Текст книги "Сестры по крови или наследницы Киёмидзу (СИ)"

Автор книги: uniqa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 42 страниц)

– Открой и увидишь….

– Сам открой. А вдруг это ловушка? – насторожено оттолкнула протянутый пакет куноити.

– Не смеши Наоми! – рассмеялся Хатаке. – Неужто ты испугалась? Видишь, я держу его, и со мной ничего не происходит! Думаешь. Если ты возьмёшь его, что-то измениться? Взорвется он что ли?

– От врагов всего можно ожидать….. – в свое оправдание угрюмо пробурчала девушка, не шевельнув и пальцем.

– Не тот враг, кого врагом величают…. – поцокав язычком, покачал головой Какаши.

– Что?

– Ничего, Наоми. Пусть будет так, как ты хочешь…. – удрученный недоверием куноити, мужчина раскрыл пакет и аккуратно достав оттуда массивный сверток шелка необычайно нежного персикового цвета, одним движением развернул. – Возьми. Оно твое….

– Кимоно? – растеряно захлопала ресницами Наоми, не зная, что и сказать. Все мысли разом вылетели из ее головы. – Мне?

– Я выбирал его специально для тебя…. – улыбнувшись, признался синоби, протягивая ей одеяние. Она же замешкавшись, застыла, переводя взгляд с пестрого великолепия материи на лицо синоби и обратно.

– Зачем? Не понимаю…. – смущенно бормотала девушка. Ей и прежде дарили подарки. Но от Какаши она ничего подобного не ожидала.

И снова последовало это рассеянное пожатие плечами, от которого у нее почему-то засосало под ложечкой и во рту пересохло.

– Какаши, объяснись…. Что все это значит? – потребовала, нервно облизнув губы Наоми.

– Считай, мне просто захотелось сделать тебе приятное…. – отводя взор, бросил синоби, скрывая свои истинные мотивы. И в том заключалась его ошибка. В мозгах Наоми стартовали неотвратимые процессы, рожденные ее больной, выработанной годами саботажной деятельности подозрительности.

– Хотя…. – протянула она. – Можешь не напрягаться. Я, кажется, понимаю, что именно тобой движет. Таким образом ты просто пытаешься загладить вину, Какаши? Так знай! Не выйдет!

– О чем речь, Наоми? – от подобного поворота у синоби глаза на лоб полезли. Он понятия не имел, о чем она толкует.

– Еще спрашиваешь? – возмутилась она. – Как видно совести у тебя совсем не осталось! Убирайся! Я не желаю с тобой разговаривать! И подарок свой забери! Я не нуждаюсь в подачках! – испепелив дзенина взглядом, Наоми решительно указала на дверь. Однако мужчина и не подумал подчиниться. – Чего ты ждешь? Я все сказала! – пуще прежнего взбеленилась девушка. – Выметайся!

– Сначала потрудись объяснить, в чем именно я провинился. – Заявил Какаши, не спуская с нее глаз. Признаки ярости на лице куноити не оставляли сомнений в искренности ее чувств. Наоми злилась и, как видимо, он являлся причиной ее неудовольствия.

– Коротка же твоя память! – от его неимоверной наглости ее буквально заколотило от ярости. Еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, Киёмидзу судорожно стиснула ладони, смутно

ощущая тупую боль от впившихся в кожу ногтей.

Ну и ладно! Эта боль была ничем по сравнению с тем, что творилось у нее на сердце.

– Возможно…. – не стал отпираться Какаши, читая приговор в глазах любимой. Он шагнул ей на встречу. – Но все же позволь мне оправдаться…. Должен же я знать, в конце-то концов…. Даже висельнику перед смертью полагается последнее слово.

– Ну, да, конечно…. – улыбка на пересохших губах Наоми мироточила ядом. – Жаждешь обелиться, Какаши…. Только я не желаю слушать твоих оправданий. Ты разочаровал меня! Как ты мог оказаться настолько недалеким, таким слепым? Ведь я надеялась на тебя! А ты что сделал? Притащил Тенши в селение Киёмидзу? С таким же успехом ты мог лично передать ее в руки акацукам. Ведь знал же, что они охотятся за ней!

– Постой наговаривать, Наоми. Ты же сама прислала Оби-сама с просьбой о помощи. Велела взять с собой сестру.

– Ложь! Никого я не о чем не просила. Не понимаешь, я к смерти готовилась, жизнь хотела отдать лишь бы Тенши жила в счастье и спокойствии и приказала Оби-сама беречь и охранять ее.

– Странно. Но мне он сказал совершенно другое….

– Правда? – недоверчиво переспросила Наоми. Оторвавшись от спинки, она неловко шагнула к синоби, пристально вглядываясь в его глаза, пытаясь отыскать в их бездонных глубинах признаки лжи. – Ты не обманываешь меня?

– Зачем мне это? – сжав ткань кимоно, которое по-прежнему держал в руках, отвечал Какаши. Он не отводил взгляда, глядя в глаза куноити, интуитивно готовый в любой момент подхватить ее, если потребуется. Ибо ее шаткие, неуверенные шаги внушали ему опасение.

Наоми долго испытующе смотрела на него, не мигая, а затем, вдруг разразившись отборной бранью, энергично замахала руками:

– Гадкий червяк-переросток вздумал интриговать за моей спиной!!! Решил пойти против прямого приказа, пусть только попадется мне на глаза!

– Глупышка! – вдруг рассмеялся слушавший ее причитания Какаши. внезапно отбросив кимоно в сторону, он шагнул к ней и крепко обнял, тем самым погасив поток бессвязных ругательств, уносившихся под своды крыши. Дзенин порывисто швырнул кимоно на пол, и, схватив куноити за плечи, легко встряхнул ее.

– Как ты смеешь?! Пусти!!! – за возмущалась на первых порах куноити, тая от нежности в медвежьих объятиях мужчины. – Предатель! – вопила она. – Ты такой же предатель как и Оби-сан! Решили погубить меня? Отравить мне жизнь? Не позволю! Пусти сказала!

Он отстранился так же стремительно. Тряхнув девушку за плечи, сурово взглянул на нее с высоты своего роста.

– Посмотри на меня, Наоми! Живей! Загляни в глаза и ответь честно, как на духу! Возможно ли чтобы человек беззаветно любящий женщину, ради нее нарушивший все мыслимые и немыслимые законы, ослушавшийся приказа хокаге, желал причинить вред ей или ее сестре?

– Какаши…. – обескуражено затихла Наоми.

– Ты это видишь в моих глазах? Предательство? В этом подозреваешь и Оби-сана, желавшего помочь тебе! Желавшего спасти одну из лучших куноити клана Киёмидзу? Ответь! Хоть раз ответь! Сделай эту малость! Будь честной и со мной и с собой….

Губы Наоми задрожали. В волнении она не знала, что делать и думать.

– Я больше никому не могу доверять, Хатаке. Да и не Киёмидзу я вовсе.

– Неважно кто ты и откуда. – Вновь истово прижав ее к себе, выдохнул дзенин. – Важно, что в твоем сердце, Наоми. Я знаю, что в нем скрыто нечто большее, чем ненависть. Там любовь.

– Хатаке….– Наоми вскинула лицо, стремясь перехватить его взгляд и их глаза встретились. – Ты слишком высокого обо мне мнения.

– Оно соответствует истине, Наоми. Тебе просто самой нужно в это поверить. То, что ты делала ради сестры, заслуживает восхищение. Не каждый родитель решится на такое. Ты отчаянная, смелая и это мне в тебе особенно нравиться.

– Не надо…. – попыталась остановить синоби девушка. Он говорил горячо, быстро и его слова постепенно вгоняли ее в краску. Давно ее так не хвалили.

– Верь мне….– отметая ее возражения, синоби обхватил лицо куноити ладонями и, склонившись над ней, припал к губам в нежном, проникновенном поцелуе, обещавшем многим больше, чем те фразы, которые он говорил. – Я никогда не предам тебя.

– Зачем мы здесь, Тенши? – приобняв девушку за плечи, Неджи ненавязчиво притянул ее к груди. Квартал Учиха раскинулся перед ними – огромный заброшенный район, напоминающий вымерший после эпидемий чумы город. Пыль толстым налетом лежала на грязных тротуарах поверх засохшей листвы и стаяла настолько оглушительная тишина, что казалось, малейший шорох слышен за сотни километров отсюда.

– Сама не понимаю…. – доверчиво прильнув к его груди, молвила Тенши, качая головой. – После слов Наоми меня неумолимо влекло вернуться сюда вновь…. Жуткое место. Оно навевает на меня ужас. Как представлю, сколько крови здесь пролилось – не по себе становится. – Содрогнулась Тенши.

– Напрасно ты соотносишь это с собой…. – мягко пожурил ее он. Произошедшее в квартале Учиха не имеет к тебе никакого отношения.

– Знаю…. – вздохнула Тенши. – Но ничего с собой поделать не могу. Это, наверное, шутка подсознания. Ведь я отчасти Учиха….

– С тех пор как Наоми рассказала тебе об этом, ты места себе не находишь….

– Не нахожу. Потому как его больше у меня нет, Неджи. Я столько лет привыкла верить в одну истину, и вдруг выясняется, что все, что я знала и во что верила – ложь. Мой клан, мои родители…. Староста…. Они все лгали нам! Мы погрязли в ней…..

– Не утрируй. То была ложь во спасение. Подумай, многое бы изменилось, знай вы наперед? Вряд ли Киемидзу не избежали бы постигшей их участи.

– Возможно…. Просто…. Вероятно…. Это было бы не так страшно осознавать, что я одна из последних представителей погибшего клана…..

–Ты боишься? – отстранившись, Неджи стремительно развернул девушку к себе. – Признайся честно. Ведь это не убьет тебя…..

– Я знаю, Неджи…. – куноити подняла на синоби ошарашенные глаза. Казалось то, что происходило вокруг нее и с ней самой, являлось для нее откровением. Она словно заново училась мыслить, принимать реальность такой, какой она была в действительности, а не через ширму застящего взор гнева и ненависти, которым прониклись их с сестрой будни. – Знаю…. – Девушка судорожно стиснула ладони синоби, сжимающие ее плечи. – Но по-другому не могу. Не представляешь как это сложно…. Мне нужно это осмыслить. Мы столько лет гонялись за призраками, искали виновных в свалившихся на нас несчастьях, и никак не ожидали, что тот, кто нас, по сути, породил, нас же и уничтожил. Я в шоке…..

Неджи нежно провел ладонью по щеке куноити и она благодарная ему за понимание, перехватив ее, любовно коснулась губами.

– А Наоми? Как она справляется с этим?

– Даже не спрашивай….. после пробуждения она словно с цепи сорвалась. Ей везде чудиться подстава. Она никому не доверяет и готова перерезать глотку любому, кто посмеет приблизиться ко мне. Не понимаю, что такого могло произойти за время ее отсутствия? Чем ее так напугали акацуки? Она стала просто невменяема.

– А ты не догадываешься? По-моему, только одно могло заставить Наоми перестать думать о себе – угроза, нависшая над ее любимой сестрой.

– Ты думаешь…

– На сто процентов. – Уверенно заявил Неджи. – Ты лучше кого бы то ни было знаешь о моем отношении к твоей сестре. Оно, мягко говоря, не положительное. На мой взгляд, ей место в психушке. Однако, не взирая на это, я признаю за ней одно неоспоримое достоинство – беззаветная преданность тому, кого она любит. И ты – единственный человек, ради которого она готова не только горы свернуть, но и жизнь отдать.

Эти мысли совершенно не приходили Тенши в голову, и, озвучив их, Неджи на многое открыл ей глаза.

– Пожалуй, мне следует откровенно поговорить с сестрой.

– Разумное решение. Когда планируешь?

– Сегодня вечером, скорее всего.

– Не забудь ей рассказать о грядущем торжестве.

А пока сестры Киёмидзу, очутившись под покровительством Скрытого Листа, с крайней опаской присматривались к стандартам новой жизни, параллельно стремясь выбраться из пучины неразрешенных противоречий, ставших следствием той недосказанности, которую они неразумно проявили, разумеется, имея благие намерения. Но взгляните, куда они их привели?

Тенши, взявшая на себя бремя лидерства с трудом справлялась с возложенными на нее полномочиями, в то время как сама Наоми, лишившаяся их по причине нездоровья, не только восприняла это крайне негативно, и даже можно сказать не к месту эмоционально.

В общем, в виду вышеуказанных событий, ситуация между сестрами складывалась не лучшим образом. И чтобы прийти к понимаю, прежде существовавшему между ними, девушкам необходимо было многим поступиться и прежде всего собственными амбициями и гордыней, коими обе они грешили. Впрочем, речь сейчас не о них, а о людях, так же пострадавших от последствий деятельности Киёмидзу, правда, в меньшей, чем хотелось бы, степени – акацуках.

Итак, какие события произошли в организации, после бегства сестер? Скажем откровенно, дезертирство Киёмидзу прямым образом повлияло на микроклимат внутри организации. Особенно ярко отразилось на поведении отдельно взятых синоби. Речь пойдет прежде всего о небезызвестных нам Хидане и Дейдаре. Ну и, разумеется, Мадаре…..

Клонились к закату очередные сутки, и вечер, разбросав по небосводу мириады сверкающих звездочек, взошел на небо, утопил притихший город в нежном молозиве взошедшего месяца, что непременно следует отметить, являлось редкостью для страны Дождя. За пеленой практически непрекращающихся дождей крайне редко можно было наблюдать звездное небо. Поэтому многие местные жители, невзирая на довольно позднее время высыпали на улицы, лицезря это великолепное зрелище. Однако же Акацукам, собравшимся в столовой убежища было не до наслаждения природными красотами. Поставленные ими цели требовали сосредоточенности и вызывали некоторую напряженность, которая особенно ощущалась в поведении некоторых представителей данной славной братии. Хотя и базировалась она отнюдь не на том, о чем сейчас идет речь. Но обо всем по порядку.

Итак, в тот вечер, покончив с основными делами, Пейн-сама с семенящей следом Конан вошел в трапезную, где уже собрались все члены организации, завершившие свои задания и подтянувшиеся на базу для важного совещания, которое, пока не были закончены последние приготовления, решением предводителя было назначено на утро следующего дня. А пока их ожидал спокойный ужин в компании друг друга. Вечер обещал, выдастся тихим. Однако уже с порога Пейн ощутил витавшее в воздухе напряжение.

Непроизвольно его острый, пронзительный взгляд обежал комнату, поочередно задержавшись на каждом из присутствующих, остановился на двух блондинах, устроившихся за столом друг напротив друга, с по одинаковому забитым видом таращащихся прямо перед собой. В то время как другие члены акацук, будто не желая поддаваться охватившей коллег прострации, разбрелись по столовой, при этом находясь в зоне относительной приближенности.

– Все в сборе? – сухо поинтересовался Пейн, проходя внутрь.

– Это как посмотреть…. – хохотнул Кисаме, отхлебнув из кружки. – Физически-то вроде мы все здесь, а вот морально…. Некоторые из нас витают в облаках…..

Он взглядом указал в сторону безмолвствовавших блондинов и Пейн вздохнул.

– Что стряслось?

– Будто вы сами не знаете, Лидер-сама? – не скрывая насмешки, изрек Какудзу, вместо Кисаме. – У нас здесь страсти по Киёмидзу в самом разгаре….

– Вы только взгляните на этих двоих! – возмутился Сасори презрительно. – Разве подобное поведение достойно синоби? Развели сопли!

– Что верно, то верно, Сасори! – подхватил Кисаме. – Стремно как-то так убиваться из-за баб!

– А почему бы вам всем не заткнуться, а? – вдруг проревел Хидан, вскакивая. Несмотря на кажущуюся прострацию, слова акацук достигли его разума, подняв гнев в его душе, и он вспылил. – Больно много вы понимаете! Развели тут базар! Кудахчите как квочки! Сборище отъявленных сплетников! Думаете, вы имеете право лезть в чужую жизнь?! Черта с два! Дейдара, вставай! – рявкнул Хидан, от чего задумавшийся блондин чуть было не свалился со стула. Он поднял на коллегу потухшие глаза.

– Отвали…. – слетело ленивое с его уст.

– Вставай, сказал! – не стал церемониться язычник. Подойдя к нему, он силой выдернул подрывника из-за стола со словами, которые до неузнаваемости преобразили его лицо: – Пора нам излечиться от этой напасти. По этой части у меня имеется отличная вакцина!

– О чем ты? – совершенно не улавливая, о чем конкретно он толкует, нахмурился Дейдара.

– Слышал, в паре кварталов отсюда есть славное местечко. А девчонки там, чисто золото – стоит только пожелать, исполнят любое твое желание…..Пейн-сама¬! Мы уходим. Ближайшие дня два не ждите нас.

====== Часть 63. The еnd. ======

– Признайся, Наоми, когда ты в последний раз просто так, как мы сейчас, гуляла, не о чем не задумываясь, не шугаясь каждого шороха? – вдруг не с того не с сего поинтересовался Какаши, задав спонтанно всплывший в голове вопрос. Крепко придерживая пошатывающуюся от слабости, не успевшую окрепнуть после перенесенного ранения куноити за локоть, он шел с ней рядом по петлявшей меж высоченных стволов зеленеющих сакур дорожке парка, разбитого возле городского госпиталя, куда ему не без некоторых усилий удалось вытащить ее.

Из уважения к репутации дзенина, глав врач пошел ему на встречу и не стал противиться, когда он испросил его позволения вывести пациентку на прогулку в парк, рассудив, что смена обстановки пойдет ей на пользу, а заодно и позволит персоналу госпиталя перевести дух и отдохнуть от регулярных истерик наемницы, которую по мере выздоровления становилось все сложнее удержать на месте. Она, казалось, умышленно стремилась навредить себе и наперекор предписаниям, злостно нарушала больничный режим. Персонал был не способен с ней справиться, и лишь редкие визиты сестры ненадолго успокаивали ее.

Сама девушка так же не выказала возражений и после бурной сцены с выяснением отношений, состоявшейся между ними, и, без сомнения, потрясшей обоих, соблаговолила все-таки покинуть палату, позволив ему заботливо накинуть себе на плечи легкий больничный халат.

«Боже, какая же ты у меня худенькая ….» – Завязывая пояс у девушки на талии, подумалось ему тогда.

Наоми и раньше при всей своей физической мощи отличалась крайней худобой, что, впрочем, не помешало ей снискать мировую популярность и прославиться, как одной из самых сильных куноити страны.

Гроза и гордость Киемидзу!

Ему на собственном опыте довелось испытать мощь атак Наоми. Признаться, он откровенно восхищался ею. В бою она была неподражаема. Хотя и несколько безбашена. Словно бы ее сознание во время сражения отключалась и ею руководили инстинкты.

Недуг ощутимо подточил здоровье Наоми. Длительное беспамятство, сопровождавшееся продолжительным коматозным состоянием привело к значительной потере мышечной массы. Наоми сбросила вес, став непомерно тощей. Ее личико осунулось, щеки впали и лишь огромные бирюзовые глаза по-прежнему сияли словно звезды, блеск которых на фоне нездоровой бледной кожи казался отчетливо приметным.

Легкий порыв ветера, вырвавшийся из неоткуда, обедал прогуливающихся прохладой, запутался в струящихся по спине куноити волосах, теребя полы длинного больничного одеяния.

Отведя упавшие на глаза пряди, Наоми осторожно отстранила руку дзенина, придерживающую ее за локоть, тем самым будто отрекаясь от помощи с его стороны, и помотала головой.

– Право же, не помню… – обескураженно призналась Киемидзу, устремив на него полный замешательства взор чистых, лазурных глаз, в которых в прямом смысле, хотелось раствориться.

Прекрасная и неистовая наемница, убийца без стыда и совести, легенда клана Киемидзу. Наоми, посланная небесами ему в наказание, или же в награду?

Дзенин смотрел на нее, не в силах отвести глаз, в этом ее резонансном спокойствии находя нечто удивительно одухотворенное, необычное, делающее похожей на... Ангела?!

Какаши призадумался. Подобные аналогии сложно было соотнести с истинной сущностью Наоми Киемидзу. Многим проще было представить ее бок о бок с дьяволом. Однако для Какаши в тот момент, она была подобна свету, озарившему его серую унылую жизнь, наполненную серостью рядовых будней и сожалением о прошлом.

Наблюдая за ней Какаши не уставал изумляться. В то время как и она сама удивлялась, почему раньше никогда не испытывала потребности вот так вот пройтись, подышать свежим воздухом, отдавшись умиротворенной безмятежности будничного дня, наслаждаясь беззаботным щебетанием птиц, затаившись в листве.

Нет, все же нельзя однозначно утверждать, что она никогда не делала этого. Разумеется, периодически Наоми совершала пешие прогулки. Но наслаждалась ли ими?

Едва ли! Как бы горько это не звучало, но прогулка для Наоми являлась способом ухода от объективной реальности к мировосприятию, позволяющему ее мыслям идти своим чередом, средством, позволяющим ей побыть наедине с самой собой.

Неудивительно, что размышляя в подобном ключе, отправлявшаяся на прогулку куноити чаще всего забиралась в те места, в которые редко хаживал и самый отважный охотник, туда, где редко встретишь не только представителя рода человеческого, но и в принципе любую другую живность. Зато, оказавшись там, она могла быть уверена, что ее никто не потревожит.

Так, отправляясь на очередное свидание с самой собой, Наоми обычно пропадала на сутки, а то и более, что весьма тревожило Тенши, ибо зачастую, она не считала нужным кого-либо предупреждать об этом.

Наплевательски относясь к сестричкиным переживаниям по данному поводу, Наоми не испытывала угрызений совести, успокаиваясь тем, что поступает так не ради самой себя, а ради общего блага. Возвращаясь из добровольной ссылки обновленной, она зачастую генерировала потрясающие идеи, не раз помогавшие им достичь успеха при выполнении миссии.

– Я и есть благо! – смеялась Наоми в ответ на жалобы сестры, обвиняешь ее в безответственности. Она искренне верила в то, что говорила. И ей не нужны были подтверждения в этом.

Хотя гораздо чаще Наоми приходилось убеждать себя в том, что она действительно достойна, носить звание главы клана.

Сегодня же, прогуливаясь дзенином, Наоми вынуждено пожалела, что прежде злоупотребляли одиночеством. Ведь то время, на которое обрекли ее родители, и судьба ей было с кем разделить. И если бы она хотя бы раз прислушалась к своему внутреннему голосу и сделала это, не исключено, что все для них с Тенши сложилось бы иначе.

Знаменательно, что осознание настигло ее именно в Конохе – городе для многих, и для нее в том числе, являвшимся воплощением мира и достатка.

Возможно поэтому Тенши, ее маленькая сестренка, решила примкнуть к Скрытому Листу .

Она устала от войны, от этого сосущего чувства непричастности, сжимавшего сердце стальными тисками одиночества, тревожными мыслями бередящего сон по ночам......

– Я никогда не жила для себя, Какаши и просто прогуливаться... Пожалуй, у меня никогда не было для этого времени. Если я и шла куда-то, то не для того, чтобы проветриться, насладиться прогулкой и тому подобное, а скорее чтобы подумать....

– Занятное ты создание, Наоми... – улыбнулся Какаши, по привычке засовывая руки в карманы брюк. – Живешь не как все, и мыслишь так же....

– Возможно, потому я тебе и нравлюсь, Хатаке....

Синоби усмехнулся. Только он обрадовался, что Наоми, наконец, успокоилась, как ее прежнее воплощение дало о себе знать.

Ее прямота сбивала с ног.

– Умеешь ты подловить на ровном месте.... – не стал увиливать Какаши.

– Работа такая... – отвернув голову, сказала она. – Как прошел Совет? Старейшины поддержали инициативу хокаге?

– Беспокоит ваша с сестрой судьба?

–А как же! Выступление перед сворой «королевских» правителей для Тенши первый самостоятельный опыт ведения переговоров. Обычно этим занималась я....

– Твоя сестренка просто молодец. Не знаю, каким образом, видно это у вас наследственное, но она так коварно поставила вопрос, что Совету ничего не оставалось, как принять предложение хокаге. Так что, мои поздравления. Начиная с сегодняшнего дня сестры Киемидзу в штате Листа.

Длительным молчанием отвечала ему Наоми, устремляя призрачный взгляд в безоблачную высь голубеющего неба. Понимая какого ей приходится, он не торопил ее.

– Я хочу повидаться с сестрой. Организуешь? – заявила Наоми спустя мгновение.

– Конечно... – не сводил с нее глаз Какаши.

– Сегодня.

– Пожалуй не получиться. Как на счет завтра?

– Почему это не получиться? – ожидаемо возмутилась наемница. Она не любила ждать. Только не сестру. И к этому ее приучила сама Тенши. стоило Наоми пожелать и она прибегала по первому ее зову. Неуверенно шагавшая по извилистой парковой дорожке девушка, резко встала.– Что ей мешает прийти ко мне сегодня? Мы не виделись с ней уже несколько дней!

Наоми начала закипать. Текущее положение вещей, усугублявшееся ее нездоровьем, изрядно раздражало ее. Лишонная свободы передвижения, она ощущала себя запертой в коконе, через который окружавшие ее люди мелкими порциями дозировали информацию, чтобы держать ее в курсе, не сообщая всего целиком.

– Спокойно! – стремясь утихомирить заметно разволновавшуюся девушку, Какаши положил ладонь на ее плечо. – Не стоит кипятиться ....

Сопроводив этот жест настороженным взглядом, Наоми заглянула синоби в глаза.

– Ты мне зубы не заговаривай! Говори как есть, иначе я сама узнаю!

Какаши украдкой вздохнул. Сомневаться в том не приходилось. Он не раз убеждался в несокрушимости воли этой маленькой, но сильной женщины.

– Какаши! – прогремела она, испепеляя его взглядом. – Неиспытывай мое терпение!

– Я скажу, но ты пообещай не делать глупостей. Обещаешь? – теперь уже он заглянул девушке в глаза, беря в ладони ее напряженные кисти.

– Я уже ее сделала.... – на повышенных тонах начала она, опуская ресницы, продолжив тихим, еле слышным голосом. – Тебе поверила....

– Какая же это глупость? – непринужденно улыбался Какаши, не фиксируя на отрицательных эмоциях, и опять же проявляя поразительное понимание, он вошел в ее положение. Раненная, растерянная, сомневающаяся. Он в силах был убедить ее, что этот новый мир, открывший ей двери, вовсе не враждебен, каким бы иллюзорным и обманчивым подчас это не казалось, и здесь ее любят и ждут.

Наоми была напряжена и готова к действию. Какаши, чувствовуя ее состояние, попытался смягчить последующие слова, заключил настороженную девушку в объятия.

Руки дзенина обвились вокруг тонкой талии куноити, скользнули по изящной спине. Он почувствовав теплоту ее тела, такого близкого и такого желанного, тонкий, едва ощутимый аромат ее кожи и эта близость помутнила его рассудок. Прижавшись к ней, застывшей в его объятьях, он склонил голову, уткнувшись в копну ее шелковистых, растрёпанных ветром волос, судорожно вдохнул запах любимой.

– Какаши, не начинай.... – взмолилась Наоми, сгорая от желания прижаться к могучей груди синоби и потребности скрыться от раздерающего сердца чувства, заставлявшего каждую клеточку ее тела трепетать от восторга томительных прикосновений мужчины.

– Наоми останься со мной..... – практически взмолился он и страсть сквозившая в его обычно ровном голосе потрясла ее до глубин естества.

– Прекрати, ты сам не понимаешь, о чем просишь... – прорываясь отстраниться вопреки желанию, дернулась она. – Мой клан проклят, я сама проклята. Думаешь рядом со мной сможешь быть счастлив?

– Это все ерунда. Я не верю в проклятия. – Отмел неубедительные возражения дзенин.

Наоми слегка отстранилась, чтобы иметь возможность видеть его лицо. Делая вид, будто сомневается, она все же верила ему.

– А знаешь ли ты, какая судьба постигла моего бывшего?

Очевидно, это была проверка, и от его во многом реакции зависело их совместное будущее.

– Он умер. – Без задней мысли отвечал Какаши.

– Я убила его! – глядя синоби прямо в глаза уточнила куноити.

После чего в памяти дзенина вдруг всплыли слова Тенши, как-то сказавшей:

– Не думайте, будто раскусили Наоми, Какаши-сан. Ее негативное отношение к мужчинам обусловлено жизненным опытом. Когда-то давно ее предал любимый. Он пошел против клана, едва ли не покрыв позором весь наш род и чтобы хоть как-то исправить это, ей пришлось лично покарать его. Наоми любила его, но убила не моргнув и глазом, потому что так повелел совет клана.... А ведь вы очень похожи на него, Какаши-сан.... Может быть поэтому ее влечет к вам....

И вот теперь, используя прошлое, Наоми пыталась защититься от него. Хотя в том не было нужды. О, этот проклятый кокон не давал ему добраться до ее сердца!

– Уверен, у тебя имелись веские причины поступить так. – Невозмутимо отвечал Какаши, бережно отводя спутанные пряди упавшие девушке на глаза. Задержав ладонь у ее лица, он прикоснулся к ссадины на ее щеке, провел пальчиком вдоль линии загрубевшего рубца. Ей не было больно, но от проникновенности этой легкой, не замысловатой ласки веки опустились сами собой. Во рту пересохло и Наоми нервно облизнула губы.

– Разумеется... – голос подвел ее, прозвучал хрипло. Она судорожно сглотнула, робея под наплывом хаотичных чувств, всколыхнувшихся в душе при прикосновении его по мужски грубоватых, шершавых пальцев воина, за свою непродолжительную жизнь успевших познать отнюдь не только рукоять катаны, но и тепло женского тела.

– В любом случае, это не имеет значения. – Уловив пробившую ее дрожь и истолковав ее в несколько ином смысле, понизил голос Какаши, следуя безотчётному желанию миновать заминированную территорию ее страха. – Прошлое пускай остается в прошлом. Я хочу быть с тобой, не взирая на всю ту грязь и боль, которую тебе пришлось пережить, потому что некому было позаботиться о тебе....

– Какаши...

– Повторяю в сотый раз, верь мне, Наоми. – настойчиво тряхнул ее за плечи он.

– Сложно... – оправдывались она, борясь с собой и искушением поверить.

– Ничего. Не торопись. Рано или поздно ты научишься доверять мне. – И снова терпение возобладало. Он незаметно выдохнул, пряча лицо за маской, а взгляд за густотой ресниц.

Наоми как-то нервно поправила волосы, взлохмаченные ветром, и неуверенно отступила назад, повернулась к ниндзя спиной, сделав вид, будто увлеклась примостившейся на ободке скамьи бабочке.

– Поживем-увидим... – ответ в стиле Наоми показался Какаши двусмысленным. И не даром. Куноити ловко ушла от темы. – Ты обещал мне что-то рассказать про Тенши.

– Да, конечно... – вернулся с небес на землю дзенин, четко осознавая с кем разговаривает. Наоми Киемидзу – достояние и проклятие Киемидзу. – Но ты, все ж пообещай.

Обернувшись, Наоми взглянула на него по-особенному проникновенно и молча кивнула, ознаменован очередной прогресс в эпопеи их взаимоотношений.

– Поверь, она хотела бы сообщить об этом тебе лично, однако немного опасаясь твоей реакции, попросила меня...

– Брось, Хатаке .... – свела брови наемница. – На свете нет такой темы, которую Тенши не могла бы обсудить со мной. Я ее сестра и всегда готова понять и выслушать ее.

Скрывая улыбку, Какаши опустил глаза, в уголках которых лукавыми лучиками заструились морщинки. Наоми искренне верила в то, о чем говорила, однако нередко поступала наперекор своим же словам. Да, безусловно она в Тенши души нечаяла. Но ее любовь, как, вобщем-то и всякое обремененное зависимостью к ближнему чувство, носило собственнический, ревностный характер, под влиянием которого она зачастую стремилась подмять Тенши под себя, побуждая ее жить согласно собственным убеждениям, игнорируя право сестры на независимое мнение.

Понимая это и догадываясь, что его точка зрения едва ли будет оценена, он предпочел сказать напрямую:

– Они с Неджи пожениться решили......

– Все-таки надумала прийти, Наоми? – едва завидев парочку в толпе поспешила им на встречу Цунаде.

– Игнорировать подобные вещи не в моих правилах. Тенши – не посторонний мне человек. – На удивление сдержанно отвечала наемница.