Текст книги "Здесь маги не выживают!"

Автор книги: А. Аленичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Интересно, сколько они будут ждать? – люблю развлечься, задавая себе глупые вопросы.

Но надо заняться делом – поговорить с пленным. С них уже сорвали хламиды, рубашки и ремни, обыскали, и сейчас двое бойцов, немного разбирающихся в магических штучках, копаются в амулетах и украшениях. Я прошу Вадима помочь им.

– Зачем, я ничего не понимаю в магических штуковинах? – удивляется он.

– Зато понимаешь в технических, а изъяты в основном они.

Юрек и его люди привязаны к столбам – я медленно обхожу их, всматриваясь в глаза. Трое отвечают яростными ненавидящими взглядами – они пришли к Седому из разбойников и рассчитывали поживиться, но в первой же вылазке такой облом. Мне приятна их ненависть, их желание убить меня – я всегда ненавидел таких подонков, жаждущих унижать и грабить других. На Земле их защищают судьи с прокурорами, адвокаты и всё "гуманное" правосудие. А здесь он и я. И они видят моё отношение и опускают головы – им страшно. И правильно – их ждёт вышка, не знаю только вот какая именно. Четвёртому поднимаю голову и смотрю в глаза – он из крестьян, дом его сожгла прогулявшаяся мимо банда. Семья голодает в наспех вырытой землянке, надеясь на кормильца, который ждёт смерти. Всё это читается легко.

– Развязать и накормить, – показываю на крестьянина, – этот ещё пригодится.

Русского мужик не знает, но по интонации понимает, что всё не так печально и есть какая-то надежда. По перехваченному взгляду Юрека вижу – он русский язык знает хорошо, хотя и выглядит местным. На Тао-Эрис много типажей, но все они чётко прорисованы – почти всегда отец и мать из одного замка или деревни. В крайнем случае, из соседней. У Юрека черты лица немного размыты, но даже я могу предположить, что он родился юго-восточнее замка Микилееса. Вот у нас с этим сложнее. Глянешь на иного европейца и ломаешь голову, кто перед тобой – финн или араб. Но это я утрирую.

– Что тебе поручено? – спрашиваю я его по-русски и, перехватив якобы непонимающий взгляд, добавляю, – не валяй дурочку, хуже будет.

В руках у меня появляется чесалочка – выскочив из комнаты мага, я машинально захватил её. Крестьянина уже увели, а разбойники этой игрушкой заметно испуганы, Юрек же спокойно смотрит на неё и стреляет взглядом в разбойников. Понятно, не хочет говорить при "коллегах" – и я приказываю двум меченосцам отконвоировать его в допросную. Конечно, такие приказы следует отдавать через непосредственного командира, но Вадим знает на Эрис всего несколько слов и сам отдаёт команды через своего заместителя. Допросная размещается в центральной башне и представляет собой большую комнату с различными средневековыми агрегатами для пыток. Войдя в башню, я подзываю двоих своих солдат, а конвоиров отпускаю обратно к Вадиму – бойцов в отрядах мало и каждый воин на счету. Юрека сажают в железное пыточное кресло, затягивают ремнём и хотят вывернуть руки за спину, но я жестом показываю, что это не нужно.

– Говори, – приказываю я Юреку.

– Зачем, скоро придут мои хозяева, а они сильные маги, и ты тогда пожалеешь, что родился на свет.

– Они совсем не маги, а технари-мошенники.

– Откуда ты это знаешь и откуда ты знаешь русский?

По-русски он говорит хорошо и свободно, но с явным акцентом.

– Оттого, что я из их же мира, но в отличие от них – маг.

– Они делают разные магические вещи, например, стреляющие палки.

– Ты откуда знаешь русский?

– Бабка научила, она в своё время попала сюда оттуда, вышла замуж и всё такое.

– А про такую вещь как техника, она тебе не рассказывала?

– Говорила, но я ей не верил.

Я достаю пистолет и дважды стреляю в кучу дров, лежащих около печки, – это техника. Потом всаживаю туда же тройку ледяных стрел, – а это магия, видишь разницу.

– Вижу, я догадывался, что они обманывают, но не понимал в чём. Но у них есть и маги.

– Двое из них ничто, Каэна я убил, остаётся один – как его зовут?

– Тобиас, он хороший маг, но не боевой. А что будешь делать против громовых палок?

– У меня их больше.

– Откуда ты знаешь, что у тебя больше.

– Посчитал, у твоих бывших хозяев осталось двенадцать Узи.

– И Каэна ты застрелил?

– Нет, я его убил в честном магическом поединке во дворе замка Бирейнон.

Юрек долго думает, но потом всё-таки решается и спрашивает:

– Ты сильный маг и смелый воин, почему ты служишь бейлифам?

Почти мгновенно приходит ощущение, что сейчас надо идти ва-банк:

– Я не служу бейлифам, а воюю с ними! А вот твои хозяева им служат!

– Неправда, они постоянно говорят, что воюют против бейлифов.

– Говорить можно что угодно, объясни тогда, откуда у графа – союзника твоих хозяев, камень младшего помощника бейлифа?

– Младший камень, не может быть!

– Я снял его с трупа графа, ты не веришь?

– Верю, я умею чувствовать ложь.

– Хоть что-нибудь твои хозяева сделали против бейлифа и его слуг?

– Нет, они копили силы, воевали с владетелями и грабили деревни. Они говорили – им нужно время. А ты выступал против бейлифа? – предъявляет он мне свой последний аргумент.

– Я убил Мейона.

– Мейона Тениорис-Кифа, младшего помощника бейлифа, – Юрек в трансе, а потом рассказывает свою незамысловатую историю. Он из семьи потомственных сеньоров, которые владели небольшой деревенькой неподалёку от замков Микилееса и Бирейна. Хозяйство он вёл грамотно – нанимал для работ магов, закупал породистую птицу и скотину, хотя в разорённой войной стране это непросто, нашёл и пригласил к себе хороших плотников, кузнеца и целительницу. Осенью обеспечивал крестьянские обозы охраной, чтобы они могли продать свои продукты в городе. Хозяйство росло и ему хватало на жизнь. Но однажды, возвращаясь с охоты, увидел – его деревня горит с четырёх концов, а по улицам на конях носятся Мейон со своими бандитами и кнутами бьют всех, кто пытается тушить пожар. Юрек пытался его увещевать, но только получил дважды кнутом по лицу. Хорошо ещё, что пока он отвлёк Мейона, его крестьяне успели открыть загоны для скота и выгнать животных за ограду. А Мейон потребовал, чтобы Юрек и его люди убрались отсюда и не возвращались, и добавил:

– Здесь будет чистое поле с высокой травой, где я буду охотиться на рябчиков.

Тогда Юрек отвёл крестьян в лес, где они вырыли себе землянки, а сам ушёл к Седому, охваченный жаждой мести. Но Седой так и не выступил против кого-нибудь из слуг бейлифа и отказался помочь его крестьянам, которым придётся зимовать в лесу без еды и тёплых вещей.

Пока он рассказывает, я велю воинам отстегнуть ремень и подать ему стакан воды. В середине разговора подходят Микилеес и Маэрим, она сразу предлагает переселить крестьян Юрека в одну из деревень возле замка. Из-за набегов банды, которую я уничтожил в свой первый день, большая часть домов в ней пустует. Люди ещё весной ушли в одну из дальних деревень, обзавелись там хозяйством и возвращаться не собираются.

– Значит, ты ещё убил, – Юрек называет имя главаря той банды и вдруг бухается передо мной на колено, – разреши мне стать твоим вассалом, ты действительно воюешь с бейлифом и его слугами.

Он произносит вассальную клятву, а Микилеес подсказывает мне необходимые реплики. Потом барон предлагает переселить крестьян к нему, но Маэрим заявляет, что её замок более богат, а крестьян надо одеть и всю зиму кормить. А ещё докупить им скотину и птицу.

– А также и рыбу докупить, – язвит Микилеес.

– Зачем, – якобы удивляется Маэрим, – там неподалёку озера, а в них полно рыбы. А на берегу брошенные баркасы, их только починить.

Юрек откровенно счастлив, то обстоятельство, что он не смог обеспечить защиту и помочь своим крестьянам, мучает его больше всего. Маэрим с Микилеесом договорились, что несколько подвод с продовольствием они возьмут в этом замке, потом поедут в замок барона, где он организует ещё обоз, оттуда поедем в лес, заберём крестьян Юрека и отведём их в наш замок. Там их снабдят всем необходимым, и они уйдут в деревню, где будут жить постоянно.

Я смотрю в окно, солнце уже заходит:

– Надо поторопиться выйти, и так будем под утро.

– Переночуем в моём замке, а с рассветом двинемся дальше. Вести крестьян по ночному лесу опасно и холодно, – предлагает Микилеес, а Юрек согласно кивает.

Вызываю Дмитрия и приказываю ему оставить в замке Константина с отрядом и добавить ещё мой отряд. На первое время этого хватит, а далее Ли-ири наберёт себе солдат. Затем поднимаюсь наверх, устанавливаю защиту от телепортирования на комнату мага и гружу Марфина мешком со столом-подслушивателем. Он лёгкий, нести же его только до телеги, стоящей под башней. Спускаюсь вниз и захожу к Ли-ири – ей объявляю, что она должна набрать себе дружину для защиты замка, так как Костя с моими воинами через десять дней уйдёт. С нею найденная мною девочка, которую новоявленная баронесса взяла себе горничной. Обе они меня долго благодарят, пока я не прерываю их словоизлияния. Мне приятна их благодарность, а ещё приятнее, что я смог кому-то помочь. Договариваюсь с Ли-ири о связи и спускаюсь вниз. Марфин уже сидит в телеге, куда сгрузил мою сумку и мешок со столом. Рядом лежит хламида, которую я с удовольствием одеваю – к ночи холодает. Отряд двигается в путь.

Мы собираемся доехать до замка Микилееса своим ходом – он недалеко, в захваченном замке графа нашлось достаточно лошадей, а телепортировать телеги мне тяжеловато. К тому же мне интересно посмотреть природу Тао-Эрис. Впереди едет Миле, потом я с Маэрим, Юреком и несколькими воинами. За нами движется отряд Вадима, потом обоз, а замыкает колонну отряд Дмитрия. Мы подъезжаем к привязанным разбойникам, рядом стоит местный палач с помощниками. Маэрим проводит большим пальцем со сжатым кулаком горизонтальную черту – палач по одному укладывает разбойников на плаху и отрубает им головы.

– Извини, – Маэрим смущена, – проводить соответствующую казнь некогда.

– Думаю, они за это не в обиде.

– Это точно. Я очень волнуюсь за свой замок.

– Я тоже, мы с тобой уйдём от Миле порталом

– Да, так будет спокойнее.

Здесь у ворот большое свободное пространство и командиры заново выстраивают отряд и обоз. Но автоматчики распределены вдоль колонны, а мне надо создать мощный ударный кулак. И собирать его придётся в движении – времени и так прошло немало. Кивнув Юреку, поджидаю телегу с оружием. Достаю оттуда его пистолет-пулемёт, отдаю вместе с подсумком и посылаю его в голову колонны. Потом одеваю на плечо свой автомат, стволом вниз по-охотничьи и дожидаюсь Дмитрия, чтобы забрать у него двух автоматчиков. Их и Вадима с его автоматчиком я присоединяю к Микилеесу – возникло чувство неизбежности схватки. Выезжаю вперёд и считаю – у Миле с Вадимом девять автоматчиков плюс Юрек. В лесу на нас вряд ли нападут, а на открытом месте десять стволов при поддержке мага – это серьёзно. Отряд уже въехал в лес и в хорошем темпе спешит по утоптанной тропе – местные лошади могут дольше быстро бежать, чем земные. Подрессоренные телеги тянут по две лошади, и почти не замедляют нас. Тропа широкая – всадники едут колонной по двое и ведут наблюдение в обе стороны. Маэрим едет рядом со мной, погружённая в свои мысли. Я тоже пользуюсь свободной минутой и наслаждаюсь своей Силой – магия дарит божественные ощущения. Мне даже хочется не смотреть по сторонам, а погрузиться в себя.

Маэрим вдруг касается моей руки и показывает на огромное дерево, растущее на поляне, примыкающей к дороге. Оказывается, возле него прадед Миле настиг свою дочь, сбежавшую с конюхом, и зарезал обоих. Меня эта душещипательная история, откровенно говоря, не трогает. Сбежала – и сбежала, зарезал – и зарезал, только лошадок жалко – остались без ухода. Но виронесса правильно сделала, вернув меня в реальность – мечтания сейчас непозволительны. Я – единственный маг отряда и командир похода, а Дмитрий и Миле мне только помогают. Поэтому мне нельзя отвлекаться ни на мгновение.

Боевое возбуждение, возникшее по возвращении с Земли, сменилось нервозностью – я ощутил себя молоденьким лейтенантом, только прибывшим в армию. Мне доверены люди, впереди нас ждёт бой, а опыта у меня с гулькин нос. Но лучшее средство против нервов – работа, в данном случае сканирование леса. Непосредственной угрозы нет, но он далеко не пуст и вскоре ощущаю – за нами наблюдают. Осматриваюсь, даже проверяю возможное подглядывание через портал, и ловлю один из взглядов, а через него обнаруживаю и наблюдателя на дереве. Одетый в маскировочную шкуру, тот сидит на ветке, прижавшись к стволу, и совершенно неподвижен. Заметить его можно только прибором или магическим взглядом. Большая шишка вспархивает с земли мне в руку, а потом стремительно улетает ему в глаз. От неожиданности он чуть не падает, но в последний момент успевает повиснуть вниз головой, обхватив ветку ногами. От его кульбита задвигались и обнаружены ещё трое. Шевелятся и отползают сидящие на земле. Всё это происходит слева от нас, поэтому внимательно проверяю правую сторону. Там пусто, а вот впереди нас ждут. На большой поляне слева у боковой тропы расположились пятеро всадников в кольчугах. Вадим с Миле быстро проскакивают поляну и развёртывают свой отряд веером, перехватывая выход с неё, а я, Маэрим и Юрек направляемся прямо к всадникам. Обоз продолжает двигаться вдоль правого края тропы. Оказывается, атаман близко знаком с Юреком.

– Вербуешь Седому новых рабов, – спрашивает он.

Маэрим дёргается от оскорбления, мне приходится перехватить её лошадь, а левую руку приподнять для магического удара. Юрек встаёт перед атаманом.

– Я ушёл от Седого, ты был прав, они одна шайка-лейка. Теперь я вассал мага Кееса, благородного дона.

Атаман отвешивает мне, не слезая с коня, шутливый поклон:

– И чем же сей великий маг заслужил твоё, Юрек, расположение?

Подъезжает Дмитрий и останавливается слева от меня, немного сзади, автомат нацелен на атамана. Я решаю перехватить инициативу:

– Юрек принёс мне вассальную клятву из-за сущих пустяков – я убил главаря приречной банды, Мейона, графа и Каэна, – на кончиках пальцев моей левой руки дрожат пять огней, – и ещё, Юрек пока об этом не знает, я сжёг башню Тарин-Кифов.

– Я видел, как Терейон увозил труп Мейона, и видел сгоревшую башню Тарин-Кифов, – выдавливает из себя атаман, – приношу извинения, виронесса, маг. Он спрыгивает с коня и уже серьёзно кланяется мне и Маэрим.

– Если позволите, мы немного пошепчемся с Юреком.

Юрек тоже спрыгивает с лошади, и они с атаманом отходят в лес. Я подзываю Дмитрия:

– Прикажи Вадиму и Микилеесу продолжать движение, но пока я не догоню – из леса не выходить, – а сам усиливаю слух. Мне любопытно, что скажут "лесные братья".

– Юрек, он действительно так силён, что готов одновременно сражаться с бейлифом, Седым и Тарин-Кифами? Или он немного сумасшедший?

– Может, и сумасшедший, но он реально с ними сражается. И он очень силён и как маг, и как воитель. Не успели графа закопать, как Кеес первым захватил его замок.

– Юрек, за несколько дней он угробил с десяток магов и младшего помощника бейлифа, а как – никто не понимает. Терейон его откровенно боится, Тарин-Кифы срочно договариваются с бейлифом о вассалитете и попросили всех своих родственников прислать войска и магов.

– Надо сказать об этом Кеесу, тогда они не успеют ничего сделать. Его принцип – "бей первым". Я только въехал в замок графа, как он скрутил и меня и моих людей.

– У него немного воинов.

– Но они вооружены автоматами. Думаю, вернувшись в Бирейнон, он объявит набор.

– Скажи ему – под стенами замка Микилееса его ждёт засада – младший помощник Кенион с бандой Муур-Хуказа, всего сотня человек. А я посмотрю, мешать вам не буду.

– Кеес их побьёт.

Как говорится, Юрек больший католик, чем папа римский, – думаю я, – в отличие от меня, ни тени сомнения, и правильно, только вперёд. Мне вспоминается китайская пословица: "когда едешь верхом на тигре, самое опасное – остановиться". Атаман уезжает со своими спутниками в лес, а Юрек возвращается и сообщает нам о засаде.

– Наверное, лучше вернуться, – говорит Маэрим, у них большие силы.

– А ты что предложишь? – спрашиваю у Юрека.

– Я как мой сеньор, – отвечает он.

– Тогда вперёд, когда ещё представится случай прихлопнуть младшего помощника бейлифа, а заодно серьёзную банду.

Мы поскакали догонять наше войско.

– Это очень опасно, – возражает Маэрим, – лучше вернуться в замок к Ли-ири.

– Отсиживаться ещё опаснее, если противник подставляется, его надо бить. И надо снять осаду с замка Микилееса, этим мы обезопасим и наш замок.

– Бей первым, – шепчет Юрек.

Догнав отряд, сообщаю Дмитрию о засаде и командую ему и автоматчику ехать с нами в голову колонны, а его заместителю догнать обоз и обеспечить его защиту. И объясняю:

– Если мы уничтожим засаду, то отдельные бандиты не успеют захватить обоз – часть отряда вернётся и их уничтожит. А если мы не сумеем быстро разобраться с засадой, то всем будет плохо. В худшем варианте будем прорываться в замок Миле.

Впятером догнав голову отряда и собрав там всех автоматчиков, высылаю двоих воинов в головной дозор и перехожу в галоп. Обоз отстаёт, но с ним шесть меченосцев, готовых его защищать. Мы выскакиваем из леса на широкую дорогу и колонной по четыре мчимся к горящей деревне. У меня двадцать пять человек против сотни, но я рассчитываю на победу – точнее, предощущаю. Я уже погрузился чувствами в схватку, и воспринял – мы сильнее, а противник ждал нас с другой стороны. И он растерялся от нашей атаки сходу и не успевает перестроиться. Банда прётся навстречу нам толпой, впереди скачет Кенион – мой камень сообщил мне его имя. Он силится растянуть хиленький щит, дающий кое-какую защиту от пуль. Когда расстояние между нами сокращается до ста метров, приказываю спешиться и развернуться в цепь. Враг скачет немного в горку, я ещё делаю часть дороги грязной лужей и ломящаяся навстречу толпа резко тормозится, врезавшись в неё. Несколько всадников сталкиваются.

Успеваю подумать – упавшим здорово повезло, – я отключаю камень Кениона, разрываю его щит, жалуя "Разрыв сердца", и одновременно командую:

– Огонь.

Грохот дюжины стволов пугает лошадей, они скидывают своих седоков в грязь – многие убиты или серьёзно ранены, цепные молнии укладывают рядом остальных. Мои воины вскакивают на лошадей и подлетают к поверженному противнику. Нескольким бойцам Микилеес приказывает скакать в деревню и тушить её, остальные раздевают врагов и отбирают у них награбленное. Дмитрий приказывает сменить в автоматах рожки и отправляет назад отряд Вадима встретить и проводить к нам обоз, затем выставляет боевое охранение. Я же подъезжаю к трупу младшего помощника бейлифа Кениона и оглядываюсь – все заняты. Маэрим и Миле разговаривают друг с другом, а Юрек вытаскивает из грязи чью-то стонущую тушу. Быстро наклоняюсь к трупу, забираю камень и присоединяю его к двум другим, опять по телу протекает тепло. Потом забираю у убитого сумку и кидаю в неё все остальные его амулеты. Схватка произошла при свете, но сейчас быстро темнеет.

Юрек вытащил кого-то на убранное поле и вместе с двумя солдатами сдирает с него одежду. Микилеес делит пленных на две группы. Дмитрий ходит вдоль автоматчиков, редкой цепью охватывающих остальной отряд. Я понимаю – он не забыл чудовище и готов встретить нечто подобное. У тяжелораненых и убитых отрезают головы, два солдата подходят к телу Кениона, дожидаются моего кивка и его тоже обезглавливают – мешки уже наготове. Из леса тем временем выезжает обоз. Я подхожу к Юреку, который содрал с тела пленного всю одежду и привязывает его к четырём колышкам в растяжку. Тело дёргается и сопротивляется, но с помощью двух бойцов он заканчивает подготовку к казни.

– Это Муур-Хуказ, он вместе с Мейоном и своей бандой сжёг мой дом, – говоря это, он достаёт нож и вспарывает тому живот, – монсеньор, неужели ты не одобряешь моих действий?

– Хороший враг – мёртвый враг, если есть хоть крохотный шанс, что он выживет…

– Нет такого шанса, – Юрек высыпает в брюхо какой-то синий порошок из склянки, – если вдруг он доживёт до утра, то к вечеру сгниёт заживо.

– Надеюсь, приподними тело, – я засовываю между лопатками плоский камень, а на него кладу гранату Ф-1 без чеки. – Если Терейон попробует его спасти, то будет весело.

Остатки банды разделены на две части, одну гонят в замок, а другую загнали в сарай на краю деревни и подожгли его. Обоз тем временем выезжает на поле и по дороге направляется в замок, позади него едет атаман со своим отрядом. Вряд ли он сумел посмотреть схватку, а сейчас перед ним поле, усыпанное трупами. Конечно, Юрек расскажет ему перипетии этого скоротечного боя, но наверняка здорово приукрасит. И не упомянет главное – перед схваткой я выключил камень Кениона. Юрек тщательно вытирает руки и догоняет меня.

Глава 6. Друзья и враги

Кеес

Ночь на субботу

– Куини – хороший человек и опытный воин, – толкует мне Юрек, – вместе с Терейоном Тарин-Кифы захватили и разрушили его замок. Он убедился, что ты воюешь с бейлифами, и предложит тебе свою службу. Не отталкивай его.

Я киваю и беру с земли камень, а на другой накладываю заклинание "Смотреть и Слушать". Ко мне подскакивает атаман, слетает с коня и встаёт на колено:

– Благородный дон, маг Кеес, я сеньор Куини Рефес, прошу принять мою вассальную клятву и взять меня и мой отряд под свою руку.

Я принимаю его вассальную клятву и интересуюсь, сколько у него воинов. Оказывается сто двадцать бойцов, из них четверть конные. Затыкаю Муур-Хуказу рот заклинанием "Немота", и вместе с Юреком, Куини и его отрядом едем в замок. Деревня разорена и пуста, уцелевшие жители боятся в ней ночевать. Из горящего сарая доносятся вопли разбойников, на которые никто, кроме меня, не обращает внимания. По углам сарая дежурят четверо бойцов, следящих, чтобы никто не сбежал. При мне обрушилась крыша, взметнулся и затих вой, затем обваливаются внутрь догорающие стены. Даю знак отряду двигаться в замок, а сам со своими вассалами жду, пока огонь догорит и солдаты убедятся, что все умерли. Я тоже проверяю, удостоверившись, что живых нет, уезжаю. Мои спутники едут рядом, и Рефес вдруг спрашивает:

– Кеес, почему тебя не радует гибель твоих врагов, смерть в огне весьма мучительна?

– Это не мои враги, а молодые дурни, опьяневшие от разбоя и убийств. Они могли бы пахать землю, строить дома или хотя бы строгать детей. А так сгинули ни за грош.

Мы въезжаем в ворота, в середине двора стоит кое-как укреплённый дворец. Мне хочется прилечь и немного передохнуть – сегодняшние события, особенно марш по лесу, меня вымотали. Но необходимо присоединиться к моим воинам, они в экстазе от своей победы и это чувство следует закрепить. Боец должен, даже идя в безнадёжный бой, быть уверенным в успехе и тогда враг дрогнет. Поэтому иду к ним, приготовившимся пировать. Улыбаюсь всем, хотя у меня на душе скребут кошки, смерть Кениона – это начало войны. Да, он напал на меня первый, но здесь это никого не интересует. Бейлиф мне не простит убийство своего помощника, а тем паче потерю камня – иначе с ним перестанут считаться. Ещё больше меня тревожит Терейон – засада была наверняка организована им, и её провал – это оплеуха, нанесённая ему лично. Граф, Каэн, Кенион – он обязан реабилитироваться за эти неудачи. И в отличие от бейлифа, у которого много врагов, этот дядя займётся мною сам и плотно. А мой камушек боится его старшего камня, отсюда вывод – надо избегать личной схватки и готовить ловушку. Но в голову ничего стоящего не приходит, отдаю лошадь коноводам и иду к воинам.

Я предчувствую, что грядущей ночью мне спать не придётся, но сейчас надо немного расслабиться. Вдоль фасада дворца раскинут огромный навес и поставлены в линию столы и лавки. Челядь разносит и ставит на столы блюда с едой и кувшины с напитками. На краю за столом, стоящим перекладиной буквы "Т", сидят явно недовольные Дмитрий и Вадим. Подхожу к ним, таща за собой, как на прицепе, Юрека и Куини и сажусь рядом.

– И чем же господа командиры обижены? – с этими словами наливаю себе бокал вина и протягиваю им кувшин. После схватки горло у меня пересохло, и я спешу его промочить.

– Вон тот павлин, – Дмитрий показывает на худого длинноногого дворецкого, – объявил, что во дворце накрыт стол для господ, а всякие вояки пусть жрут на улице.

– И кого же он причислил к господам?

– Маэрим, барона, себя и тебя.

– В отношении меня он не прав, я буду ужинать здесь вместе со своими воинами.

После перехода и короткого, но яростного боя мне необходимо хоть ненадолго отвлечься, а за главным столом придётся блюсти утомительные церемонии. И сам дворецкий мне неприятен – он напоминает одного чиновника-вымогателя, считавшего всех ему обязанными. Да и остальным господам следует показать, кто в отряде главный. Мои офицеры улыбаются, наполняют себе и мне бокалы, а Куини произносит тост:

– За нашего сеньора, пусть он и дальше ведёт нас от победы к победе, – этот парень просто лучится от радости, что появился кто-то, кто бьёт слуг бейлифа. О том, что и меня завтра могут побить, он не задумывается. Подтягиваются и рассаживаются и остальные солдаты. Подождав, пока все усядутся и наполнят свои бокалы, я встаю и произношу:

– Воины, сегодня мы побили младшего помощника бейлифа и его банду. Завтра мы доберёмся и до основных кровопийц. Предлагаю выпить за это.

Что тут началось, все воины встают и пьют стоя. Я не ожидал, что ненависть к бейлифу и его слугам так сильна. Мой тост оказался спичкой, брошенной в кучу хвороста, политого бензином. А воины дружно хором запели хулиганский марш, который можно назвать только "смерть бейлифам". Мы впятером тоже встаём и подпеваем. Юрек тихо говорит:

– Наконец нашёлся смелый, кто объявил им войну открыто.

Похоже, мои слова произвели на всех даже большее впечатление, чем даже смерть Кениона. Дворецкий, покрутившись вокруг нас, так и не осмеливается подойти и уходит в дом. Вскоре оттуда появляется Маэрим и решительно идёт ко мне:

– Кеес, наверху накрыт стол для благородных господ, твоё место там.

За столом возникает полная тишина и полторы сотни пар глаз смотрят на меня.

– И кого же ты относишь к благородным господам? – потрепаться на отвлечённые темы я умею и люблю.

– Как кого? – Маэрим явно удивлена, – я, Микилеес, его канцлер, дворецкий, казначей и секретарь.

– Дмитрий, подвинься чуток, а ты, Маэрим, садись справа от меня, у нас намного веселее – я добавляю к словам лёгкий ментальный импульс. Она в растерянности перелезает лавку и опускается рядом, – я поднимаю тост за благородную донью Маэрим, вместе с которой мы ухайдакали младшего помощника бейлифа Мейона.

Маэрим суют в руку бокал с чем-то крепким и под восторженный рёв воинов она его осушает. К моему удивлению, от одного бокала её щёки покрываются румянцем.

Я опять встаю и поднимаю свой бокал:

– С бароном Миле мы сегодня сражались плечом к плечу и в тех трупах, что валяются на поле, есть и его заслуга, а остальных господ не знаю, они рядом с нами не воевали.

Тут появляется барон:

– Кеес, Маэрим, куда вы подевались, мы вас заждались.

Я подмигиваю Юреку, мы хватаем барона за руки и тост продолжается:

– Поэтому предлагаю выпить за барона Миле, вместе с которым мы так успешно воюем.

Под общий рёв мы усаживаем его слева от меня. Потом идут тост за тостом, и я замечаю, что Маэрим нередко только делает вид, что пьёт. Впрочем, как и я. Барон пару раз дёргается, но поняв, что Маэрим предпочитает наше общество, а его мы с Юреком не выпустим, смиряется и подзывает кого-то из челядинов. Ему он приказывает принести сюда несколько блюд, предназначенных для господского стола. Маэрим с удовольствием выпивает с бойцами, а Миле никак не может понять, почему мы здесь, но делает вид, что так и должно быть. Мне тоже хочется пить, не следя за собой, флиртовать с Маэрим и творить всякие глупости. Но, в отличие от остальных, я не могу себе этого позволить – поход ещё не завершён. Когда большинство достаточно осоловело, я осторожно вылезаю из-за стола и отхожу в тень около дома. Почти сразу ко мне присоединяется Маэрим, потом барон и все остальные офицеры. Виронесса говорит:

– Я впервые чувствую себя такой счастливой. А то сидим все из себя такие благородные и боимся не то слово сказать.

Микилеес охлаждает её пыл:

– У нас есть серьёзные вопросы, которые надо обсудить в узком кругу.

– И кого ты относишь к узкому кругу?

– Ты, Маэрим и я, барон и баронесса Кабаль и Мегион Фари-Туинес, ну и несколько моих верных людей.

– Кто именно, – я продолжаю нажимать.

– Канцлер, казначей, дворецкий, руководитель канцелярии, секретарь…

– Достаточно, – перебиваю его, – кто-то из них наверняка стучит бейлифу. При них даже лошадей обсуждать не буду. Да и сомневаюсь, что твои "верные" люди смогут предложить что-либо путное. А вот в своих офицерах я уверен и настаиваю на их участии в совещании.

Миле мне симпатичен, но он должен уяснить – командир я, а он один из моих офицеров.

– Хорошо, – соглашается барон, – но под твою ответственность.

– Я реально воюю с бейлифами и заявил об этом, какая ответственность может быть больше? И найди нам подходящую комнату – небольшую и тихую.

Надеюсь, я сейчас выгляжу решительным и уверенным в себе, а на самом деле именно теперь до меня дошла крайняя авантюрность происходящего. Мне пока не страшно, а только смешно – всю жизнь критиковал любителей экстрима, а нынче и сам вляпался. Бейлиф, Терейон, Седой, Тарин-Кифы – это только непосредственные враги. А против них – посредственный маг Кеес с ротой плохо обученных бойцов. Утешаюсь тем, что падая с горы, тормозить поздно. Мы проходим во дворец и размещаемся в уютной комнате за круглым столом с креслами, а вдоль стены остался неширокий проход. Микилеес усаживает нас и говорит:

– Я сейчас распоряжусь, чтобы принесли закусить и выпить, а секретарю прикажу пригласить барона и баронессу.

– Ни в коем случае, – продолжаю его учить, – челядь не должна знать о нашем совещании, без еды и напитков мы обойдёмся, а господ Фари-Туинес пригласи сам.

Вытаскиваю камень-шпион и кладу перед собой на стол. Сидим мы так же, как и во дворе – справа от меня Маэрим, Дмитрий и Вадим, а слева кресло для Миле, Юрек и Куини.

– Интересно, когда и где ты научился так командовать? – произносит в пространство Маэрим, – наверное, там у себя ты был графом, а то и герцогом. Куини и Юрек переглядываются, а Дмитрий понимающе ухмыляется.

Бароном, графом, покрутилась бы ты завлабом в Советском Союзе, тогда поняла, почём килограмм дерьма, – по привычке немного перед собой лицемерю. Конечно, моя прошлая работа была достаточно сложна, но в худшем случае я рисковал оказаться уволенным со строгим выговором. А здесь цена ошибки – мучительная смерть на плахе. А с другой стороны, за свою жизнь я действительно многому научился. Главное – нельзя решать самому вопросы, в которых ничего не понимаешь – найди специалиста и поручи ему. Например, Маэрим – профессионал в хозяйстве замка, и я даже думать на эти темы не собираюсь.

Назад к карточке книги "Здесь маги не выживают!"