Текст книги "Альбус Дамблдор - девочка-волшебница (СИ)"

Автор книги: Yuki Hakku

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– А в другие моменты хотела бы провести рядом с тобой всю жизнь и родить тебе детей.

– Я охотно рожу твоих детей, – прошептала в ответ Айлин, ощущая прилив нежности. – Хочешь, приступим прямо сейчас?

– Хочу, но вначале я хотела бы повторить ночь инициации, – выдохнула Ибтахаль.

Айлин протянула руку, начала гладить и изменять ее тело, превращая снизу в подобие мужчины. До сих пор она превращала только себя, но никаких проблем не возникло – Ибтахаль была ее второй половинкой, в конце концов.

– Давай, накажи меня… сестренка, – прошептала она, наклоняясь к фаллосу Ибтахаль.

Взяла его в рот, начала облизывать и поглаживать, наслаждаясь ощущением. Ибтахаль стонала и вцеплялась руками ей в волосы.

– Ты права, эта штука пробуждает во мне неимоверную похоть! – прорычала она, дергая голову Айлин.

– И они еще называют нас демоницами похоти, – усмехнулась Айлин, отстраняясь и разворачиваясь задом.

Склонила голову к ковру, раздвигая руками ягодицы и запуская волну изменений внутри себя. Ведь она и так не стала настоящим мужчиной не так ли? Но что мешало ей изменить мышцы и внутренности зада, чтобы было не так больно, чтобы там все напоминало отверстие между ног и приносило удовольствие?

Ибтахаль приставила, вошла с усилием и их совместный крик несомненно перебудил бы всю гостиницу, не закрой Айлин все вокруг магическими щитами.

– Невероятно, как туго и приятно, – выдохнула Ибтахаль, задвигая на всю длину.

– Не говори, – простонала в ответ Айлин.

Никакой боли, одно удовольствие, даже еще большее, чем от обычной любви. Неужели именно это и испытывали мужчины, причем без всякой магии? Неудивительно тогда, что они так вожделели мальчиков! Руки Ибтахаль вцеплялись ей в бедра, дергали, насаживая и Айлин вдруг пожалела, что сделала ей недостаточно огромный фаллос.

Ибтахаль протянула руку, лаская фаллос Айлин и удовольствие стало настолько заоблачным, что Айлин едва не потеряла сознание, излилась практически моментально. Следом, не выдержав ощущений, излилась и Ибтахаль, упала рядом в изнеможении и задыхаясь.

– Сейчас, сейчас, – пробормотала Айлин, голова которой кружилась, а ноги отказывались слушаться. – Я отсосу тебе, сделаю фаллос больше, и мы повторим.

– Конечно, любовь моя, – прошептала Ибтахаль в ответ. – Я порву тебе зад пополам.

Она лежала рядом и смотрела влюбленно.

– А потом ты можешь порвать мой.

Айлин чуть шевельнула рукой, представляя, как вонзит палец в тугой зад Ибтахаль и изменит там все, чтобы любимая принцесса тоже ощутила это небесное удовольствие. Вообще-то можно было сразу в оба отверстия, если бы удалось изменить их волшебством и, если бы Ибтахаль в это же время могла бы иметь ее.

– Я…, – Айлин хотела высказать свои бесстыдные мысли, но остановилась.

Сработала магическая сигнализация, кто-то шел к ним. Толпа мужчин, с магами, с оружием.

– Кажется, наша уловка сработала, – прошептала она и глаза Ибтахаль превратились в бездонные озера возбуждения и радости.

====== Глава 19 ======

Несколько легких взмахов палочкой, щиты с двери исчезли, кровать вздулась, словно кто-то лежал на ней. Беспорядочные звуки, словно “принцесса” находилась на женской половине. Чары Хамелеона и чары головного пузыря, чары отводы глаз, Айлин колдовала так легко и просто, словно занималась этим всю жизнь.

– Следи, чтобы никто не сбежал, – прошептала она Ибтахаль, которая тоже достала палочку.

Они все еще пребывали обнаженными, с мужскими причиндалами, но Айлин не стала ничего менять. Такое могло принести им секунду-две выигрыша во времени и растерянности нападающих. Пускай здесь, за морем, и царила паника, но ощущалось, что вживую с волшебницами никто не сталкивался толком.

Пираты, разве что, но их по большей части уже истребили.

– Господин Фарух! – постучали в дверь. – Господин Фарух, радостные вести!

Айлин удивленно вскинула брови. Она предполагала, что пришедшие применят магию, скроют звуки, взломают двери и не ожидала такой простенькой уловки. Поздно было что-то менять, но если бы она смогла предвидеть подобное, то сама зависла бы под потолком на метле, отослав Ибтахаль под маскировкой к двери.

Дверь еле слышно скрипнула и приоткрылась.

– Спит, – раздался громкий шепот.

Что было вполне естественно, после дальней дороги. Опять же, Айлин не ожидала такой быстрой реакции со стороны местных.

– Говорят, он якшался с самой главной ведьмой.

– То, что он забыл о мужском достоинстве и подставлял зад, не означает, что он стал магом, – последовал резкий, но тоже шепчущий ответ.

Айлин хотелось шлепнуть себя по лицу, но она продолжала стоять возле стены под чарами Хамелеона. Боевая обстановка взбодрила ее, головокружение и слабость прошли, и она вдруг ощутила, что такая обстановка дополнительно возбуждает. Хотелось ухватить Ибтахаль и провести в ней изменения, жаль только, что от этого невидимость сразу бы слетела. У нее была с собой мантия-невидимка, но она так и лежала в мешочке, чтобы не мешать движениям при атаке на тех, кто явился сюда.

Она обменялась взглядами с Ибтахаль и увидела, что та тоже возбуждена.

– Все равно, они жили рядом с ведьмами, кто знает, чего они нахватались?

От таких неуклюжих попыток “шептать тихо” настоящий Фарух, наверное, давно бы уже проснулся. Мало опыта в ловле людей? Или они и правда явились сюда, точно зная, за кем пришли? Дюжина мужчин, два из них маги, остальные с оружием – дубинками и сетями. Последний вошедший притворил дверь и Айлин молчаливо, не шевельнув и пальцем запечатала ее щитом Протего.

– Вы – на женскую половину, мы – берем принца.

– На женскую...

– Она еретичка и жила среди шлюх, – чуть повысил голос лидер группы.

Не один из магов, отметила Айлин, намечая цели для атаки.

– Постарайтесь схватить тихо, но если что, скажем, что она сама нас сюда позвала и хотела отдаться, или обвиним в прелюбодеянии с братом.

Ищут оправданий, отметила Айлин, не слишком связаны с местными властями, но кто-то же доложил им о прибытии Фаруха и Ибтахаль? Или слухи разошлись после прошлых городов? Айлин там сорила золотом и задавала вопросы, не слишком скрываясь, так как пыталась выманить на себя, как на живца.

После слов “прелюбодеянии с братом”, Ибтахаль вздрогнула, вдруг ухватилась рукой за фаллос Айлин.

– Там что-то промелькнуло! – один из прибывших указал рукой.

Айлин чуть прикусила губу, посылая заклинание в сторону “Фаруха”, то есть шевеля кровать, словно принц решил проснуться. Разумеется, она могла бы уложить всю дюжину пришедших, но это означало бы громкую драку, с разнесением половины гостиницы, а ей хотелось захватить их тихо.

– Ты и ты – проверьте, остальные – по плану.

Два мага вскинули жезлы, наколдовывая что-то на Фаруха, который в ответ только заворочался сильнее. Айлин отпустила руку Ибтахаль, теряя ее из виду и приподнялась выше по стене, создавая движения, так, чтобы двое надвигавшихся на них их заметили краем глаза и изменили курс движения.

Пятеро уже приоткрывали дверь на женскую половину, остальные приближались к Фаруху, но когда тот всхрапнул и почесался, замерли. Сети, подумала Айлин. Молчаливое Акцио швырнуло сети к ней, попутно пеленая нескольких пробравшихся, которые упали на пол, но тихо, догадались подобрать снаряжение так, чтобы то не шумело в движении.

Силенцио запечатало уста двум пошедшим проверять движение и одновременно с этим Айлин окаменила их Петрификусом Тоталусом и изобразила все так, словно один из них споткнулся и упал, уронив другого. Это отвлекло магов от движения тех пришедших, которых спеленало сетями, и Айлин торопливо ударила по всем заклинанием Силенцио, запечатывая уста.

На лицах магов отразилось понимание и ужас, но в этот момент вмешалась Ибтахаль, проявляя себя.

– Ступефай! Ступефай! Ступефай!

Изумление, ужас, растерянность – от вида голой женщины с мужскими причиндалами – еще пара секунд растерянности. Попытки справиться с Силенцио и сломать его, воины кинулись в атаку, но Айлин уже молчаливо передвинула тела упавших и барахтающихся в сетях и куча-мала на полу увеличилась.

Маги вскинули жезлы и щит Протего перед ними отразил их же заклинания в них самих, убив на месте. Сама Айлин еще передвинулась вбоку, связывая веревками лидера группы и выдергивая его к себе. Пару секунд спустя все было закончено, тихо и молчаливо – как минимум не громче тех криков страсти, что раздавались тут недавно – и поэтому никто вокруг ничего не заподозрил.

Правда, еще оставались те внизу, кто пропустил всю эту группу, но им, наверное, хорошо заплатили за молчание и за то, чтобы они смотрели в другую сторону. Единственный, кто остался в сознании – лидер группы – и Айлин подвесила его в связанном виде, заткнув рот кляпом, и только после этого сняла заклинание.

– Если ты начнешь кричать, – сообщила ему Айлин, появляясь перед ним, – хотя нет, у меня есть идея лучше.

Она еще проверила, хорошо ли запечатана дверь и сгрузила тела пришедших в безразмерный мешочек. Затем подмигнула Ибтахаль и аппарировала их всех обратно к морю.

– Вот здесь можешь орать сколько влезет, – сообщила она лидеру группы.

Высокий, усатый и потный, он смотрел с беспредельной злобой в глазах.

– Так ты и правда продалась этим шлюхам! – выплюнул он в сторону Ибтахаль.

Айлин пнула его между ног, пятка Ибтахаль врезалась в рот, донесся хруст зубов.

– Ты, сын смрадного греха, даже не думай ругаться, – прошипела она, приседая на корточки рядом. – Что, глазки-то забегали? Тебе хочется пососать этот фаллос? Обойдешься!

– Даже не мечтай!

– Зачем мечтать, – усмехнулась Айлин, глядя на решительную Ибтахаль.

Они обе все еще были обнажены и Айлин еще не выполнила прошлого обещания, хотя именно в эту секунду ей очень хотелось.

– Да, я не владею Круцио, но есть масса других способов причинить тебе боль. Например, вот такой.

Айлин присела на корточки рядом с главой отряда и, покривившись, сказала:

– Аква Эрукто. Ты вообще в курсе, что Отец завещал мыть зад всегда?

Струя воды ударила внутрь, вымывая все, пленный рычал и тряс усами. Начал было снова ругаться, но еще раз получил ногой Ибтахаль прямо по зубам, и затем она начала выдавливать ему глаза.

– Вам не сломить меня таким!

– О, я более чем уверена, что ты привычен к струям в зад, – усмехнулась Айлин. – Но готов ли ты разжечь свой внутренний огонь?

Она сунула палец и прошептала:

– Инсендио, – обжигая внутренности пленного изнутри.

Тот заорал так, что Айлин и Ибтахаль чуть не оглохли. Едва не сломал палец Айлин, бился и трясся в корчах, пускал пену изо рта:

– Сдохнет же, – прошептала Ибтахаль.

– Тебе его жалко? – равнодушно спросила Айлин.

Половина ее мыслей словно собралась на кончике фаллоса принцессы, но семья Ибтахаль была важнее.

– Нет, но маги умерли, а остальные могли и не знать ничего важного.

– Ладно, – покривилась Айлин.

Заклинание вздернуло пленного, окаменило и она влила ему бодрящего и придающего сил зелья. Он все еще подергивался, но хотя бы перестал орать – хотя на этом пустынном берегу его все равно никто не слышал.

– Будешь говорить? – спросила Айлин, зажигая огонек на кончике палочки.

– Да, да, да, я все скажу, только не надо больше!

Он начал говорить, захлебываясь слезами, соплями и слюнями, а Айлин с трудом подавляла желание начать дергать на себе волосы. Сколько нервов было потрачено, слез пролито, хитрых планов передумано, а эти идиоты, оказывается, просто не справились в срок!

Вначале они долго гадали, куда везти королевскую семью, потом вместе с королем Измила придумали “хитрую комбинацию”, а пока собирались вывезти, Айлин уже сожгла Оржыл, и так далее, и так далее. Противоречивые приказы и указания, неизвестность, паника, слухи, нехватка денег и так далее.

– Что ты сказал? – вдруг прервала его Ибтахаль, присаживаясь и хватая пленного за волосы.

– Они здесь... ну не здесь, а в Пиндаре!

– Ты! – Ибтахаль еще сильнее дернула его за волосы, запрокидывая голову, словно собиралась перерезать глотку.

– Без меня вам их не найти! Не спасти!

– Единственное, что тут будет не спасти – твоя задница!!! – заорала Ибтахаль в ярости. – Я ее сожгу тебе, чтобы ты корчился в агонии, как приспичит посрать, но будет это редко, так как руки и ноги я тебе тоже сломаю и жрать ты будешь только то, что сможешь ртом с земли подобрать!

Айлин смотрела хмуро, припоминая многочисленные случаи обрезания женских частей “ради укрощения похоти” и какую боль потом испытывали женщины от любых любовных ласк. Более того, мужья все равно приходили и брали их, только радуясь боли и стонам. На фоне всего этого одна подгоревшая задница уже ничего не значила.

– Я скажу, скажу!

Ибтахаль выпрямилась и посмотрела на Айлин, затем шагнула к ней, шепча на ухо:

– Сколько угодно, но потом...

– Не надо ничего говорить, – прервала ее Айлин. – Возвращаемся и спасем уже твою семью.

====== Глава 20 ======

Города, построенные мужчинами, иногда напоминали Айлин женщин. Такие же попытки скрыть все и вся, чтобы ни клочка кожа не было видно. Заборы, навесы, укрытия вместо патры, глухие стены и ворота вместо вуалей. Удобно прятаться, удобно нападать из засады, но в то же время, сейчас такая скрытность оказалась на руку самой Айлин.

Она аппарировала на крышу, стандартную, плоскую и привычно пустую, не считая различных вещей. На крышах вокруг тоже было пусто, ибо сейчас, в разгар лета, никто не хотел соваться на такую жару. Кивнула Ибтахаль, которую принесла с собой и начала спускаться, щедро раздавая заклинания направо и налево.

– Ступефай, Инкарнцеро, Силенцио, Протего, Ступефай, Силенцио, Инкарнцеро.

Шедшая следом Ибтахаль оглушала Ступефаями всех, кто высовывался наружу или оборачивался на шум. Одного из них Айлин затащила в ближайшую комнату и приблизила пламя к глазу.

– Говори, где маг.

Где держат королевскую семью, они и так знали – на женской половине. Их, как и предполагалось, возили под видом женщин, укрыв с головой патрами и вуалями и лишив возможности подавать знаки и взывать о спасении. Пару раз случались проколы, все равно, но “женщинам” никто не верил сразу, вперед выезжал Хусан Мудэрин, маг, которому король Думана доверил такую важную миссию, и все сразу заканчивалось. После второго раза пригрозили убить наследного принца Гадира и изнасиловать всех принцесс, и попытки прекратились.

– Внизу, в бассейне, – выдал схваченный.

Он явно сопоставил женский облик (Айлин сняла с себя и Ибтахаль маскировку) и магию, и не стал дергаться и орать. Айлин оглушила его и присоединила к остальной куче связанных. Любой мелкий шум скрывали стены и высокий забор, и общая “скрытность” домов, как уже говорилось, сейчас была ей на руку.

– Может, вначале уберем стражу во дворе? – спросила Ибтахаль.

– Нет, маг опаснее, – возразила Айлин.

Стража во дворе, даже если бы успела поднять шум, им хватило бы времени перетаскать всех аппарацией за город или обратно в гостиничный номер. Тогда как маг мог натворить дел и хуже, и Айлин не хотелось проверять, чья магия мощнее и одежды более зачарованы. Быстрота, внезапность, атаки втайне, вот что позволяло ей побеждать.

Несколько служанок тоже были оглушены и Айлин улыбнулась.

– Бери блюда, накидывай патру.

Одна из служанок несла свежие и сушеные фрукты, другая чашки и чайник.

Под видом служанок – все равно под патрой ничего не видно! – они вошли к магу, который возлежал в бассейне (увеличенная ванна, по сути), потягивал что-то прохладительное и наслаждался танцами. Айлин, приблизившись и все-таки разглядев танцовщицу, невольно тихо прыснула, так как перед ней был явный парень. В женской одежде, с накрученными на тело полупрозрачными тканями, попыткой изобразить грудь и лукавый взгляд, но тем не менее парень.

Где-то рядом раздавался тихий перестук бубна, задававший ритм.

– Ай-ай, хорошо, двигай бедрами, красотка, – причмокивал полными губами маг.

– Мураз?! – раздался возглас Ибтахаль.

Танцовщица вздрогнула, а маг собирался повернуть голову, но вдруг метнулся быстро за своим жезлом, лежавшим прямо под рукой. Айлин, исполнив Силенцио и запечатав ему уста, со всем удовольствием обрушила на голову маг поднос, заодно облив кипятком. Маг взвыл беззвучно, хватаясь за лицо и мгновение спустя пал, оглушенный.

Из угла выглянул мальчик с бубном, уставился ошеломленно на Айлин, откинувшую вуаль.

– Ты... вы... богиня, да? – спросил он с придыханием.

Айлин бросила взгляд в сторону Ибтахаль, но та не слушала, так как была занята другим. Скинула вуаль и взмахами палочки сдирала ткани с “танцовщицы”.

– Да как посмел ты продаться похитителям, Мураз?! – прорычала она.

– А тебя, стало быть, обучили волшебству против твоей воли, бесстыдница?! – огрызнулся тот.

Ибтахаль отшатнулась, словно ей отвесили пощечину, глаза мальчика с бубном чуть не вылезли из орбит.

– Вы волшебницы?! – прошептал он.

Прикрыл лицо руками, упал, приняв позу покорности и начал отползать в сторону, бормоча что-то о недостойном теле и что он никуда не годится. Ибтахаль вскинула палочку, Мураз – кулак и Айлин остановила их, заодно обратив внимание, что брат Ибтахаль (а кто это еще мог быть?) изрядно похож на нее саму. Возможно, обилие белил и румян и попытка придать себе женственный вид способствовали и этому тоже.

– Тихо, – скомандовала она.

Прибрала жезл, проверила мага – тот пока что не собирался приходить в себя.

– Сейчас я перережу ему глотку, – вдруг двинулся вперед Мураз, подхватывая откуда-то сбоку нож.

– Ты! – возмутилась Ибтахаль.

– Прикрой лицо, сестренка, а то ведешь себя, как шлю...

Айлин ударила его заклинанием, затем выправила сломанные кости.

– Будь благодарен сестре за спасение, иначе уже скоро ты бы подставлял зад Хусану Мудэрину и Мать знает кому еще, когда вы добрались бы до Темени.

Как ни странно, но на лице Мураза она читала, что тот пошел на все это не слишком добровольно. Или желая добыть больше еды семье, или желая оградить сестренок от насилия, или еще что, но явно не от любви к мужским жезлам. Возможно, слишком легко читала, потому что видела и слышала подобное много раз, только от женщин, жертв мужского насилия, узаконенного верой в Небесного Отца.

– Да ты тоже...

Айлин повела рукой, запечатывая ему рот заклинанием и приподнимая в воздух.

– Что-то я уже не уверена, что вас надо спасать.

– Айлин, умоляю тебя!! – Ибтахаль упала на колени.

Глаза Мураза раскрылись не хуже, чем недавно у мальчика с бубном, который выглядывал из-за угла, куда уполз, и подслушивал, и кажется, обмочился, то ли от страха, то ли от восторга.

– Ладно, ладно, идите, снимайте стражу у женской половины, заодно пообщаетесь без меня. Начнете кричать и сорвете операцию – побью обоих.

Что-то мелькнуло на лицах Ибтахаль и Мураза, словно они и правда собирались покричать друг на друга.

– А ты?

– А я займусь теми, кто во дворе и запечатаю ворота.

Затем всех в мешочек и аппарировать прочь, раз уж цель достигнута. В Керен и на корабль? Нет, что за глупость, тут же укорила себя Айлин. На берег моря, отмыться, немного прийти в себя, метлы и аппарация и бросок через море, сразу в Топчу и оттуда к Замку Волшебниц. Не стоило тянуть и так настрадались, а пара часов в безразмерном мешочке – не то же самое, что дни в дороге в тяжелых условиях.

Охрана во дворе была неплоха – по обычным меркам. Но защита там строилась без учета волшебниц, да и сами люди уже давно находились в дороге, устали и расслабились, не ждали нападения посреди города. Разумеется, следовало принять во внимание, что никто, кроме Айлин, не смог бы вот так метаться аппарациями в разные уголки, выводя из строя оставшихся стражников с невероятной скоростью.

– Тс-с-с, – прижала она палец к губам.

Собиравшаяся закричать служанка упала без сознания. Желая то ли сэкономить, то ли сохранить тайну, но здесь было всего несколько слуг и их Айлин тоже оглушила. Стащила всех к магу, связала в кучу и задумалась, стоит ли убивать Мудэрина и остальных. Не из человеко и маголюбия, конечно, просто пыталась решить, что будет лучше. Так и не решила, скинула всех в погреб и запечатала его.

– Плевать, – сказала вслух Айлин.

Да, не сильно хотелось убивать, но все же они держали в плену семью Ибтахаль и ничего не сделали, чтобы ей помочь. Смогут выжить – пусть живут, а нет так нет. Она отправилась к женской половине и вскоре услышала доносящиеся оттуда вой, рыдания и воинственные возгласы.

– Ах, ну да, как я не подумала об этом, – укорила сама себя Айлин.

Воссоединение семьи, страдания, крики и, конечно же, претензии за всё. Мгновение спустя ей стало немного стыдно, так как она услышала всхлипывания и рассказы, как с ними ужасно обращались. Но стоило ей зайти на женскую половину, как все прервалось. Женщины, укутанные с головы до ног, король Кравии и принцы, Айлин смотрела хмуро на них и не могла сообразить, все выжили или часть погибла.

Взгляды в сторону Ибтахаль, странные взгляды, заставившие кровь Айлин вскипеть от злости. Они думали, что принцесса продала себя ей или им, если считать всех волшебниц, даже не могли предположить иного, любви и упорства Ибтахаль! Они заранее считали ее товаром, разменной монетой в своих королевских делах!

– Айлин, не надо! – воскликнула Ибтахаль, кидаясь на их защиту.

– Айлин?

– Айлин Освободительница?

Шепотки, взгляды, боевой пыл собравшихся увял, как ранее затихли крики. Айлин от этого разозлилась еще больше, против тех, кто зарубил бы и изнасиловал их, против настоящих тюремщиков и мучителей они молчали, а стоило появиться кому-то родственному и дружественно настроенному, сразу возроптали.

– Да, – сказала она, – я – Айлин Освободительница и я пришла освободить вас, пришла лишь по просьбе Ибтахаль аль-Галы и отчасти по просьбе ее брата Фаруха аль-Галы, потому что его слово важно для моей наставницы, леди Арианы. Но если вы думаете, что можно относиться ко мне и Ибтахаль по-прежнему, то вы глубоко ошибаетесь. В моей воле освободить вас всех от жизни, просто щелкнув пальцами.

Вранье, конечно, уж она не стала бы так сразу убивать семью Ибтахаль и сама Ибтахаль явно поняла ее ложь. Поняла, но все равно посмотрела с благодарностью, так как ей явно было не по себе от проявленной семьей враждебности.

– Вы свободны, идите на все четыре стороны.

Угрюмое молчание пополам с осознанием, что никому они тут не нужны и вряд ли выберутся сами.

– Если же вы хотите отправиться с нами, то будьте любезны уважать права женщин!

====== Глава 21 ======

Возможно, это было глупо, говорить о правах женщин королю Кравии, который все боролся и боролся с волшебницами, но Айлин вдруг осознала, что ей все равно. Она достигла цели, спасла, почти спасла семью Ибтахаль и теперь на нее накатывало равнодушие. Следовало радоваться, но она ощущала лишь усталость и безразличие.

Опасное, очень опасное сочетание, которое могло погубить всех, и она отвесила себе мысленную пощечину, принуждая бороться и дальше. Обвела взглядом собравшихся, начиная с короля и заканчивая совсем уж детьми, и большая часть их отводила взгляды.

– Вы пришли спасти нас, но ведете себя не лучше похитителей, – сказал король.

Адиль Аль-Галы, уже поживший и посеребренный сединой. Айлин уже собиралась огрызнуться зло, но остановилась, до того вдруг король напомнил ей отца.

– Что сделали бы с нами, волшебницами, если бы Кравия победила? – спросила она.

Все молчали, так как знали ответ, но не решались его сказать прямо в лицо Айлин.

– Пощады! – вдруг взвыла одна из жен короля.

Айлин не стала разбираться, кто именно, ударила заклинаниями, затыкая рты, пока не начался новый сеанс воя и плача.

– Никто не собирается убивать вас! – рявкнула она. – Но вы!

Ей не хватало слов, спокойствия, чтобы говорить нормально. Айлин кинула взгляд на Ибтахаль, которая покусывала губы, похоже пребывая в расстроенных чувствах.

– Надо убираться отсюда, – повторила она уже спокойнее. – Полезайте в мешочек или оставайтесь здесь, ваш выбор, но делайте его немедленно.

– Ибтахаль! – хлестнул возглас короля.

Бывшего короля Адиля, напомнила себе Айлин. Никакого пиетета или почтительности она уже не испытывала, не после такой продолжительной и утомительной борьбы, но все же он, хоть и прекратил быть королем, но все еще оставался отцом Ибтахаль.

– Вы почуяли слабину, – Айлин уперла руки в бока, – хотя до этого покорялись силе и молчали. Что же, пусть будет так!

Кто-то попытался броситься на нее, но взлетел к потолку от заклинания Ибтахаль, по лицу которой катились слезы.

– Всех в мешочек, – отрывисто скомандовала Айлин. – Некогда разбираться и уговаривать!

Палочка ее уже выписывала фигуры, отправляя всех внутрь безразмерного мешочка.

– Они не простят мне этого, – прошептала Ибтахаль, когда внутрь затащили всех.

– А ты думаешь, они простили тебя сейчас? – спросила Айлин. – Или они накинулись на тебя и обвиняли во всех бедах и предательстве?

Ибтахаль молчала, да ответ и не требовался, так как Айлин и без того все видела сама.

– Они выживут, это главное, – добавила Айлин. – Твоя семья будет жива, а что они невзлюбили тебя… возможно, кто-то из них поймет тебя. Потом. А может и нет.

В конце концов, родная семья хотела убить Айлин, хотя она и не смогла ответить тем же. Абди пошел в прислужники, но сколько в том было желания выжить, а сколько понимания дела, которого затеяла Айлин? У кого он там оказался, у Марфы, Зобейды? Память отказывалась выдавать ответ и это был знак, что с самой Айлин не все в порядке. Сильные эмоции делали заклинания мощнее, но они же могли исказить и привести к общей гибели, так как Ибтахаль еще не освоила аппарацию.

Следовало собраться, следовало сражаться, Айлин твердила это себе, как молитву Матери, но в то же время ощущала, что не может. Не было спокойствия в сердце, потому отсутствовало спокойствие в мыслях. Эмоции брали верх, так как Айлин выполнила задачу и тут требовался опыт леди Арианы… нет, вдруг поняла она. Даже наставница не осталась бы спокойной, если бы речь шла о дорогих ей людях.

Странная сопричастность наставнице и осознание, что они похожи, все же успокоили Айлин.

– Главное, что ты вот здесь, – палец Айлин коснулся лба принцессы, – будешь знать, что ты их спасла. Что они живы и спаслись, ты их спасла.

– Нет, ты, – улыбнулась, утирая слезы, Ибтахаль.

В заплаканном виде она была еще прекраснее и Айлин не выдержала, наклонилась, целуя и собирая жемчужины ее слезинок.

– Нет, ты, – повторила она слова Ибтахаль, словно передразнивая ее. – Если бы ты не искала семью, то никто ее не искал бы, и они бы, возможно, так и сгинули в дороге.

Или все же прибыли бы в Темень, возглавили борьбу и все равно сгинули бы в атаках волшебниц.

– Даже не знаю, теперь меня почему-то даже не ужасает такое, – вдруг призналась Ибтахаль и снова разрыдалась горько. – Я – чудовище, да? Предательница семьи?

– Вовсе нет, – Айлин обняла ее, похлопала по спине. – Ты вложила столько сил в их спасение, а они обозвали тебя предательницей, конечно ты сейчас расстроена и хочешь им того же. Как сказала бы наставница, такова природа людей, но мы изменим ее.

– Да?

– Конечно. Изменим мир и людей вокруг, сделаем всех равными. Может не мы, но наши дети.

– Дети?

– Конечно, – повторила Айлин. – У нас будут самые прекрасные дети в мире, они вырастут уже в свободном и равном мире, и за них мы будем сражаться со всей яростью наших сердец.

Вот почему Ибтахаль так задело, вдруг поняла Айлин. Принцесса уже считала саму Айлин частью семьи, своей. Осознание этого факта наполнило сердце Айлин теплотой, нежностью, таким взрывом чувств, что равнодушие и злость отступили.

Она аппарировала прочь, все еще продолжая сжимать Ибтахаль в объятиях.

Ибтахаль опрокинула флакон с Оборотным Зельем и утерла рот рукой, меняясь на глазах.

– Как и обещала, – игриво сказала Айлин, – в прошлый раз.

На ней была прозрачная накидка, в один слой ткани, не скрывавшая ничего. Ожерелье, тоненькая повязка на бедрах, создававшая иллюзию одежды, но тоже не скрывавшая ничего. Браслеты на руках и ногах, украшения в волосах.

Айлин задвигала бедрами, прищелкнула пальцами и спасенный ими мальчик, тут же начал отстукивать ритм за стенкой. Вот уж кто действительно оказался благодарен, в отличие от королевской семьи! Да и навыками полезными обладал, опять же в отличие от королевской семьи.

– Ай, ай, молодца, – причмокнула губами мускулистая Ибтахаль, располагаясь на подушках.

Хотя, конечно, Айлин не умела толком танцевать подобное. Верчение бедрами и животом, постепенное раздевание, при этом сохраняя вуаль на лице, и прочие штучки, призванные разжечь страсть и похоть в мужчинах. Собственно, раздувание тут и не требовалось, но Айлин просто хотелось станцевать для любимой принцессы.

Станцевать и отдаться, чтобы Ибтахаль взяла ее, жадно и ненасытно, зачала детей. Если бы можно было одновременно, то Айлин сейчас бы тоже выпила Оборотки, но увы. Впрочем, спешки не было, Айлин теперь не сомневалась в этом. Впереди их ждало много жарких дней и ночей вместе, так что Ибтахаль тоже успела бы понести.

Впереди еще ждало сражение с врагами, но Айлин не сомневалась в победе волшебниц.

– Давай, давай, двигай бедрами, – пробормотала Ибтахаль.

Айлин старалась и двигала, крутила животом и задницей, трясла украшениями, пытаясь заставить ткань сползти с себя. Выходило так себе, но Ибтахаль и без того была распалена изначально, уже не скрываясь ласкала себя, поглаживала огромный фаллос. Айлин, из чистого озорства, хотелось так распалить принцессу, чтобы та прыгнула и накинулась сама, подмяла ее, взяла, закрепляя их союз. Не клятвами перед лицом Небесного Отца или Матери-Магии, а клятвой и слиянием тел.

И тут в дверь постучали.

– Ибтахаль! – донесся голос.

Айлин сняла щит и дверь раскрылась, внутрь ввалился один из принцев. Гневный, молодой и прекрасный. Все его возмущенные слова, которые он собирался высказать Ибтахаль по поводу ее неподобающего поведения, тут же застряли у него в глотке при виде такой картины. Айлин, не прекращая страстно двигать бедрами (разумеется, именно в этот момент полупрозрачная ткань сползла), добавила магии и дверь за спиной принца захлопнулась.

Сам принц закрыл лицо рукой, отвернулся и зарычал:

– Бесстыдницы! Прикройтесь!

– Сам прикройся, – посоветовала лениво Ибтахаль, подмигивая Айлин.

Та поняла намек и заклинание сдернуло всю одежду с принца. Уже возбужденного принца.

– Кажется, он нас возжелал, – прежним ленивым тоном добавила Ибтахаль.

– И сильно.

– Удовлетворим его?

– Конечно!

– Неудобно, брат все-таки, так что, пожалуй, возьму его в рот, а ты бери задницу, – нарочито развязно и нагло сказала Ибтахаль, делая вид, что хочет приподняться.

Предполагалось, что принц закричит в ужасе и убежит (щит на дверь Айлин не возвращала), но тот вдруг упал на колени, пополз вперед, уже заранее раскрывая рот. Ибтахаль отступила с отвращением, пнула его, пытаясь отбросить.