Текст книги "Альбус Дамблдор - девочка-волшебница (СИ)"

Автор книги: Yuki Hakku

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Но хотя бы было понятно, почему у нее так болит внизу и спереди, и сзади, и что это за пятна на теле.

– Постойте, – Айлин обнаружила, что ее палочка пропала и начала оглядываться.

Гюльды висела на спинке кресла, похоже успев еще ночью и наблевать на него. Палочка Айлин торчала из ее задницы, словно флагшток. Айлин вспомнила, что там было и застонала от стыда, а мгновение спустя еще и от боли в раскалывающейся голове. Она перегнула Гюльды через спинку кресла и трахала ее, совала палочку в зад и создавала там воду, а также посылала импульсы магии, от которых Гюльды вздрагивала и дергалась в экстазе, а потом вырубилась и уснула.

Айлин вытащила палочку и брезгливо обтерла ее о кресло.

– Поверить не могу, – простонала она, закрывая лицо рукой.

– Да уж поверь, похмелье не шутки, – простонала откуда-то снизу Икана.

То-то она так лихо вчера пила, значит был опыт, подумала Айлин и сжала ладонями раскалывающуюся голову. Заветы Небесного Отца учили сохранять всегда голову ясной, но напрямую не запрещали что-то конкретное, чем обычно и пользовались для обхода. Разумеется, подобное порицалось в обществе, поэтому на людях не пили и не курили дурманящие травы (только кальяны с бодрящим дымом), но все втайне держали дома и то, и другое.

В эти мгновения Айлин, вчера так радовавшаяся нарушению заветов Отца, была готова признать их разумными.

– Хде наш пле..., – Айлин остановилась и наколдовала себе воды. – Пленник?

Заид отсутствовал, словно и не было. Сбежал?

– Никогда не буду больше пить! – простонала Айлин.

От воды боль вроде бы и ушла, но тут же вернулась.

– Я тоже так клялась, – сообщила Икана, поднимаясь.

Тела их уже превратились обратно, но у Айлин все равно вдруг запылали уши от воспоминаний, как она и Икана пытались поиметь друг друга одновременно. Анатомически не вышло и они улеглись на пол, заработали ртами и Гюльды с Тафти пристроились к ним сзади и... разум Айлин туманился от таких воспоминаний, тело пылало и ломило, то ли от похмелья, то ли от возбуждения.

– Да, страстная вышла ночка, – согласилась Икана, подходя ближе и просто целуя Айлин.

Айлин растерялась на мгновение, затем ответила на поцелуй, ощущая, как ее затвердевшие соски упираются куда-то в тело Иканы. Она права, подумала Айлин, после такой ночи и стесняться друг друга, делать вид, что ничего не было? Наоборот, еще осенило ее, вот это и есть самая правильная любовь, противоестественная только по заветам жестокого Небесного Отца, так и пусть проваливает он со своими заветами.

Айлин еще крепче прижалась и вдруг поняла, что боль перевешивает возбуждение.

– Да, надо подлечиться, – согласилась Икана, отрываясь от нее и тяжело, возбужденно дыша. – И...

Она тоже наколдовала себе воды, выпила залпом и утерла рот.

– Одеться и вспомнить, куда мы дели пленника.

– Его увела леди Ариана, – раздался голос Тафти.

На теле ее виднелись отпечатки пальцев. Икана наколдовала и ей воды, так как у Тафти не выходило.

– Не помню, – честно призналась Айлин.

– Гюльды и Икана как раз имели тебя вдвоем, а ты кричала, что все мужчины – насильники и порывалась отгрызть пленнику все между ног, чтобы он стал женщиной, – охотно сообщила Тафти. – А потом требовала, чтобы мы тебя втроем на всю длину прямо у него на спине и чтобы та сломалась от нагрузки. Наверное леди Ариана услышала эти вопли и поэтому явилась, чтобы увести его. Ты как раз яростно сосала грудь Гюльды, называя ее наставницей и госпожой Арианой и требовала засаживать тебе глубже, так как ты хочешь от нее детей.

Айлин едва не потеряла сознание, опустилась со стоном на пол, опять закрывая пылающее лицо руками.

Все, жизнь была закончена и она мечтала умереть от стыда.

– Стыд – великая вещь, – негромко заметила леди Ариана, сберегая слух Айлин.

Похмелье уже пошло на спад, но голова все еще болела и в желудке, да и ниже его тянуло и болело.

– Разумеется, в тех случаях, когда человек готов приложить усилия, чтобы подобное больше не повторялось. В тех случаях, когда поступает наоборот, маскирует постыдное деяние под героическое или рассказывает, что он был прав с точки зрения законов, традиций, заветов, стыд идет только во вред.

Айлин, не смевшая поднять головы, пробормотала.

– Я поняла, леди Ариана. Я не буду больше пить.

– Это прекрасно, – одобрила та, – но я говорила о другом.

В зале башни воцарилась тишина, нарушаемая шумом ветра и детей за окнами. Судя по их восторженным крикам свежеиспеченные волшебницы демонстрировали свои умения. Да, они накрепко разучили пока что лишь несколько заклинаний, но и этого хватало.

– Я говорила о том, что постыдное деяние насилия над женщинами и сведение их к существам второго сорта, рабыням, фактически оправдывается заветами Небесного Отца и подается, как правильное.

В священных книгах говорилось и о женщинах, о любви к ним, почитании и уважении, но на деле выходило иначе. Матерей почитали, да, но только потому, что за неуважение к ним могло прилететь от отца. Жены и дочери, за которых заступиться было некому, были теми самыми рабынями. Везло тем, кто женился по любви и был способен наслаждаться близостью, благодаря тому, что не стали делать обрезание.

Голова Айлин кружилась, мысли путались, в глазах стояли слезы.

– Вспомни, что было вчера, Айлин, – подсказала леди Ариана.

– Я... я... я..., – Айлин всхлипывала, но все же сказала, пусть и не поднимая головы. – Я хотела от вас детей!

Можно ли было забеременеть от соития в превращенном состоянии? Она даже не подумала об этом, так как думала, что все будут иметь только Заида. От мысли о том, что она, возможно, уже носит в себе новую жизнь, голова Айлин закружилась еще сильнее.

– Это прекрасно, но нет, – твердо ответила леди Ариана.

– Я вам не нравлюсь, госпожа? Я изучу вашу магию и смогу измениться! Стану такой, как вы захотите! Возможно вы... возможно вы хотите наоборот? Сами выносить детей?! Что угодно!

– Айлин, мы уже говорили на эту тему, – мягко напомнила леди Ариана.

– Но вы мой идеал! Кумир! Идол! Божество! – Айлин сама не заметила, как начала кричать и заламывать руки, даже голову подняла. – Я так люблю вас!

– А я люблю мужчин, – просто ответила леди Ариана.

– Я стану одним из них! Ради вас – что угодно!

Ночь любви с сестрами-волшебницами, о, почему она не настояла на участии наставницы?! Там они были все равны, любили друг друга и леди Ариана не устояла бы!

– Чтобы забыть, что ты девушка, мне пришлось бы вначале одурманить себя, а я слишком ценю способность мыслить ясно, – ответила леди Ариана.

Желание Айлин умереть усилилось.

– Ты еще встретишь свою любовь, не сомневайся. Влюбленность в меня лишь обман, благодарность за свободу и магию, не более, так что давай покончим с этим вопросом, так как я собиралась поговорить о другом.

– Как скажете, леди Ариана, – снова склонила голову Айлин, презирая себя.

Слова леди Арианы были жестоки, ранили в самое сердце и Айлин сейчас мысленно свирепо клялась, что никогда не разлюбит ее, возведет алтарь не только в своем сердце, но и наяву, будет поклоняться до самой смерти.

– Айлин, подними голову. Посмотри мне прямо в глаза. Не надо стыдиться своих чувств, пускай я и не могу на них ответить. А теперь послушай меня внимательно. Я понимаю и одобряю твою борьбу за права женщин и считаю, что ты вправе отвечать на насилие насилием, во многих случаях уговоры просто бесполезны. Те, кто привык подавлять и подчинять чаще всего понимают только силу, а не мягкие уговоры. Но.

Айлин смотрела на обычно мягкую и теплую леди Ариану, сейчас ставшую серьезной, и мысленно страдала. Затем ее вдруг осенило, ведь леди Ариана сама подготовила им все... заранее знала, что будет? Ведь она всегда все знала, словно читала мысли, стало быть знала и о чувствах Айлин к ней? А если знала, то наверное не обиделась на выкрики?

Как ни странно, но Айлин вдруг стало легче.

– Желание унизить врага и втоптать его в грязь, заставить поменяться ролями, оно вполне понятное, но в то же время ошибочное. Айлин, если ты во время борьбы захочешь поменять роли и сделать мужчин рабами, существами второго сорта, любое насилие над которыми будет считаться правильным, вот это и будет постыдное деяние, идущее во вред. Воздаяние за насилие – да, но бесконечное ответное унижение – нет. Представь, что мы победим, ведь уже второе поколение мужчин не будет ни в чем виновато и будет расплачиваться за какие-то старые грехи своих предшественников, как женщины сейчас расплачиваются за события из священных книг, случившиеся полторы тысячи лет назад. Поразмысли над этим.

– Да, леди Ариана, – ответила Айлин.

– И если мужчины поймут, что ты не будешь казнить их и насиловать лишь за то, что они мужчины, они охотнее пойдут за тобой. Не все, но пойдут. Сейчас тебе будет важная любая помощь, даже такая.

– Благодарю вас за урок, леди Ариана, – ответила Айлин, поднимаясь, но не поднимая головы.

Она согнулась привычно, словно не было этих месяцев свободы, поцеловала камень пола в знак наивысшего уважения и почитания леди Арианы и направилась к выходу, все также не поднимая головы.

– Передай остальным, первый практический урок через час.

====== Глава 22 ======

Стража Заида со стертой памятью леди Ариана вернула обратно, новые посланцы с возмущенными письмами не появлялись и ноябрь промелькнул мимо, словно и не было. Дни были заполнены тренировками с палочкой, учебой, делами, возней с детишками и вылазками в Пущу для тренировок. Ночи же заполняли сплетения горячих тел, любовь с подругами без насилия. Ночь инициации сломала не только внутренние запреты на магию, но и остальные запреты тоже.

2 декабря 1437 года, Смертельная Пуща

– Меня беспокоит Наима, – вдруг сказала Тафти.

Айлин, жадно высасывавшая молоко из ее набухших грудей, оторвалась, посмотрела внимательно на подругу снизу вверх.

– Потому что она не хочет пошалить с тобой? – игриво спросила Айлин.

Предлагали всем, но и Галия, и Асемая отказались. Между четверкой волшебниц и тремя другими женщинами словно пролегла стена, пока что небольшая, но постепенно растущая. Это печалило Айлин, но она ничего поделать не могла – наделять магическим даром не могла даже леди Ариана.

– Ей не становится лучше, – не поддержала игривости Тафти и посмотрела хмуро в ответ, – и ты видела, какими глазами она смотрит на наших детей?

Айлин окончательно отстранилась от пышной и такой приятной на ощупь подруги и сестры-волшебницы. Пробудившаяся после инициаций чувственность и страсть требовали продолжения любовных игр, но Айлин обуздала себя, понимая, что Тафти и без того оказалось непросто начать разговор, раз уж она выбрала такой момент.

– Вчера она рассказывала о сотворении мира Небесным Отцом и разрыдалась на моменте “каждый будет растить детей своих” и затем долго прижимала к себе Гюльнару и Саадаку.

Речь шла о Наиме, но Айлин все равно не удержалась, дала волю вспышке злости.

– Глупости все это! – она вскочила на ноги.

Стеснительность, привычка скрывать тело, все это давно ушло в прошлое, по крайней мере здесь, в компании других женщин. Айлин уперла руки в бедра, стояла обнаженная и прекрасная (ей очень хотелось в это верить) и метала взглядом молнии. Не в адрес подруги и любовницы, конечно, а в адрес рассказа.

– Какое еще сотворение мира Небесным Отцом?! – воскликнула она.

– Известно какое, – чуть пожала плечами Тафти.

Она откинулась на диване, затем разлеглась во всем великолепии обнаженной плоти и Айлин едва удержалась от того, чтобы прыгнуть на нее и начать снова наслаждаться этим прекрасным телом. О, теперь она прекрасно понимала, откуда в мужчинах такая ненасытность по части любви, вот если бы она еще не сопровождалась насилием и унижениями.

– Вначале возник Отец и сотворил себе Небо, чтобы опираться на него, а затем сушу и отделил небо от суши и создал на нем людей и...

– Я знаю эту историю! – перебила ее Айлин зло и тут же прикусила язык. – Извини, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть, просто эти слова!

Она вскинула руки, Тафти смотрела недоуменно и все же слегка обиженно.

– Признавая историю сотворения мира Отцом, мы признаем и его самого, и то, что он вручил власть мужчинам. Тем, против кого мы собираемся бороться, да что там, уже боремся!

Айлин сказала и мысленно скривилась. Она представляла себе борьбу как вылазки в ночи, нападения на заставы, помощь тем бедняжкам, вроде Наимы, кто пытался пробраться и был схвачен. Пылающие лагеря, убитые мужчины, спасенные женщины и целый город внутри Пущи. Леди Ариана разбила все эти мечты, указав, что Пуща не зря именуется Смертельной и если персонально они еще могут жить здесь, то целый город не сможет.

А потом добавила, что без зачета по магии она просто не пустит их ни на какие вылазки. Они долго ругались, то есть Айлин ругалась, но так ничего и не добилась. Да, женщины страдали, их хватали, насиловали и убивали, но леди Ариана верно указывала, что Айлин и ее подруги-волшебницы должны быть сами готовы, иначе они пополнят ряды тех, кого схватили и убили.

– Нет, – решительно взмахнула рукой Айлин, – мы должны изменить историю! Убрать из нее Небесного Отца!

Ее распирало энергией, жаждой борьбы, она взмахивала руками, словно репетировала речь на собрании “девушек-волшебниц”.

– Люблю, когда ты командуешь, – вдруг простонала Тафти, чуть изгибая тело и протягивая руки, – иди ко мне!

Они снова сплелись в объятиях, скользили по телам друг друга теплыми руками.

– Мы поможем Наиме? – прошептала Тафти, кусая Айлин за ушко.

– Поможем, – пообещала Айлин.

4 декабря 1437 года

Наима сидела, чуть покачивая головой в такт движениям цепочки с прикрепленной к ней блестящим камнем. Ее расплывшееся тело вполне отвечало мужским стандартам красоты в Кравии и раньше они казалась Айлин отвратительными. Теперь же, после обширной практики с подругами, она вдруг поймала себя на мысли, что такие тела тоже хороши – их можно было как следует помять, потискать, утонуть в горячей плоти.

– Воздействие магией на разум всегда опасно, – пояснила леди Ариана, – даже легилименция в неумелых руках может повредить, особенно если производится воздействие на разум не-мага. В случае застарелых травм, как у Асемаи, например, следует быть особенно осторожными, даже с немагическими способами.

Айлин мысленно вздохнула. Они все попробовали поговорить с Наимой, но та словно зажималась и уходила в себя. Даже Гюльды, теснее других общавшаяся с ней, ничего не добилась, даже сделала хуже. Начала настаивать, хватать за руки, кричать, повела себя так, словно мужчина-маг с безответной служанкой. До насилия, конечно, не дошло, но пришлось звать на помощь леди Ариану.

– Которые действуют не всегда, но я уже гипнотизировала Наиму и раньше, – сказала леди Ариана, убирая цепочку с камнем. – Наима, сейчас ты правдиво ответишь на мои вопросы, не испытывая никаких эмоций. Затем, когда я щелкну пальцами, ты освободишься, но забудешь все, что говорила здесь, это приказ.

– Слушаюсь, – ответила Наима.

Она выпрямилась, смотрела в пространство незрячими глазами и Айлин вдруг стало жутко. Казалось бы, после стольких испытаний, переживаний, увиденных чудищ Пущи и собственной магии, бояться такого просто глупо. Ан нет, словно вернулось детство и истории про злых духов (души тех, кто не слушался заветов Отца, но сумел избежать попадания к демонам внизу), только и ищущих тех, кто ведет себя плохо, чтобы вселиться в них. Именно так они и описывались, неестественная поза, остекленевшие глаза, странная речь, ведь дух вселялся в чужое тело и ему требовалось привыкнуть к нему.

Айлин сжала кулаки, ругая себя последними словами и опять думая о том, что надо все эти сказки и суеверия взять и выкинуть прочь! А может даже и самих мужчин выкинуть прочь, построить общество из одних женщин, способных любить друг друга без насилия! Делать детей друг другу при помощи зелий, доработать их и все тут, или вообще придумать такую магию, чтобы и зелья не требовались.

– Расскажи о том, что тебя беспокоит.

– Мне кажется, что моих детей там уже убили, пока я здесь веселюсь и ничего не делаю.

Айлин не назвала бы жизнь Наимы здесь весельем, но ей было понятно это чувство вины. Она сама испытывала нечто схожее от мыслей, что сидит здесь и ничего не делает, пока там, в большом мире за пределами Пущи страдают и гибнут женщины. Айлин понимала, что не сидит без дела и учится, и леди Ариана говорила ей то же самое, но чувство где-то в груди не унималось.

– Другие стали волшебницами, а я словно нахлебница. Ненужная никому, бесполезная, игрушка для любовных утех.

Все отводили глаза смущенно, а Наима продолжала рассказ, который в общем-то, лишь расширял уже сказанное.

– Усни, – приказала ей леди Ариана и Наима сразу закрыла глаза, повалилась и захрапела.

Леди Ариана выпрямилась.

– Знаю о чем вы все думаете, – сказала она. – Надо идти спасать детей.

И, как всегда, не ошиблась, именно об этом Айлин и думала. А еще о том, что Наима жила тут уже два месяца, если не больше, но никому даже в голову не пришло идти спасать ее детей. Ведь не жаловалась! Потому что видела в них мужчин-магов-угнетателей и насильников, только в женском обличье. Айлин не удержалась и скрежетнула зубами, впилась ногтями в кожу рук до крови.

От отвращения к самой себе и своей медлительности.

– А разве не надо? – тихо спросила Гюльды.

– А почему только этих детей? – спросила в ответ леди Ариана. – Тогда надо спасать всех детей, всех женщин, а стало быть переходить к открытой борьбе, если не войне. И вы к ней не готовы, месяц обучения – слишком мало.

– Мы готовы, – неожиданно твердо возразила Тафти. – Да, мы проявили слабость, прихватили своих детей и закрыли глаза, отвернулись от страданий других, но это же как раз то постыдное деяние, идущее во вред!

Леди Ариана чуть прищурилась, а Айлин словно воспряла. Да, она и подруги-волшебницы постоянно спорили, как бы все устроить так, чтобы не допускать постыдного по словам леди Арианы, не скатываться в превращение мужчин в рабов, но в то же время обеспечить власть женщинам.

– Мы слишком долго закрывали глаза!

– А сейчас вы открыли их слишком рано, – возразила леди Ариана. – Хорошо, снег тут выпадает редко, дороги проходимы круглосуточно, но никто из вас не освоил аппарацию. Как вы собираетесь добираться до детей Наимы? Верхом на Кудахе?

– Мы выйдем из Пущи ночью и похитим закрытую карету или создадим ее сами, – вдруг сказала Икана. – Мы будем в накидках, никто не увидит наших лиц, Айлин, как самая опытная и умелая в изменении внешности, притворится нашим мужем. Мы можем свободно колдовать, никто не увидит движений под патрой, хотя, конечно, полной точности движений палочкой не добиться, но у нас будет преимущество внезапности. Никто не ждет от нас подобного! Вы говорили о борьбе, леди Ариана, но нам все равно надо с чего-то начинать! Да, вокруг страдают женщины и дети, но мы не знаем их, а Наиму знаем, мы лично спасали ее! Она не чужой нам человек и нас волнует ее здоровье!

После этой длинной и страстной речи, полной возгласов, наступила тишина. Леди Ариана покачала головой и обвела их взглядом.

– И опять правильный порыв сердец не в то время, не в том месте, – сказала она. – Что же, не буду препятствовать, действуйте, как считаете нужным.

Она прищелкнула пальцами и вышла стремительно.

– А? Что? – завозилась очнувшаяся Наима. – Как все прошло?

– Отлично прошло, – ответила за всех Айлин. – Готовься, будешь разыгрывать мою жену.

====== Глава 23 ======

5 декабря 1437 года

Айлин и сама понимала, что их идея с каретой очень ненадежна, но она никак не ожидала дальнейшего. Леди Ариана вынесла им несколько метел. Несколько ЛЕТАЮЩИХ метел. Айлин слышала легенды о коврах-самолетах и летающих кораблях, но сама никогда в жизни не летала.

– Знаю – рано, но, возможно, что как раз вовремя, – непонятно высказалась леди Ариана.

Одна из метел была увеличена, кому-то предстояло там лететь вдвоем с Наимой.

15 декабря 1437 года

Наима прижималась сзади, словно огромная живая печка, а Айлин волновалась. Из-за близости Наимы, из-за того, что они потратили десять дней на тренировки полетов на метлах, из-за того, что они направлялись в самое логово мужчин и без поддержки леди Арианы.

– Я боюсь, гос... леди Айлин, – жарко прошептала ей в ухо Наима.

– Это нормально, – ответила ей Айлин словами леди Арианы, – людям свойственно бояться. Если ты умеешь обращать страх в силу, ты сможешь сражаться в любой ситуации.

Легко сказать, да нелегко сделать! Когда на Айлин первый раз выбежал Громоволк (щелчок пастью его оглушал всех вокруг, подобно грому), она так растерялась, что даже забыла, как дышать. Казалось бы, что такого, исполни Силенцио, сделай гром беззвучным, ан нет, пришлось леди Ариане ее спасать.

Наима притихла, осмысливая сказанное, Айлин тоже замолчала. Темнота ночи и холодный ветер, бьющий в лицо, как-то не располагали к разговорам. Она то и дело вскидывала голову, сверяясь со звездами, и благодарила леди Ариану за уроки астрономии.

В темноте внизу леса, реки и дороги, селения, все сливалось в одну черную массу. Возможно, кто-то оттуда снизу мог заметить их на фоне растущей луны, но тут оставалось только смириться. Не настолько Айлин была еще опытна, чтобы летать невидимой и делать невидимыми других. Заветы Отца предписывали по ночам спать, так что если кто и бдил, то только ночные сторожа, да и та наверняка дремали на посту, успокаивала себя Айлин.

Мысль о том, что они теперь настоящие ночные ведьмы, неожиданно развеселила ее.

16 декабря 1437 года

Родной город Наимы, Котахья, шумел и бурлил вокруг. Призыв на обязательную молитву резал отвыкшие уши, гортанные мужские голоса, только мужские, вызывали злобу. Айлин в образе щекастого важного пузана шествовала по улице, поглядывая на всех свысока, и помахивая “магическим жезлом”, под который была замаскирована волшебная палочка. Перед ней расступались, кланялись, слышались пожелания долгих лет жизни и милости Отца.

Айлин отделывалась короткими, скупыми фразами, опираясь на воспоминания о том, как вел себя отец.

За ней следом семенили, полностью скрытые одеждой, Икана, Тафти и Гюльды, изображая жен “достопочтенного мага Хусима”, как решила называть себя Айлин. Да, раньше его тут никто не видел, так Айлин и не собиралась задерживаться: добраться до дома сестры Наимы и забрать детей, а потом воспользоваться портключом, сделанным леди Арианой, да славится ее щедрость и милосердие в веках! В ночи они перелетели стену и Наима теперь несла метлы, изображая служанку “достопочтенного мага”.

– Прошу достопочтенного мага почтить вниманием мою лавку, самые лучшие украшения и даром, клянусь Небесным Отцом!

– Возможно, достопочтенного мага заинтересуют лошади, самые лучшие и быстрые жеребцы!

– Долгих лет достопочтенному магу и прошу принять мой подарок.

Айлин не растерялась и повела жезлом. Цирюльник, пытавшийся вручить ей краску для усов, побледнел и ретировался задом, кланяясь и бормоча извинения. В другой раз Айлин может посетила бы это заведение только для мужчин, повеселилась от подстригания бороды и усов. Или навестила бы бани, а то и вовсе зашла в молельню Отца, куда пускали только мужчин (женщины молились дома, дабы не осквернять здание).

Масса возможностей повеселиться для той, что способна изображать мужчину, пускай только внешне (Айлин с мысленным вздохом вычеркнула бани), но в другой раз. Возможно, надо будет помочь сестрам-волшебницам освоить магию изменения внешности и навестить какой-нибудь город под видом четырех мужчин.

– Ак!

Какой-то подросток едва не налетел на пузо Айлин, отпрыгнул с возгласом изумления и согнулся в почтительном поклоне. При этом он толкнул задом шедшую за ним женщину, с корзиной на голове, и та не смогла устоять, упала на вторую женщину, тоже с корзиной на голове. Они обе упали, на мостовую полетели круги хлеба и сыра, какие-то кувшины, и у одной из них оголилась часть ноги – до щиколотки.

– Ах ты бесстыдница! – подросток со всего размаху пнул упавшую. – Прикройся!

Мужчины вокруг, вроде бы шедшие по делам или занимавшиеся ими, бросили все и уставились на непристойное зрелище.

– Прошу прощения, достопочтенный маг, – поклонился подросток, – сейчас же все уберем.

И еще раз пнул пытавшуюся подняться и прикрыться, закричал зло:

– Шевелись, не видишь из-за тебя уважаемый достопочтенный маг должен ждать!

Перестаралась с длиной жезла, поняла Айлин. Она знала, что все мужчины умеют с одного взгляда определять длину жезла и статус владельца, но так и не поняла, как они это делают. Леди Ариана только рассмеялась добродушно и заверила Айлин, что с опытом она и сама поймет. Но пока не поняла и оставалось только радоваться тому, что решила не маскировать все под посох.

– И ты тоже, Фазиза!

Он уже занес ногу для нового пинка, срывая на женщинах (Жены? Служанки? Сестры?) свою злость и страх перед могущественным магом, и Айлин не выдержала. Чуть повела жезлом:

– Вингардиум Левиоса, – еле слышно, чтобы не привлекать внимания к странному заклинанию, но все же вслух.

Увы, беззвучная магия, без произнесения, пока что ей не давалась. Заклинание подхватило занесенную ногу, задрало ее выше и подросток упал на мостовую, сильно ударившись спиной и головой, закричал от боли. Айлин, старательно пыхтя и отыгрывая щекастого пузана, приблизилась и поставила ногу ему на шею, надавила.

– Ай, милосерднейший! – закричал подросток. – Владыка магии! За что?

Он искренне не понимал, а Айлин вдруг поняла, что сейчас взорвется. То, что раньше казалось ей нормой жизни, теперь выглядело полнейшей дикостью. Права была леди Ариана, права, как всегда, рано они вышли из башни, ох как рано.

– Бьешь тех, кто не может ответить? – прорычала Айлин сверху вниз.

Подросток смотрел безумно снизу вверх, изгибая тело и уже не стараясь вырваться. Ни следа понимания на лице и Айлин ощутила, как у нее что-то дергается внутри. Терпение – вот истинная добродетель мага, вдруг вспомнила она слова леди Арианы и только поэтому не прибила юного мерзавца прямо на месте. Так легко было бы опустить ногу, размозжить ему голову о камни мостовой без всякой магии, но Айлин сдержалась. Внутри бурлило и клекотало и она вдруг поняла, что получила ответ, как минимум на один вопрос.

Готова ли она была убивать и действовать жестко в этой войне? Да, готова.

– Что случилось? Расступись!

Две женщины ползали на четвереньках и торопливо собирали хлеб и сыры, подросток лежал под ногой Айлин. Толпа раздвинулась и появился отряд магической стражи. Собственно, магом там был только командир отряда, остальные обычные вооруженные люди. К поясам были прикреплены палки, которыми нередко прямо ан месте нарушения проводили наказание ударами по пяткам и спине.

– Он оскорбил меня, загородил путь и запачкал туфлю, – высокомерно провозгласила Айлин, надавливая на шею подростка.

– Мои нерасторопные служанки виноваты, – прохрипел тот.

– Тридцать палок им! – тут же взмахнул рукой командир отряда стражи.

Женщин, только поднявшихся, снова повалили на землю, начали избивать палками. Корзины развалились, еда снова рассыпалась по земле, стражи топтали продукты, спеша поучаствовать в наказании. Кровь Айлин вскипела, отдельного жара добавляло то, что наказание стало следствием именно ее действий, и вместо нескольких пинков женщины получили кучу ударов палками.

– Протего! – отгородить женщин.

Стражников раскидало в стороны щитом, командир отряда уставился на Айлин в изумлении.

– Да как вы смеете, почтенный маг, не знаю вашего имени, – голос мага-командира дрожал от ярости и злости.

– Ты не знаешь меня, великого Хусима Нибалы?! – воскликнула Айлин, страшно вращая глазами и надувая щеки.

Она еще надеялась, что все обойдется, но, разумеется, не обошлось.

– Я знаю всех магов Кравии и среди них нет ни одного с таким именем! В любом случае, нельзя препятствовать работе магической стражи, это...

– Ступефай! – не выдержала напряжения Айлин.

Маг-командир неожиданно успел пригнуться и ринулся к ней, благо стоял неподалеку. Нанес жесточайший удар головой в шлеме в живот, у Айлин аж свет в глазах померк и ее швырнуло о стену высокого забора. Удар в спину немного уравновесил удар в живот, но Айлин словно между жерновов прокрутило. Она слышала крики и лязг оружия, но никак не могла прийти в себя, перед глазами все плыло и троилось, голова звенела.

– Айлин! Айлин! – истошно, на высокой ноте кричала Тафти.

Несколько тел стражников валялись без сознания, в мостовой появились две ямы, угол забора оказался развален и оттуда доносились женские крики и визг. Прямо на глазах у Айлин свистнула стрела и отскочила, не сумев пробить щитовые чары на вуали Иканы.

– Протего! – выставила Айлин щит.

Сбоку что-то мелькнуло, она попыталась отпрыгнуть, но не сумела, в бок ей больно врезался топор. Не пробил чар, но отбросил Айлин.

– Молния! – взвизг на высокой ноте.

Вспышка и молния разнесла щит Айлин. На нее надвигался свирепый страж, прикрываясь щитом и помахивая топором. С других сторон тоже надвигались, подруги-волшебницы колдовали, как могли, но стражи прикрывались щитами, уклонялись и их поддерживали три мага с жезлами, разносили щиты, били, не щадя даже своих.

– Никакой пощады демоницам! – громогласный выкрик. – Живыми не брать!

– Акцио жезлы магов, – раздался голос, которого здесь не должно было быть. – Импедимента!

Там, где мгновение назад было пусто, появилась леди Ариана и бросила укоризненный взгляд на Айлин.

Булыжники мостовой словно отпрыгнули от леди Арианы, встретившись с летящими им навстречу магами, которые не хотели бросать свои жезлы. БАЦ! Хруст и треск, три тела упали на мостовую.

– Левикорпус! – выкрикнула вдохновенно Айлин и надвигавшегося на нее стража вздернуло и перевернуло, подставляя спину под стрелы своих же.

– На метлы! – скомандовала леди Ариана и ее тут же послушались. – Спасайте детей, я здесь разберусь!

Айлин рванула ввысь и куда-то вперед, не разбирая дороги, не ощущая холодного ветра, ибо лицо ее пылало и горело от стыда и ярости.

====== Глава 24 ======

17 декабря 1437 года, замок Сандула Никета

В этот раз никто не курил кальян, не наслаждался горячим чаем и танцами.

– Вся наша защита оказалась прахом глупцов, – первым подал голос, на правах старшего, Бадия Караичи.

– Мы перехватили немало беглянок и укрепили связи с магической стражей, – вяло ответил Сандул Никет.

Живот его урчал и дергался, показывая, что отец Айлин нервничает и его опять одолевают газы.

– Но мы закрыли глаза на похищение стража Заида Адыля и вот результат! – Хархип ударил сам себя кулаком по колену. – Их стало больше! Теперь они летают! Что будет дальше? Они приведут армию Смертовзглядов? Натравят на нас Дракона Пущи?