую улицу, я не спеша поехал в сторону поместья отца. Пожалуй, на сегодня приключений достаточно.

Домой мы вернулись слегка за полночь. Я проводил еле стоящего на ногах братишку в его комнату, уложил в постель и отправился спать сам. Скоро на работу, а мне ещё нужно успеть нормально выспаться, чтобы не кунять завтра, вернее, уже сегодня, на рабочем месте.

Телефонный звонок среди ночи заставил меня подпрыгнуть на кровати. Я сел, пытаясь понять – где я, когда, почему, зачем… Уставился на светящийся в темноте экран телефона, и тяжело вздохнул, разглядев на нём время – три часа ночи. Я дома. В своей кровати. Да уж, эти сны меня доконают. Целый день проработал за сраным погрузчиком, пришёл домой, лёг спать и снова этот погрузчик во снах. Такое впечатление, что я никуда не уходил. Ещё и тело ломило, словно я действительно работал, а не спал. Бывает вообще такое?

А телефон тем временем всё звонил и звонил, а трубку брать не хотелось. Ещё раз вздохнул и дал телефону шанс заткнуться, посчитав до пяти, но он этим шансом почему-то не воспользовался.

– Да?

– Алекс! – выкрикнул мне в ухо телефон голосом Ваньки. – Какого хера ты так долго не берёшь трубу⁈

– Ой-йо! Полегче, братишка, – проворчал я, отодвинув телефон подальше от уха. – Вообще-то, я сплю. Ночь на дворе.

– Охренеть! Спит он, – недовольно проворчал близнец Лизки. – Бери машину и дуй ко мне, я сброшу локацию.

– В смысле? Я же тебя домой привёз пару часов назад, – я всё ещё не мог понять, сплю я, мне это снится, или это всё на самом деле.

– Ну привёз, а дома скучно, – выдал безупречно выстроенную логическую цепочку мой братишка. – Я прыгнул в машину и поехал немного проветриться.

– Вот срань!

– Давай, поднимай жопу с мягенькой перинки и приезжай.

– Нахрена?

– Помощь нужна.

– Помощь? Ладно, бросай свою локацию. Но если это какая-то херня – подержать тебе член, пока ты ссышь, или составить компанию в очередном клубе…

– Не херня, – проворчал братец и сбросил звонок.

Телефон пиликнул сообщением, и на экране высветилась локация отправителя. Ладно. Проедусь. Был соблазн послать его, выключить телефон и завалиться спать, но я переборол себя. Растерянный голос брата намекал – не всё так просто в его просьбе приехать посреди ночи непонятно куда. Но если это очередная уловка затащить меня в клуб, я собственноручно разобью ему хлебальник.

Умылся, освежился, почистил зубы, постоял немного перед зеркалом, прогоняя остатки сна, и почувствовал себя гораздо лучше. Если подумать, три часа вполне достаточно для здорового сна. И чего, спрашивается, я привередничаю?

Спустился в гараж, взял очередную машину, какой-то жёлтенький тесный спорткар, и через десять минут стоял напротив дорогого элитного двухэтажного дома в центре города. Двери приветливо распахнулись, на пороге показался Ванька, суетливо оглянулся по сторонам и поманил меня пальчиком внутрь.

Шикарная квартирка, высокие потолки, дорогая обстановка, картины на стенах, а ещё небольшой бардак, следы травки, белого порошка и пустые бутылки на стеклянном столике. Вот только обстановка и убранство чужого жилища меня сейчас мало интересовали.

– Ну что? Это херня, по-твоему? – бодро поинтересовался братишка, тыкая рукой в явно дохлое тело какой-то тёлки на полу.

– Не херня, – подтвердил я, задумчиво почесав затылок. – Скажи мне, что она сама откинула копыта и ты тут не причём.

– Ну… – Иван тяжело вздохнул. – Могу сказать, конечно. Но это немножко не так.

– А как тогда?

– Я проснулся посреди ночи, обнаружил, что протрезвел и поехал развеяться немного. В баре познакомился с этой кралей, – братишка кивнул в сторону обнажённой мёртвой девушки на полу. – Она узнала меня и пригласила к себе. Потом, одно за другим, и мы начали с ней веселиться… Потом я придушил её во время секса.

– В смысле, придушил? Нахрена⁈

– Ну, игра такая…

– Дебил!

– Да я-то тут причём⁈ – обиделся на меня старший брат. – Она оказалась из этих…

– Из каких?

– Да я не знаю, как они называются, – вспыхнул на секунду Ваня и тут же притих. – Садо-мазо. Которые любят удушения и прочую хрень. Она сунула мне в руки удавку и просила немного придушить. Ну я и придушил.

– Насмерть⁈

– Да я что, виноват⁈ Она всё требовала – сильнее, сильнее. Потом задёргалась и притихла. Я думал, ей хорошо стало.

– Дебил! – сделал вывод я. – Слишком хорошо! Смертельно хорошо.

– Да не виноват я, – Ванька уткнул глаза в пол, сел на диван и опустил голову, сокрушённо покачивая ей из стороны в сторону. Протянул руку к столику, нашёл полупустую бутылку и ненадолго присосался к горлышку.

– А мне зачем позвонил? Номер полиции не знаешь?

– Отец меня прибьёт, если узнает. Да и чем тут полиция поможет? Воскресят её? Накажут меня? Хрен там! Тут даже без суда спустят всё на тормозах. Только скандал в газетёнках раздуют. Снова младший сынок Гордеева учудил очередную дичь! – горько хмыкнул Ваня.

– Средний, – на автомате поправил я его. – Почему позвонил мне?

– А кому? Почтальону Печкину?

– Да я не об этом. Разве у отца нет надёжных парней или специальной службы, которая этим занимается?

– У отца-то есть, и у нашего старшенького. И даже у Лизки. Мы с тобой не того полёта пташки. Сечёшь?

– И?

– Ты не понимаешь?

– Нет.

– Отец узнает. Рано или поздно, но скорее всего рано, узнает. В прошлый раз он мне руку в двух местах сломал за такое. Сечёшь?

– За такое? – удивился я.

– Ну… Нет. Прошлый раз за драку и скандал в газетах. Но не суть. Я не хочу больше обращать к отцу или к тому, кто меня ему сдаст. Ты не сдашь! – уверенно выдал своё умозаключение братишка.

– Ты чего такой бодрый? – подозрительно поинтересовался я, заметив его состояние. – Был же угашенный в хлам, я тебя на руках тащил. Ты что-то принял?

– Ну, есть такое. Лизка выдала мне экстренный чемоданчик со своей отравой, ну я и всадил один шприц.

– Зачем? – переспросил я, догадываясь, о каком «чемоданчике» речь. – Это же на экстренный случай.

– А он и был экстренный! Знаешь, как мне херово было после драки? Вся рожа разбита, пару зубов пошатывается… Ну я и подлечился. А эта гадость всю хмель вывела и потянула меня на приключения… Сука! – выругался братишка.

– Ладно, – сдался я, глядя на тело мёртвой девушки на полу. – Будешь должен.

– Должен? Так ты поможешь мне всё уладить? – обрадовался Иван и грустно хмыкнул. – Только взять с меня нечего. Могу научить сёрфингу.

– И то верно. Ладно, давай что-то делать. Нужно куда-то деть труп…

– А куда? – Ваня подскочил и принялся торопливо расхаживать по комнате, накидывая варианты. – В реку, в мусорку, в цемент, в печь…

– Нет, – задумчиво отверг я его предложения, осматриваясь вокруг. – Это её квартира?

– Да. Наверное, – пожал братишка плечами.

– Но не наша и не ты снимал? – на всякий случай уточнил я.

– Нет, конечно.

– Это хорошо. Можно обставить как несчастный случай или самоубийство. А если…

Договорить я не успел, за моей за спиной раздался звук открываемого электронного замка. Ручка двери медленно поползла вниз, а сама дверь, словно в фильме с замедленной съёмкой, начала открываться внутрь. Поздно. Всё слишком поздно.

Я глянул на выпученные глаза братишки, сделал знак рукой, приказывая двигаться за мной и бесшумно скользнул в соседнюю комнату. Срочно нужен новый план! У нас не больше минуты, пока неизвестный ночной гость не понял, что девушка на полу мертва и не вызвал помощь. Нужно провести мозговой штурм, опросить брательника, где он мог оставить свои следы и…

Закончить мысль мне не дал шум борьбы, тихое сопение, шипение и хрип, доносящийся из соседней комнаты. И я только сейчас понял, Ванька не пошёл за мной, а остался там. Сука!

Я дёрнулся назад, готовый к любым неожиданностям, но вместо того, чтобы действовать, замер на месте, глядя на бледного, растерянного Ваньку у входной двери, на мужика в костюме, лежащего у ног брата, на удавку на шее незнакомца и на его неестественно вывернутую шею, явно не совместимую с жизнью.

– Его ты тоже хотел трахнуть, но случайно удушил?

– Да пошёл ты! – огрызнулся братец. – Это её муж. Его фото стоит на журнальном столике. Я узнал его.

– И? Нахера, Вань⁈

– Ну а что? Или мы, или он? Считать умеешь? Две жизни дороже одной, – справедливо заметил брат, постепенно приходя в себя. – Я сам не знаю, как так вышло. Я испугался.

– Обосрался! – поправил я его и выругался. – Сука! Дебил!

– И что, я не прав?

– Дебил! – почему-то повторил я.

– Но прав ведь? Как это всё выглядит со стороны? Муж пришёл домой, а тут труп жены и два парня. Моя история про случайное удушение здесь уже не прокатит. Ну? Прав я?

– Да, прав, – признал я. – Сука! Прав.

Этот идиот прав. Убийство по неосторожности резко переквалифицировалось в убийство группой лиц по сговору. И с этим ничего уже не сделаешь. Вот вообще ничего! И рвать на себе волосы, ныть и психовать вообще не имеет смысла. Вот чуяла моя задница, что эта ночь так просто не закончится. Чуяла!

– Ладно, – решил я, глядя на всё ещё растерянного и бледного Ваньку, всё так же смотрящего на мёртвого мужика у своих ног. – Хуже всё равно не будет, а раздувать лишний шум нам не нужно. Это ничего не изменит.

– Мы в жопе, да? Отец меня прибьёт, – тяжело вздохнул братишка.

– Отсидишь двадцатку за убийство, выйдешь матёрым уркой, никто тебя не убьёт.

– Смешно! – хмыкнул Ваня. – Что делаем? Звоним отцу?

– Нет, – помотал я головой, – теперь у нас есть потенциальный подозреваемый, и это всё упрощает.

– В смысле? – Ванька нахмурился, перевел взгляд на меня, на труп мужика и снова на меня. – Алекс?

– Помоги мне, придурок! – проворчал я, склоняясь над телом мужчины…

* * *

Краткая полицейская сводка.

Бытовое убийство произошло в одном из домов на Петергофском шоссе. Между хозяином дома, 32-летним бизнесменом Михайловым Ю. В., и его супругой, 29-летней Михайловой А. Н., в районе 3 часов ночи произошла бытовая ссора. В ходе ссоры, Михайлов Ю. В. задушил свою жену, осознал содеянное и повесился в ванной комнате на душевом шланге. Тела несчастных влюблённых обнаружила соседка. Она же вызвала полицию и рассказала, что, по её мнению, стало причиной размолвки. Молодая жена часто гуляла, пока её муж разъезжал по командировкам, была не сильно разборчива в половых партнёрах и часто приводила незнакомцев домой, подогревая ревность мужа…

Глава 10

Субботу можно назвать коротким днём – завод работал не до шести вечера, а на два часа меньше, но рабочие радовались так, словно им дали премию, отпустили в оплачиваемый отпуск и выдал грамоту лично директор предприятия. Как мало нужно людям для счастья…

– Есть идеи, как увеличить наши доходы, или ты только воровать горазд? – задал я почти риторический вопрос директору своего завода.