Текст книги "В оковах Судьбы I (СИ)"

Автор книги: Vivian2201

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

– Кхм… Гарри, Гермиона хорошая девочка, но пожалей наши нервы и уши – делай так как можно чащей… Тишины не хватает, – тихо произнёс Симус.

Смешки, раздавшиеся из-за соседнего столика, заставили меня обернуться. Крэбб и Гойл, вечные тени-спутники Малфоя. Всегда они предпочитают молчать и выглядеть тупыми амбалами. Впрочем, тот факт, что они учатся на Слизерине, честно зарабатывают баллы для своего факультета на практикумах, осваивая магическую науку, говорит о том, что с интеллектом у них всё хорошо.

– Привет, ребята! – махнул я им рукой, – Извините, но раньше вас не заметил…

– Привет, если не шутишь, – усмехнулся в ответ Гойл, – С чего такое дружелюбие?

– А вы ж мне ничего не сделали, – пожал я плечами.

Слизеринцы переглянулись, пожали плечами и вернулись к написанию каких-то работ.

Повернувшись обратно к своим товарищам, я покачал головой и произнёс:

– Нам нужен один выходной. В Воскресень мы отдыхаем, а затем снова идет по графику.

Мне требовалось вдумчиво разобаться в себе, с крестажем и подумать. Информации, которую я уже собрал, оказалось слишком много для того, чтобы проанализировать её сразу.

* * *

– … Десяти годам Азкабана, а Рональд Уизли к шести годам колонии для несовершеннолетних на Острове Скалли, – произнёс Альберт Гринграсс, председательствующий на данном судебном процессе.

Молли и её муж, Артур, присутствующие здесь же, хранили молчание. И если мужчина старался держать себя в руках, не давая эмоциям вырваться наружу, дабы не потерять остатки гордости, то известную своей скандальностью женщину изначально заткнули заклинаниями и отобрали палочку авроры. Прочем, концентратор изъяли и у Артура.

Будь на месте Уизли кто-то другой, отношение было бы совсем иным. Им бы дали слово, позволили бы предложить выплатить виру пострадавшим, что часто практикуется, когда обе стороны в подобных ситуациях являются несовершеннолетними… Увы, но фамилия Уизли и вечное напоминание о том, что они Предатели Крови, сделали своё дело. У супругов на этом процессе не было никаких юридических прав. Их детям не предоставили адвоката, не давали возможности оправдать себя – лишь требовали ответов на те вопросы, которые интересовали следователей и Боунс, выступающй обвинителем.

Альбус Дамблдор, что присутствовал в зале судебных разбирательств Визенгамота в качестве представителя потерпевшей стороны, ни разу не открыл рта. Впрочем, ему этого и не требовалось. Правовая система Магической Британии, подгоняемая жаждой крови именитых чистокровных волшебников, алчущих полностью истребить эту семью, всё сделала и без его участия. Можно сказать, что сегодня знатть совершила первый шаг на пути к окончательному истреблению семейства Уизли.

Судилище.

Ни чем другим происходящее назвать язык не поворачивался. Оно было демонстративным. Ради него в зал суда пустили не только британских журналистов, но и представителей континентальной прессы, дабы продемонстрировать расправу над презираемой волшебниками семьёй. И не одним-двумя её представителями, а сразу с четверкой.

Умом Альбус понимал, что близнецы и Рональд действительно перешагнули ту черту, что отличает простой школьный конфликт от покушения на убийство. Однако, сомнения, терзавшие пожилого мага всё это время, только усилились во время допроса.

Уж очень странным было поведение Персивала, Фреда, Джорджа и Рональда. Столь сильная ненависть, нечеловеческая агрессия и запредельная жажда убить…

Дети и подростки бывают жестоки. Дети и подростки бывают агрессивны. Дети и подростки бывают глупы или больны. Но здесь возникает впечатление одержимости. Да ещё и кинжал… Это не простой кухонный нож. Артефакт, что должен был поглотить души, магический дар и жизненную энергию жертв, передавая кому-то получаемую таким образом силу.

Подобные вещи очень тяжело найти даже взрослым опытным магам, практикующим далеко не самые добрые направления волшебства и магии. Откуда этот кинжал мог взяться у четверки школьников? Сами Уизли так и не ответили на этот вопрос. Стоило начать давить на них, пытаясь добиться имени, как они устраивали истерику, кидались на дознавателей и авроров… Но ответа так и не дали.

Сей факт говорил только о том, что некто попросту воспользовался ситуацией, «накачал» четверых Уизли до нужного состояния, дал опасное вещество и артефакт, а затем отправил «на дело». И этот некто всё ещё находится в замке.

Альбус проверил все помещения, как с помощью заклятий, так и отправив домовиков. Впрочем, не только он. Авроры, сотрудники ДМП, представители Отдела Тайн… Ничего. Три десятка оперативников из разных ведомств обыскали весь замок, обнаружили выпивку, наркотики, ножи и огнестрельное оружие, легальные и полулегальные зелья с артефактами, но ничего подобного тому кинжалу, что был у рыжих подростков не нашлось.

В какой-то момент Дамблдор решил присмотреться к не-Поттеру, пытаясь понять – могли он сам устроить всё это, просчитав ситуацию. Ведь, искомый артефакт мог его усилить, хоть и не сразу. Но нет. «Мальчик», как выяснилось, устроил штурм библиотеки и архива замка, выискивая информацию о выпускниках прошлых десятилетий… Отдаленных, надо сказать, десятилетий. Его интересовал период с начала века по конец пятидесятых. Кроме того, он крайне много времени посвятил изучению законодательства и правовой системы Магической Британии. Постоянный же интерес мальчика направленный на познание магии, постепенно расширялся. Судя по некоторым весьма характерным моментам, он по крупицам собирал сведения по артефакторике, целительству, ритуалистике, боевым и защитным заклятиям, способам поиска и маскировки, сигнальным чарам, алхимии и зельям…

«Этот заменитель Поттера додумался искать кого-то конкретного, – мысленно хмыкнул Дамблдор, глядя на Боунс, что зачитывала все причины вынесенного приговора и законы, с отсылками на уже существующие судебные решения по ним, на основании которых, собственно, и вершился сегодняшний процесс, – Кого может искать этот не-Поттер? Только того, кого считает врагом, но не знает имени. Кандидатов на эту роль, судя по всему, не так уж много. Точнее, только один. Том. И, учитывая исчезновение интереса к архивам школы, юный Темный Лорд понял, что Риддл использовал псевдоним.»

Логика и цели «мальчика», в очередной раз, подтвердили мнение Альбуса о реальной зрелости и опытности той личности, что захватила тело Гарри Поттера. Однако, они же начали нервировать старика.

«Надо тщательно продумать способ влияния на него, – принял решение Дамблдор, – Причем, такой, при котором ни явных, ни косвенных следов не останется в принципе, а само моё участие вообще окажется исключено. Так же, нельзя задействовать и моих людей…»

Впрочем, требовалось решить и ещё одну проблему. Вероятные закладки в голове не-Поттера, оставленные Молли, которые, теоретически, могли достаться и новому владельцу тела вместе с памятью настоящего Гарри. Этот вопрос не сдвинулся с места вообще никак.

В конечном итоге, Дамблдор решил поступить самым простым способом. Принести извинения. За произошедшу в Уизли ситуацию. И дать от себя, как от директора Хогвартса, виру – учебные материалы по окклюменции и легилименции. Причем, учитывая дотошность «мальчика» и готовность собирать информацию по крупицам из разных источников, без «подарков». И Моргана с ним – пускай и его мелкая свора тоже учится. Может, свой ум появится и они смогут потом понять с кем связались… Это даст детям шанс вовремя избежать проблем.

А тот факт, что новый Поттер – Темный Лорд, уже ясен. Его сила не просто темнеет. Нет! Она чернеет. Тонкие тела и ядро дара «мальчика» медленно, но меняются, постепенно становясь плотнее, жестче и больше. Привкус энергий, излучаемых не-Поттером так и вовсе вызывает вопросы. Никогда раньше Альбусу не доводилось встречать таких темных. Сила «Гарри» ощущается как нечто невероятно горячее, обжигающее, яростное, но при этом тяжелое и подавляющее. Будто бы речь идет о вулканической магме, что, вырвавшись на свободу, сметет всё на своём пути, подавляя, разрушая и выжигая.

Что ещё интереснее, крестаж в не-Поттере… разрушается! В этом Дамблдор был уверен. Каждый раз, как этот «мальчик» попадал во владения мадам Помфри, Альбус пользовался этой возможностью и проверял его состояние. И одно было ясно точно – после Рождественских Каникул детище Тома было куда слабее, чем раньше. В разы слабее. Более того, он оказался изолирован. Будто бы кто-то целенаправленно создал барьеры вокруг крестажа, лишив доступа к разуму и ресурсам первокурсника.

Гадать о личностях, что могли это сделать явно не стоит. Кандидат один – не-Поттер. Видимо, он нашел в материалах по законам Магической Британии информацию о крестажах. А там описание весьма качественное – в любой редакции.

«От сюда и поиск информации о Волдеморте, – прикинул Альбус, сопоставив все даты, касающиеся юридической литературы и начала изучения архивов школы по её выпускникам, – Значит, Тома он уже считает врагом и без моей помощи. Осталось ему дать возможность встретиться со своим коллегой и потолковать по душам. Сомнительно, что Риддл окажется столь любезным, что позволит своему конкуренты вырасти и набрать силу… Во всяком случае, попытается этому помешать.»

Когда заседание закончилось, Альбус направился было к выходу, но его перехватили Молли и Артур. К удивлению уже напрягшегося было старика, женщина не торопилась визгливо кричать или что-то требовать. Вместо этого она с неприкрытой ненавистью посмотрела на Дамблдора и тихо произнесла:

– Вы могли им помочь.

– Не мог, – стараясь сохранять спокойствие, ответил Альбус, – А если бы решил вмешаться, то сидел бы в соседнем с ними кресле в качестве обвиняемого.

– Вы – Верховный Чародей Визенгамота, – покачала головой Молли, – Я не верю.

– А стоило бы, – хмыкнул Альбус, – Откуда у них появился тот кинжал?

– Это у вас надо спросить, – нарушил своё молчание Артур.

Однако, Молли, неожиданно для Дамблдора, отвела взгляд, глядя на пол, что заставило директора запнуться. Такая реакция была совершенно не свойственна столь скандальной женщине. Впрочем, ответ может быть на поверхности. Уизли, хоть и Предатели Крови, но древняя семья с весьма богатой историей. А Нора была построена на руинах одного из охотничьих домиков сего клана. И что там может быть спрятано в подвалах – одним Уизли известно.

Не менее неприятным фактом была необходимость изменения планов по поводу Блэка. Теперь, чтобы мотивировать его на побег, придется использовать кого-то другого. А подставлять полезных и надежный людей историей с наличием в их семье анимага-крысы… Пусть даже и не имеющего в свой адрес подозрений или обвинений…

– Альбус, надо поговорить, – произнёс Моуди, подошедший к ним.

– Через несколько минут, Аластор, – кивнул ему Дамблдор.

– Хорошо.

Повернувшись к супругам Уизли, Альбус покачал головой:

– Я дал вашей семьи возможности и открыл пути. Всё, что от вас требовалось – выполнять приказы и не устраивать самодеятельность. Вы же решили поступать на своё усмотрение и подставили меня.

Сейчас Дамблдор говорил именно то, что думал. Ему действительно вся эта ситуация была более чем не приятна. Она вызывала в душе светлого мага отвращение и злость, что являлось действительно редким событием. Мало кто мог похвастаться подобным достижением – умудриться вызвать столь яркие и сильные эмоции у директора Хогвартса, известного практические непробиваемым спокойствием и уравновешенностью.

Однак, Уизли, судя по всему, не понимали. Или не хотели этого делать. Взгляды собеседников Дамблдора демонстрировали именно то, чего сейчас совершенно не хотел видеть светлый маг – упертость и злобу.

– Вы не правы, Дамблдор, – произнёс Артур, – Это дети. Мы все допускаем ошибки, а подростки…

– Перешли черту, после которой даже я не могу помочь, – прервал его директор Хогвартса, – Я попытаюсь помочь вашей семье, но сделаю это так, чтобы никто не смог связать данный факт со мной.

«А, заодно, решу вопрос с контролем Питера, – мрачно подумал Альбус, – Уж очень он самостоятельный. Слишком самостоятельный для человека, который должен был только докладывать о всех делах Мародеров и не совать нос, куда не просят.»

Петтигрю, к слову, после выпуска из Хогвартса начал демонстрировать неожиданную глубину познаний в трансфигурации и смежных с ней дисциплинах. При этом, несмотря на то, что молодой мужчина состоял в Ордене Феникса, он не торопился принимать участие в боях с Пожирателями, объясняя это опасностью для своей семьи. Уже после странного и неожиданного даже для самого Альбуса исчезновения Тома, он разругался с Блэком и у них действительно произошёл бой, в ходе которого Сириус и Питер не стеснялись в средствах, применяя всё, вплоть до Адского Пламени и достаточно жутких, вызывающих оторопь и у Аластора, проклятий. И если от выходца из откровенно тёмной семьи подобное и ожидалось, то наличие столь занятных познаний и навыков у Петтиргю изрядно удивило даже Моуди.

О том, что анимаг жив, стало ясно лишь когда он оказался у Рональда, замаскировавшись под крысу-химеру, созданную стараниями Била и Чарли Уизли. Старшие сыновью Артура и Молли оставили это существо дома, предпочтя последовать советам Дамблдора и отправиться в страны Восточной Европы, где к ним не было столь серьёзных претензий, как во Франции, Германии, Венгрии или Австрии.

Собственно, даже Альбус не сразу понял кого видит в руках юного Рональда. Питер замаскировался невероятно качественно и умело, имитируя даже ауру и энергетику живучей химеры. Из-за этого, Дамблдор лишь в ночь нападения тролля, да и то, случайно, заметил неладное, а затем, несколько недель, сопоставлял все факты. И лишь в конце ноября директор решился на активные действия в адрес столь неожиданно всплывшего волшебника, что почти десяток лет считался мёртвым.

Стоило попытаться схватить Питера, как анимаг продемонстриоровал достойное владение дезиллюминационными чарами и целым списком иных навыков, позволяющих скрыться от поиска. Пришлось обращаться к нужным людям из Отдела Тайн, где хранятся образцы крови выпускников Хогвартса, передаваемые туда после окончания обучения волшебника. Увы, но и тут Альбуса ждало разочаровние – классические методы поиска результатов не дали, чем заставили мага усомниться в своих выводах. Однако, Аластор предложил найти родственников анимага и уже через них попробовать выйти на «покойника». Только таким образом удалось найти и схватить Петтигрю. А вот дальше – дело застопорилось.

В день, когда засадная группа смогла скрутить Питера, его семью эвакуировали неожиданно появившиеся маги в униформе, подозрительно похожей на армейскую. Вот только вооружены они были не винтовками, а палочками-проводниками и алхимическими гранатами. Да ещё и не стеснялись использовать артефактные аналоги магловских штурмовых щитов, коими прикрывались от заклятий.

В итоге, скоротечный бой привел к тому, что потенциальные заложники исчезли, а боевики Аластора понесли потери – двое убитыми и пятеро раненными. И всё бы ничего, но они являлись действующими сотрудниками Аврората, из-за чего пришлось тратить деньги и время, дабы возможное дерьмо, вызванное этой ситуацией, не всплыло на поверхность, бодоража общество и Фаджа.

Ещё большей неудачей стала попытка допроса анимага.

Разум мужчины оказался защищен. Причем, не только артефактами, часть которых была вшита в тело и подсоединена к энергетической структуре волшебника, но и некими ритуалами, обойти которые пока ещё не удалось. Зелья, с помощью которых можно было бы ввести Питера в состояние изменённого сознания и устроить допрос, на него не действовали или же давали столь слабый эффект, что надеяться на него смысла не было в принципе.

Собственно, теперь оставалось вновь и вновь откладывать «неожиданный побег Сириуса Блэка», поскольку для его реализации не было ни подходящих кадров, ни условий, а один из наиболее важных элементов никак не удавалось взять под контроль.

– И это всё? – мрачно посмотрела на Альбуса Молли, – Всё, что ты сделаешь после того, как наша семья тебе помогала десятками лет?

Тут Дамблдор удивился. Такая неожиданная требовательность в его адрес со стороны Уизли была серьёзным поводом задуматься о вменяемости женщины. Любой здравомыслящий человек, находясь в её положении, молился бы на директора, прекрасно понимая, что он сделал для этой семьи. Выдерживать постоянные бои с членами Совета Попечителей, сотрудниками департамента образования и отдела по делам несовершеннолетних, что годами пытались выдворить Уизли из Хогвартса, дать невероятное количество взяток, для того, чтобы Артура не вышвырнули из Министерства, помочь Чарли и Билу покинуть страну, а не быть задержанными на границе «до выяснения…»…

Этот список можно продолжать ещё долго.

А, ведь, ещё был Оксфордский Университет, где сторонникам Альбуса пришлось постараться, дабы не только дать Артуру возможность туда попасть, но и не дать тамошним магам отчислить представителя проклятого семейства. Аналогичная история имела места и со старшими сыновьями – Билом и Чарли. Их обучение в Бристольском институте магозолоогии и охоты тоже дорого обошлось скромному директору Хогвартса.

Альбус дал каждому из детей Молли и Артура, билет в жизнь, равно как и им самим. Однако, лишь двое членов их семьи смогли воспользоваться этим.

«Нет, их дочь поступит в Хогвартса, – подумал Дамблдор, – Не стоит менять план с артефактом. Тёмный Лорд Поттер после этого расправится с Уизли, а я смогу оценить его методы и возможности в „лабораторных условиях“. После этого можно будет думать о дальнейших методах контроля и влияния.»

Игра с неизвестным тёмным одаренным, что занял место настоящего Поттера, внесла в жизнь Альбуса новые краски. Том, несмотря на всю его опасность, всё же, являлся отработанным материалом. Его можно было просчитать просто потому, что Дамблдор успел изучить личность Риддла за годы его обучения. И какими бы потом не обзавелся знаниями потомок Гонтов, основа оставалась прежней.

Зато новая пешка в, казалось бы, давно просчитанной партии, внесла массу неожиданных ситуаций и процессов, что заставили Альбуса мобилизоваться и, можно сказать, помолодеть на полвека. Во всяком случае, впервые за многие годы, старик почувствовал азарт. К тому же, это существо, своим поведением, умудрялось провоцировать окружающих демонстрировать своё истинное нутро, чем несказанно радовало пожилого мага, поскольку тем самым помогало собирать информацию и проводить анализ возможных противников и союзников. Да и собственные подчиненные, что удивительно, предстали перед Альбусом в новом свете.

– Да, Молли. Это всё, – поднял руку Дамблдор, давая знак женщине, уже приготовившейся открыть рот для новой тирады, молчать, – И не больше. Я и без того дал вам очень многое, чем вы не воспользовались и что спустили в выгребную яму. Это будет ваш последний шанс.

«А материалы по магии разума я дам подробные, – мысленно усмехнулся Альбус, прикидывая план действий в отношении нового участника игры, – И никаких изъятий из текста или чего-то подобного. Поттер мне не доверяет и этот факт уже не изменить, но… Можно, ведь, сформировать привычку? Пусть он знает, что я всегда говорю правду и никогда не вру. Умалчиваю, отказываюсь отвечать, но не вру. Заодно, сформируем в нём ощущение ОДНОЙ СТОРОНЫ. Не союзников, нет, но действием дадим понять, что у нас общий враг и общие цели. Всё равно, Том ещё не вернулся в мир во плоти. На это у него уйдут годы. А к этому времени „Поттер“ должен привыкнуть ко мне и расслабиться. Прекратить ожидать удар в спину. А там уже посмотрим на что выйдет его уговорить и на каких условиях… Помимо необходимости убийства Тома. Тут, судя по всему, он и сам всё понял.»

* * *

– Мистер Поттер, – остановил меня Снейп, когда я вышел из аудитории.

Судя по тому, что он, увидев меня, отошел от стены, на которую опирался спиной, мужчина некоторое время попросту ждал окончания занятий.

– Добрый день, профессор, – вежливо поприветствовал я зельевара, – Что-то случилось?

– Относительно, – фыркнул преподаватель, демонстративно посмотрев на циферблат своих часов, после чего, закрыв их крышку, положил в карман, – Вас хочет видеть директор.

– Я…

– Мне велено проводить вас, – скривился зельевар, – Это касается ситуации с Уизли и вашего с ними… конфликта. В детали директор меня не посвещал.

– Конечно, сэр, – не стал я спорить и направился преподавателем, который уже шел к лестницам, не оглядываясь, – Позвольте спросить?

Издав демонстративно тяжелый вздох, Снейп покосился на меня и кивнул:

– Спрашивайте, Поттер.

– Почему он отправил вас, а не МакГоннагалл?

Зельевар пожал плечами, а затем произнёс:

– Я не привык обсуждать действия и решения своих руководителей, но если вам это так важно, то у меня сложилось мнение, что директор посчитал мою персону более подходящей для данного дела. Возможно, причина в вашем поступке в истории с отравлением, когда вы направились именно ко мне, а не к мадам Помфри.

– Благодарю за ответ, сэр, – кивнул я.

– Сэр? Не профессор? – усмехнулся Снейп.

– Я вас уважаю не за должность.

Удивленный взгляд, брошенный на меня, был ответом на сказанное. И я не соврал.

В принципе, ответ моего спутника был ожидаем и логичен. Зельевар действительно в ряде вопросов вызывал у меня куда больше доверия, чем школьная целительница. Вот только причиной тому являлось не личное отношение, как могло показаться, а профессионализм и уровень подготовки Снейпа в зельях и алхимии, что является смежной наукой для его основной профессии. Впрочем, в одном Дамблдор не ошибся. Зельевара я уважал и личностно просто за то, что он не считает нужным скрывать своего отношения к окружающим. Если Флитвик и МакГоннагалл откровенно лицемерят, демонстрируя лишь внешнее благодушие в разной их форме, то Снейп открыто демонстрирует неприязнь к окружающим.

Дальнейший путь мы прошли в молчании. Я обдумывал причины вызова, а о чем размышлял зельевар можно было лишь гадать.

– Проходите, – произнёс Снейп, когда мы оказались у дверей кабинета директора, а гаргулья отошла в сторону, – Дамблдор выдаст вам разрешение не одноразовое нарушение режима после отбоя, поскольку предполагает, что ваша беседа затянется. Теперь, позвольте откланяться.

«Вежливость, доведенная до сарказма, – хмыкнул я, глядя в спину уходящего зельевара, – Черная одежда, так похожая на классические наряды ситхов, тёмный дар, нелюдимость, замкнутость, неприязнь к окружающим… Разве что одного слова в именовании не хватает – Дарт.»

Во многом моё более-менее спокойное отношение к Снейпу объясняется ещё и тем, что он мне понятен и привычен. Этот человек слишком похож на тех, кого я постоянно видел в своей прошлой жизни – как среди своих подчиненных, так и среди своих врагов. В какой-то степени, он вызывает во мне чувство ностальгии. Впрочем, доверять ему больше, чем необходимо в рамках обучения в Хогвартсе, я не стану, а за пределами этих каменных стен так и вовсе предпочту избегать встреч с мастером зелий. Этот типаж людей я не только уважаю и понимаю… Нет, я знаю чем может закончиться доверие к таким людям – ударом в спину. И нет, до банального яда в бокале Снейп не опустится, поскольку, учитывая его профессию, именно таких методов и будут ждать от его мрачной персоны. Полагаю, что реальный арсенал навыков, равно как и широта знаний, сего человека куда больше, чем думают окружающие. Особенно, если оценить его силу… Ещё не черную, как у ситхов, но достаточно темную…

Вздохнув, я постучал в дверь, ожидая ответа.

– Входите.

Как оказалось, Дамблдор предпочел устроить беседу в полуофициальном стиле. В этот раз он не сидел за директорским столом, а стоял возле окна, выдыхая густой табачный дым.

– Мистер Поттер, добрый вечер, – произнёс хозяин кабинета, поворачиваясь ко мне.

– Приветствую вас, сэр, – кивнул я, ожидая продолжения.

– Давай присядем и выпьем чаю со сладостями, – произнёс Дамблдор, махнув рукой в сторону небольшого круглого столика, на котором уже стояли чайный сервиз и несколько вазочек – с мармеладом и печеньем, – Наша беседа может затянуться и лучше её вести подобным образом, – мягко улыбнулся директор.

– Если вы так считаете, сэр, – только оставалось ответить мне.

Отказываться от вежливого приглашения на чай от, фактически, наивысшего руководителя Хогвартса, смысла не было никакого. Как минимум, это глупо, как максимум – опасно. Не стоит обострять отношения с тем, кот кого серьёзно зависишь. Особенно, если эта зависимость повсеместная.

Стоило нам усесться в кресла, как появившийся домовик разлил по чашкам горячий чай, запах которого мгновенно заполнил кабинет. Теоретически, «ароматы» зелий можно и замаскировать, но, желай Дамблдор подобным образом поступить в отношении меня. То отдал бы приказ тем же хогвартским слугам и весь набор препаратов оказался в моей тарелке в Большом Зале. Вызывать же ради подобного «фокуса» в свой кабинет бессмысленно и глупо. Ученики тут умные, быстро сопоставят изменение поведения с визитом к директору и сделают выводы, не забыв обо всём сообщить родителям. А дальше…

Даже читая «Пророк» и «Вестник», на которые я подписался ещё в декабре, стало ясно, что Дамблдор, хоть и занимает весьма серьёзные должности и обладает своими сторонниками, но вынужден лавировать между разными группами волшебников, считаясь с их интересами. Этакий канцлер Галактической Республики… Причем, состав его оппонентов, чаще всего, зависел не от окраса личной силы или выбранного пути развития одаренных, а от куда более приземленных вещей – финансовых интересов и борьбы за власть. Более-менее вдумчивое изучение «партий», как я для себя окрестил некоторые из объединенй волшебников, заставило задуматься. Дамблдору очень часто противостояли группировки, что в прочих ситуациях враждовали друг с другом. Однако, уже спустя месяцы, во время голосований по иным вопросам, сторонники верховного чародея объединялись с теми, кто прежде действовал против них… И такие ситуации в местной политической системе были нормой. Никаких вечных союзов – только вечные интересы.

Осознание масштаба личности, в кабинет к которой меня позвали, заставляло подобраться и вести себя максимально осторожно. В общении с политиками такого уровня необходимо тщательно выбирать слова, дабы не дать лишней информации и не спровоцировать на некие активные действия.

После того, как мы сделали по глотку чая, мужчина улыбнулся и спросил:

– Позвольте, мистер Поттер, узнать как продвигаются ваши самостоятельные занятия?

– Неплохо, сэр, – улыбнулся я в ответ, – Во всяком случае, мы смогли узнать и выучить довольно много интересного и нового… Очень жаль, что часть найденных заклинаний самостоятельно не освоить, а старшекурсники не всегда соглашаются помочь… Но мы стараемся.

– Это хорошо, – кивнул директор, довольно улыбаясь, – И меня радует, что эти ваши занятия лишь улучшили вашу успеваемость в целом, – добавил пожилой одаренный. – К слову, как вам сам Хогвартс? Не поделитесь впечатлениями, мистер Поттер?

В конечном итоге, беседа действительно затянулась. Директор демонстрировал совершеннейшее миролюбие и спокойствие, а в чае, мармеладе и печенье не было никаких препаратов. Да и артефакт, защищающий мой разум не реагировал. Симптомов проникновения в моё сознание не ощущалось… Во всяком случае, тех, которые я смог бы заметить. Ещё бы понять причину вызова…

Словно бы прочитав мои мысли, директор отставил свою чашку, в очередной раз наполненную домовиком, в сторону и произнёс:

– Собственно, я бы хотел перейти к главной теме нашей встречи, мистер Поттер. К моим, несколько запоздавшим, извинениям.

Слова Дамблдора меня изрядно удивили. Либо я о чем-то не в курсе и теперь мне выдадут некую новость, либо начнут убивать.

– За Уизли и их поступки, – пояснил мужчина, заметив как я напрягся, – Являясь директором Хогвартса, я, в какой-то степени, отвечаю за всех учащихся. И произошедшее нападение на вас и ваших друзей частично и моя вина. Поскольку вы лично и ваши товарищи серьёзно пострадали, мне кажется правильным дать с моей стороны, как руководителя этой школы, виру.

– Прошу прощения, но я не понимаю, сэр.

Происходящее действительно выглядело странно. Либо Дамблдор собирается выдать мне что-то опасное для меня, либо есть некие причины, заставляющие его так поступить.

– Это один из законов нашего общества, мистер Поттер, – пояснил пожилой одаренный, – Если одна из сторон виновна в чем-то, то может дать виру – оплатить свою вину. Это позволяет… избежать конфликтов или погасить их.

– Если вы считаете это правильным…

– Считаю, – кивнул мой собеседник, заставив меня задуматься.

Между тем, Дамблдор взмахнул рукой и с директорского стола к нам подлетела стопка довольно толстых книг, плавно опустившись на мои колени.

– Я заметил, что вы озаботлись наличием у вас артефактов для защиты разума и позволил себе приобрести книги по данной тематике, – пояснил хозяин кабинета, – Это – базовые материалы по легилименции и окклюменции, наукам тесно связанным между собой. Они позволяют осознанно работать как со своим разумом, так и с чужим. Изучение любого из данных направлений в отрыве от другого попросту невозможно. Кроме того, сделать это в одиночку почти не реально. Всегда требуется партнер для тренировок. Учитывая, что у вас, мистер Поттер, есть друзья, которым вы доверяете, думаю, это не станет проблемой.

«Сила! – мысленно застонал я, – Что здесь происходит? Или я чего-то не понимаю? Впрочем, если Дамблдор меня в чем-то подозревает, то подобный шаг станет серьёзной проверкой. Ведь, если я дам доступ к своему разуму Гермионе, Дину или Симусу, то они вполне могут увидеть много чего лишнего… А у детей нет защитных артефактов!»

– Благодарю вас, сэр, – вежливо кивнул я, – Это очень весомый подарок с вашей стороны.

– Вира, мистер Поттер, вира, – поправил меня Дамблдор, – Если у вас возникнут вопросы по этим книгам, то вы всегда можете обратиться ко мне за советом, – добавил директор, – Теперь же, думаю, вам стоит вернуться в общежитие вашего факультета…

Выдав мне записку на бланке Хогвартса со своей подписью и директорской печатью, Дамблдор, наконец-то, выпустил меня из своего кабинета. Стоило оказаться за дверью, как я тяжело вздохнул. Весь разговор со стариком походил на прогулку по минному полю. Вроде бы, никаких провокационных вопросов или попыток продавить защитные артефакты, зелий в чае и закусках… Но за языком приходилось следить. Порой, кажущаяся незначительной фраза может стоить жизни, поскольку выдаст некую весьма важную информацию. И теперь мне предстояло гадать – что именно смог узнать обо мне Дамблдор за время разговора.