Текст книги "Мыльная сказка"
Автор книги: А. Котенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
– Добрая бабка? – удивилась Милли… – Хотя, кто знает, может она рокерша и по всему готичному прётся.
Еще один человеческий череп смотрел на девочку пустыми глазницами с крыши избушки. Одно не понимала Милли – там, где заканчивалась тропинка, в доме не было входа.
Догадливая девочка решила обойти вокруг избушки, но как только Милагрес приблизилась к стене, та повернулась к ней другой стороной, где не было ни двери, ни окна. Но девочка не сдавалась, она принялась обходить дом по кругу. Однако, что бы она ни предпринимала, избушка становилась к ней глухой стеной: ни в окно не пробраться, ни в дверь не войти.
И тогда Милли решила подлезть под полом, но и тут курьи ножки среагировали и повернулись задом к девочке.
– Тупой домик! – выругалась она. – Отдай моих козлов и жабу!
Правильно, куда еще могли подеваться животные!
Но избушка села на землю у самой кромки леса, что не подойти сзади: спереди глухая стена, а по бокам – окна с закрытыми ставнями.
– Так! – руки в боки возмутилась Милли. – Я в гости пришла, а ты прячешься? А если я кушать хочу?
– Скажи пароль – пущу, – раздалось из динамика.
– Ну… ПАРОЛЬ!
– Unknown password or username, – на чистом английском произнесла избушка. – Access denied.
– Сами попросили: скажи 'пароль', а потом выпендриваются, – фыркнула девочка, отойдя от домика.
Она села на противоположный край полянки и решила подождать, когда хозяевам захочется выйти наружу по нужде или еще зачем-то. Но недоброе предчувствие поселилось в ее сердце: что-то неладное с козликами, их надо спасать.
– Слушай ты, дом на ножках, – Милли снова подошла к странной избушке, – встань-ка задницей к лесу, а ко мне передницей.
И тут произошло чудо. Медленно, разминая кости в ногах, избушка поднялась и повернулась.
– Вот, оказывается, какой у них пароль, – многозначительно произнесла Милли, глядя на фасад волшебного архитектурного творения.
На крыше спереди висело три человеческих черепа и один козлиный, а под ними вдоль всей веранды натянули большую красную растяжку, на которой квадратными белыми буквами, словно на плакате для коммунистического митинга, написали: 'Все мужики – козлы!' А на пороге дома стояла невысокая худая женщина в новомодной одежде: розовом топике с блестками и драных джинсах с заниженной талией. Она покуривала тонкую дамскую сигарету и поправляла кружевную зеленую шляпку. Костюмчик вовсе не шел к ее смуглой морщинистой коже. Из под рюшечек головного убора высовывался длинный нос с большой малиновой бородавкой, а на бедра был повязан грязный, бывший лет двести назад белым, фартук.
– З… здравствуйте, – поклонилась Милли, то ли со страхом, то ли с недоумением глядя на хозяйку избушки.
– Девочка, – бабка бросила выкуренную сигарету на землю, – не знаешь пароль – не суйся. А то такую встряску устроила, голова болит!
– Простите, бабушка.
– Бабушка? – возмутилась хозяйка, спрыгнув на землю и решительными шагами подойдя к девочке. – Запомни! Я модная женщина элегантного возраста. Мне всего-то навсего восемьсот с хвостиком.
Челюсть ребенка можно было поднимать с земли.
– Удивляешься? – улыбнулась старушка. – А ничего странного: зарядка по утрам, вкусная и здоровая пища, козлятинка на ужин…
Облачко перегара долетело до носа девочки, и она чихнула.
– Козлятинка? – стиснув зубы, выдавила Милли.
– Ну да, отличное мясо. Неужели не знала?
– А…ААААА!
– Что ты, родненькая? – старушка взяла девочку за плечи, но та увернулась и бросилась прочь.
Однако, Баба Йага, хозяйка избушки на курьих ножках, успела схватить ее за руку.
– Понятно, понятно! – протянула она. – Тебя я не съем! Ты же девочка!
И бабка, взяв ее в охапку, прыгнула на порог избушки и захлопнула за собой дверь.
Милли подумала, будто она попала в кабинет биологии. Под потолком в сенях, куда затащила ее старушка, висели крохотные венички из разных трав, что девочка видела только на страницах учебника ботаники. Некоторые, особо крупные растения, были прикреплены к стене гвоздями. А в несколько горшочков на полу бабка (а кто ж еще) насыпала красные, фиолетовые и желтые ягоды размером с теннисный мячик. Запахи, что исходили от всех сборов вместе взятых, сковывали легкие и без того в душной комнатушке. А в дальнем углу, у входа в избу, под образами, стоял человеческий скелет. Первый раз в жизни девочка испугалась набора костей. Хотя, когда они с подружками в школе играли в прятки и выбирали в качестве укромного уголка лабораторию кабинета биологии, они даже пытались нарядить пластиковый скелет в куртки, шапки или спортивные костюмы, за что получали выговоры от лаборантки Кати. Этот же скелет был самым что ни на есть взаправдашним. Не нужно было прикасаться к нему, достаточно было слабого огонька в противоположном углу, чтобы разглядеть шершавую желтоватую кость. 'Бабка-людоедка', – молнией пронеслось в голове у Милли.
Она бы убежала, но гостеприимная хозяйка крепко держала ее за плечи. Девочка, стиснув зубы, оглянулась, но увидела перед собой только морщинистое лицо гламурной старушки.
– Запуганный современный ребенок! – когда дом на ножках развернулся, отрезая все пути к отступлению, подняла девочку на ноги Баба Йага. – Дитя века прогресса, не читавшее ни одной старой доброй сказки!
– Какой, нафиг, доброй? – возмутилась Милли. – Бабка пожирает козлов, дома скелет держит, медведь ест невинных девиц, а прекрасную царевну превращают в жабу! 'Мадагаскар' по крайней мере, веселее, а 'Человек-паук' – добрее.
– О, да ты, девочка, лишена всякого чувства прекрасного, твое тело перекормлено попкорном, а в мозгах – трехмерные мультики, – философски заключила Баба Йага, – добрее и поучительнее народных сказок на свете нет ничего.
– Ню-ню! – ткнула девочка в сторону подвешенных за ноги вниз головой козлов и лягушки.
– А мужики – козлы, поэтому их надо проучить! – бабка подошла к черному и щелкнула его между глаз. – Я им табличку поставила 'Озеро для реальных козлов' и не заставляла там зубы чистить с вашей отравой англицкой, Аква-фрешью… Ты меня не слушай, девонька, тебе можно… только пасту смени, не то зубки кариесом изойдут. 'Как же, врет бабка!' – крутилось в голове у Милли. По телевизору с утра до вечера рассказывают о кислотно-щелочном балансе во рту, а этой старушенции – отрава! Небось, конкуренцию выдержать не может со своими зельями, вот и возникает!
Бабка открыла антресоль и достала оттуда два тюбика:
– Вот с облепихой и лесной хвоей, какая больше нравится, бери, забесплатно отдам.
– Я вас не понимаю бабушка, при чем здесь эти назойливые козлы и зубная паста! Я разрешала чистить зубы только вожатой Юленьке! А ее медведь слопал! А этих козлов рогатых, – Милли щелкнула между глаз белого, – я в лесу встретила. И зубы мне не заговаривайте!
Йага прошла мимо подвешенной добычи и пригласила девочку за стол, мол, обсудить кое-что надо. И та вошла в избу и послушно села, сложив ручки, словно прилежная ученица. Только два козла проводили ее полным ненависти взглядом.
– Значит так, девица-красавица, – Баба Йага налила в стоявшую напротив ребенка чашку простокваши из большого тяжелого кувшина, – для начала, добро пожаловать в Лесоморье. В вашей Москве место тутошнее одно секретное ведомство зовет заумными словами, которые я и выговорить не могу. Пусть думают все, что им хочется. Тем более, тебе туда уже не вернуться, деточка.
Милли чуть простоквашей не подавилась.
– Здеся намного лучше, чем в Москве! Тута Русь сказочная, добрая, честная! Все байки самого великого в мире народа, русичей, ожили и существуют не одну сотню лет: и я, Баба Йага, и Кощей Бессмертный, мой благоверный, и Кот наш ученый, семейная реликвия, и царь есть, Горохом его величать, русалки, Леший, Водяной, несколько Иванов-царевичей, дурачки Иванушки, Сивка-Бурка…
– Стойте, бабушка, – замахала руками девочка, – а вожатого моего, Ивана Дурака, не видели?
– Как не видеть, – усмехнулась старушка, глядя в открытую дверь, – вон он, касатик, висит у меня, на пару со своим дружком импортным.
Милли пулей выскочила в прихожую, но никого, кроме козлов и жабы там не увидела. Она тут же спросила: где же там Иван Дурак.
– Так здеся он, касатик, – похлопала по филейной части белого козла Баба Йага, – кстати, помоги мне решить: кого на ужин приготовить, а кого – на завтрашний обед? Белый – более мясистый, а импортный заморыш, – Йага шлепнула черного козлика по передним лапам, – боюсь, ядовитый, шамахан. Думала, что эти людишки в 'Отделе Странных Явлений' агентов наймут нормальных. Но традиционно козлов каких-то прислали, и жабу откуда-то приволокли.
– Ничего не понимаю!
Бабка проводила девочку обратно за стол и велела слушать и не перебивать.
Йага достала из кармана мятую пачку неизвестных ребенку сигарет 'Беломорканал' и прикурила. Противный запах быстро заполонил всю комнату, но Милли терпела: она боялась перечить бабке, а то вдруг та ее зажарит или превратит в инфузорию туфельку.
Бабка выдохнула очередное облако ядовитого дыма и начала рассказ.
Одним словом, месяц назад Кощей изменил Йаге с некой молодкой. Бабка оказалась не так проста, и, чтобы отомстить, 'заказала' его Смерть у московских агентов. Старушка думала недолго – она приметила, что в одном детском лагере стали таинственным образом пропадать вожатые-девушки, и отнесла все эти странные события на счет неверного мужа и его молодухи. Агентов она долго не выбирала – недавно по телевизору ее показали захватывающее реалити-шоу с Иваном Дураком, сотрудником 'Отдела Странных Явлений', в главной роли. Паренек настолько понравился Йаге, что она решила нанять его в качестве киллера для Кощея Бессмертного, заманив сначала в детский лагерь, а потом похитив в Лесоморье. А в напарники планировала она взять Юлю Шаулину, а ей подсунули какого-то импортного идиота.
– Но вы сказали, что из Лесоморья не вернуться в Москву! – вскрикнула девочка, – значит, и агент Дурак – тоже останется тут навеки.
– А что такого, – потягивая молоко, заявила Йага, – тута и экология чище…
После этого Милли подметила-таки о куреве, и старушка потушила сигаретный бычок об стол.
– И люди вежливее, и инфляции нету, – продолжала бабка, – так что, Дурак еще спасибо скажет, что всю жизнь ему здеся провести придется. Правда, один способ вернуться домой все ж имеется. И тебе, и козлам этим.
Девочка насторожилась:
– Нужен маг. То есть, волшебник. Или колдун. Тот, кто умеет открывать портал. Он может вывести с собой в тот мир несколько человек.
– Всё! – Милли вскочила на стол. – Я отправляюсь искать волшебника! Желательно Гарри Поттера или как минимум Таню Гроттер.
– Не так быстро, милочка, – успокоила ее Йага. – Оставайся у меня на пару деньков, козликов съедим, здоровьице поправим, я тебе сарафанчик и лапотки в Интернете закажу.
Бабка покосилась на старый компьютер с четырнадцатидюймовым монитором.
– Ты не смотри, что у меня первый пеньтиум, виндоуз-95 и модемное соединение, я тебе экспресс-доставку организую. И сказкам нашим научу.
– Океюшки, – хлопнула в ладоши девочка, – только у меня условия.
Йага наклонила голову набок, вся во внимании, непроста девица:
– Превратить вожатого Ивана в человека, второго козла, ша-хам-ана – тоже, если он, конечно, не людоед, лягушку можно поджарить, а еще найти вожатую Юлю.
– Господи, Боже-жь ты мой, – взмахнула руками бабка, – заладила девчина: Юля да Юля. Нет никакой Юли в Лесоморье. Вот, глянь…
И бабка, сев за компьютер, открыла большой текстовый файл. Куча мелких черных букв пестрила по всему экрану, пока старушка читала всю поступившую информацию.
– Вот Ивана притащили Водяной с русалками к дайвинг-клубу 'Тихий омут'… – выделила непонятный набор символов Йага, – а вот вы с шамаханом из другого мира явились.
Девочка, округлив глаза, открыла рот от удивления.
– Как с ша-хам-аном? – не поняла она. – А где Юля?
– Ой, – вздохнула Баба, – этих Юлей мильён, а ты и тама, в лагере, и тута, в Лесоморье, всегда была с этим козлом иностранным!
Старушка вышла в прихожую и принесла да бросила к ногам девочки связанного черного козла.
– Мужик, он и в юбке да лифчике мужиком остается, даже если ожерелье-модулятор напялит.
Бабка прищелкнула длинным грязным ногтем по ошейнику животного, в котором Милли только сейчас узнала колье с шеи Юленьки.
– И только мое озеро правду всю выявляет. Обратится козлом – не женского он племени. И не скроешь от меня свою личину.
Так вот почему козлики все время старались держаться ближе к Милли! Девочка пришла в ужас. Так вот почему они злились на все ее оскорбления! Так вот от чего они шли рядом, беседуя по-козлиному. Ясен пень, что они отказались от березовых листьев. Не козлы они, а люди.
Милли присела на корточки и развязала веревку на лапах черного животного.
– Ты что творишь? – заорала Баба Йага. – Это же мой завтрашний обед!
Но козлик уже успел вскочить на ноги и боднуть старушку под коленки.
– Бабка-каннибалка! – крикнула Милли. – Людей есть нельзя!
И она бросилась в прихожую отвязывать белого козлика и лягушку.
Когда она закончила и вернулась в избу, черный загнал Йагу в угол и метил ей рогами в живот.
– Значит так, добрая бабушка, – девочка вошла в раж, взяв козла за рога. – Превратите этого ша-хам-ана и моего вожатого обратно в людей! И мы втроем, я обещаю, найдем смерть вашего неверного мужа! А иначе – забодаем!
– Ладно, ладно! – подняв руки, сдалась Баба Йага. – К ночи я приготовлю противоядие, и касатики рогатые снова станут людьми. Одно мне надо – крошку человеческого черепа.
Недобро сверкнув глазами, бабка уставилась на Милли. Странно, почему бы ей не использовать скелет в сенях или черепушки с крыши или с забора: подумалось девочке.
– Э… – сжала зубы она, – а у нас с Юлей при себе были останки Пиковой Дамы… Я сверточек у входа положила. Посмотрите, вдруг там и черепок найдется.
Черный козлик занервничал, но потом, немного пораскинув мозгами, притащил в зубах что-то круглое, похожее на яйцо динозавра.
Бабка взвесила в руке завернутую в пелену голову Меритатон: подойдет.
– Чью головушку срубили, касатики? – спросила она, и тут же ответила. – Чувствую я, особа голубых кровей и… хи-хи-хи… это же кощеева молодка!
– Чтооооо??? – лицо Милли и морды козлов вытянулись до неузнаваемости.
– Не ожидали, агентики, – усмехнулась Йага. – Но так оно и есть! Спасибо вам. За ваш подвиг ратный, действительно, мне не жалко вернуть вам человеческий облик. О, как я хочу выслушать отчет об убиении этой отвратной любовницы.
Милли устроилась на печке и укрылась черной простыней, которую Баба Йага мастерски заштопала крепкой ниткой в цвет. После предыдущей холодной ночи, что девочка провела на улице, теплая печь казалась ей не хуже домашней постельки. Только ее голова коснулась мягкой перьевой подушки, девочка отключилась. Иногда лучше не знать русских народных сказок, тогда, например, не испугаешься, что Баба Яга напоит тебя зельем и сделает из твоего мяска пирожки.
Снилось девочке только приятное: добрые диснеевские феи с прозрачными крылышками и крошечными волшебными палочками, Ваня и Юля с длинными эльфийскими ушами, сидевшие на ромашке и напевавшие 'Песнь об Иване Дураке', что заняла почетное второе место. А еще рядом с ними всегда была грустная царевна, превращенная гадким шамаханом в лягушку.
Пока девочка отдыхала, бабка ночь напролет стояла перед печью и собирала травы для противоядия. Она несколько раз отлучалась из дома, но совершенно не боялась: ее умная изба не пустит на порог ни одного, кто не знает пароля.
И только с первыми лучами солнца уставшая Йага поставила на стол горшочек с заветным зельем. Козлики, тоже изрядно вымотанные за предыдущие дни, отсыпались в сенях.
– Эй, козлятушки-ребятушки, – шепотом позвала их бабка, – топайте ко мне, я из вас людей сделаю.
Животные проснулись и навострили уши.
– Давайте в спальню, под одеяло, а то одежду всю порастеряли, не хочу, чтоб вы в гостиной в срамном виде у меня…
Козлы переглянулись, но не встали.
– Чего боитесь, ребятушки. Я вас заколдовала, я же и сниму проклятье… Заходите, давайте.
Она отошла от двери, оставив узенькую щелку. Животные медленно поднялись на ноги, и белый козлик, галантно уступив дорогу черному, пропустил его вперед. Тот подозрительно посмотрел на товарища, предчувствуя подвох, но вошел. Однако, ничего не случилось. Ах, если бы Иван с Тутанхамоном могли говорить по-человечески, они бы наплели бабке с три вагона ненужных слов про элексиры, проклятья Сета и компании, а заодно и про уголовный кодекс Российской Федерации и про то, что грозит за отравление дееспособных агентов.
Но так как бабка была не сильна в козлином, завороженным парням ничего не оставалось делать, как послушно залазить в постель Йаги и пить из ковшика отвратительно пахнущую серо-буро-малиновую похлебку. 'Эта старушенция нас может запросто усыпить, а потом на шашлыки пустить', – проблеял Иван товарищу. 'Взгляд у нее соответствующий, – ответил тот, – но это шанс стать людьми!' 'Это обман! Надувательство! Хватать Милли и бежать отсюда!' – отчаянно говорил программист. 'А ты слышал, как она сказала, что отблагодарит нас за голову моей сестрицы?' 'Реклама, мон шэр, грязный сказочный пиар', – тяжело вздохнул белый козлик.
Больше они ничего не сказали, сон повалил обеих на подушки и они, крепко обнявшись, заснули. Конечно же парни не слышали, как бабка на цыпочках покинула комнату и закрыла дверь на засов. Готовить суп из Ивана Дурака и антрекот из малосочного шамахана она не собиралась.
Старушка растолкала на печи девочку:
– Слушай, дитятко, дай бабушке поспать!
– Ась? – отозвалась девочка.
– Я всю ночь работала, дай моим косточкам отдохнуть с часок.
– Спасибо, что вы меня не сварили! – хмыкнула девочка, слезая с печи.
– Больно надо! Ты, пока я сплю, иди-ка погуляй по лесу, грибы-ягоды пособирай.
Девочка нахмурилась и отвернулась:
– Вот еще! Давайте я лучше в супермаркет схожу, мороженой спаржи вам куплю или капусты брюссельской! Или хотя бы грибочки сушеные в полиэтиленовом пакетике!
– Да ну тебя, – отмахнулась Йага, отворачиваясь к стене. – Топай туда, только спать не мешай.
И Милли начала сборы в супермаркет. Первым делом она подошла к большому, в полстены зеркалу в массивной золоченой раме. На нее с отражения смотрело нечто страшное, лохматое, в грязной ночнушке.
– Если я в таком виде появлюсь в супермаркете, то меня примут за сбежавшую из психбольницы.
И девочка, увидев в отражении старый комод, покрытый большой вязаной салфеткой, решила залезть туда в поисках одежды: не всегда же бабка ходила в джинсах и гламурном топике.
С трудом достав верхний ящик, девочка любопытно посмотрела на то, что там лежало – старый фотоальбом с черно-белыми фотографиями, пачку 'Примы' и засушенные в гербарий три ромашки.
– Вау, прикольно, – шепнула сама себе Милли, доставая фотоальбом.
Она уселась на пол и начала рассматривать картинки: то было свадебное собрание фотографий Бабы Йаги и Кощея, только почему-то невесту на подписях ко всем снимкам звали Ягой.
Как заметила девочка, женились бабка с Бессмертным иногда чуть ли не по два раза в десять лет.
На первой фотографии, датированной почему-то 1380 годом, они совершали этот обряд в странном чуме, вокруг которого топталось стадо ослов.
Вторую свадьбу, если верить подписям, молодожены сыграли в 1703-м, в городе, чем-то напомнившем девочке Петербург.
Третье бракосочетание Яга и Кощей датировали 1825 годом, а местом свадьбы значился далекий Иркутск.
В 1856 году жених с невестой в костюмах медсестры и военного сфотографировались на скалистом берегу: 'В Сочи ездили!' – решила Милли.
Свадьбы 1881 и 1905 годов почти ничем не отличались, кроме костюмов и количества гостей, а вот фотография 1918 года явила ребенку новый облик жениха и невесты. Йага надела темное платье до колена и заткнула за пояс маузер, а вместо фаты на ней была ситцевая косынка. Супруг же ее щеголял в казачьем наряде.
Дальше Милли нашла две очень похожие свадьбы 1941 и 1945 годов, а чернильная надпись на странице 1961 года была размазана то ли из-за попавшей на нее слезы, то ли от воды, и девочка рассмотрела только высокого неуклюжего человека в костюме космонавта.
Зато дальше пошли цветные картинки – Йага в гостях у Элвиса Пресли и Биттлз, Песняры на двенадцатой свадьбе у бабки, и тринадцатый брак, заключенный в августе 1991-го в центре Москвы.
Дальше 'молодожены' вклеили яркие цифровые фото, как узнала девочка места своего отдыха, из Турции, Египта и Сингапура.
– Занятненько, – протянула она, закрывая альбом и пряча его в комод. – Но… надо в супермаркет!
И девочка открыла следующий ящик, до краев заполненный вышитыми рушниками. Она выкидывала одно полотенце за другим, пока не достала со дна книжку со странным названием: 'Лесоморье или фрактальная аномалия на основе русского народного фольклора. Авторы – ОСЯ и Ki.Sa'.
– Вау, – протянула девочка, переворачивая обложку. 'Уважаемый читатель, вы держите в руках единственный экземпляр гениального творения великих ученых ОСЯ и Ki.Sa. Прежде, чем вы приступите к изучению данного издания, соберитесь с мыслями и будьте готовы услышать то, о чем вы раньше не подозревали…' Милли насупилась, но чтиво не бросила. 'Начнем с того, милый мой читатель, что есть фрактал. Мандельброт Бенуа говорил, что это нерегулярное самоподобное множество. И он был прав. Стал ли он тем первым магом, что совершил путешествие во фрактальную аномалию – нам не ясно. Но в 1977 году человечество открыло для себя неизведанные уголки нашей планеты.
Итак, начнем с самоподобия. В четырехмерном мире существуют маленькие образования, в которых, как в зеркале, отражается культура того или иного народа. Назовем их мирками. По площади они не больше двух-трех сотен километров и располагаются в безлюдных пустошах: в океане, непроходимом лесу, бескрайних морях, на вершинах гор…Каждый мирок имеет дробную размерность, в отличие от его четырехмерного образа – большого мира. Люди же – создания трехмерные, и не умеют проецироваться по оси времени, поэтому они считают мир сообразным своему существу. О четвертом измерении авторам книги поведал некто, именующий себя Хитрецом.
Что же тогда есть пространство дробной размерности или как мы назвали его – фрактальная аномалия.
Мирки, выходит, имеют неполноценное четвертое измерение, и проекция, о которой писал Хитрец, не всегда возможна. Иногда обитатели мирков, кстати говоря, рожденные фантазией народа, на чьей территории существует аномалия, способны перемещаться по оси времени, но для этого им нужны значительные силы…' – Так вот почему Баба Йага и Кощей сфоткались в 1380 году! – шепнула Милли и продолжила читать книжку, в которой она понимала не очень много: 'Но зато за счет дробного измерения практически все жители мирков умеют пользоваться магией. Благодаря своим способностям они могут без особых проблем проникать в большой мир, жить там годами, и даже вступать в брак с его обитателями. Дети пришельцев зачастую также оказываются магами. Некоторые находят в себе способности и беспрепятственно ими пользуются. Но многие из них гонимы 'серой толпой' и скрываются на родине праотцов. Однако, несмотря на то, что житель мирка может спокойно уйти и обосноваться в большом мире, рожденный вне фрактальной аномалии, однажды очутившись на ее территории не способен вернуться обратно без помощи заклинаний. Объясняет это явление следующая теорема'.
Далее следовало какое-то жуткое по написанию утверждение с доказательством на двадцать страниц, которое девочка совершенно не поняла. Она тяжело вздохнула и захлопнула книжку. Сперва Милли решила спрятать подозрительное научное произведение туда, где ему и положено быть – под бабкины рушники, но вдруг в ее гениальной головке проскочила мысль: а что, если эту 'конституцию мира сего' показать вожатым, вряд ли им понравится это место, и они не захотят тут оставаться, и тогда они начнут искать выход.
Девочка быстро скидала полотенца в ящик, а книжку вынесла в сени и завернула в черную простыню вместе с двумя фрагментами мумии.
– Ну что, надо искать шмотки! – заключила она, вновь войдя в комнату.
Оставался последний, третий ящик сокровищного комода, и она было направилась к нему, как в спальне раздался грохот.
Милли сразу же кинулась туда. Но дверь была заперта. Догадливая девочка залезла на печку и аккуратно сняла ключи с пояса бабки, а потом, тихо-тихо подкравшись на цыпочках, открыла дверь.
Стоявшая на пороге спальни девочка увидела весьма странную недвусмысленную сцену: вожатый Иван лежал спиной на полу, а на нем сверху устроился давешний парнишка, назвавший себя 'местным суперменом'. Он, запутавшийся в большой белой простыне, нежно обнимал вожатого за шею и нашептывал во сне: 'Я люблю тебя, девочка с севера!' Голос его был точь-в-точь как у вожатой Юли.
И тут Милегрес рассмеялась: на голове у 'супермена' или шамахана, как его называла Баба Йага, остались небольшие рожки. И, если честно, с ними он очень походил на чертенка.
– Эээ, что тут происходит? – потянулся Иван и попытался встать.
Но не тут-то было. Его придавили пятьдесят, если не шестьдесят килограмм чужого тела.
– А ну, слезь с меня, проклятая тушка!
Он решительно отбросил в сторону напарника, что тот прокатился по полу до середины комнаты. Сам программист вскочил и уставился на Милли, почему-то закрывшую руками рот и покрасневшую до кончиков ушей.
– Ну за что ты меня бросила, любимая? – прошептал во сне шамахан женским голоском и открыл глаза.
Он медленно сел и схватился руками за голову:
– Я что, напился?
А потом, посмотрев на Ивана, прикусил губу, чтоб не рассмеяться.
– Что вы на меня пялитесь? – не понял программист, стреляя глазами по сторонам, пока его взгляд не остановился на зеркале, в котором он узнал собственное отражение.
– А ну отдай покрывало! – крикнул он, одним прыжком очутившись рядом с напарником.
Милли же давно вышла из этой сумасшедшей комнаты и спокойно устроилась за столом, ожидая, когда проснется Йага и прекратит этот бедлам. Вскоре из спальни выскочил рогатый шамахан, завернутый в простыню ака в римскую тогу, сел напротив девочки и сорвал с шеи золотое украшение.
– Одеяло-покрывало… пусть в простыню завернется, – бубнил он себе под нос уже своим голосом.
– Слушай, супермен, – наивно спросила его Милли, – а там, где мы Даму Пиковую хоронили, у тебя не было рогов.
– Каких еще рогов? – забеспокоился парень и подбежал к зеркалу.
И точно: два аккуратненьких рожка длиной по пять сантиметров выросли у него прямо над ушами.
– Какого Сета? Теперь Маш-шу меня домой не пустит… – расстроился он, садясь за стол.
– Ну что ты, – Милли погладила несчастного по голове, – теперь ты не такой как остальные, вожатая Юля.
– Меня зовут Тутанхамон Эхнатонович, – фыркнул он и отвернулся к зеркалу.
Тем временем Иван отыскал в спальне подходящую для одежды простыню и тоже вышел в гостиную.
– Рогатый! – тут же ткнул программист напарнику.
– Без тебя знаю, – грустно буркнул тот, продолжая рассматривать в зеркало новые части тела.
Йага проснулась от шума, который породили два агента ОСЯ, когда пытались выяснить, нужны ли рога Тутанхамону и что бы их наличие значило.
Бабка, не поздоровавшись с разбудившими ее парнями, села за стол и тихо сказала:
– Прости, касатик, но я не ожидала, что мне козел импортный попадется. Противоядие не до конца подействовало.
– Ну да, – фыркнул тот, к кому обращалась колдунья, – а что мне невеста заявит, а сынишка наш, когда родится? Почему это папа рогатый?
– Ничего они не скажут, – заключила Йага, – потому что еще ни одному пришельцу не удалось выбраться из Лесоморья в большой мир. Так что, живи с рогами, шамаханский пацан.
Она прикурила, бросив пачку 'Беломора' на стол, прямо в руки гостям.
– Просьба не выражаться, – косился на бабку Тутанхамон, – и еще – приказываю спилить мне эти рога, а то я на фотокарточку в паспорте не похож.
– Да ладно тебе, касатик, – хлопнула его по плечу старушка, – в Лесоморье без документов живут, а фотографироваться вовсе не обязательно.
Она дыхнула на парня перегаром. Тутанхамон скорчился, закрывая нос рукой. Вонь-то какая!
– А мне ты с рожками нравишься! – встряла Милли, за что чуть не получила подзатыльник.
Хотя, в конце-концов, долгие обсуждения наличия рогов у парня пришли к тому, что Йага-таки сказала: мол, есть одно средство, чтоб избавиться от лишних частей тела. Для этого нужны волос русалки, перо Жар-птицы и клык Змея Горыныча.
– Ладно, я найду все это! – смело заявил Тутанхамон. – Только поклянитесь, что сварите для меня эликсир, избавляющий от рогов.
– Обещаю, – лукаво посмотрела на его Йага, – только сначала принесите мне Смерть Кощея, касатики. Не прощу я его за эту измену. Вы представляете, меня на какую-то мертвую царевну променял!
Но тут встрял Иван Дурак:
– Хорошо, только я убивать отказываюсь. Смерть достану с вершины дуба, но при условии, если вы, Баба Йага (кстати, а почему не Яга?) поможете нам выполнить задание – отыскать пропавших девушек и вернуться в Москву. В ваши байки, что отсюда дороги нет, я не верю. Кто тогда заказал нас на 'Бен-бен-TV', кто начальнику нашему звонил?
– Нуууу, – Йага дыхнула в потолок, – я-то могу, я-то колдунья. А вы – простые смертные. А девиц ваших у Кощея ищите. Видела я пару недель назад, как мой бывший с этой… царевной мертвой… тащили одну девку в свою крепость. И еще болтали, мол, надо им еще Ивана-дурака заграбастать! 'Надо было сразу идти по левой дорожке, – подумалось Ивану, – дело бы быстрее продвинулось!' – А Йага я по очень простой причине, касатик. Все это из-за вашего Интернета. Придумал один фантазер вместо 'Я' писать 'Йа', а у нас в Лесоморье на народное творчество реакция мгновенная, вот и пришлось Йагой становиться, да йад на ярмарках продавать.
– Тогда позвольте называть вас Ягой, – улыбнулся программист, – ей Богу, привычнее.
– Хоть один нормальный, хммм… несмотря на то, что козел…
Сизый дым ударил в нос программисту, и тот схватился обеими руками за грудь.
Легкие его, казалось, задеревенели и отказывались дышать. Нефильтрованный никотин щипал ноздри. Парень закашлялся и ударился лбом об стол.
– Фи, – скривилась Яга, – какой мужик нынче пошел, даже от дымка его приколбасило!
Она дыхнула еще разок в лицо программисту.
– Слушай, колдунья, – схватился за нее Тутанхамон, – ладно еще в козлов превращать, но когда вы специально дышите в лицо гостям своим перегаром…
– А что тебе перегар, шамахан?
Невинным взглядом уставилась под потолок бабка. Она докурила сигарету до самого конца, не обращая внимания на то, как ее гости пытались привести в чувства Ивана Дурака.
– Астма у него! – фыркнул Тутанхамон, пытаясь придать вертикальное положение потерявшему сознание другу.
