Текст книги "Любовь без сахара (СИ)"

Автор книги: Uma

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

16. «Беги, Кирилл, беги!»

– Входи, входи! Данил на дежурстве. Жанна вышла в магазин. Бабушка спит… – шептала я Кириллу, стоящему на пороге, повиснув у него на шее, захлебываясь и визжа от радости. – Уф, как я рада! Я так скучала, очень, очень…

Наступило 3 января, кончились дни нашей разлуки. Смски, фотки с нашего семейного праздника я посылала ему чуть ли не каждый час. Он отвечал скупо, из чего мною был сделан поучительный вывод: "ты любовница, не надо быть навязчивой и глупой". Ну, блин, по-другому я не могла! Но бомбардировки смсками прекратила, одернула себя, как одергивают неудобно надетое платье.

В доме, куда я Кирилла заманила капризным: "ну приезжай, пожалуйста, не хочется на такси переться", жили Данил и тетя Жанна с детьми и бабушкой. Его здесь никто, кроме меня, не ждал и вряд ли хотел видеть.

Кирилл, когда я от него отлипла, вошел, окинул взглядом коридор, невольно косясь на открытую дверь гостиной.

– Однако праздник у вас был веселый, – сказал он, – ты в роли снегурочки сногсшибательна! В следующем году будешь в "Новом Олимпе" поздравлять старших менеджеров, ну и меня заодно…

В голубое платье снегурочки длиной чуть выше колен, отороченное искусственным белым мехом, меня нарядили под громкий хохот взрослых. Я на такое не подписывалась, поэтому нехотя поправляла наряд, нелестный для девушки только что вышедшей из детского возраста, и оставленной любовником в самые важные дни нового года. В деда Мороза перевоплотился Данил, – красное с белым сказочное облачение, накладные усы и борода, красный колпак, – чего не наденешь ради детей!

– Улыбнись, Аленка, тебе идет. Мы же не заставляем тебя на улицу в этом идти, – говорил Данил, мягко улыбаясь. – Мне нравится. Мальчишки обрадуются…

– Да, да, снегурка из тебя хоть куда! – посмеивалась тетя Жанна, наводя на меня камеру смартфона. – Улыбнись! Отправим твоему… бойфренду! Вот, готово! Отправить…

Бабушка радостно насторожилась, услышав, что у любимой внучки появился парень:

– Как его зовут, Алена, работаете вместе, да? – спрашивала она тихо, переживая за меня больше всех. После "случая с Тимуром", так она называла изнасилование, бабуля совсем сдала, – скакало давление, участились сердечные приступы.

– Мама, зовут его Кириллом, – выдала тетя Жанна, тяжело вздыхая. – Ага, работают вместе. Все, как положено у Ветровых…

Из детской прибежал Сеня, – мой двоюродный братик будто вышел из рекламных роликов детского питания. На голове темные кудряшки, огромные глазенки с пушистыми ресницами, улыбчивый красавчик и баловник с ямочками на щечках. Уткнувшись мне в ногу, ребенок исподтишка глазел на Кирилла. Тот сразу смекнул чей малыш перед ним и немного смутился. Я поняла мужские мысли, – этот мальчик мог бы быть его, – и не обиделась, подумав об этом.

– Это подарки ребятам, – Кирилл протянул мне пакеты из детских бутиков «Нового Олимпа» и, разглядывая Сеню, присел на корточки. – Вот значит, кто у Жанны получился…

– Красивый, правда? Зову его Жаном, всех это бесит, а ему нравится! – Я погладила малыша по голове. Тот продолжал выглядывать из-за меня. – Раздевайся, проходи, я Жанну предупредила. Подождем ее…

Дом был светлым и просторным, купленным в кредит, но Данил вкалывал так, что через год дом обещал стать частной собственностью и обрести статус "семейного гнезда". В трех комнатах места хватало всем, у каждого было личное пространство, даже у меня, нерадивой племянницы, которая приходила в этот дом в основном с проблемами. Кое-где на белых стенах висели семейные фото: на них я вечно недовольная, просто так, чтобы разбавить идиллию. Мебели было мало, лишь самое необходимое, – кровати, пара диванчиков, письменный стол для Витькиных занятий, огромная коробка с игрушками. Одежку, обувь хранили в гардеробной.

Я провела Кирилла по дому, показывая простое человеческое счастье без больших денег и женитьбы под давлением родни и положения в обществе. За нами, взявшись за руки, ходили мальчишки. Витька Кирилла помнил, поэтому пожал ему руку, сказав «спасибо» за конструктор и модные кроссовки. Сеня таскал за лапу подаренного Кириллом мягкого медведя, который знал русский и английский алфавиты.

Не зашли мы только к бабушке, я пока не знала, обрадуется ли она, что ее несостоявшийся зять, стал моим любовником. Рано или поздно она, конечно, узнает, скорее рано, потому что Жанна, услышав о визите Кирилла, пообещала меня убить после каникул.

– Перед этим взгляни на океан, – мрачно пошутила она. Из этого я поняла, что тетя понимает меня и не собирается поднимать пыль до небес.

Не успели мы показать гостю елку, как дверь открылась и вошла Жанна, румяная от мороза, в узких джинсах, в шубке, подтянутая и порывистая. Увидев возле елки, рядом со мной и детьми Кирилла, она усмехнулась:

– Ну блин, подарочек! Опять нарисовался. По нашим грехам…

– Привет, – улыбнулся Кирилл, кивнув ей дружески. – С новым годом! Мы уходим уже, не волнуйся…

– Я волнуюсь за Алену больше, чем за себя, ты понимаешь, – моя тетя сложила на груди руки и зябко повела плечами. – Она фактически мой ребенок, если ты сделаешь ей больно, я не знаю, что сделаю с тобой. Никакие деньги тебя не спасут. Впрочем, чего я могу? Ничего ровным счетом. Сама такой же идиоткой была…

– Я понял тебя. Алена последний мой шанс на новую жизнь. Поверь, я люблю ее и в обиду не дам… – бормотал Кирилл виновато.

– Заткнись, пожалуйста, Светозаров! – тетя Жанна отмахнулась от гостя. – Как я вообще отпускаю ее с тобой? С женатым…

Пуховик, шапка, шарф, все это я наспех надела и подошла к Кириллу, не желая оставлять его одного под испепеляющим взглядом тети Жанны. Посмотрев на мою счастливую физиономию, она взяла за ручку, подбежавшего к ней сына, и серьезно сказала:

– Беги, Кирилл, беги!

Кирилл схватил меня за руку и мы побежали через заснеженный дворик с голыми деревьями к машине, оставленной на обочине. Словно впрямь убегали от прошлого, которое терзало его совесть и чувства. В машине нас ждал водитель, поэтому мы сели на заднее сидение. «Трогай. В аэропорт!» – приказал Кирилл. Я недоуменно на него уставилась:

– Мне нужно собрать сумку. Не могу же я лететь в другую страну без всего… или мы никуда не летим?

– Летим, милая, конечно, летим. Мы купим тебе что захочешь, это никакая не проблема, – тревожно улыбнулся Кирилл. Глаза его беспокойно блестели. Он хотел что-то сказать, но ему не хватало духа или он с ним собирался, чтобы выложить мне нечто, от чего вся моя жизнь изменится. Наконец, после тяжелой для нас обоих минутной паузы мужчина заговорил. – Катя знает о нас. Я признался ей, что мы вместе, что улетаем… Получилось все спонтанно, она несла чушь об общем ребенке, вбила себе в голову эту идею…

– И что она? – испугалась я, представив какой скандал учинила светская дама своему неверному супругу.

Почему-то эта сцена проходила у меня в хайтек антураже гостиной. Две фигуры, женская и мужская, двигались в такт скандальному заявлению, нервно, с неожиданными выпадами: «Я улетаю с секретаршей на океан!», «Чтооо? С этой девкой? Сволочь!». В другое время я посмеялась бы над своими карикатурными фантазиями, но сейчас они меня напугали. Наверняка, братья тоже были в курсе. Поэтому Кирилл так спешил, боялся, что родня опять помешает ему, поставит условия, будет угрожать, и повторится история двадцатилетней давности.

Кирилл посмотрел на меня ласково, и рассмеялся:

– Катя пошла громить апартаменты номер 105…

17. Океан любви и пуля

Океан и я, как оказалось, были сходными стихиями. Океан гремел во мне целыми днями. Мы с Кириллом поселились на огромной вилле, окруженной садом, похожим на оазис среди белого песка. Очень красивое, уединенное место, – соседняя вилла находилась неподалеку, но ни разу за десять дней каникул я не видела ее обитателей.

– Умные люди с деньгами не любят светиться. Те, кто выносят свое богатство напоказ, обычные нувориши, хлебнувшие из грязных источников, – говорил Кирилл, приставляя к глазам бинокль. С его помощью он пытался рассмотреть, что творится у соседей. – Там жил художник. Несколько раз я напивался на его вечеринках. Дамочки в нарядах серебряного века, кокс, секс и разговоры об искусстве. В основном ругали друг друга, жаловались на отсутствие духовности Сейчас все сводится к деньгам, тогда думали по-другому и о другом…

– Где сейчас этот художник? Хочу с ним познакомиться, – я отбирала у Кирилла бинокль и через него жадно пялилась на окна второго этажа. Все остальное скрывалось за забором. – Никогда не видела художников… Давай сходим туда, может быть он дома…

– Его точно нет дома, он застрелился на этой самой вилле лет десять назад. Ищите женщину, связался с женой одного дельца, та покрутила с ним и бросила, – ответил Кирилл, хмурясь.

Я всеми днями гуляла по пустынному пляжу то в обнимку с Кириллом, то одна, не зная, что мне нравится больше. К океану мой мужчина относился с осторожностью, купался в нем по утрам, когда ветер и вода еще не вступали в схватку, затихая на ночь.

– Ты боишься океана?! Почему ты боишься? Он же так прекрасен! – кричала я ему, строя насмешливые гримасы, падая рядом с ним на песок. – Кирилл, давай, пошли, покорим его!

В серых глазах Кирилла в такие моменты можно было прочесть: «угомонись, или я тебя отшлепаю!». Но, мне кажется, моя детскость возбуждала его. Рядом с ним я чувствовала себя игривой кошкой, обретшей любящего хозяина.

Подставляясь под накаты пенистых волн, я пару раз попадала под них и была унесена с пляжа, барахталась, орала от восторга и страха, хваталась за безжалостную воду руками, хлебала ее, горько-соленую большими глотками. Один раз меня пришлось спасать. Кирилл, вскочив с места, кинулся в воду, за ним, сняв майку, бросился смотритель дома, рыбак и пловец Флойд. Этот неразговорчивый иностранец учил меня держаться на доске для серфинга. Дальше держания равновесия дело не шло, я ни то что бы не старалась, хотела быстрее выйти и попрыгать на волнах. Успехи мои Флойда явно не впечатляли, как и я сама, – очень нетерпеливая, непослушная «мисс».

Первым до моего ослабевшего в борьбе с океаном тела добрался Кирилл, подцепил меня под руки и потащил на берег.

– Вот ты дура! Алена, не сходи с ума, это не наша река. Утащит, во веки не найдешь. Мне тогда только останется утопиться, – склонившись надо мной, говорил он. Я лежала с закрытыми глазами, не подавая признаков жизни, но он знал, что я в сознании и слышу его. – Хватит придуриваться, пообещай не лезть под волны. Иначе я запру тебя в доме…

Приоткрыв глаза я увидела серьезное влажное лицо Кирилла. На заднем плане стоял высокий Флойд, с крепкими плечами, лицо у него было некрасивое, длинное и хитрое.

– Обещаю…! – приподнявшись на локтях, я хотела взбрыкнуть, фыркнуть, но внезапно из меня потекла противная жижа. Приступ рвоты длился очень долго.

В тот вечер горничная наглухо закрыла окно в моей спальне, давая мне отдохнуть от бесконечной океанской мощи. Кирилл прилег ко мне, обняв, повернул к себе лицом.

– Плохо тебе? Завтра врач придет, – прошептал он, глядя на меня из умиротворяющей тишины – Ну прости за дуру, испугался. Не шути с океаном. Сама видишь, неуправляемая сила.

– Я не обижаюсь на твои слова, – ответила я, прижимаясь к нему всем телом, потом погладила его по лицу и поцеловала. Между ног зажглось. Я перевернулась на спину, позволяя Кириллу накрыть меня. – Ты опять принял душ? Почему от тебя никогда не пахнет океаном? – посетовала слабо, чувствуя, как он кончиками пальцев и полуоткрытым ртом начинает искать любимые им места на моем теле.

– Зато ты вся пропахла солью, как русалка, блин, – прохрипел он, одной рукой снимая с меня трусики, другой вцепясь в мои волосы. – Соль, везде соль… Ты изменяешь мне с океаном!

Психолог говорила, что мне повезло, – у меня закаленная нервная система. Обычно девушки, пережившие изнасилование плохо сходятся с мужчинами, да и в постели у них не всегда все в порядке. Я же не чувствовала никакого дискомфорта, мне нравилось заниматься сексом в любое время дня и ночи.

На следующий день вызванный врач измерил мне давление, проверил пульс и неожиданно посоветовал сделать тест на беременность. Медик был элегантным пожилым иностранцем – на носу пенсе, часы на серебряной цепочке, – хорошо говорящим по-русски, понимающим, кто я такая, что делаю в дни новогодних каникул в обществе богатого мужчины, поэтому мы прекрасно друг друга поняли.

– Мисс Элен, вас тошнит по утрам, вы чувствуете недомогание? – расспрашивал он, копаясь в своем старомодном портфеле, и протянул мне коробочку с тестом. – Ах, да, я прихватил это на всякий случай. Знаете, я давно знаком со Светозаровыми. Помню первую супругу Кирилла. Нервная была особа. Узнала, что ждет ребенка и упала в обморок. Вы, надеюсь, девушка крепкая?

– Не знаю, – растерялась я, взяв коробочку. Встала с кресла, пошла в ванную, на пороге я кое-что сообразила и обернулась на доктора. – Если да, вы расскажете Светозаровым сразу?

– Я не обязан ничего никому говорить даже в суде, – учтиво ответил старик. – Мне платят за консультацию, а не за болтовню. Будьте спокойны, я умею хранить тайны…

Старик оказался прав насчет моего положения, хотя никакого недомогания я не чувствовала, аппетит у меня был хороший, настроение не прыгало, разве ж иногда меня раздражал Флойд с его вежливо– презрительным отношением. Полоски экспресс-теста посинели, сообщая мне, что я «залетела» от Кирилла Светозарова.

– Нужно сделать анализы, чтобы быть уверенной во всем и не давать повода для лишних подозрений, – подсказал мне линию поведения мудрый эскулап. – Вижу, вы, несмотря на юный возраст, не удивлены, значит сможете стать хозяйкой положения. Желаю вам сего от души!

Именно хозяйкой, а не жертвой положения я хотела быть. Меня ничто не пугало, я чувствовала себя отлично, и готова была продолжать заниматься серфингом, но теперь здравый смысл подсказывал мне, что лучше заняться чем-нибудь более полезным и безопасным. Это же чувство шептало мне: "некому не говори о беременности, пока не проверишь все".

Доктор ушел, и прекрасная белая вилла на берегу океана зажила прежней размеренной жизнью. Кирилл просыпался на рассвете, шел купаться, потом медитировал в специально отведенной для этого комнате. Туда-то я, спустившись со второго этажа, и направилась. Интерьер виллы напоминал колониальные обстановки из фильмов: кожаная мебель вперемежку с плетенной, причудливые столики, серванты, забитые фарфором, бра чуть ли не в каждом углу, множество дорогих безделушек и тропических растений. Как по мне, так из дома не помешало бы выкинуть некоторые вещи, чтобы освободить пространство. Будто прочитав мои мысли, Кирилл сказал:

– Этот дом купили и обставили мои родители, поэтому тебе может показаться, что здесь полно хлама. Я мог бы, наверное, купить дом посовременнее, но не хочу жить у воды… Содержать дом ради недели отдыха затратно даже для Светозарова.

Перед входом в обитель буддиста я по обыкновению сняла обувь, – сегодня это были светлые балетки из нежной кожи ягненка, по крайней мере так говорила продавец бутика, в котором Кирилл полностью обновил мой гардероб. Пришлось, правда, изменить своему молодежному стилю с его яркими цветами, игривыми фасонами, и облачиться в элегантную классику, – пастельные тона, лаконичные силуэты. Много было от бренда Жужу, о котором я так мечтала.

В комнате медитаций было светло и пусто. Лишь у окна стоял низкий столик, на нем в позе лотоса сидел серебряный будда, в небольшой жаровне дымились горьковато-пряные благовония. Кирилл почувствовал моё присутствие спиной:

– Уже заканчиваю, можешь пройти и сесть рядом, – мужчина медленно поменял позу лотоса на более свободную, согнул ноги в коленях и обхватил их руками. Он был в белых футболке и штанах, босой и умиротворенный. – Доктор Браун ушел. Что он сказал?

Неслышно ступая по прохладному паркету, я подошла к Кириллу и опустилась на колени. Обвив его шею руками, я легко выдохнула:

– У меня тепловой удар, да, он так сказал. Надо пить много воды, сидеть в теньке, – говоря так, я усаживалась на колени к Кириллу, которые он развел, разрешая мне сесть на нем, как в кресле. – Фрукты, овощи и прочая здоровая пища…

– Ты собираешься его слушать, правильно я понял? – спросил он, обнимая меня гибкими, ласковыми, полными мягкой энергии руками. – Нельзя целыми днями плавать до одурения и бегать по пляжу. С твоим темпераментом это опасно вдвойне…

– Ага, постараюсь не делать так. Тебе со мной будет скучно? – грустно хихикнула я. – Чем сегодня займемся? Я на все согласна!

– Флойд обещал устроить рыбалку. Позавтракаем и выйдем на несколько часов в открытый океан, – Кирилл устремил взгляд на окно, выходящее прямо на пляж. Океанский горизонт темно-голубой линией делил мир пополам. – Хочешь с нами? Думаю, прогулка на яхте тебе не повредит.

– Да, хочу! – подпрыгнула я от радости.

«» «»» «»»

Сэндвичи с индейкой, салат из тропических фруктов и кока без сахара. Мужчины переглядывались, наверное, прозвав меня толстокожей бегемотихой, настолько хладнокровно я уплетала еду за обе щеки, не взирая на неслабую качку. На самом деле с ними на рыбалку отправилась загорелая девушка в бикини и тунике, которая осмотрев яхту, решила, что для нее лучше будет не мешать заядлым рыбакам. Флойд считал также поэтому, налаживая рыболовные снасти, недовольно косился на то, как мы с Кириллом, обнявшись, стоим на корме, и я то восторженно раскидываю руки навстречу ветру, то смыкаю их на шее Кирилла. Тот был в одних шортах и в солнцезащитных очках, как полагалось буддисту, в ровном настроении.

– Почему Флойду я не нравлюсь? – спросила я, поймав на себе очередной злобный взгляд иностранца. – Не все ли равно ему с кем отдыхает его работодатель?

– Работодатель у него не я. Виллу и персонал оплачивает Борис, – ответил Кирилл, оглядываясь на Флойда. – А я так, младший брат большого босса с репутацией нервнобольного. За мной глаз да глаз нужен. Плюс Флойд католик, наши с тобой обнимашки задевают его религиозные чувства…

Чтобы ханже было еще больней, я поцеловала Кирилла совершенно безумным поцелуем, словно провожала его в долгое плавание или сама собиралась уплыть от него далеко-далеко. Мои губы прилипли к его рту с какой-то отчаянной силой.

Почти всю рыбалку я провела в небольшой каюте, читала книжку, искала интересности в сети. О том, что мне делать с беременностью я даже не думала, каждая клеточка моего тела говорила: «ребенок, у нас родится ребенок!», пальцы то и дело загибались, подсчитывая, в каком месяце мне придется рожать. Июнь, июль. Гугл послушно отвечал на мои запросы: «беременность, роды, первые роды». Вся жизнь закрутилась вокруг этого.

– Мисс Элен, – в каюту заглянул Флойд. В. Я вопросительно вскинула на него глаза, не выпуская из рук смартфон. Вид у него был вполне дружелюбный – Кирилл зовьёт!

Из каюты я вышла вслед за ним. Вечерело. Океан, весь день ласковый, будто плещущийся дельфин, начинал сердито волноваться. Ветер перестал игриво трепать мои волосы и хлестал меня по лицу влажными порывами. Кирилл не пришел за мной, потому что эффектно раскладывал улов на палубе, чтобы меня удивить. У его ног лежали крупные рыбины с лоснящейся чешуей, некоторые еще открывали рты, безмолвно моля отпустить их в родную стихию.

– Ну, Аленка, если нас лишат наследства, мы не пропадем, – улыбался он, разводя руками. Он дышал полной грудью, не боясь усиливающегося ветра. – Мы с тобой рыбачить будем. Как тебе такая перспектива? Нужен тебе мужчина рыбак?

Я улыбнулась ему в ответ: «согласна на все!», тем более теперь. Флойд не стал садиться с нами на перекус, встал к штурвалу вместо Кирилла. Показывая нам свою широкую загорелую спину, он крепко держал на яхту на неспокойных волнах.

– Устала болтаться на волнах? Скоро доберемся, отдохнешь. Завтра вечером улетаем, – сказал Кирилл. – Пора возвращаться и решать что-то…

У меня пропал аппетит, хотя скорее всего, я просто наелась, но это не отменяло моей тревоги:

– Катя не отпустит тебя, начнется фигня с твоими братьями. Я не смогу с ними воевать! Кирилл, ты же любишь меня, да? – мои глаза искали в его лице сомнение, разочарование, но оно оставалось озарено внутренним светом глубокого спокойствия. – Ты любишь меня больше, чем Жанну тогда, и не бросишь?

Всякий раз, вспоминая Жанну, Кирилл скрытничал, отводил глаза, судорожно вздыхал и отмалчивался. Неужели моя замужняя тетя до сих пор держала его сердце в своих горячих ладошках?

– Я с тобой, а не с Катей или Жанной. С тобой мне хорошо, как в детстве. Ты не даешь мне покоя. Если это не любовь, то я не я! Сбегать от тебя, такой красивой и любящей, в прошлое было бы непросительно, – усмехнулся Кирилл задумчиво. – Пока я не имею права делать тебе никаких предложений. Нужно развестись с Катей. Не хмурься. Просто не будет, но тянуть кота за хвост я не намерен…

Я почувствовала, как у меня начинает болеть лицо. Оно болело в тех местях, куда бил Тимур, и эта ломота стала признаком усталости или неуверенности в себе.

Утром я пошла прощаться с океаном, нет, не так, сказать, что улетаю, пообещать ему вернуться, попросить сниться мне каждую ночь. Океан блистал в лучах утреннего солнца и лизал мои ноги шипучими волнами, мне показалось, ему тоже грустно оставаться без такой сумасшедшей девчонки. Я не сразу заметила, что стою и плачу, потому что не хочу домой, не хочу видеть Тимура, Катю, Жанну. Не хочу! Вот они скачки настроения, думала, смахивая слезы со щек. Кто-то приближался ко мне сзади, на шуршащие шаги не оглянулась, – Кирилл медитировал, значит горничная шла узнать, когда начинать укладывать вещи в чемодан.

Проглотив комок в горле, часто заморгав глазами, я все же обернулась, … и наткнулась на дуло пистолета. Оружие Флойд сжимал в правой руке, в левой держал смартфон.

– Привет, детка! Хорошо отдохнула с моим мужем? Какая ты конфетка, загорела, похорошела. Не верила я в силу любви Кирилла, видимо, зря, – издевалась по видео-связи Катя. – А ты знаешь, что делают с красивенькими плохими девочками вроде тебя, знаешь, что за удовольствие надо платить? Сейчас ты зайдешь в воду и утопишься. Флойд поможет тебе, не заставляй его стрелять. Шум никому не нужен, как и подозрение в убийстве.

Переводя взгляд с дисплея на Флойда и обратно, я прикидывала, хватит ли мне времени и сил ударить мужика с пистолетом по яйцам. Выбора не было. Резко дернув ногой, согнутой в колене, я ударила Флойда в пах. Раздался косой выстрел, который отбросил нас друг от друга метра на два. Мужик, корчась от боли и обиды за свои гениталии, выронил смартфон, орущий Катиным голосом: «ах ты, сучка!». Я побежала к дому в надежде, что Кирилл или горничная слышат выстрелы, которые преследовали меня. Второй – промах. Третий, этот коснулся моей руки, заставил съежиться от боли, похожей на укусы сотни пчел.

– Кирилл, у Флойда пистолет! Не ходи туда, вызови полицию! – крикнула я мужчине, шедшему мне навстречу. Он, как будто бы не веря в этот сюр, смотрел на бегущего за мной Флойда. – Я тебя прошу, не ходи туда, – повторила я, уже налетев на него, прячась в его объятьях. – Он сбрендил, Катя заставила его убить меня…

Раздался четвертый выстрел и я потеряла сознание.