Текст книги "Демоны внутри (СИ)"
Автор книги: Umnokisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)
– Давай её прогоним, – предложил падший, с явной неохотой выпуская меня из своих горячих объятий. С таким и плед на плечи не нужен.
– Себе дороже. Она же расстроится, – шепотом произнесла я, поднимаясь с кровати.
– Самопожертвование вещь прекрасная, но ты, видимо, немного не догоняешь сути. Жертвуют собой не так, – вздохнул король, оставаясь всё на том же месте – поняла, что сейчас он виден только мне и другим сверхъестественным созданиям.
– Буду иметь в виду, – хмыкнула я, открывая дверь.
Анна буквально внесла меня обратно в комнату, ногой снова закрывая дверь, обняла меня так, что заболели рёбра.
– Нозоми! – радостно воскликнула она, шумно вдыхая аромат моих духов.
– Анна! – повторила я её интонацию и сделала вид, что тоже хочу ей что-нибудь сломать в приступе сестринской нежности.
– Поцелуйтесь, – прокомментировал Велиал, на что я издала шипение, которое Анна расценила, как реакцию на её чрезмерную любвеобильность.
Сестра ослабила хватку, давая мне нормально вздохнуть, что несказанно меня порадовало, поэтому полученной возможностью я воспользовалась сразу, демонстративно набрав полные лёгкие воздуха. Грудь не очень приятно саднила. Анна была выше и крепче меня, но при этом за её женственностью скрывалась поистине рыжая фурия, способная многих хамов опустить не грешную землю. В прямом смысле: носом в грязь. Но, к счастью, была миролюбива, поэтому местным хулиганам не грозило ничего страшнее назидательного покачивания её наманекюренного пальчика перед носом.
– Что случилось? Откуда столько радости? – поинтересовалась я, стараясь не замечать оставшегося в комнате Велиала. Анна всё равно не поймёт, почему я могу быть такой зажатой и смущенной, ведь даже если она очень захочет, то не сможет увидеть падшего. Но всё равно, нет желания отвечать на лишние вопросы, которые могут возникнуть. А Анна у нас существо любопытное и в покое не оставит.
– Помнишь, я обещала найти тебе парня и…
– Так, мне пора! Я вспомнил, что не полил цветы в библиотеке, Асмодей расстроится, если они засохнут, – вставил Велиал, растворяясь в воздухе. Из-за этой реплики и прослушала оставшуюся часть речи сестры, но не очень-то и надо. Мне почему-то больше хотелось сбежать вместе с ним, но Анна продолжала держать меня за руки и смотреть в глаза.
– Это… Я не уверена, что…
– Ну мы же договаривались! Нозоми, ты никогда так не найдешь своего счастья, если будешь вечно прятаться в комнате, – сестра заставила меня сесть на кровать, где до этого я сидела с падшим, сама опустилась на корточки рядом и взяв в свои руки мои ладони, медленно выдохнула, стараясь сосредоточиться и донести до меня очередную истину женского счастья. – Тебе семнадцать, а ты влюблена в Станиславского. Я не спорю, учитывая его родственников, он очень крут и невероятно мил: романтичен, добр и так далее… Но, во-первых, если тебе реально хочется быть с ним, то ты должна представлять себе, что такое отношения.
Я удивлённо посмотрела с высоты кровати на Анну, но промолчала, поэтому она продолжила:
– Ты должна быть ему интересна. Любой заметит, что Станиславский близкого общения с кем-либо из женщин избегает. Одно время я даже подумывала, что он гей, – сестра хихикнула. Я едва заметно нахмурилась, вспоминая помощницу профессора, с которым Асмодей заключил договор. Кружевное нижнее бельё и расцарапанная спина в купе с целой неделей бурной постельной жизни как-то не вяжется с образом гея, но Анна-то об этом не знает. – Нозоми, пойми, я не против твоих к нему чувств, но сейчас они для вас невозможны. Как только ты выпустишься из школы, так хоть сразу женитесь, если он ответит тебе взаимностью. Кстати, ты ему как-то говорила о своих чувствах?
Очень медленно я отрицательно покачала головой. Цепочка мыслей сестры сбивала меня с толку и вгоняла не то чтобы в тупик, но в краску точно. Анна уже наверняка нарисовала себе нашу шикарную с падшим свадьбу, где я в дорогом платье от кутюрье, а она – подружка невесты. Потом медовый месяц где-нибудь на самом дорогом отеле Парижа и через пару лет пара детишек.
– Анна, ты как-то слишком уж загнула, – наконец произнесла я на выдохе. – Может, я и испытываю к Станиславскому какие-то теплые чувства, но это не более благодарности и дружеской привязанности: он, как-никак, с самого моего детства со мной и учил меня английскому языку.
– Так в некоторых странах и обычай такой есть: мужчина свою жену с детства воспитывает под себя, – рассмеялась сестра и похлопала меня ободряюще по плечу.
– Эй! – возмутилась я.
– Шучу-шучу! Но он хотя бы в курсе всех твоих закидонов и привычек, – Анна не унималась до тех пор, как я не стукнула её плюшевым, подаренным ею же, зайцем. – Ну, так не честно! Я вообще-то тебе советы даю, как с противоположным полом общаться, а то ты мальчиков ближе, чем на расстояние вытянутой руки не подпускаешь.
Она замолчала и подозрительно посмотрела на меня, прищурившись:
– Или может тебе девочки нравятся? – едва ли не шепотом поинтересовалась она, поднимаясь с пола, и неожиданно прыгнула на меня, повалив на спину на мягкое одеяло. – Давай, признавайся, кто тебе нравится? Я всё приму!
– Анна, хватит уже задавать идиотские вопросы. Что ещё придумаешь? – с некоторым раздражением в голосе произнесла я и демонстративно надула губки, чтобы ей хотя бы чуть-чуть стало стыдно за своё поведение.
Сестра рассмеялась и обняла меня, потёршись при этом ещё носом о мою шею. Мне было не очень удобно и щекотно, но возражать я не стала.
Тепло её тела сильно отличался от Велиала и ощущения были иные. Почему-то сейчас она казалась мне какой-то чужой. Хотелось оттолкнуть её, попросить так больше не делать, но я терпела, борясь с желанием зажмуриться и начать мысленно считать секунды, пока всё это продолжается. То, что сестра неожиданно стала мне посторонней пугало. И ещё больше пугало понимание того, что демон занял её место, засел куда крепче, чем я предполагала. Меня обнимает член моей семьи, которой я не безразлична, а я лежу и думаю о том, как бы хорошо, чтобы на её месте был Велиал.
– Просто хочу сказать тебе, что я тебя люблю, – прошептала Анна, поднимая голову и глядя мне в лицо. – И мне очень хотелось бы, чтобы ты была счастлива. Понимаю, что не могу тебе советовать, с кем встречаться и тем более кого любить, но, пожалуйста, познакомься с Чарли, он классный, и я уверена, что ты с ним поладишь.
– Ну, я могу попробовать… – начала было я, но сестра, услышав моё, хоть и туманное, согласие, просияла и, достав сотовый из кармана, начала кому-то звонить.
– Приветик! Клиент готов! – радостно известила она кого-то по другую сторону телефонной линии. – Да, мы приедем в пятницу вечером, как и планировалось. Ага-ага. Отлично, я поняла. Конечно, возьмём. Тогда до встречи.
Я ошарашенно смотрела на сестру, с трудом соображая, что она только что сделала:
– Ты что, сейчас объявила о свидании? – со всей данной мне от природы силой я отстранилась от неё и едва ли не забилась в угол кровати. Не хватало только шипеть и попытаться укусить её за руку, чтобы походить на дикую зверушку.
– Да. Чарли подрабатывает ответственным за звук в одном из клубов Юнион сити. Там играют как раз такую музыку, как тебе нравится. И он, вроде, тоже такую любит. Во всяком случае, вам будет, о чём поговорить, – сестра обвела взглядом висящие на стене плакаты с автографами и после кивнула на стоящую в углу гитару. – Я ему сказала, что у тебя есть гитара, на которой играл коротышка австралийский с его автографом. Кажется, он офигел.
– Ну и нафига ты это сделала? Ан, ну честно, я бы сама ему всё рассказала о себе, если бы решила, что это необходимо, – вздохнула я, демонстративно закатив глаза. Ненавижу, когда кто-то, кого я не знаю, почему-то в курсе моей личной жизни и даже наличии каких-то определённых вещей.
Анна удивлённо посмотрела на меня, словно ранее никогда не слышала подобного недовольства с моей стороны. Меня же начало всё это раздражать ещё больше, стоило вспомнить, что в моей жизни и так есть Велиал, который вообще в курсе всех моих дел, но тут уже ничего не попишешь. Он сам не в восторге от этого, как я поняла. Всё-таки одно дело просто знать что-то о ком-то, но никогда больше не видеться и не разговаривать и совсем другое делать вид, что тебе ничего не известно, когда тебе известно куда больше, чем нужно для нормального общения.
– Нозоми, ну я же не дура. Я просто в общих чертах о тебе рассказала, чтобы убедиться, что вы подходите друг другу хоть чуть-чуть. Хотя противоположности притягиваются, но я предпочитаю таких экспериментов на тебе не ставить.
– И что мне следует знать о нём? – выдохнула я, понимая, что Анна меня уже не выпустит из своих цепких пальчиков.
– Ему двадцать и он закончил нашу школу. Думаю, этого тебе вполне хватит, чтобы понять, что он не человек с улицы, раз смог доучиться тут и выпуститься. Сейчас доучивается в военном колледже Джорджии. Вполне себе приветливый парень. Ты мне совсем не доверяешь?
Я молча покачала головой, глядя совсем в другую сторону, в окно, в котором виднелись плывущие по голубому небу облака. Сейчас мне совсем не хотелось заводить с кем-нибудь знакомства. Тем более, а вдруг он мне понравится? Вдруг я ему тоже? Вдруг у нас что-то получиться, и Велиал ведь будет молчаливым третьим, о котором Чарли даже не предполагает? Всю жизнь за моей спиной будет демон, который будет чувствовать всё то же, что и я.
– Хорошо, – наконец я посмотрела на сестру. – Встречусь я с твоим военным, но при одном условии. Если он мне не понравится, ты не будешь заставлять меня одуматься, не дашь ему мой номер телефона и не будешь больше никого подсовывать.
Сестра согласно закивала и похлопала в ладоши, улыбаясь так, словно только что я пообещала ей выйти за него замуж.
– И как ты собираешься в случае чего протащить его на вечеринку в честь Хэллоуина? – поинтересовалась я на всякий случай, делая вид, что это вопрос меня очень беспокоит. Впрочем, после ссоры с Маргарет, я сильно сомневаюсь, что она вообще в чём-то пойдёт мне навстречу.
– Ну не думаю, что мама откажет ему в посещении школы. Особенно учитывая его прошлые заслуги. Он всё-таки у нас на доске почёта висит среди выпускников, – пожала плечами сестра, которая явно не обдумывала ничего дальше, чем просто пихнуть меня в объятия парня как можно быстрее.
– Чего? – я аж подпрыгнула и вытаращила глаза. – Тот самый Чарли Лэд? Сын владельца сети кондитерских лавок «Сладкие грёзы»?
– Ага. Значит, вспомнила. – Анна довольно улыбнулась, наблюдая за моей реакцией. – Ну, согласись, что у твоей сестрёнки отличный вкус. Вы должны хорошо смотреться вместе.
Чарли Лэд что не говори, а был привлекательным парнем: высокий, в меру физически развит, с каштановыми волосами, немного отливающими медным блеском. Хотя, если сейчас он учится на офицера, то ни о каких переливах волос речи не идёт – стрижка по уставу. Несмотря на то, что его отец занимался тортами и другими вкусными вещами, он, по словам тех, кто успел его застать в школе, сладкое ненавидел, и у него всегда с собой в рюкзаке была небольшая банка табаско, которым он щедро приправлял школьную еду. Я вспомнила это – и меня передёрнуло. Краем мозга подумалось, что с таким тяжело будет жить под одной крышей, пусть сам себе еду готовит.
– Ладно… – я поднялась с кровати и, подойдя к креслу, поправила подушку, расшитую узором с колибри. – Я согласна встретиться с ним. Но все условия в силе. Если я сказала «нет» – это значит «нет», а не «я подумаю». Поняла?
Анна снова закивала улыбаясь. Вот же неуёмное создание. Будучи в выпускном классе, она умудряется не только своей личной жизнью заниматься, но и моей. Интересно, может она пьёт какие-нибудь волшебные витамины? Откуда столько энергии?
– Ого! А это что за красота?! – сестра подскочила с кровати и подбежала к корзине с цветами.
– А так, подарок… – махнула рукой я, давая понять, что не хочу обсуждать дарящего.
– У тебя что, кто-то есть и я об этом не знаю?
– Это благодарность семьи Станиславского за его спасение, – соврала я и, кажется, впервые в жизни не покраснела. Видимо, сказывалось тесное общение с обладателем титула «Главный врун Геенны». С другой стороны, Велиал был его родственником в какой-то степени, и я почти не обманула сестру. Так сказать, не договорила всей правды.
– Ничего себе подарочек… Он же стоит дохрена! – сестра вдохнула полную грудь цветочного аромата. Меня же неожиданно начал волновать вопрос, откуда у Велиала деньги на этот букет. Надеюсь, что он никого ради него не убил.
К слову о Станиславском. Давно что-то о нём ничего слышно не было. А я так увлеклась всей этой магией, что совсем о нём позабыла к своему стыду. Да и Велиал почему-то ничего о нём не говорил, словно того уже и не существовало.
Я отстранённо наблюдала за тем, как сестра, со взглядом полным восхищения, разглядывает и трогает пальцем цветки хлопка, потом каллы, орхидеи. Наблюдала и не понимала, что во мне изменилось. Ведь что-то не так. Словно меня подменили, я словно стала чужой для этого мира. Ровно с того момента, как согласилась на предложение короля, как первый раз использовала печать. Всё кажется чуждым, серым и не таким, как раньше. Школа, одноклассники, сестра и Маргарет – теперь кажутся частью какого-то коллажа, наспех сделанного неопытным мастером.
Я не человек и никогда им не была.
– Нозоми, – голос Анны заставил меня прервать череду размышлений и посмотреть на сестру, – что-то случилось?
– Я очень устала, Ан. Честно, – вздохнула я, вкладывая в это все тяготящие меня эмоции. – Если очень хочешь – можешь забрать букет. Он мне только мешает.
– Его тебе подарили.
– И что? Думаешь, в нём камера или отслеживающее устройство? Забирай, а то у меня от его запаха голова уже болит, – махнула рукой я, уходя к окну, чтобы проветрить помещение.
– Нозоми, ты изменилась, – покачала головой сестра, беря корзину в руки.
Я фыркнула:
– Глупости, – несмотря на всю уверенность в голосе, внутри меня всё неприятно сжалось. Неужели это так заметно?
Обманываю лишь себя.
Анна пожала плечами, поднялась с пола и ободряюще улыбнулась:
– Тебе нужно больше отдыхать, Нозоми. Если ты до сих пор винишь себя за то, что случилось в лесу – ты не виновата. Если тебе даже букет прислали, значит, всё нормально. Или они вместе с ним приглашение в суд привезли? Нет? Тогда успокойся, – она подошла и обняла меня одной рукой. – Я рядом и не дам тебя никому в обиду.
Я хмыкнула про себя. И мне показалось, что где-то недалеко Велиал сделал то же самое.
Асмодея выписали в начале следующей недели. Вовсе не потому, что он выздоровел – я предполагаю, он начал угрожать лечащим его врачам, что если те его не выпустят из больницы, то он всё там разнесёт в щепки. В школе его встретили как настоящего героя. Ещё бы: спас девушку от лап медведя! Школьницы всех возрастов теперь буквально видели в нём рыцаря, ходили за ним по пятам, изо всех сил стараясь привлечь его внимание, а видневшиеся из-под рубашки бинты ещё больше придавали падшему загадочности и романтического великолепия.
Несмотря на все его возражения, тётя Маргарет отправила его на больничный на месяц. Для такого трудоголика, каким был Станиславский, месяц бездействия казался настоящей пыткой, поэтому его часто вылавливали на полпути к библиотеке. Передвигался он медленно, первую неделю с помощью костылей, отказываясь от коляски, а после пользовался тростью, но даже спустя пару недель при встрече с ним отчётливо слышалась одышка. Асмодей, несмотря на то, что Заган передал ему часть своей энергии, расходовал её экономно, стараясь залечивать свои раны естественным путём, без использования душ. Конечно, иначе бы этот процесс занял всего пару минут.
Впрочем, и Заган свою часть обещания выполнил, отвадив каким-то чудесным способом от нас двоих репортёров и просто зевак со стороны. Со школьницами и преподавательским составом он ничего делать не стал.
Мне казалось, что Марбас нарочно вывел Станиславского из игры, вытащив его на всеобщее обозрение израненного. Теперь, выздоровей тот за день, возникло бы слишком много лишних вопросов. Тем более на глазах у Маргарет, которая волновалось, пожалуй, больше всех. Фактически, демон болезней лишил меня единственной поддержки. Впрочем, и это сомнительно: несмотря на всё случившееся и даже несмотря на чрезмерное откровение падших на тему якобы каких-то симпатий Станиславского по отношению ко мне, я всё ещё воспринимала его как предателя, хоть и была ему благодарна за спасение от медведя. Но не более.
Нет, не так.
Я металась между дружбой и враждой. Он не был зол ко мне, сколько я его помню. И в то же время, я не могу ему доверять в полной мере. Хотелось бы, а может и доверяла бы, но не после того, что я о нём узнала. Обиднее всего, что не сам Роберт мне это сказал, а Марбас его сдал, можно сказать, с потрохами.
Я постучала в дверь квартиры, где проживал библиотекарь. Сжимая в руках книгу, взятую месяц назад из его личной библиотеки, сегодня я, наконец, вспомнила, что неплохо было бы её вернуть.
– Входи, – услышала я по другую сторону двери. Не долго думая, я прошла в комнату.
– Добрый день! – поздоровалась я.
Асмодей сидел на высоком стуле в кухонной зоне и был чем-то занят. Трость стояла рядом, прислоненная к пустующему, ранее облюбованному Заганом, ротанговому креслу. Библиотекарь на мгновение обернулся ко мне, натянуто улыбнулся, и снова занялся делом.
– Добрый, мисс, – коротко ответил он.
Чего не говори, а он меня явно избегал после произошедшего. То ли тоже злился на меня за мои слова, сказанные тогда, в Блю Ридж, то ли решил, что так попросту будет лучше для нас обоих.
По телевизору показывали один из фильмов про Гарри Поттера. На диване, перед работающим телевизором, сидел плюшевого вида кот золотистого окраса и заинтересованно наблюдал за действиями на экране.
Закрыв дверь и разувшись, я прошла к Асмодею, косясь на кота. Кот никак на меня не реагировал, и это было вполне нормальной реакцией для животного, только вот изредка, в острых сюжетных моментах фильма, он начинал рычать и бить хвостом, иногда даже поднимался на задние лапы и размахивал передними.
Наконец, я увидела, чем был занят Станиславский – чистил креветки. Умело и без колебаний отрывая ракообразным голову и снимая панцирь, демон делал надрез ножом на спинках и вынимал кишку, подцепляя её кончиком ножа, после чего сбрасывал отходы в отдельно стоящую миску, а ту часть, что предназначалось для готовки, клал на доску.
– Я книгу принесла, – объявила я, глядя, как Асмодей орудует, обходясь, фактически одной рукой, потому что вторая после боя с медведем оставалась малоподвижной. Тот кивнул, видимо, намекая, что я молодец.
Помолчав и ещё раз бросив взгляд на кота, я всё же решила, что надо хоть как-то поддержать беседу с падшим. Он, как оказалось, был изворотливый, не хуже змия, но всё же я ему обязана. Сейчас Асмодею скорее всего больно, он мучается, но не поступается своих принципов, ведь мог уже раз сто исцелиться хотя бы частично, но терпит и залечивает раны самостоятельно, без магии.
– Животных же в общежитии запрещено держать, – зачем-то ляпнула я, и тут же сама себя отругала: не могла, что ли выбрать темы лучше? Станиславского сейчас надо поддержать, а не ругать, а я…
Какая же я дура.
Асмодей удивлённо посмотрел на меня, после обернулся на кота и посмотрел на него так, словно впервые видит:
– Животное? Этого, в смысле? – ткнув в его сторону кончиком ножа, уточнил у меня демон.
Я кивнула.
– Я его не держу. Он вполне себе самостоятельное чудище, – Асмодей неожиданно прикрикнул на кота. – Эй! Я тебе говорил, чтобы ты жрал с тарелки пиццу?! Если увижу хоть одно пятно на обивке, получишь по шерстяной жопе!
Кот на мгновение удостоил нас взглядом, повернув в нашу сторону свою круглую голову, но через секунду снова смотрел в телевизор с таким интересом, словно понимал, что там происходит.
– Паршивец, – проворчал падший. – Книгу можешь поставить на свободное место на полке вон в том шкафу, – обратился уже ко мне Асмодей и указал на книжные полки у входа. Сам же поднялся со стула и, тяжело шаркая ногами, обошёл столешницу, взял миску с отходами и наклонился к ведру, намереваясь выбросить всё. В этот же момент кот спрыгнул со своего места и, подойдя ко мне вплотную, поднял голову, посмотрел на меня. А после молча запрыгнул на столешницу и протянулся было, намереваясь украсть креветку, но тут же был схвачен Асмодеем. К моему удивлению, не за шкирку, как это обычно делают люди, а именно за лапу.
– Так! – рыкнул библиотекарь нависая над наглым животным. – Я вроде предупреждал, чтобы ты не лез грязными лапами в еду. Только вот шерсти мне там не хватало.
Кот попытался было вырваться, отчего задвигал задними лапами, пятясь, но те скользили, у него ничего не получалось. Видимо, поняв это, кот увеличил скорость и задёргал хвостом. От недовольства происходящим он даже мявкнул, но, в очередной раз дёрнувшись слишком сильно, потерял равновесие и упал прямо на доску с креветками, перепугался и рванулся так, что всё находящаяся на ней разлетелось в разные стороны, в том числе и на пол.
– Марбас! – завопил Асмодей, глядя на содеянное. На мгновение показалось, что кота принёс наёмник, но совершенно неожиданно кот, оказавшись на свободе, прыгнул со столешницы в сторону кресла, явно целясь оказаться на его спинке, но в этот же момент библиотекарь схватил пустую тарелку, в которой до этого находились головы и панцири креветок и швырнул ею в животное. Схлопотав посудой по заду прямо в момент толчка задними лапами от стола, кот поскользнулся и с грохотом рухнул вниз, вслед за разбросанными ранее ракообразными.
– Что вы делаете?! – возмутилась я, подхватывая золотистое создание с пола и прижимая к груди: плюшевый, мягкий – так и хотелось его затискать. – Это же кот, нельзя в него кидаться посудой! А если бы вас так?!
Асмодей непонимающе посмотрел на меня, отчего я снова ощутила неприятный укол совести: он сам только недавно вернулся из больницы и медведь ведь в него не тапками и не тарелками швырялся. Кот прижался ко мне, едва не обнимая передними лапами и уткнувшись носом в разрез на блузке.
– Нозоми, опусти Марбаса на пол, – проговорил демон, поднимая руку и делая такое лицо, словно я держу в руках не кота, а что-то ужасно опасное для себя и окружающих.
– Что? – до меня сказанное библиотекарем доходит слишком медленно.
– Отпусти. Марбаса. На пол, – повторил тот, делая шаг в сторону, намереваясь обойти столешницу.
Я оторвала животное от себя и посмотрела в кошачьи глаза так, словно это как-то могло объяснить происходящее сейчас: серо-зелёные, с вертикальным, нормальным для таких как он зрачком.
Кот, которому явно нравилось моё тесное общество, недовольно забил хвостом и с презрительным прищуром посмотрел на Асмодея. Потом снова на меня. Моргнул. На мгновение я опешила, а после, едва не взвизгнув, инстинктивно отшвырнула животное как можно дальше от себя: глаза его сделались алыми, как у падшего.
Пушистое создание едва не врезалось в стену, но, несмотря на неожиданность моей реакции, сгруппировалось в воздухе, и оттолкнувшись лапами от книжных полок, отчего пара из них обрушилась, вместе со стоящими на них книгами, приземлился на рабочий стол, сбрасывая с него несколько свёрнутых ватманов, клавиатуру с мышью и едва не уронив в добавок ко всему моноблок. В этот же самый момент кот исчез, а на его месте, на четвереньках сидел Марбас собственной персоной, кисло улыбаясь.
– Чтоб тебя ангелы забрали! – Асмодей схватился за голову глядя на причиненный мною и наёмником беспорядок.
– А вот нечего было меня швырять, – отозвался тот, потирая руку и раздражённо кивая в мою сторону, словно во всём произошедшем была виновата только я.
– Нечего было превращаться в кота, – буркнула я. – Откуда я знала, что ты и такое умеешь.
Неприятно осознавать, что я обнимала этого психа. Так он же ещё и не против был. Ко всему прочему ещё и под юбку мне свой любопытный нос сунул.
– Нечего было тискать, – Марбас показал мне язык: почудилось, что он был всё ещё шершавый, как у кота.
– И нечего было воровать, – добавил библиотекарь, начав собирать разбросанные по полу креветки и бросать их в мусорное ведро.
– Нечего было хватать за лапу, – упорствовал демон, находя на любое обвинение отговорку. – Одну бы взял и всё. Устроили тут трагедию. – Наёмник сложил ноги по-турецки, продолжая сидеть на том же месте, где и приземлился, не боясь, что стол может не выдержать его веса.
Асмодей, поднимая очередную креветку, неожиданно закашлялся и упал на колени. Я в ужасе смотрела, как на рубашке расплывается бордовое пятно: видимо, разошлись швы. Рука, который библиотекарь зажимал рот, оказалась перемазанная кровью.
– Роберт! – я подскочила к библиотекарю, тот попробовал отстраниться от меня, свободной рукой показывая, что, по его мнению, с ним всё в порядке, но я проигнорировала его и попробовала помочь подняться на ноги, но моих сил не хватало – я была слишком маленькой.
– Я… в порядке, – глухо отозвался мужчина, но я схватила с дивна подушку и прислонила её к кухонной стойке, заставив Станиславского откинуться на спину.
– Сиди и старайся не шевелиться, я сейчас позвоню в больницу.
– Давай сразу в морг, – предложил Марбас, за что я швырнула в него попавшейся под руку креветкой. – Блять, уймись, солнышко. Сколько можно переживать по каждому его чиху? Не сахарный, не растает.
– Он сейчас снова начнёт терять кровь, – сквозь кашель Асмодея я попробовала достучаться до совести наёмника, но того, похоже, страдания советника короля интересовали меньше всего. Он снова получал удовольствие от моих метаний.
– И?
– Ты что, не понимаешь…? – я не успела и вскочить, когда сильной рукой меня попросту прижало к груди. Асмодей проигнорировал тот факт, что его кровь оказалась на моей одежде и руках. Он просто прижимал меня к себе. Я опешила от такой вольности с его стороны, ведь он обычно сдержанный в своих поступках, поэтому замерла и замолчала.
К моему удивлению, Марбас никак это не прокомментировал. На мгновение мне показалось, что он вообще исчез из комнаты, но едва повернув голову, убедилась, что падший на месте и задумчиво разглядывает нас, то ли пытаясь придумать что-то невероятно похабное, то ли просто не понимая, что происходит.
– Нозоми, я в порядке. Настолько, насколько это возможно в моём случае, – проговорил тихо Асмодей, заставляя меня посмотреть ему в глаза. Уставший, болезный. Ему самое место в постели, а не на кухне еду готовить. Неужели не мог заказать что-нибудь из ресторана?
– Да где уж там, – проворчала я, отстраняясь от него. Библиотекарь не воспротивился. – Тогда прямо сейчас останови кровотечение, чтобы я не волновалась зазря.
– Кровь сама остановится.
– Останови. Кровотечение, – строго повторила я. – Магией. Немедленно!
Асмодей растерянно посмотрел на меня, явно не ожидая подобного тона:
– Это тебя Велиал научил командовать?
– Он объявил, что ты теперь принадлежишь мне, – хмыкнула я, сама не знаю почему. – Можно сказать, что подарил. И мне не доставляет удовольствия, что мой подарок давился на полу собственной кровью.
Я поднялась на ноги и посмотрела на падшего сверху вниз. Его лицо было обескураженным. Честно сказать, сама не ожидала, что могу сказать подобное кому-то в лицо, но слова вырвались раньше, чем я успела подумать, что я несу. Словно они вовсе и не мне принадлежали.
– Заебись, – присвистнул наконец Марбас. – Мне определённо нравится это смешение характеров. Выглядит беззащитным зайчиком…
– Марбас, – я посмотрела на наёмника, видимо, слишком злобно, и веселье улетучилось с его лица. Посторонние нотки в моем голосе принадлежали существу, которое нравилось наёмнику едва ли не меньше Асмодея.
Неужели резонанс начал заходить так далеко?
Я медленно выдохнула, стараясь успокоиться.
Я не Велиал.
– Хорошо, – кивнул Асмодей, к которому, после всего сказанного мной, вернулся дар речи. – Я тебя понял.
Он с трудом встал с пола, опираясь на меня и кухонную стойку и шаркая ногами, дошёл до дивана, где и сел. Я удовлетворённо улыбнулась и принялась собирать разбросанные котом креветки. Библиотекарь мрачно наблюдал за мной, но ничего говорить не стал, хотя и очень хотел. Наверно, мне не стоило говорить с ним так грубо. Но ведь он упрямый, как баран. И я за него правда переживаю.
Почему-то вспомнился момент из детства: тогда, в шесть, я сбила его с ног, катаясь на велосипеде, но я тогда и сама упала и ударилась головой. Он пострадал тогда куда больше, а мне было не только больно, но ещё очень стыдно и страшно. Падший не стал меня ругать, схватил меня на руки и буквально побежал в медпункт, несмотря на все полученные раны.
Сама не заметила, как, задумавшись, разглядываю в руках последнюю креветку, занеся её над мусорным ведром. Асмодей был со мной почти столько же, сколько и Анна, и Маргарет и заменял мне отца настолько, насколько это возможно в его положении сотрудника школы, совершенно, если так посмотреть, постороннего человека.
– Прости, – я посмотрела на Роберта, который как-то грустно смотрел на меня. – Я не хотела так говорить. Просто…
– О, нет-нет, – неожиданно из воздуха, позади Асмодея, вынырнул Велиал, заставив Марбаса ругнуться и слететь со стола с такой ловкостью и гибкостью, словно он снова стал котом. И как он только на шкаф не запрыгнул? – Ты всё верно сказала. Асмодей иногда глупо себя ведёт.
– Ваше величество, – советник попробовал подняться для поклона, но король надавил ему на плечи, заставляя поморщиться от боли и остаться сидеть на диване.
– Ну, не утруждай себя, хороший мой, – голос Велиала стал неожиданно медовым. Его ладонь скользнула по шее библиотекаря, отчего тот впал в ступор и явно боялся пошевелиться. Демон наклонился к самому уху Станиславского с нежностью поглаживая того по щеке. – Будь хорошим мальчиком, тебе надо быстрее привести себя в порядок. Ты же знаешь, что я не люблю, когда ты так делаешь.
Роберт коротко кивнул, продолжая смотреть перед собой, забывая моргать и, кажется, дышать.
– Славно, – губы короля коснулись виска мужчины, а рука зарылась в волосы. – Не надо забывать своего места, Асмодей. Не надо злить меня лишний раз.
Я ошарашенно смотрела на происходящее; на Марбаса же это произвело куда меньшее впечатление, видимо, это было не впервой. Не знаю почему, но на данный момент мой внутренний голос советовал держаться подальше от Велиала. Асмодей явно думал так же, но словно мышь, зажатая в змеиных кольцах, не смел и пошевелиться, лишь бы Велиал не впал в ярость, которая, как уже известно, заканчивается для библиотекаря ссадинами и синяками.
