Текст книги "В оковах Судьбы I (СИ)"

Автор книги: Vivian2201

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

* * *

– Господин Директор! – появился перед Альбусом один из домовиков замка, – Прошу простить, но для вас есть донесение.

– Я внимательно тебя слушаю, Ринки, – кивнул Дамблдор.

«Неужели Поттер таки как-то проявил себя? – мысленно обрадовался мужчина, – Что ж, новая информация будет полезна.»

Хогвартский домовик кивнул, после чего развернул перед собой небольшой пергамент, исписанный мелким угловатым почерком, присущим всем представителям этого народа. Этот факт заставил Альбуса улыбнуться. Не каждый день видишь этих химер, зачитывающих подобные записки. Зрелище… своеобразное и на любителя, но достаточно комичное.

– Сегодня в середине дня в замок проник неизвестный домовик. Бесхозный. Замковая община его не смогла найти сразу и прочесывали замок. Единственное помещение, куда не удалось попасть – аудитория триста семь, выделенная госпожой МакГоннагалл для самостоятельных занятий Грейнджер, Поттера, Томаса и Финнигана. На этом кабинете множество защитных чар, наложенных этими первокурсниками. Замковые домовики решили подождать пока молодые люди выйдут оттуда, чтобы поговорить с ними и получить доступ внутрь. Однако, неожиданно там появилась мощная агрессивная защита, которая, обычно, применяется для обороны особняков благородных семей волшебников. Домовики, следившие за этими учениками, не рискнули приближаться и уже собрались уведомить об этом вас или МакГоннагалл, но в этом время неизвестный домовик появился во внутреннем дворе замка. Мертвый. Судя по всему, его убила эта защита, а затем он упал. Следов физического насилия на его теле не найдено. Студенты, за которыми велено следить, аудитории не покидали.

– Благодарю тебя, Ринки, за доклад, а всю общину за верную службу, – произнёс Дамблдор, – Что-то ещё? Какие-то новости по Поттеру и его друзьям?

– Нет, – помотал головой домовик, – Они всё так же учатся, выполняют домашние задания, много времени проводят в библиотеке и той аудитории, куда домовики Хогвартса периодически не могут войти.

– А их тренировки не выходят за пределы устава школы? – поинтересовался Альбус, пытаясь понять что упускает из вида.

В последние недели всё внимание мужчины было занято двумя направлениями – изменение запланированных мероприятий, нацеленных на «тесное знакомство» Тома и этого не-Поттера, а так же на подготовку «неожиданного побега Сириуса Блэка». Ради этого пришлось «пожертвовать» владельцам «Пророка» больше пяти тысяч галлеонов, чтобы они организовали лотерею, в которой семейство Уизли «неожиданно» возьмет приз.

В самом же Азкабане уже удалось достигнуть ряда договоренностей, благодаря которым, когда наступит нужный момент, охрана сделает вид, что не замечает убегающего анимага, а дементоров специально отведут в другую часть тюрьмы. А чтобы Блэк смог добраться до побережья, а не утонуть по пути от подорванного годами заключения здоровья, ему постепенно начнут менять рацион, добавляя лечебные и общеукрепляющие зелья, замаскированные вкусовыми добавками магглов.

Моуди, получив свой набор инструкций, вел работу в Аврорате, формируя мнение и взгляды тамошних служивых в «правильном направлении», дабы они задумались по поводу реальности обвинений Блэка и не слишком усердствовали во время его поисков. Впрочем, и тут возникли траты. Кое-кто уже озвучил мысль о том, что добрым словом и звонкой монетой результата добиться всяко легче, нежели одним только добрым словом…

А, ведь, ещё Визенгамот неожиданно взбаламутился странными движениями родовитых чистокровных, вдруг решивших попытаться вернуть себе некую часть былой власти. Альбусу пришлось вызывать к себе Дингла и Дожа, проинструктировать на предмет поиска или создания компромата в отношении наиболее активных личностей, что особо бодро начали шевелиться в совершенно вредную для их жизни и здоровья сторону.

В качестве охраны для своих помощников, после некоторых размышлений, Дамблдор выделил Стерджиса Подмора и Эммелину Вэнс, спешно отозванных с континента, где они занимались давно запланированной вербовкой немецких, австрийских и венгерских волшебников.

Не меньше вопросов начало вызывать и Министерство, где начались ещё более странные движения. Недавно занявший пост Министра Магии Корнелиус Фадж принялся всюду продвигать «своих людей», декларируя равенство магглорожденных, полукровок, чистокровных и смесков, но, на деле, ставя на все руководящие и «узловые», контролирующие потоки денег и информации, посты только выходцев из списка «Священные двадцать восемь» или их менее родовитых родственников. Более того, действуя наперекор мнению целого ряда сторонников Альбуса, новоиспеченный глава магического правительства начал сворачивать политику самоизоляции Британии и вести активные переговоры со странами континентальной Европы. В первую очередь его интересовала торговля, обмен студентами, проведение спортивных мероприятий на территории Англии…

Эта странная активность вынудила Дамблдора начать искать способы прижать к ногтю и указать его место Корнелиусу, но тот, как выяснилось, успел неплохо подготовиться, благодаря чему, все темные пятна его биографии подчищены, а сам он выглядит этаким безгрешным альтруистом, что днем и ночью трудится на благо страны и народа.

И всё бы ничего, но с подачи Фаджа начались проверки Азкабана и пересмотр некоторых старых дел, вызвавших вопросы у молодых следователей ДМП. Это было бы не так страшно и проблемно, если бы не запланированный побег Блэка. Пока, верные Альбусу люди отводят внимание молодых оперативников от его дела, но как долго им это будет удаваться не известно. Если же Сириуса вздумают проверить и допросить повторно, всего пара вопросов и… Никакого побега не случится просто потому, что анимага выпустят из зала суда свободным человеком. А в таковом качестве он Дамблдору не нужен совершенно…

«Убить бы этого поганца, но нельзя, – мысленно вздохнул Альбус, – Изворотливая тварь…»

Увы, но, как оказалось, без чертового Блэка в особняк его семьи не попасть. Это здание превращено предками Сириуса в настоящую крепость, способную и без своих хозяев убить любого вторженца. Вальбурга мертва, остальные члены этого рода пропали где-то за пределами Британии, а Поттер, которого Сириус после исчезновения своего брата, сделал своим наследником, в случае своей смерти и отсутствия прямых потомков. Даже умудрился каким-то образом провести на Гриммо ритуалы с юным Поттером, дабы тот получил доступ и контроль над всей системой защитных заклятий и артефактов, да ещё и мог приказывать бешенному домовику Кричеру.

«И куда смотрела Вальбурга, когда этот психованный анимаг творил все эти непотребства? – в который раз мысленно скривился Альбус, – Разве что потворствовала этому.»

Будь кто-то из Блэков в зоне досягаемости, Дамблдор уже начал бы переговоры, пытаясь устроить обмен – жизнь и свобода Сириуса в обмен на особняк и содержимое его библиотеки, но…

Сейчас Альбус уже жалел о том, что так опрометчиво помог большинству членов этой темнейшей семейки отправиться в их фамильный склеп. Вполне возможно, что с ними разговор дошел бы до конкретных решений. С самим Сириусом не вышло. Уж сколько раз Аластор и сам Дамблдор приходили к нему в камеру, предлагая обмен… Но Блэк уперся. Он прекрасно понимал, что стоит ему передать права на семейный особняк и дать к нему доступ Альбусу или кому-то из доверенных людей директора, как одним заключенным в Азкабане станет меньше не из-за амнистии или помилования, а по причине смерти искомого. Использовать же подчиняющие заклятия или магию разума было бессмысленно. Артефакты и заклятия, что защищают Гриммо, во время проведения ритуалов передачи управления, проверяют членов рода на подобные вещи и мгновенно убивают как их самих, так и тех, кто через них пытается получить вожделенный доступ.

Из-за всех этих сложностей и приходится создавать ситуацию, в которой Блэк попросту захочет сбежать и будет действовать на территории Британии, а не отправится на континент, где его никто ни в чем не обвиняет. Это заставит его вернуться на Гриммо, а дальше… Альбус найдет к нему ключик. Питер или Поттер… Какая разница, что станет крючком для Сириуса? Главное, что Блэк останется в зоне досягаемости, будет находиться вне закона и не покинет страну.

Поттер же, который, теоретически, мог бы провести их в особняк… Теоретически. На деле, чтобы туда попасть, надо, как минимум, знать где он находится, а это уже проблема. Помимо того, что здание, вместе с громадной частью улицы вокруг него, спрятано в пространственном кармане, имеющим больше десятка точек связи с обычным миром, так в добавок на него наложено заклятие-табу, служащее неким аналогом Фиделиуса, но связанным с кровью Блэков. Из-за него, пока сам Сириус не покажет мальчику свой дом, тот не сможет о нём даже подумать.

Сестры Блэк, включая Андромеду, не подходят. Беллатриса доступа на Гриммо лишилась после того, как вышла замуж за Рудольфуса Лестрейнджа. Нарцисса тоже оказалась не вхожа в столь вожделенный особняк после своей свадьбы. Андромеду изгнали по всем правилам, исполнив необходимые ритуалы магии крови, дабы отречься от неё. Регулус пропал без вести, но сами Блэки ещё в восемьдесят первом были уверены, что он мертв. Видимо, каким-то образом смогли выяснить его судьбу. Старшее поколение, что не умерло, покинуло страну, отправившись к родне на Скандинавском полуострове, где и затерялось. Позднее, некий Асгейр Блэк (Асгейр – старонорвежское имя, означающее «копьё Асов»), побывав в Объединенном Королевстве, посетил Гриммо и Вальбургу. О чем они говорили и к чему пришли, никто так и не узнал, но зато целая серия исков и орда норвежских адвокатов стали терроризировать как Министерство, так и Визенгамот, ДМП и Аврорат, поднимая шум и требуя пересмотра дела. Заткнуть их удалось только организовав исчезновение самых горластых и громких.

Учитывая же ситуацию с самим «Поттером», давать ему доступ в особняк Блэков будет большой ошибкой.

«Ничего, Сириус, – мысленно хмыкнул Дамблдор, – Ты у меня будешь с рук есть и просить ещё. Как и положено хорошим псам. Даже брюхо под мои руки подставишь…»

Между тем, молчание замкового домовика затягивалось, из-за чего Альбус даже забеспокоился. Всё же, психика этих химер весьма неустойчива и, порой, дает сбои, подобно тому, как ломается маггловская техника. В таких случаях возможны самые разнообразные последствия, порой, весьма неприятные для волшебников.

– Ринки, ты меня слышишь? – спросил напрягшийся Дамблдор.

– Ринки пытается понять, – ответил домовик, вновь погрузившись в раздумья.

«На вопросы реагирует, значит, не всё потеряно, – подумал Альбус, осторожно достав Старшую Палочку, – Либо мой вопрос что-то сломал в его мозгах, либо проблема в Поттере…»

Хогвартский домовик продолжал тянуть с ответом, явно задумавшись. Подобное поведение этим существам не свойственно. Им вообще не свойственно много думать.

– Ринки? – напомнил о себе директор, уже приготовившись атаковать химеру.

– Простите, сэр, но Ринки не знает, – ответил домовик, наконец посмотрев на Дамблдора, – Ринки не может понять.

– Тогда покажи, – требовательно произнёс Альбус, заинтригованный поведением хогвартского слуги.

Домовик кивнул и, взмахнул маленькой ручкой, создал на столе перед директором небольшую иллюзию, изображающего Поттера, что сидел в позе лотоса, а вокруг него летали разнообразные предметы – от школьной сумки, до стульев и парт. Все они двигались с одинаковой скоростью и не сталкивались между собой. Затем иллюзия изменилась. Поттер испускает с пальцев рук миниатюрные алые молнии, бьющие по паукам, которые мгновенно превращаются в пепел. Снова новая иллюзия – теперь мальчик держит руки разведенными в стороны, ладонями вверх. Из них, создавая над студентом натуральную дугу, вьются фиолетовые молнии.

– Так… И что ты обо всем этом скажешь? – озадаченно посмотрел на домовика Дамблдор.

Ринки выглядел уставшим, но на ногах стоял твердо. Впрочем, голос существа дрожал, выдавая реальное состояние:

– Поттер не использует палочки и эти его действия не относятся к запрещенным уставом. Но от него в такие моменты пахнет чем-то темным и злым. Очень злым. И чужим…

– Больше ничего? Только это? – поинтересовался Альбус, обдумывая увиденное.

– Нет, – покачал головой Ринки, – Никто из домовиков Хогвартса других таких дел мальчика не видел. Но эти он делает постоянно. Как будто учится или тренируется.

– Что ж, Ринки, спасибо тебе. Иди восстанавливай силы, – отпустил домовика Дамблдор.

– Благодарю вас, – ответил домовик, исчезая в вихре искаженного пространства.

– Тренируется или учится… – хмыкнул Альбус, сопоставляя увиденное и услышанное со словами Аластора и воспоминаниями Снейпа, – Или адаптирует имеющиеся знания к новому телу, попутно проверяя границы своих возможностей, что более вероятно. Видимо, Аластор был прав не… не полностью. Этот колдун имеет представление о магии и волшебстве. Просто они иные. Ему не нужна палочка. А если учесть, что Поттер как был, так и остался сильнейшим не только среди ровесников, но даже многих выпускников четвертого курса может за пояс заткнуть…

Постепенно, информация по этому не-Поттеру накапливалась, формируя столь необходимую Дамблдору для планирования будущих действий картину личности неизвестного заменителя Гарри.

Глава 8
Первый отпуск и его последствия

– Ты уверен? – спросил Симус, покосившись на своих родителей, о чем-то разговаривающих с Верноном и Петунией.

Бросив туда взгляд, я увидел изрядное удивление, отчетливо написанное на лице Финнигана-старшего. Впрочем, это же чувство посетило и меня, стоило увидеть Вернона и Петунию. Они оба отличались от того, какими их видел настоящий Поттер перед своим отъездом в Хогвартс.

Улыбающиеся, двигающиеся легкой, практически вальяжной, походкой. Эта картина контрастировала с дерганными и мрачными людьми, провожавшими прошлого хозяина моего тела на платформу девять и три четверти.

– Да, – кивнул я, – Не стоит лишний раз нарываться. Да и в целом мне обычная почта и телефон кажутся куда более надежными способами общения, чем эти совы…

– Хорошо.

– Ладно, до встречи, – пожали мы руку и направились к своим родственникам.

Дин и Гермиона со своими семьями уже уехали, оставив нас наблюдать за расшаркиваниями старшего поколения Финниганов с семейством Дурсль. Последние, изрядно меня удивив, демонстрировали приветливость, улыбались… Тетя и её муж совершенно спокойно поговорили с родителями моих одноклассников, а затем, неожиданно для всех, «зацепились языками» с Финниганами.

– Гермиона… Странная, – после паузы произнёс Симус, пока мы шли к родственникам, – Не могу объяснить, но… Вот знаешь, она и улыбается, и шутит, и с нами постоянно, но… Как будто бы не на человека смотришь, а в театр пришел или дешевый сериал, где актеры даже не стараются.

Покосившись на мальчика, я кивнул в знак согласия. Грейнджер и у меня вызывает всё больше вопросов и опасений. Ощущается в ней некое двойное дно. Будто бы ранкор, вдруг напяливший шкуру банты.

Причину я понимал, но не принимал.

Зависть. Простая человеческая зависть. Девочка, судя по всему, привыкла получать всё и сразу, быть лучше в учебе в школе и выделяться за счет этого на фоне окружающих. Этакий два в одном. Увы, но среди одаренных такое не получается. Мы не равны изначально. У одних от природы или в результате наследственности стартовые позиции лучше, а у других – хуже. К тому же, у адептов конкуренция всегда происходит сразу в нескольких плоскостях, включая личную силу, опыт, набор и глубина знаний, физическая развитость и сугубо личностные качества, вроде стойкости, выдержки, силы воли и им подобных. В подобных делах одних зазубренных выдержек из учебника и выписанных заклинаний будет мало. Важно понимать изученный материал, осознавать его и уметь применить. Причем, не где попало, а к месту и своевременно.

Кроме того, личная сила играет ещё большую роль в процессе развития. Если не уделять тренировкам должного внимания, то в какой-то момент окажется, что имеющиеся знания попросту невозможно применить. Силенок не хватит.

Понятно, что важнейшую роль тут имеют стартовые условия – наследственность и личные природные данные, а так же сопутствующие факторы в виде местности, где родился и рос конкретный адепт. Например, если бы Гермиона все свои двенадцать лет провела неподалеку от любого Источника, то её личная сила к первому курсу была бы в несколько раз больше.

Аналогично и с наследственностью. Если уж в моей прошлой жизни у одаренных рождались весьма сильные дети, даже если только один родитель был, допустим, джедаем или ситхом. А у пары – же получались и вовсе выдающиеся личности, обладающие запредельными для рядовых адептов возможностями с малых лет.

Да, постоянные тренировки способны расширить границы возможностей, а знания и опыт их применения шагнуть за грань того, что изначально отмеряно природой, но для этого важно постоянно трудиться, переступая через лень, ломая себя, борясь с болью в мышцах и суставах, моральной и физической усталостью… Только так можно из куска сырой руды превратиться в настоящий клинок – выковав сплав воли и разума, избавившись от шлаков и всего лишнего.

Проблема в том, что двенадцатилетняя девочка из не просто благополучной, а состоятельной семьи не понимает подобных вещей. Далеко не все взрослые люди приходят к осознанию данных истин, что уж говорить о ребенке?

– Ты не думаешь, что мы ошиблись, когда приняли её в нашу компанию? – повернулся ко мне Симус, нарушая затянувшееся молчание.

– С некоторых пор я в этом убежден. Вот только… Что ты предлагаешь? – покосился я на мальчика, – Мы не Уизли. А она нам ничего не сделала, чтобы мы ей отказали в общении.

– Очень надеюсь на то, что когда она вздумает нас предать, ничего серьёзного не произойдет.

«Вздумает нас предать… Как мило, – подумал я, глядя на упрямое лицо своего товарища, – Такой юный, а уже знает, что такое предательство и чем оно может обернуться. Впрочем, тут он прав как никто другой, хоть и сам этого не осознает. Не потеряв лицо, я не могу отказать Гермионе в помощи. Не могу сделать защитные артефакты нам троим, а её оставить „за бортом“. И не могу просто так вышвырнуть её из нашей небольшой компании. Хогвартс – очень своеобразное место. Здесь формируется репутация, заводятся знакомства и образуются связи, порой сохраняющиеся много поколений. Стоит один раз оступиться, как это запомнят и никогда более не забудут. И никакие ухищрения не помогут исправить ситуацию.»

Судя по всему, Симус понимал всё это не хуже меня. Либо его мать, тоже учившаяся в стенах Хогвартса, успела очень многое объяснить. Оба варианта меня устроят. В первом случае это означает, что у юного Финнигана незаурядный ум и очень развита наблюдательность, а во втором – ему в голову вложили серьёзный набор важных истин и правил, которые мальчик исполняет, понимая их важность. Это тоже неплохо, поскольку говорит о его готовности слушать более опытных или сильных, подчиняясь их воле.

Главное, быть таковым вожаком для него.

Тот факт, что мальчик отличается изрядной наблюдательностью меня порадовал и напряг одновременно. С одной стороны, это хорошо. Подобный товарищ всегда полезен и нужен. Ведь, он заметит и проанализирует то, что могу упустить я сам. Однако, учитывая обстоятельства моего появления в этом мире, данная особенность Симуса может оказаться опасной для меня, если он заподозрит во мне что-то… что-то.

– А вот Уизли затаились и готовят удар, – вздохнул я, выдохнув облако пара.

Увы, но зима в Британии теплом не радует. Это не Дантуин, где на моей памяти никогда не было холодов.

– Они постоянно шепчутся с Невиллом, – покачал головой Симус, – И не только с ним. Кое-кто с Пуффендуя и Когтеврана к ним таки прислушивается. Я видел, что Рональд имел беседы с некими Сьюзан Боунс и Ханной Эббот. И речь там шла о том, что мы практикуем темную магию и совершаем чернейшие ритуалы, а Гермиона во всем этом исполняет… весьма интересную роль.

Поняв о чем речь, я задохнулся от возмущения. Причем, не столько за Гермиону, которая уже воспринималась мной далеко не так благожелательно, как раньше, а по причине того, что ничего подобного-то и не было… А это уже обидно.

– Надо с ними провести воспитательную работу, – задумчиво произнёс я, – Чтобы язык не распускали.

– Рискованно, сам знаешь, – вздохнул Симус, провожая взглядом падающие снежинки, – Но надо. Иначе будут проблемы. Мы слишком… сами по себе. Нас, фактически, трое. Гермиону я в расчет не беру – не дело девочек в драки тянуть. Да и не доверяю ей. Вдруг, она нас сдаст, раз уж такая блюстительница правил?

Мальчик стоял возле автомобиля своих родителей, опершись спиной на заднюю правую дверцу, убрав кисти рук в карманы куртки. Взгляд подростка был печален и задумчив.

– Пока не сдала, – пожал я плечами, обдумывая слова школьника и саму ситуацию, – Хотя, моментов хватало.

– Это не то. Там мы могли серьёзно нарваться, но никому из других учеников не собирались тумаков навешать, – хмыкнул Симус, – Другой уровень для неё, если ты ещё не понял… Или забыл историю с Малфоем и ночной дуэлью? Если бы она сама с вами не оказалась вне гостиной, то сдала бы Перси или МакГоннагалл.

– Тоже верно, – кивнул я, понимая, что сам умудрился упустить за всеми тренировками и мыслями по поводу Дамблдора весьма важные на моём текущем социальном уровне вещи, – В общем, надо мозговать как поступить… Жестко, но без свидетелей… И без Гермионы…

– Это будет трудно, – вздохнул Симус, – С девочками она если и общается, то очень… вяло. Почти всё время с нами.

– Я заметил. Надо её либо отвлечь, либо… Хм… Подумаем, – вздохнул уже я, не став озвучивать крайний вариант – отправить Гермиону в Больничное Крыло с какой-нибудь травмой или…

Симус, судя по всему, меня понял, поскольку хмыкнул:

– Я против второго варианта. Грейнджер пока ещё своя. Нельзя так.

– Тоже правильно, но никто не отменял простое маггловское слабительное, – усмешка появилась на моем лице сама, – Учитывая, что Помфри, как правило, начинает искать сугубо магические причины, затем ищет возможные отравления зельями… Пока до неё дойдет в чем дело, пока найдет способ устранить проблему… У нас будет время для того, чтобы поработать с Роном.

– А близнецы и Перси? Да и поймать же этого поганца надо, – покачал головой Симус, – Это тоже время. И надо, чтобы он был один.

– Подумаем, в общем, – кивнул я, – Это всё вот так сразу не решается. Нужен план, а для его разработки необходима информация. Мы пока только обдумываем… цели и задачи, скажем так. Текущие и долгосрочные.

– Похоже, что они наговорились, – усмехнулся Симус, кивнув на наших родственников.

Его родители и семейство Дурсль направлялись к нам с самым довольным видом, что меня не только удивило, но и напрягло в свете имеющихся за Верноном и Петунией странностей.

Подойдя к нам, Отец и мать Симуса лишь кивнули мне, садясь в машину, а вот с Дурслями вышло нечто странное. Вернон остановился перед моим однокурсником и, окинув его взглядом с высоты своего далеко не маленького роста, спросил:

– Значит, ты учишься с Гарри?

– Да, сэр, – вежливо ответил Симус, – Он достаточно часто вас вспоминал во время учебы и говорил, что вы достойные люди, которых он уважает и ценит.

– Вот как, – хмыкнул мужчина, бросив на меня дазумчивый взгляд, – Что ж, приятно с тобой познакомиться, Симус, – протянул руку Финнигану Вернон.

Мальчик оценил размер ладони и осторожно пожал её, видимо, опасаясь стальных тисков в качестве результата. Впрочем, Вернон никогда не отличался стремлением продемонстрировать свою силу и подобных «шуток» за ним не водилось.

«Что произошло? – удивился я, – Насколько я помню, он не переносил любые упоминания и проявления магии, а тут – спокойно пожимает руку ученику Хогвартса! Это точно он? Или кто-то из местных одаренных замаскировал и теперь готовится расправиться с нами, попутно подставляя Вернона и Петунию?»

Прислушавшись к своим ощущениям, я покачал головой. На уровне чувствительности, Дурсли воспринимались так же, как и в памяти настоящего Поттера. Да и в духовном спектре мне не удалось заметить аномалий.

Что ещё более странно, Петуния, стоящая рядом, только улыбалась, совершенно спокойно глядя на мою клетку с белоснежной совой. Между тем, повернувшись ко мне, Вернон фыркнул:

– Мелкий, неужели тебя там стероидами кормили? Вытянулся и крупнее стал, наконец.

– Потом расскажу, – покачал я головой, – Это сложная тема.

– Ну, потом так потом. Поехали домой, пока Дадли без нас всё, что Петуния приготовила не съел.

– Поехали, – кивнул я, удивленно глядя на то, как мужчина пинком заставил тележку с сундуком покатиться к его машине, придерживая за кучку, дабы она не вздумала двигаться не в ту сторону.

– И долго ты стоять будешь? – обернулся Вернон, продолжая свой путь.

– До связи, – осталось мне махнуть рукой Симусу, уже севшему в машину его родителей, и направиться следом.

– Приятных выходных, – пожелал мне мальчик, поднимая стекло.

Догнав Петунию, идущую чуть позади Вернона, я огляделся по сторонам и спросил:

– Тетя, а с дядей Верноном всё хорошо? Он здоров?

Женщина фыркнула, но ответила:

– Да, всё хорошо… Я и сама не знаю, что тебе сказать… Странно всё как-то…

– Расскажите, пожалуйста, что произошло?

– Произошло… Ничего. Просто… Утром мы проснулись и… Как будто бы тяжесть какая-то ушла. И внутри легче стало. Словно… – Петуния явно пыталась подобрать слова и более-менее внятно сформулировать произошедшее с ней и её мужем, – Словно что-то исчезло такое, что даже дышать стало легче, а всё вокруг перестало быть таким мерзким, пресным и серым…

– Тетя, – вздохнул я, понимая, что могут означать такие симптомы, – Похоже, что нам с вами придется серьёзно поговорить.

«В начале они уродуют психику Вернона и Петунии, – мрачно подумалось мне, – А потом убирают все эти гадости? И кто „они“? Дамблдор и преподаватели? На зачем им это надо? У старика и так полнейшая власть над моей персоной. Он может в любой момент забрать меня у Дурслей и плюнуть на любые их проблемы, а то и вовсе поработать с их памятью и личностями. Ради манипулирования мной? Не смешно. Эта семья слишком много хорошего сделала для меня-Поттера. Они не те люди, что станут вытворять дикие веще. Сойдут с ума, наедятся антидепрессантов, но свои принципы не нарушат. Они с совестью сделок не заключают, насколько я помню. Другой вопрос, что если это всё сделали летом, настраивая вполне нормальную семью против меня, то для чего теперь убирать эти самые воздействия? Что послужило причиной?»

Именно после визита Хагрида поведение Дурслей, и до того имевших массу странностей, появляющихся при проявлении способностей Поттера, окончательно вышло за рамки приличий, что и вылилось в резкое изменение качества моей одежды и несколько скандалов, чего прежде в доме сего семейства не происходило.

Ответ лежал на поверхности и был очевиден. Этот вариант манипулирования одним первокурсником признан неэффективным и отброшен в сторону. А разгадать его… Ну, ребенок-сирота, родители убиты, родственники неожиданно озлобились после начала обучения. Чем дальше, тем хуже будут отношения. И, гарантированно, найдется доброхот, который начнет вещать в ухо юного одаренного «правильные и нужные вещи», станет звать в гости… А дальше дело пойдет быстрее. Сформируется «подходящее» окружение и… Мальчик сам не заметит, как станет чьей-то послушной марионеткой.

Видимо, анализ новой личности, на которую нацелена сия манипуляция, показал, что такой номер не пройдет. Как результат – всё уже сделанное попросту убрали, чтобы не мешало задействовать другие способы.

Например, использование в роли заложников. Самый дерьмовый, но самый логичный и эффективный способ.

«И что ты сделаешь, Реван? – спросил я себя, – Поступишь в лучших традициях ситхов и сам поубиваешь собственную родню? Как джедай – накинешь песчаного цвета хламиду и с загадочным молчанием исчезнешь в ночи? Или пойдешь новым путем и попытаешься обезопасить тех, кто о тебе заботился? Пускай Поттер и ты – разные личности, но у тебя его память и тело. Мальчик уже стал частью тебя. Значит, ты обязан проявить благодарность и позаботиться об этих людях. Даже если это создаст проблемы или будет отнимать жизненно важные ресурсы.»

Бросив на меня грустный взгляд, женщина кивнула и спросила:

– Это всё… они? Да?

– Полагаю, что да, – не стал я увиливать от прямого ответа, – Дядя знает?

– Подозревает, но хочет поговорить с тобой, – кивнул Петуния.

– Это будет сложный разговор.

– Ты даже не представляешь до какой степени.

«Видимо, мне стоило остаться в Хогвартсе, – мысленно застонал я, – Сила, ну неужели нельзя в этом мире дать мне возможность спокойно вздохнуть хоть в каком-то вопросе? Зачем ты меня со всех сторон обложила?»

Вопрос, как и ожидалось, остался без ответа.

* * *

– Рассказывай, моя принцесса, как учеба? – спросил Дэвид Грейнджер у Гермионы, когда их машину уже отъехала от вокзала.

– Интересно, – улыбнулась девочка, – Я там с тремя мальчикам дружу…

– Расскажи, – улыбнулся мужчина, покосившись на жену, едущую на переднем пассажирском сидении.

– Ну… Они интересные. Мы на одном факультете учимся и…

После рассказа о занятиях в выделенной аудитории и совместных походах в библиотеку, где первокурсники умудрились устроить натуральный поиск самых разных заклинаний, ритуалов, рецептов и даже сводов законов, Дэвид стал задумчив, словно бы что-то поняв. Мужчина принялся задавать, на первый взгляд, совершенно невинные вопросы, потом резко меняя направление беседы.

Гермиона, сама того не заметив, поведала и про взаимоотношения учеников на факультете, и про Уизли и конфликт с ними, и про встречу с троллем. Дэвид, под видом совершенно спокойной беседы выпытал у своей дочери всё, включая размеры этого существа и тот способ, каким Поттер с ним справился.

Эмма, не влезающая в разговор мужа и Гермионы, хранила молчание. Впрочем, если бы девочка сейчас смогла посмотреть в лицо своей матери, то удивилась её мрачному виду.

Дальнейшая беседа касалась уже конкретно Поттера, его происхождения, известности и темы наследства, которая и сподвигла юных волшебников буквально оккупировать библиотеку Хогвартса.

– Так какого ты говоришь тролль был размера? – стараясь выглядеть веселым, спросил Дэвил, когда запарковал машину перед их домом.

– Ну… Около шести с половиной футов (порядка двух метров), – прикинула девочка.

Пока Дэвид и Эмма выгружали багаж, Гермиона заметила нервозность и откровенную мрачность отца и матери, после чего до неё начало доходить, что за время поездки она рассказала даже то, чего точно не стоило сообщать родителям.