Текст книги "Последний император (СИ)"

Автор книги: Weirdlock

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Справился с задачей он, разумеется, отлично, так что император сделал всего одно исправление в его эскизы – никакого пурпурного. Этот цвет Валентиниан попросту не хотел видеть на его величественной конной гвардии. Он посоветовал портному попробовать поэкспериментировать с красным и белым. Впрочем, мы опять соскользнули с темы.

В общем, из уланов и стрелковой кавалерии была создана мобильная группировка войск, задачей которой было создание преимущества в количестве живой силы на конкретной точке фронта, по которому рассредоточены пехотные порядки.

Кирасиры и гусары, да и вообще вся кавалерия с холодным клинковым оружием, была сосредоточена в небольшие отряды при пехоте, чьей основной задачей были рейды в тыл врага и осуществление фланговых манёвров.

Артиллерия была также рассредоточена по фронту. Разумеется, подобная стратегия рассредоточения на обширном пространстве применялась с определёнными и вполне понятными ограничениями, как и всякая другая.

Итак, создав единый фронт, он распределил по нему различные соединения, которыми он руководил. На всё это у него ушло около месяца-двух. К этому моменту уже прибыл назначенный Валентинианом наместник, так что Друз был освобождён от своих прав и обязанностей заместителя оного.

Впрочем, сам военачальник этому был только рад, так как он чувствовал, что имперская бюрократия отнимает у него слишком много времени, которое он мог бы с пользой потратить на достижение изначально поставленной задачи – установить римский контроль над Тавридой.

Собственно, сложив с себя полномочия заместителя наместника, он тут же принялся за организацию активных боевых действий с целью наконец-то окончательно подчинить готов и их союзников воле императора…

========== Глава 37. Учебное пособие для неудавшихся художников. ==========

Так как враг заселял довольно небольшую область, а все пути к отступлению были для него перекрыты, то его поражение было лишь вопросом времени. Тем более что он не имел резервов или постоянной армии, был раздроблен на мелкие склочные группировки, каждая из которых была не ровней имперскому корпусу вторжения.

Задача была бы легчайшей, если бы император не приказывал выселить каждого гота с полуострова. Впрочем, к этому решению привела череда событий, вызванных самими варварами, так что всё по справедливости.

Главное, что сопротивляющихся готов можно было уничтожать без милосердия. Некоторые назвали бы это геноцидом, но самого Друза это не волновало, как и Валентиниана и всю знать в империи, впрочем. Однако давайте перейдём к нашей главной теме – принуждению готов к миру.

Так как речь шла о полном подчинении германцев и их союзников, то приходилось сталкиваться с невероятным сопротивлением. Друзу, несмотря на серьёзное преимущество, поначалу приходилось сталкиваться с огромными усилиями готов по его сокращению. Отравление рек и колодцев, ночные вылазки, рейды в тылы… способов миллион.

К их несчастью, сам Друз этого только и добивался. Ненавидя германцев, он явно не желал давать готам и шанс на исправление, так что он тут же воспользовался добавленным исключительно для галочки пунктом. Сразу же после этого Друз сполна отыгрался на варварах. Имея численное преимущество на отдельных участках, он его использовал на полную катушку.

Он буквально задавливал всех готов в уголок, после чего устраивал кровавые побоища с участием артиллерии и взрывчатки. Сначала он расстреливал детей при помощи картечи на глазах их родителей, после чего заставлял оставшихся взрослых заниматься каннибализмом. Кроме того, он мучал их бессонницей, голодом и пытками различного рода, после чего отпускал нескольких наиболее обезумивших к ещё не затронутым устроенной им резнёй племенам.

Разумеется, они, мягко говоря, весьма плохо влияли на остальных людей в общине. Собственно, в этом и был весь его план – подорвать моральное и физическое состояние готов. Любые средства были в этом хороши, включая кровавые расправы. К слову, настолько они были чудовищны и беспощадны, что даже местные в лице греков и остальных, яростно ненавидевшие пришлых варваров, поостыли в своём пылу.

Кстати, не хотите отведать человечину? Друз вот не раз присылал изголодавшимся в эту жестокую зиму готам гуманитарную помощь в виде мяса их же сородичей, приготовленного со специями лучшими поварами Херсонеса и Пантикапея. Он даже катапульты для этого соорудил.

Впрочем, не совсем уверен, когда они должны были отведать этого деликатеса, если Друз постоянно истощал врага, то ночными залпами, то поджогом варварских убежищ. Возможно, это была не столь эффективная мера с точки зрения соотношения цены и результата, но она отлично показывала варварам, что либо подчинение, либо смерть.

К несчастью для себя, они выбрали смерть, отказавшись подчиниться Друзу, после его то зверств. Ему, впрочем, это было не важно. Он продолжал им присылать предложения о мире, дружбе и союзничестве скорее из издёвки, так как быть союзником убийц его отца он не желал.

Глубокая вражда побуждала его истощать не только военную, но и собственную казну, дабы спонсировать очередное зверство по отношению к варварам. В совокупности все эти меры привели к пугающе быстрому исчезновению германских, а также союзных им, племён. Так как по итогу это попросту высвобождало всё большие и большие силы Друза, которые он мог привлечь на другие участки, то скорость исчезновения варваров лишь ускорялось.

Бывало, порой, что за неделю он вырезал целые сектора. Разумеется, ни единого акра освобождённой земли не отошло местным. В соответствии с планом, они перешли под управление императорской казны. На них строились различные предприятия, разбивались гигантские усадьбы и поместья, а также обустраивалась самая разная инфраструктура.

Рабочей силой для обеспечения всего этого добра, конечно же, являлись не местные греки, а пришлые, которых переселяли под различными предлогами и за различные привилегии из наиболее затронутых эллинистической культурой провинций. Валентиниан хотел создать специальные районы, в которых будут проживать эллины империи.

В основном, на малозначимых территориях, вроде Боспорского царства. «Почему бы не совместить колонизацию освобождённых пространств с этнической политикой?» – подумал Валентиниан. Разумеется, эмиграция значительных масс в Тавриду и прочие территории Боспорского царства должна была вызвать соразмерное недовольство местных. Главное слово – должно было.

Вы же не думаете, что нашёлся бы безумец, что отважился на выражение своего мнения, когда творятся такие зверства? Разумеется, новые соседи, ещё и конкурирующие с тобой, сильно мешают жить, но лучше так, чем навлечь на себя гнев римлян. Тем более, что они повсюду и шансов в противостоянии с ними нет ни у кого…

========== Глава 38. Я каменщик, работаю три дня… ==========

Таким образом, экспедиционный корпус «выполнил» свою главную миссию буквально за три месяца. Следующим этапом, а также заключительным по замыслу, стало возведение оборонительных укреплений на Тафросе (Перекопском перешейке).

По плану, необходимо было возвести всего одну довольно небольшую, но достаточно плотную стену на самом узком участке между Сарматией и Тавридой. Также предполагалось, что она будет иметь специальные выступы на стене, формирующие огневые мешки, на которых будут располагаться стрелки и артиллерия.

Так как укрепления на перешейке не предназначены для формирования постоянной оборонительной линии, а служат скорее средством защиты тыла от кочевников при использовании минимального количества солдат в качестве гарнизонов, то и от многоугольников, рвов и прочих вещей было решено отказаться. В связи с очень затратной подготовкой к походу против славянских царств, у Империи, в кой-то веки, было не так уж и много свободных ресурсов.

Что не удивительно, ведь Валентиниан развернул строительство по всей стране и при этом снаряжает более двух сотен тысяч солдат для покорения варвар на границах. Тут хочешь, не хочешь, а ресурсов никогда не будет в достатке. Тем более с такими амбициями, как у Валентиниана. Итак, возвращаясь к стене – чтобы построить её в максимально сжатые сроки, Друз прибёг к ряду хитростей, таких как использование наёмного труда с практически рабскими условиями содержания.

Впрочем, не то чтобы это было противозаконно, ведь так делали все и Валентиниан предпочёл пока оставить свои «социалистические» замашки в стороне, так как никакого проку от их реализации всё равно особо не будет. Тем более что как крупнейший землевладелец и промышленник он вставал перед дилеммой, которую многие бы назвали конфликтом интересов, но не будем о плохом.

Снова возвращаясь к изначальной теме, стоит упомянуть, что недостатка в рабочей силе у Друза не было. Не только благодаря тому, что у него была целая армия рабов-варваров, отбывавших на шахтах и каменоломнях свои последние месяцы или, в лучшем случае, годы жизни. Забавно, но Друзу даже ничего не пришлось сделать.

Быть шахтёром в те времена так и так было равносильно подписанию смертного приговора, ведь даже у самых отпетых преступников был призрачный, но какой-никакой шанс прожить хорошую жизнь. Работники шахт и каменоломен были этого права лишены. Не по злой воле Друза или владельцев шахт, конечно же, хотя и они сыграли не последнюю роль в этом.

Нет, всё дело в том, что порой плохие вещи не просто случаются, но и накладываются друг на друга. В случае шахт это отсутствие света, нездоровая диета и режим сна, практически круглосуточная работа и типичные опасности подземных сооружений, такие как подрыв рудничного газа, затопление туннелей подземными водами и так далее по списку.

Всё это за жалкие гроши и без каких-либо средств безопасности, разумеется. Они просто добывали сырьё для строительных материалов. Основные работы по строительству выполняли, естественно, инженеры и местные рабочие, руководимые ими.

Так как первые обладали значительным опытом и массивом знаний, накопленным предшественниками, а вторые упорством и энтузиазмом, то работа спорилась довольно быстро, что, конечно, радовало и Друза, и наместника, и самого Валентиниана, получающего регулярные отчёты о происходящем. К слову, раз уж речь зашла о варварах и Друзе.

Думаю, не стоит объяснять, что кровавые бани, устроенные им эксклюзивно для готов и их союзников, а также другие бесчинства и жестокости, не лучшим образом сказывались на репутации империи и императора в частности. Первое время он не обращал внимания на эту проблему, так как ожидал скорого её разрешения самим Друзом.

Впрочем, количеств жалоб на жестокость командующего экспедиционным корпусом лишь росло, и скрывать существование оных для Валентиниана становилось всё труднее. В результате, ему пришлось в определённый момент всё же приказать Друзу прекратить подобные практики, как не имеющие под собой основания.

Он предложил ему скрыть свои бесчинства под землёй, чтобы приговорённые сумели вернуть свой должок перед императором. Разумеется, речь шла о том, чтобы использовать рабский труд покорённых варваров для извлечения прибыли. Намёк, конечно же, был понят Друзом и принят к исполнению.

Именно благодаря этому у Империи появилось некоторое количество практически бесплатной рабочей силы на территории Тавриды для добычи разнообразного сырья, начиная с меди, заканчивая гипсом и мрамором…

========== Глава 39. Перед бурей. ==========

Что, в конечном итоге, позволило за значительно меньшую сумму построить стену на Тафросе (Перекопском перешейке). Собственно, закончив с ней, Друз покинул Тавриду, хотя экспедиционный корпус остался на полуострове для выполнения дальнейших указаний.

На смену ему пришёл другой военачальник, более спокойный и менее кровожадный. Так как война на территории полуострова окончилась, то и атрибуты военного времени, по большей части, исчезли.

Единственным исключением стала милиция оккупационной администрации, которая полностью сохранилась, хотя и была интегрирована в систему правосудия Боспорского царства, став, по сути, обычной городской полицией с широкими полномочиями.

К слову, так как большая часть кадров осталась при ней, то она также получила серьёзный базис в лице обученных, опытных и дисциплинированных специалистов, имеющих широкий профиль знаний, связанных с эффективной организацией работы полиции.

Вкупе с увеличением финансирования это привело к тому, что в Боспорском царстве серьёзно уменьшился уровень преступности, хотя и затронуло это, в основном, только города. Впрочем, лучше так, чем ничего, я полагаю. Впрочем, возвращаясь к судьбе Друза.

Как можно понять, император был не то чтобы доволен его работой, но осознавая важность его опыта и умений, Валентиниан решил обойтись с ним мягко – он лишил его генеральского чина и принудил к работе профессором тактики и топографии в римской офицерской академии. Ему также было запрещено выезжать за пределы города до истечения срока наказания, который, к слову, составил пятнадцать лет.

Впрочем, ему предоставили отличное жильё и непыльную работу с сохранением жалования, так что, можно сказать, он очень мягко отделался, потому что обычно разочарование августов ничем хорошим для исполнителей их воли, полководцев, не кончалось. Вместе с окончанием карьеры Друза окончилась и Тавридская эпопея. Наконец-то.

Уже наступил январь 444 года, подготовка к крестовому походу против язычников была завершена вот уже как месяц, и оставалось лишь дождаться окончания вышеупомянутой экспедиции, так как для неё были выделены значительные силы и ресурсы, в том числе и те, как можно понять, что были необходимы для начала кампании. Среди них – все имперские гвардейские дивизии, 1/5 от всех пушек в империи, а также значительный конный корпус и весь черноморский флот.

Разумеется, без них нельзя было начинать боевые действия, поэтому в течение месяца после окончания экспедиции постепенно выводился экспедиционный корпус, который, к слову, был не маленьким под её конец – 30 тысяч солдат, 12 тысяч кавалерии, а также 2 сотни 12-фунтовых орудий и 1 сотня лёгких 3-фунтовых пушек. Впрочем, к началу марта они уже расположились на границе со Славянской Конфедерацией.

К слову, о ней. После событий в Тавриде и захвата Антского царства два оставшихся союза славянских племён, Венедское и Склавинское царства, решили объединиться в вышеупомянутое образование, главной целью создания которого являлась защита от римлян.

Кроме того, была создана коалиция против Римской империи, в которую вошли практически все племена балтов, тоже обеспокоенные экспансией Рима на север. К тому же, благодаря умелой дипломатии одного из двух царей, управляющих конфедерацией, Ардагаста, удалось заключить личные союзы с вождями многих племён за Данаприсом (Днепром).

В результате коалиция могла выставить против римлян порядка 300 тысяч голов, из которых около 20 тысяч кавалерии степняков и 40 тысяч пехоты и 3 тысяч конницы от финно-угорских союзных племён. Балты же могли выставить порядка 70 тысяч пехоты и 12 тысяч кавалерии. Впрочем, костяком армии всё ещё выступали контингенты самой конфедерации. Путём приложения колоссальных усилий объединившиеся славяне смогли наскрести 145 тысяч пехоты и 10 тысяч кавалерии.

Также, варвары сумели выставить против римлян порядка 200 боевых кораблей. Впрочем, не то чтобы они рассчитывали на победу над имперским флотом, для них было важно другое – защитить на некоторое время побережье от римского десанта. Иными словами, обезопасить тылы и выиграть немного времени.

Для них большей проблемой было вооружение римлян. Так как его образцов у варваров не было, равно как и времени на его воспроизведение, то они решили поступить, как им казалось, наиболее разумно и просто – пользуясь местностью и засадной тактикой не давать римлянам его эффективно использовать.

Кроме того, исходя из информации, полученной от немногочисленных готов-перебежчиков, на перезарядку «римских луков» тратилось до минуты, во время которой стрелки были совершенно беззащитны, они решили сыграть на этом недостатке…

========== Глава 40. Душно нынче стало… ==========

Теперь, когда мы приблизительно понимаем силы славян в предстоящем конфликте, давайте перейдём к обсуждению сил римлян.

Итак, на границе со Славянской Конфедерацией империя имела 80 тысячный гарнизон, расположенный в фортификациях на границе. Большей частью, разумеется, в укреплениях, охраняющих участки, не прикрытые природными преградами вроде рек, гор и так далее.

Также при нём находился десятитысячный кавалерийский корпус, отвечающий за охрану границ. Разумеется, были и пушки, и обслуживающий их персонал и, кроме того, все остальные кадры, отвечающие за содержание фортификаций и гарнизона.

Суммарно они также набирали порядка десяти тысяч человек и, соответственно, порядка 500 стационарных орудий старых образцов, изъятых из артиллерийского парка мобильной армии в пользу охраны границы с варварами.

В основном, они были расположены в наиболее важных и уязвимых для нападения фортах. Таким образом, приблизительно сто тысяч голов было неравномерно распределено по границе, протяжённость которой составила порядка 1350 римских миль (около 2000 километров).

К слову стоит отметить, что новые рубежи римской империи имели значительно меньший размах, чем прежде. Так, прежняя восточная граница в 1400 римских миль (около 2100 километров) сократилась до 680 римских миль (около 1000 километров) за счёт восточных завоеваний. Также уменьшилась в два раза и северная, с 2700 римских миль (около 4000 километров) до 1350 римских миль (около 2000 километров). Вернее, теперь это северо-восточный рубеж.

Настоящая же северная граница располагается в Скандинавии и обладает протяжённостью приблизительно в 81 римскую милю (около 120 километров). Довольно забавный и интересный факт – старая римская граница в Британии, по Адрианову валу, имела протяжённость 79 римских миль (117 километров).

Впрочем, давайте перейдём к обсуждению мобильной части военных сил Рима. Итак, из примерно 400 тысяч голов на северо-восточной границе, как мы уже выяснили, 100 тысяч было задействовано в охране границ.

Разумеется, боевые качества лимитанов были значительно хуже, чем у настоящей армии. По многим причинам, но основной всё же было оснащение пограничных сил по остаточному принципу. Лучше всего содержались и обладали наиболее продвинутым снаряжением элитные части.

Оставшимся вооружением снаряжали основной состав армии, лишь затем жалкие крохи с барского стола доставались лимитанам, в результате чего это приводило порой к очень забавным казусам, особенно на начальных этапах перевооружения.

Так, примечательна история форта, располагавшегося в устье Сиева (Одер). Форт защищало две сотни защитников, не считая остального персонала.

Лишь четверть была вооружена аркебузами и ранними пищалями, в то время как все остальные имели лишь пики. Также крепость имела в своём распоряжении одну «вазу», небольшое орудие без лафета, похожее своей формой на вышеупомянутую ёмкость.

Печально, конечно, но это всё было реальностью для большинства гарнизонных войск в то время, когда в Тавриде высаживался элитный корпус, полностью вооружённый мушкетами с вкраплениями штуцерных рот.

Печальней лишь то, что данный перекос в качестве обмундирования был обнаружен на высочайшем уровне лишь после масштабной инспекции, проведённой на границе с варварами с целью выяснить реальное материальное положение солдат.

К сожалению, действительно исправить это недоразумение императорские войска смогли лишь к преддверию кампании против племенного союза славян, так как производственные мощности лишь недавно появившихся оружейных мануфактур, производящих стрелковое вооружение, попросту не справлялись с удовлетворением постоянно растущих потребностей целой империи с более чем полумиллионной армией.

Даже несмотря на гигантскую концентрацию и высочайшую эффективность производств. Да, Валентиниан сделал правильный шаг, но уж больно поспешил с общим переходом…

Впрочем, мы снова отвлеклись, так что вернёмся к обсуждению оставшихся 300 тысяч голов. Полевой штаб Аэция имел в своём распоряжении 1000 орудий, но лишь 400 из них обладали калибром в 9-фунтов и более, в то время как все оставшиеся 600 пушек были представителями 3-фунтовой и 6-фунтовой артиллерии в соотношении 1 к 4.

При этом команда орудийной прислуги всегда состояла из 9 человек. Однако обычно к команде приписывались курсанты-выпускники артиллерийских академий в рамках предвыпускной практики, так что команда была, как правило, больше положенного на один-два человека.

Также существовали конные расчёты (когда одно орудие везут несколько лошадей), которые имели по шесть тягловых лошадей и имели увеличенную на три человека команду. Поэтому, на данный момент, из 300 тысяч голов до 13-14 тысяч было задействовано в артиллерии. К слову, раз уж заговорили о лошадках, то давайте перейдём к кавалерии.

Кавалерия была довольно многочисленной – 60 тысяч кавалерии, из которых приблизительно 30 тысяч находилось в кавалерийских резервных корпусах, в то время как все остальные являлись либо офицерами, либо солдатами кавалерии под ружьём, включая артиллеристов и инженеров. При этом необходимо отметить, что именно первые являлись главным кавалерийским кулаком имперской армии, в то время как все остальные как бы просто «попали под раздачу».

Таким образом, осталась лишь пехота, составившая костяк войска и насчитывавшая 226 тысяч человек, включая офицеров, понтонёров, инженеров и прочих. Так как она наибольшую долю в составе армии, то уделим ей особое внимание.

Итак, из 226 тысяч солдат, как уже упоминалось, можно и даже нужно выделить инженерный корпус, составивший 16 тысяч человек и 30 тысяч человек некомбатантов.

В результате, в сухом остатке, получаем численность в 180 тысяч солдат и офицеров, среди которых также были лица, не участвовавшие, как правило, непосредственно в бою, такие как барабанщики и знаменосцы. Однако они также являлись важной частью строя, так что отделять их от самих стрелков было бы бессмысленно и глупо. Впрочем, не важно, давайте лучше обсудим то, как расположились эти войска вдоль границы.

p.s. Официально заявляю, что это самая душная глава среди всех. Чтобы вам стало совсем плохо, я сюда добавлю для интересующихся одну интересную таблицу, связанную с артиллерией. К слову, именно оттуда я взял большую часть нужной мне информации, за что каюсь – http://www.museum.ru/1812/Army/Nilus/Tables.html#16.

========== Глава 41. Морской бой ==========

Как уже говорилось, лимитаны были рассредоточены по всей границе. Да, неравномерно и они были вооружены не лучшим образом, но они успешно следили за границей. Мобильная же армия, разделённая на три корпуса, расположилась в трёх пунктах за оборонительными рубежами.

Первый корпус под командованием Марка Валерия Барба расположился на бывшей территории племени Бургундов (Нижняя Силезия), второй Гнея Квинтилия Гемина – в окрестностях восстановленного Тира (на его руинах построили Белгород-Днестровский).

Третий же, Аэция Флавия Магна (для тех, кто не понял, Флавия Аэция), встал лагерем за Сарматскими горами, возле правого притока верхней Вистулы (окрестности Жешува).

Также существовали два вспомогательных корпуса, один, под командованием Юлия, расположился в Тавриде возле Тафросской стены, а другой, Себастиана, встал на территории союзных Риму финно-угорских племён Прибалтики, среди которых главными союзниками выступали ливы и эсты. Кроме того, был также и многочисленный десант, большая часть которого расположилось в Балтике, в то время как остальная – на побережье Тавриды.

Впрочем, давайте вернёмся к вспомогательным корпусам. Наиболее сильным, вторым, командовал Себастиан и он состоял из 19 тысяч пехоты и 2 тысяч кавалерии при 20 орудиях. Первый под началом Юлия имел в своём распоряжении 12 тысяч пехоты и 3 тысячи кавалерии при 15 орудиях.

Теперь о десанте. Готланд и Моонзундский архипелаг были базой для первой и второй морских дивизий, а восстановленный Калос-Лимен и Пантикапей содержали третью и четвёртую морские дивизии. Каждая из них имела при себе 10 орудий.

Таким образом, на второстепенных фронтах собралось 71 тысяча пехоты, 5 тысяч кавалерии и 75 орудий, а также 25 линейных кораблей балтийского флота и 5 черноморского. Их задачей было отвлечь на себя союзников славян, пока основные войска не разгромят силы конфедерации и не подчинят разнородные племена в её составе. Примерно с такой диспозицией сил началась война.

Первого июня римский посол поставил ультиматум вождям Славянской Конфедерации, в котором изложил ряд требований Римской Империи. Славяне должны были ликвидировать свой племенной союз, низложить своих королей, а также прочих сторонников создания конфедерации из числа высшей военной аристократии.

Помимо этого, они должны были уплатить 100 000 талантов серебра контрибуции и выдать заложников в качестве гарантии выполнения ими условий ультиматума. Формальным поводом к этому были единичные конфликты между римскими поселенцами на западном берегу Сиева (Одера) и славянами на другом за рыбные места.

Разумеется, всё это был фарс, так как повод был максимально формальным, а условия ультиматума были изначально невыполнимы. Впрочем, Ардагаст попытался начать переговоры с послом в попытке выиграть больше времени для проведения сборов, но получил лишь строгий отказ.

Разгневанный, он убил римского посла, чем совершил ещё большую ошибку, сделав невозможным скорейшее мирное урегулирование конфликта, пускай такой опции римляне и не предусматривали изначально. Сделав это, он отправился к союзным ему и конфедерации племенам во главе делегации, чтобы призвать их к исполнению союзнических обязательств. Начались военные действия с морского сражения вблизи устья Вистулы.

Значительный военный флот коалиции выходил из своей гавани, когда встретился с римской флотилией, вышедшей на его перехват ещё до того, как война вообще началась. Ещё не все суда конфедерации снялись со стоянки, как их атаковал плотный огонь из всех орудий сразу пятидесяти кораблей. Из них двадцать пять линейных кораблей несли по 74 пушки, в то время как остальные были представлены фрегатами, нёсшими 44 пушки.

В итоге залп из почти трёх тысяч орудий нанёс такой существенный урон вражескому экипажу судов, располагавшихся на переднем крае выходящей формации, а также их корпусу, что они уже попросту не могли продолжить движение, так что все оставшиеся гребные галеры славян оказались крайне сильно стеснены вышедшими из строя кораблями.

После этого в сторону образовавшейся плотной и почти неподвижной массы были направлены снабжённые доверху взрывчаткой брандеры. Так как даже самые умелые лучники не могли настичь своими горящими стрелами эти небольшие и довольно манёвренные корабли, то очень скоро они, уже покинутые своей командой, достигли вражеских судов, после чего взрывчатка детонировала… думаю, не стоит пояснять, что после этой атаки флот коалиции попросту перестал существовать.

Охваченный огнём, он сгорел за считанные часы, и лишь немногочисленные выжившие после всех этих несчастий моряки сумели спастись. Так как всё это происходило буквально в паре десятков от гавани, на глазах обомлевших соотечественников, то они сумели избежать римского плена и укрыться в близлежащих поселениях. Имперская флотилия же рассредоточилась для конвоирования десантных кораблей, уже ожидавших их в портах…

========== Глава 42. −− •− •−•• • −• −••− −•− •− •−•− •−−• −−− −••• • −•• −−− −• −−− ••• −• •− •−•− •−− −−− •−−− −• •− ==========

Несмотря на громкую победу, римляне не особо торопились воспользоваться её плодами, так как были к этому не очень готовы. Десантные войска, расположившиеся в главных опорных пунктах флота в Балтике, располагали совершенно незначительными запасами пороха и ядер, в результате чего солдаты лишились бы своего главного преимущества перед значительно более многочисленным врагом – огневой мощи пушек и ружей. Разумеется, отправлять новобранцев высаживаться на вражеских берегах с одним только штыками, да парой залпов в запасе – чистой воды безумие.

Имперский генеральный штаб долго колебался над тем, где же применить эти силы, а в итоге их рассудила госпожа природа – непогода на море сделала невозможной любую переброску десантных контингентов на континент. К тому же, частые дожди и влажная погода уничтожили и без того малые запасы пороха, парализовав этим ещё и морские силы римлян.

Воспользовавшись этим, славяне, соорудив небольшие корабли, которые снарядили бежавшими прежде с кораблей моряками, предприняли тщетную попытку взять с наскока, воспользовавшись элементом неожиданности, гавань Готланда, однако провалились из-за сильного перевеса римлян в численности и укреплённых позиций.

Тем не менее, парочку кораблей они всё же сумели повредить, отвязав и скинув небольшие орудия с верхних палуб ближайших к ним кораблей. Спас положения бравый юнга, в то время драивший в наказание квартердек. Едва завидев издалека врагов на забавных лодочках, он всё же поспешил предупредить коменданта.

Славяне же, не рассчитывая на бегство или плен после однажды испытанного позора, принялись за осуществление своей мести. Они долго и упорно сражались с разбуженными моряками, даже достигнув некоторых успехов. Некоторые из них, впав в состояние берсеркера, отчаянно сражались даже после того, как их пронзали десятки штыков.

Бесцельно размахивая топорами и мечами, они нанесли скорее психологический урон экипажам, чем физический. Однако вскоре и их сердца перестали биться, а тела выпустили свою кровь через многочисленные отверстия, сделанные штыками.

По итогу, всего за час перебили всех славян, после чего их улыбающиеся лица на отрубленных головах стали красоваться на длинных пиках, обращённых к варварскому берегу. Впрочем, это нанесло лишь больший урон психике солдат, итак сильно павших духом.

Пускай эта атака и была крайне неэффективна и ничего, по сути, не принесла славянам и их союзникам, но своим упорством и боевым безумием они серьёзно деморализовали даже ветеранов. Взбешённый этим фактом, комендант крепости приказал выбросить последние останки варваров в море, хотя и, по большей части, для собственного успокоения, нежели для выправления сложившегося положения вещей.

Впрочем, стоит уделить внимание и тому, что произошло после высадки десанта в бескрайних степях Сарматии. Успешно высадившись на берегу Меотийского болота, они принялись за постройку временного лагеря, чтобы далее начать постройку постоянной римской опорной базы на одном из важнейших стратегических пунктов на Данаприсе, где им полагалось дожидаться подкрепления от Юлия. Впрочем, всё с самого начала пошло не по плану.