Текст книги "Демоны внутри (СИ)"
Автор книги: Umnokisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)
– Я буду спать внизу, потому что уступаю тебе своё место… – начал было библиотекарь, но племянник не дал ему договорить.
– Давай меняться! – вставил он.
– Нет, Марк. Алекс и ты – несовершеннолетние. А за нашим Ромео нужен глаз да глаз. Так что, наслаждайтесь обществом друг друга, – усмехнулся Станиславский, замечая, что оба парня смотрят на него с едва прикрытой ненавистью. – Только постарайтесь не прибить друг друга.
– Приятной тебе ночи с Маргарет, – огрызнулся падший, скрываясь за дверью, потом послышался тихий мат. – Ну ёпт! Тут двухместные кровати, что ли?! Что за гейские мотивы?! Надеюсь, что хотя бы одеяла раздельные.
– Надеюсь, что нет, – тихо рассмеялся Асмодей, спускаясь по лестнице обратно на первый этаж, и едва успел поймать подушку, которая прилетела ему в голову от выскочившего из спальни Марбаса. – Я буду ночевать две ночи на диване в гостиной. Поверь, – библиотекарь швырнул подушку обратно в племянника, – завтра утром я буду тебе завидовать. Тем более, я поздно лягу и буду попросту мешать спать.
Анне, видимо, наскучило наблюдать за препирательствами мужской половины компании, и она ушла в нашу комнату. Я, послушав ещё немного и поняв, что решение Асмодея Марбасу и Алексу уже никак не оспорить, ушла к ней.
Кровать у нас была такая же двухместная. Тоже с одним огромным одеялом, но зато подушки было сразу четыре. Я не могу уснуть, не обнимая игрушку или одеяло, поэтому наличие лишних подушек меня несказанно порадовало. Окна выходили на лес. Наш дом, видимо, был крайним, поэтому не надо было зашторивать окна – всё равно никто не увидит.
Мы с Анной повалились на кровать.
– Чтоб я ещё раз поехала со Станиславским куда-нибудь, – проворчала сестра, глядя в потолок.
– А что не так? Он вроде сильно не занудствует.
– Будет постоянно следить за мной и Алексом. Вот прям предчувствие. Мне кажется, он его недолюбливает.
– Он скорее за Марком будет следить, чем за вами двумя, – я перевернулась на живот и посмотрела на свою сестру. Она явно выглядела расстроенной по поводу того, что библиотекарь поломал всю романтику. С одной стороны, мне было её жалко, с другой же – казалось, что при наличии матери в доме отношения влюблённых не должны переходить дальше, чем объятия или держание за ручку. Анна же с Алексом явно рассчитывали на более обширную развлекательную программу на эти выходные.
Интересно, как там Марбас и Алекс? Из соседней комнаты, несмотря на не до конца закрытую дверь, не доносилось ни звука. Надеюсь, падший не душит подушкой несостоявшегося любовника моей сестры.
– Кстати, о племяннике Станиславского… – начала издалека Анна.
– Марке, что ли?
Сестра кивнула и посмотрела на меня каким-то странным взглядом.
– Что с ним не так?
Сестра подвинулась ближе и, к моему удивлению, заговорила совсем шёпотом.
– Он какой-то странный. Мне вообще кажется, что они со Станиславским какие-то немного не такие, – она бросила нервный взгляд в сторону двери. – Я ещё могу сказать, что Станиславский – чудик по жизни. Он такой всё время, что я его помню. Но Марк… С ним явно что-то не так. Ты видела шрам на его щеке? От него так и прёт агрессией.
Я пожала плечами, пытаясь одновременно и согласиться с сестрой, и отогнать от неё эти глупые мысли. Не хватало только, чтобы она начала пытаться выяснить о Марке больше, чем ей дозволено. Падший, ясное дело, не обрадуется повышенному вниманию к своей персоне. Сейчас он держит себя в рамках дозволенного, но только из-за приказа вышестоящих. Могу поклясться, что Марбас – парень злопамятный, и как всё обернётся против Анны, когда ограничения снимут, ещё неизвестно.
– Он просто невоспитанный хам, не более.
– Подростки из крутых семей часто балуются наркотой. Мне кажется, он наркоман, – выдала, наконец, сестра свою догадку. Я чуть было радостно не рассмеялась. Эта версия куда лучше, чем могла бы быть с её стороны. К счастью, она не объявила его тем, кем он действительно являлся.
Маргарет пошла по пути моего отца, решив, что война людей с Геенной должна быть окончена – Анна так же не обучалась на охотника. Более того, в отличие от меня, она даже не знала, что демоны существуют на самом деле. Коротко говоря: у неё было прекрасное детство, в котором все сверхъестественные сущности являлись плодом фантазии человека, а никак не реальностью. Я ей даже завидовала, если честно. Правда, Лаура подобному не особо радовалась, и не раз в моём присутствии они с Маргарет на повышенных тонах спорили о том, что будет для Анны правильным. Лаура считала, что внучке нужен хотя бы минимум знаний для самозащиты, Маргарет же настаивала, что ей лучше будет, если она вообще не будет в курсе всего. Лишние знания обычно порождают лишнее любопытство, а, как известно, оно до добра не доводит.
– Как думаешь, он на чём сидит? – сестра обняла меня и притянула к себе. Я не сопротивлялась: только сейчас поняла, как соскучилась по человеческому теплу, приятно было прижаться к ней и завернуться в одеяло.
– Понятия не имею, но вряд ли что-то слишком опасное, иначе бы Роберт нас с ним не оставил, – пожала плечами я, закрывая глаза.
– Ты называешь Станиславского по имени? – Анна подтянулась к моему лицу. Открыв глаза, я поняла, что она неотрывно на меня смотрит. – С каких это пор ты называешь этого чудика по имени?
Я вздохнула и попыталась перевернуться на другой бок, дабы избежать ненужных допросов, но это телодвижение оказалось ошибкой: сестра схватила меня за плечи, развернула к себе и нависла сверху. Теперь её рыжие волосы щекотали мне нос, и я изо всех сил старалась не чихнуть.
– Так! Чего я не знаю? – наигранно строгим голосом спросила Анна.
– Ничего такого, чего тебе не следовало бы знать.
– Влюбилась!
– Глупости какие! – фыркнула я и демонстративно закатила глаза.
Анна рассмеялась и села рядом.
– Последнее время ты сама не своя, – она скрестила руки на груди и начала сверлить меня взглядом. – Со своего дня рождения ты словно не хочешь со мной общаться. Вроде бы для переходного возраста уже поздно. Признавайся, ты всё-таки влюбилась?
– Ничего я не влюбилась! – выпалила я и тут же покраснела, как помидор.
– Ага-ага, – сестра ткнула в меня бутербродом. – Сказки нашей маме будешь рассказывать. Я такие вещи за милю чую. Ну? Кто он?
Я начала нервно наматывать прядь волос на палец. Очень плохая ситуация. Осталось только соврать…
– Это… – начала я, хаотично перебирая в голове всех возможных парней.
– Ну, хотя бы опиши его, если не хочешь называть имя, – приободряющее подмигнула мне сестра, показывая, что всё сказанное в этой комнате сейчас останется между нами.
Оказалось, что не так уж много я и парней знаю. Образ все никак не приходил в голову.
– Ну, он высокий… У него красивые карие глаза… Волосы каштановые… – заикаясь, начала я.
– Ещё он носит очки и любит книги больше жизни, – закончила за меня Анна. – Я была права, можешь не продолжать. Роберт Станиславский. Какой-то у тебя стрёмный вкус. Вот уж не думала, что он может кому-то понравиться.
– Что?! – я чуть не вскочила. – Нет! С чего ты взяла, что это…
Анна поднесла палец к губам, призывая говорить тише, чтобы не привлекать лишнее внимание, тем более, в соседней комнате находилось две пары посторонних ушей.
– Последний месяц ты много времени проводишь с ним, этого разве что слепой не заметит, – сказала она громким шёпотом. – Нет ничего зазорного в первой любви. Кто-то влюбляется в певцов, кто-то в актёров, кто-то в учителей. Ты почему-то влюбилась в неуклюжего библиотекаря, который дальше книги ничего не видит.
Я смущённо отвела глаза. Анна ошибалась. Очень крупно ошибалась. Но Асмодей был неплохим прикрытием. Во всяком случае, он реальнее Велиала. Его всегда можно попросить о поддержке и… Черт! Он правда бывает очень милым, но только если отбросить его реальную природу.
Я в очередной раз одёрнула себя: он падший ангел, а значит враг мне, как бы он ни пытался изображать моего друга, он оставил меня в церкви, и единственное, о чём он просил тогда короля, – это убить меня быстрее.
– Ты в курсе, что ему перевалило за тридцать? – продолжала Анна. Её лицо было немного обеспокоено. Видимо, она всерьёз считала, что её догадки верны.
– Как так? – неожиданно для себя я удивилась. Я никогда не задумывалась, какую вымышленную биографию Асмодей подсунул руководству школы, чтобы получить тут работу.
– Он старше тебя почти в два раза. Странно, что ты об этом не знала. Когда он устроился в школу, ему было, кажется, двадцать три. Точно помню, что институт он заканчивал в Америке уже. Вот и считай сама. Ему сейчас никак не меньше тридцати трёх, – сестра развела руками, мол, принимай как есть. – Вообще, это твоё дело, но я тебе сразу могу сказать, чтобы ты бросила эту затею. Во-первых, он совершенно безнадёжный как мужчина. Иными словами – он чудак. Всю жизнь будет сидеть за книжками. Во-вторых, он несколько староват для тебя, но тут, повторюсь, дело твоё.
Анна, ты не представляешь, насколько он староват для всех вместе тут находящихся. Ну, за исключением Марбаса.
Пожалуй, учитывая тот факт, что он выглядит как человек, можно сказать, что в книгу рекордов Гиннесса он попадёт точно, если вдруг у него появится такое желание.
– Ну, а в-третьих, какой с него толк? Живёт он у нас большую часть времени в общаге. Даже не помню, когда я видела его с чемоданом на пути к дому. Ну, разве что родня крутая, как я погляжу. Единственный плюс! – сестра тяжело вздохнула и закрыла глаза. – Если надо, я могу тебе найти парня. Через месяц вечеринка в честь Хэллоуина, поэтому познакомиться к этому моменту с кем-либо будет, в принципе, не проблема. Будет от твоей сестры хоть какая-то польза перед выпуском из школы.
– Ну… Даже не знаю, насколько это удачная… – замялась я.
– Хорошо. Можешь на меня положиться! – сестрёнка победно сложила руки на груди. – Я найду тебе достойного парня!
Думаю, что её речь позабавила бы Велиала, если бы он был с нами. Мне же оставалось только удручённо вздохнуть. Она опять поняла всё совсем не так, как надо.
Тётя Маргарет объявила, что раз она всю дорогу просидела, уткнувшись в ноутбук, то ужин готовит она, поэтому я и Анна помогали ей с чисткой и нарезкой овощей. Марбас же развалился на диване у телевизора, сказав, что место женщин у плиты и в спальне, за что получил подзатыльник от садящегося в кресло по соседству Асмодея. Он перебирал какие-то бумаги Маргарет и делал мелкие пометки карандашом.
Если честно, то на мгновение я залюбовалась им: его сосредоточенное, немного уставшее выражение лица, бегающий по строчкам взгляд, ресницы, точёный профиль. Почему-то захотелось сесть напротив и просто смотреть за тем, как он работает, но я тут же себя одёрнула. Посмотрела на Анну, она задвигала бровями и сложила пальцы сердечком, на что я чертыхнулась и едва не запустила в неё картошкой.
Нас отвлёк очередной шум со стороны дивана: на этот раз Алекс и Марбас начали выяснять, что они будут смотреть: парень Анны хотел спортивный канал, в то время как Марк, как ни странно, Дисней. Когда дело уже почти дошло до рукоприкладства, тётя Маргарет вытерла руки и, подойдя к телевизору, открыла тумбу, в которой, по словам хозяина дома, хранились диски с фильмами.
– Чтобы никому не было обидно, мы будем сейчас смотреть… Так… – она начала перебирать коробки. – Роберт, вам нравятся «Поющие под дождём» или «Звуки музыки»?
Библиотекарь, для которого шум, видимо, уже стал частью повседневной жизни, услышав своё имя, удивлённо оторвал взгляд от документов и закрутил головой, ища позвавшую его Маргарет.
– Я тут, – окликнула его директриса и повторила вопрос.
– Предпочитаю «Мою прекрасную леди», – отозвался тот и снова вернулся к документам.
Не получив нормального ответа, Маргарет решила сделать столь сложный выбор сама, поэтому через пару минут мы все наблюдали, как два актёра в смешных костюмах в бело-зелёную клетку играли на скрипках и пели жизнерадостную песню. Мне показалось, что Асмодей покачивает карандашом в такт, но он по-прежнему был занят работой и даже не смотрел на экран. Тётя, пританцовывая, продолжила готовить ужин.
– Спасибо, что не индийский фильм, – разочарованно протянул Алекс, подходя к столешнице, видимо, надеясь утащить что-нибудь перекусить. Марбас, воспользовавшись моментом, растянулся практически во всю длину на диване. – Смотрю, ты отлично готовишь. Эй, Анна, выходи за меня.
Сестра хихикнула и сунула своему парню нож и картошку.
– Помоги лучше, жених. Быстрее управимся, больше проведём времени до отбоя вместе.
К моему удивлению, Алекс не стал отказывать ей и охотно помог с чисткой, а после и резкой лука.
На середине фильма Асмодей отложил бумаги, объявив, что внёс все поправки и теперь надо разве что перепечатать документы, и пусть их проверит юрист. Тётя очень обрадовалась этой новости и объявила, что ужин будет готов примерно через сорок минут, но если кто голоден, то мы можем сделать себе пару бутербродов с сыром. Станиславский поблагодарил её за заботу, но от сэндвича отказался. Сказал, что хочет немного прогуляться.
– Да, конечно, – нежно улыбнулась Маргарет. – Вы выглядите хронически уставшим, Роберт. Свежий воздух должен помочь. Только осторожнее. Мы на границе с национальным парком, сами понимаете: всяческая дикая живность тут частый гость.
Станиславский кивнул и пошёл к выходу.
– Фонарь возьмите! – крикнула ему в след тётя, но библиотекарь ответил, что если что, то подсветит себе телефоном. И вообще, он тощий и медведям вряд ли будет интересен, разве что они захотят взять каких-нибудь книг почитать.
Ещё через десять минут зазвонил сотовый телефон. Судя по тому, что никто не проявил особого интереса к нему, по всей видимости, это был телефон Асмодея. Марбас нехотя потянулся и взял трубку с журнального столика, где её оставил владелец. Совершенно неожиданно он ответил на звонок:
– Чего? – вяло поинтересовался он у собеседника. – Нормально всё. Нет, я паинька. Да, представь себе, такое возможно. Понятия не имею, где Роб-роб, ушёл, видимо, с русалками заигрывать. Хорошо, хорошо. Сейчас.
Нехотя он поднялся с дивана и поплёлся в сторону выхода.
– Ты куда это собрался? – попыталась остановить его тётя, правда, без особого энтузиазма, видимо, понимая, что подросток вряд ли будет слушаться. Так и произошло: Марбас лишь отмахнулся и закрыл за собой дверь.
– Как с ним сложно, – покачала она головой.
Как и ожидалось, через полчаса ужин был готов. Тётя предложила дать тыквенному супу немного настояться, а тефтели в сливочном соусе оставила в выключенной духовке, чтобы они не остыли раньше времени.
– Где этих двоих носит? – Анна задумчиво смотрела в окно, выходящее на озеро, которое сейчас скорее походило на огромное чёрное пятно, где изредка пробегали отсветы фонарей с берега, словно магические золотые искры, напоминая мне почему-то татуировку на руке Велиала.
– Пойду позову. Скорее всего, на лавочке сидят, где мистер Гилмор дожидался нас, – я натянула толстовку и, пообещав тёте не задерживаться и к лесу не приближаться, выскользнула на улицу.
Ясное небо, без луны, но усеянное звёздами. Лёгкий ветерок заставлял камыш и листья деревьев шелестеть. Тишина; и небольшая настороженность, которая бывает в лесу. Я вдохнула полные лёгкие воздуха, наслаждаясь его чистотой и свежестью.
Постояв немного на ступеньках, чтобы глаза хоть немного привыкли к темноте, я оглянулась по сторонам. Источников света совсем мало: домики да пара фонарей недалеко от площадки между тремя домами, предназначенной, видимо, для совместного проведения праздников, в центре которой, в полумраке, виднелся очаг костра, вокруг которого лежали стволы деревьев, заменяющие скамейки. Там никого не было, поэтому я спустилась вниз и посмотрела в сторону озера. Света звёзд пока что казалось ничтожно мало, и я не сразу приметила две фигуры, стоящие на самом краю длинного деревянного причала. Учитывая разницу в росте, ошибки быть не могло – это Асмодей и Марбас. Разговора слышно не было.
– Эй, – я подошла к ним, пряча руки в карманах. Было холодно. Не от температуры воздуха или сырости озера, скорее от страха. – Маргарет закончила свои кулинарные эксперименты и зовёт всех ужинать.
Падшие обернулись. Две пары алых глаз посмотрели на меня, от чего я вздрогнула. Однако Асмодей тут же поспешно скрыл свою сущность, моргнув. Марбас же продолжал смотреть на меня своими чёрными вертикальными зрачками. В темноте он выглядел ещё опаснее и агрессивнее, чем при дневном свете. Неожиданно он поднёс ко рту руку и затянулся зажжённой сигаретой, от чего красных точек стало три.
– Не мог бы ты себя… э-э-э… контролировать? – я показала себе на лицо, намекая, чтобы он вернул себе более человечный вид.
– Хрен тебе, у меня перекур, – Марбас демонстративно выпустил мне струйку дыма в лицо, от чего я закашлялась. – Потерпишь. Я же вас терплю.
– К слову, зачем он тут? – вопрос я задала уже Асмодею.
Библиотекарь и не взглянул на меня: всё ещё смотрел на противоположный берег, который казался призрачно-серым из-за скупого света звёзд. То ли думал о чём-то своём, то ли не знал, как мне всё рассказать.
– Он телохранитель, – наконец ответил Станиславский и снова замолчал.
Где-то слева закричала ночная птица, заставив меня снова вздрогнуть.
– В смысле? – поинтересовалась я, ёжась и опасливо поглядывая по сторонам.
– В прямом смысле, солнышко, – Марбас похлопал меня по плечу. – Я охраняю твою сладкую попку. Можешь меня поцеловать за это.
– Разве господина Станиславского недостаточно?
– Я ослаб. Очень сильно, – Асмодей наконец-то удостоил меня вниманием. – Мне не справиться с ангелами, если они вдруг заявятся сюда. Точнее нет, я справлюсь, но…
Он снова замолчал, видимо, решив, что этого объяснения вполне хватит. Учитывая, что последнее время, если я правильно поняла остальных падших, у него обострилось человеколюбие, то сейчас Асмодей навряд ли способен к каким-либо боевым подвигам. Поэтому ничего удивительного, что мне в телохранители выделили ещё одного отщепенца, который, впрочем, являлся буквально воплощением смерти. На фоне миролюбивого, во всяком случае, мне так казалось, Станиславского Марбас был просто неуёмным камикадзе, который искренне радовался очередной стычке и целенаправленно провоцировал окружающих на драку.
– Конечно. Все из-за тебя сдохнут, ты ж бесполезный, – разочаровано махнул рукой падший, делая последнюю затяжку и выбрасывая окурок в озеро. – Я бы сейчас проводил время с куда большей пользой, чем торчал на этом торжестве целомудрия и крепкого старческого сна. Спасибо тебе, козлина.
Он, приняв обратно человеческий вид, развернулся и собрался было пойти по направлению к дому, но я его остановила. Лучше вынести предупреждение сейчас, чем потом выслушивать, что это было не оговорено.
– Не вздумай задирать Алекса, – я подняла руку, преграждая ему путь и из-за этого заставляя притормозить.
– Алекса? Ты про того чмошника, что ли?
– Он самый. Он парень мой сестры. Не вздумай с ним драться и выяснять отношения!
– В пределах разумного, солнышко.
– Марбас, – голос Асмодея был неожиданно раздражённым. Падший обернулся и посмотрел на библиотекаря, как мне показалось, с вызовом. Снова алыми глазами, словно напоминая, что он не человек и уж тем более не мальчишка на побегушках, несмотря на то, что к нему обратился советник короля Велиала. – Никаких провокаций. Мы и так сейчас танцуем на острие ножа. Я понимаю, что ты адреналиновый наркоман, но попробуй хоть раз в своей жизни сделать всё дословно, а не опускать все непонравившиеся тебе моменты в приказе.
Наёмник низко зарычал и оскалился, словно его только что лишили задуманного способа развлечься. От Асмодея подобное поведение не укрылось.
– Никаких драк, ты меня понял? – холодно спросил он.
– Да, – огрызнулся Марбас, выдёргивая свою руку. – Задолбал уже.
– И никаких подчинений сознания!
– Опа, тут я ничего не гарантирую, – мерзко усмехнулся падший, на что Асмодей отреагировал мгновенно: ухватил за грудки и притянул к себе.
– Я сказал, никаких подчинений сознания! – зашипел библиотекарь. – Если у меня будет хотя бы тень подозрения, что ты это сделал, то пеняй на себя. Ясно?
Марбас неожиданно извернулся и с силой толкнул Асмодея в грудь. Падший перехватил его руку, но тут же получил удар коленом в живот. Удар получился несильным, потому что библиотекарь успел сделать шаг назад в последний момент и отвесил Марбасу наотмашь пощёчину, видимо, намереваясь его таким образом осадить, но получил обратный эффект. Тот рванулся на мужчину, пытаясь высвободить руку, которую библиотекарь неестественно, едва ли не до хруста, выкрутил. Демон болезней подпрыгнул и ударил лбом в переносицу Асмодея, из-за чего тот вскрикнул, хватаясь за разбитый нос, оступился, снова сделав шаг назад, и полетел в озеро. В последний момент перехватил Марбаса за руку и потянул за собой.
Меня окатило холодной водой.
– Идиот! – заорал Марбас, вынырнув из воды. – Мразь! Ты знаешь сколько стоят эти джинсы?
Судя по тому, как он трепыхался – падший не доставал ногами до дна.
– Ты сам виноват, – отозвался Асмодей, которому за счёт роста было куда проще: вода была ему по подбородок. – Я из-за тебя лишился телефона. Если завтра тут появится разъярённый Заган, это тоже будет твоей виной. Сам с ним объясняйся.
– Туда, куда ты сейчас отправишься, телефоны не нужны, тварь! – не унимался Марбас, хватая библиотекаря за плечи и утягивая под воду.
Меня снова окатило водой, но я боялась сбежать, потому что не представляла, чем может закончиться эта перебранка между падшими. Больше всего я боялась, что победу одержит Марбас и, поняв, что натворил, решит пойти на отчаянную меру и всё окончательно выйдет из-под контроля. Даже не представляю, на что этот сумасшедший готов, будучи не в себе. Совсем не в себе. Хотя, если рассуждать логически: если такое вдруг случится, то я ничего не смогу противопоставить ему.
И тут я в очередной раз убедилась в своей беспомощности, когда Марбаса вышвырнуло на причал и он скорчился от боли, держась за грудь. Асмодей вынырнул из воды и судорожно начал хватать воздух ртом.
– Кретин, – услышала я его едва ли не рычание. Однако вместо того, чтобы выбраться на причал следом, он медленно пошёл к берегу. Мокрый, в какой-то тине, с грязью на одежде. – Какой же ты кретин.
Я помогла Марбасу присесть и осторожно отняла его руку. Крови, к счастью, не было, иначе бы нам точно было несдобровать. Падший был мокрый и такой же грязный, но целый.
– Больно? – зачем-то поинтересовалась я, на что получила злобный взгляд в ответ.
– Поцелуй – и всё пройдёт, – проворчал возникший над нами библиотекарь. Без очков он выглядел непривычно. Он ухватил Марбаса за шкирку, заставляя подняться. – Ещё одна такая выходка, и я за себя не ручаюсь. Ты знаешь, что меня лучше не злить.
Он тряхнул демона болезней, который сжимал, видимо, всё ещё саднящую руку. Тот ничего не ответил и даже не удостоил его взглядом, понимая, что эту драку он проиграл. На этой грустной ноте Асмодей посчитал, что разбирательства окончены и потащил лже-племянника в дом.
Маргарет чуть было тарелку не выронила, когда увидела нас, появившихся в дверях: мокрые, а эти двое ещё и грязные с ног до головы. У Асмодея была разбита губа, а на ладони красовалась ссадина – скорее всего Марбас воспользовался ножом, когда попытался утопить библиотекаря. Впрочем, это лишь моё предположение, что там случилось под водой.
– Что опять у вас произошло? – тётя подбежала ко мне, но я её заверила, что совершенно цела, просто промокла.
– Я очень плохой воспитатель, – коротко объяснил Станиславский, выпуская, наконец, Марбаса. – Прими душ и переоденься. Не позорь меня.
Падший удостоил его таким взглядом, что лично мне захотелось спрятаться где-нибудь подальше, но Асмодей и бровью не повёл.
– Вы что, дрались, что ли? – тётя ошарашенно переводила взгляд с библиотекаря на парня и обратно, а через секунду, когда последний скрылся за дверью душевой, едва сдерживала смех. – Роберт, так детей не воспитывают.
– Я не нанимался нянькой, – огрызнулся библиотекарь. – Тем более этот дурак понимает только язык силы.
Он поправил мокрые волосы раненной рукой, и теперь по его лицу стекала кровь. Я ошарашенно смотрела на него. Она была красная. Человеческая. В первый раз я не придала этому значения, когда Велиал разбил ему нос, но сейчас…
Асмодей, почувствовав на себе моё внимание, устало вздохнул и повернулся ко мне:
– Прошу прощения за его поведение. Надеюсь, что он вас не зацепил, мисс.
Я отрицательно покачала головой, продолжая смотреть на него так, словно видела первый раз в жизни.
– У вас есть во что переодеться? – взволнованно спросила Маргарет, беря библиотекаря за целую руку и ведя в кухню. – Вам надо раны обработать. Боже, вы как дети малые, честное слово.
Алекс и Анна заинтересованно наблюдали за всем с дивана. Да уж, история просто на миллион долларов – будет теперь, что в понедельник в школе рассказать: тихоня библиотекарь избивает подростка. Если немного приукрасить, то можно вообще выставить, как настоящий боевик. Определённо грядёт настоящий школьный хит октября.
– Кто победил? – поинтересовался парень сестры и рассмеялся, получив в ответ красноречивый взгляд директрисы.
– Пользуетесь тем, что у меня выходные, мистер Фэнчер? – строго спросила она, заставляя библиотекаря вымыть руки и лицо в кухонной раковине.
– Просто интересуюсь на случай, если придётся делать ставки в следующий раз, – пожал плечами школьник, за что получил от Анны укоризненный взгляд, который, впрочем, с трудом скрывал улыбку. Им весело, они даже не знают, что там было на самом деле. Не знают ни одну из причин этой стычки.
Тётя отправила меня переодеваться, убедившись, что в обработке ссадин я не нуждаюсь. Страшно представить, как бы она ругалась на Марбаса, найдись у меня хоть одна царапина. Я ясно понимала, что она терпит его лишь по заверению Станиславского – Марк никого не тронет. Видимо, обещание не распространялось на библиотекаря, потому что тётя отнеслась к драке скептически, решив, что Станиславский взрослый, и раз иначе было нельзя поступить, то так тому и быть.
– Мальчикам иногда надо выпустить пар, – подмигнула она библиотекарю, в очередной раз ловя его хмурый взгляд в ответ.
Я быстро приняла душ на втором этаже и переоделась. Сменной обуви у меня не было, за что я получила выговор от Маргарет, и ещё ей не понравилось, что я вместо ещё одних джинс взяла шорты. Сменная футболка была на несколько размеров больше, чем полагалось, от чего их совсем не было видно.
Когда я спустилась на первый этаж, Марбас и Асмодей уже привели себя в порядок и так же переоделись. На правой руке библиотекаря красовалась белоснежная бинтовая повязка. На мой вопрос, откуда у него новые очки, тот ответил, что всегда носит с собой запасные. Падшие сидели практически друг напротив друга, но демонстративно смотрели в разные стороны.
За ужином я разговаривала с тётей о всевозможных вещах, а Анна щебетала с Алексом. Падшие между собой не перекинулись ни словом. А после, отблагодарив Маргарет, и вовсе вместе ушли наверх.
Я помогла тёте с грязной посудой и отправилась на поиски демонов. Анна с Алексом расположились на первом этаже у телевизора, тётя ушла к себе в комнату, намереваясь почитать и объявив, чтобы, самое крайнее, в час ночи все уже спали. На втором этаже падших также не оказалось. Я уж было решила, что они прыгнули куда-нибудь, но потом приметила лестницу, ведущую на чердак. Не особо веря, что они выбрали такое странное место для времяпровождения, я всё же решила заглянуть туда.
Крыша чердака оказалась низкая. Пол был устлан соломой, видимо, для утепления, а по бокам стояли картонные коробки, забитые всяческим барахлом, которое уже не нужно хозяину, но выбросить жалко. А ещё на чердаке было темно: ни одной лампочки.
– Господин Станиславский, – тихонько спросила в темноту. – Вы тут?
– Тут он, – отозвался Марбас, на секунду удостоив меня взглядом красных глаз, по всей видимости, указывал своё местонахождение. – Чего тебе?
– Я пришла поговорить, – я залезла на чердак окончательно и теперь аккуратно, прощупывая перед собой пол, шаг за шагом пробиралась в сторону падших.
Щёлкнул выключатель, и Асмодея осветило небольшим фонарём, таким, которые используются в походах для палаток. Оказалось, что он сидел несколько дальше Марбаса, и если тот выбрал какую-то закрытую коробку, то библиотекарь расположился прямо на полу, сложив ноги по-турецки.
– Может, перенесём на завтра, дитя? – устало предложил Станиславский, но я решительно покачала головой. – Не то чтобы я страдал прокрастинацией, но, кажется, что сегодня не лучший день для этой беседы.
– Чтобы вы при первой же возможности вычистили мне память и вообще не отвечали на мои вопросы? – не подумав, ляпнула я, от чего библиотекарь нахмурился и со злостью посмотрел на Марбаса, который был у меня уже за спиной.
– Что ты ей рассказал? – отрывисто спросил Асмодей.
Демон болезней хмыкнул:
– Не так уж и много, – отозвался тот. – Совсем ничего, по сути. Дал пищу для ума. Ты же знаешь, как бабы любят себя накручивать.
Библиотекарь устало закрыл лицо руками, приподняв пальцами оправу очков, от чего они съехали.
– Я тебя ненавижу, – услышала я его тихий уставший голос.
– Я тебя тоже. И даже больше, чем понедельники, – парировал Марбас, зашуршав чем-то из полумрака. Видимо, достал из кармана шоколадный батончик. – Ты взрослый мальчик, не надо бояться говорить правду.
Удивительно, как в него помещается столько еды? Ужин же был меньше часа назад.
– Не пытайтесь от меня отделаться, господин Станиславский, – вновь подала голос я. – Вы обещали рассказать мне всё. Мне надоело, что в моей жизни присутствуют такие как вы, но я ничего сделать с этим не могу. Вы не уйдёте, пока не закончите все ваши делишки – это я поняла. Тогда хотя бы не обманывайте меня.
– Я не обещал рассказать тебе всё-всё, дитя, – библиотекарь отнял руки от лица и посмотрел на меня. – И я не могу рассказать тебе всего, даже если бы хотел этого. Но ты ведь не отстанешь от меня? – я отрицательно покачала головой, от чего он вздохнул. – Тогда присаживайся.
Я решила взять с него пример и села рядом, на солому, показывая всем своим видом решительность. Асмодей безотрывно смотрел на меня поверх очков, едва заметно щурясь. После поправил их, хлопнул себя по коленям и прокашлялся.
– Услужи мне, будь добр, – обратился он снова к Марбасу. Тот что-то проворчал на тему, что делать ему нечего, кроме как свою энергию растрачивать на подобную ерунду, но всё же вытянул руку и щёлкнул пальцами. Мне почудилось, что сквозь меня прошла тёплая волна. Асмодей удовлетворено кивнул. – Теперь нам не помешают.
