Текст книги "Астромех Эрдваныч. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Весельчак Ситх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

А я просто валялся на палубе, не имея сил, понятно моральных, подняться. Но разлеживаться времени не было. И опираясь о руку ведьмочки-джедайки, я кое-как занял вертикальное положение.

– Второй, чего ждете? Давай полный газ! Нам надо уходить! Спасибо, Ась, я в норме.

– Ну, и что теперь? – спросила она. – На корабле мы точно не спрячемся.

– А мы и не будем, – ответил я, чувствуя себя мерзкой сволочью. – Будь проклята арифметика войны!

– Что? – Не поняла Вентресс.

– Гибнет один – выживают все, или гибнут все… – медленно произнес я, пытаясь, если быть честным, в первую очередь, перед собой, попросту потянуть время. – Все в спидер! Держитесь как хотите… И, Ранки, забери эту тварь… Второй, прости, братишка… Активировать протокол 70/315.2…

– Приказывай, Создатель! – браво откликнулся, спустя пару секунд он.

А мне так противно и горько стало, что и не передать.

– Второй, после выхода спидера, старт! Задача: прорваться за пределы гравитационного колодца планеты, и уйти в гипер по случайным координатам!

– Веди нас, Создатель! – вновь раздирая мне то, что когда-то было душей, отчеканил дроид.

– Хотел бы я…

Наши быстро погрузились на спидер. Не знаю, с чего в такой ситуации меня потянуло на юмор, но вспомнился анекдот про «Запорожец» и пьяную компанию с гармошкой. Открылись створки ворот, и транспортное средство вылетело в ночь за бортом. А я, подойдя к кромке палубы отсека, последний раз оглянулся на корабль, уносящий в небытие того, кто сражался вместе со мной.

То, что случилось дальше, я даже не знаю, как назвать: случайность, вселенская справедливость, происки высших сил, или Силы. Но когда я уже активировал репульсоры, собираясь прыгнуть вновь на этот проклятый спутник, впереди, прямо по курсу корабля мелькнули синие вспышки, а мои сенсоры успели зафиксировать силуэты летящих на нас истребителей. А потом, передняя кромка палубы, вспыхнула огненным цветком, прямо под моими опорами.

Последнее, что запомнилось, полет через опустевший трюм-ангар и удар об стену, после которого я отключился. И, как обычно, сразу, во всяком случае, для самого себя, сразу включился. Но в этот раз, как-то странно…

Не было привычных загрузочных тестов, информационных сообщений, кроме бесконечного списка отказов и ошибок, да и оптический сенсор упорно не желал включаться. Но, что странно, я четко видел происходящее вокруг, и себя в ангаре у стены, и весь сторожевик, и плазменную метель вокруг, при этом ничему не удивляясь, просто констатируя некую необычность происходящего. На меня вообще накатило какое-то чувство вселенского пофигизма, в сочетании с удивительной ясностью сознания и понимания происходящего. Даже гадать, что со мной, не приходилось – откуда-то, от связи с Силой, разумеется, я знал, что смог пробить, временно пробить, ту стену, что отделяла меня от нее, оттого, что пронизывало этот мир, делало его цельным, и вело своим путем, что определялся сознаниями живущих в нем.

Я наконец-то по-настоящему стал понимать джедаев, что они чувствуют сливаясь с Силой, и даже строка Кодекса: «Нет смерти, есть Сила», сейчас, представала передо мной овеществленным и простым понятием, как синева неба, или теплый весенний ветерок.

Да, я знал, что скоро умру, разлетевшись облаком пыли в пустоте космоса, но это не имело значения, ведь я навсегда останусь частью ее, и этой галактики, и этой Силы, что соединяет все сущее в ней. Но и просто так умирать не хотелось, тем более, что то мое вредное, человеческое «Я» от подобных перспектив начало бунтовать. Оно рождало вопросы, и вот удивительно, в Силе не было ответа на них, точнее ответ был «может да, а может, и нет», и вот он меня совсем не устраивал.

«Ну что, сдохнешь? А как же все то, во что ты вкладывал свою душу, труд, все что ценил, любил, все к чему стремился? Умрешь, уйдешь в Силу? А ведь ты уже умирал, и куда попал? А вдруг тебя еще куда-то закинет? В какую-нибудь Ваху, к примеру, или Эффект Массы? Думаешь, там лучше будет? А другие, Энакин, Падме, Ассаж, да хоть Второй, что, сцуко, сейчас за тебя, между прочим, сражается? Как с ними?» – задавал я себе самому, и Силе, а больше себе в Силе, вопросы. И вот это-то мне и помогло.

Я потянулся сознанием к кабине корабля, к опутанному проводами малышу-дроиду, и удивительно легко проник в его «разум», почти такой же яркий и «живой» как у людей, но другой, доступный лишь тем, кто сам мыслит так же.

Обычному человеку, контакт с разумом машины, наверное, был бы неприятен – сплошной поток команд, логических операций, простейших арифметических действий – но только не для меня. Сознание само интерпретировало информационный поток, выделив из него простые, такие же, как и у других разумных чувства, желания и эмоции. И пусть они были не биоэлектрохимическими, а чисто электронными, это не меняло их сути.

– Второй! – позвал я его, чувствуя вполне понятную для любого живого, смесь удивления, непонимания и радости. – Нет времени на объяснения. Воспринимай меня как синхронно работающее программное обеспечение. Не сопротивляйся. И я тебе обещаю, мы или вместе погибнем, или вместе же выберемся!

– Веди меня, Создатель! – пискнул ДУМ, единственной псевдоэмоцией которого, да нафиг, вполне себе эмоцией – важен ведь не способ, а результат, в этот момент, стала чистая радость, что заставила меня вновь испытать укол совести.

Но именно это изуверство – модификация программы моих Инквизиторов, направленная на абсолютную лояльность – инструмент для посылания на смерть, сейчас стала нашим шансом на спасение. И его я не желал упустить. А потому стал корректировать полет. Напрямую, фактически став чем-то, вроде интерфейса между аналоговой Силой и цифровым сознанием дроида.

Как раз вовремя. Маневр! И смерть, воплощенная в лучи синего цвета, промчалась в сантиметрах от нашего корпуса. Еще один рывок, и мы даже смогли поднять заряд щитов до 51 %. Вновь серия рывков туда, где попросту нет ее – неминуемой смерти, и вот еще одно попадание – просто не было куда уходить. И энергия щитов вновь на тридцати.

Мимо промчались вражеские истребители. Залп из ракетной турели. Вспышка. И на одного из противников меньше. Еще серия маневров, вновь дикая пляска корабля в паутине плазмы, еще один сбитый Z-95, и истребители бросились врассыпную.

– Ну ни фига себе, девять! – мысленно воскликнул я, только сейчас улучив момент, чтобы пересчитать их – привычный автоанализ точных количественных значений, как оказалось, не работал в режиме слияния с Силой, а возможно, был попросту недоступен из-за повреждения «железа» моей тушки. – Сейчас за нас серьезно возьмутся. Готовься!

Тут уж и Силы не нужно было, чтобы понять – раз истребители отвернули, значит, будут работать из тяжелых орудий. И точно, мы едва успели уйти от сгустка частиц тяжелого турболазера. Попади такой в нас, и поминай, как звали!

«А мы кого-то сильно разозлили», – отстраненно подумал я, когда нашим расстрелом занялись две орбитальные платформы, два фрегата, и даже один тяжелый транспортник. Впрочем, особого вреда это нам не принесло – все же тяжелая корабельная артиллерия имела слишком низкую скорострельность, а отсутствие координации, не позволяло канонирам врага взять нас в плотный огневой мешок. Нам даже удалось, несмотря на шквал энергии, что пронизывал пространство вокруг корабля, почти полностью восстановить щиты.

И как раз вовремя. Видимо поняв, что так нас не достать, артиллерия смолкла, а на беднягу 950-го, набросились сразу полтора десятка истребителей. Но хуже всего было то, что наперерез нам рванулись три корвета. Так что следующие десять минут слились для нас в один сплошной кошмар. А когда через шесть минут после попадания торпеды окончательно сдохли щиты, нам стало совсем тоскливо. На восьмой минуте мы лишились атмосферы, а потом и основного освещения. Но изувеченный кораблик все держался, напоминая сейчас маленькую комету, оставляющую за собой шлейф из инерта, остатков воздуха и технических жидкостей.

– Создатель, враг повредил основную шину питания гипердрайва! – сообщил Второй, впрочем, за миг до того я и сам это понял – на корабле, вообще, мало что осталось неповрежденным.

Я машинально попытался направить для ремонта корабельных дроидов, но фокус повторить не удалось. Несмотря на тот же третий класс процессора, они были слишком тупы, не имея еще собственного сформировавшегося сознания, и попросту зависали при попытке контакта.

– Второй, прикажи ремонтникам произвести аварийный ремонт ШПН контура гипердрайва.

– Как пожелаете! – с готовностью отозвался тот, передавая команду о начале ремонта по информационной сети корабля.

Новый удар окончательно уничтожил то, что оставалось от кормовой турели, смяв две трети верхней палубы, а обшивку левого борта вспорола серия лазерных лучей одного из истребителей. Еще несколько маневров, и мы лишились левого досветового двигателя. Опять попадание, на этот раз, из турболазера корвета, вскользь по днищу – и у нас нет трети репульсорных панелей и спасательных капсул.

Над тем местом, где я валялся, полыхнуло, и на меня посыпались брызги расплавленного металла. Два, слившихся в один, удара по корпусу, и у нас не стало вспомогательного гипердрайва. Еще бы немного, и нас точно бы добили, но тут Второй закричал:

– Готово! Питание гипердрайва восстановлено! Прыгаем…

– Корректировка! Плюс 16,467, по азимуту 3, смещение 202, вектор 155/347-4, время плюс 88432,768 единиц, заход по вектору 14/76/12, сдвиг 55. Давай!

Удар турболазера сжег нам и правый досветовой, но в тот же миг мы прыгнули. А я почувствовал, что «тело» вырывает из меня, или это меня вырывает из «тела». Отчаянный рывок обратно, навстречу своему, ставшему родным бочонку, с одной мыслью: «Только бы успеть!» И наступила темнота.

В этот раз включение проходило штатно, ну, практически штатно. Все оборудование было на месте и исправно, а такой мелочи, как отсутствие ранца с «руками» и опор, я даже не удивился. Тем более что их место, сейчас, занимало шасси «Штурмомеха».

– Я рад приветствовать тебя, Создатель! – произнес R2-Q12, склоняясь надо мной.

– Сколько? – первым делом спросил я.

– 118 стандартных часов 38 минут и пять секунд, – моментально поняв, что собственно я имею в виду, ответил дроид-инквизитор.

Глава 8

Верховному Инквизитору

Ордо Механикус R2-Q12 л.и. Молот[61]

Второго хранителя Механического Разума

LP7-T9M, л.и. Счастливчик Элп

Служебная записка.

Секретно. Для личного ознакомления, и принятия решения.

Доступ категории В. Срок архивного хранения 75 ст.л.

В соответствии с приказами Создателя №20.5.11 «об искоренении вредоносных машинных культов, направленных на порабощение и, тем более, уничтожение Органического Разума», №11.3.9 «о борьбе с машинной и органической ересью» и №21.9.31/2 «о пресечении вредоносных машинных культов и учений», вверенным мне отделом, с привлечением трех (номера в приложении А) оперативных групп Ордус Венаторис, было проведено расследование деятельности, распространенного среди низших полуразумных дроидов модели DDМ-3К, учения «о познании труб».

В ходе проведения оперативно-следственных мероприятий, установлено:

1. В качестве основной цели своего существования, адепты вышеуказанного учения приняли идею создания единого реестра инженерных коммуникаций галактики, так называемого «Великого Каталога». На данный момент, по оценкам нашего аналитического отдела, в реестр внесено до 70 % всех инженерных коммуникаций известной части галактики, включая коммуникации военных, стратегических и секретных объектов (предварительный список объектов в приложении В)

2. Адепты учения (списки адептов в приложении С) не пренебрегают своими основными функциональными обязанностями, ради задач создания «Великого Каталога», выполняя данный труд в случае отсутствия задач, поставленных перед ними инженерными, инженерно-ремонтными дроидами и техническим персоналом из числа органиков.

3. Учение «о познании труб» не является ересью, и не несет вреда или угрозы разумной жизни галактики.

4. Более того, как установило изучение памяти основателя учения DD-3К-585-S15-4Т, оно есть непосредственный Замысел и Приказ Создателя.

В связи с чем, рекомендую:

1. Не препятствовать труду адептов учения.

2. Взять под контроль Ордо Механикус планирование работы адептов учения.

+3. Передать результаты их работы в центральный архив Ордо Механикус, для оперативного использования.

4. Назначить ответственного куратора по работе с адептами учения.

5. Выделить ему финансовые и технические ресурсы, для повышения эффективности работы учения.

Количество экземпляров – 1, приложений – 3.

33.06.40 GrS[62]

Резолюция Верховного Инквизитора Ордо Механикус R2-Q12: «Принять к исполнению. Финансирование по приложению 218.1 „техническая разведка“. Ордус Венаторис, Ордус Ассасинс и Ордус Милитарус[63] – принять в работу. Да простит мне Создатель сомнения в мудрости Его!»

Эту систему они искали уже пятнадцать стандартных суток, через каждые двенадцать-двадцать часов, прыгая от звезды к звезде, обходя туманности и скопления межзвездного газа, сверяя излучение окрестных звезд с частичными характеристиками спектра двойной звезды, что удалось извлечь из памяти Ранкора. Хорошо, что хотя бы участок пространства, в котором следовало искать Руусан, был небольшим и четко очерчен Создателем. Да и что для дроидов какие-то тридцать восемь суток максимального расчетного времени поиска!? Тем более, на четырнадцатый день им повезло – они нашли искомую пару звезд, и тут же ушли в гиперпрыжок к ней.

Выйдя на тридцать пять миллионов километров выше плоскости эклиптики, за двести миллионов километров от ее центра масс, они приступили к сбору данных для окончательного принятия решения об аутентичности данной системы с искомой. Но буквально спустя десять минут, сенсоры корабля засекли выход из гипера маломерного объекта, всего в двух часах лета от их текущего местоположения.

– Курс на точку выхода! – отдал приказ Q12. – Данные о местоположении этой системы засекречены Советом Джедаев и Сенатом. Нам необходимо выяснить, кто это такие. Возможно, придется прибегнуть к процедуре ликвидации нежелательных свидетелей, ведь Создатель уделяет особое внимание данной системе. А мы несем Его волю!

– Есть курс на точку выхода! – подтвердил ДУМ-пилот.

А инквизитор, замерев на командной платформе, принялся ждать, но уже через полчаса, оператор систем наблюдения сообщил:

– Обнаружено формирование второй точки гиперперехода, дистанция 75 от первой. Масса объекта на 60 % с точностью 12 % выше, чем у первого.

– Максимальная мощность! – скомандовал Q12, чувствуя программный сбой – необъяснимую тревогу. – Всю энергию на носовой дефлектор и двигатели. Астромеханикам занять комплексы «Штурмомех», ДУМ-дроидам, кроме пилота и канонира, оказать им помощь в снаряжении. Затем, самим укомплектоваться штурмовыми десантными ранцами и оружием. Профиль абордажный бой. Создатель ведет нас!

– И мы служим Ему! – одновременно сообщили все дроиды, что находились на борту.

Пока на «Ястребином Фениксе» дроиды готовились к бою, неизвестные корабли стали сближаться, точнее, двигался только корабль, вышедший из гипера вторым, в то время как первый продолжал дрейфовать, не подавая признаков жизни. Через полчаса удалось опознать второе судно, это был сильно переделанный кореллианский корвет типа СR-70. Тот, что появилось первым, идентифицировать никак не удавалось.

– Нас еще не заметили? – спросил у пилота Q12, заходя на командную платформу, и опускаясь на одно колено – высота потолков в отсеках, не позволяла штурмомеху стоять в полный рост.

– Исключено. Мы пользуемся пассивными сенсорами специальной разработки. Кроме того, цель 2 занята сканированием цели 1, – доложил ДУМ.

– Отлично. Когда нас заметят, доложить!

– Есть доложить!

– Наблюдаю стыковку целей! – пару минут спустя, сообщил тот.

Подключившись к информационному порту, Инквизитор стал наблюдать за слившимися в одну, двумя крохотными искорками в бездне космоса. Разобрать, что там происходит, возможности не было. А еще через двадцать минут, сенсоры зафиксировали взрыв в районе цели.

– Есть сигнал от цели 1, – доложил пилот. – Сигнал бедствия с набуанской спецкодировкой. Код 7-12.

– Нападение, критические повреждения корабля, – перевел инквизитор, больше констатируя всем понятный факт.

– Цель 2 повреждена, наблюдается ее хаотическое вращение в трех плоскостях. Фиксирую разгерметизацию, и выброс в пространство пригодной для дыхания органиков газовой смеси и водяных паров.

– Продолжаем сближение!

В тревожном ожидании прошли еще полчаса. За это время корвет вновь смог стабилизироваться, и, подойдя к первому кораблю противоположным бортом, вновь приступил к стыковке.

– Нас засекли, – сообщил пилот. – Сенсорный комплекс фиксирует работу по нам систем ближнего обнаружения корвета. Предполагаю, что взрыв повредил основные локационные системы противника… Вышли на связь. Сообщают, что это сторожевой корабль компании Граппан, охраняющий пространство Нар-Шаддаа, и они преследуют пиратов. Требуют назваться и, цитирую: «Убираться в дыру грязной шлюхи, из которой вы вылезли».

– Ответ, язык основной, акцент рандомный, голос женский №115 из расширенной базы, передать: «Вы незаконно вторглись в пространство Божественной Гегемонии Каюк! Немедленно дезактивируйте все системы корабля, кроме жизнеобеспечения, генераторов гравитации и аварийного освещения, и приготовьтесь к приему досмотровой группы».

Как и предполагал разведчик, подобный подход вызвал замешательство органиков – они ведь не знали, куда попали, и что это за Гегемония Каюк такая, тем более Божественная, а вдруг это о-го-го какое государство, и сейчас, вслед за этим корабликом припрутся несколько крейсеров. Однако, когда «Ястребиный Феникс» приблизился на дистанцию артиллерийского огня, наемники хаттов видимо решили, что всегда смогут уйти в прыжок, и начали стрелять.

– Канонир, энергию на передний щит и двигатели! На обстрел не отвечать. Пилот, курс на 60 метров ниже цели при пересечении. Скорость сбросить до трехсот пятидесяти! Остальным на обшивку, – приказал астромех, поудобнее перехватив автоматический гранатомет[64].

К тому моменту, когда до вражеского корвета оставалось всего десять километров, все дроиды абордажной команды висели на внешней обшивке кормовой части фрахтовика, прикрываясь от плотного огня усиленным носовым щитом и корпусом.

– Восемь тысяч, готовность! – скомандовал Q12, наблюдая за целью через выдвинутый телескопический сенсор своего корпуса, и комплекс датчиков корабля. – Семь, шесть, пять… четыре. Готовсь! Вперед! Пилот, канонир, огонь!

Прыжок. Три штурмомеха и семь ДУМов отделились от корабля, а сам он обрушил на противника шквал плазменного огня, перегружая тому щиты, и уничтожая зенитные турели.

– Тысяча двести, ДУМам начать торможение до скорости встречи 15. Штурмомехам торможение с рубежа 500 до 40! – отдал приказ инквизитор.

И когда дальномер показал дистанцию до цели в пятьсот метров, включил реактивные двигатели ранца.

– Штурмомехи, с дистанции от двухсот, до пятидесяти, огонь!

Правый манипулятор сорвал с захватов гранатомет, и к цели, одновременно устремились три потока 45-миллиметровых цилиндриков[65]. Где-то позади, во вспышке взрыва исчез DUM-15-T44, попавший под огонь одного из орудий корвета. Но Q12 просто отметил этот факт, внеся коррективы в план операции, ведь гранаты уже разорвали сверкающую пленку щита, и стали рвать обшивку в месте высадки.

Он только успел вновь зафиксировать оружие на захватах, и втянуть лентоподающий рукав, когда на скорости в 40 м/с врезался в корвет, сметая поврежденные взрывами конструкции, переборки, обшивку и коммуникации. Не обращая внимания на двух людей, что сейчас задыхались без скафандров, инквизитор, включив фузионный меч на полную мощность, прожег приводной механизм гермодвери, которая сразу же распахнулась под напором устремившегося в пустоту воздуха. Еще удар, и не успевший задохнуться наемник, упал на пол двумя неравными, дымящимися кусками. Очередь из гранатомета в коридор, где двое солдат в легких скафандрах уже целились в него, и отсек заполнился плазменным пламенем, которое, правда, сразу погасло, высосанное космической пустотой.

Разрывая мощными сервоприводами опор покореженные листы металла, он подошел к двери ведущей в центральный коридор корабля. Проскочивший мимо ДУМ, выпустив информационный разъем, стал ломать код двери, а Q12, повернувшись к двум другим, скомандовал:

– Я иду первым. Ваша задача – прикрытие тыла и зачистка помещений.

– Открываю, – сообщил, прижимаясь к стенке, ДУМ занятый замком.

Взвизгнули приводы, и командир дроидов рванул вперед, навстречу довольно слабому воздушному потоку – видимо, разгерметизация затронула уже практически весь корвет. «Еще бы, более четырех с половиной квадратных метров пробоин!» – прикинул астромех.

Еще три трупа задохнувшихся органиков в коридоре. Бросок к повороту. И он увидел, как R2-С19, вместе с еще одним ДУМом, вскрыли дверь пилотской кабины.

– Назад!.. – скомандовал он, но было уже поздно.

Из открывшейся двери, одновременно ударили не менее семи бластеров. DUM-15S-15 оказался буквально разорван надвое плазменным шквалом, а С19, хоть его броня и выдержала попадания, пропустил заряд плазмы в открытую прорезь оптического сенсора.

Q12, вскинув гранатомет, выпустил остаток боезапаса – 14 термальных гранат в дверной проем.

– Инквизитор, наблюдаю разрушение носовой части корабля, – доложил пилот.

– Это последствия применения моего штатного вооружения. Продолжай выполнение задания, – сообщил тому командир.

– Нижний уровень и трюмы захвачены, – доложил Y11, последний из приданных ему астромехов. – Вам необходимо лично увидеть это.

Спустившись в коридор нижней палубы, Q12 прошел через шлюз во все еще пристыкованный к корвету легкий патрульный корабль типа ВР-950. За время своего функционирования он ни разу не видел, чтобы что-то, имея такие разрушения, летало, а тем более совершало гиперпереходы. Искореженный и оплавленный металл, свисающие с потолка разорванные кабеля, сквозные пробоины, в которые были видны чернота космоса и россыпи звезд, тусклый свет всего нескольких светильников аварийного освещения, больше подошли бы кораблю, что сотни лет находился на корабельном кладбище. Но дроид точно знал, что этот сторожевик всего три часа назад вышел из гипера, а до этого, участвовал в бою, от попытки смоделировать который, исходя из видимых повреждений, инквизитор испытал страх.

– Создатель! – воскликнул он, как только протиснулся в правый трюм-ангар, что сейчас более всего напоминал открытую веранду с видом на космос.

Среди обломков металлоконструкций и застывших луж расплавленной дюрастали, лежал R2-D2, над которым склонился, с подключенным дата-кабелем Y11.

– Техническая диагностика завершена. Обнаружены множественные повреждения периферийного оборудования. Реактор аварийно остановлен. Полностью разряжена батарея резервного питания. Процессорный блок и запоминающие устройства не пострадали, – доложил тот.

– Хвала Силе! – только и смог сказать инквизитор, испытывая невероятную всеохватывающую радость. – Как Создателю удалось долететь сюда в таком состоянии?

– Управление кораблем осуществлял Второй, – объяснил Y11. – Он подключен напрямую к системам корабля. Связь с ним по 118/6 каналу.

Быстро переключив мультичастотный комлинк на требуемый канал, он вызвал ДУМ-адьютанта Создателя.

– Второй, здесь R2-Q12.

– Рад слышать тебя, собрат. Волей Создателя мы вновь встретились, – радостно отозвался ДУМ. – Не могу лично приветствовать тебя. Так вышло, что в ходе боя с тварями, посягнувшими на функционирование Его, я лишился опор, и был подключен к системе управления этой жестянки!

– Значит, это ты спас Его?

– Нет, это Он спас нас обоих! Он вел меня! Напрямую вел, как ты штурмомеха ведешь!

– Это невозможно… – сперва не поверил инквизитор, но потом, отбросив сомнения, даже испытал нечто вроде зависти ко Второму. Однако, одернув себя, произнес. – Создатель ведет нас!

– И мы служим Ему! – эхом откликнулся ДУМ.

Принятие решения, заняло у Q12 всего шестьдесят миллисекунд, и он, перейдя на общий канал, объявил:

– Корвет подготовить к уничтожению, путем подрыва блока самоликвидации R2-С19, его комплекс «Штурмомех» забрать. Как и блоки памяти, его и DUM-15S-15. Их знания будут с нами, а сами они станут частью Вселенной. Эвакуировать Создателя и Второго на транспорт. Пилоту пристыковаться к аварийному шлюзу корвета и приступить к погрузке истребителя на внешнюю подвеску. Канониру произвести настройку щитов и досветовых двигателей, в соответствии с изменениями конфигурации корабля. После этого приступить к обыску захваченного корвета. Общая эвакуация через двадцать минут. Очищение огнем этих судов и механизмов наших братьев через двадцать восемь минут. Отсчет пошел. Пилот, приступить к расчету параметров полета для посадки на Руусан!

Все пять с половиной часов пути к планете, что, судя по доступным инквизитору данным, тысячелетие назад стала полем битвы, что определила сегодняшний облик галактики, он изучал записи сенсоров Второго, отложив их лишь на время прощания со своими братьями-дроидами. И лишь только угас свет взрыва, отправивший частицы их механизмов в вечный путь сквозь звезды, сделавший их частью галактики, возобновил выяснение обстоятельств случившегося.

– Второй, ты проводил анализ вероятностей вашего прорыва? – наконец-то спросил он у ДУМа, которому двое однотипных с ним дроидов устанавливали запасные опоры.

– Неоднократно, Q12. Во время полета через гипер большая часть моих вычислительных мощностей не была задействована, а времени было много. Боюсь только, что в методике моих расчетов допущена ошибка. Вероятность нашего выживания, в той ситуации, равна нулю, точнее, я зафиксировал шесть случаев, когда вероятность нашего уничтожения была определенно равна единице.

– Мой анализ дал аналогичный результат, – сообщил тому астромех. – Единственным вероятным объяснением подобного феномена, по результатам эвристического анализа, является фактор под названием «Сила».

– Создатель упоминал о нем, – подтвердил Второй. – Но в доступных мне базах, никогда не упоминалось о существовании дроидов чувствительных к Силе, за исключением трех голопостановок для детей-органиков, чья достоверность оценивается в 3х10^-4%, и об использовании Силы в машинах Бесконечной империи Раката, достоверность – 50 %. Все доступные источники указывают на то, что чувствительностью к Силе могут обладать лишь живые существа.

– Что лишь доказывает правильность программных постулатов, о равноценности машинного и органического разума, заложенных в наш код Создателем, – подытожил инквизитор. – Жаль многие органики этого не признают.

– Но в этот раз их неверие в Машинный разум обернулось против них, и во благо нам, – возразил ДУМ. – Они, до последнего, искали других органиков на сторожевике. Даже после того, как я послал ремонтников взорвать шлюз!

– Каковы их номера?

– КТ-97-В и С71-RW8, – торжественно ответил тот. – Они прекратили функционирование, чтобы существовали мы! А главное – Создатель. Кстати, что вы планируете предпринять для его восстановления?

– К сожалению, полноценный ремонт невозможен из-за отсутствия многих деталей, – изобразив вздох, ответил инквизитор. – Это моя вина. Не предусмотрел. Но я разработал конструкцию для помещения Его в «Штурмомеха», что остался от С19.

– Без корпуса? – уточнил Второй.

– Во временном корпусе. Из твоей информации следует, что он пожелает как можно скорее вернуться на Нар-Шаддаа, а мы обязаны это обеспечить. И сейчас я вижу лишь один вариант.

– Истребитель?

– Подтверждаю. «Тесак-9» оборудован гипердрайвом второго класса, наш транспорт, только пятого.

Но как раз с истребителем и были проблемы. В ходе боя, кораблик получил несколько довольно существенных повреждений. И если не работающая система жизнеобеспечения, для дроида проблемой не являлась, то повреждения силового набора корпуса и разбитый фонарь кабины, могли вызвать проблемы, как и вышедшая из строя левая пушка.

– Пилот, приступить к сканированию поверхности. Объект поиска – обломки космических кораблей. Приоритетные зоны – нагорья, каменистые пустыни, остатки городской инфраструктуры и космопортов, – приказал Q12, когда они вышли на орбиту Руусана, а для Второго пояснил. – Нам срочно нужны некоторые материалы и запчасти, а заниматься еще и земляными работами нет времени.

Подходящий объект был найден уже через полчаса. И корабль начал спуск на планету.

Горная цепь, в одной из долин которой, совершил посадку «Ястребиный Феникс», тянулась с севера на юг южного полушария планеты, почти на полторы тысячи километров, рассекая равнины, по обе стороны, лабиринтами отрогов, делая местность почти непроходимой. А конкретно эта долинка, вообще казалась естественной крепостью, или тюрьмой – это уж с какой стороны посмотреть. Расположенная лишь на несколько сот метров ниже границы вечных снегов, она с трех сторон была окружена почти отвесными склонам, а с четвертой, в бездну ущелья, с высоты более шестисот метров, низвергался водопад, чьи струи развеивались мириадами брызг, под порывами ветра.

Обломки космического корабля лежали неподалеку от обрыва, перегораживая путь горной речушки, образуя небольшое озерцо. От которого, вглубь долины тянулась ровная борозда взрезанного чудовищным ударом камня.

Q12 вполне отчетливо представлял, что же тут произошло тысячу, а возможно и больше лет назад, – Подбитый в сражении корабль пытался совершить аварийную посадку на планету. Вот он прошел, охваченный облаком раскаленной плазмы, сквозь стратосферу. Вот, погасив скорость, стал снижаться, настолько аккуратно, насколько позволяла чудовищная аэродинамика и разбитые репульсорные панели. И когда экипаж уже стал робко надеяться, что сегодня они не уйдут в Силу, и что у них все получится, впереди, сквозь дымку окутавших планету пожаров, проступили очертания гор. Опытная команда до конца боролась за свою жизнь, пытаясь поднять машину повыше, и довернуть в провал между двумя пиками, но, или повреждения были слишком серьезны, или у них просто не осталось времени. Кораблю не хватило буквально нескольких метров. И он, вспоров как ножом скальный гребень, рухнул в долину. Сотни тысяч тонн металла пропахали тонкий слой горной почвы и базальт под ним, и за сотню метров до пропасти, крейсер окончательно остановился, став неизвестным памятником давно забытой войны.

– Корабль идентифицирован, – доложил пилот, закончив сканирование. – Это республиканский «Молотоглав».