Текст книги "Сердце Мёртвого Дракона: Акт II (СИ)"

Автор книги: Zangetsu-kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Тебе нужен бодрящий кофе, – с улыбкой сказал блондин. – спросонок и горгулью увидишь. Пойдём выпьем по чашке? Я недавно научился готовить такой вкусный эспрессо!…

Тимофей прошёл к дивану и упал на подушки, схватив оттуда плед и укутавшись в него с головой. После присутствия призрака в сновидениях и его посланий тело охватывала дрожь, но это… Что он сделал не так, что Морт-Дэ-Нэву начал приходить к нему в реальном мире?

Лучше пока отбросить эти мысли и сосредоточиться на другой задаче. Тимофей хотел вместо пробежки снова попробовать «Свет двух огней». Он сел по-турецки и вытащил руки, поднимая ладони вверх. Это была единственная поза для медитации, которая была ему известна.

Жар отозвался и волнами хлынул к пальцам. Тимофей зажмурился, пытаясь замедлить этот поток, но огонь полностью остановился, оставив неприятные колючие ощущения. Видимо, тогда ему помогла обстановка, но как призвать обычный огонь сейчас?

–…Вернее, ты научился пользоваться кофемашиной, не путая команд.

Тимофей так и подскочил на месте, мгновенно растеряв всю концентрацию. Стас стоял перед ним, заинтересованно сверкая своими сапфировыми глазами.

– Стас, нельзя так подкрадываться к людям, – проворчал Зверев.

– Так он и не подкрадывался, – весело отозвался Матвей. – Я сразу заметил, как он по лестнице спустился. И между прочим, Стасян, дай мне насладиться победой! Я одолел эту коробку!

Стас фыркнул.

– Тогда завари кофе и на меня.

– Без проблем, милорд!

Кащеев плюхнулся на диван рядом с Тимофеем. Зверев поджал ноги и уткнулся в колени, а его друг встревоженно нахмурился.

– Сон? – тихо спросил он.

– Типо того, – невесело усмехнулся Тимофей. – А ты что так рано встал?

– У меня планируется тренировка с Гордеем через час.

Тимофей вернулся тогда, когда ещё никто не спал, поэтому уже был в курсе всех последних новостей. Способности Стаса его ничуть не напугали, а наоборот, очень даже обрадовали. Это значило, что друг мог справиться с собой, и обезопасить Платона будет куда проще.

Своими мыслями он без стеснения поделился с друзьями, и тогда они все одобрительно закивали. Тимофей даже заметил, как повеселел Стас, услышав от него такие слова.

Зверев снова зевнул.

– Он тебя гоняет? – спросил он.

– У меня сегодня первая тренировка. Гордей предупредил, что сдерживаться не станет, чтобы я смог вспомнить все убийства, так что немного я все-таки беспокоюсь. А как у тебя дела с Казом?

– Не спрашивай, – скривился Тимофей. – Мои ребра срослись только вчера по понятным причинам. Каз вообще пощады не знает.

Матвей подсел к друзьям, поставив поднос с тремя кружками на столик. К слову, выглядел парень таким довольным, что Тимофей не смог сдержать улыбки – похоже, победа в борьбе с кофемашиной для Воробьева и правда была знаменательным событием.

– Кстати об этом, – Матвей взял в руки чашку. – А когда у тебя тренировка, Тим?

Тимофей задумался. Каз что-то говорил про то, что…

«…Тренировки будут каждый день в это время. В твоих интересах про них не забывать…»

Зверев бросил взгляд на часы.

– Вот черт!

Он так и подскочил, скинув с себя тёплый шерстяной плед. Стас и Матвей удивленно смотрели, как Тимофей мечется по квартире, собирая свои вещи. Повезло, что уже был в спортивных штанах. Когда Зверев кинулся к входной двери, Матвей крикнул:

– А кофе? Я старался!

– Разделите!

И Тимофей исчез. Стас и Матвей растерянно переглянулись. Кащеев пожал плечами и уже потянул руку к единственной оставшейся нетронутой чашке, но его опередил другой человек.

– Вы оба свою порцию уже выпили, – зевнул Димка. – Так что это – моя. В наше время на кофеине надо экономить!

***

– Сам додумался, что тренировка есть, или кто-то намекнул?

Тимофей просто поражался Казу. Тот говорил безо всякой интонации, но Зверев был уверен, что здесь крылась насмешка.

Зверев кинул сумку со сменной одеждой на снег и прошёл к центру полигона, уже мысленно готовясь к очередному избиению. Как бы отвратительно это ни звучало, но здесь Тимофей чувствовал себя младенцем.

Каз окинул Зверева оценивающим взглядом и прищурился.

– Пламя Дракона ещё даёт о себе знать?

– Немного, – ответил Тимофей. – Я в состоянии заниматься.

– Твое рвение похвально. Но тот, кто не может оценить ситуацию, самым первым погибнет на поле боя. Сегодня мы с тобой займёмся кое-чем другим. Судя по рассказу Стрельца, ты уже пользуешься Обманом Дракона?

Тимофей в недоумении моргнул. Чем-чем?

Каз цыкнул.

– Речь, благодаря которой ты заставляешь людей делать то, что тебе надо, – устало пояснил он. – Неужели ты ничего не знаешь про способности Огненного Змея?

– Не знаю. А что… Что в них такого?

Каз так выразительно вскинул брови, что Тимофей потупил взгляд. Похоже, ему действительно надо было об этом знать.

– Драконы… Если бы они были обычными тварями, перевоплощающимися в человека и обратно, то их бы не ставили вровень с демонами, Тимофей. У них есть силы, за которые они считаются наиопаснейшими существами и чудовищами.

– Я ни разу об этом не слышал.

– Тогда начнем с небольшой лекции, – невозмутимо проговорил Каз. – Внутри Драконов все соткано из огня, и благодаря этому они свободно перемещаются сквозь зеркала. Об их неповторимых боевых обличиях слагают песни и легенды, они внушают ужас и трепет. Драконы могут отделить от себя искру и поместить её в человека, сделав его послушной куклой и видя мир его глазами. Они меняют личину и своим вкрадчивым голосом с легкостью толкают людей на то, что в здравом уме они бы ни за что не сделали.

Тимофей поджал губы. Драконы и правда на это способны?!

Каз продолжил:

– Этим силам дали названия. «Поступь, Лик и Око Дракона» – первые три, которые недоступны даже избранным снегом Отпрыскам Тьмы. Но зато на «Обман Дракона» они уже способны. Именно эти способности я бы хотел сегодня с тобой отработать.

– Все?

Каз закатил глаза.

– Нет, – произнёс он. – «Обман». В него входят две способности – очарование голосом и смена обличий. Вижу по твоему лицу, ты и не думал, что тебя будут этому обучать.

– Я не думал, что меня можно этому обучить, – вежливо поправил Тимофей.

На самом деле он был рад, что научится руководить силой голоса. Эта способность либо активировалась независимо от него, когда он чего-то очень сильно хотел, либо, когда он опять-таки чего-то очень сильно хотел и уже пытался ей воспользоваться, давала сбои. А смена обличий…

Черт. Интригует.

– Что мне делать?

– Для начала голос. Ты зовёшь свой внутренний жар, но посылаешь его не в кости и мышцы, а в голову. Мозг, получив такой сигнал, сгенерирует для тебя нужную манеру поведения. Если у тебя стоит цель, он сделает так, чтобы сила, которую ты выпускаешь, была направлена именно на это.

Тимофей нахмурился. Понял он из всего этого только первую часть. Каз, заметив его недоумение, шумно выдохнул.

– Что ж за бестолочь… Хорошо, давай проверим на практике. Примени свою силу на мне и скомандуй что-нибудь.

«С превеликим удовольствием», – мрачно подумал Тимофей.

Зверев призвал силу и, как и наказал Каз, направил её в голову, не отводя от наставника взгляда. Если тому так надо опробовать на себе силу Тимофея, то он сделает это без зазрения совести. Ну, может, с маленьким.

Зверев выдохнул морозный воздух и, немного подумав, сказал:

– Поднимите руки.

Каз не поднял. Он задумчиво глядел по сторонам, и Тимофей повторил команду. Тогда Огненный волк посмотрел на него и усмехнулся.

– А я-то, наивный, думал, хоть тут все складно. Ты даже не умеешь ставить цели.

Тимофей рассеянно моргнул, и в нем зародилось негодование. Что, простите?

– Цель должна быть конкретная, Тимофей, – мягко пояснил Каз. – Если ты хочешь просто очаровать, то что? Правильно, очаровываются все, кто тебя слышит. Ты должен думать о конкретной цели, и тогда не только сэкономишь силы, но и не подставишь под свой удар друзей. Ещё раз.

Тимофей сосредоточился и опять повторил команду. Каз напрягся, но его лицо все ещё оставалось непроницаемым.

– Уже неплохо, – одобрительно кивнул мужчина. – А теперь перестань пользоваться этой силой. Представь огонь в своей голове и прикажи ему снова спрятаться, уйти обратно. В отличие от обычных медитаций, это состояние по щелчку пальцев не уходит. Ему нужен толчок.

«Например, затрещина», – Тимофей недовольно вспомнил Димку, который от души ударил его в самолёте.

Выдохнув, Тимофей последовал инструкциям и на всякий случай немного поговорил себе под нос. Убедившись, что прежняя манера речи вернулась, он оживился и посмотрел на Каза.

Наставник со смешком скрестил руки на груди.

– Теперь хоть знаешь, как пользоваться правильно. Перейдём ко второй. Смена обличий отличается тем, что похожа на превращение в боевой облик. Тебе будет куда легче, потому что боевого облика у тебя больше нет. Пусти огонь сразу по всему телу и представь то, чем хочешь стать. Желательно, чтобы ты видел это в жизни – тогда огонь сможет также руководствоваться картинками твоих воспоминаний, чтобы воссоздать те детали, о которых ты мог и забыть. Попробуешь?

Тимофей кивнул. Ему и размышлять было не нужно, кем он хотел стать. Последовав указу, жар охватил все тело. Зверев вдруг почувствовал, как мышцы начинают двигаться и меняться. Парень испуганно открыл глаза, и только начатое обращение пошло вспять.

Каз склонил голову набок.

– По ощущениям ты будешь меняться как при оборотничестве, в этом нет ничего страшного. Давай ещё раз и доведи до конца.

Тимофей снова сосредоточился и в этот раз не остановился. Ему казалось, что вокруг него воссоздаётся что-то новое, а он оказывается в тесном коконе. Одежда стала мала, и Зверев даже подумал, что было бы неплохо, изменись она вместе с ним.

К слову, когда он открыл глаза, то она и правда изменилась. К его же удивлению.

Каз не смог сдержать улыбки.

– Меня выбрал? Я польщен. Но на твоем месте я бы не стал сразу превращаться вместе с одеждой.

Тимофей, успешно принявший облик наставника, все ещё смотрел на себя и, услышав Огненного волка, с вопросом посмотрел на мужчину. Каз фыркнул.

– Обратись назад. Таким же способом, но с командой вернуть тебе прежний облик.

Тимофей заподозрил неладное, но команду выполнил. Кокон исчез, и дышать стало куда легче. Когда Зверев снова стал самим собой и не обнаружил проблем, то облегченно потянулся.

Каз одобрительно присвистнул.

– Несгораемая одежда? Умно. Но на случай, если такой на тебе не будет, запомни – обычная одежда при обратном превращении может сгореть. Поэтому превращайся в ней только в крайнем случае.

– Хорошо.

Тимофей невольно вспомнил, как ему было тесно в чужом теле. Жарко, трудно дышать и до жути некомфортно. Ощущение неправильности так и давило.

Каз хрустнул костяшками забинтованных пальцев.

– Превратиться можно во что угодно, необязательно в человека. Ты можешь стать птицей, можешь стать змеей. Но чем отличнее от настоящего облика тот, который хочешь принять, тем неприятнее ощущения процесса. Огонь воссоздаёт оболочку вокруг тебя и прячет тебя настоящего.

– И правда не очень хорошие чувства, – Тимофей скривился. – Так будет при каждом превращении?

– Опять-таки, дело опыта. Наловчишься, и боль постепенно пойдёт на спад.

– Значит, я смогу превратиться даже в Дракона, если захочу?

– Амбициозность это, конечно, хорошо, но поверь: не сможешь. Драконы стоят на другом уровне, и их облик принадлежит только им. Они – живое воплощение пламени, а что до нас… Мы сможем воссоздать лишь их жалкие подобия, которые показывают в фильмах и описывают в книгах.

Каз вернулся на центр полигона.

– Я покажу тебе несколько боевых приемов, и будешь свободен. Уверен, ты точно захочешь поиграть с новыми способностями, но смотри не переусердствуй. Превратишься в кого-то слишком маленького, огонь тебя попросту сожжёт. Превратишься в слишком большого – потеряешься в огне и не сможешь вернуться назад. Поэтому лучше всего будет менять человеческие обличия.

Тимофей кивнул, и они переключились на технику боя. Кровавых спаррингов сегодня не было – видимо, Каз решил пощадить его из-за оставшихся травм.

Лишь под конец, когда Тимофей уже перелезал через железные ограждения, Зверев вспомнил, что хотел с Казом кое о чем переговорить. Наставник уже повернул к лесу с противоположной стороны, когда Тимофей его окликнул.

– Да? – отреагировал Огненный волк.

Тимофей бегом сократил расстояние между ними.

– Морт-Дэ-Нэву… Он может появляться без причины?

Каз нахмурился и помолчал.

– Ты его видел, да?

Тимофей с мрачным видом кивнул.

– В отражении зеркала. Он… Напугал меня и исчез. Но я пока никак ему не перечил, я уверен!

Каз рассеянно посмотрел на витающие в воздухе снежинки.

– Мёртвый Дракон может влиять на тебя не только из плохих побуждений. Вернее, он так думает. Он может спасти тебя, когда тебе угрожает опасность и ты не знаешь, что делать. Он толкает тебя на определенные действия, а сам наблюдает и лишь иногда показывает своё присутствие.

Тимофей ошеломлённо замолчал. В голове сразу всплыло несколько воспоминаний. Когда Герман привёз его в заброшенную психиатрическую клинику, тогда впервые и проявился облик Дракона. И Тимофей помнил, что тогда отражение, сначала не шевелившееся, улыбнулось ему под конец. Значит, ему и правда не показалось!

Каз дёрнул уголком губ.

– Вижу, ты что-то понял.

– Но сегодня было по-другому, – Тимофей вернулся к своей проблеме. – Он… Он как скелет сначала был вместо меня, а потом за моей спиной!

Каз нахмурился.

– Он не появляется без причины, Тимофей. Если ты его сегодня видел и, как говоришь, не переходил ему дорогу, то смысл кроется в другом.

Огненный волк дёрнул за резинку, распуская волосы, и пошёл в лес. Тимофей немного потоптался на месте.

«…Он может спасти тебя, когда тебе угрожает опасность…»

– Но он не спас меня от Фрица!

Каз обернулся.

– Дракон вмешивается лишь в самый последний момент. Тогда, когда ты сам справиться уже не в силах и дошёл до предела и тогда, когда никто не блокирует его силы. Морт-Дэ-Нэву очень наблюдателен и подмечает детали, но если ты Фрица не видел даже боковым зрением, то как о нем мог узнать призрак, живущий в твоей голове?

Тимофей опешил.

– Что вы имеете в виду?

– Призрак внутри тебя, Тимофей. Ты его сосуд, и он, если ты его не злишь, старается тебя оберегать. Но ты – его глаза. И если опасность не попала в поле зрения даже краем, то Морт-Дэ-Нэву о ней не знает ровно также, как и ты. Если Фриц появится внезапно и сразу тебя обезвредил, мертвый Дракон попросту не успел среагировать. Однако благодаря своей натуре он чувствует то, что мы подметить не в силах. Запомни это.

Каз пошёл дальше, а Тимофей так и остался стоять на месте. Узнал он, безусловно, много, но… Но зачем тогда Дракон напугал его сегодня утром? Там ведь действительно не было причины! Или…

Тимофей похолодел. Что Морт-Дэ-Нэву мог увидеть в ванной?

========== Часть 13. Разговоры со Скорпионом и Змеем ==========

Тимофей шёл по протоптанной тропинке обратно в домик, полностью погруженный в свои мысли, когда столкнулся с Серафимой. Долмацкая разговаривала по телефону, и на её лице светилась радостная улыбка.

–…Здесь очень даже неплохо, – говорила девушка, расхаживая взад-вперёд. – Волки приветливые и доброжелательные. Нет, я пока не знаю, когда смогу вернуться…

Тимофей печально улыбнулся. После происшествия в клинике Зверев двинулся в особняк и провёл там весь вечер вместе с Лизой. Как оказалось, теперь с ними жили Алена Александровна и Марьяна – на музей напали Спящие, поэтому Егор предложил женщинам перебраться к нему. И Тимофей, и Лиза понимали, что здесь крылась не только забота о безопасности.

Тимофей помнил, как лежал у Лизы на коленях, а девушка ласково поглаживала его по волосам. Дверь в комнату ни разу не открывалась – взрослые тактично не беспокоили влюблённых, поэтому подростки смело разговаривали на любые темы.

– Я соскучилась по тебе, – прошептала Лиза.

Тимофей улыбнулся.

– А я-то как скучал…

Парень поднялся, присев рядом, обнял Лизу за талию и нежно поцеловал. Зверева ответила, углубив поцелуй, и зарылась в его волосы, прижав к себе.

Все было вчера, а Тимофей уже тосковал. Он даже не представлял себе, как себя чувствуют Серафима и Клим, разделённые уже довольно долгое время.

Тимофей хотел пройти мимо, чтобы не отвлекать подругу от разговора, но та уже прощалась. Как только она положила телефон в карман, радостное выражение на её лице сменилось каким-то задумчивым. Зверев нахмурился и передумал оставаться незамеченным.

– Сим? – парень подошёл к Долмацкой.

Серафима вздрогнула и подняла голову.

– А, это ты, Тим, – произнесла она. – Прости, не заметила тебя сразу. Разговаривала с Климом.

– Я видел. Почему грустишь?

– Разговор всегда наталкивает меня на мысли об отце. Мы с ним по-прежнему говорим на повышенных тонах, а недавно, когда зашла речь о Климе… – Серафима судорожно вздохнула. – Я думала, что он смирился и принял мой выбор, но, как выяснилось, ничего подобного! Он по-прежнему считает Клима копией Ивана Поликутина, с которой мне нельзя даже общаться!

Тимофей слышал, что Серафима была на грани. Похоже, Платон и правда переусердствовал с опекой. Зверев закусил щеку.

– Ты, конечно же, с ним говорила… – уточнил он.

– Говорила. И ничего.

– Подожди, я не закончил. Может, ты зашла не с той стороны?

Серафима так на него вылупилась, что Тимофей мысленно уже пожалел о своих словах. Но, тем не менее, выжидательно уставился в ответ.

– Я… – Серафима нахмурилась. – До этого мы все время спорили. Недавно отец начал снова меня отчитывать. За побег, конечно же. Я не помню, как, но мы съехали на тему о Климе, и он ясно дал понять, что, мягко говоря, не одобряет наших отношений.

Тимофей присвистнул и почесал голову.

– Ну… Хочешь, я с ним поговорю?

Серафима слабо улыбнулась.

– Прости за прямоту, но вряд ли ты чего-то добьёшься. Мой отец ни за что не поверит в то, что Клим хороший… Я уже все перепробовала и попросту не знаю, как его переубедить!

Тимофей прищурился. Значит, с Платоном поговорит он сам, раз тот не хочет слушать собственную дочь. Хотя, шансов у него ещё меньше, чем у самой Серафимы.

Тимофей встрепенулся. В его голове зашевелились шестеренки и зарождался четкий план действий. А может, Серафима просто должна поговорить иначе?

Серафима покачала головой, отрешённо глядя на деревню.

– Он никогда не позволит мне быть с Климом. Но мне скоро восемнадцать, и тогда я сама буду руководить своей жизнью. А сейчас… – Долмацкая повернулась к Тимофею. – Я планирую лететь обратно в Клыково.

Это высказывание врывало Тимофея из раздумий, и он шокированно посмотрел на Долмацкую. Девушка смущённо отвела взгляд и проговорила:

– Здесь меня преследуют одни ссоры с отцом. Я сбежала от них, и это было настолько спонтанное решение, что я даже не думала о последствиях. Мне плохо без Клима, а ведь я улетела, даже ни о чем его не предупредив… К тому же, здесь я просто гостья.

– И как ты планируешь сбежать? – осторожно поинтересовался Тимофей. – Мы не в Глазэре, а верхушка твоих действия точно не одобрит. Платон с ними в хороших отношениях.

– А я не собиралась никого уведомлять, – Серафима пожала плечами. – Но раз у нас зашёл об этом разговор… Тебе я могу доверять, – она понизила голос. – Отец приехал на машине. У меня есть дубликат ключа, поэтому я смогу уехать.

– Ты знаешь дорогу?

– Ездила недавно с Кариной в Глазэру. Запомнила.

Тимофей шумно втянул носом воздух и убрал руки в карманы. Серафима, заметив его нервозность, улыбнулась.

– Я уеду сегодня ночью. На утро сообщи отцу о том, что его машина находится на стоянке около аэропорта.

– Ты уже купила билет?

– Куплю. Одно место в самолёте обязательно окажется свободным, а отец вряд ли успеет заморозить свои счета. Я напишу тебе, как долечу.

Тимофей поджал губы.

– Я могу чем-то помочь?

– Не сообщай о моих планах до утра, – попросила Долмацкая. – Я буду благодарна.

Тимофей хотел обнять Серафиму, но понимал, что тогда они будут выглядеть подозрительно. Поэтому он только кивнул и усмехнулся:

– Тогда не составишь мне компанию в прогулке? А то, кажется мне, потом мы не скоро увидимся.

Серафима с охотой согласилась.

Они прогуляли до самого вечера. Разве что Тимофей заскочил домой, чтобы скинуть сумку и быстро переодеться. Серафима не стала ни с кем прощаться, чтобы не быть рассекреченной. Тимофей пусть и не хотел, чтобы подруга уезжала, но не стал отговаривать. Ему было известно, что Серафима от своих решений никогда не отказывается, даже если ей потом приходится выпутываться из непредусмотренных последствий.

Он был уверен на сто процентов, если не на тысячу, что Платон придёт в ярость, едва узнает, что дочь опять от него сбежала. И побледнеет от бешенства, когда догадается, ради кого она его оставила.

Тимофей сам не любил ограничения, особенно в области любви. Повезло, что он никогда с таким не сталкивался, разве что наказания матери в детстве, на которые он смело плевал с высокой колокольни.

Поэтому он, весь преисполненный желания воплотить свой план в реальность, поздно ночью шёл к зданию верхушки.

Конечно же, когда Серафима уже села в самолёт и включила на телефоне авиарежим. И конечно же, в её облике. Тимофей догадывался, что за такую выходку, которую он собирался провернуть, его могут пришибить оба Долмацких.

– Но на что ни пойдёшь ради друзей, – улыбнулся Зверев, убирая за ухо золотистую прядь.

Он с трудом сдерживался, чтобы не превратиться в себя назад. Кожа зудела и горела, грудь сдавливало. Как Драконы вообще это терпят?!

Тимофей ступил на порог. В его голове все-таки проклюнулась мысль, что эта затея не такая уж и блестящая, но, прежде чем Зверев за неё ухватился, дверь распахнулась.

Каз с прищуром облокотился о косяк. Тимофей чуть не выдал себя вытаращенными глазами, хорошо, что вовремя взял эмоции под контроль.

– Я к отцу, – начал Зверев заранее подготовленную речь. – Мне… Нужно с ним поговорить.

Он поднялся на носки и заглянул Казу за плечо – сейчас и так рослый Огненный волк превосходил его в росте аж на полторы головы. В гостиной горел камин, и Платон Евсеевич сразу обнаружился на диване.

Каз склонил голову набок, пристально разглядывая Тимофея. Звереву даже начало казаться, что наставник его опознал. Но Огненный волк, не мигнув и глазом, кивнул.

– Он здесь. Вы хотите поговорить с ним наедине?

Тимофей закусил губу. Серафима всегда так делала, когда задумывалась.

– Я ненадолго, буквально на пять минут. Но разговор имеет… Личный характер.

Каз снова кивнул и отошёл.

– Проходите. Платон, это к вам!

Платон Евсеевич, беседовавший с Ангелиной, оторвался от разговора. При виде дочери его брови взлетели вверх. Ангелина, Гордей и верхушка тоже заинтересованно повернулись.

Ориона посмотрела на часы.

– Не поздновато ли? – улыбнулась она.

– Я не отниму много времени, – вежливо произнес Тимофей и посмотрел на Платона. – Пап, можно с тобой кое-что обсудить?

Скорпион нахмурился, но все-таки поднялся.

– Странно, что ты захотела поговорить в такое время.

– Странно, что вы все в такое время бодрствуете.

Платон усмехнулся.

– Тогда идём ко мне. Кажется, это не прилюдный разговор?

Мужчина пошёл к лестнице, и Тимофей последовал за ним. Зверев чувствовал, как его буквально прожигают взглядом, и с трудом сдерживался, чтобы не передернуть плечами.

Платон открыл дверь в свою комнату, жестом приглашая Тимофея войти. Зверев прошёл и остановился у окна, опять специально закусив губу и начав бить пальцем по подоконнику.

Платон закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

– Ты что, нервничаешь? Мне тоже начинать беспокоиться?

Тимофей вздохнул и поднял голову, заглядывая мужчине прямо в глаза. Назад пути нет.

– Почему ты так решительно настроен против наших с Климом отношений?

Платон окаменел. Тимофей видел, как тот заиграл желваками, но Долмацкий спокойно ответил:

– Я тебе уже говорил, что ты с ним не будешь. Если ты решила, что очередной разговор что-то изменит, то ошибаешься. Это ради твоего же блага, Серафима. Его отец…

– Клим не его отец! – резче, чем хотел, прервал Тимофей. – Он хороший парень, добрый и отзывчивый. Он любит меня! К тому же, Иван мёртв! Чего ты сейчас боишься?!

– Я стараюсь ради твоего блага! – Платон повысил голос. – Ты и так найдёшь своё счастье, но не с этим человеком! Он – копия своего родителя!

– Он не такой! Сколько я должна тебе повторять?! Ко мне ещё никто не относился с такой любовью, с какой относится он!

– Мы это обсуждали, Серафима! Ты с ним не будешь!

Платон развернулся и открыл дверь.

– Если ты пришла только за этим, то, думаю, тебе стоит возвращаться к себе. Наш разговор окончен.

Тимофей сжал кулаки.

– А если я снова сбегу? От тебя.

Платон обернулся.

– Настоятельно не советую тебе этого делать. Я обеспечиваю твою безопасность.

– Своей гипер-опекой? Вот спасибо!

Платон прищурился, и Тимофей прикусил язык. Он здесь не для того, чтобы плеваться ядом, как гадюка. К тому же, Платон Евсеевич может заподозрить неладное. Если уже не заподозрил.

Тимофей состроил жалобное лицо и судорожно вздохнул.

– Ну почему, пап? – прошептал он. – Почему он тебе не нравится? Неужели только из-за фамилии?

– Его отец…

– А отец Тимофея – Огненный Змей! – прокричал Зверев. – Почему тогда к нему ты хорошо относишься?! Ведь из-за этого демона погибла мама!

Платон осекся. Тимофей ждал ответа и вдруг кое-что понял. Серафима, похоже, ни разу не затрагивала тему о его происхождении. А очень даже зря.

Платон прочистил горло.

– Тимофей доказал, что ему можно доверять, несмотря на тесное родство со Змеем. А твой Поликутин с детства воспитывался своим отцом, и одному богу известно, что у него в голове!

Ладно. Последний вариант.

Нижняя губа Тимофея задрожала, а в глазах скопились слёзы. Парень заметил, как Платон поджал губы и отвёл взгляд.

– Тебе пора.

Тимофей поплёлся на выход, повесив голову. Долмацкий понуро пошёл рядом, и Зверев догадался, что и ему споры с дочерью приносят одну лишь печаль. Надо надавить именно на это.

– Почему? – пролепетал Тимофей. – Почему ты не хочешь, чтобы я была счастливой?

Платон вздрогнул.

– Я делаю все ради тебя, Сима, – тихо проговорил мужчина, спускаясь по лестнице в просторную гостиную. – Может, не сейчас, но в будущем ты это поймёшь.

– Я никогда тебя не пойму.

Тимофей чуть не взвыл от досады. Платон был в точности как Ангелина: «потом поймёшь, это ради тебя». Но, может, хотя бы этот разговор мог что-то изменить?

Они спустились вниз. Жители домика по-прежнему сидели у камина. Заметив пришедших, все снова на них посмотрели. Тимофей повесил голову и быстрым шагом двинулся к двери, уже потянувшись к ручке.

– Подожди, – окликнул его Платон.

Зверев вопросительно повернулся, и Долмацкий вздрогнул. Тимофей слабо улыбнулся: похоже, мужчина заметил на его лице мокрые дорожки. Скорпион кашлянул.

– Ты же не серьезно? Про побег?

Разговоры смолкли. Тимофей поджал губы и отвёл взгляд.

– То, что вы заботитесь о нашей сохранности, не может не радовать, – вполголоса ответил он. – Ведь есть в мире люди, обделённые родительской любовью. Но порой своей чрезмерной заботой родители, сами того не понимая, вредят своим детям. Жаль, что никто из вас этого не признаёт.

Платон молчал, и Тимофей открыл дверь. В дом тут же залетел холодный ветер, а огонь в камине дрогнул.

– Я лишь надеюсь, что не стану такой же.

Платон хотел что-то сказать, но Тимофей выскочил за дверь и закрыл её прямо у него перед носом. Осмотревшись по сторонам, парень побежал, скрываясь в тени. Когда никого поблизости не было, он, облегченно выдохнув, принял свой прежний облик и направился в домик.

Его охватывали неприятные эмоции от ссоры, от слов, которые он бросил под конец. Оставалось надеяться, что все это было не зря, иначе Тимофей бестолку пожертвовал своим хорошим настроением.

***

– Фриц был вашей идеей? – осведомился Корф.

– Верно. Пусть он и является изгнанником обоих кланов, но я решил не терять с ним связь. Я не рассчитывал, что Тимофею удастся спастись.

– Фриц Фицджеральд был бесчестным и лживым щенком, – жестко отчеканил Алексей. – Мы даже не препятствовали, когда его упекли в «Геликон», потому что он порочил нашу кровь.

– И тем не менее, – вкрадчиво возразил незнакомец. – Он почти смог сделать так, что Тимофея бы даже не нашли. Но вы наверняка не об этом хотите поговорить?

Корф сжал кулаки. То, что он поспособствовал попытке убийства наследника, не должно было всплыть наружу, иначе Прародитель не на шутку разозлится. Поэтому Огненный волк сменил тему.

– Ваш план провалился. Вы все ещё отказываетесь сообщать координаты?

– Мой ответ неизменен.

Незнакомец бросил взгляд на своего спутника, в таком же плаще, как и он сам. В глазах плещется огонь, на лбу сияет огненный символ змеиного глаза. В темноте такой заметен издалека, поэтому ему также выделили специальную маску, скрывающую нижнюю часть лица – золотая клыкастая пасть.

Незнакомец перевёл взгляд обратно на Алексея.

– «Око Дракона» ведь делает из него шпиона, который при активации позволяет Дракону видеть всё, что происходит вокруг. Я не верю в то, что вы до сих пор не знаете координат.

Корф усмехнулся и ответил заранее подготовленной ложью:

– Помеченный «Оком Дракона» – марионетка, не более того. Ваша, потому что вы знаете команду её активации. Ставьте четко цель, и она выполнит её строго в отведённое для этого время. Очень практично и выгодно для вас.

Незнакомец выпрямился.

– Дайте мне время, и я уберу Тимофея.

– В этом нет нужды, – Алексей миролюбиво улыбнулся. – Побеспокойтесь о своей безопасности.

– Вы что-то задумали?

– Не стану отрицать. Но ваше стремление будет оценено по достоинству, мы этого не забудем. К тому же, мы одной крови. Нам нужно держаться вместе.

Незнакомец задумчиво склонил голову.

– Тогда что мне делать?

– Просто следите за Тимофеем и сообщайте о его действиях, мыслях, размышлениях. Большего пока от вас не требуется.

Отражение поплыло, и заклинание перестало действовать. Корф отстранился от зеркала и нахмурился.

– Он не расколется, – с недовольствам прорычал Огненный волк.

Саяна растянулась в кресле, подперев голову кулаком. Арбогаст сидел у неё на коленях, и она ласково гладила его, отчего кот громко мурчал.

– Не расколется, – согласилась девушка. – Поэтому надо действовать самим. Когда он столкнётся с нами лицом к лицу, то точно не займёт сторону верхушки, – она презрительно скривилась. – Верхушка!

– Не списывай их со счетов.

Девушка, сидящая в другом кресле, закинула ногу на ногу. На руках красовались чёрные кружевные перчатки, тело облегало темно-красное платье до колен. Ноги обуты в кожаные сапоги.

– Они сильны и не просто так возглавляют клан, – продолжила Верховная Мать Змей. – Но если мы застанем их врасплох, то сможем выиграть. Может, даже пополним наши ряды новыми волками.